Бэнбридж кивнул.

— Есть какие-нибудь предложения на тему, как изменить ситуацию?

Бэнбридж невесело улыбнулся и покачал головой.

— Именно этим я и занимаюсь все сорок три года своей службы. Я конечно надеюсь, что в течение этого года наметятся определенные подвижки.

— Если мы сможем дожить до конца этого года. Неужели люди настолько слепы, что не могут осознать, каковы их истинные цели?!

— О, многие прекрасно это понимают, особенно те, кто живут недалеко от границы. Они знают, к чему может привести даже самая малая потеря бдительности. Да что я говорю, ты ведь сам только что оттуда! Лучше меня знаешь. Но внутренние миры, и особенно Земля, многие годы чувствовали на себе лишь огромнейшие военные налоги. Сами боевые действия, шли на расстоянии в десятки парсек от них. Выросло уже целое поколение, рожденное и выросшее в обстановке войны и не знающее ничего, кроме войны, продолжающейся по ночам на головидении, словно затянувшаяся мыльная опера. Для них мир — мечта, сильная, как наркотик.

— Она их и погубит.

Бэнбридж сокрушенно развел руками.

— Такова природа человека.

— Ну ладно. Расскажи лучше, что происходило с тобой за последние два месяца.

Пока Толвин рассказывал о том, как он перегонял корабли в Ландрейх, о Крюгере, о Ландрейхе, Бэнбридж не проронил ни слова, отвлекаясь лишь для того, что бы наполнять быстро пустеющие стаканы.

— И я вернулся на Ландрейх, как раз во время, что бы лицезреть Крюгера в настоящем бешенстве.

— Поясни.

— Он попросту взбешен из-за решений руководства Конфедерации и блокирования поставок истребителей. Пока шла война, они получали хоть что-то, но сейчас инспекторы из комиссии по перемирию отменили все военные поставки.

Знаешь, Вэйн, эти колонисты непревзойденные мастера в деле поддержания кораблей в рабочем состоянии. Они тратят уйму времени, чтобы получить всеми возможными законными способами новейшие истребители, электронику или вооружение.

— Новейшее вооружение законными способами?

Толвин хмыкнул.

— Они все еще находят лазейки для получения таких интересных образцов техники, о которых даже мне известно только понаслышке. Но пожалуйста, не спрашивай меня, каким образом.

Бэнбридж рассмеялся, похоже не до конца поверив Толвину.

— А из чего они собирают свои машины, я даже рассказывать боюсь. Они заставляют подняться в космос то, что в принципе летать не должно! У них даже есть тяжелые истребители собственного производства. Я имел честь наблюдать несколько экземпляров. Как мне потом рассказали, основу для них составляют корабли, на которых мы летали в пору нашей молодости. Но порой, они вытворяли с ними такое, что даже у меня волосы вставали дыбом. Некоторые, особо оригинальные решения, я даже решил взять на заметку. Эти монстры могут до смерти напугать уже одним своим видом, не говоря уже о боевом применении. Любому, кто летает на таких аппаратах, на мой взгляд нужно выдавать по Медали Почета перед каждым вылетом.

По части тыловых рейдов, стычек с рейдерами килрафи и даже искусству сражения мелкими флотилиями, они могут преподать нам не один урок. Но если на них нападет соединение регулярного Флота, то для Ландрейха будет все кончено, и Крюгер это прекрасно понимает.

— Когда придет время, он будет с нами?

— Только до тех пор, пока под угрозой будут интересы Ландрейха. Если честно, то я подозреваю, что он будет просто счастлив, если Конфедерация и Империя наконец уничтожат друг друга, а колонисты останутся сами по себе.

— Готов спорить, что этот старый лис именно об этом и мечтает, — ухмыльнувшись, сказал Бэнбридж. — Он — самая страшная головная боль, которую я могу себе представить, но в то же время — один из лучших людей, которые когда-либо служили под моей командой.

— Когда мне возвращаться? — спросил Толвин. — Думаю, что в случае плохого оборота событий мне необходимо быть там, с ним. Я догадываюсь, что он почти раскусил трюк с трибуналом, и подозревает, что я тайно работаю на разведку Флота. Но думаю, он все же по-своему симпатизирует мне.

— Это одна из причин, по которой мы выбрали именно тебя.

Толвин кивнул, умолкнув. Ему больше нечего было сказать. Он сам вызвался на это, прошел через трибунал и позорное увольнение. Он потерял свою репутацию, стал изгоем для всех, с кем служил. Исключение составили лишь с полдюжины человек, бывших полностью в курсе относительно этого дела. Если бы его друг и наставник предложил бы ему покончить с собой по служебной необходимости, то и тогда он не стал бы долго колебаться.

— Меня беспокоит еще один вопрос, — немного поколебавшись, произнес Толвин. — Как идут дела с проектом «Омега»?

Бэнбридж удивленно воззрился на Толвина.

— Друг мой, у вас никогда не было допуска к этим материалам. Проклятье, если бы я знал, что ты в курсе проекта «Омега», я никогда бы не позволил тебе уйти на «Тараве», особенно так, как ты это сделал.

Толвин улыбнулся.

— Но я узнал. Каким образом? Ну, это уже не мой секрет, извини Вэйн.

Бэнбридж кивнул.

— С проектом пока все нормально, он еще финансируется. Родхэм знает о нем, но больше никому об этом проекте ничего не известно. Он согласился с продолжением работ, как я предполагаю, для того, чтобы надавить на Начальника Штаба, дабы тот не противился перемирию.

— И насколько проект близок к завершению?

Бэнбридж пожал плечами.

— Препятствий многовато. Пройдет не меньше полугода, прежде чем мы сможем хотя бы запустить двигатели на первом корабле, скорее даже год, хотя особо осторожные утверждают, что что-то обещать можно лишь года через полтора.

Услышав эту новость, Толвин опустил взгляд. В этом и заключалась ирония войны. Килрафи пошли на невероятные расходы и усилия, чтобы тайно начать строительство авианосцев нового класса, если конечно подозрения разведки соответствовали действительности. Конфедерация двигалась в том же самом направлении. Авианосцы, нового проекта должны были быть еще больше и вместительнее. Новая система бронирования и усиленные щиты, должны были обеспечить выживание корабля после попадания нескольких аннигиляционных торпед средней мощности, а усовершенствованные боевые системы повышали эффективность авианосца, как боевой единицы примерно в два раза. Ходили кое-какие слухи о супероружии, которое должны были нести новые корабли. Но эта тема была еще более закрыта. Жаль, но эти корабли пока оставались лишь мечтой.

— Есть какие-нибудь известия от «Таравы»?

Бэнбридж отрицательно покачал головой.

— Ровным счетом ничего. Полная тишина, хотя передовые станции перехватили приказы о снятии нескольких крейсеров с патрулирования и отправки в сектор, где действуют «Тарава» с «Нормандией». Возможно, это просто совпадение.

— Я не верю в совпадения. Они явно что-то пронюхали.

— Согласен.

— Как жаль, что я не с ними, — одними губами прошептал Толвин.

— Бондаревский — хороший командир. Если возникнут проблемы, то думаю, что он в состоянии будет их разрешить.

Толвину хотелось верить этим словам. Ясон стал для него почти как сын, которого лишился. Если бы Реджи не был убит двадцать лет назад, они с Ясоном были бы сейчас наверно ровесниками.

— Когда мне возвращаться в Ландрейх?

— Нурогами хочет, услышать от тебя полный доклад завтра утром, — Бэнбридж обернулся, на тихий сигнал, донесшийся с терминала. На экране мигал красный индикатор, требуя немедленного внимания.

— Главный напоминает, через десять минут в начнется совещание. Почему бы тебе не остаться здесь? Я прикажу помощнику покормить тебя. И уж прости Джефф, подыскать для тебя какую-нибудь чистую одежду.

Толвин поглядел на свою спецовку. Он чувствовал себя действительно нелепо в рабочем комбинезоне техника, а борода, отросшая во время дороги, адски чесалась. Но зато, его облик изменился почти до неузнаваемости. Ему без особого труда удалось не узнанным проскользнуть через подземную стоянку Штаба Флота. Как только он оказался в здании, уже ожидавшие его люди, немедленно проводили его до личных апартаментов Бэнбриджа.

Толвин потер подбородок.

— Надо бы сбрить эту щетину.

— Да, тебе это не помешает. Выглядишь ты ужасно.

Бэнбридж поднялся и взял со стола свой кейс.

— О чем пойдет речь на совещании? — спросил Толвин.

— Всюду суем свой нос?

Толвин улыбнулся.

— Поработаешь с Ричардсом, и не такому научишься.

— Опять этот посол килрафи. Он потребовал встречи с высшим командованием Флота и некоторыми из генералов. Он уже который день зудит о нарушениях мирного договора военными патрулями, и инциденты с Ландрейхом возглавляют этот список. Так что сиди тихо, вполне вероятно, что здесь будет крутиться кое-кто из журналистов. Если они увидят тебя здесь, сам понимаешь, что тогда начнется.

Толвин обменялся рукопожатием со своим старым наставником и улыбнулся, глядя вслед Бэнбриджу.

Тот остановился у двери и оглянулся.

— Ты прекрасно поработал. Я рад, что ты не подвел меня, — сказал напоследок Бэнбридж, и вышел.

Адъютант появившийся через минуту, заверил, что подыщет что-нибудь, пока адмирал будет принимать душ. Предложение было немедленно поддержано. Вспомнив недели, проведенные в космосе, со строжайшим нормированием многократно пропущенной через очистители воды. Толвин только и мечтал о таком счастье как настоящий душ. Проходя мимо спальни, он увидел Кевина, спящего беспробудным сном поперек кровати.

— Даже не удосужился поесть, — сообщил адъютант. — Просто рухнул и через минуту заснул.

— Ему пришлось нелегко, — тихо ответил Толвин.

Закрыв дверь душа, он наконец сбросил неудобную спецовку и с наслаждением встал под струю горячей воды. Время летело незаметно. Разнежившись в душе он чувствовал, как приятное блаженство растекается по всему телу. Спустя какое-то время он незаметно для себя даже начал что-то потихоньку напевать.

Скорее не услышав, а почувствовав, что что-то не так, Толвин стремглав выскочил из душа. Здание вздрогнуло. На ходу набросив какой-то халат, Толвин уже стоял в проходе. Адъютант Бэнбриджа стоял перед входом в квартиру адмирала и держал руку на кобуре пистолета.

Где— то вдали завыла сирена. В то же мгновение Кевин выскочил из спальни, будто поднятый по тревоге.

— Оставайтесь на своих местах, — резко сказал адъютант, протянув в их сторону свободную руку и знаком требуя не двигаться. — Что-то произошло, я сейчас выясню, в чем дело.

Толвин знал, что адъютант был не только личным помощником Бэнбриджа, но и прекрасно обученным телохранителем. Конечно, с ним спорить не стоило.

Щелкнув выключателем микрорации, расположенной на воротнике, адъютант бросил пару фраз и затем переключил рацию на прием. Со своего места Толвин не мог разобрать ни слова, из того, что сообщалось адъютанту. Тянулись секунды. Казалось, что прошла целая вечность, когда адъютант медленно повернулся к ним. Пальцы его правой руки побелели, стиснув рукоять пистолета.

Повернувшись к Толвину, упавшим голосом он произнес.

— Адмирал Бэнбридж, Начальник Генерального Штаба Флота, и пока еще неизвестное число высших офицеров — мертвы. Весь верхний этаж здания практически полностью уничтожен взрывом.

— Что?!, — только и смог выговорить Толвин, едва удержавшись на внезапно ослабевших ногах.

— Я думаю, что вам лучше остаться здесь. По-видимому произошел несчастный случай, пока у меня нет дополнительной информации. Как только что-то выяснится, я немедленно вам сообщу, — почти спокойным голосом сообщил офицер, открывая дверь.

«Несчастный случай!» — подумал Толвин. — «Все высшие офицеры Флота скорее всего погибли, и это называется несчастный случай!»

— Хантер, уходи! Уходи немедленно!

Ян отключил канал связи с «Баннокбурном». Приказ оставить Паладина был просто невыносим. Истребители килрафи были уже меньше чем в пяти тысячах кликов, и быстро приближалась. Их лопасти топливозаборников были полностью выдвинуты, гася скорость, которую они набрали, взлетев с крейсера. У него был шанс уничтожить два истребителя на левом фланге группы, таким образом, пробив брешь в рядах атакующих, через которую Паладин мог бы попытаться уйти.

Он представил, какими словами сейчас ругается Джеймс. Ну и пусть. Пускай идет к черту! Ему точно так же не хочется умирать. Ян развернулся к приближающимся истребителям, и переключившись на ракеты с целераспознаванием и выпустил две с максимальной дистанции, чтобы разбить их строй.

Ракеты рванулись вперед, и несколько истребителей килрафи резко повернули, уходя на вираж. Как только ближайший из них повернулся к нему хвостом, Хантер тут же выпустил ракету теплового наведения. Легко наведясь на дюзы истребителя, раскаленные после полета на максимальной скорости, ракета в одно мгновение оказалась около истребителя и, попав в двигатель, взорвалась.

«Первые жертвы войны», — усмехнулся по себя Ян.

Через несколько секунд закипела схватка. Несколько «Дральтши» развернулись, чтобы заняться Хантером, но главная группа — шесть истребителей «Грикатх», шла прямо на «Баннокбурн».

Паладин видел, как завязался бой. Глядя на приближающиеся истребители, он выпустил последние оставшиеся мины и переключил свою пусковую установку на ракеты. В космосе вспыхнула беспорядочная череда взрывов.

Ян выпустил тепловой имитатор и резко развернулся, пытаясь оторваться от ракеты. Ракета пошла за имитатором и бесшумно взорвалась в километре от него. «Грикатх» зашел справа, протонные разряды пронеслись в метре от кабины. Сделав упреждающую поправку, Ян дал ответный залп, попавший точно в цель. Вслед первому полетели еще три. Ян краем глаза заметил, как после второго попадания вспыхнули и отключились щиты у «Грикатха», но дальше глазеть уже времени не было. Уводя истребитель, он бросил быстрый взгляд на тактический дисплей и увидел, что крейсера килрафи разомкнули строй. Двигаясь позади истребителей, они готовы были вступить в бой, если истребители не справятся со своей задачей. Перед крейсерами шло еще около десятка малых сторожевых кораблей. Кроме того, за «Баннокбурном» гналась еще шестерка корветов, загоняя их в расставленную ловушку.

Новые звенья истребителей приближались спереди, сверху и снизу, полностью захлопывая западню. Ужаснувшись, Ян понял всю тщетность своих усилий. Игра кончилась. Он переключился на канал Паладина.

— Похоже, дело табак, приятель.

— Хантер, прорывайся и уходи, я прикрою!

— Бесполезно, их слишком много, пара уже у меня на хвосте. Убирайся пока есть шанс и уноси эти чертовы разведданные!

— Хантер!

— Уймись папаша! У нас нет другого выбора! Я прикрою, а ты уноси ноги. Если будешь в «Дыхании Космоса» обещай, что первую за меня.

— Хантер!!!

Ян выскочил перед «Баннокбурном», собираясь атаковать новые истребители килрафи, что бы у Паладина был шанс ускользнуть.

С полдюжины ракет рванулись к ним от следующей группы истребителей. Ян сделал боевой разворот и пролетел над кораблем Паладина, в надежде, что ракеты пойдут за ним.

Наушники Яна запели, все повышая и повышая тон. Ракеты пошли за его машиной, и он рванул «Феррет» вверх, уводя ракеты от «Баннокбурна».

— Катапультируйся, Ян!!! — закричал Паладин, и тут к его окрику присоединился еще один голос.

— Зеленый-два, Зеленый-два, я — Зеленый-один, помощь на подходе, повторяю помощь уже в пути. Конец связи.

Ян потянул руку к кольцу катапульты, но вдруг заметил истребитель килрафи, прорвавшийся к «Баннокбурну» и готовый к залпу. Ян вцепился в штурвал и бросил свой истребитель в отчаянном рывке, пытаясь спасти друга. Открыв огонь изо всех орудий, Хантер пробежался рукой по панели управления, готовя к запуску последнюю оставшуюся у него ракету. Ракета еще не успела сорваться с пилона, когда он понял, что для него игра уже кончена. Хантер сильно закусил сигару и зажмурился, все еще продолжая вести огонь.

Сразу шесть ракет сошлись на «Феррете» Яна Сент-Джона, на миг осветив космос россыпью ослепительных вспышек.

Ясон склонился над тактическим дисплеем, наблюдая за тем, как «Нормандия» запускает свои истребители. Один из крейсеров уже разворачивался в их сторону.

«Эх, если бы у нас было хотя бы четыре эскадрильи», — чертыхнулся про себя Ясон.

Двадцать истребителей уже стартовало с «Нормандии», а Думсдэй и оставшиеся два пилота тоже оседлали свои машины и были готовы к старту. Но Ясон уже понимал, что от прямого столкновения с кораблями противника уйти не удастся, и поэтому его совсем не радовала ожидаемая перспектива огневой дуэли с тяжелыми крейсерами.

На экране появилось прерываемое помехами изображение Паладина.

— Я знал, что ты не бросишь меня в беде, парень, — натянуто улыбнулся он.

— А ты Паладин, как всегда притащил с собой веселую компанию!

— Да уж не без этого. Готовьтесь к приему кодированного сигнала. Думаю это как раз то, что мы искали.

Через несколько секунд раздался сигнал с пульта связи, и Ясон развернулся к экрану, на котором шел процесс дешифровки. Беглого взгляда хватило, что бы осознать что же раздобыл для них Паладин. Ясон развернулся к стоящему рядом сержанту, оставленному в качестве ординарца.

— Бегом на летную палубу! Адмирал Ричардс нужен мне здесь, немедленно!

— Истребители прекратили атаку на «Баннокбурн», возвращаются, чтобы прикрыть крейсера, — сообщил офицер, наблюдавший за тактической обстановкой.

— Похоже, они засекли передачу и поняли, что эстафетная палочка теперь у нас, — пробормотал Ясон, отвечая на свои мысли.

— Я уже расшифровал этот сигнал, — бросил с порога Вэнс, входя на мостик. Ясон только сейчас догадался, что сидя в своей конуре, Ричардс расшифровал сообщение даже раньше него.

— Вы, только посмотрите на размер этих посудин! — через плечо бросил Ясон, приближающемуся Вэнсу.

— Ну что, посылаем сигнал? — поинтересовался Вэнс.

Ясон оглянулся на экран. Теперь они были полностью раскрыты. Он конечно сильно рисковал. Как только он принял решение идти на выручку Паладину, стало очевидно, что заданию пришел конец. Ясон хорошо осознавал, всю ответственность своего решения, и если бы Паладин вернулся с пустыми руками, то ему пришлось бы очень несладко. Тем не менее, успех был налицо, его решение оказалось верным и уже вряд ли кто решит поинтересоваться, что им руководило в тот момент.

Корабли килрафи приближались. С оптических сканеров стали поступать первые уточненные данные. Через несколько секунд килрафи опознают тип корабля и вычислят, что перед ними «Тарава» и «Нормандия». Блок антенн на корпусе его корабля, без сомнения, выдаст цель их похода.

Если бы не информация, которой они теперь обладали, коты устроили бы огромный дипломатический скандал. Не имело смысла позволять килрафи сделать ход первыми. Если выдать информацию после того, как килрафи начнут трезвонить о нарушении границы, то их легко можно будет обвинить в том, что эта информация сфабрикована в попытке прикрыть противоправные действия.

— Да, посылаем прямо сейчас, — ответил Ясон.

— Правильное решение, — одобрительно кивнул Ричардс, и почти бегом покинул мостик.

Минутой спустя, свет на корабле на секунду погас, когда в космос ушел сверхсветовой сигнал, и через пару секунд мигнул снова, когда Вэнс повторил отправку сообщения.

Изображения всех трех крейсеров килрафи уже были получены с оптических сканеров, корабли продолжали приближаться. Лазерный дальномер мерно отсчитывал быстро сокращающуюся дистанцию. Первые истребители с «Нормандии» уже сошлись с кораблями килрафи, и в космосе закипел бой.

Пилоты Конфедерации разошлись, что бы атаковать крейсера. Пока не подоспел эскорт, на их стороне был численный перевес, и это играло на руку.

Один из крейсеров килрафи прорвался сквозь заслон, и не сбавляя скорости, шел курсом на «Тараву». Ясон почувствовал, испарину выступившую на лбу. Поправив фуражку, он напряженно следил за экраном.

Было непривычно вот так просто сидеть на мостике и ждать, когда откроются орудийные порты крейсера килрафи. Ему еще ни разу не приходилось вступать в открытый бой с кораблями противника в качестве командира корабля. Сейчас очень хотелось иметь под руками штурвал, и пару ракет в запасе, а не сидеть и отдавать приказы.

С головного крейсера в их сторону полетели первые ракеты. В ту же секунду второй крейсер озарился яркой вспышкой, после прямого попадания торпеды с «Броадсворда». Половина крейсера просто исчезла, а носовая часть, беспорядочно кувыркаясь и теряя остатки конструкций, все еще летела вперед, правда уже только по инерции.

— На нас идут четыре торпеды — доложил офицер-тактик. — Выпускаю дипольные отражатели, тепловые и радарные имитаторы.

— Открыть огонь, — приказал Ясон, стараясь сохранять спокойствие в голосе.

Через секунду ожили носовые орудия, а из пусковых установок, одна за другой, вырвались две торпеды.

Расстояние между противниками было уже меньше пятисот кликов и быстро уменьшалось.

— Право на борт! — скомандовал Ясон, разворачивая авианосец так, что бы можно было дать залп орудиями и ракетными установками левого борта, но при этом не подставив под удар свои двигатели.

— Торпеды уходят в сторону, — объявил офицер. — Они пошли на «Нормандию!»

Несколько истребителей килрафи выскочили прямо по курсу, и выпустили ракеты, разорвавшиеся на носовых отражателях «Таравы». Орудийные расчеты тут же развернули орудия, беря в прицел истребители.

— У «Нормандии» проблемы!

Ясон оглянулся на офицера связи и переключился на экран повреждений оценивая состояние ведомого корабля. Одна из торпед раскроила всю в носовую часть «Нормандии», передние щиты не действовали, но корабль пока еще держался.

Два истребителя ведомые колониальными пилотами, развернулись, и ринулись вперед пытаясь расстрелять новые торпеды идущие на «Нормандию». Килрафи включили систему самоуничтожения одной из торпед, и взрывной волной истребители разметало в разные стороны.

«Нормандия» дала ответный залп.

Торпеды понеслись навстречу, и разминувшись на полпути, рванулись каждые к своим целям. В ослепительной вспышке потонула «Нормандия» затмив экраны, но секундой спустя космос озарился новой вспышкой, когда вторым солнцем вспыхнул вражеский крейсер. Истребитель колонистов потерял управление, и беспорядочно вращаясь, влетел прямо в разрастающееся облако взрыва, однако, пилот каким-то чудом сумел сохранить контроль над машиной. Развернув, свой истребитель он направил машину на последний оставшийся крейсер.

Включив форсаж, потрепанный «Феррет» пробился сквозь ослабевшие щиты, и пошел на таран.

— Проклятье, — выругался Ясон, видя гибель еще одного пилота.

В месте, где находился мостик, расцвел диковинный цветок взрыва, но корабль все равно продолжал идти прежним курсом.

Около дюжины истребителей кружили вокруг крейсера, поливая его огнем из всех орудий. Они смело маневрировали, уходя от смертоносных залпов башенных орудий крейсера. Истребители концентрировали огонь на носовых щитах, и спустя две минуты тяжелого боя, те, не выдержав перегрузки, отключились. В то же мгновение в образовавшуюся брешь хлынул ливень зарядов линейных ускорителей, полетели ракеты, лазерные и протонные разряды, круша броню крейсера.

Время как будто остановилось. С капитанского мостика, казалось что крейсер килрафи неподвижно висит в космическом пространстве, неяркие вспышки изредка вспыхивали отмечая попадания ракет, лазерные лучи и снаряды линейных ускорителей, лизали крейсер будто не причиняя никакого вреда.

— Продолжать огонь! — передал Ясон свой приказ.

Еле заметная вибрация пробежала по кораблю, когда новая порция ракет устремилась в сторону крейсера.

Очередная серия взрывов расцвела на фоне крейсера. Но вот, крейсер едва заметно сбавил скорость, и его нос стал задираться кверху. Внезапно крейсер взорвался, затмив на секунду солнце. Три истребителя неосторожно подлетевшие слишком близко, попали под ударную волну. Два истребителя сразу же взорвались, Ясон надеялся, что хоть один из пилотов успел катапультироваться. Третий истребитель, получив серьезные повреждения, каким то чудом сумел сохранить управление.

С потерей последнего крейсера килрафи несколько утратили свой атакующий пыл. Истребители килрафи, почти достигшие места сражения, повернули обратно. Сторожевые корабли и корветы тоже отходили к точке гиперпрыжка.

Обломки «Нормандии» и крейсеров килрафи медленно дрейфовали в космосе. Ясон знал, что в космосе остались два десятка истребителей, которые сейчас были заняты преследованием кораблей килрафи. После гибели «Нормандии» им некуда было возвращаться.

Ясон не колебался с принятием решения. Он покинул мостик и направился к летной палубе. После минутного препирательства с охранниками, люк открылся и появился Вэнс Ричардс.

— Мне нужно, чтобы вы убрали куда-нибудь свою технику. Я намерен принять истребители на борт.

— Что?!

— Вы не ослышались, адмирал. В космосе два десятка наших истребителей, некоторые из них наверняка повреждены, и я намерен принять их на «Тараве».

— Ясон, демонтаж СГКС займет несколько дней. Большинство компонентов вмонтировано прямо в палубу.

— Сожалею адмирал, но столько времени у нас нет. Все оборудование должно быть убрано с палубы максимум в течение полутора часов.

Вэнс нахмурился.

— Сынок, это стоит миллиарды кредитов. На эти деньги можно приобрести несколько сотен истребителей. Прикажи пилотам катапультироваться, мы подберем их.

— Извините, но я на это пойти не могу. Они пилоты колониальных сил Ландрейха и я не могу вернуться и рассказать Крюгеру, что мы бросили их ради того, чтобы спасти станцию радиоперехвата, которая в любом случае уже сыграла свою роль. Подумайте, если у нас не будет истребителей, нам все равно не уйти. Мы их серьезно разозлили, и они из шкуры вон вылезут, чтобы отомстить нам. Теперь ни одной системы нам не удастся пройти без боя.

— Послушай, мне очень не хочется приказывать, но не забывай, я — адмирал Флота!

— Я это прекрасно помню, но вы тоже не забывайте. Этим кораблем пока еще командую я!

Несколько секунд Вэнс мерил его гневным взглядом, но потом вымученная улыбка появилась на его лице.

— А-а-а, черт с тобой! Делай что хочешь!

Ясон облегченно вздохнул.

— Спасибо, — поблагодарил он, и простившись с адмиралом направился к мостику.

— Капитан, вам сообщение.

Ясон кивнул и, подойдя к офицеру связи, увидел на экране лицо Паладина.

— Спасибо, парень.

Нехорошее предчувствие появилось, когда Ясон вновь увидел лицо своего друга.

— С тобой все в порядке?

Паладин опустил голову и молчал.

— Ясон, Ян погиб.

Ясон остолбенел, как будто его только что, со всей силы ударили наотмашь. Он невидящим взглядом смотрел на экран.

— Я велел ему уходить, но он вместо этого попытался прикрыть меня. Ракеты, предназначавшиеся мне, он принял на себя. От него ничего не осталось Ясон, совсем ничего.

— Проклятая война, будь она проклята! — прошептал Ясон.

— Да, будь навеки проклята эта воина, — вздохнул Паладин.

Несколько секунд оба хранили тяжелое молчание. Наконец Паладин снова заговорил.

— Вы отправили, то, что мы передали вам?

— Да, все в порядке.

— Представляю как рванет там, когда сообщение достигнет адресата.

— Все только начинается, — ответил Ясон, вспоминая изображение новых авианосцев Килрафи.

— Сир, произошел несчастный случай. — Джукага поднял взгляд на своего помощника, склонившегося в низком поклоне.

— Продолжайте.

— Сир, мы только что получили сообщение: На личном крейсере Императора взорвался реактор. Все, кто был на борту, погибли.

— Да, действительно, какая трагедия!

Помощник поднял глаза, удивленный его тоном.

— Вы свободны, — сказал Барон, с трудом сдерживая торжествующую улыбку. Все сработало, как надо! Доставить на крейсер топливный элемент с микроскопическим отверстием в корпусе было не так сложно. Это был неплохой трюк, придуманный много лет назад. Идея была в том, чтобы с помощью контрабандистов доставить такие элементы в пограничные районы и там продать их в надежде, что рано или поздно бракованный элемент будет установлен в реакторе корабля Конфедерации. В работающем на полную мощность реакторе такой элемент должен был моментально взорваться, вызвав цепную реакцию. Трюк так ни разу и не сработал, но Барон всегда помнил, где хранятся эти топливные элементы, даже после того, как все вокруг забыли об этом. Потребовалось всего лишь полчаса провести за компьютером, чтобы подправить приказ об отгрузке деталей на крейсер Императора. Отработанные топливные элементы, были заменены на новые.

Он улыбнулся. Да, это было хорошо продумано. Даже его агент, работавший на крейсере, не знал, что он ставит в реактор. К счастью, этот идиот так и не узнал, что сделал. В любом случае, рассказать он теперь ничего не сможет. Так что концов уже никому не сыскать.

Через минуту в коридоре раздался возмущенный рык. Джукага не успел обернуться, как дверь распахнулась от сильного удара.

Принц Тракатх ворвался внутрь.

Барон Джукага, раскрыв от удивления рот, понял, что несмотря на все попытки сохранить самообладание, его грива ощетинилась от страха. Он тщетно пытался сохранить контроль над собой.

— Удивлены, увидев меня? — прорычал Тракатх.

Джукага несколько секунд стоял, не произнося ни звука. Наконец он все же настолько оправился, что мог говорить.

— Я только что услышал о трагедии. Как себя чувствует Император?

— Лучше чем вы думаете! Не надейтесь, с ним все в порядке! — зарычал Тракатх в ответ.

— Прошу прощения, что вы имеете в виду, мой Принц? — спросил Джукага, злясь на самого себя и свой подрагивающий голосок.

— Вам лучше знать, что я имею в виду, — прорычал Тракатх.

— Я не могу понять. К чему вы ведете, Принц?

Тракатх замолчал, сверля Барона ледяным взглядом. Он видел, что Барон теперь полностью владел ситуацией. Его бесило то, что Император, либо почувствовал, либо каким-то получил информацию, что его корабль будет взорван, но они не смогли вычислить, как это будет сделано, а теперь, похоже, никогда не смогут найти ответ. Единственное, на что он надеялся, так это на то, что Барон будет настолько ошарашен его появлением, что проговорится. Этого не случилось, и Тракатх понимал, что игра проиграна. Было ясно, что Барон будет всячески отрицать свою причастность к аварии. Если не будет доказательств его вины, другие кланы наверняка примут его сторону. Так уже было однажды, после разгрома при Вукар Таге.