Пятнадцать суток они шли к границе, отбиваясь от килрафи. Пятнадцать суток постоянного хождения по лезвию бритвы, непомерной усталости и риска, граничащего с настоящим безумием.

Ясону вдруг вспомнилось одно из последних сражений: Они попали в западню, расставленную килрафи. Лишь каким-то чудом им удалось вырваться. «Баннокбурном» тогда пришлось пожертвовать. Корабль-невидимка, единственный во всей Конфедерации был, словно какой-нибудь брандер, развернут в сторону преследующих их кораблей неприятеля, и на автопилоте отправлен в их направлении. Короткое замешательство, вызванное неожиданной контратакой «Баннокбурна», дало возможность с боем прорваться сквозь заслон и совершить гиперпрыжок.

Потеряв свой корабль, Паладин уже неделю ходил мрачнее тучи и ни с кем не разговаривал, но он конечно же понимал, — другого выбора не было.

Ричардс, не дожидаясь предложения от Крюгера, уселся на потрепанный диван, и принялся за пиво.

— Крюгер, вы чего-то недоговариваете. Сильно сомневаюсь, что ваше решение впустить нас, было продиктовано лишь желанием выпить пива в хорошей компании, — произнес Ричардс, грозя Крюгеру пальцем. — И кроме того, имейте в виду, я еще не забыл про тот эсминец, который вы у меня угнали.

— Вэнс, это же было тридцать лет назад!

— Конечно, ты уже давно забыл об этом, а с меня тогда три шкуры спустили и сделали соответствующую отметку в моем личном деле. В результате я закончил карьеру, командуя не боевым соединением, а столом в управлении разведки!

— Считай это пиво компенсацией за тот инцидент. Это ведь наверняка пошло тебе на пользу. Сейчас твой мороженый труп, наверняка парил бы где-нибудь в космосе, вперемежку с обломками твоего корабля. А так… Эх Вэнс, ведь так немного осталось людей нашего возраста, командовавших когда-то эсминцами. Да ты и не больно похож на человека, недовольного жизнью. Грех тебе жаловаться!

Ричардс хмыкнул, и подняв банку в шутливом салюте, оглянулся на Ясона.

— Ясон, если начистоту, то этот матерый старикан, по-своему все делает правильно. Пойми, он просто не может позволить себе такую вольность, как отпустить нас на все четыре стороны. Ясон, ты сумел довести сюда свой корабль, и подарил ему еще один авианосец! Да по мне, так Крюгер просто обязан тебе, ну если не памятник, то уж хотя бы бюст, точно должен соорудить, — улыбнулся Ричардс.

Крюгер покривил рот, как бы раздумывая, и наконец, после продолжительной паузы, официальным тоном произнес.

— Капитан Бондаревский! Настоящим указом я награждаю вас орденом Сверхновой с алмазами и повышаю вас в звании. И от себя лично капитан. Я горячо поздравляю вас, и желаю дальнейших успехов итаких же великих свершений, — с легкой ноткой иронии произнес Крюгер. — Мой адъютант передаст вам награду и приказ о присвоении звания, когда у него найдется время. Надеюсь что, на этом конфликт исчерпан?

Ясон уже видел, что переубедить этих двоих ему не удастся, но так быстро сдаваться так быстро было не в его стиле.

— Я все же хотел бы присоединиться к Флоту Конфедерации вместе со своим кораблем.

— Невозможно, — отрезал Крюгер. — Ты нужен здесь, и ты останешься здесь.

— Ясон, — посерьезнел Ричардс. — даже двигаясь на максимальной скорости, ты дойдешь до Земли минимум за десять дней. И с чем ты придешь? С двадцатью истребителями на борту?

— Он придет пустым, — бросил Крюгер. — Большинство истребителей из тех, что у него на борту, мои, а если нет, то я их немедленно конфискую.

— Ну вот, придешь ты, без истребителей, без оружия, потому как даже если Крюгер и отпустит тебя, то готов спорить, что ни одной ракеты со своих складов он тебе не отдаст.

Крюгер, ничего не отвечая, выстукивал костяшками пальцев какой-то марш. Ричардс продолжил:

— Возможно, там уже идет сражение. Более того, драться тебе придется всю дорогу до Земли. Ты это и сам прекрасно понимаешь. Если ты уйдешь сейчас, то рискуешь не успеть к концу битвы там, а тем временем коты высадятся здесь, чтобы уничтожить нас. Если ты будешь бросаться от одного боя к другому, то рискуешь проиграть оба.

Однажды Ясон уже слышал эти слова. Вэнс сказал то же самое перед тем, как они сели в «Сэйбр» что бы совершить посадку на Адскую Дыру. Тогда он был слишком возбужден, чтобы услышать его слова, но теперь он понял, спорить действительно не о чем.

— Черт с вами! — вздохнул Ясон. — Вы победили.

— То, что ты добровольно присоединился — это большая честь для меня, — фальшиво улыбаясь, ответил Крюгер. Взяв со стола распечатку, он уже другим взглядом посмотрел на своих гостей.

— А теперь, главная причина, по которой я решил впустить вас. Вот! — сказал он, потрясая листом бумаги. — Это самое последнее донесение нашей разведки. Три авианосца килрафи на полной скорости движутся к границе. Их эскорт состоит из восемнадцати кораблей сопровождения. По всем расчетам, через двадцать один час они будут на орбите Адской Дыры.

— И ваше решение? — спросил Ясон.

— Встретить, атаковать и уничтожить, других вариантов я пока не вижу.

— Четыре эскортных авианосца против трех тяжелых авианосцев килрафи? У нас в лучшем случае будет сотня истребителей.

— Восемьдесят семь, если быть точным.

— А у них более трехсот, если все авианосцы укомплектованы полностью! Да через час боя от нас даже мокрого места не останется!

— Есть другие предложения, капитан?

Ясон ошалело глядел на Президента. Недовольство все еще гнездилось внутри, но Ясон не мог не отдать ему должное. С человеком подобным Крюгеру, стоящим во главе, Конфедерация никогда не докатилась бы до нынешнего плачевного состояния.

— Нет, других предложений у меня нет, — после недолгой паузы ответил Ясон.

— Тогда возвращайтесь на свой корабль. Мы стартуем через шесть часов.

— Крюгер, вы можете ответить на один вопрос, пока у нас есть время?

— Времени у нас нет, но ладно. Что вас интересует?

— Что слышно о Конфедерации?

— Да ничего особенного. Обычный, для таких моментов, бардак и неразбериха. Единственная, хорошая новость — Толвин теперь командует Третьим Флотом. Пять дней назад они покинули Солнечную систему, и с тех пор сохраняют режим радиомолчания.

— Адмирал Толвин командует Третьим Флотом? Постойте, а как же Бэнбридж?

Крюгер в двух словах рассказал про взрыв бомбы, снятие обвинений с Толвина, замешательство и растущую панику в Конфедерации.

Ясон жадно внимал словам Крюгера. Ему всем сердцем хотелось оказаться там — рядом со своим старым командиром, и вместе, плечом к плечу встретить опасность. Но он с горечью осознавал, на данный момент это невозможно.

— Если Толвин сумеет остановить наступление килрафи, это будет настоящим чудом, — закончил свой рассказ Крюгер.

— А если нет? Что ждет нас?

Ясон увидел улыбку на лице Крюгера.

— Мы выживем. Мы занимаемся этим уже тридцать лет, и небольшая помощь от вашей любимой Конфедерации оказалась весьма и весьма кстати.

— Итак, господа, на данный момент Конфедерация и Империя Килра официально находятся в состоянии войны. С того момента, как четыре авианосца килрафи пересекли границу, Сенат ратифицировал данную резолюцию.

Толвин обвел взглядом всех офицеров, собравшихся на мостике «Конкордии» — флагмана Третьего Флота.

— Связь со станцией «Ганновер» и всей системой Ганновера потеряна сорок пять минут назад. В последнем сообщении сообщалось, о массированной атаке килрафи.

— Там было два миллиона человек, — едва слышно произнес кто-то из старших офицеров.

— Да, там было два миллиона человек, — в полный голос, так что бы все слышали, подтвердил Толвин.

Над мостиком повисла мертвая тишина.

— В ближайшие дни мы потеряем еще множество миров, — произнес адмирал. — Нам нужно набраться мужества. Конфедерация находится в тяжелом положении, и что бы выстоять, мы должны сплотиться, должны собрать в единый кулак всю силу, которой мы обладаем. Время сомнений прошло. Иногда приходится жертвовать многим, что бы отстоять хоть что-то. Сегодня мы потеряли Ганновер, если мы не будем тверды, то завтра может погибнуть вся Конфедерация. Помните, мы единственная надежда, что осталась у человечества!

Люди, стоявшие на мостике, безмолвно взирали на своего адмирала.

— Просигнальте другим кораблям — «Сохранять режим полного радиомолчания вплоть до дальнейших распоряжений».

Закончив, Толвин коротко кивнул офицерам и покинул мостик, направившись в свою капитанскую каюту.

Оказавшись в одиночестве, Толвин наконец мог перевести дух. Сделав несколько шагов по каюте, он провел рукой по столу, и сделал глубокий вдох, ощущая уже забытое чувство, чувство возвращения домой. Все здесь осталось по-прежнему, на своих местах, каюта как будто и не заметила нескольких месяцев отсутствия своего постояльца. Со вздохом он опустился в кресло, и надолго задумался.

Адмирал всматривался в карту сектора. Сейчас они находились в трех прыжках от системы Сириуса, и в пяти от Земли. Главный флот килрафи до сих пор не обнаруживал себя. Пересекшие границу авианосцы вероятнее всего были лишь, авангардом.

"Проклятье! Использовать тяжелые авианосцы в качестве авангарда! "

На данный момент под его командованием находилось всего лишь пять подобных кораблей, и то, это в случае, если «Саратога» и «Гульф Лейте» успеют присоединиться к флоту вовремя. Толвин послал запрос в навигационную систему. Через несколько секунд холодным блеском цифр, высветился ответ: Следуя на максимальной скорости флот килрафи окажется у Сириуса примерно на двое суток раньше, чем к его силам смогут присоединиться два оставшихся авианосца.

Адмирал задумчиво смотрел на трехмерную карту. С каждой минутой на ней появлялись новые данные о продвижении килрафи.

Появились еще три красных пятна, отмечавшие эскадры крейсеров, перешедшие границу. Далеко в стороне, на периферии Конфедерации, где граница выглядела расплывчатой, лежали миры Ландрейха. Группа красных точек, еще находившаяся на территории Империи, быстро шла по направлению к ним. Два-три авианосца с эскортом, направлялись, что бы уничтожить Ландрейх.

«Где же их главные силы?»

Авианосцы в системе Ганновера могли быть и уловкой, попыткой отвлечь на себя силы Конфедерации, и тем самым еще более ослабить ее перед решающим сражением.

Главные силы килрафи могли быть сейчас где угодно и идти следом за любой из групп авангарда. Если бы были резервы то, он мог бы атаковать один из передовых отрядов противника, а затем, выйдя во фланг, направить часть кораблей по обходному маршруту и захлопнуть ловушку, отрезав вражеским кораблям путь к отступлению. Так можно было бы нанести чувствительный удар килрафи.

Это была хорошая теория, но сил на осуществление подобной операции явно не хватало. Он сидел, скрестив руки на коленях, углубившись в свои мысли. Он должен, просто обязан разгадать планы килрафи.

Килрафи перестали использовать практически все свои средства связи и хранили молчание с тех самых пор, как Конфедерация получила сообщение от «Таравы».

Полное отсутствие переговоров между группами кораблей говорило о том, что операция была хорошо спланирована заранее. Чрезвычайно сложно без обмена информацией проводить операции такого масштаба, но пока им это отлично удавалось.

Теперь можно было только ожидать, пока каким-либо образом не проявят себя главные силы. Но лучше все же предпринять какие-нибудь активные действия, чтобы выманить главные силы килрафи и встретить их в нужное время в нужном месте. В этом случае появлялся хоть какой-то призрачный шанс избежать полного разгрома Конфедерации.

Толвин догадывался, что главными силами командует принц Тракатх. Это было хорошо. Тракатх всегда был слишком прямолинейным, а в случае, когда его превосходство было очевидно, становился чересчур самоуверен. Его никогда не интересовал захват территорий. Он всегда жил только войной, и обязательно будет искать открытого сражения, что бы встретиться с противником лицом к лицу, и уничтожить его. Он пойдет прямо, напролом, сокрушая все, что посмеет встать на его пути.

«Да, он пойдет вслед за авианосцами атаковавшими Ганновер», — отвечая на свои мысли, подумал Толвин.

Он включил канал связи с мостиком.

— Передайте приказ по флоту. Всем кораблям взять курс на систему Варшава. Идти на максимальной скорости. Мы должны встретить корабли авангарда до того, как они уничтожат эту систему. И еще, соедините меня с адмиралами Чингом и Бьернсоном.

Отключая связь, он почувствовал, как по кораблю пробежала вибрация, когда рулевой переключил двигатели на режим полной тяги.

Вскоре, на экране засветились лица адмирала Чинга, командующего «Москвой» и Бьернсона — командира «Вердена».

— Я только что распорядился взять курс на систему Варшава. Пора преподать этим котам урок хороших манер. Полагаю, самое время заявить о себе, — сказал Толвин. — У нас будет только три авианосца против четырех у них, и если нам улыбнется удача, то мы остановим их продвижение на некоторое время. Надеюсь этого времени хватит, что бы к нам успели присоединиться «Гульф Лейте» и «Саратога», когда придет время решающего сражения.

— Смело, весьма смело адмирал, — подал голос Чинг. — Но ход весьма рискованный. А что, если главные силы зайдут с фланга, следуя за передовыми крейсерскими эскадрами?

— Маловероятно. Крейсера идут в обход. Их путь к Земле далеко не самый оптимальный. Уверен, что Тракатх пойдет прямо, он желает видеть поверженную, пылающую пожарищами, опустошенную Землю, и осуществить свое желание он жаждет как можно скорее.

— Надеюсь, что вы правы, адмирал. В противном случае те, кто сейчас находится на Земле, вряд ли помянут вас хорошими словами, когда корабли килрафи окажутся на орбите Земли, а мы в это время будем гоняться за призраками.

Толвин мрачно рассмеялся.

— Если мы ошибемся, то в отличие от нас, людям на Земле долго мучаться не придется.

— Это опасный ход, Джефф. Оправдан ли подобный риск? — вступил в разговор адмирал Бьернсон. — Если мы потеряем хотя бы один авианосец, то для встречи главных сил у нас останется только четыре.

— Да, это верно, но если мы не замедлим их продвижение, то на момент, когда килрафи появятся возле Сириуса, в нашем распоряжении при любом раскладе окажется не более четырех авианосцев. Я намерен рискнуть. Сражаться против противника в два-три раза превосходящего тебя по численности будет значительно тяжелее. Поэтому, пока есть возможность сразиться на равных, надо ей воспользоваться.

— Рад, что ты с нами, Джефф. Надеюсь, что если нам не повезет, то все мы погибнем быстро и безболезненно.

— Спасибо, ваш оптимизм меня всегда поддерживал в трудную минуту. Надеюсь у нас еще будет время что бы встретиться и обсудить ваше предложение.

Оба адмирала вежливо улыбнулись, и дружно пожелали удачи, перед тем как отключиться. Экран померк, и в голову Толвина опять вернулись невеселые мысли. Сейчас на весах была судьба всей человеческой цивилизации. Одна ошибка, и чаша весов окончательно склонится на сторону противника. Ответственность давила непосильным грузом. Самым простым и разумным казалось опустить руки. Он и так сделал все от себя зависящее, что бы ни допустить сложившейся ситуации. И с какой стати ему нужно отдуваться за ошибки других? Он итак всю свою жизнь посвятил служению Конфедерации.

«Все! Стоп!» — одернул он себя. — «Так можно далеко зайти. Прежде всего Джефф, ты офицер и твоя обязанность защищать свою Родину в любой ситуации».

Новые данные высветились на экране. Битва за Ландрейх началась. Сверхсветовому сигналу потребовалось несколько часов, чтобы пересечь космическое пространство и достигнуть кораблей Конфедерации. По последним данным, три тяжелых авианосца килрафи атаковали силы, которые колониальное ополчение смогло поднять в космос для обороны.

«У них практически нет шансов, — подумал Толвин. — Впрочем, так же как и у нас».

— Всему персоналу, готовность номер один, — разнеслось по кораблю эхо из громкоговорителей. — Минутная готовность. Начинаю отсчет.

— Истребителям приготовиться к запуску! — скомандовал Ясон.

По экрану медленно ползла информация, о готовности систем корабля, но не лишним было все еще раз перепроверить. Тем временем отсчет перешел в финальную фазу.

— …три, два, один.

Космос вокруг корабля вспыхнул и на мгновение исчез, сменившись неописуемой многомерной мозаикой, сливавшейся в непередаваемое переливчатое сияние.

Ясон стиснул подлокотники кресла, усилием воли подавляя головокружение. «Тарава» и все, что было внутри нее, перестала существовать в прыжковой точке 324-С и через доли секунды материализовалась на расстоянии в несколько парсек от точки, где была секунду назад.

«Тарава» снова была в системе Адской Дыры.

Изображение на экранах приобрело свой обычный цвет, снова замерцали звезды.

— Самый полный вперед! — во весь голос скомандовал Ясон, и «Тарава» рванулась вперед, следуя приказу своего командира.

Меньше чем через пять секунд, позади них, почти в том же месте выскочил их брат близнец — легкий авианосец «Гэллиполи». Вслед за ним показались еще два эскортных авианосца.

Все это было вопиющим нарушением правил космонавигации. Обычно интервал между прыжками двух кораблей должен был составлять, по меньшей мере минуту. Точка рематериализации никогда не оставалась на одном и том же месте, и если корабль выходил из прыжка в точку, занятую другим кораблем, то экипажи кораблей даже не успевали ничего понять, мгновенно исчезая во вспышке аннигиляционного взрыва.

— Всем истребителям! Общий взлет!

Прямо по курсу вдруг возникло мерцающее облако.

— Лево на борт, разворот на девяносто градусов!

Едва «Тарава» начала разворот, как эсминец флота Ландрейха материализовался меньше чем в четырехстах метрах от авианосца.

Мощным толчком Ясона чуть не выбросило из кресла, когда ударная волна, обрушилась на «Тараву» в результате близкой рематериализации другого корабля. В ту же секунду на экране контроля повреждений загорелись красные индикаторы.

— Пробоина по правому борту, отсеки с двадцать второго по двадцать четвертый теряют воздух!

Загрохотали закрывающиеся люки, герметизируя отсеки. Ясон взглянул на экран. Корабль потерял три внешних инженерных секции и каюты экипажа. Оставалось только надеяться, что в момент аварии там никого не было.

Ясон выждал несколько секунд, убеждаясь, что все остальные отсеки остаются герметичными и угрозы экипажу нет.

— Что это был за корабль?

— Эсминец «Блицкриг», — флагманский корабль Крюгера.

— Корабль получил повреждения?

— Они потеряли часть заднего правого стабилизатора. Несущие конструкции и структура корпуса серьезных повреждений не имеют. Системы жизнеобеспечения функционируют нормально.

— Тогда к черту их. Выпускаем истребители!

Ясон развернулся к тактическому экрану, и у него перехватило дыхание. Был Крюгер гением или безумцем — ближайшие пять минут покажут. Пока что его план работал, но одному богу известно как долго их везение еще может продлиться. Прямо перед ними, менее чем в тысяче кликов, строем шли три авианосца килрафи. Крюгер уже встречался с ними десять часов назад, когда они только прыгнули в систему Адской Дыры. После недолгой, но ожесточенной перестрелки Крюгер отступил, разменяв легкий сторожевик и два истребителя, на эсминец, два корвета и более двух десятков боевых машин килрафи.

Такое ожесточенное сопротивление и чувствительные потери раззадорили их. Подобный удар, нанесенный заведомо более слабым противником, был смертельно оскорбителен. Килрафи готовились к преследованию. Они вернули на корабли все свои истребители, собираясь прыгнуть вслед за кораблями колонистов. В трех сотнях кликов перед авианосцами уже выстроились сторожевые корабли, которые обычно совершали прыжок первыми, чтобы взять под контроль точку гиперперехода и обеспечить безопасный прыжок для своих авианосцев.

Расстояние до передовых кораблей противника сокращалось с пугающей быстротой.

Думсдэй бросил взгляд на офицера, руководившего взлетом, и поднял над головой руки с оттопыренными большими пальцами, подтверждая готовность к старту. Палубный офицер, стоявший неподалеку, небрежно козырнул и отвернувшись, начал что-то говорить в микрофон. После коротких переговоров, он кивнул своему невидимому собеседнику, тут же присел, вытянув руку в направление шлюза, показывая, что взлет разрешен.

Старший диспетчер немедля включил сигнал к запуску. Взревели двигатели, и двумя секундами спустя, машина Думсдэя, уже была в космосе.

Эсминец Крюгера, не успевший еще разминуться с «Таравой», оказался прямо по курсу. Уходя от столкновения, Думсдэй резко рванул штурвал на себя. Пролетев всего в каких то в десяти метрах над кормовыми надстройками «Блицкрига», Думсдэй смог наконец перевести дыхание.

Теперь, когда космос впереди был чист, его модифицированный «Сэйбр-Д», с установленными друг за другом креслами пилотов рванулся вперед на пределе мощности двигателей. Тяжелая торпеда Марк IV едва слышно заскрипела под днищем, протестуя против такого ускорения. Ухмыльнувшись, Думсдэй оглянулся назад, пытаясь увидеть Паладина, сидящего сзади, на месте второго пилота.

— Вот мы и в космосе парень, — отозвался Паладин. — Осталась пара пустяков, всего то выполнить задание и вернуться на базу.

Несмотря на бодрый тон Паладина, Думсдэй готов был поспорить, что тот страшно обижен на то, что ему не досталось своего истребителя.

Улыбнувшись лишь уголками глаз, Думсдэй передал команду своему напарнику.

— Проверка оружия.

— Оружие в полном порядке парень, — заверил Паладин. — Торпеда готова к запуску, только цель дай.

Думсдэй бросил взгляд на тактический дисплей. Передовая линия сторожевиков была меньше чем в минуте ходу, головной корабль уже начал замедляться, разворачиваясь, чтобы прикрыть авианосец. Спустя какие-то секунды, показались едва различимые силуэты авианосцев килрафи.

— Сейчас мы их прищучим! — хмыкнул Паладин. — Похоже, Крюгер настроен серьезно, раз решился идти в кинжальную атаку.

— Кавалерия с нами! — бросил Думсдэй, сбавляя скорость, и пристраиваясь к «Броадсворду», под защиту его тяжелых турелей.

— Полагаю, что ближний наш, — передал в эфир Думсдэй.

— Согласен. Мы займемся его левой палубой. За вами братья, правая, — ответил пилот «Броадсворда». Думсдэй, кивнув головой, и нажал несколько клавиш на панели управления, вводя данные в навигационный компьютер.

— Держитесь, сторожевики совсем рядом!

Космос заполонили нейтронные разрывы, вспышки лазеров и трассирующие линии зарядов линейных ускорителей, чертившие свои смертоносные траектории вокруг истребителей.

Думсдэю с трудом удавалось удерживать машину на курсе. Всеми силами он старался не выпускать вражеский корабль из перекрестья прицела.

Авианосец, тем временем, начал разворот, пытаясь уйти от атаки.

— Летные палубы не достать, — сообщил Паладин. — Целься в двигатели!

Ландрейхский истребитель, летевший перед ними, исчез, ярко вспыхнув, пораженный протонным разрядом. Вспышка на мгновение ослепила Думсдэя. В ту же секунду «Сэйбр» влетел в кучу обломков. Думсдэй вздрогнул, когда мелкие обломки, бывшие секунду назад истребителем заискрили, сталкиваясь с защитным полем его истребителя.

Думсдэй сделал шумный вдох, пытаясь избавиться от дурных предчувствий.

«Спокойно, спокойно. Он даже ничего не успел почувствовать», — попытался подбодрить себя Этьен и несколько раз энергично мотнул головой.

Потянувшись рукой, он достал из нагрудного кармана сигару, и немного повертев в пальцах, сунул ее в зубы. Ян подарил ему эту сигару давным-давно. Думсдэй никогда не пробовал ее курить, но иногда, в тяжелые моменты боя, она была как своего рода талисман для него.

Они нырнули под эсминец. Тут же, два истребителя летевшие следом, повторили их маневр обогнув эсминец сверху.

— Есть захват, — холоднокровно объявил Паладин.

Больше всего Думсдэй (как впрочем и все остальные пилоты) ненавидел торпедные атаки. Держать истребитель на курсе, при этом не выпуская из прямой видимости корабль противника целых полминуты. Тридцать секунд ожидания, пока головная система наведения сумеет подстроиться под частоту защитных полей, чтобы потом поразить корабль в момент регенерации, когда защитное поле максимально ослаблено. Такое любого сведет с ума!

Авианосцы были прекрасно видны — три темных силуэта меньше чем в сотне кликов прямо по курсу. Корабли уже закончили разворот. Их двигатели светились иссиня белым светом, унося корабли прочь от истребителей.

Первые ласточки — три Ландрейхских истребителя, на форсаже пронеслись мимо Думсдэя. Приблизившись к авианосцу, они открыли огонь изо всех орудий, и выпустили ракеты, стараясь поразить двигатели. Ракеты конечно же не смогли пробиться сквозь щиты авианосца, но их разрывы все же ослабили защитное поле.

— Перехватчики! — бросил Думсдэй, показывая на светлые точки, начавшие вылетать из недр авианосца.

— На этот раз они припозднились. Похоже, что мы застали их без подштанников; или что они там носят? — прокомментировал Паладин.

Светлые точки исчезли. Это означало, что истребители развернулись и теперь идут на перехват.

Пискнул сигнал тревоги, предупреждающий о радарном облучении. После первого гудка последовал второй, а затем еще и еще, сливаясь в постоянный гул.

Не дожидаясь, пока Паладин отреагирует, Думсдэй выпустил имитатор, надеясь, обмануть ракету.

Прямо по курсу стремительно росла громада авианосца.

Ландрейхский «Феррет» мерцая двигателями от «Сэйбра», вихрем пронесся мимо них, и оказался среди порядков килрафи. Засверкали лазерные разряды, мелькнула пара ракет, и через несколько секунд космос озарился вспышкой взорвавшегося истребителя.

Думсдэй так и не сумел разобрать, кто кого уничтожил в этой свалке и времени разбираться уже не было.

— Десять секунд. Захват цели, фазовая подстройка, три секунды, две, одна… Торпеда пошла! — голос Паладин нарушал тишину в наушниках Думсдэя.

Истребитель тряхнуло, когда десятиметровая торпеда сорвалась с пилона и включила свой двигатель. Взглянув вверх, Думсдэй увидел, как из-под днища ландрейхского «Броадсворда» тоже рванулись вперед три торпеды «Марк III». Думсдэй крепче сжал штурвал, и опуская нос машины пошел на правый разворот, выходя на курс параллельный авианосцу. Все это время Паладин зорко следил за экраном системы наведения, готовый перейти на ручное управление, если вдруг торпеда собьется с захвата.

Думсдэй бросил взгляд на экран радара. Маркеры над красными точками отсчитывали дистанцию до быстро приближающихся истребителей.

— Близко, уже близко, — бормотал Паладин, когда разрывы противоракет засверкали вокруг, почти накрывая торпеду. Но торпеда упрямо шла вперед словно заговоренная.

То, что у Крюгера оказались новейшие торпеды, изрядно удивило Думсдэя, но сейчас его мало интересовало каким образом они попали в Ландрейх. Главное было, что одна из них сейчас была в космосе, готовая поразить авианосец килрафи.

— Попадание!!! — воскликнул Паладин, давая наконец волю эмоциям.

Резко развернув машину, Думсдэй оглянулся назад и успел заметить, как на месте одного из двигателей авианосца разрастается колеблющийся огненный шар. Через долю секунды рядом возник второй, от торпеды, выпущенной с «Броадсворда». Четыре ландрейхских «Скимитара», давным-давно снятых с вооружения в Конфедерации, метнулись прямо в этот ад. Два из них скрылись, влетев в огненное облако очередного взрыва, но Думсдэй увидел, как два других с ближней дистанции выпустили ракеты. Секундой спустя на корпусе авианосца вспыхнули новые разрывы. Думсдэй тоже не остался в долгу, и к десяткам ракет бомбардирующих авианосец добавил пару своих.

Вскоре авианосец исчез в ярчайшей вспышке.

Казалось, что весь космос запылал в огне гибнущего корабля. Ударная волна настигла «Сэйбр». Машина вздрогнула, словно от прямого попадания ракеты. Пять-шесть истребителей ландрейха, и около десятка истребителей килрафи, завязавших ближний бой исчезли в огненном облаке взрыва вместе с авианосцем.

— Смотри! — крикнул Паладин. Повернув голову, Думсдэй увидел борт сторожевого корабля и стволы орудий, развернувшиеся для финального залпа. Уходить было уже поздно.

— Всем боевым постам — огонь по готовности, — отдал приказ Ясон.

Напряжение будто витало в воздухе. Спустя считанные секунды разыграется сражение, которое для многих скорее всего окажется последним.

Ясон поднял взгляд на главный экран. Обе флотилии почти сошлись вместе. Вдруг, синяя точка, обозначавшая средних размеров сторожевой корабль, вырвалась вперед, оказавшись среди кораблей килрафи. Через мгновение она мигнув, погасла, вместе с собой потушив две красных точки, обозначавших эсминец и крейсер.

— Они перегрузили реактор! Экипаж должен был катапультироваться, — произнес кто-то из офицеров на мостике.

«Да они там все сумасшедшие!» — подумалось Ясону.

Даже если экипаж и покинул корабль перед взрывом, то, несколько человек все равно должны были остаться, на мостике, что бы корабль не прошел мимо цели. Все они без сомнения разделили судьбу корабля.

Взрыв пробил брешь в оборонительной линии килрафи, открыв дорогу к уходящим авианосцам. Истребители рванулись вперед и без труда преодолели оборонительные порядки килрафи, выходя для атаки на авианосцы. Тем не менее, около дюжины истребителей погибли, оказавшись под перекрестным огнем килрафи. На экране загорелись сотни желтых точек. Килрафи выпустили ракеты. Спустя еще полминуты, на экране вспыхнули похожие, но уже белые огоньки выпущенных торпед.

— Торпеды выпущены — доложил офицер на мостике.

— Перестроиться! Всем кораблям следовать за мной. Атакуем авианосцы! — на экране вспыхнуло и тут же исчезло лицо Крюгера.

«Блицкриг» развернулся и рванулся в брешь, образовавшуюся после гибели ландрейхского фрегата. В ту же секунду открыли огонь все орудия «Таравы», вступив в огневую дуэль с эсминцами килрафи.

Ясону внезапно показалось, что он слышит сигнал горна, предваряющего охоту, которым загонщики созывали свору гончих. Ясон про себя улыбнулся, сейчас они наверно напоминали не гончих, а несущуюся на всех порах ораву зайцев, которые решили рассчитаться со стаей волков.