Глава 18

— Надеюсь, Джулиан не сочтет нас навязчивыми, — сказала Люси, не в силах скрыть с новой силой вспыхнувшего беспокойства, когда их коляска повернула к воротам Тригартана.

— Ас какой это стати? — спросил Гарет с некоторым нетерпением. — Тригартан достаточно велик, чтобы там мог разместиться целый полк.

Он пошевелился и изменил позу: его длинным ногам было тесно в ограниченном пространстве экипажа, и их сводило судорогой.

— Господи, как я буду рад выбраться наконец из этой чертовой кареты! Следовало бы захватить свою лошадь для верховых прогулок.

До того как они отправились в путь, Гарет сказал, что раз в его конюшне нет лошадей, равных хотя бы одному из скакунов Джулиана, то пусть Джулиан и одолжит ему лошадь. Но Люси не стала напоминать мужу об этом. Она опустила окно, до сих пор закрытое, чтобы внутрь не летела дорожная пыль, и высунулась из него, увидев первые строения своего родного, любимого Тригартана. Они уже выезжали на подъездную дорожку.

— Боже мой! Что за диковинное животное! — воскликнул Гарет. Он постучал в крышу кареты, и кучер натянул поводья. Фортескью высунулся из окна и, разинув рот от изумления, глядел на двоих всадников, появившихся из-за деревьев и теперь ехавших по дорожке впереди них.

Тэмсин прикрыла рукой глаза от солнца, чтобы получше раз-" глядеть карету, остановившуюся посреди подъездной аллеи.

«Должно быть, это сестра полковника, — решила она. — Интересно, почему это они остановились?»

Оставив Габриэля на дорожке, она легким галопом направилась к карете:

— Добрый день. Что-нибудь случилось?

— Эта лошадь… — произнес Гарет. — " Прошу прощения, но я никогда не видел ничего подобного!

— Да, Цезарь великолепен, верно? — Тэмсин просияла, забыв на минуту обо всех предосторожностях и о том, что ей разрешалось кататься на своем жеребце только по территории поместья, — такова была расплата за ее собственную хитроумную выдумку. — А вы — сэр Гарет Фортескью?

— Да. — Гарет все не мог прийти в себя, несколько оторопевший от сочетания мелочно-белого арабского скакуна и его миниатюрной всадницы. Его в самое сердце поразили также золотистая копна волос, сверкавших на солнце, и удивительные миндалевидные фиалковые глаза, смотревшие с откровенным, но дружелюбным любопытством.

— Мы вас ждали, — сказала Тэмсин, наклоняясь и протягивая руку. — Я — Тэмсин.

— О, — только и смог промолвить он. — Да… да, конечно. Он взял ее ладонь. Джулиан не упомянул имени своей протеже, но Гарет был положительно уверен, что Тэмсин — не испанское имя. Да, собственно говоря, в девушке и не было ничего испанского.

— Моя жена. — Он сделал жест, указывая рукой в полутьму кареты, и слегка отклонился назад, чтобы Люси могла занять его место.

В окне появилось испуганное лицо Люси.

— Мне показалось, что вы — испанка, — сказала она, словно прочитав мысли мужа и в своем изумлении совершенно позабыв о вежливости.

— Я наполовину испанка, — объяснила Тэмсин весело, наклоняясь, чтобы пожать Люси руку. — Мой английский вполне хорош, когда я не нервничаю, но, когда я оказываюсь в обществе, я, кажется, забываю все, что знала. — Она улыбнулась и продолжала; — Моя мать была из Корнуолла, потому-то я и живу у лорда Сент-Саймона. Мы рассчитываем найти мою семью, а пока что я учусь быть англичанкой, чтобы можно было дебютировать в обществе. Я сирота, и герцог Веллингтон согласился взять меня под свое покровительство.

— О, — слабо выдохнула Люси, которая, казалось, была еще больше смущена этим объяснением и чувствовала себя так же неловко, как и прежде. — Я так вам сочувствую…

На лицо Тэмсин на мгновение набежала тень, и Люси увидела, что эта загорелая и улыбающаяся девушка с блестящими глазами не так проста, как кажется на первый взгляд.

Потом Тэмсин заметила:

— Знакомиться посреди подъездной дорожки несколько неудобно. Может быть, зайдем в дом? Ваш брат сегодня наносил визиты. Но к этому времени он уже должен приехать.

Девушка повернула лошадь и поехала рядом с каретой. Габриэль же скрылся из виду — вероятно, он уже успел добраться до конюшен.

Джулиан, услышав суматоху возле главного здания поместья, Грейт Холла, вышел из библиотеки — глаза его были серьезны, но на губах играла улыбка.

— Вот так радость, Люси! — Он слегка коснулся губами щеки сестры и повернулся к зятю. — Фортескью, что за приятный сюрприз!

Гарет пожал протянутую руку и отметил про себя, что в тоне Сент-Саймона явственно прозвучали иронические нотки.

— Я решил, нам стоит нанести родственный визит, — сказал он. — Да и Люси сочла, что может быть полезной, раз вы принимаете в доме гостью. Мы встретили мисс… мисс…

— Тэмсин, — спокойно подсказал Джулиан, — Тэмсин Барон. Но и Тэмсин прекрасно сойдет.

— Ах, да, конечно, конечно.

Гарет с сердечным смехом повернулся к героине их разговора, спокойно ожидавшей, пока закончатся родственные приветствия.

— Феноменальная лошадь, Сент-Саймон.

— Тэмсин? — Брови полковника поднялись так высоко, что чуть ли не исчезли под волосами.

— Нет… нет, — вскричал Гарет. При этом его румяное лицо пошло пятнами. — Я не так выразился, Сент-Саймон.

Люси казалась смущенной. По неизвестной ей причине Джулиан всегда ставил Гарета в неловкое положение, так, что тот выглядел дураком. Он никогда не бывал груб, но в его присутствии муж становился неуклюжим и косноязычным.

Тэмсин выступила вперед.

— Милорд полковник любит подразнить, сэр Гарет. Но вы можете восхищаться Цезарем сколько угодно, вы меня этим только обяжете.

Она повернулась к Люси.

— Леди Фортескью, вы, вероятно, устали с дороги.

— О, пожалуйста, зовите меня Люси.

В голове у Люси был полный сумбур. Она рассчитывала увидеть печальную и безмолвную сиротку или экзотическую темноволосую даму, закутанную в кружевные мантильи и обмахивающуюся веером. Но эта похожая на мальчика, самоуверенная молодая женщина, говорившая по-английски почти без акцента, была для нее полной неожиданностью.

— Хорошо, Люси, вы должно быть, еле живы от усталости. Из кухни появилась сияющая и суетливая миссис Хибберт.

— Пойдемте наверх, миссис Люси, там уже готова ванна, и я сейчас принесу туда чай. Вы, вероятно, захотите и обедать там? Я похлопочу об этом.

— О да, благодарю вас, миссис Хибберт.

Люси явно приободрилась, отдавшись заботам домоправительницы, которая тотчас же увлекла ее вверх по лестнице. Но вдруг Люси приостановилась, поставив йогу на следующую ступеньку, и обернулась к стоявшим в холле.

— Тэмсин, может быть, вы придете посидеть со мной и выпить чаю, пока я буду принимать ванну?

Тэмсин бросила быстрый взгляд на полковника. С того момента как вчера повздорили, они еще ни словом не обмолвились. Собственно говоря, они едва разговаривали после того, как было произнесено столько грубых и обидных слов, стеной вставших между ними. Теперь его ярко-синие глаза послали предупреждение, на минуту задержав ее взгляд, и новая волна горечи захлестнула Тэмсин, а ей на смену пришла досада. Что бы полковник ни думал о ней, пора бы уж понять, что она не дура. Она отвернулась от Джулиана и взглянула на его сестру.

— Конечно. Люси, с радостью. Но я уверена, что вы почувствуете себя лучше, и когда отдохнете, будете в состоянии спуститься к обеду. — Она никак не могла себе представить, что кто-то может предпочесть общей трапезе одинокий обед.

Люси как раз размышляла о том, что предпочла бы пообедать в одиночестве, тем более что оба — Джулиан и Гарет, как раз этого от нее и ждали. Но вдруг она поняла, что ей этого ни в малейшей степени не хочется.

— Да, — сказала она. — Конечно, я спущусь к обеду.

— Отлично.

Тэмсин догнала ее на лестнице, оставив Гарета и Джулиана в холле. Если полковник вообразил, будто она настолько глупа, что ищет неприятностей, то его ждет разочарование. У нее не было ни малейшего намерения нанести урон бесценной добродетели его сестры.

— Итак, что это за история, Сент-Саймон? — спросил Гарет с любопытством, когда женщины исчезли на лестнице. — Люси просто сгорает от любопытства, хочет все узнать об этой девушке. Крошка, птичка-невеличка, верно?

— Значит, я обязан удовольствием видеть вас любопытству Люси? — холодно заметил Джулиан. — Да я готов об заклад биться, что вы, Фортескью, в долгах как в шелках и вам понадобилась хотя бы краткая передышка, чтобы спастись от кредиторов.

Он направился в библиотеку.

— Стакан вина?

— Благодарю вас. — Гарет последовал за хозяином, втайне желая, чтобы его родственник был не столь холоден и не столь проницателен.

— Я хочу попросить вас ссудить мне коня, Сент-Саймон. Как раз перед нашим отъездом моя лошадь растянула ногу. Джулиан улыбнулся.

— Конечно, — сказал он вкрадчиво, передавая гостю стакан. — Ничего другого я и не ожидал. Гарет не почувствовал вкуса вина.

— Люси составит компанию девочке, — сказал он, слегка оправившись. — Ей будет приятно немного побыть в женском обществе, я уверен. Вы знаете, каковы женщины.

— Да, думаю, в целом имею представление, — ответил Джулиан, усаживаясь на диван и давая гостю знак присоединиться к нему. — Однако Тэмсин не обычная женщина.

Некоторое время Сент-Саймон цедил мелкими глотками вино, потом спросил:

— А как моя сестра? Я полагаю, брак ей еще не наскучил? Это был язвительный вопрос, Гарет отлично понял, куда метил хозяин. Сент-Саймон крайне неохотно дал согласие на их женитьбу, приводя в качестве контраргумента всем известную склонность Фортескью к свободному образу жизни, его загулы и мотовство. Но сестра была настроена решительно: просила, умоляла, твердила, что зачахнет, если не сможет заполучить мужчину, которого готова любить всю жизнь.

— О, Люси в порядке, — сказал Гарет. — Иногда страдает мигренями, как большинство женщин. Вы ведь их знаете.

— Кажется, мы уже установили, что я их знаю, — отозвался Джулиан и задумчиво посмотрел на зятя. — А вы ведете себя чинно и благородно, да, Гарет?

Гарет вспыхнул.

— Конечно, я ведь теперь… женатый человек. Что за вопрос?

— О, да просто вопрос заботливого брата, — сказал Джулиан небрежно, протягивая руку за графином, чтобы снова наполнить стаканы.

Наверху, в апартаментах Люси, Тэмсин уселась по своему обыкновению на подоконник и приготовилась к более близкому знакомству с сестрой Джулиана.

— Славные комнаты, — проговорила Люси задумчиво, пока горничная расстегивала ей платье. — Но я всегда чувствую себя не в своей тарелке, если не сплю в своей спальне, в своей старой спальне, когда я здесь. — Она стянула через голову рубашку. — Конечно, она недостаточно велика для женатой пары. И к тому же Гарету нужна гардеробная… Люси ступила ногой в неглубокую ванну.

— Можете нас оставить, Мэгги. Я позвоню, когда придет время одеваться.

Горничная сделала реверанс, собрала разбросанную повсюду одежду и поспешила из комнаты.

— Когда Гарет возвращается поздно, он спит в гардеробной, потому что не хочет меня беспокоить. Он в этом отношении очень деликатен.

— Приходит поздно, откуда? — Тэмсин пила мелкими глотками чай, наблюдая, как Люси погружается в воду. У нее была прелестная округлая фигура с очень тонкой талией, пышной грудью и красиво очерченными бедрами.

«Очень хороша», — подумала Тэмсин даже с некоторой завистью, впервые в жизни заподозрив, что, возможно, ей что-то недодано природой.

— О, из своего клуба или еще откуда-нибудь. Мужчины никогда не сидят дома. Я думала, что, может быть, женатые мужчины ведут себя иначе, но мой случай не таков. — В ее голосе звучала некоторая принужденность. — Расскажите мне, Тэмсин, как случилось, что вы оказались здесь? Джулиан в своем письме не сказал об этом. Он и в лучшие-то времена не был особенно общительным, — добавила она.

Тэмсин изложила одобренную Сент-Саймоном версию своей истории.

— Я думаю, ваш брат хочет просить вас помочь мне в октябре, когда будет мой дебют в обществе.

— О, я буду в восторге, — откликнулась Люси с искренней радостью. — Так весело всегда иметь спутницу. И обедать вместе. Гарет не часто обедает дома.

Она скользнула в воду и переменила тему разговора.

— Я помогу вам научиться вести себя в обществе, пока я здесь… Уверена, наше общество сильно отличается от испанского… Мы устроим для вас небольшой прием. Джулиан это, разумеется, одобрит. В Тригартане так давно не было настоящего приема, целую вечность. С самой моей свадьбы.

Люси щебетала, будто они всю жизнь были знакомы. Тэмсин никогда еще не проводила столько времени в обществе молодой женщины. Ее положение дочери Эль Барона в любом лагере ставило ее в особые условия, но она часто наблюдала за деревенскими девушками и завидовала непринужденности их дружеских отношений. И точно так же Люси, казалось, обнаруживала некую готовность поделиться своим женским опытом и взглядами на мир. Люси встала, опрокинула на себя ушат воды и потянулась за полотенцем.

— Как вы ладите с Джулианом? — робко поинтересовалась она, — С ним ведь непросто разговаривать, да?

— Думаю, вы правы, — сказала удивленная Тэмсин. — Но для меня никогда не составляло труда говорить с ним.

«По крайней мере, когда мы милосердны друг к другу», — добавила она про себя.

— Он очень суров? — Люси вышла из ванны. — Со мной всегда был суров.

«Да, — подумала Тэмсин, — не сомневаюсь, что это так. Он очень многого требует от представителей рода Сент-Саймонов».

— Я ведь не сестра ему, — ответила она равнодушно. — Он всего лишь отдает долг уважения моему отцу и следует указаниям герцога Веллингтона. Он недоволен, что оказался вдали от своего полка, и поэтому пребывает в постоянном раздражении.

— Когда Джулиан раздражен, это неприятно, — призналась Люси.

— Да, — согласилась Тэмсин. — Весьма. — Она резко встала. — Мне надо пойти переодеться к обеду.

— А что вы наденете? — Люси тотчас же забыла, о чем говорила. Закутанная в полотенце, она направилась к кровати, где горой была навалена ее одежда, еще не повешенная в гардероб.

— Надо договориться о наших туалетах, чтобы они сочетались.

— Сочетались? — Тэмсин заморгала, не понимая.

— Ну да, понимаете, если я надену розовое платье, а вы — красно-коричневое, мы будем выглядеть ужасно.

— У меня нет красно-коричневого платья, — сказала Тэмсин с облегчением.

— Ужасный цвет! Я его упомянула просто в качестве примера. Люси копалась в куче нарядов, быстро перебирая платья.

— Как вы считаете, которое мне надеть?

Тэмсин притворилась, что все ее внимание поглощено решением этого поистине важного вопроса. Синие, как фарфор, глаза Люси были не столь проницательны, как глаза Джулиана, но были так же красивы. Ее кожа была светлой, а темные волосы отливали каштановым и даже рыжеватым, но цвет был менее выражен. Совсем не то, что густая золотисто-рыжая копна ее брата.

— Темно-синее. — сказала Тэмсин наугад. — Как давно вы замужем?

— Десять месяцев, — Люси подняла платье, приложила к себе и посмотрела в зеркало. — Да, я надену его.

— И ваш муж спит в гардеробной? — переспросила Тэмсин, не отличавшаяся тактом. Люси покраснела.

— Когда он возвращается поздно, он чувствует себя виноватым. Все мужчины таковы.

Тэмсин посмотрела на нее с сомнением.

— Неужели все?

— О да, вы не знаете, потому что вы не замужем, дорогая" — ответила Люси, принимая несколько покровительственный вид. — Когда выходишь замуж, многое узнаешь о мужчинах.

Тэмсин потерла лоб. Люси была на год моложе Тэмсин и не производила впечатления много знавшей о чем бы то ни было. Но другого и не следовало ожидать. Она была добродетельной, защищенной от мира английской леди. Боже сохрани, если ей придется столкнуться с шероховатой реальностью жизни.

— Осмелюсь возразить, — сказала Тэмсин, не проявляя эмоций. — Испанские мужчины иные. Увидимся внизу.

— Ах нет, я должна посмотреть ваши платья, — остановила ее Люси, роняя полотенце и заворачиваясь в пеньюар. — Я так люблю делать покупки. А вы? Может быть, Джулиан разрешит нам взять на время ландо, мы смогли бы тогда поехать в Бодмин, а возможно, даже и в Труро. И купить туалеты, достойные нас.

Взяв Тэмсин под руку, она вышла из комнаты.

— В какой вы спальне?

— В угловой, в восточной башне.

— Это такая прелестная комната. — Весело болтая, Люси прошла по коридору, все еще крепко держа Тэмсин под руку.

Джулиан, появившийся на лестнице, заметил, как эти двое исчезли в спальне Тэмсин, а в воздухе еще слышался звук веселого щебета Люси.

«Тэмсин не настолько глупа, чтобы вести себя вызывающе», — думал он, входя в свои апартаменты. Они не помирились после размолвки, но он не верил, что она способна нарушить договор, только чтобы досадить ему.