- Во-первых, я не знаю, о чем вы говорите, а во-вторых, хотелось бы надеяться, что вы найдете более веские доказательства, чем только ваша версия последних слов убитого, - нахмурился госсекретарь. - Может быть, попытаетесь для начала убедить меня?
      - Едва ли в этом есть нужда, - самодовольно заявил да Силва. - Доктор Хоуард дал подробнейшие показания. И подписал их. Так что я убежден, с американской стороны проблем не будет.
      Лицо государственного секретаря омрачилось.
      - Знаете, комиссар, иногда вы меня просто удивляете! Слышать такое от человека, которого я считаю весьма интеллигентным! Читал я эти показания. Там сказано, что Гренделл пришел к Хоуарду в университет, предложил выгодное дельце на праздники, что Хоуард обрадовался и согласился, и так далее, и тому подобное... Ховард был предупрежден, что дело следует держать в тайне и никому о нем не говорить, даже своей семье. Потом там идет перечень минералов, которые хотел исследовать Гренделл, чтобы найти подтверждение своим оценкам. Потом вдруг - бах! - Гренделл невесть с чего внезапно выхватывает оружие и стреляет в Хоуарда. После этого Хоуарду удается добраться до опушки леса, где его обнаружил какой-то охотник, и снова и так далее, и так далее...
      Госсекретарь тяжело вздохнул.
      - Может быть, вы мне скажете, комиссар, где там говорится, что Гренделл взорвал мост? Или убил какого-то бразильца? Или совершил хоть что-то, что оправдало бы его убийство вами? Самое серьезное, в чем его можно обвинить - в покушении на жизнь человека, который остался в живых!
      В суровой отповеди госсекретарь явно выплеснул большую часть своего раздражения и продолжал уже спокойнее.
      - Позвольте кое-что сказать вам, комиссар. В политике не всегда решают факты. Сегодня, учитывая, что ваш друг Вильсон в посольстве все знает, и принимая во внимание дружественные отношения между нашими странами, это дело можно действительно трактовать именно так и считать закрытым. Завтра в Вашингтоне и Бразилиа могут прийти к власти новые люди, которые взглянут на него совершенно иначе. И снова вспомнят старые обиды. На такой случай рекомендуется иметь факты неопровержимые и однозначные.
      Прочтя мораль, он улыбнулся.
      - Ну, ладно, комиссар, вернемся к исходному пункту. Попытайтесь меня убедить.
      Да Силва упрямо тряхнул головой.
      - Я не знаю, как это сделать, если смотреть с вашей точки зрения. Никаких свидетелей взрыва нет.
      - Свидетелей частенько не бывает, но преступников все-таки ловят. Я предлагаю вам хотя бы попытаться. С чего вы вообще заподозрили Гренделла?
      - Будь у меня хоть капля разума, я все равно пришел бы к такому выводу при первой же с ним встрече, - откровенно ответил да Силва. - Начав его распрашивать, я вскользь осведомился о геологических условиях в окрестностях Санта Изабель в Мату Гроссо, и он переспросил: "- В районе Аква Бранка?" Серьезный промах с его стороны, но ему повезло: мне пришлось прикинуться слепым - или, вернее, глухим. Рассуждал я следующим образом. Названия Санта Изабель нет ни на одной карте, в том числе и на геологической. Только люди, живущие там, и те немногие, кто там побывал, знают, как называется эта деревня!
      - Имей я хоть малейшее понятие, о чем идет речь, комиссар, возможно, вам скорее удалось бы убедить меня, - спокойно заметил госсекретарь. - Или, по крайней мере, проинформировать.
      - Да, сеньор, - Да Силва улыбнулся, но тут же снова стал серьезным. Я расскажу историю с самого начала.
      Начав со встречи с Вильсоном в рождественский вечер после своего возвращения с осмотра взорванного моста, он рассказал обо всем, включая нападение на Джилл Хоуард, её спасение и перестрелку в квартире Вильсона.
      - Один из её участников работал в строительной компании Каксиас. Человек, погибший в джунглях, - его звали Сампайо - работал в то же самое время в той же самой фирме, и причем взрывником. Одним из объектов, на котором ему довелось потрудиться, был летний дом в Петрополисе для некоего мистера Джека Гренделла.
      Да Силва сделал короткую паузу.
      - Кроме того, Сампайо работал и на строительстве этого моста. Об этом мы узнали в компании, его сооружавшей.
      Государственный секретарь внимательно слушал. Да Силва откашлялся.
      - Имя Джека Гренделла стало для меня единственным связующим звеном между строительной компанией Каксиас и неким лицом, занимавшимся радиоактивными минералами, так что, естественно...
      - Минералы? - Госсекретарь нахмурился. - Радиоактивные?
      - Об этом я вам ещё не докладывал. Обувь, которую я привез с места взрыва и по которой мы сумели опознать Сампайо, вызывала сумасшедшую реакцию счетчика Гейгера. Она явно контактировала с радиоактивными минералами...
      Государственный секретарь тяжело вздохнул.
      - Надеюсь, в конце концов вы раскроете мне суть этой истории, комиссар.
      - Я стараюсь, сэр, - обиженно буркнул да Силва. - Я уже говорил, что когда вышел на совершенно конкретную персону, многое объяснилось само собой. В то время, когда был установлен контакт с Хоуардом, Гренделл находился в Штатах. В числе прочих он участвовал во встрече однокашников в Колорадо Спрингс. Там находится училище ВВС. Значит, когда-то он был пилотом. Это очень важно, и мы выяснили, где он держал свой самолет - в летном клубе Петрополиса, совершенно открыто. Кстати, в грузовом отсеке и в кабине этого самолета счетчик Гейгера трещал, как бешеный.
      Он когда-то закончил училище, прослужил несколько лет в военно-воздушных силах, а когда его по здоровью ушел в отставку, сумел получить место в Министерстве иностранных дел. На самом деле приличной квалификации по минералогии у него не было. Он был достаточно начитан, но и только. Потому ему понадобился Хоуард, когда удалось практически на блюдечке получить удивительные залежи одного из самых ценных редкоземельных элементов...
      - Комиссар! - Госсекретарь безнадежно покачал головой. - Вы сказали, редкоземельные элементы? До сих пор вы о них не упоминали. Полагаю, в изложении событий следует придерживаться хоть какой-то логики!
      - Да, конечно, я стараюсь, - Да Силва сдвинул брови, сосредоточился, перебрал в уме свои аргументы и кивнул.
      - Я уже говорил, что мисс Хоуард привязали к плоту, чтобы спустить его на воду и она утонула. Мне пришло в голову, что раздели её в какой-то машине, и что из этой машины кто-то мог наблюдать за нами и проследить до квартиры Вильсона. Правда, машины мы тогда не заметили. Но, начав заниматься Гренделлом, я счел более логичным, что он просто доставил её в свою квартиру. Это было идеальное место для того, чтобы усыпить её, а потом наблюдать за происходящим. Он узнал Вильсона, значит, знал, куда мы направились, и не стоило нас преследовать.
      Добавьте к этому его прокол с Санта Изабель, и понятно, что закулисный вдохновитель всего этого дела сразу бросается в глаза, как какой-нибудь политик в исповедальне...
      Комиссар внезапно покраснел, осознав, что ляпнул. Госсекретарь слегка улыбнулся.
      - Дальше, комиссар. - Его глубоко посаженные глаза весело искрились. Надеюсь, ваш анализ более корректен, чем ваши сравнения.
      - Да, сеньор. - Да Силва глубоко вздохнул. - Итак, я знал, что Гренделл был тем, кого мы искали, но не располагал никакими доказательствами. Все строилось только на предположениях. Не осталось ни единого свидетеля - тогда я ещё полагал, что доктор Хоуард погиб вместе с Сампайо. Показания мисс Хоуард, что она узнала человека, которого и в Штатах-то толком не разглядела, суд отклонил бы сразу. Кроме того, придя в себя, она заявила, что даже не видела тех, кто её похитил. Поэтому единственно возможный способ уличить его я видел в том, чтобы предоставить это ему самому. Пришлось заказать маску человека, которого он считал убитым...
      - Ах, вот как... - госсекретарь кивнул. - Про неё вы уже упоминали. Следовательно, хоть какая-то взаимосвязь в вашем рассказе прослеживается; правда, я пока ещё не очень понимаю, с чем именно. Но вернемся к редкоземельным элементам. Что же повезло ему найти, что оправдывало бы все преступления?
      - Лютеций, сеньор. И в невероятно высокой концентрации. По мнению Хоуарда, - как я выяснил, он крупный авторитетом в своей области, - эта руда самой высокой концентрации, которую он когда-либо видел или о которой слышал.
      - Лютеций?
      - Один из редкоземельных элементов. Хоуард известен тем, что разработал новые методы определения редкоземельных элементов в их соединениях. Он идентифицировал руду.
      - И за труды его едва не пристрелили, - сухо заметил госсекретарь. Значит, лютеций, о котором я до сих пор никогда ничего не слышал, настолько ценен, что ради него Гренделл пошел на преступление?
      - Соединения лютеция - после обогащения, разумеется - стоят до пяти тысяч долларов за фунт, сэр. Не за килограмм, а за фунт.
      - И где его нашли?
      - Хоуард утверждает, что вдоль ущелья, после земляных работ под опоры моста.
      Помните, в них участвовал взрывник Сампайо? Скорее всего, он заметил необычную породу, вспомнил о знакомом геологе и прихватил образцы. Гренделл прилетел туда, чтобы убедиться лично, понял, что напал на золотое дно, но чтобы исключить всякое сомнение, решил привлечь настоящего специалиста. Он был знаком с бразильскими законами насчет использования подобных руд и знал, что частная добыча их запрещена. Но такие мелочи не могли удержать его от соблазна.
      Да Силва подался вперед.
      - В прошлый раз вы меня спрашивали, почему взорвали мост. Так вот, теперь я думаю, Гренделл хотел задержать расселение иммигрантов, пока не вывезет достаточно руды. И заодно пытался этим взрывом уничтожить следы своих выработок. О предстоящем переселении он наверняка знал.
      - Но ему ещё нужно было продать эту руду. А для получения лютеция наверняка требуется специальное оборудование.
      - Конечно, но, скорей всего, он продал её какому-нибудь посреднику, а тот перепродал её дальше, в какую-то из соседних стран. На свете хватает людей, которые не задают вопросов, когда речь идет о больших деньгах.
      Государственный секретарь вздохнул.
      - Тут, к сожалению, вы правы. М-да... - Он встал и подал руку. Благодарю вас, комиссар. Разумеется, я должен все обдумать основательно, когда увижу ваш письменный отчет; возможно, за этой аферой кроется более глубокий смысл.
      Да Силва тоже стал и пожал руку.
      - Вы полагаете, я недостаточно ясно изложил суть дела?
      - Отнюдь, отнюдь, - вздохнул госсекретарь. - Но я надеюсь, в вашем письменном отчете все будет изложено ещё яснее. Если придется передать эти материалы в международные инстанции, не стоит подвергать их тем же мучениям, которые пришлось пережить мне.
      - Конечно, сеньор.
      Государственный секретарь остановил его.
      - Еще только один, последний вопрос, комиссар, и я хотел бы получить на него откровенный ответ, что бы ни было потом сказано в вашем отчете. Вы уверены, что застрелили этого человека случайно?
      - Абсолютно, сэр, - кисло улыбнулся да Силва. - Обратно в Рио мы летели три часа, и все это время мне пришлось держать его у себя на коленях.
      Он покачал головой.
      - Труп - далеко не лучший собеседник. И удовольствию от полета подобное соседство отнюдь не способствует, можете мне поверить.
      15
      Комиссар Жозе да Силва легко взбежал по широкой лестнице в ресторан аэропорта "Сантос Дюмон", вошел в зал и, широко улыбаясь, поднял руку, радостно приветствуя знакомых. В алькове за столом сидели пятеро, и первой он узнал Астреа. Его воодушевления не охладил даже тот факт, что рядом с ней сидел доктор Мартинс. Напротив, по отношению к врачу комиссар испытывал чуть ли не сострадание.
      Обидно терять такую девушку, как Астреа, - сочувственно подумал он...
      Конечно, ни в малейшей степени его не удивило присутствие Вильсона и Хоуардов: он сам их пригласил. Да Силва пробрался к друзьям, лавируя между занятыми столиками, придвинул стул и сел. Набор бутылок на столе его поразил. Он рассмотрел этикетку и прозрачную, как вода, жидкость в одной из них и, изумленно подняв брови, взглянул на Вильсона.
      - Пинка? Ничего лучшего друзьям ты не мог предложить?
      - Это не для них, а для меня, - угрюмо буркнул Вильсон.
      Да Силва удивленно уставился на американца. Из-за собственной радости при виде Астреа он не сразу заметил глубокую печаль на обычно непроницаемом лице друга.
      - Что случилось?
      Вильсон молча показал на кольцо, блестевшее на пальце Джилл Хоуард. Та сжала руку доктора Хоуарда и немного смущенно ему улыбнулась.
      - Пожалуй, мне следует извиниться перед всеми, и прежде всего перед бедным мистером Вильсоном, но я подумала... - Она тряхнула головой. - Ну, если хотите знать правду, я подумала, что если бы он видел во мне только ревнивую жену, поспешившую в Бразилию на розыски блудного мужа, а не одинокую девушку, нуждающуюся в защите...
      - Тогда стал бы я так безоговорочно рисковать ради вас своей жизнью? с горечью спросил Вильсон.
      - Примерно так, - согласилась она и поспешила заверить мужа: - Но я все это время вела себя безупречно, милый. В самом деле. Я даже не позволяла заезжать за собой и тем более... - Она вдруг покраснела. - Ну конечно, я была... ну... совсем голой, когда вы меня спасли, но я же тогда была без сознания, значит, это не считается, верно? Я же не сознавала, что на мне ничего нет, значит ничего об этом не знала, правда? А за исключением этого я держалась стойко.
      За поддержкой она обратилась к Астреа.
      - Ведь верно?
      Дон Хоуард сочувственно улыбнулся Вильсону.
      - Не делайте печальное лицо, мистер Вильсон. Согласен, она очень привлекательна, но поверьте, быть её мужем - задача не из легких.
      Астреа улыбнулась Джилл.
      - Вы были очень храброй. Поверьте, мне в подобных обстоятельствах пришлось бы не легче!
      Она посмотрела через стол на да Силву и Вильсона.
      - А вы... Тоже мне, детективы! На пальце Джилл отчетливо заметен кольца. Я это сразу увидела.
      Теперь она ехидно ткнула пальцем в да Силву.
      - Вы целый день копались в её сумке и не заметили, что все документы оформлены на миссис Хоуард!
      - Вы забыли, что я джентльмен! - с наигранной гордостью заявил да Силва и ухмыльнулся в ответ. - Я взял из сумки только то, что было нужно. На остальное я закрыл глаза.
      Он снова осмотрел бутылки на столе.
      - А где коньяк? Я позову официанта. Что будете пить?
      - Увы, ничего, - с сожалением покачал головой доктор Хоуард. - Через несколько часов наш рейс, а Джилл ещё нужно собрать вещи. Я так и на неделю опоздал на службу.
      Он встал и помог подняться с кресла жене. Потом скользнул взглядом по лицам присутствующих.
      - Не вставайте, пожалуйста. - Он мгновение помедлил, затем глубоко вздохнул. - Ну, вы прекрасно знаете, насколько Джилл и я всем вам обязаны, и знаете, что я это знаю. Поэтому не стану устраивать грандиозную сцену прощания. Скажу только: мы очень надеемся, что в один прекрасный день снова все увидимся. - Он приветственно поднял руку и улыбнулся. - Единственное слово, которое я знаю по-португальски: Чао!
      Вильсон мрачно смотрел им вслед.
      - Единственное слово по - португальски! - горько буркнул он. - Но это же итальянский!
      - Не изображай покинутого юношу, - строго бросил да Силва. - Это тебе не идет.
      И повернулся к Астреа и доктору Мартинсу.
      - Повторяю вопрос: что будете пить?
      Астреа медленно покачала головой, не сводя с него глаз.
      - К сожалению, нам тоже нужно идти. Мы с Жоао обедаем в "Месбла", а столик заказан только на двоих.
      Улыбка на губах да Силвы застыла, потом погасла.
      - Вы с Жоао? Но я думал, мы...
      Астреа спокойно его перебила.
      - С тех пор, как вы сказали, что появитесь, и не появились, у меня было четыре дня, чтобы спокойно подумать, - голос её звучал мягко, но в нем отчетливо слышался стальная решимость. - И я пришла к выводу, что не все нужно принимать, как само собой разумеющееся. По крайней мере, в таких серьезных делах. Или, по меньшей мере, насчет вас.
      - Но...
      - Мне очень жаль, - спокойно сказала она и встала.
      Жоао Мартинс поднялся следом и взял её под руку.
      Да Силва стиснул зубы и тоже встал. Его лицо окаменело.
      - Если вы так считаете...
      - Я так считаю, - просто ответила она и повернулась. - Пойдемте, Жоао.
      Доктор Мартинс решил вмешаться в разговор.
      - Знаешь, Зе, - заметил он, - я думаю, мне больше нравилось, когда она тебя ругала.
      Да Силва посмотрел им вслед и тяжело осел на стул. Вильсон нагнулся к нему.
      - Не изображай покинутого юношу, - негромко сказал он. - Это вообще никуда не годится. - И заглянул другу в глаза. - Как насчет коньяка? "Макера", пятизвездочный? Или хочешь последовать моему примеру и утопить горе в пинке?
      Да Силва вышел из прострации и сделал знак официанту.
      - Коньяк, - он криво усмехнулся. - Не следует слишком долго изображать из себя мученика.
      *
      В это самое время Карлос Ренальдо Рибейро достиг наконец цели своего путешествия и поздравлял себя, наблюдая, как человек за деревянным барьером медленно, буква за буквой, передает таинственное послание. Карлос презрительно ухмыльнулся, подумав о скептиках, не веривших, что он исполнит поручение. Но ещё больше, чем гордость за себя или презрение к маловерам, было его удивление тем колоссальным множеством крузейро, которые ему вернули в виде сдачи.
      Он внезапно нахмурился, как будто встревоженный какой-то навязчивой мыслью, и уставился на стопку денег, которая все ещё лежала на барьере. Над подобной проблемой раньше ему задумываться не приходилось. Несколько крузейро на сигареты или бутылочку пинки - великолепно, но такая крупная сумма все усложняла. Вернуться с такими деньгами домой - жена их наверняка обнаружит. Он прекрасно знал, что не сможет утаить от её сверлящих, проникающих в самую душу глаз ни сами деньги, ни тот факт, что они у него есть. Может быть, вообще не возвращаться в деревню? С такими деньгами вполне возможно, но как быть с каноэ Антона? И - что ещё важнее - кто же тогда узнает, что он успешно справился с заданием?
      Вот чертова задача! Израсходовать такую гигантскую сумму просто невозможно; он не имел никакого опыта в обращении с такими капиталами. А инстинктивно Карлос сознавал, что совершит грубейшую ошибку, дав деньги девушке, к которой собирался на всякий случай заглянуть на обратном пути: это бы создало такую ситуацию, которая никогда больше не повторится.
      Пока он ломал голову над этой проблемой, телеграфист закончил передачу, встал и пошевелил уставшими от непривычной работы пальцами. Даже одна телеграмма была для Порто Итапура большой редкостью; две сразу передавать ещё никогда не приходилось.
      - Готово, дружище, - улыбнулся он.
      Карлос непонимающе смотрел на него, все ещё занятый решением своей дилеммы. Телеграфист откашлялся и негромко повторил:
      - Ваши телеграммы отправлены, сеньор.
      Внезапно Карлос решился и придвинул мужчине стопку денег.
      - Еще раз, - распорядился он.
      - Что?
      - Я говорю, передайте их ещё раз!
      Решение было настолько очевидное и верное, что Карлос Ренальдо Рибейро удивленно спрашивал себя, почему так долго не мог сообразить. Он терпеливо ждал, пока ошеломленный служащий отсчитает нужную сумму. Оставшиеся деньги Карлос убрал в карман. Теперь их сумма его вовсе не пугала. Вразвалку он покинул телеграф, где ещё долго тишина нарушалась треском аппарата, установившего в тот день непревзойденный для Порто Итапуры рекорд.
      Нет, Карлос не обманывал себя: он знал, что многие могли быть достойны доверия Антона и отправили бы эти телеграммы. Но кто из них оказался бы настолько усердным, чтобы отправить их дважды?
      Он решительно покачал головой. Никто; никто, кроме Карлоса Ренальдо Рибейро.