Монтгомери (№1) - Сердце льва

– Ты уже сделал это, Лилан, – тем, что выжил. Для меня этого более чем достаточно.

Бэйнс смутился, но вдруг приблизился к ней и поцеловал в щеку. Аврора опустила глаза, тронутая этим неожиданным выражением благодарности. Лилан густо покраснел и оглянулся.

Рэн, замерев, наблюдал эту сцену с капитанского мостика и злился, что раздосадован ею. Матросы один за другим подходили к Авроре попрощаться. Она лучезарно улыбалась, и капитан видел, как смягчаются лица этих закаленных в боях людей. Несомненно, они чувствуют тепло, исходящее от этой девушки. К Авроре приблизился доктор Баклэнд, низко поклонился и поцеловал ей руку. Девушка рассмеялась, и вскоре они уже шептались о чем-то, а Рэна охватило чувство одиночества. Он увидел, как Маркус Лужьер подошел к Авроре и доктору, облокотившись о поручни с тем небрежным видом, который так нравится женщинам. Подумать только, а ведь он на целых десять лет старше Рэна!

Капитан стиснул зубы и велел подать ему подзорную трубу.

Доминго выполнил приказ с такой нескрываемой неохотой, что Рэн удивленно посмотрел на него.

– Никогда не думал, – тихо сказал Авилар, – что стану свидетелем того, как ты ставишь на кон свою судьбу из-за этой дурацкой клятвы. – Не обращая внимания на яростный взгляд Рэна, он продолжал: – Святая Дева Мария, ты забрал Аврору у американского колониста, пообещав, что обеспечишь ей полную безопасность, а теперь отдаешь ее Райдеру!

– Она будет в безопасности с Николасом.

– Это негодяй чистой воды, ты прекрасно знаешь это! – Доминго сжал кулаки, понимая, что Аврора – последний шанс для Рэна, единственное существо, которому удалось пробиться сквозь броню его жестокости и эгоизма. Доминго терзался, сознавая, что его друг останется одиноким волком, и Рэна ждут лишь горечь и разочарование. – Райдер не остановится ни перед чем, чтобы затащить Аврору в свою постель.

Капитан промолчал, хотя мысль о том, что Аврора может оказаться в объятиях другого мужчины, постоянно преследовала его. Неужели она уступит Райдеру и подарит ему свои волшебные поцелуи? Конечно, Райдера очарует непосредственность Авроры, и он не устоит перед ней.

– Видит Бог, ты бессердечный и холодный болван, – пробормотал Доминго, не дождавшись ответа. – И если ты не способен сердечно попрощаться с этой женщиной, это сделаю я. – Испанец направился к трапу.

Рэн вцепился в подзорную трубу, вглядываясь в горизонт и стараясь ненароком не посмотреть на Аврору. Приближение «Моргана» несло ему облегчение и горе. Он расшифровал сигналы, посылаемые кораблем, и приказал поднять флаг: силуэт красного льва на черном фоне.

Звонкий смех Авроры пронзил его сердце. Рэну стоило огромного усилия, не бросить взгляд в ее сторону и не думать о том, что послужило причиной веселья. Ведь он не видел девушку с тех пор, как утром вышел из своей каюты, оставив ее печальной и подавленной. Казалось, все вокруг подернулось дымкой. Матросы двигались медленно, море потускнело, ветер стих, а сам Рэн был в прескверном настроении, чувствовал себя негодяем и глупцом. Укоризненные взгляды, которые время от времени бросал на него Дахрейн, еще усугубляли состояние капитана.

Рэн понимал, что за последние годы у него, пожалуй, не было задачи труднее, чем эта попытка избавиться от Авроры. Но оставить ее на борту равносильно поражению. При его образе жизни он не мог позволить себе, чтобы им вертела эта странная девушка с ее нелепыми заклинаниями, заговорами и ворожбой. Его миссия и клятва – превыше всего. Взятые им на себя обязательства наполнили смыслом его жизнь. Нарушить их – значит признаться себе, что он впустую потратил все эти годы, напрасно подвергался лишениям. Долг – прежде всего. Это единственное, ради чего следует жить. Страсть преходяща и, как сказал бы его отец, легко заменяема. Семейство Монтгомери не выполняло взятых на себя обязательств, но Рэнсом еще десять лет назад поклялся разрушить эту недостойную традицию.

Аврора заслуживает лучшей участи, чем та, которую он мог предложить ей. Зачем обижать ее?

Быть может, продолжив поиски отца, она встретит того, кто даст ей счастье.

«Я так тебя хочу», – вспомнил он слова Авроры и невольно посмотрел на нее. Она казалась все такой же хрупкой и беззащитной, но Рэн знал, какая сила характера и страсть скрыты за этой внешностью.

– Спустить шлюпку! – распорядился он в тот момент, когда «Морган» подошел к борту «Льва». Прозвучали последние команды, а Аврора попрощалась с матросами. Спустили веревочный трап, и два матроса прыгнули в шлюпку, которая должна была доставить девушку на «Моргана».

– Вы справитесь, мадам?

– Да, Доминго, спасибо тебе за все, – ответила она улыбаясь.

– Мне было очень приятно познакомиться с вами, принцесса. – Он поднес ее руку к губам.

– О, Доминго, благодарю и желаю тебе удачи. – Аврора направилась к трапу и вдруг замерла от охватившего ее горького чувства утраты. Она обернулась, надеясь, что Рэнсом рядом, но увидела его на капитанском мостике. Холодный и недоступный, он стоял как властелин плавучей империи. Ее сердце учащенно забилось, но Рэн даже не бросил взгляда в ее сторону… Окликнуть его? Нет, до этого она не унизится.

– Аврора… – В тоне Доминго звучало предостережение. Он протянул руку, чтобы помочь ей подойти к трапу, но девушка покачала головой и сама шагнула к борту.

Шокаи медлил, глядя на трап с сомнением и будто ожидая, что ему предложат более удобный способ оставить корабль, затем взглянул на Рэнсома. Тот, как и прежде, стоял на мостике, заложив руки за спину.

Их взгляды встретились, Шокаи, покачав головой, отвернулся от знаменитого морского волка и спустился в шлюпку.

– Что, подарочек мне приготовил, Рэн? – закричал Николас Райдер. – Спасибо, что вспомнил про меня!

– Черт возьми! – крикнул в ответ Рэн. – От тебя требуется только одно, Николас, – доставить эту женщину и ее спутника на берег. – В его голосе слышалась угроза. «Боже милостивый, если что-то случится, – думал Рэн, – я этого не переживу».

Райдер, облокотившись о поручни, пристально смотрел на приближающуюся шлюпку. Аврора тоже разглядывала темноволосого загорелого капитана. Тот одарил ее белозубой улыбкой и отсалютовал, что, однако, не произвело на девушку никакого впечатления. Выглядел он молодцевато, но она за свою короткую жизнь насмотрелась на таких молодцов. «Типичный ловелас», – решила она, разозлившись на Рэнсома, который посмел передать ее в руки такому типу.

Поняв, однако, что всегда сумеет дать отпор Райдеру, Аврора успокоилась и посмотрела вслед удаляющемуся «Льву», но Рэн стоял спиной к ней. «С глаз долой – из сердца вон. – Она горько усмехнулась. – Неплохо бы научиться так же легко подавлять свои чувства».

Рэн окинул взглядом горизонт. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, он вдруг замер и опустил подзорную трубу.

– Тревога! Все по местам! Дать «Моргану» сигнал отхода! – Ко «Льву» направлялись три корабля с открытыми отсеками для пушек. Флаги были приспущены, но Рэнсом чутьем угадывал британцев.

При первом сигнале тревоги Доминго и Рэнсом переглянулись и тут же посмотрели на девушку, спокойно сидевшую в удалявшейся шлюпке.

– Ваткинс, поворачивай назад! – заорал Рэнсом, стараясь перекрыть шум на корабле. – Немедленно!

Услышав его голос, Аврора вскочила. «Назад? Нет, Рэнсом, ни за что! Боже правый, я же не игрушка, почему он распоряжается моей судьбой?»

– Если только вздумаешь повернуть назад, – крикнула она матросу, – я доберусь до «Моргана» вплавь!

– Но, мэм, мне приказали…

– Молчать! – Она взмахнула рукой, и матрос отшатнулся как от удара.

Ваткинс схватил выпавшее весло и беспомощно посмотрел на капитана.

– Аврора, прекрати эти глупости! – Рэн переводил взгляд с нее на британские военные корабли, приближающиеся с большой скоростью.

– Дай Ваткинсу повернуть шлюпку! Видит Бог, она прекрасная мишень для противника.

– Мистер Ваткинс волен поступать как ему угодно, но я не вернусь на твой корабль!

– Черт тебя побери, глупая женщина!

– Не злись, пират. Ты сам принял решение и теперь выполняй его!

Но Рэн не мог допустить, чтобы Аврора оказалась сейчас на борту «Моргана». «Лев» был в два раза больше этого судна и гораздо лучше вооружен. Нельзя же доверить Аврору Райдеру накануне предстоящего боя! Правда, «Моргай» отличался быстроходностью, и искусство Николаса состояло в умении уклониться от схватки и уйти без потерь.

– Капитан Райдер настолько любезен, что доставит меня на берег. Не так ли, сэр?

– Конечно, прекрасная нимфа. – Райдер широко улыбался, а его матросы торопливо поднимали паруса. – Не бойся, иди сюда, и сама увидишь.

«Скорее всего увидишь себя в его постели», – подумал Рэн, бросившись к трапу.

– Тебе не о чем беспокоиться, Рэнсом. Если вдруг капитан Райдер поведет себя не по-джентльменски, им займется Шокаи. – Старик, сидевший в шлюпке неподвижно, как изваяние, кивнул, а Николас рассмеялся. – Полпути уже пройдено, зачем же мне возвращаться? – Аврора затаив дыхание смотрела на своего пирата.

– Затем, что на «Льве» гораздо безопаснее.

На «Льве»! Рэн не сказал, что ей будет безопаснее с ним или в его объятиях, а просто – на борту более мощного корабля. Хватит с нее его капризов.

– Ты задеваешь честь Николаса, – съязвила она.

– Хочешь защитить мою честь, прекрасная нимфа? – спросил Райдер, наслаждаясь досадой Рэна.

– А ты уверен, что она у тебя есть? – Аврора бросила на Райдера высокомерный взгляд.

– Обижаешь, прелесть моя. – Самодовольный вид Николаса укрепил ее подозрения. – Позволь мне доказать это.

– Райдер! Черт возьми, от тебя никакого толку! – Эта язва знала, как задеть его. Рэн был готов разорвать в клочья и Аврору, и Райдера.

Ник пожал плечами, как бы показывая, что бессилен помочь Рэну.

– Леди не нравится твое общество, Монтгомери.

– Придется ей потерпеть! – Рэн сорвал с себя пояс, прыгнул за борт и вынырнул перед самой шлюпкой.

– Почему ты меня преследуешь? – Аврора с негодованием посмотрела на Рэна. – Ты снова хочешь выкрасть меня у очередного защитника, господин пират? – надменно спросила она.

– Совершенно верно, – ответил Рэн, ухватившись за борт шлюпки и откидывая с глаз мокрые волосы. – Дело в том, моя дорогая, что меньше, чем через час, эта часть океана превратится в поле боя. – Он надеялся испугать Аврору, но не тут-то было.

– Тогда тебе лучше поскорее вернуться на корабль. – Аврора помахала ему рукой, искоса бросив взгляд на приближавшиеся суда. Рэну стало очень горько, ибо он понял, что значит для Авроры гораздо меньше, чем смел надеяться. Что ж, он не раз обижал эту девушку, а спускать обиды не в его характере.

– Вернись со мной… пожалуйста, – пробормотал Рэн, хоть и видел, что матросы наблюдают за ними.

Аврора гордо подняла голову:

– Нет. Мне нужно искать отца, и Николас поможет мне.

– Я сам помогу тебе.

«Если, конечно, останусь в живых», – с беспокойством подумал он, глядя, как на обоих парусниках, как встревоженные пчелы, суетятся матросы.

– О, Рэнсом, – печально произнесла Аврора, внезапно утратив свой неприступный и оскорбленный вид, – как бы я хотела навсегда исчезнуть из твоей жизни! – Она выдержала его упорный взгляд. – Если бы только ты отпустил меня…

В ее прекрасных голубых глазах отразились смущение и внутренняя борьба, и Рэн осознал, как сильно обидел ее, заставив покинуть корабль. Он почувствовал себя полным ничтожеством, и в это мгновение капитана уже не волновало ни приближение британцев, надеявшихся получить за его голову хорошую цену, ни то, что около трехсот пар глаз внимательно наблюдают за разыгравшейся сценой. Важно было только одно, чтобы Аврора поняла, насколько она нужна ему, что Рэн, потерявший голову от любви к ней, совсем не хотел отсылать ее со своего корабля, но у него не было выбора.

– Я не могу отпустить тебя, Аврора, – тихо сказал он. – Я не предполагал, что все так нелепо получится.

Вдруг она наклонилась к нему.

– Видишь, признаться в этом оказалось совсем нетрудно. – Аврора провела пальцами по его губам. – Ведь правда?

– Ошибаешься, очень трудно. – Он поцеловал ей кончики пальцев и только тут сообразил, что девушка сознательно рисковала жизнью, лишь бы вырвать у него признание, ибо ждала этого, как награды. – Но пойми, я не в состоянии дать тебе то, что ты хочешь.

– Не думай, будто знаешь, чего я хочу, пират, – насмешливо возразила Аврора, пока он забирался в шлюпку.

– Ты, верно, околдовала меня?

– А как же! С помощью заклинаний, которыми людоедов превращают в эльфов. – Она передала ему весло.

«Может, Аврора недовольна моим признанием?» – размышлял Рэн, направляя шлюпку к своему кораблю.

– Почему же ты снова не применил силу? – спросила девушка, поднимаясь по трапу.

– Ну уж нет, красотка. – Он последовал за ней на палубу, где в самом разгаре была подготовка к предстоящему бою. Матросы устанавливали пушки. Заглянув в глаза Авроры, Рэн вдруг подумал, что за тридцать три года жизни он так ничему и не научился. Эта девушка никогда никому не желала зла, а он только и делал, что нарочно или невольно обижал ее. – Я применю силу как-нибудь в следующий раз.

Прозвучал свисток боцмана, суета на палубе усилилась, заработала лебедка подъема якоря, и флагман двинулся вперед. Аврора внимательно смотрела на Рэна, пытаясь угадать, что кроется за угрюмым выражением его лица. В это время Доминго позвал своего капитана. Поцеловав Аврору в лоб, Рэн широкими шагами пересек палубу; его повелительный голос мгновенно вселил во всех уверенность. Матросы ловко взбирались по реям, разматывали тросы, извивавшиеся под ногами Авроры словно змеи, и она прижалась к поручням, чтобы не мешать работе. Воспользовавшись общей суматохой, Шокаи незаметно исчез.

– Аврора! – Рэнсом жестом велел ей идти на капитанский мостик, и девушка послушно стала пробираться от кормы к трапу юта. Схватившись за поручни, она подобрала было юбку, но Рэн протянул руку и одним махом поднял ее наверх. – Сейчас здесь наиболее безопасно, – пояснил он.

Пока Рэн вел ее к кормовой части, Аврора увидела парусники, приближавшиеся к их кораблю.

– О, Рэнсом, какие они огромные! – изумилась она. – Но ведь «Лев» не подошел к какому-нибудь заведомо опасному месту, до берега сотни миль, почему же они?..

– Нас предали.

– Матерь Божья!

– Советую тебе как следует помолиться ей – враг значительно превосходит нас по вооружению и живой силе, и даже ветер – и тот не попутный!

Казалось, Рэн пытался убедить ее, что они обречены, но Аврора не верила этому. Тут он достал из-за пояса кинжал и вручил его девушке.

– Если нас захватят, красотка, не давайся им в руки. Обещай мне это.

Аврора широко открытыми глазами смотрела на острый кинжал, украшенный бриллиантами. Нет, она не способна лишить себя жизни, что бы ни случилось, и Рэн должен знать это. Поняв, что он обо всем догадался, Аврора сунула кинжал себе за пояс.

– Когда начнется обстрел, спускайся в мою каюту и оставайся там. – Его голос звучал просительно – Рэн боялся ее возражений, но девушка кивнула, и он вздохнул с облегчением.

– Рэнсом! – Аврора потянулась к нему, и он сильно сжал ей руку. Ему хотелось обнять ее, поцеловать, помочь избавиться от страха, но на это не было времени. Ей придется самой преодолеть этот страх. Сейчас ему самому было жутковато.

– Если знаешь заклинание, вызывающее ветер, – прошептал Рэн, желая поднять ее настроение, – сейчас самое время произнести его. – Рэн еще раз сжал руку Авроры и скрылся на нижней палубе. Аврора невольно попятилась, глядя, как режут волны готовые к атаке корабли. Сколько жизней будет загублено! Сколько людей лишится будущего! Рядом с ней бесшумно появился Шокаи, и она вцепилась в его рукав.

– Умереть проще, чем выжить, моя императрица.

Аврора посмотрела на своего наставника, вдумываясь в его слова. Рэнсом потерпит поражение. Другого исхода не может быть. Неужели для того прожила она свою короткую одинокую и тоскливую жизнь, чтобы найти его и снова потерять в этом дурацком бою с британцами во имя какого-то алчного короля?!

Девушка отчаянно молилась, призывая силы ветра и вод помочь «Красному Льву».

«Морган» не стал уходить, и Рэн клял про себя Николаса Райдера, отдавая команды рулевому. Судно послушно резало волны, парус убрали, и флагман «Красный Лев», как шквал, подлетел к британским судам. «Морган», изящный и элегантный, опасно накренившись, зашел с подветренной стороны, чтобы поддержать «Льва».

Рэн взглянул на Аврору. Ветер трепал ее белое одеяние, коса распустилась, серебряный амулет сверкал на солнце, а лицо выражало спокойную уверенность и решимость.

Капитан ощутил властную силу, исходящую от нее. Она владела той тайной, которую мужчины пытаются разгадать столетиями. Тайной покоя и счастья, без которых невозможна полноценная жизнь.

Помимо воли его лицо выражало все то, что он предпочел бы скрыть. Аврора улыбнулась ему так, как умела улыбаться только она: бодро и жизнерадостно. Капитан ощутил готовность отправить всех этих подонков на тот свет ради спасения жизни этой хрупкой девушки.

Первые снаряды пронеслись над недавно отремонтированным бушпритом «Льва» и упали в море, взметнув в небо фонтаны. Все ждали этого удара, поскольку Рэнсом позволил британцам подойти очень близко. Едва Аврора скрылась под палубой, пушки открыли огонь, осыпав снарядами два корабля противника, легкомысленно приблизившиеся ко «Льву». Четыре снаряда попали в цель, разбив носовой корпус и разбросав груз и людей. Около шести снарядов изрешетили нос и бизань британца, но затопить хорошее военное судно не так-то легко.

Противник подготовился к ответному удару, однако «Морган», который был легче и маневреннее «Льва», развернулся и прошел между тонущим кораблем и двумя невредимыми судами, осыпая противника картечью. Какое-то время его нельзя было разглядеть сквозь пороховой дым и языки пламени.

Военную тактику британцев знал каждый матрос из экипажа «Моргана» и «Льва». На море они держались так же педантично, как и на суше. Обязательное построение в одну линию, атака, ни малейших отклонений от правил ведения боя. Все зависело только от искусства Рэнсома, ведь против его шестидесяти четырех пушек были выставлены сто двадцать.

Воздух наполнился едким запахом дыма. Битва длилась уже несколько часов.

Внизу, в каюте капитана, Аврора пристально наблюдала за боем через иллюминатор. Британский корабль был массивнее «Льва», длиннее и шире. Когда дым рассеивался, она видела, что английский капитан в парике и безупречной форме гордо стоит на мостике, позволяя своим подчиненным воевать и умирать во славу короля.

На палубу «Льва» упал снаряд, затрещало дерево, раздались крики боли, и корабль накренился. Аврора ухватилась за крюк на переборке; фонари закачались, в шкафу сдвинулись книги. «Это ют», – в ужасе подумала она, желая броситься на помощь, но понимая, что будет только помехой для матросов.

Было ясно, что это неравный бой. Закрыв глаза, девушка сконцентрировала свою мысль и представила себе ее в виде тонкого луча, затем постаралась заострить его и вызвала в памяти образ линей на оснастке паруса вражеского судна.

– A null e. A null e, Slainte, – проговорила она, пытаясь овладеть магической силой древнего заклинания. Аврора сосредоточилась, определяя наиболее уязвимую точку, и представила себе, что линь соскочил с оснастки, провис, потянул за собой крепежные шпильки, и парус, хлопая на ветру, рухнул на палубу.

На «Льве» послышались радостные крики. Аврора глянула в иллюминатор и увидела, что белый парус, разорванный в клочья, накрыл, как саван, британский корабль.

Девушка улыбнулась, очень довольная собой. Прежде она не решилась бы на такой дерзкий опыт.

«Лев», подгоняемый попутным ветром, помчался по волнам. Аврора наблюдала, как британский военный корабль, охваченный пламенем, постепенно исчезает из виду.

– Глупая женщина – испытание для мужчины.

Аврора, даже не оборачиваясь, знала, что это Шокаи.

– Не ругай меня, семпаи, это не представляло риска ни для кого. – Аврора усмехнулась. – Получилось неплохо, никогда еще дар, данный мне судьбой, не оказывал столь неоценимой помощи.

Вдруг она обратила взгляд на дверь. На пороге стоял Рэнсом – всклокоченный, с измазанным сажей лицом, в изодранной и забрызганной кровью одежде. Казалось, он смущен и растерян. Заметив кровь, Аврора бросилась к нему. Капитан не двигался, только переводил настороженный взгляд с девушки на удаляющегося Шокаи. Внезапно он обнял Аврору и привлек к себе. Когда их глаза встретились, у Авроры перехватило дыхание. Рэн страстно прижался к ее губам, словно вбирая в себя жизненную энергию и силу девушки.

– Ну, красотка, – прошептал Рэн, – что мне теперь с тобой делать?

Она быстро отстранилась:

– Иногда и зрячий не может рассмотреть то, что лежит у него прямо под носом! – Аврора разочарованно вздохнула. – Я – не только тело, которое влечет тебя, пират. А может, бой затуманил твою голову? – В ее словах было больше обиды, чем насмешки. Да, Рэн прикасался к ней, целовал ее, но ведь это так далеко от настоящей любви! Лучше уж жить без него. «Сказать проще, чем сделать», – подумала она, опуская глаза.

– Позови Райдера, Рэнсом. Я пересяду на «Моргана» и уеду.

– Аврора?

Она вопросительно посмотрела на него.

– «Морган» затонул.

Глава 22

«Затонул!»

– И я бы ушла вместе с ним, – пробормотала Аврора, опускаясь на стул. Она согласилась вернуться на «Льва», и это спасло ей жизнь. Рэн явно гордился тем, что сыграл тут не последнюю роль. Какое самодовольство!

– А что капитан Райдер?

– Взят в плен. – Рэн положил на стол кремневые пистолеты.

– Как жаль, Рэнсом!

– Не волнуйся за него. Он там долго не задержится. – К пистолетам прибавилась абордажная сабля.

– Ты говоришь так уверенно.

Он искоса посмотрел на нее:

– Я позабочусь об этом, мисс. – Имя Монтгомери до сих пор имело вес в определенных кругах, и Рэн собирался воспользоваться этим. Единственное, за что он должен благодарить своего отца. Аврора вдруг встревожилась и вскочила:

– Дахрейн?

– Отделался парой царапин. И пока ты не замучила меня вопросами, лучше захвати свою сумку и пойди убедись во всем сама.

Аврору удивило, что Рэн позволяет ей выйти на палубу и, больше того, заняться ранеными. Она быстро окинула взглядом каюту. О сумке, конечно, позаботился Шокаи.

– Предупреждаю тебя, Аврора, – Рэн указал на сумку, лежавшую возле двери, – на борту моего корабля не произноси ни одного из своих заклинаний и заговоров. Мои люди не доверяют тебе именно из-за этого.

Ничего не ответив и схватив сумку, Аврора проскользнула мимо Рэна.

– Неужели они считают, что я предала их? Но это невозможно, Рэнсом!

– Да, но Кастильо исчез из-за тебя. И они знают об этом.

«Разумеется, я самая удобная мишень для обвинений, поэтому разумнее всего высадить меня на берег». Она тут же заявила об этом Рэну.

– И не думай. – При мысли, что Аврора снова исчезнет, его голова пошла кругом.

– А если высадить меня в Раббате? Оттуда я получила последние сведения об отце.

Рэн пообещал подумать об этом на досуге.

– Однако британские военные корабли пришли именно из Раббата, и если нас заметят поблизости от него, можно не сомневаться в нашей печальной участи. Нет. – Он покачал головой. – Я уже давно принял решение. Мы в опасности, ведь на ремонт оснастки не нужно слишком много времени. – Рэн с подозрением посмотрел на Аврору, до сих пор неуверенный, не ее ли рук дело история с парусом. – Я не могу ставить твои интересы выше жизни моих товарищей.

Аврора молча пожала плечами, признавая свое поражение. Значит, она снова обречена на ожидание.

– Но как ты уйдешь от них? – Она кивнула в сторону иллюминатора, через который еще были видны дымящиеся суда.

Рэн пожал плечами:

– На время исчезну.

– Надолго ли, Рэнсом? – осторожно спросила она.

– Недели на две, в крайнем случае на четыре.

Удивленно взглянув на него, Аврора хотела было возразить, но он быстро поцеловал девушку и, отстранившись, заметил, как затуманился ее взор. Подавив желание проверить, удастся ли ему сейчас привести ее в трепет, Рэн взял Аврору за плечи. Девушка бросила на него гневный взгляд:

– Я не забыла, что ты любил мое тело еще сегодня утром, но при этом хотел поскорей избавиться от меня. Во имя своих принципов. Если бы я попала на «Моргана», мы бы не беседовали сейчас. – Ее голос дрогнул, и сердце Рэна сжалось от жалости. Он прекрасно понимал, что его проклятые гордость и нерешительность едва не стоили ей жизни. Доминго прав. Он рисковал жизнью Авроры из-за своих обетов.

– Аврора… – Его голос звучал мягко и нежно. – Ну не сердись, посмотри на меня, красавица.

В ее глазах он с удивлением увидел холод и разочарование.

– Все уже позади. Ты здесь и жива, несмотря ни на что.

– Но между нами все по-прежнему, Рэнсом. Я вижу это по твоим глазам, чувствую по твоим поцелуям и по тому, как ты прикасаешься ко мне. И я боюсь. – Она с трудом перевела дыхание. – Я боюсь, что ошиблась в тебе. Мне не растопить лед, сковавший твое сердце. Ты хранишь в себе то, что не откроешь никому. Я надеялась насладиться кратким мигом счастья, это правда. Считала, будто мне хватит даже малой доли твоих чувств, полагая, что потом получу больше, но и эту малость ты не дал мне, нанеся вслед затем удар.

– Вот язва, – пробормотал Рэн, наклоняясь к ней.

– Нет, не надо! – Аврора отстранилась. – Мне не нужны поцелуи. – Она призвала на помощь все свое самообладание. Нет, она не сможет жить вот так две недели, изнемогая от желания быть поближе к нему. – Я насытилась крошками с барского стола, Рэнсом. Хватит! И до тебя всю жизнь я питалась только ими. И если я не найду отца, то успокоюсь, лишь получив… твое сердце.

– Ну уж его ты никогда не получишь! – Этот мгновенный ответ был подобен удару кинжала.

– Тогда освободи меня, – умоляюще сказала она. – Унизительно желать твоей близости и знать, что мои чувства безответны.

– Безответны? – повторил он. – Мне не надо дотрагиваться до тебя, чтобы почувствовать твое присутствие, Аврора. Боже милостивый, да знаешь ли ты, что делает со мной один твой взгляд, одно случайное прикосновение?

– Что ж, продолжай, Рэнсом! – гневно воскликнула она. – Это всегда кончается оскорблениями.

– А как же! Ведь ты лишаешь меня силы, Аврора Лэсситер, а мне это не нравится. Своей потребностью любить, своими нежными словами и доверчивым взглядом ты разрушила все ценности, которые я исповедовал целых десять лет. Ведь ты не из тех, кого мужчина ласкает ночью в постели, а утром вежливо выпроваживает. – Аврора удивленно подняла брови. – Да, я не слепец, который осязает лишь привлекательные формы и слышит мелодичный голосок. – Его глаза сверкнули. – Я не считаю тебя легкомысленной девушкой и мечтаю получить то, что ты готова мне дать, но не могу принять это, ибо, клянусь, потеряю тогда не только сердце, но душу!

Аврора видела, как ему тяжело. Рэн, казалось, страдал от незарубцевавшейся раны, полученной когда-то в прошлом, и из всех человеческих чувств в нем осталось одно – обида. Чуждый мысли о любви, он не понимал своего состояния, и это делало его особенно ранимым.

– О, Рэнсом, я не собиралась сделать тебя слабым, напротив: чем сильнее ты, тем сильнее и я. – Она заметила в нем недоверие и уязвленную гордость. – О Господи, Рэнсом, кто отравил тебе сердце и душу таким ядом?

– Бродящие по свету внебрачные дети моего отца заставили меня забыть о том, что зовется беззаветной любовью, – с горечью признался Рэн. – Легкомысленный, безответственный отец и бессловесная мать не воспитали во мне веру в настоящее чувство.

Нет, он никогда не пойдет по стопам отца! Позволить своим детям жить во лжи, подвергнуть их презрению общества! А леди Анна Монтгомери, та, кого он называл матерью!

– Нет, – прошептала Аврора. – Ты боишься не потерять обретенную любовь, а найти ее и открыть ей сердце, потому что тогда, по-твоему, уподобишься своему мошеннику-отцу. Но, Рэнсом, ты ведь совсем другой человек… Не обязательно заводить детей, уверяю тебя, – добавила Аврора, когда он настороженно взглянул на нее. – Поверь, любовь – не только влечение плоти.

– Пожалуйста, Аврора, не говори больше ничего, – умоляюще пробормотал Рэн. С каждым ее словом его сопротивление ослабевало.

– Но, Рэнсом, ведь когда ты и я…

– Боже милостивый, да ведь ты разрываешь мне сердце на части! – Он схватил ее за плечо. – Зачем тебе делить со мной все испытания?

Сердце Авроры сжалось от жалости к нему.

– Но ты не все сказал мне, Рэнсом. Что побудило тебя вынести себе такой суровый приговор?

В его глазах застыли отчаяние и тоска.

– Убийство.

Аврора посмотрела на него удивленно и испуганно.

– Да. Я убил человека из-за подлости отца, ибо не смог смириться с тем, что человеческая плоть так слаба.

Рэн, не замечая умоляющего взгляда Авроры, ушел в свою каюту, прислонился к двери и закрыл глаза. Господи, он никому не говорил об этом много лет, но воспоминания мучили его. Рэна оскорбили, назвав одним из ублюдков Грэнвила. Состоялась дуэль. Прежняя жизнь закончилась, хотя она была и не лучше, чем у бродячей собаки. И к тому же Анна…

Она никогда не приласкала сына, ни разу за всю жизнь. Но Рэн все-таки надеялся…

«Ты полный идиот! – Ее слова до сих пор звучали в его ушах. – С чего ты вообразил, что это ложь? – Анна презрительно усмехнулась. – Посмотри в зеркало, болван! В тебе же нет ни малейшего сходства со мной. Да ты копия своей матери! Эти сросшиеся брови, эта ужасная желтая кожа! Твоя мать была проституткой! – С каким наслаждением Анна говорила ему эти страшные слова. – Раздвигала ножки для своего хозяина, своего господина! А когда она ему надоела, ее получил Грэнвил. Так что поверь, – Анна с ненавистью смотрела на Рэна, сморщив тонкий нос, – ты, лорд Монтгомери, родился от шлюхи!»