Светлая сказка

Он поднял трубку с первого же звонка.

— Кристиан?

— Изольда?

Его голос звучал изумленно. И взволнованно. И соблазнительно. Волнующе соблазнительно.

— Да, это я… — Она постаралась, чтобы ее голос звучал чуть хрипло.

Прокашлялась и закрыла глаза. Он должен подумать, что она взяла себя в руки. Сильная женщина, которая способна контролировать свои эмоции.

Свободной рукой она взяла с кровати плюшевого мишку и вцепилась ему в шерсть ногтями.

— Э… причина, по которой я тебя звоню, это…

А зачем, собственно, она звонит? Ах, да! Освободить его! А разве он сам себя уже не освободил? Ох, как сложно…

— Изольда?

— Я здесь. Извини, я… Хорошо… Я тут немного подумала и просто хочу сказать тебе, что я согласна с тобой. Ты прав.

— Прав?

— Да. Абсолютно прав.

На том конце провода было молчание.

— Кристиан?

— Да, я здесь.

— Ага. Хорошо. Тогда вот что… Я хочу извиниться за свое идиотское поведение сегодня утром. Прости, пожалуйста. В конце концов, если ты станешь моим… — Она выдержала паузу, а затем продолжала со странной веселостью: — Моим братом, то мы будем часто видеться. И в доме, и на вечеринках, и на наших… — Она хихикнула. — На наших свадьбах и тому подобное…

— Изольда, я только…

— Нет, нет, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты знал, все это займет некоторое время, но постепенно я привыкну к мысли, что мы с тобой кровные родственники. Правда, я смогу. Я приветствую это. В самом взрослом смысле. Ради наших прежних хороших отношений. Ради папы. Ради тебя.

Господи, подумала она, что я несу? Вряд ли это подействует на такого умного человека, как Кристиан.

— И поэтому, — объявила она решительным тоном, — я обещаю тебе, что ты еще будешь мной гордиться. Тебе не надо беспокоиться, что я буду докучать тебе.

— Не надо?

— Нет, нет, — поспешила заверить Изольда. — Я понимаю, что никто из нас не виноват. Мы же не могли знать. И, в таком случае, нам лучше всего… лучше всего… вести себя так, как будто ничего не было.

— Ничего? Изольда, ради…

— Правильно. Чтобы стать одной большой, счастливой семьей. Ради всего хорошего, что нам предстоит. И я решила, что мы должны… — Она прервалась, не в силах так сразу проговорить жуткие слова. — Мы должны начать встречаться с другими, как можно быстрее. Ты с какой-нибудь женщиной, а я с мужчиной. Только для отвода глаз… Ты согласен со мной?

— Только для отвода глаз?

— Я уверена, что это единственный способ. По крайней мере для меня. Мне нужно вытеснить тебя из своего сердца. Кем-то другим. Сейчас же. И это лучшее, что я смогла придумать.

Молчание.

— Кристиан?

— Ты хочешь вытеснить?

— Да.

— Так скоро?

— Я должна. Я больше не могу выдерживать это напряжение. Я же не могу сидеть и ждать, когда представится возможность жениться на собственном брате, правда?

— Ты прекрасно знаешь, что я не это имею в виду. Мне этого не нужно.

— Ну и прекрасно. В таком случае, ты не будешь возражать, если сегодня я буду за обедом флиртовать с кем-то другим? Для отвода глаз.

Он вздохнул.

— Конечно.

— И чтобы вылечиться… от этой травмы еще быстрее, я думаю, мне надо выбрать также кого-то, кто будет сопровождать меня завтра на пресс-конференции.

— Изольда, ты можешь делать все, что хочешь.

Была ли нотка отчаяния в его голосе, или ей только почудилось? Или он думает, что она блефует? Что же, на самом деле это не так.

Сделав вид, что обиделась, она высокомерно произнесла:

— Конечно, так я и буду делать.

— Отлично.

— Отлично.

— Счастливо.

— Счастливо.

Изольда повесила трубку, а затем хлопнула себя ладонью по лбу изо всех сил, так, что едва не посыпались искры. Ох, отлично. Теперь ей нужно подыскать мужчину для свидания. У нее осталось ровно двадцать четыре часа на этот особый вид сумасбродства.

— Не понимаю, почему они не объявили тебя наследным принцем во время этой дурацкой пресс-конференции. — С кислым выражением на лице Шарлотта Лемонт покосилась на свое отражение в зеркале Сапфирового Салона дворца де Берсерак.

Этому лицу требовалось, по ее мнению, много всякого: мазков помады, штрихов туши, растираний и похлопываний по щекам, так что Кристиану пришлось ждать довольно долго.

— И все эти шушуканья о том, что Кроненбург попытается нас аннексировать… — пробормотала она. — При том, что все мы знаем: единственная новость, о которой следует шушукаться, это то, что мой сын скоро будет королем!

Отправив все пузыречки и коробочки обратно в сумочку, Шарлотта объявила, что она готова. Опасаясь, как бы ей не пришло в голову сделать еще какое-нибудь усовершенствование в своей внешности, Кристиан повлек ее подальше от зеркала. Прямо в толпу, которая текла в Хрустальную Бальную Комнату, на празднование Независимости Мервиля.

Час назад Шарлотта с Кристианом были почетными гостями на субботней пресс-конференции, сидели вместе с членами королевской фамилии в просторной аудитории, специально отведенной для такого рода мероприятий. Премьер-министр Рене Девуан долго рассуждал о грядущих переговорах с Кроненбургом, о планах разрешения кризисной ситуации, сложившейся между двумя странами, вокруг прав владения одной рекой.

Как ни странно, Шарлотта продремала большую часть его речи, и несколько раз, во время драматических пауз, сделанных премьер-министром, был слышен ее храп. Только смешки журналистов ее разбудили, и она тут же поспешила рассмеяться вместе со всеми, не подозревая, что смеялись над ней.

И это было только началом этого ужасного вечера, подумал Кристиан. Это был «вечер достоинства», призванный продемонстрировать Кроненбургу, что они вовсе не испугались угроз и намерены продолжать веселиться. Хотя у Кристиана не было никаких источников информации, он твердо знал, что королева-мать его испытывает. Она хотела убедиться в том, что он сможет «работать» королем, если когда-то в этом возникнет необходимость. Хотя, согласно законам Мервиля, управляемого только монархом мужского пола, если он действительно сын Фридриха, то все уже решено само по себе.

Со спазмом в животе, Кристиан стоически шел туда, где, как он предчувствовал, должна была пройти самая скверная ночь в его жизни. То, что и Шарлотту сюда пригласили, заставляло его голову гудеть, а глаза невыносимо зудеть. Но от осознания того, что там же будет Изольда, с ухажером или без, это неважно, ему становилось легче, настолько легче, что он был готов сразиться с любым из закованных в латы рыцарей, что стояли в зале древностей.

Пыхтя от напряжения, не в силах приноровиться к широкому шагу Кристиана, Шарлотта напоминала потревоженную наседку.

— Одно словечко не убило бы Генриетту. Могла представить тебя всему миру. На самом деле, это бы отрезвило Кроненбург со всеми его королями. Мы бы указали этому мерзкому Генриху его место. Не понимаю, чего они ждут.

Кристиан дошел до относительно малолюдного уголка в зале и развернулся к Шарлотте.

— Они ждут подтверждения твоей версии.

Шарлотта недоуменно уставилась на него.

— А почему они сомневаются в моих словах?

— Это ты мне скажи.

— Я ни в чем не сомневаюсь Не будь смешным. Мервилю отчаянно нужен король, а ты — как раз подходящий для этого дела человек. Кто справится лучше тебя?

— Никто, — зашипел Кристиан и провел рукой по волосам, оглядываясь: нет ли поблизости одного из вездесущих журналистов, — если только я был рожден для этого дела. Ты должна понять меня, мама, что я несколько упираюсь… Я никогда не думал сделаться наследным принцем этой страны, не говоря уже о том, чтобы стать ее королем. Я по-прежнему не горю желанием усесться на трон Фридриха. Особенно учитывая, что ты дождалась самого последнего момента, чтобы сказать эту якобы правду.

— О чем ты говоришь? — Шарлотта окаменела от ужаса. — Ты упустишь эту возможность, которая возникает всего раз в жизни, да и то совсем не во всякой жизни, только из-за того, что не чувствуешь себя готовым для этого дела? Я свернула небо и землю, чтобы возвести тебя туда, где ты сейчас, а ты намерен от всего отказаться? Я этого не допущу!

— Не допустишь?!

— Ты на своем месте! Один кивок головой может устроить всю нашу жизнь. Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь? — Ее голос перешел в визг, что заставило несколько голов в толпе повернуться к ним.

С горящим лицом Кристиан смотрел на мать. На бровях Шарлотты выступили капельки пота, и пока он неподвижно стоял, наблюдая за ней, его мизерные подозрения пускали все более глубокие корни. Что-то в ее настроении было странным. Какой-то особенный свет загорался в ее глазах, когда она говорила о нем, как о сыне Фридриха, как будто она пыталась убедить в этом саму себя.

— Мама, — произнес он сквозь сжатые зубы. — Здесь не место, и сейчас не время обсуждать такие вопросы. Давай я отвезу тебя домой, и мы поговорим там.

— Ты что, сошел с ума? Пропустить бал? — Ее глаза выпучились при одной мысли о таком огорчении. — Никогда!

Заявив это, Шарлотта решительным шагом направилась к толпе у входа в зал.

Этажом выше Изольда с отчаянием созерцала выставку, расположившуюся на ее кровати. Сильви ей толком не помогла. Она только охала и восхищалась. То, что они выбрали вместе, теперь ей казалось совершенно неприемлемым. Но и новые покупки оказались ужасными. Она вытащила нечто похожее на бокал для сока, декорированное фальшивыми фруктами и блестками, и водрузила себе на голову. О чем она, черт ее побери, думала, когда остановила свой выбор именно на этой сумасшедшей моде? Она уже была готова провалиться сквозь землю от стыда. Сумочка, украшенная перьями тропических птиц и сделанная из настоящего пальмового листа, была не лучше.

Она стала изучать странное существо, появившееся в ее зеркале. Она хочет заинтересовать Кристиана или напугать его до смерти? Платье, покрытое золотистыми ромбиками, без сомнения, вызвало бы переполох на любой таможне, а остроносые туфли на высоченном каблуке подошли бы хорошему эквилибристу, но не ей. Новая прическа, макияж и ногти тоже несли на себе все признаки «космического диско» и — по уверениям сестер — бешеной сексуальности.

Изольда закусила свою сияющую всеми цветами радуги нижнюю губу. Она явно сделала ошибку, когда заявила сестрам, что хочет выглядеть «дрянной девчонкой» и декаденткой.

Ведьмой. Но в хорошем смысле слова, конечно. Им-то хорошо, они напялили свои милые платьица и понеслись на бал, а Изольда, повернувшись и поглядев на себя со спины, поняла, что никакой хорошенькой ведьмочки из нее не получилось. Настоящая фея Маб из шекспировского ужастика. Ну и ладно. Она бросила еще один взгляд на кровать. Наверняка, что-то из этих автомобильных аксессуаров произведет на Кристиана такое впечатление, что он сразу поймет — это существо не может быть его сестрой.

Она растерянно потеребила рукав куртки из фальшивой зебры. А если нет?

Внезапно погрузившись в депрессию, Изольда опустилась на край матраса. Ей было омерзительно все, что они накупили, до самой последней мелочи, и она не могла себе представить, что кто-то в здравом уме может появиться в этом на публике. Она хотела вернуться к своей прежней, не столь мятежной жизни. Слезы навернулись на глаза и потекли по щекам. Она хотела, чтобы вернулся папа. И ее законное положение принцессы. И ее любимый.

Дверь с грохотом распахнулась. В парижских нарядах, тоже купленных сегодня, к ней ворвались Мария и Элоиза, полные жизнерадостности и веселья. Она быстро промокнула слезы салфеткой и заставила себя улыбнуться. Мария выглядела потрясающе в своем мини-платьице с павлиньими перьями, а Элоиза напоминала современную мумию в похожем на тюбик от зубной пасты халате, но все-таки это были вполне приличные наряды. Достаточно старомодные.

— Изольда, лапочка, ты выглядишь изумительно! — завопили сестры хором, оценив ее снаряжение.

— Скажи, Мария?

— Сказочно!

Изольда возмутилась:

— Я выгляжу, как мотоцикл, вставший на дыбы!

— Ерунда! Все прекрасно. Разве не так, Элоиза?

— Прекрасно!

— А вам не кажется, что шляпа уж слишком нелепая?

Элоиза энергично затрясла головой.

— Ничуть! Все в полном комплекте, ничего не надо менять.

Ну что же. Пора было идти. Изольда осторожно пощупала свою шляпу. Мотоцикл с корзиной фруктов. Либо ее шея переломится, либо она переживет этот вечер.

— Я нашла тебе ухажера, — сказала Мария и чуть замялась. — Он, конечно, не совершенство, зато вызвался сам. Я даже не успела спросить.

— А что с ним не так?

— Ну, он, может быть, слишком молод…

— Насколько?

— Он совершеннолетний, если ты об этом. Изольда со страхом посмотрела на них.

— Не понимаю, почему такая таинственность? Скажите же, кто он такой?

— Незачем волноваться. Ты скоро сама увидишь. Пусть это будет сюрприз для тебя. Пойдем. И не забудь побрызгать волосы лаком. Так будешь еще изумительнее!

9

Хрустальная комната казалась огромным подносом, заполненным разноцветным вареньем из людских голов и фигур. С того места, где она стояла вместе с сестрами, Изольда могла видеть популярный английский ансамбль на главной сцене, чьи резкие звуки властно перекрывали весь людской шум. Цветные огоньки плясали по люстрам из венского стекла, отбрасывая отражения на музыкантов.

Вся вечеринка, вход на которую был открыт и простой публике, намечалась как утирание носа Кроненбургу. Демонстрация независимости и солидарности всего народа. Поэтому по залу в изобилии расхаживали охранники из службы безопасности. Повсюду были вывешены маленькие флажки Мервиля, и даже декор зала ограничивался тремя государственными цветами: золотым, белым и королевским пурпурным. Ночь грозила стать незабываемой.

Держа руку на перилах, Изольда изо всех сил сжимала ее, пытаясь успокоить дыхание и свои разгулявшиеся нервы. Кристиан был где-то в толпе. Как принцесса, твердо знающая, что в ее постели скрывается горошина, она чувствовала, что он здесь.

— Вот и Кассия, — сказала Мария и указала на мачеху.

— М-да.

— Судя по ее наряду, она решила, что хватит изображать скорбь. — Мария недовольно фыркнула. — Она одета смешнее, чем мы. Что, черт возьми, она пытается этим доказать?

— И с кем она там флиртует? — заинтересовалась Элоиза.

— Он — журналист.

— Ну, отлично. — Изольда тяжело вздохнула, закрыла лицо руками и еле слышно простонала: — Ничего более кошмарного в своей жизни не припомню.

— А это случайно не Жан Смелзер? — Мария чуть выгнулась назад и указала сестрам на угол зала. Все три принцессы принялись всматриваться.

— Где?

— Вон там… видите даму в таком потешном многоцветном ретро-кафтане? За ней — Жан.

Изольда посмотрела, куда указывал палец Марии.

— Между прочим, дама в кафтане это Шарлотта Лемонт.

Конечно же, развеселившаяся Шарлотта уже успела перехватить стаканчик с подноса и, казалось, вовсе не подозревала, что стала объектом столь пристального внимания. Она была на балу в окружении замечательных, равных себе по статусу царедворцев, и она была в восторге.

— Да. — Изольда нахмурилась. — Этот парень за ней — сыщик Жан. Интересно, что он там делает? Генриетта, наверное, запустила его сюда специально.

Она тут же вспомнила слова своей верной камеристки. Жан на ее стороне! Он тоже считает, что Кристиан ей не брат! По крайней мере так сказала Сильви, а ей сказала ее подруга, а подруге — Натали… Да, цепочка казалась длинноватой.

— Отсюда может показаться, что он кокетничает с Шарлоттой. — Мария с Элоизой захихикали.

Изольда уже расслабилась настолько, чтобы позволить себе улыбнуться. Она улыбалась до тех пор, пока не увидела, кто стоял в пяти шагах от Шарлотты. Кристиан.

Если бы она висела на утесе, и то не испытала бы такого выброса адреналина. Все чувства смешались в один напористый вал: страх, желание и возбуждение.

Казалось, он понял, что она глядит на него, в ту же секунду. Их глаза встретились. Изольда потеряла всякий самоконтроль: ей почудилось, что они единственные в зале люди. Кристиан медленно оглядел ее с ног до головы. Выражение его глаз выдавало более чем братскую заинтересованность. Бригитта!

Как это она не заметила Бригитту, буквально прилипшую к Кристиану сбоку? Изольда едва не застонала от ревности, когда монументальная немецкая дива наклонилась к Кристиану и что-то прошептала ему на ухо.

— Она выглядит, как весенняя ослица, — фыркнула Мария и обвила Изольду рукой за талию.

Изольда поблагодарила ее взглядом, хотя ее сердце было готово разорваться на части. Она заморгала, предупреждая слезы.

— Дыши животом, малышка, — посоветовала ей Мария. — Ты очень побледнела.

— Не позволяй Бригитте испортить тебе настроение, малышка. Она того не стоит, — добавила старшая сестра.

Как тренеры на боксерском поединке, Элоиза с Марией принялись растирать Изольде руки и хлопать по спине, всячески выражая свою поддержку.

Сестры были правы. Она не позволит какой-то молочной корове вызывать у нее тахикардию. Она ведь — де Берсерак! Гнев прокатился через все ее тело, давая силу.

— А теперь смейся, Изольда. Покажи им, на что ты способна!

Изольда послушно раскрыла рот и плечи ее затряслись.

— Она смеется или плачет? — поинтересовалась Элоиза.

— Не могу сказать наверняка. — Мария заглянула Изольде в лицо. — Ты в порядке, малышка?

— Я — отлично.

Изольда вытерла слезы с уголков глаз и улыбнулась. Ей показалось, что если Кристиан и чувствовал какие-то угрызения совести, то теперь от них не осталось и следа. Ну ничего! Скоро Кристиан Лемонт увидит, что она не нуждается в нем, чтобы хорошенько повеселиться.

Изольда вцепилась в руку Марии и, сделав глубокий вдох носом, выпрямила спину. Да, у нее здесь где-то ухажер!

— Мария, — зашептала она. — Где мой кавалер?

— Ах, да. Твой кавалер. Вот…

Изольда проследила за виноватым взглядом сестры и увидела Эрика Ван Гюйса.

— Эрик? — выдохнула она, потеряв всякие остатки самообладания.

— Ну, ведь я тебя предупреждала…

— Лучше бы ты меня сразу застрелила.

— Улыбайся, — пихнула ее локтем Мария. — На тебя все смотрят.

И действительно, все смотрели почему-то на нее. Журналисты заблестели вспышками и ослепили Изольду.

Подволакивая ноги и бормоча что-то радостное, Эрик бежал вверх по ступенькам. В одной руке он держал букетик цветов, в другой — устрашающей величины булавку.

— Ох, Изольда, принцесса… Вы выглядите восхитительно! — запыхтел он, добежав до нее. — Я принес вам букетик. Вот, дайте я приколю…

Изольда машинально отшатнулась и потеряла равновесие. И в этот момент булавка Эрика вонзилась ей в грудь. Каблук подвернулся, и она едва не рухнула на руки сестер, одновременно издав легкий визг. В этот момент тяжелые туфли потянули ее вниз по лестнице, и она проскользила несколько ступенек, прежде чем вцепилась рукой в перила.

Мария с Эриком бросились за ней вслед, а Элоиза попыталась на лету поймать все фальшивые фрукты, которые посыпались с ее шляпы.

К счастью, ей это удалось.

К несчастью, каблук на невообразимой туфле Изольды едва не переломился.

К счастью, больше она эти туфли носить не собиралась.

К несчастью, ее платье с металлическими ромбиками задралось ей на бедра, а шляпа повисла за плечами.

К счастью, теперь все это Изольду совершенно не волновало. Ей вообще было все равно, жива она или нет.

У Кристиана защемило сердце, когда он увидел, как Изольда споткнулась, а затем с трудом удержалась на ногах. Он шагнул в ее сторону, но целая толпа мужчин опередили его. Увидев, что в помощниках недостатка нет, он остался стоять на месте.

Сегодня Изольда была красивей, чем когда бы то ни было раньше. Ее стройная фигура была облита каким-то золотистым платьем с металлическими ромбиками, и оно превосходно выделяло все ее головокружительные изгибы и сводило с ума всех присутствующих мужчин. Ее изумительные ноги казались еще длиннее в этих высоких металлических туфлях, а прическа и макияж, с его точки зрения, выглядели великолепно. Потрясающе. Она, казалось, только что сошла с парижского подиума, и Бригитта, хотя и состроила презрительную гримасу, это знала.

Кристиан безумно страдал. Он ревновал не только к нелепому Эрику, но и к каждому мужчине из тех, которые толпились вокруг Изольды, источая похвалы, помогая ей водрузить на место ее фруктовую шляпу, бесконечно предлагая ей свою помощь… Его кадык сжался от спазма.

Боже, как он дошел до такого состояния? Еще несколько недель назад они были самой счастливой парой на свете. А теперь он вынужден стоять в стороне, сжимая в руке пухлую ладонь Бригитты, а за Изольдой ухаживал подросток Ван Гюйс.

Конечно, Эрик больше подходил ей по возрасту, но неужели он действительно был ей интересен? Она изо всех сил показывала, что так оно и есть.

— Ну, детишкам, похоже, хорошо вдвоем, — заметила Бригитта, указывая рукой на лестницу. — Кажется, Изольда наконец нашла себе кавалера по вкусу. Он симпатичный. Кажется, ей с ним весело.

Кристиан был вынужден признать, что это правда. Периодически откидывая голову назад, Изольда заливисто хохотала, вероятно, над остротами Эрика.

— Изольда, ох, прости! У тебя кровь…

Сжав губы, Изольда откинула голову и посмотрела на потолок. Она пыталась не замечать боли и уверить Эрика, что все в порядке, но место, в которое воткнулась булавка, горело огнем. Она старательно изобразила безмятежный смех.

— Все в порядке, Эрик.

— Ну хорошо. — Он с облегчением вздохнул, и его веснушчатая физиономия приняла обычный развеселый вид. — Потанцуем?

— Знаете, Эрик, я бы спустилась еще чуть по лестнице, а там посмотрим, а?

— Правильно! Разрешите? — Он протянул ей руку и им удалось чудесным образом спуститься без приключений.

— Я однажды работал с отцом в дворцовом саду, когда был еще маленьким, и наступил на гвоздь, — сообщил он.

— Как это мило! — заявила Изольда на автопилоте, не вслушиваясь в его слова, больше занятая соблюдением необходимой дистанции между собой и Кристианом.

— Меня отвезли в больницу, и там выяснилось, что повредилась какая-то связка в ноге…

— Изумительно!

Кристиан был всего в пяти метрах. И глядел в упор на нее. Изольда почувствовала, как у нее внутри все переворачивается.

— Я думал, что никогда не смогу ходить нормально, но я смог! Правда, единственный спорт, которым я могу заниматься, это гольф…

Изольда смотрела куда-то выше головы Кристиана, как будто его здесь не было, хотя мысленно она запоминала все его малейшие движения.

— Потому что я такой неловкий, и, знаете, нога болит еще после того, как я ее сломал во время школьного спектакля…

— Это, должно быть, очень здорово.

Изольда умудрилась разразиться беззаботным смехом, правда, опасаясь, что на лице могла отразиться ее напряженность. И, хотя ее глаза были уставлены на Эрика, она не переставала искоса наблюдать за Кристианом и отслеживать все его передвижения по залу.

Даже когда он удалился, она продолжала чувствовать волны сексуальности, которые от него исходили. Казалось, все женщины их чувствовали. Даже бабушка Генриетта, которая вытребовала у него танец. Он нежно подал старушке руку, и Изольда невольно улыбнулась. Тот факт, что он танцевал с королевой, казалось, совсем не наполнял его щенячьим восторгом. Он был почтителен, ловок и очень нежен. Старушка в его руках помолодела лет на шестьдесят.

Когда музыка закончилась, Кристиан повернулся к Генриетте и поблагодарил ее за танец. Все то время, что они двигались по паркету, он осознавал, что за ним наблюдают. Просто разрезают взглядами на части. Казалось, что и королева, вглядываясь в его лицо, стремится разглядеть в нем черты любимого сына. Она выглядела немного печальной, и Кристиан вспомнил, что она потеряла Фридриха в один вечер, очень похожий на этот.

Оставшись один, Кристиан снова нашел взглядом Изольду. Он увидел, что она по-прежнему с Эриком, который, демонстрируя свою мужественность, как раз притиснул ее к своей впалой груди. Этим маневром он едва не поднял ее над полом и потащил сквозь толпу, напоминая щенка, который волочит тряпичную куклу. Любая девушка послабее давно бы разразилась рыданиями и вырвалась. Но Изольде удалось мягко освободиться от его объятий и даже придать ему вид более или менее приличного партнера.

Впрочем, она почти не обращала внимание на нелепости Эрика, кроме тех моментов, которые угрожали ее безопасности. Она даже полузакрыла глаза и соблазнительнейшим образом стала покачивать бедрами в танце. У Кристиана клещами сжало сердце. Она прекрасно танцевала, чувствовала музыку, буквально пропуская ее через свое тело.

Кристиан попытался взять себя в руки тогда, когда жалобный стон едва не вырвался из его груди. Неужели так будет всю жизнь? Если она действительно его сестра, то каждое мгновение; проведенное с ней в одном помещении, превратится в пытку.

Если Шарлотта сказала правду, то был только один способ как-то прекратить это страдание. Один из них должен был покинуть Мервиль.

Навсегда.

Совершенно изможденная ролью плюшевого медвежонка, которого упрямо таскал повсюду за собой неуклюжий мальчишка Эрик, Изольда послала его за стаканом сока, а сама уселась на свободный стул в углу зала. Эрик, у которого тоже пересохло в горле, охотно заковылял куда-то в поисках стойки с напитками.

Изольда сидела неподвижно, ощущая боль в каждой мышце. Демонстрировать Кристиану, как она веселится, оказалось непосильным трудом. Особенно в таких высоченных туфлях, что были на ней.

Ожидая своего незадачливого кавалера, она оглядывала зал, и вскоре обнаружила Кристиана. Вместе с Бригиттой. Время от времени эта немецкая дылда так обжимала своим мощным тазом бедра Кристиана, что у Изольды темнело в глазах. Бригитта играла со своей жертвой, как кошка. Время от времени в танце она отрывалась от него метра на два, кружила, а потом снова прижималась с блаженной гримасой на лице. Изольда была готова поклясться, что слышит мурлыканье и урчание.

В сравнении с роскошной Бригиттой Изольда чувствовала себя угловатым, неразвитым подростком.

Внезапно перед ней возник Жан Смелзер и галантно поклонился.

— Я так и не научился танцевать, — сообщил он.

— Это не танец, — с отвращением заметила Изольда, не отрывая взгляда от Кристиана. — Это брачный ритуал.

— А что… похоже, он действует, этот ритуал.

— Это точно. — Изольда непроизвольно вздохнула. — Нас не представили друг другу. Вы Жан Смелзер?

Жан протянул ей руку.

— Смелзер. Да. Извините, что нарушил этикет.

— Ничего. Я Изольда де Берсерак.

— Ну да. Я неплохо знаю всех членов вашей семьи.

— Вот оно что. Я заметила, что вы знакомы с Натали.

— Мы с ней встречались раньше… несколько лет назад.

— Понятно…

Изольда посмотрела ему в глаза.

— Знаете что, принцесса, — начал он несколько фамильярно. — Вам совершенно незачем было подсылать ко мне вашу камеристку… Хотя она очень мила.

Изольда продолжала спокойно смотреть на него.

— Я и сам хотел с вами поговорить. Натали собиралась нас познакомить, да что-то не вышло.

Изольда отметила про себя, что он сказал это с ноткой неудовольствия в голосе. Вот как! Американский сыщик недоволен, что падчерица короля не сразу выполнила его желание!

— У вас есть какие-то новости? — не выдержала она.

Он грустно кивнул.

— Кристиан — не наследник?

На этот раз он упер в нее взгляд, очень печальный.

— Разве что у короля Фридриха было несколько сыновей…

— Что это значит? Вы нашли подлинного наследника?

От волнения Изольда даже вскочила, на мгновение забыв о своих пыточных туфлях. Жан Смелзер покачал головой.

— Все так сложно, — сказал он с неожиданным отчаянием. — Боюсь, мне доказать это будет сложнее, чем Шарлотте Лемонт.

Изольда покачнулась, Жан подал ей руку.

— Послушайте, — сказала она жалобно. — Вы ведь сыщик, и наверняка поняли, что меня все это волнует не только из любопытства.

— Знаю. — Он усадил ее обратно. — Под вопрос поставлен ваш статус принцессы.

Она отмахнулась.

— Не только это.

Она задумалась, может ли она довериться этому чужаку. Он кивнул.

— Вы думаете бежать? — спросил он прямо. — Вместе с ним? Например, в Париж?

Изольда молчала.

— Подождите, — посоветовал он. — Подождите немного.

Он поклонился и отошел.

— Постойте! — крикнула ему Изольда. — Так это точно не он?

Он кивнул.

Изольда возмущенно тряхнула головой, так что со шляпы снова чуть не посыпались фрукты.

— Дело в том, что я оказался замешан в это дело слишком глубоко, — сказал Смелзер спокойно. — И мое личное счастье теперь оказалось под такой же угрозой, что и ваше.

Он сказал это так спокойно и официально, что Изольда не сразу поняла, о чем он говорит. Его личное счастье? Причем здесь это? Потом ей показалось, что она догадывается.

— Натали? — спросила она.

— Да.

— Так в чем же дело? Я думаю, никто не станет возражать. В конце концов, это никакого отношения не имеет к престолонаследию…

Жан снова покачал головой, еще раз поклонился и ретировался, на этот раз окончательно.

От всего услышанного Изольде чуть не стало дурно. Когда явился Эрик с соком, она ухватила его за руку и попросила вывести себя на воздух. Они вышли на балкон. Изольда сняла надоевшую шляпу, оперлась о перила и задумалась.

— Не могу поверить, что мы наконец-то оказались вдвоем. Наедине… — заявил между тем юный Ван Гюйс.

Изольда улыбнулась ему, огляделась и обнаружила, что они действительно остались совсем наедине.

— Ну, не совсем наедине, — поспешила напомнить она. — За нашей спиной, в бальном зале, несколько тысяч человек.

— Это неважно, — отмахнулся Эрик.

Его ноздри раздулись, он шагнул к ней и зарылся лицом в ее волосы.

— Я мечтал об этом с седьмого класса, когда увидел, как ты купаешься в пруду… — Он выплюнул несколько ее волосков изо рта и продолжил пыхтеть: — Ты была так прекрасна. Я собирался крикнуть тебе, что я здесь, но тут явился Кристиан и велел тебе выходить из воды.