Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Как рассказывают историю детям в разных странах мира

ModernLib.Net / История / Ферро Марк / Как рассказывают историю детям в разных странах мира - Чтение (стр. 1)
Автор: Ферро Марк
Жанр: История

 

 


Марк Ферро

Как рассказывают историю детям в разных странах мира

От автора

Прошло десять лет после выхода в свет книги «Как рассказывают историю детям». У Вас в руках советское ее издание. До этого переводы книги вышли в Англии и в США, в Японии и в Италии, в Португалии, в Бразилии, в Нидерландах. Готовятся немецкое и испанское издания.

Но, конечно же, публикация этой книги на русском языке представляет для меня наибольший интерес. Именно в вашей стране сегодня, как нигде, высоки ставки истории. Не построишь будущее страны не представляя себе как следует ее прошлого и не зная ничего о том, как видят свою историю другие общества.

В тексте книги я ничего не менял, хотя сам ход истории меняет в жизни многое. Лишь в главе об СССР я дописал несколько страниц о проблемах истории в период перестройки. Добавлена также глава о второй мировой войне; она написана совсем недавно. В других местах все осталось так, как было десять лет назад. Причем я должен предупредить читателя, что если история Западной Европы занимает в книге ограниченное место, то это сделано умышленно. Пришло время отказываться от европоцентристского понимания истории. И я стремился к этому.

Остается добавить, что без квалифицированной и умной помощи Елены Лебедевой это издание не увидело бы света. И я приношу ей мою благодарность.


Марк Ферро

От переводчика

Переводить сочинение Марка Ферро было трудно. «Гигантский замысел книги, отдающий манией величия», который оправдывает в предисловии автор, ставит и перед переводчиком множество проблем освоения разнородного и обширного материала: исторического, страно– и киноведческого, педагогического. Совершенно бесценной в этой работе была помощь специалистов в разных областях истории, отвечавших на мои вопросы, дававших библиографические справки, наконец, взявших на себя труд прочесть тексты отдельных глав в переводе и высказать свои замечания. Я приношу самую сердечную благодарность М. С. Альперовичу, А. С. Балезину, И. А. Белявской, Ю. Л. Бессмертному, О. И. Варьяш, А. А. Вигасину, Р. Р. Вяткиной, А. Я. Гуревичу, М. В. Исаевой, А. В. Коротаеву, С. И. Лучицкой, А. Н. Мещерякову, А. С. Намазовой, С. В. Оболенской, Б. Н. Флоре, Г. С. Чертковой.

Перед читателем этой книжки также встанет немало проблем. Калейдоскоп дат, имен, названий, исторических событий, ученых сочинений и учебников для детей, фильмов и комиксов – чего здесь только нет. И далеко не все легко воспринимается без помощи комментариев. Однако совершенно невозможно было прокомментировать каждое имя, каждый факт, событие, которые могут оказаться не известными читателю неспециалисту. Это была бы еще одна книга. Комментарии (на них указывают в тексте звездочки) даются лишь там, где они необходимы для точного восприятия мысли автора, и особенно в тех случаях, когда найти информацию в советских справочных изданиях затруднительно.

Несмотря на сказанное, книга Марка Ферро предназначена не только для специалистов историков и педагогов. Она рассчитана прежде всего на широкого читателя. Автор не сковывает себя правилами строгого научного сочинения, это эссе, написанное в совершенно непринужденной манере, как непринужденна и сама его композиция.

Те или иные построения автора могут вызывать сомнения, желание спорить; текст книги все время бередит сознание, будоражит мысль. Он заставляет задуматься, причем не только о смысле науки истории, о том, как наука соотносится с историей, «отпускаемой» всем и каждому. Задумываешься и о том, какова ее роль в формировании взаимоотношений между людьми, группами людей, между народами. И многие мысли автора этой книги оказываются интересными именно для нас, прежде всего для нас. Вот почему, несмотря на все трудности, работа над переводом была удовольствием. Я надеюсь, что его разделят со мной читатели.


Е. Лебедева

Предисловие

Посвящается Вонни

Не нужно себя обманывать: образ других народов или собственный образ, который живет в нашей душе, зависит от того, как в детстве нас учили истории. Это запечатлевается на всю жизнь. Для каждого из нас это открытие мира, открытие его прошлого, и на сложившиеся в детстве представления впоследствии накладываются как мимолетные размышления, так и устойчивые понятия о чем-то. Однако то, что удовлетворяло нашу первую любознательность, пробуждало наши первые эмоции, остается неизгладимым.

Надо суметь разглядеть, различить это неизгладимое, идет ли речь о нас или о других – о Тринидаде, равно как и о Москве или Йокогаме. Это будет путешествие в пространстве, но, разумеется, и во времени. Его особенность – преломление прошлого в зыбких образах. Это прошлое не только не является общим для всех, но и в памяти каждого оно преображается с течением времени; представления наши меняются, по мере того как трансформируются знания, идеологии, по мере того как изменяются функции истории в том или ином обществе.

Сопоставить все эти представления стало в высшей степени важно сегодня, ибо с расширением границ мира, со стремлением к его экономической унификации при сохранении политической обособленности прошлое различных обществ становится более чем когда бы то ни было одной из ставок в столкновениях государств, наций, культур и этнических групп. Зная прошлое, легче овладеть настоящим, придать законные основания власти, претензиям. Ведь именно господствующие структуры: государство, церковь, политические партии и группы, связанные частными интересами, – владеют средствами массовой информации и книгоизданием, финансируют их от выпуска школьных учебников или комиксов до кино или телевидения. Прошлое, которое они отпускают всем и каждому, становится все более и более единообразным. Отсюда глухой протест со стороны тех, чья История оказывается «под запретом».

Впрочем, какая нация, какая группа людей способна еще воссоздать свою собственную историю? Даже у древних народов, имевших объединения и государства в незапамятные времена (вроде волжских хазар или королевства Арелат), их групповая самобытность оказывается растворенной в безымянном прошлом. На Востоке, от Праги до Улан-Батора, все этнические и национальные конфликты до последнего времени объяснялись согласно одной и той же модели, принадлежащей якобы Марксу, но в московской интерпретации. А все общества Юга деколонизируют свою историю, и часто теми же средствами, какими пользовались колонизаторы, т.е. конструируют историю, противоположную той, что им навязывали прежде.

Сегодня у каждой или почти у каждой нации есть несколько историй, накладывающихся одна на другую и сопоставляющихся одна с другой. В Польше, например, та история, что совсем недавно преподавалась в школе, заметно отличается от той, которую рассказывали дома. Русские играли в этих историях не совсем одинаковую роль… Мы обнаруживаем здесь столкновение коллективной памяти с официальной историографией, и в нем наверное проблемы исторической науки проявляются гораздо четче, чем в трудах историков.

История в том виде, как ее рассказывают детям, да и взрослым, позволяет одновременно узнать и то, что общество думает о себе, и то, как изменяется его положение с течением времени. Нужно только не ограничиваться изучением школьных учебников, комиксов, а попытаться сопоставить их с постулатами современной науки. Например, история армянского народа та, что преподают в Советской Армении, та, что учат дети диаспоры (и многие дети в Армении, но дома, в домашнем кругу), и та, которую представляет общераспространенное толкование всемирной истории, – это три разные версии истории. Причем нельзя утверждать, что последняя более реалистична или более законна, чем другие.

В самом деле, истории, независимо от ее тяги к научному знанию, присущи две функции: врачевание и борьба. Эти миссии осуществлялись в разные времена по-разному, но смысл их остается неизменным. Независимо от того, восхваляется ли Иисус Христос во франкистской Испании, нация и государство в республиканскую эпоху во Франции, коммунистическая партия в СССР или в Китае, история остается одинаково миссионерской: наукообразие и методология служат не более чем «фиговым листком» идеологии. Бенедетто Кроче писал в начале XX в., что история в большей мере ставит проблемы своего времени, чем той эпохи, которую, как предполагается, она изучает. Так, фильмы «Александр Невский» Эйзенштейна и «Андрей Рублев» Тарковского, воскрешая русское средневековье, информируют нас один о сталинской России и ее опасениях, связанных с Германией, другой – об СССР брежневских времен, его стремлении обрести свободу и его проблемах в отношениях с Китаем. История, которую преподают сегодня маленьким африканцам, говорит о современных проблемах черного континента не меньше, чем о его прошлом. Книги для детей призваны там прославлять великие африканские империи прошлого, великолепие которых сопоставляется с упадком и отсталостью феодальной Европы в ту же эпоху. Это определенно выполнение функции врачевания. Или там же – и это тоже весьма актуально – клубок спорных вопросов, порожденных конфликтом с исламом, замалчивается, они преуменьшаются или даже при помощи сослагательного наклонения ставится под сомнение их правомерность.

В Карибском регионе, где население лишено корней (негры, китайцы, индийцы и т.д.), история в переложении для детей преображает потомков прежних рабов и кули в граждан мира, которые одни только имеют преимущество принадлежать ко всем культурам человечества. История рабства представляется таким образом, что черный ребенок на Ямайке меньше сочувствует участи своих предков, чем участи несчастных англичан, которых отправляли в Италию во времена Цезаря и которые были первыми рабами.

Что касается функции истории как борца, то тут на ум приходят прежде всего манипуляции, практиковавшиеся в СССР. Долгое время предавался забвению Троцкий, а говорилось только о Сталине, затем имя Сталина исчезло или почти исчезло, а Троцкого стали цитировать часто, но лишь для того, чтобы осудить. С началом перестройки вновь появился Бухарин, стали мягче писать о Троцком, вспомнили Мартова… Еще более радикальна эволюция образования в США. Она состоит в переходе от идеологии melting-pot (Америка, как «плавильный котел», в котором перемешиваются народы, превращаясь в единое целое) к идеологии salad-bowl («салатница»), согласно которой каждая культура сохраняет свою самобытность.

Однако несмотря на все изменения, существует своего рода матрица истории каждой страны: это доминанта, запечатленная в коллективной памяти общества. И очень важно знать суть этой матрицы. Истории и легенды, из которых она состоит, будь то героические подвиги Шиваджи в Индии, злоключения Йосицунэ в Японии, приключения Чаки, короля зулу, или рассказы о Жанне д’Арк, всегда превосходят колоритностью и выразительностью любой анализ; это вознаграждение историку, который тоже ведь является читателем.

Таким образом, я не собираюсь излагать в этой книжке истину, приемлемую для всех, это был бы абсурд и выдумка. Я хотел бы воссоздать разные образы прошлого, которое было пережито многочисленными обществами нашего мира. Разумеется, очень может так случиться, что какой-то образ будет представлять собой прямую противоположность другому; это будут противоположные «истины». В таком случае пусть меня простят: профессиональная привычка историка всякий раз заставляет меня пытаться восстановить правду.

Конечно, в этом кругосветном путешествии по далеким образам прошлого, преподносимым детям СССР или детям Тринидада, я не буду рассматривать всю историю этих стран. Тем не менее я попытаюсь дать общее представление об общностях или нациях, которые оказались в моем поле зрения, верное, насколько возможно, поскольку именно такой общий взгляд лежит в основе представлений любого человека. Я не упущу случая сопоставить разные интерпретации одной и той же проблемы, но я не стану и злоупотреблять этим, так как в этой книге меня интересует каждая национальная история в своей целостной самобытности, видение прошлого, присущее каждой культуре.

Итак, речь идет о том, чтобы поставить под сомнение саму идею традиционной «всемирной истории». Я не веду повествование, начинающееся со времен фараонов и завершающееся похоронами Хомейни или разрушением Берлинской стены, ибо подобный порядок изложения означал бы молчаливое приятие идеологизированного видения истории под знаком ли христианства, марксизма или же попросту приверженности идее прогресса. Равным образом такой порядок означал бы молчаливое признание европоцентризма, потому что в этом случае народы «входят» в Историю лишь тогда, когда их «открывают» европейцы. А в этой книге все совсем по-другому.

Мы неоднократно встретимся с европейским взглядом на историю, но в связи с историей остального мира. А что касается других сторон этой столь хорошо нам знакомой истории, то на страницах этой книги мы сможем соприкоснуться лишь с некоторыми из них.

Ведь достаточно припомнить, что эта история будет одной и той же или почти одной и той же, глядят ли на нее из Парижа или Милана, из Берлина или Барселоны или даже из Загреба. История отождествляется при этом с историей Запада, и здесь обнаруживается проявление одного и того же этноцентризма, только на разных уровнях. Первый – это когда имеются в виду взаимоотношения Европы с народами Азии и Африки или когда внутри самой Европы в русской истории изучают, например, главным образом время после Петра Великого, т. е. время, когда эта страна «европеизируется». Таким образом, и христианство, и технический прогресс, по сути дела, отождествляются с Европой.

Второй уровень этноцентризма проявляется во взаимоотношениях каждой страны с ее соседями. Например, во Франции после того, как появляется имя Карла Великого, Священная Римская империя германской нации практически больше не упоминается, а между тем она существует еще в течение девяти веков. Если и вспомнят, то лишь ее конец в 1806 г. для того, чтобы подчеркнуть роль, которую сыграл Наполеон в ее крушении. Точно так же недооценивают французы и роль романтизма, расцветшего в Германии, его влияние на Европу, зато настаивают на важности последствий Французской революции 1789 г. для Германии. Этот второй тип этноцентризма особенно развит во Франции, в Испании и в Англии; он меньше распространен в Италии, где общенациональное государство сформировалось позже. Зато в Италии (как и во Франции) в истории практикуется этноцентрический подход третьего типа, при котором преувеличивается роль Северной Италии или Северной Франции по отношению к южным провинциям. В Великобритании эта особенность уже давно преодолена: истории Уэльса, Шотландии и Ирландии анализируются сами по себе, а не только в связи с Лондоном, с английским правительством. За «всемирной историей», написана ли она во Франции, в Италии или где-то еще, скрывается этноцентризм в разных формах. В ней все «зарождается» в древнем Египте, Халдее и Израиле, она получает свое развитие в великих цивилизациях Греции и Рима. «Средние века» начинаются с падением Западной Римской империи в 476 г. и с великими варварскими нашествиями, а завершаются с падением Восточной Римской империи в 1453 г. и с турецким завоеванием. Великие географические открытия, гуманизм и Реформация открывают «новое время», а оно уступает место современной эпохе, ведущей отсчет от революции 1789 г.

Я, как увидит читатель, следовал другой логике. Я не стану утверждать, что мой путь – наилучший. Но я предлагаю читателю пройти по нему вместе со мной. Конечно, я не могу помешать ему начать с главы об исламе или с главы о Японии. Я знаю, читатель будет перелистывать книжку, блуждая по страницам, поэтому я почти везде в начале главы поместил своего рода хронологические ориентиры как простую памятку. И еще одно слово читателю.

Гигантский замысел этой книги несколько отдает манией величия, и я должен объясниться и оправдать неизбежные слабости его реализации.

Выбрав пятнадцать – двадцать обществ, которые здесь фигурируют, нужно было исследовать огромное количество учебников, фильмов, комиксов, исторических романов и т. д. на невесть скольких языках, не говоря уже о знакомстве с каждой из этих культур, с поворотами истории каждой нации, со всем разнообразием ее историографии. Это, однако, не испугало меня, я не отказался от идеи, но отказался от мысли, что каждая глава станет «докторской диссертацией»: для этого не хватило бы целой жизни. Да и работа была бы совершенно напрасной, так как, едва пробежав дистанцию до конца, я должен был бы вновь засесть за книги, фильмы и что-то еще, созданное новым поколением, новым бытием. Обилием и разнообразием материала объясняются серьезные различия в подходах к изложению в разных главах книги. Я вполне осознаю, что некоторые мои построения более вольны, чем другие, некоторые разделы всего лишь описательны, реже, чем хотелось бы, поднимаются педагогические проблемы. Но, как я надеюсь, мне по крайней мере удалось очертить панораму без сколько-нибудь важных лакун и впоследствии я смогу преобразовать в главы то, что здесь предлагается лишь в более скромной форме заметок.

Пусть читатель только знает, что я испытывал удовольствие, истинную страсть, когда работал над этой книгой, когда ее писал.

Пусть же она, мой друг, поможет тебе, как и мне, лучше понять ближнего твоего.

1. Пережитки «белой» истории: Йоханнесбург

«– Скажи, мама, почему не любят евреев?

– Потому что они убили Иисуса и отравляли колодцы: когда я была маленькой, меня так учили по Катехизису…

Гейдрих: Я знаю, все это ложь, но какая разница; эта традиция может быть нам полезной».

«Холокост»Брюссель во время немецкой оккупации

«Член организации помощи – И все же, почему вы больше не хотите прятать ребенка?

Гражданин – Потому что он вор…

Член организации помощи – Вор… Но ему нет еще четырех лет…

Гражданин – И тем не менее он вор…

Член организации помощи – Ну, послушайте, возможно ли это? Что же он украл?

Гражданин – Он украл младенца Иисуса…

Член организации помощи – Украл младенца Иисуса?

Гражданин – Да, мы с женой готовили рождественские ясли, а он тайком украл младенца Иисуса.

Член организации помощи (ребенку-еврею) – Это правда, ты украл младенца Иисуса?

Ребенок (упрямо) – Неправда, я не украл, я не украл…

Член организации помощи – Послушай, Самуил, скажи нам правду. Эти дядя и тетя хотят тебе только добра; ты же знаешь, они прячут тебя от немцев…

Ребенок (в слезах) – Я не украл… я не украл… ведь младенец Иисус… он еврей… я его спрятал… я укрыл его от немцев…»

По сценарию фильма Э. Хоффенберга и М. Абрамовича «Как будто это было вчера», 1980 г.

Хронология

1488 г. – Бартоломеу Диаш достигает мыса Доброй Надежды.

1652 г. (6 апреля) – Высадка Яна ван Рибека; он представляет Нидерландскую Ост-Индскую компанию.

1658 г. – Первая доставка рабов из Анголы.

1685 г. – Отмена Нантского эдикта во Франции; начало иммиграции французских гугенотов.

XVIII в. – Начало борьбы буров против коса, зулу, а затем других племен банту.

1795 г. – Прекращение деятельности Ост-Индской компании. Образование Батавской республики. Англичане занимают Кап.

1806-1814 гг. – Южная Африка переходит к Англии.

1833 г. – Англичане упраздняют рабство.

1837-1857 гг. – Великий трек[2] буров под предводительством А. Преториуса.

1838 г. – Победа буров над зулу у реки, получившей в память об этом сражении название Блад-ривер (Кровавая река).

1839 г. – Провозглашение бурами республики Натал.

1843 г. – Англичане аннексируют республику Натал.

1853 г. – Основание бурами республики Трансвааль.

1877 г. – Первое нападение англичан на Трансвааль.

1879 г. – Конец королевства зулу.

Ок. 1880 г. – Открытие алмазов в Кимберли.

1881 г. – Первая война Трансвааля за независимость. Победа Крюгера над англичанами у Маджубы.

1885 г. – Открытие золота в Витватерсланде; массовое прибытие английских иммигрантов.

1890 г. – Сесиль Родс, губернатор Капской колонии, президент «Де Бирс компани», занимавшейся добычей алмазов, ставит задачу подчинения крюгеровского Трансвааля.

1887 г. – Сесиль Родс аннексирует Зулуленд.

1899-1902 гг. – Вторая англо-бурская война. После трех лет борьбы лорд Китченер и лорд Робертс одерживают победу.

1910 г. – Возникновение Южно-Африканского Союза, британского доминиона.

1913 г. – «Закон о землях туземцев» запрещает африканцам приобретение земель вне резерватов.

1925 г. – Голландский язык (африкаанс) становится официальным языком наряду с английским.

Сер. 20-х гг. – Политика «цветного барьера». Согласно закону о «цивилизованном труде», африканцы не должны допускаться к работам, требующим высокой квалификации.

1931 г. – Принятие Вестминстерского статута английским парламентом: существенное расширение прав доминионов, в том числе Южно-Африканского Союза.

1948 г. – Победа на выборах Националистической партии. Лидер партии Малан провозглашает программу апартеида, т. е. обособленного, раздельного существования разных рас, недопустимости какой бы то ни было расовой интеграции.

1959 г. – Закон о развитии самоуправления банту. Начинается создание бантустанов, «национальных отечеств» племен банту. На остальной территории страны африканцы лишались остатков прав. Возникновение Панафриканистского конгресса – националистической организации черных.

1960 г. – Первые крупные выступления африканцев в Йоханнесбурге. Демонстрация в Шарлевиле, пригороде столицы, по призыву Панафриканистского конгресса. Полиция открывает огонь по демонстрантам. В результате погибло 69 человек.

1976 г. – Восстание в Соуэто, африканском пригороде Йоханнесбурга, жестоко подавленное властями. Политика апартеида осуждена ООН.


Понимание исторического процесса как истории белых людей отжило свое, но оно еще живо. «Белая» история при смерти, но «белая» история еще не умерла.

Перечень стереотипов такой «белой» истории, основываясь на систематическом изучении школьных учебников нескольких европейских стран, составили Р. Прейсверк и Д. Перро (I.1). Эти стереотипы, определяющие периодизацию истории, являют собой главные ценности европейцев во взаимоотношениях с остальным миром: уважение к порядку и к закону, национальное единство, монотеизм, демократия, предпочтение оседлого образа жизни и индустриальной экономики, вера в прогресс и т. д. Во всех странах Европы эти ценности примерно одни и те же.

Однако в последние полвека эта история перестала внушать доверие. Сомнения могли, разумеется, исходить и от белых, но ясно, что главным движителем пересмотра стала борьба народов колоний за независимость. Постепенно, по мере деколонизации, под мощным давлением исторического процесса, «белая» история уступала свои позиции.

В 50-е годы в школьных учебниках обнаруживается лишь несколько ничтожных уступок в том, что касается Черной Африки. Так, тукулёров[3] и ал-Хадж Омара[4] перестают называть «мусульманскими фанатиками». Омар теперь уже не «грабит Бамбук», а «завоевывает его…» (III. 6. 7).

Требования дипломатии и чувство времени заставляют как-то приспосабливаться даже бывшие метрополии. Например, в 1980 г. из французского учебника для 3-го класса исчезает иллюстрация «Улица после прохода французов» (1907): на этой иллюстрации трупы марокканцев на улице Касабланки.

Однако если на Западе «белая» история уходит из книг, то весьма живучей она остается в коллективном сознании; в этом мы убедимся не раз.

И все-таки в Европе, а тем более за ее пределами «белая» история в чистом виде в 80-е годы уже не существует нигде, за исключением Южной Африки, в стране апартеида. По крайней мере так она излагается белым детям Йоханнесбурга.

История африканерской Африки по своему происхождению является историей белого человека. Она восходит к «христианской» традиции. Спутником страха и одиночества бура на огромных просторах Африки всегда были Библия и ружье.

«Христианские» и одновременно расистские цели преподавания ясно определены в цитируемом документе, относящемся к 1948 г. и воспринимающем формулировки и идеи, возникшие еще в начале XIX в.

«В основе преподавания детям белых родителей и их воспитания должны лежать представления родителей; следовательно, они должны основываться на Священном Писании… любви к тому, что есть наша родина, ее язык и история.

История должна преподаваться в свете Откровения и пониматься как исполнение воли Божьей по отношению к миру и к человечеству. Мы верим, что Сотворение мира, Грехопадение, Воскресение Иисуса Христа являются основополагающими историческими фактами и что жизнь Иисуса Христа была великим поворотом в мировой истории.

Мы думаем, что Бог задумал существование отдельных наций, отдельных народов и даровал каждому из них свое призвание, свои задачи, свои способности. Молодежь с верой воспринимает обеты старших только в том случае, если она знает историю, т. е. имеет ясное представление о нации и о ее наследии. Мы считаем, что вслед за изучением родного языка единственным способом внушения любви одних к другим является патриотическое обучение национальной истории» (III. 3).

От великого трека к Марко Поло

Великий трек – это наряду с прибытием первых колонистов одно из основных событий истории африканеров. Великий трек – это решение всего народа пересечь страну в поисках земли, которая стала бы для него прибежищем, спасением от власти англичан, хозяйничавших на Капе с 1815 г.

Буры желали таким образом обеспечить сохранение своих верований, сохранение африкаанс в качестве официального языка, сохранение своего традиционного образа жизни и «традиционных» форм взаимоотношений с африканцами, которые стремились изменить англичане, давая африканцам равный статус с белыми. «Это было противно закону Бога и восставало против естественных различий рас и религий. Такое унижение было невыносимо для всякого доброго христианина; вот почему мы предпочли удалиться, дабы сохранить в чистоте наши убеждения».

Такая концепция взаимоотношений между белыми и черными была записана в конституции первой республики африканеров Трансвааль, основанной в 1852 г.: «Не будет идти речи ни о каком равенстве между белыми и небелыми ни в делах церкви, ни в делах государства».

Как заметила М. Корневэн (III. 20), Великий трек буров точно повторяет исход Моисея, это поиск обетованной земли. Священен его маршрут, священны также определенные моменты и места, через которые проходят его пути. Так, например, день, когда Андриес Преториус воззвал ко Всевышнему, – это день, когда бурский народ заключил пакт с Богом. Озаренный клятвой, он одержал блестящую победу над зулу на Кровавой реке, и тридцать лет спустя буры восстановили на этом месте свой лагерь. Впоследствии они точно так же отмечали памятными знаками места, где вели первые бои за независимость против англичан. Лорд Милнер распорядился сбросить эти памятники в Индийский океан, поскольку понимал значение символических предметов.

Итак, эти места, эти камни, эти предметы составляют вехи истории африканеров. В школьных учебниках их перечню посвящена целая глава. Единственный в своем роде пример. История в Южной Африке – это история паломничества.

Решение уйти было принято совершенно свободно, поэтому Великий трек свидетельствует о воле буров противостоять навязыванию им законов и обычаев, противных их убеждениям.

Символика Великого трека пронизывает всю их историю.

Вот, например, начало учебника истории для 3-го класса. Речь идет, как ни странно… о Марко Поло. Очевидно, что цель первой главы – определить место Южной Африки в мире, очертить пути великих географических открытий. Из предшествующих рассуждений можно понять, почему здесь вдруг появляется Марко Поло. Они позволяют прочесть эту главу по-новому, увидеть в ней своего рода предварительные размышления на тему событий, которые последуют дальше.

«Хотели бы вы покинуть родину в 19 лет и отправиться в путешествие, которое продлится 24 года?

Хотели бы вы посетить таинственную страну и стать очень богатым?

Хотели бы вы увидеть диковинные вещи, которых никогда не видали прежде?

Наша история начинается в давние, очень давние времена, более чем за тысячу лет до рождения вашего прадедушки. В те времена люди не уходили далеко от своих родных деревень, потому что путешествовать было слишком дорого или слишком опасно.

Однако некоторые пускались в далекие путешествия, становились паломниками. Они отправлялись по святым местам и чаще всего в Святую Землю, Палестину, хотя это было труднее всего. Паломники встречали там арабов, которые спали на мягких матрасах, а не на соломенных тюфяках, ели вкусную, сдобренную пряностями пищу и пользовались всевозможными предметами роскоши: шелками, бархатом, коврами, благовониями. Представьте себе, что рассказывали паломники, возвратившись на родину. В 1071 г. воинственные тюрки отняли у арабов Иерусалим, Святую Землю. В святых войнах или крестовых походах против тюрок участвовало множество воинов; крестоносцы, в свою очередь, познакомились с богатствами Востока.

Европейские торговцы, особенно из итальянских городов Генуи и Венеции, поняли, что смогут выгодно продавать в Европе предметы роскоши, пряности и шелка, которыми богат Восток. Эти товары стоили дорого, так как риск их доставки в Европу был велик, торговцы часто подвергались нападениям хищных зверей или диких племен.

Именно тогда Марко Поло совершил свое великое путешествие.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12