Джонни Гай призвал всех к тишине, и снова она почувствовала, как пальцы впиваются в ручки кресла.

— Ты, конечно, не могла не стать потаскухой, да?

Она слышала те же самые грубые слова, видела, как Мэтт надвигается на Диди, срывает ожерелье. Диди борется с ним, он трясет ее еще сильнее и с таким злобным лицом, что Флер пришлось напомнить себе: это актерская игра. Это не жизнь. Боже мой, как хорошо, что это только игра. Он толкнул Диди к стене и ударил. Больше Флер не могла смотреть. Она закрыла глаза и попыталась думать о чем-то другом. Но в голове сидела одна мысль: оказаться подальше отсюда.

— Стоп!

Хотя Линн Дэвиде перестала плакать. Флер захотелось броситься в дамский туалет, но она не знала, где он, а спросить означало привлечь к себе внимание.

Она открыла глаза и увидела, как Джейк обнимает Линн, прижав ее голову к своему подбородку. Слава Богу, подумала Флер, Может, на самом деле он не такой плохой, как кажется.

Джонни Гай кинулся вперед.

— Ты в порядке, Линии?

Джейк повернулся к нему:

— Оставь, черт побери, нас одних на минутку!

Но это уж слишком здорово для того, кто играл Калибра, подумала Флер.

Джонни Гай кивнул и отошел. Он посмотрел на Флер и заключил ее в медвежьи объятия; сцена получилась смешная, потому что Флер оказалась на голову выше Джонни Гая.

— Ну разве это зрелище для таких глазок, как твои? Они прекрасны, как заходящее техасское солнце после весеннего дождя.

Джонни Гай, конечно, не мог обмануть Флер повадками «своего парня». Он считался одним из лучших режиссеров кино. Джонни Гай понравился ей с первого раза, еще в Нью-Йорке, когда он говорил с ней о роли. Похоже, он понимал, что она новичок в кино, но не давил своей опытностью.

— Кого ты хочешь обмануть, Джонни Гай? Я слышала, ты родился в Квинсе.

— Да это просто злобные слухи. Неужели ты веришь хоть одному слову? Ну а теперь пойдем, я хочу познакомить тебя со всеми.

Он представил Флер киногруппе, потом рассказал о каждом ее участнике. Флер пыталась сосредоточиться, но имена и лица мелькали слишком быстро.

— А где твоя красавица мать? — поинтересовался он, жестом прося держаться осторожнее с кабелем, пролегавшим рядом. — Я думал, она придет с тобой сегодня.

— От появится на следующей неделе.

— Я помню ее с пятидесятых, — сказал он. — Тогда я трудился рабочим в киногруппе и видел ее в «Саду Аллаха». В ту пору она была с Эрролом Флинном.

Флер с любопытством посмотрела на Джонни Гая. Белинда рассказывала ей о своих знакомствах с кинозвездами, абсолютно со всеми. Но никогда не упоминала имени Эррола Флинна. Должно быть, он ошибся.

Джонни Гаю стало неловко.

— Ну пойдем, дорогая. Пора тебе познакомиться с Джейком и Линии.

Этого Флер хотелось меньше всего. Но Джонни Гай уже вел ее к ним, и спорить было поздно. Когда она увидела, что Линн все еще в слезах, ей стало нехорошо. Флер коснулась руки Джонни Гая.

— Ну почему бы нам не подождать…

— Джако, Линии. Я тут привел кое-кого, хочу, чтобы вы познакомились. — Он выдвинул ее вперед и представил.

Линн с трудом изобразила слабую улыбку, а Джейк уставился на нее взглядом героя по имени Калибр. Сначала он изучил лицо, а потом презрительно оглядел ее, одетую в свитер от Сони Рикель, с головы до ног. Флер испытала некоторое удовлетворение оттого, что трехдюймовые каблуки позволяли ей смотреть прямо в глаза Джейку Коранде. Наступило неловкое молчание, которое нарушил молодой человек со щетиной на подбородке.

— Мы собираемся повторить еще раз, Джонни Гай. Приношу свои извинения, но была одна проблема, мы сейчас ее утрясли.

Коранда рванул мимо Флер, как будто им выстрелили из пушки, направившись прямо к краю площадки.

— Что с вами такое, черт бы вас побрал?! — закричал он. — Вы будете нормально работать или что? Мы же собирались снять эту сцену без всяких проблем! Сколько раз мы будем повторять? Сколько раз мы будем проходить через все это из-за вашей дурости?

Площадка замерла. Потом раздался чей-то голос:

— Извини, Джейк, но ничего нельзя было сделать.

— Черта с два! Нельзя! — Он двинул рукой, как боксер, в сторону голоса. Флер ожидала, что он вот-вот выхватит «кольт». — Соберитесь же на этот раз, черт побери! Он будет последний!

— Полегче, парень, — сказал Джонни Гай. — Я здесь режиссер. Я скажу, когда будет последний раз.

Коранда холодно бросил:

— Тогда как насчет того, чтобы ты как следует делал свое дело?

Джонни Гай секунду помолчал. Потом спокойно проговорил:

— Я, пожалуй, притворюсь, что не слышал, Джако. А теперь все вернулись к работе!

Флер ускользнула с площадки как можно незаметнее. Вспышки раздражения были для нее не в новинку, она насмотрелась на них в последние несколько лет, но каждый раз чувствовала себя ужасно, становясь их свидетельницей. Смущенная Флер поглядела на большие часы на черном пластиковом ремешке, болтавшиеся на запястье, и зевнула. Это была уловка, к которой Флер прибегала, испытывая неловкость. Смотрела на часы и зевала. Пусть окружающие думают, что все происходящее ее ни капли не трогает. Вернувшись в кресло, Флер задала себе вопрос: что бы подумала Белинда про своего идола, увидев его в деле? Но потом поняла, какой это глупый вопрос. Знаменитости не такие, как обычные люди, детка. Они не должны следовать тем же правилам.

После короткой передышки все началось снова. На этот раз она не смотрела на актеров, но крики лезли в уши, не давая Флер расслабиться. Потом все стихло, Джейк и Линн ушли с площадки.

После короткого перерыва начали снимать крупный план. Появился посыльный, он спросил не хочет ли она познакомиться с костюмершей. Когда Флер вернулась на площадку, киногруппа завтракала. Линн и Джейк сидели отдельно и жевали сандвичи. Оба были в джинсах, и Флер почувствовала себя человеком со стороны, ужасно расфуфыренной.

— Садись, — предложила Линн. — Жаль, что у нас раньше не было возможности поговорить.

Флер подошла поближе.

— Все нормально. Вы же работали.

Линн нахмурилась, а Флер пожалела, что так небрежно высказалась о сцене, свидетельницей которой только что была.

Джейк встал, заворачивая сандвич в бумагу, но Флер не посторонилась, чтобы пропустить его. Он выглядел самым грозным мужчиной, которого ей доводилось встречать в жизни, а может, так казалось из-за его слишком большого роста: Флер не привыкла к высоким мужчинам в своем окружении. Но вдруг она поймала себя на том, что не сводит глаз с его невероятного рта и с переднего кривого зуба с маленькой щербинкой на краю.

— Ну пока, Линн, — сказал он, — пойду постреляю по корзинке.

Он прошел мимо Флер, как мимо пустого места. Наступила неловкая пауза, потом Линн протянула ей половину сандвича:

— Ешь, а то мне нельзя толстеть. Лосось и низкокалорийный майонез.

— Спасибо. — Флер взяла дружески предложенный завтрак и села на стул, освободившийся после Джейка. Если верить Белинде, Линн Дэвиде играла в мыльных операх, потом получила маленькую роль в «Крестном отце» и стала сниматься на вторых женских ролях. Ее критиковали. Флер решила, что Линн, наверное, лет двадцать пять. Круглое лицо и влажные глаза делали ее очень женственной, но девушка стеснялась своей внешности.

Линн тоже изучающе смотрела на Флер.

— Похоже, тебе не надо беспокоиться насчет веса.

— Но я беспокоюсь, — сказала Флер, проглатывая кусок сандвича. — Я должна весить сто сорок пять, а перед камерой не больше ста тридцати пяти фунтов. С моим ростом это трудно, тем более что я люблю булочки и мороженое. Так что проблемы есть.

— Ну что ж, тогда мы можем подружиться. — Линн улыбнулась, показав ряд мелких ровных зубов. — Не выношу женщин, которые могут есть все, что им хочется, Они поговорили еще немного о всяких причудах роста, веса, телосложения, прежде чем Флер заговорила о фильме. Она поняла, Линн очень нравится играть Диди.

— Критики считают, что женские роли Джейк написал не так хорошо, как мужские. Но я думаю, Диди исключение. Она глупа, но в то же время очень ранима. В каждой женщине есть что-то от Диди.

Флер согласилась.

— Это хорошая роль. Более честная, чем роль Лиззи. Я немного волнуюсь, как она у меня получится. Я не слишком уверена в себе. — Она не стала договаривать, потому что вряд ли ее слова могли вдохновить партнершу по фильму и вселить уверенность в благополучном исходе съемок.

Однако Линн ее слова не показались странными.

— Многие актеры чувствуют себя точно так же вначале. Но когда влезешь в роль по уши, уверенность придет. Поговори с Джейком о Лиззи. Он хорошо объясняет, умеет помочь.

Флер скорчила гримасу.

— После того, что я слышала, он вряд ли захочет порассуждать со мной о Лиззи. Я ведь знаю, он был не в восторге от моей кандидатуры на роль.

Линн засунула в рот последний кусочек сандвича и сказала:

— Но когда он поймет, что ты хочешь, он будет рядом.

— О, конечно, — проговорила Флер с оттенком цинизма в голосе, но более заметным, чем ей хотелось бы. — Нужно время и широкая кровать.

Линн быстро посмотрела на нее:

— Джейк не самый худший из парней, Флер.

— Не води меня за нос.

— В каком смысле?

— Ну я же видела, как он сегодня вел себя.

Линн задумалась, а потом, словно внутренне приняв решение, сказала:

— Слушай, Флер. Несколько лет назад мы с Джейком были парой. Ничего особенно серьезного с его стороны, но мы успели. достаточно хорошо узнать друг друга. Когда мы перестали спать вместе, мы просто остались добрыми друзьями. Я ему очень доверяю. В сценарий Джейк перенес кое-что из моей жизни. Но потом он понял, что у меня возникают не слишком приятные воспоминания, и убрал эти сцены. Он сделал это ради меня. Понимаешь?

— Извини, — сказала Флер, стараясь говорить как можно спокойнее, хотя никакого спокойствия не испытывала. — С такими мужчинами, как Джейк, я не слишком уютно себя чувствую.

Линн озорно улыбнулась:

— Именно это делает таких мужчин, как Джейк, неотразимыми.

Флер употребила бы другое слово, но предпочла промолчать.

Следующие несколько дней она старалась держаться подальше от Джейка Коранды, насколько было возможно, но постоянно ловила себя на том, что тайком наблюдает за ним. Они с Джонни Гаем без устали препирались, спорили. Поначалу от их стычек она чувствовала себя неловко, потом заметила, что оба мужчины буквально расцветают в споре. В первый день, после вспышки Джейка, она удивилась его популярности в киногруппе. Оказалось, он хорош со всеми, кроме нее. Кивнув утром, он не замечал Флер целый день. Поэтому она радовалась, что первую сцену ей предстоит играть с Линн.

Накануне она учила роль, пока не запомнила ее назубок. Флер попросила экономку разбудить ее утром пораньше, потому что в семь она должна быть в гримерной. Флер приняла душ, позвонила Белинде и в десять готова была лечь спать. Но едва она потянулась к выключателю, позвонил помощник режиссера и сказал, что расписание изменилось. Завтра они снимают первую сцену Мэтта и Лиззи.

Пробило двенадцать, когда Флер убедилась, что знает текст и можно ложиться спать. Но она так сильно возбудилась, что сон не шел.

Флер хотела было принять таблетку нембутала Белинды, потом вспомнила сцены из «Долины кукол» и передумала. В последний раз, когда Флер посмотрела на часы, они показывали три восемнадцать.

Работать предстояло на площадке возле деревенского дома в Айове. Джонни Гай зашел утром в гримерную, чтобы за время, пока Флер приводит себя в порядок, обсудить первую сцену. Он объяснил, что она сядет на качели на крыльце, увидит Мэтта в конце дорожки, окликнет его по имени и, сбежав по ступенькам, кинется ему в объятия. Более трудная часть сцены чуть позднее, это будет их первый диалог.

Флер слушала внимательно, но никак не могла сосредоточиться. Она не выспалась, ощущала слабость, неуверенность в себе и не сомневалась, что у нее ничего не выйдет. Если бы сегодня предстояло работать не с Джейком! Флер видела, как прекрасно играет этот актер, и понимала, почему он не хотел видеть ее в роли Лиззи.

Кроме всего прочего, ей не нравился ее первый костюм. Было начало мая, но по фильму шел август, и ее нарядили в белое бикини с красными сердечками и в мужскую голубую рубашку, завязанную узлом на животе. Живот у Флер был совершенно белый, бикини короткое, и казалось, кроме ног, у нее нет ничего.

Чтобы подчеркнуть противоречивость натуры Лиззи, ей заплели косу, которая болталась на спине. Стилист собирался завязать на косе красный бант, но Флер заявила, чтобы он об этом даже не мечтал. Она не собиралась носить бант в волосах, потому что Лиззи ни за что бы такого не допустила. Стилист не стал спорить, а то она бы ему показала, что Джейк Коранда — не единственный актер с характером. Да, Флер нервничала. Очень сильно. После того как она в четвертый раз сходила в туалет, помощник режиссера вызвал ее на площадку.

Флер уселась на качели, пытаясь сосредоточиться на предстоящей сцене. Лиззи еще не видела Мэтта, но знала, что он вернулся домой. Она ждала его, но свое нетерпение не должна была показывать. Лиззи много чего утаивала: как сильно ненавидит сестру, как тянется к ее мужу…

Ей не хотелось, но она все время ловила себя на том, что смотрит на Джейка, стоявшего возле трейлера в солдатской форме, как было положено по сценарию. Неужели ее могло тянуть к нему?

Глупый вопрос. Он ей даже не нравился. Из статьи в журнале она узнала, что он на девять лет старше ее. Ему двадцать восемь, а ей девятнадцать. Но если бы даже он оказался ее ровесником, Джейк Коранда все равно был бы слишком старым для нее. Флер зевнула и посмотрела на запястье, но вспомнила, что она без часов.

Он засунул одну руку в карман, прислонился к трейлеру, уперся подошвой ботинка в край колеса и стоял в расслабленной позе, как на фотографиях в журналах и газетах. Если бы во рту у него была сигарета и он бы сощурился, то можно было бы подумать, что ожил Калибр. Флер снова подумала о влечении. Влечение к Джейку Коранде. Ну прямо заголовок для какой-нибудь бульварной газеты.

— Время, мальчики и девочки! — крикнул в мегафон Джонни Гай. — Ты готова, Флер, милая? Давай пройдем еще раз.

Она слушала его, тщательно запоминая путь, по которому он хотел, чтобы она пробежала. Потом вернулась к качелям и принялась нервно ждать окончания последних приготовлений. Волнение…

Она должна думать о волнении. Но не трепыхаться. Не торопиться.

«Ты его увидишь, — говорила она себе, — прежде чем позволишь этому отразиться на лице. Не беспокойся, что кто-то на тебя смотрит. Не думай о них. Сосредоточься на Мэтте. На Мэтте, а не на Джейке».

Джонни Тай дал сигнал начинать. Она подняла голову.

Увидела Мэтта. Мэтт! Он вернулся! Вскочив, Флер побежала с крыльца, перепрыгивая через деревянные ступеньки. Коса болталась на спине. Она должна добежать до него, прикоснуться к нему. Он ее, а не Диди. Она бежала через двор в ужасном возбуждении; все правильно, она чувствовала, что все правильно, похоже, в конце концов все будет не так плохо. Он перед ней. Мэтт! Она выкрикнула его имя, бросилась к нему, прямо на его форму, в его объятия.

Он качнулся назад, и оба повалились на пол.

Раздался невероятный хохот. Флер лежала сверху на Джейке Коранде, придавив его полуобнаженным телом. Ничего более унизительного в своей жизни она до сих пор не испытывала. Ей хотелось умереть. Уползти в угол и умереть. Она же просто слон!

Большой, неуклюжий, гигантский слон! Она выставила себя перед всеми настоящей дурой.

— Кто-нибудь пострадал? — задыхаясь от смеха, спросил Джонни Гай, помогая ей встать.

— Нет, я в порядке. — Она опустила голову и смотрела вниз, сосредоточенно вытирая грязь с ног, пытаясь прийти в себя. Из гримерной уже бежали с тряпкой, и она, не глядя на Джейка, стала вытираться. Какие ему еще нужны доказательства, что она не годится на роль? Проклятие! А какое ей вообще до него дело? До того, что он думает о ней и о роли? Почему здесь нет Белинды?

Сейчас ей так нужна мать.

— А ты как, Джако?

— Нормально.

Джонни Гай похлопал ее по руке.

— Все было хорошо, золотце, — ухмыльнулся он. — Очень плохо, что парень оказался хилый и не смог удержать настоящую женщину.

Она понимала, что он старается помочь ей, но все равно чувствовала себя большой, неуклюжей, ужасной. Флер знала, что абсолютно все сейчас смотрят на нее.

— Я… я прошу прощения, — проговорила она запинаясь. — Думаю, я испортила костюм, он не отчищается, — Именно поэтому мы держим еще один про запас. Иди переоденься.

Флер очень быстро вернулась к качелям на крыльце, и можно было начинать, снова. Она постаралась сосредоточиться, восстановить в себе былое волнение, увидела Мэтта, подпрыгнула, соскочила со ступенек, побежала через двор. «Боже, пожалуйста, ну сделай так, чтобы я не сбила его с ног!» Она старательно и осторожно скользнула в его объятия.

Джонни Гаю совсем не понравилось.

Он велел повторить сцену. Она снова и снова сбегала со ступенек… В четвертый раз качели ударили ее сзади по ногам, когда она вскочила. В пятый раз Флер проделала весь путь к Джейку, но в последний момент удержалась от порыва. С каждой минутой она чувствовала себя все более несчастной; рубашка взмокла от пота.

— Не беспокойся о нем, золотце, — сказал Джонни Гай, когда Джейк в очередной раз отпустил ее. — Не беспокойся, куда ставишь ноги. Давай как в первый раз.

— Я попытаюсь.

Она повернулась спиной к мужчинам и направилась к качелям на крыльце, понимая, что никакая сила на земле не заставит ее броситься к Джейку Коранде, как в первый раз. Грудь ее теснило, словно она собиралась заплакать. Флер с трудом проглотила слюну.

— Эй, погоди.

Она медленно повернулась и увидела, как Джейк направляется к ней.

— Я просто потерял равновесие в первый раз, — Вежливо сказал он. — Я виноват. Не ты. Сейчас я тебя поймаю.

Ну конечно, поймает. Она кивнула и пошла дальше.

— Но ты мне не веришь, да?

Она остановилась и повернулась к нему.

— Я ведь знаю, что я не очень легкая.

Он насмешливо скривил рот. Подобная ухмылка могла кого угодно привести в ярость.

— Эй, Джонни Гай! — крикнул он через плечо. — Дай нам пять минут, хорошо? Этот могучий Цветик[23] думает, что может меня зашибить!

Цветик! Это уж слишком. Ей хотелось влепить ему пощечину.

— Это отвратительно, даже если исходит от вас, мистер Коранда! — Вздернув подбородок, она отвернулась и пошла прочь.

— Эй! — Он схватил ее за руку, прежде чем Флер успела вырваться, и не слишком вежливо потянул за угол дома, подальше от посторонних глаз. — Ты сама бросила вызов. Лучше не хвастай, а делай ставку. Даю десять баксов, что ты не собьешь меня с ног.

Они стояли за домом, по щиколотку в траве. Потом он ее отпустил. Как она позволила себя в это втянуть? Она провела рукой по голому бедру, пытаясь принять грозный вид.

— Это смешно! Я не собираюсь бороться с вами.

— А в чем дело? Чего боится Блестящая Девочка? Растрепать волосы? Или выиграть?

Флер вспылила:

— Сукин сын! Ты просто несносен! И еще противнее, чем кретины, которых ты изображаешь в кино! Я в эти игры не играю!

Коранда и глазом не моргнул.

— Десять баксов, Цветик. Играй или заткнись.

Она понимала, Джейк специально ее подначивает, но вдруг решила: плевать. Он и так раздражал ее уже несколько недель, теперь она собиралась стереть глупую усмешку с этих глупых губ.

— Хорошо, Коранда. Ты сам напросился.

Она отступила, не отрывая от него взгляда.

— Ой, Цветик, я уже боюсь. Ты меня до смерти напугала.

Он тоже отошел от нее подальше. Она видела, что и он собирается с силами. Ну пускай, ему они пригодятся.

— Я дрожу от страха, детка. Такая обаятельная девушка может испачкаться тушью от ресниц.

Боже, как она его ненавидела! Этот его отвратительный рот.

— Я тебя предупреждаю, Коранда.

— Ну давай, малышка. Ну попытайся.

Приняв вызов, Флер дала себе волю. Она топала по песчаной утрамбованной земле, размахивая руками, бежала изо всех сил. Но ей показалось, она ударилась о стену.

Если бы он не поймал ее, от удара она свалилась бы на землю.

На этот раз уже по собственной вине. Флер поняла, что Джейк держит ее, крепко прижимая к себе. Она дернулась, пытаясь выровнять дыхание. Подбородок болел: еще бы, она со всего размаха уткнулась ему в плечо. Левая часть груди тоже болела от удара.

Флер хотела поднять руку и потереть ушибленное место, но потом поняла, что скорее умрет, чем даст ему почувствовать удовлетворение оттого, что сама так сильно стукнулась.

Флер потопала обратно.

— Эй, Цветик! — Неторопливой ковбойской походкой он подошел к ней. — Это самое большее, на что ты способна? Боишься снова запачкать белоснежное бикини?

Она удивленно посмотрела на Джейка. Болело все тело, подбородок, она никак не могла обрести дыхание.

— Ты настоящий псих! По тебе клиника плачет! — выдохнула она. — Запомни!

— Удваиваем или как? И на этот раз отойди подальше.

Нет, она ничего не может поделать, и Флер потерла грудь.

— Думаю, я пас.

Он рассмеялся. Очень весело. Флер удивилась.

— Ну ладно, Цветик, я тебя отпускаю. Только ты должна мне десять баксов.

Коранда казался невероятно самонадеянным, и она уже открыла рот, чтобы принять его вызов. Но здравый смысл вовремя вернулся к ней и удержал. Она не знала, намеренно или нет, но Джейк Коранда здорово помог ей.

Они пошли обратно, в молчании, но уже дружеском, обогнули дом.

— Ты, наверное, считаешь себя ужасно умным, да?

— А ты разве не читала критику? Я гениальный парнишка, правда. Почитай. Сама увидишь.

Она одарила его самой милой из своих улыбок.

— Блестящие Девочки не читают. Они только смотрят картинки.

Он рассмеялся и отошел.

В следующую попытку сцена удалась. Джонни Гай остался доволен, и Флер облегченно перевела дух. Но оказалось, ненадолго, до следующей сцены. В объятиях Мэтта Лиззи должна поцеловать его как сестра. Потом идет краткий диалог, потом Лиззи снова целует его, но теперь иным поцелуем, не сестринским. Мэтту полагалось отпрянуть, а камера должна была наехать на его лицо и показать, как он пытается переварить перемены, обнаруженные в Лиззи после долгого отсутствия.

Сестринский поцелуй у нее получился сразу; диалог потребовал нескольких повторов, больше, чем ей хотелось бы. Она говорила слишком напряженным голосом. Но ей казалось, Лиззи так и Должна; говорить: ведь она испытывает некоторую неловкость. Джонни Гай объявил перерыв ни ленч, после которого они закончили снимать крупный план. На Флер взмокла третья рубашка, и костюмеры стали срочно пришивать к ней прокладки от пота.

Но следующий поцелуй… Она понимала, ей будет трудно, но как выйти из положения, она не представляла. Флер, конечно же, целовала мужчин и перед камерой, и без нее, но ей вовсе не хотелось целовать Джейка Коранду.

Помощник режиссера позвал Флер на площадку. Джейк уже стоял на месте и говорил с Джонни Гаем. Пока режиссер объяснял суть сцены, она поймала себя на том, что смотрит на рот Джейка, мягкий, пухлый, надутый, как у ребенка. Вдруг, неожиданно для себя, она зевнула и спросила у девушки, отвечавшей за реквизит, который час.

— Я надеюсь, мы не очень тебя задерживаем? — насмешливо поинтересовался Джейк.

Флер посмотрела на него, как ей казалось, уничтожающим взглядом и снова стала внимательно слушать Джонни Гая.

— Что нам здесь надо, мой сладкий ягненочек, — это страстный, похотливый поцелуй с открытым ртом. Ты понимаешь, о чем я? Лиззи собирается возбудить Мэтта.

Флер ухмыльнулась Джонни Гаю и кивнула:

— Уловила. — Внутри у нее все затрепетало, словно легкие бабочки захлопали крылышками. Вообще-то она не могла бы сказать, что целуется лучше всех в мире; на одном свидании ей даже заявили, что она фригидная.

Джейк обнял ее, коснувшись обнаженной кожи, и привлек к себе. В этот момент она вдруг поняла, что целый день только тем и занимается, что вертится вокруг его тела.

— Ноги, милочка, — сказал Джонни Гай.

Она посмотрела на них. Большие, как всегда.

— Да поближе, ягненок.

Прижавшись грудью к Джейку, Флер поняла, что непроизвольно она постаралась отставить зад так далеко, как только можно. Она быстро исправилась. Он был в ботинках, а она босиком, поэтому дюйма на четыре он возвышался над ней.

Это Мэтт, снова повторила она себе, когда Джонни Гай отошел. Ты ведь была с другими мужчинами? А Мэтт тот, кого ты хочешь больше всего на свете. Джонни Гай дал сигнал начинать, и Флер пробежалась пальцами по форме Джейка, потом подняла на него глаза. Боже. Она тут же опустила ресницы и прикоснулась к мягким теплым губам. Замерла, пытаясь думать про Мэтта и Лиззи.

Сказать, что Джонни Гай был недоволен, значило ничего не сказать.

— Ты не выложилась, золотце. Ну-ка снова.

В следующий раз она пыталась обмануть себя, двигая руками вверх-вниз по его рукавам. Джонни Гай отвел ее в сторону.

— Тебе надо расслабиться. Забудь обо всех, кто на тебя смотрит. Единственное, что у них в голове, — это как бы поскорее пойти домой и поужинать. Прижмись к нему сильнее.

Наблюдавшие за ними люди ее не волновали. Но Флер не собиралась признаваться в этом Джонни Гаю.

Направляясь к игровой площадке, она говорила себе, что это дело техники. Все равно что открыть дверь. Просто надо расслабиться. Ну расслабься же наконец, черт побери!

Флер подумала, что следующий поцелуй вышел лучше, но Джонни Гай так не считал.

— Ты не собираешься открыть рот Хоть немного, детка?

Ругаясь про себя, она шагнула в объятия Джейка, потом быстро посмотрела на него, пытаясь понять, слышал ли он.

— Не ищи у меня помощи, детка. На этот раз я играю пассивную роль.

— А я и не ищу.

Джонни Гай велел начинать. Она старалась изо всех сил. Но когда поцелуй кончился, Джейк вздохнул:

— Ой, я чуть не заснул. Цветик. Хочешь, я попрошу Джонни Гая устроить перерыв? Мы пойдем за угол, и ты немножко потренируешься на мне.

— Нет, я пас, — резко ответила Флер. — У меня все болит от последней тренировки.

Он ухмыльнулся, потом неожиданно наклонился вперед и шепнул ей в ухо:

— Ставлю двадцать долларов на то, что ты не сможешь меня возбудить, Цветик.

Это был чувственный, уничтожающий, альковный шепот, какого ей никогда раньше не приходилось слышать.

Следующая проба получилась лучше, и Джонни Гай согласился снять ее, но Джейк сказал, что Флер все равно должна ему двадцать баксов.