Глава 22

Негромкий стук заставил Микаэлу поднять голову. Отложив гребень, она прошла босиком через всю спальню и открыла дверь. На пороге стояла Маргарита.

— Дочка, Мне хотелось поговорить с тобой наедине, пока не вернулись Жан с Люсьеном.

Микаэла отступила в сторону и пропустила мать в комнату.

— Я понимаю, что у тебя есть все основания проклинать меня, — начала Маргарита, упорно избегая взгляда дочери. Судя по тому, как судорожно сжались ее пальцы, чувствовала она себя не очень уверенно. — Позволь мне объясниться…

— Я вовсе не обижаюсь на тебя, мама, — перебила ее Микаэла и сочувственно улыбнулась. — Наоборот, я даже восхищаюсь тобой.

— Восхищаешься? Чем? Тем, что я так долго терпела Арно, или тем, что оставила его, когда все думали, будто ты погибла?

— И тем и другим.

— Ну а я чувствую себя настоящей трусихой. — Маргарита бессильно опустилась в кресло, заботливо подвинутое дочерью. — Мне хотелось выйти за Жана с тех самых пор, как я впервые увидела его, но мой отец, подобно Арно, считал брак деловым предприятием, из которого должны извлечь выгоду обе семьи. Мне казалось, что я попала в ловушку, что меня предали. Когда Жан отправился на запад в поисках удачи, во мне словно что-то умерло.

Микаэла кивнула. Она хорошо понимала это чувство — когда ей показалось, что Люсьен погиб, у нее тоже пропало всякое желание жить.

— После рождения Анри я дала себе слово все терпеть ради своего ребенка, а когда по прошествии времени вернулся Жан, словно солнце взошло над моей головой. В тот самый день Арно отправился в город по делам и остался на ночь со своей… — Маргарита запнулась, — со своей любовницей. Мне выпала счастливая карта — всего раз за долгие годы, отказаться от такой возможности было просто немыслимо. Я снова возродилась к жизни, но тут…

— Но тут вернулся Арно, — подсказала Микаэла. Маргарита кивнула:

— Арно увидел, как мы выходим из леса, взявшись за руки, а когда Жан уехал, он заставил меня рассказать о том, что между нами было.

Микаэла болезненно поморщилась — уж ей-то хорошо известно, какими способами Арно умеет добиваться своего.

— С тех самых пор Арно никуда не отпускал меня одну. Когда выяснилось, что я беременна от Жана, он пришел в ярость и чем только мне не грозил. Годами он использовал мою измену, чтобы держать меня на коротком поводке, и все ждал момента, когда можно будет выдать тебя замуж, чтобы неплохо на этом заработать, а заодно и избавиться от чужого ребенка. Когда Арно объявил, что ты погибла, я не смогла больше оставаться с ним… — Голос Маргариты зазвучал совсем тихо.

— И тогда ты, отправившись на поиски давно утраченного счастья, наконец нашла его. — Микаэла опустилась на колени рядом с матерью и накрыла ладонями ее руки. — Теперь мне остается только пожелать тебе всегда пребывать в мире и довольстве. Я рассталась с прошлым, и ты тоже должна забыть его. Это твой долг и перед собой, и перед Жаном. Нам всем надо смотреть в будущее.

Маргарита разрыдалась.

— Так ты любишь Люсьена? Тебя не поймали в ловушку и не заставили вступить в нежеланный брак, просто делать вид, что все хорошо?

— Люсьен — это как раз то, что мне нужно, — успокоила ее Микаэла.

Маргарита с облегчением улыбнулась и нежно провела ладонью по волосам дочери.

— Ты и представить себе не можешь, как я молилась, чтобы это было действительно так. Ты ведь смолоду столько пережила. Арно не позволял мне вмешиваться, а если я отваживалась сказать хоть слово в твою защиту, мне приходилось ой как несладко. Меня поддерживала только тайная надежда, что наступит день, когда ты расправишь крылья и улетишь.

Маргарита раскинула руки, и Микаэла с рыданием упала ей на грудь.

— Будь счастлива, девочка. Тебе пришлось ждать так долго…

— Нам обеим пришлось долго ждать, — откликнулась Микаэла.

Донесшиеся из коридора голоса заставили их поспешно отпрянуть друг от друга и вытереть слезы. Густой баритон, притягивавший Микаэлу, как магнит, сливался с живой скороговоркой Жана. Когда Жан, войдя, взглянул на Маргариту, Микаэла сразу же отметила мелькнувшее у него в глазах выражение гордости и довольства. При мысли о том, как долго лишены были всего этого ее родители, у нее снова невольно слезы навернулись на глаза.

— Извините за опоздание. — Жан с любовью посмотрел сначала на жену, потом на дочь. — Адриан сказал, что ужин будет подан ровно в восемь, так что, пожалуй, дорогая, нам стоит освежиться, да и Мики с Люсьеном надо привести себя в порядок после путешествия.

Дождавшись, пока Жан и Маргарита выйдут из спальни, Люсьен плотно закрыл дверь и перевел взгляд на Мккаэлу. Даже и без всяких вопросов было ясно, что думает она о том, как бы могла сложиться ее жизнь, если бы Жану с самого начала удалось жениться на женщине, которую он не переставал любить все эти годы.

— Прошлое изменить нам не дано, — рассудительно сказал Люсьен. — Но будущее в наших руках. Наши дети будут купаться в любви, которую мы испытываем друг к другу, и я обещаю тебе, что никогда не дам тебе повода пожалеть о твоем выборе…

Микаэла бросилась ему в объятия, словно голубь, вернувшийся к себе под крышу после долгого путешествия.

— Мне так жаль их, — сквозь слезы проговорила она. — Столько лет, потерянных напрасно, столько горечи и страданий…

Люсьен прижал Микаэлу к своей широкой груди. Он хорошо понимал ее, так как сам провел долгие годы, испытывая боль и страдания. Именно поэтому он поклялся себе, что отныне будет дорожить каждым прожитым днем. Микаэла целиком перевернула прежнюю жизнь, заставив его поверить в добро и справедливость.

— Извини, — прошептала Микаэла, — просто не знаю, что это со мной в последнее время происходит. Хоть затыкай глаза чем-нибудь.

— Если верить тому, что я слышал, это еще один симптом болезни, именуемой беременностью, — добродушно усмехнулся Люсьен и погладил ее по щеке.

— И ты, как преданный муж, будешь терпеть все мои капризы и приступы дурного настроения? — сквозь слезы улыбнулась Микаэла.

— Терпеть? Ничуть ни бывало! Я намерен наслаждаться ими.

— Смотри-ка, прямо воплощение любви и сострадания. Откуда бы вдруг такая щедрость? — Микаэла с любопытством посмотрела на Люсьена.

— То есть как? А моя безумная любовь?

— Да, кстати, Вэнсу не придется сегодня с нами поужинать. Это меня особенно развеселило.

Микаэла посмотрела на Люсьена как на сумасшедшего.

— И что же в этом забавного?

— А то, что прийти он не сможет, так как угодил в тюрьму. — Люсьен расплылся в широкой улыбке.

— В тюрьму? — Микаэла вырвалась из рук Люсьена и кинулась к двери. — Мы должны… Люсьен едва успел остановить ее.

— Ничего мы не должны. Я уже заглянул в резиденцию губернатора, а потом поговорил с узником. Видишь ли, Вэнса задержали и препроводили в тюрьму английские солдаты. Естественно, я выступил в его защиту.

— Господи, да за что же? — недоуменно спросила Микаэла.

— За пособничество в краже, — пояснил Люсьен с совершенно непонятным для Микаэлы спокойствием. — Я пытался убедить всех, какой это кристально честный человек, какое у него безупречное воспитание и все такое прочее, но некий загадочный английский герцог, приехавший сюда из своего герцогства, все толкует о неких ворах и их сообщниках. У губернатора просто не оставалось иного выхода, как засадить Вэнса в камеру и держать его там до тех пор, пока этот беспокойный вельможа не уберется восвояси.

— Но это же бред! — вскинулась Микаэла. — Вэнс не воришка какой-нибудь, и всякий, кто считает, будто он способен на мошенничество, просто ненормальный.

— Или герцог, — ухмыльнулся Люсьен. Видя, что Люсьена продолжает забавлять эта дикая история, Микаэла совершенно вышла из себя:

— Да что это с тобой, Люсьен Сафер? Вэнс — твой лучший друг, и нечего превращать в цирк серьезную ситуацию. Ты что, забыл, что мы оба обязаны ему жизнью? Он боролся за нас до последнего, и теперь наша очередь выручать его. — Микаэла вдруг подозрительно посмотрела на своего весельчака мужа: — А может, ты просто задумал поквитаться с Вэнсом за те дурацкие слухи, которые о нас распускают?

— Я-то нет, а вот твой отец готов был его убить, когда до него дошла эта сплетня. Что же касается меня, то если тут и есть за что мстить, так это за все те нотации, что он читал мне после нашей свадьбы. — Люсьен едва снова не расхохотался. — Пока же мне доставляет несказанное удовольствие то, что мой лучший друг, похоже, оказался участником головокружительного приключения, связанного с дамой, странным образом появившейся у него на корабле.

Микаэла изумленно уставилась на Люсьена.

— По его словам, вскоре после того, как ты уехала в город, он столкнулся с переодетой в старуху юной леди. Она сунула ему в руки мешочек с драгоценностями и сказала, что скоро вернется, а когда Вэнс поднялся на верхнюю палубу своего же собственного корабля, его окружили солдаты и препроводили в тюрьму, где вышеупомянутый герцог учинил ему настоящий допрос.

— Значит, драгоценности были у Вэнса с собой? — У Микаэлы округлились от страха глаза.

— Нет, он запер их в каюте, а о таинственной незнакомке и словом не обмолвился ни губернатору, ни герцогу, который так и пыхтел от возмущения.

— Но почему?

Люсьен фыркнул и, наклонившись, нежно поцеловал жену.

— Ты же у нас такая умница, вот и скажи почему.

Только теперь до Микаэлы дошло, чем вся эта история так веселит ее мужа. Вэнс заинтригован случившимся точно так же, как был заинтригован Люсьен, когда столкнулся у себя на корабле с зеленоглазой незнакомкой.

— Ну что ж, надеюсь, он знает, что делает. — Микаэла вздохнула.

— Скорее, пока ни малейшего представления не имеет, — уверенно заявил Люсьен. — Поэтому и оказался за решеткой… — Он крепче прижал к себе жену. — В общем, история повторяется. В свое время я обегал целый город в поисках хитроумного зеленоглазого мышонка, из-за которого тогда чуть голову не потерял, а теперь с Вэнсом, похоже, происходит то же самое — иначе он наверняка отдал бы драгоценности и пошел своей дорогой.

Ощущение близости сильного мужского тела заставило Микаэлу учащенно задышать, в голосе у нее появилась хрипотца.

— Ты уверен, что с Вэнсом все будет в порядке? — Она погладила мужа по груди.

— В конце концов, не сомневаюсь, все как-нибудь образуется. — Теперь Люсьен тоже говорил с трудом: эта женщина неизменно действовала на него, как огонь на сухой порох. — Уверен, Вэнс заставляет себя мириться с тюремной похлебкой только потому, что надеется таким образом ускорить встречу с таинственной незнакомкой. Совершенно очевидно, что он заинтригован так же, как в свое время и я, когда некая наивная проказница утверждала, будто моя каюта — это пыточная камера, а ее хозяин — настоящий монстр.

— Ты и вообразить себе не можешь, какой же дурой я себе показалась, когда выяснилось, что все совсем не так!

— А как я мечтал изменить твое мнение о себе той ночью, войдя в комнату, где мы сейчас находимся, и увидев неуловимую красотку, за которой гонялся целую неделю!

— Ты действительно весь город обегал, стараясь отыскать меня? — Микаэла пытливо взглянула на него своими бездонными глазами.

— Каждый камешек перевернул. — Люсьен нежно потрогал мочки ее ушей. — Всюду заглянул… Кроме одного места. Но это мне, честно говоря, и в голову тогда не пришло. А ты была здесь, в моей спальне, и на тебе почти ничего не было. Ты обольщала меня, сама того совершенно не желая.

В этот миг Микаэла забыла и про приключение, случившееся с Вэнсом, и про ужин. Все, что ее сейчас занимало, — ласки, сжигавшие огнем все ее тело, и любовь к неотразимо обаятельному мужчине с глазами ясными, как летнее небо, и волосами черными и блестящими, как вороново крыло, который отныне стал для нее целым миром…

В дверь громко постучали.

— Эй, Люсьен, так вы идете на ужин? — послышался снаружи голос Адриана.

— Еще нет. — Ласки его становились все настойчивее.

— А в чем дело? Правда, нам опять подадут жареных устриц и моллюсков — я знаю, ты их терпеть не можешь, но Жан говорит, что это его любимое блюдо.

Люсьен поцеловал Микаэлу в губы, приглашая разделить охватившую его страсть.

— Раньше того, как моя жена поверит, что я безумно влюблен в нее, мне выйти отсюда не удастся, извини, дед.

Люсьен не сомневался, что это признание не оставит старика равнодушным. И действительно, сначала послышался легкий смешок, затем раскатистый смех и наконец настоящий взрыв, потрясший дом чуть не до основания.

— А я что говорил тебе!

Дождавшись, пока смех стихнет, Микаэла с любопытством посмотрела на мужа:

— Мне и невдомек, что ты ненавидишь жареных устриц. Ты никогда не говорил об этом.

— Что люблю тебя, я тоже не говорил и чуть было не опоздал, — прошептал Люсьен, поднимая ее на руки и направляясь к кровати. — Но этой ошибки я больше не повторю. — Он опрокинул Микаэлу на бархатное одеяло и принялся поглаживать ее полные бедра. — Кроме тебя, Мики, мне ничего в этой жизни не нужно — хоть плачь, хоть смейся. Я всю тебя люблю. Ты для меня — весь мир.

Люсьен властно впился в ее губы, и Микаэла безоглядно отдала себя переполняющим ее сладостным чувствам. Прежде она и представить не могла, насколько это замечательно — знать, что муж остается дома, что всегда будет рядом. В объятиях Люсьена она чувствовала себя как в раю.

— О, Мики, если бы только мне хватило слов выразить, как я тебя люблю! — шептал Люсьен, и голос его дрожал от страсти, сдерживаемой лишь безграничной любовью.

Теряя под напором страстных ласк Микаэлы последние проблески сознания, Люсьен успел еще вознести небу молитву о Вэнсе. Ему очень хотелось, чтобы когда-нибудь и его лучший друг понял, каково это — любить так, что в каждом ударе сердца звучит имя женщины, которая овладела тобой целиком, овладела твоим сердцем, твоей душой, твоим телом. Такой плен равен безграничной свободе; любить и быть любимым — значит владеть всеми богатствами мира.

— Я люблю тебя, Люсьен, — прошептала Микаэла, расстегивая ему одну за другой пуговицы и жадно вглядываясь в каждую частицу его мускулистого тела.

Прикосновения ее становились все более настойчивыми, и Люсьен невольно застонал.

— Дорогой мой муж, ты на вкус просто бесподобен, — поддразнила его Микаэла. — Куда приятнее, чем жареные устрицы, которыми собирается попотчевать нас Адриан.

— Ты что, тоже не любишь эту мерзость?

— Честно говоря, если мне в жизни не придется больше отведать этого блюда, я буду просто счастлива. — Микаэла слегка прикоснулась к его губам. — Для счастья мне нужно только одно — чтобы ты всегда любил меня.

— Так и будет, — прошептал Люсьен.

Лицо Микаэлы осветила улыбка — та самая, что заворожила Люсьена в первый же момент, когда эта беглянка попалась ему на глаза. Его охватило всепоглощающее желание. Он нашептывал Микаэле нежные слова, слова вечной любви и вечной преданности, обещая до конца жизни помнить ту лунную полночь, когда впервые встретился взглядом со своим маленьким мышонком. Если бы этот взгляд миновал его, ничего бы не было, никогда бы не пережил он такого счастья и такой любви.

Вот он, рай, подумал Люсьен в последний момент перед тем, как мощное дыхание страсти окончательно лишило его возможности мыслить, — Микаэла и есть для него чистый, беспорочный рай.

Побарабанив пальцами по столу, Адриан взглянул на часы. Четверть девятого. Ни Люсьен с Микаэлой, ни Жан с Маргаритой к ужину так и не спустились. В любви эти Рушары просто неутомимы, подумал он, отхлебывая свой излюбленный сок. На лице его появилась довольная улыбка: результат попытки найти Люсьену хорошую жену превзошел самые смелые его ожидания. После пяти лет одиночества внук наконец дома, а вскоре и правнук или правнучка будет. И если добавить ко всему этому жареных устриц, то и мечтать ему больше не о чем!