Глава 12

— Ну и как, Джудит, сможешь ты взяться за это? — Корнелия потянулась вперед, и стул угрожающе под ней заскрипел. Она испуганно схватилась за край стола. Тот моментально закачался.

Джудит инстинктивно сделала жест рукой.

— Так вы хотите, чтобы я взялась обучать вас игре в карты? — Она весело оглядела троих приятельниц, собравшихся в ее салоне.

— Это чудная идея, — сказала Изобель, потягивая миндальный ликер. — У нас у всех проблемы с деньгами. Салли все время возится с Джереми, Корнелия получила в наследство имение матери, а оно в полном запустении, что же касается меня… то Генри выдает мне деньги с таким скрипом, будто каждый раз делает большое одолжение, и только после того, как попрошу у него по крайней мере не меньше трех раз. Я хочу покончить с этим унизительным положением.

— Кое-чему я, конечно, могу вас научить, — ответила Джудит. — Ну, например, некоторой технике работы с картами… стратегии делать ставки… вот чему-то такому. Но все равно многое будет зависеть от вас самих — от вашего умения держать себя в руках, от умения сосредоточиться, от везения, наконец. Кроме того, природные способности тоже здесь нельзя сбрасывать со счетов.

— Я почти уверена, что способностей у меня не меньше, чем у Джереми, — проговорила Салли, улыбаясь. — Он ведь играет в кости. А какое гам нужно умение?

— Никакого, — отозвалась Джудит. — Макао, пикет, куинз, мушка и, если хотите, вист — вот игры, где даже при относительно низких ставках, если играть разумно, можно получить приемлемую сумму. Но это не развлечение, а работа.

— Боюсь, у меня смелости не хватит зайти в игорный дом, — тихо проронила Салли. — Если Джек узнает… — Она передернула плечами. — Он тут же отправит меня с детьми в деревню. А Маркус скажет, что это единственно правильное и разумное решение.

— Да, Джек все время пляшет под его дудку, — сдержанно согласилась Джудит. — Маркус на своих ближних давить умеет.

— Ой, я совсем забыла! Он отдал тебе рубины? Я так была счастлива вручить их Джеку! Мне казалось, что я их уже никогда не увижу.

Джудит усмехнулась:

— Я, конечно, разыграла страшное удивление и восторг, увидев столь прекрасные фамильные драгоценности, а потом сказала Маркусу, что, по-моему, тебе они идут больше. Так что, может быть, он снова передаст их тебе.

— Джудит, зачем?! — расширив глаза, воскликнула Салли так, что все остальные засмеялись.

— А почему бы и нет? — смеясь, спросила Джудит. — Кроме того, мы их здорово обвели вокруг пальца. Хотя… скорее всего он не станет их возвращать. Не положено или что-нибудь вроде этого. — Она пожала плечами.

— Но все же, — вмешалась Изобель, возвращая их всех к предмету разговора, — чтобы заработать деньги, нам ведь не обязательно идти в игорный дом?

— Нет, — согласилась Джудит. — Вполне прилично можно выиграть за столами на различных балах и приемах. Там тоже бывают довольно высокие ставки. И все равно я считаю несправедливым, что женщины не могут посещать такие заведения, как дома Уайта, Уотерса или Брука. Вы знаете, какие начальные ставки в Люксе? Пятьдесят гиней. Вот так-то. — Последние слова она произнесла с явной тоской.

— Так ты возьмешься нас учить? — спросила Корнелия.

— Да. С огромным удовольствием. Мы создадим здесь школу игроков. — Она наполнила опустевшие бокалы. — Друзья, провозглашаю тост: за независимых женщин!

Видимо, они не слышали стука в дверь, ибо на пороге стоял Чарли, неловко переминаясь с ноги на ногу.

— О, Джудит, тысяча извинений. Вижу, что пришел не вовремя.

Виноватое выражение его побледневшего лица не могло ускользнуть от внимания Джудит. Она радушно протянула руку, приглашая его войти.

— Вы всегда вовремя, Чарли. Входите. Тем более что вы со всеми здесь знакомы.

— Привет, Чарли, садитесь. — С материнской улыбкой Салли показала на место рядом с собой.

Он неуклюже опустился и, устало вздохнув, мрачно уставился в пространство перед собой. Джудит подала ему бокал шерри.

— Вы только что побывали в библиотеке Маркуса? — Это был не вопрос, а скорее утверждение.

Чарли взял бокал и залпом выпил.

— Сейчас я чувствую себя так, будто с меня живого содрали кожу.

Салли с Джудит обменялись понимающими взглядами.

— Вчера Маркус мне сказал, что знает о ваших долгах, — проговорила Джудит.

— Да… что и говорить… Я должен был сорвать большой куш в Ньюмаркете. Там был, как говорится, верняк.

— Ну, а потом, конечно, сорвалось, — закончила Джудит. — История, знакомая до боли.

Чарли кивнул:

— Чертова кляча пришла последней. Джудит, я гак ошарашен, что просто не могу в это поверить.

— Лошади — это очень ненадежно. Полагаться на них нельзя ни в коем случае.

Она откинулась на спинку кресла и пила шерри мелкими глотками. Ее всегда удивляло, как кто-то был готов рискнуть завтрашним обедом, поставив на лошадь, над которой у него не было абсолютно никакого контроля.

Чарли неожиданно продолжил:

— Я поставил на нее все, что имел. Дело в том, что в карты мне и последнее время решительно не везло, вот я и решил с помощью Танцовщицы поправить дела.

Джудит нахмурилась. Ей было известно, что по возрасту распоряжаться своими деньгами он еще не может.

— Но Маркус, естественно, не отказал вам в средствах для покрытия долга чести? Подумать обратное просто немыслимо.

Чарли задумчиво разглядывал ковер.

— Вначале он смешал меня с грязью, а потом сказал, что выдаст мне деньги в счет следующего квартала. Это означает, что я буду вынужден отказаться от посещения моих клубов. — Он горько рассмеялся. — Там, кстати, можно было заодно и пообедать. Когда я сказал об этом Маркусу, он ответил, что я мог бы поехать поработать в Беркшир, в его поместье, мол, расходов в этом случае у меня там вообще никаких не будет.

— Чувствуется, прижал он вас сильно, — посочувствовала Джудит.

— Но я же мужчина, Джудит, и должен играть! Да, в игре присутствует определенный риск, с этим я согласен. Но что за жизнь без риска?!

— Играть-то мужчина, может быть, и должен, но не так плохо, как вы. Вот что, Чарли, — она бросила на него пристальный взгляд, — вам следует записаться в нашу школу.

— Боже! — воскликнул он, после того как Джудит в двух словах объяснила суть вопроса. — Что за сумасбродная идея!

— Сумасбродная или нет, но мы ее осуществим, — объявила Изобель, вставая. — Это очень серьезно. Мы хотим зарабатывать столько, сколько нужно, чтобы быть материально независимыми от мужей. — Она надела кружевные перчатки. — Джудит, я должна идти. Ухожу, окрыленная надеждой. Ты едешь со мной, Корнелия?

— Конечно. — Корнелия приподнялась, но, запутавшись в шали, снова плюхнулась в кресло.

Грегсон объявил о прибытии Себастьяна как раз в тот момент, когда Джудит с Изобель распутывали Корнелию.

— О, Себастьян, я тебя сегодня совсем не ожидала.

— Да, но сейчас это связано с твоим поручением.

— В каком смысле? Себастьян улыбнулся:

— Представляешь, я отхватил пару у Грентхема почти задаром. Именно таких, как ты просила.

— О, братец, ты купил их! — Она подарила ему звучный поцелуй. — Я просто не представляла, что это можно будет сделать так быстро.

— Все в полном порядке. — Себастьян был очень доволен собой и не скрывал этого. — Я к тебе прямо оттуда. Стефенсон и Брайт тоже зарились на них, но ничего не вышло.

— Милый, какой ты умница. А где же они сейчас?

— Я поставил их пока со своими лошадьми, потому что не знал, как ты собираешься представить это дело Керрингтону.

Джудит закусила губу:

— Об этом надо еще серьезно подумать.

— О чем вы говорите, Джудит? — спросила наконец Салли.

— Мне захотелось иметь кабриолет с высоким сиденьем и парой лихих жеребцов, которыми бы я могла сама править, — объявила Джудит. — Себастьян только что достал их для меня.

— Но это так рискованно! — произнесла Корнелия, поднявшаяся наконец на ноги. — Хотя я записываюсь в очередь первая, чтобы прокатиться с тобой.

— Записываю тебя с огромной радостью.

На мгновение Джудит представила, как будет выглядеть Корнелия в таком высоком кабриолете. Продолжая улыбаться, она проводила гостей в холл.

Себастьян налил себе шерри и с удивлением выслушал рассказ Чарли о создании школы игроков. «На этот раз благотворительность сестры зашла уж слишком далеко, — подумал он. — Ведь чем больше за карточным столом профанов, тем для нас лучше. Наши знания, наш опыт — это единственно ценное, что у нас есть. А с другой стороны, времена острой нужды, видимо, миновали. К тому же как только из Бернара Мелвилла, третьего графа Грейсмера, удастся вытрясти все, что он украл у нас, нужда уйдет навеки».

Тем временем Джудит, вся в думах о паре своих лихих жеребцов, неожиданно столкнулась на лестнице с мужем.

— Ты чем-то смущена, — заметил он, — Что-нибудь случилось?

К большому ее неудовольствию, на щеках Джудит обозначился виноватый румянец.

— О нет! — беззаботно воскликнула она. — Я просто тороплюсь, потому что пришел Себастьян. Мы собирались поехать с ним покататься верхом. День сегодня такой чудесный!

Маркус глянул в окно. Все небо было затянуто хмурыми тучами.

— Да, в это время года погода меняется с поразительной быстротой, — произнес он задумчиво.

Джудит по привычке тут же принялась кусать губу.

— Что ты замыслила на этот раз, рысь?

— Что значит — замыслила? О чем ты говоришь?

— Понимаешь ли, у тебя все в глазах написано. Там так прямо и написано: я что-то задумала.

— Да ничего подобного… Ты не должен быть таким строгим с Чарли, — выпалила она, резко меняя тему. — Он позволяет себе не больше, чем любой другой в его возрасте.

— Ну, в таких делах ты у нас большая специалистка, — сухо ответил Маркус. — Но в мои дела с Чарли я попрошу тебя не вмешиваться. Он на моем попечении с самого детства, и до сих пор мы, между прочим, неплохо ладили.

— Да, я знаю, — отозвалась Джудит, не обращая внимания на его резкий тон. — Он очень высоко тебя ценит и уважает. Но Чарли еще так молод…

— Как я уже заметил, это тебя совершенно не касается. — Он достал часы. — Думаю, что этот вопрос мы уже обсудили. А теперь я должен извиниться перед тобой и идти. У меня назначена встреча.

»Какое уж тут обсуждение! — подумала Джудит, глядя вслед мужу. — Просто он в очередной раз поставил меня на место. А ведь я просто хотела, чтобы он на секунду встал на место Чарли. Куда там! Разве понять Маркусу Девлину, что мучит молодого человека?»

Маркус был еще мальчиком, когда умер его отец. Мать с тех пор непрерывно хворала. Ему рано пришлось повзрослеть, ибо на него взвалилось ведение огромного хозяйства. Юный Маркус принял эту ответственность не моргнув глазом.

Но у Джудит с Себастьяном детство было не легче, и то, что испытали они, Маркусу и во сне не снилось…

Глава 13

В своей квартире на Албемарл-стрит Себастьян принимал гостей. Он сделал все, чтобы они чувствовали себя весело и непринужденно. После великолепного ужина все шестеро сидели за карточным столом, непринужденно откинувшись на спинки кресел. Перед каждым стоял бокал кларета.

Что и говорить, Себастьян был очень гостеприимный хозяин! Но никто из приглашенных не подозревал, что все внимание хозяина сейчас было сосредоточено на единственном госте — Бернаре Мелвилле, третьем графе Грейсмере.

На приглашение отужинать и сыграть в макао Грейсмер откликнулся с готовностью, и вот теперь у Себастьяна появилась определенная уверенность, что удастся удержать этого хищника на крючке.

Проигрывать ему было не так уж сложно. Игроком граф был очень опытным, и инсценировать проигрыши Себастьяну удавалось весьма правдоподобно. Сейчас банковал Грейсмер. Время от времени он бросал пристальные взгляды через стол на хозяина дома. Тот сидел, беззаботно развалясь и кресле. Похоже, он считал, что его проигрыш не больше, чем у любого за столом.

— Вам что-то сегодня не везет, Давенпорт, — заметил кто-то из гостей.

Себастьян пожал плечами, поднял бокал и осушил до дна.

— Друзья, удача приходит и уходит, когда захочет. Это весьма капризная дама. Как вы находите кларет?

— Великолепный. У кого вы его берете?

— У Харперса, на Грейсчерн-стрит.

Увидев, что Грейсмер открыл двадцать очков против девятнадцати его, он бросил на стол пачку ассигнаций:

— Опять мимо!

Что творилось сейчас в душе у Себастьяна, знал только он один. «Неужели Грейсмер выглядел вот так же, когда, жадно облизывая губы, выигрывал у Джорджа Деверю мое наследство и мое будущее? Интересно, зачем ему понадобились крапленые карты? Да-да, конечно, Грейсмер игрок отменный, но не лучше отца. В какой же момент несчастный понял, что честно ему не выиграть?»

Они с Джудит много раз пытались воспроизвести эту последнюю игру, представить, как все было. Именно тот самый момент, когда отец проиграл последний заход, уличенный Грейсмером в том, что применяет крапленые карты. Видимо, отец уже понял, что противник жульничает, что весь его выигрыш незаконный. И в этот момент Грейсмер вдруг собирает карты и «случайно обнаруживает» в руке Деверю крапленую. Что произошло потом? В письме отца об этом ничего не сказано. Там было все довольно сухо объяснено, в основном почему отец был вынужден бежать. Его обесчестили, публично. Причем обесчестил именно тот, кто сам жульничал.

Спасаясь от скандала, он был вынужден забрать детей и ехать на континент, изменить имя себе и детям. Иначе тогда было нельзя. Его молодая жена, их мать, перенести этого не смогла. В конце концов не выдержал и сам Джордж Деверю. Он последовал за своей женой, сам лишив себя жизни.

Но у него остались дети. И они отомстят.

»Однако надо продолжать играть свою роль». Себастьян очнулся от грустных размышлений. Лениво зевнул и произнес:

— Пожалуй, на сегодня я проиграл уже достаточно. Грейсмер, надеюсь, вы дадите мне отыграться в следующий раз?

Граф улыбнулся и стал собирать карты.

— О чем говорить, Давенпорт? С огромным удовольствием! Вскоре после ухода графа к Себастьяну подошел виконт Миддлтон и смущенно спросил:

— И часто вы вот так играете с Грейсмером?

— Нет. Насколько я понял, он появился в городе недавно. — Себастьян взял приятеля под локоть и повел назад, в гостиную. Там их ждал какой-то особенный коньяк. — А вы играли с ним, Харри? Кстати, как он вообще играет?

— Стараюсь не играть. — Харри покосился на коньяк. Это был симпатичный молодой человек, стройный, а самое главное, чрезвычайно доброжелательный. Конечно, он мог себе это позволить, ибо был достаточно богат и в обществе занимай прочное положение, но не так уж часто в этом кругу можно встретить столь порядочного человека.

— Мне не хотелось бы говорить что-то лишнее, однако, смею заметить, это опасный человек, особенно за карточным столом.

Харри пригубил коньяк и посмотрел Себастьяну в глаза;

— Себастьян, вы человек в этом городе новый… вообще, только не подумайте, что вмешиваюсь в ваши дела…

Себастьян покачан головой:

— Ради Бога, Харри. Я вам искренне благодарен.

— Но Грейсмер профессиональный игрок… хищник. И, смею вас заверить, вы у него не первый фазан… — Он оборвал себя на полуслове и неловко замолк.

— Не переживайте, Харри. Я все понимаю. Поверьте, я не вчера родился на свет.

— Просто я хотел, чтобы вы знали… Понимаете? Знали.

— Да, я понял и еще раз благодарю вас. — Себастьян обнял Харри за плечи.

— И все-таки будьте осторожны, — продолжал настаивать Харри, желая выполнить свой дружеский долг до конца.

— Можете не сомневаться, я принял вашу информацию с большой признательностью, — заверил его улыбающийся Себастьян. — Со своей стороны, хотел бы сказать: я вовсе не такой фазан, каким меня представляет Грейсмер. Я хочу, чтобы вы это знали, Харри.

Харри нахмурился и замер, пытаясь переварить услышанное. Нет, слишком много он принял сегодня алкоголя. Пора домой.

Себастьян отправился в постель вскоре после ухода гостей, и над ним в темноте сразу же воспарили голубые глаза, прекраснее которых на свете не существует: робкие, пугливые… вздернутый носик, нежный рот. Так было не только сегодня, а каждую ночь с тех пор, как он познакомился с Харриет Мортон. Себастьян улыбнулся. «Прежде подобные девицы, открывающие свой первый сезон, занимали мое внимание самое большее минут пять. Но Харриет совсем не такая. Она чистая, светлая, нежная… беззащитная… ее хочется прижать к груди и не отпускать, защищая от всех бел, нынешних и грядущих.

Что же это со мной происходит?! Услыхала бы сейчас эти мои мысли Джу. Кстати, надо попросить ее организовать визит к матери Харриет. Мои ухаживания за мисс Мортон пора узаконить».

— Спешу сообщить, наконец-то я нашел своего фазана. И он вполне созрел, — объявил Грейсмер, приложился к бокалу портвейна и ослабил галстук. — Сегодня я ободрал его на семь сотен гиней. И не было видно, чтобы это его слишком встревожило.

— А я все думаю, откуда эти двое сюда явились. — Агнес вытянулась на постели.

С жадным любопытством, которое прошедшие годы оказались не в силах не то что истребить, а даже сколько-нибудь ослабить, она наблюдала за раздеванием графа.

— Никто, абсолютно никто не знает. Но это никого и не интересует. Раз сам Керрингтон женился, значит, все в порядке. Такой не ошибается.

— Да. Я думаю, они из какой-то знатной европейской семьи. Знаешь, такие семьи, где богатство орнаментировано высокими титулами. — Он сбросил рубашку.

— Главное, твоя цель достигнута. Фазан найден. — Агнес взяла с туалетного столика ножницы и принялась выравнивать ноготь на указательном пальце.

— Не моя — наша цель, — мягко поправил ее граф. — А вот для своих целей я бы хотел использовать леди Керрингтон. — Он сбросил наконец брюки и швырнул их в угол. — Нашему Маркусу это, конечно, очень не понравится.

— Ты что, еще недостаточно ему досадил? Бернард тихо засмеялся.

— Думаю, что недостаточно. И я хочу это положение поправить. У меня есть план, дорогая, и не за горами тот день, когда я смешаю его честь с дерьмом. — Рот Грейсмера злобно скривился.

— А ведь я так и не знаю, что же тогда произошло, когда он застал тебя с Мартой. Может быть, ты хоть теперь расскажешь?

— Это останется только между нами. Между Керрингтоном и мной. — Грейсмер поставил одно колено на постель.

Агнес обвила руками его бедро, «Не хочет говорить, и не надо. Хотя очень странно. Сколько всего между нами было! По существу, мы давно уже представляем собой одно целое, и так уже много лет, а вот об этом утреннем инциденте в деревенской гостинице Бернард никогда ничего не рассказывал. После этого он исчез куда-то на месяц, а когда появился в обществе вновь — на сей раз уже со своей невестой, — то сквозь прежнюю самоуверенность я все-таки разглядела что-то новое в потемках его души. Но он это прячет до сих пор».

— Значит, ты решил развлечься с кокеткой Джудит? — Ее пальцы блуждали по его телу. — Я видела, ты танцевал с ней на прошлом балу.

— Мне главное увидеть, как будет унижена чертова гордость Маркуса Девлина, как она будет повержена в прах. Вот что для меня главное, дорогая! А Джудит поможет мне это осуществить. Если, конечно, ты не возражаешь, — добавил он, иронически приподняв брови.

Агнес рассмеялась и коснулась пальцем его рта.

— Какая прелесть, дорогой! Ты собираешься ее соблазнить и спрашиваешь, не возражаю ли я? Напротив, мне это доставит огромное удовольствие. — Она засмеялась низким хриплым смехом. Ей было сейчас весело, и она хотела Бернара. — Ну, давай же, милый. Я и так жду целую вечность.

Но он оставил этот ее призыв без внимания. Грейсмер пристально смотрел на Агнес и видел, как в ее глазах появился хищный, жестокий блеск. Он был точным отражением такого же блеска в его глазах. Грейсмер знал — еще бы ему не знать! — как возбуждает ее каждая очередная пакость, которую они замышляли. Да, сейчас это обещает долгую и восхитительную ночь. Он приблизил свой рот к ее рту.

— Но будь осторожен, чтобы Твоя интрижка с женой Керрингтона не испортила дела с маленькой дурочкой Мортон, — пробормотала леди Баррет. — Тридцать тысяч фунтов па дороге не валяются.

— Нет, не валяются, — согласился он. — Тут наши мнения, как всегда, совпадают. — Он коснулся языком ее губ. — А когда они не совпадали, дорогая? Особенно если это касалось денег.