Мир дней (№3) - Распад

Час тянулся бесконечно. Секунды, казалось, просачивались сквозь нагревающийся и тяжелеющий воздух и оседали в нем, словно мелкие дохлые насекомые. Все трое обменивались отрывистыми словами, фразы делались все короче. Наконец Дункан поднялся с дивана.

— Придется выжигать замок.

Из прихожей разнесся голос Шурбера.

— Что, черт возьми, тут происходит?

Тан вскочила и выбралась на ощупь из гостиной.

— Не паникуй, Лем! — кричала она.

— Опять отключили энергию! — Голос Шурбера скатился на визг. Он ругался, растягивая слова, будто хмель еще не покинул его.

Выслушав рассказ о событиях, Шурбер вновь разразился проклятиями, а потом затих.

Дункан подумал, что его предположение о причастности правительства к отключению энергии ошибочно. Демонстрантов уже давно разогнали или разыскали и арестовали. А куда спрятаться? Двери квартир заперты. Выдать себя за непричастных к беспорядкам граждан, случайно оказавшихся на улице, когда отключили электроэнергию? Краска на всем не даст соврать.

Правительство, видать, действительно собирается создать горожанам временные скотские условия. Это заставит их так страдать, что они возмутятся, нет, возненавидят тех, кто очевидно ответственен за отключение электричества. Эти люди будут совсем не при чем, но правительство намерено их обвинить. Преступниками назовут Дункана и Сник.

Какую же легенду создадут власти? Что Дункан и Сник, психопаты-преступники, сумасшедшие подпольщики, еще раз напали на станцию Болдуин Хиллз и разрушили конвертеры-генераторы? Нет. Эта версия не подойдет, ежели власти намерены вскорости включить электроэнергию. Скорее правительство заявит, что преступникам как-то удалось ввести в систему команду отключения. Инженерам, мол, понадобилось много времени, чтобы выявить эту команду и отменить ее.

Дункан испытывал жажду, в горле пересохло. В личном шкафу Шурбера и Тан он отыскал бутылки фруктового сока, которые супруги недавно притащили из магазина. Вчетвером с соками быстро покончили. В обычных условиях этого было бы достаточно. Но теперь воздух не казался ему более массой дохлых насекомых. Букашки были полны жизни и высасывали влагу из его тела.

Дункан нащупал место запорного механизма во входных дверях. Выжечь замок. Плевать на последствия. Надо выбираться, пока не сдох от полного обезвоживания или кислородного голодания, черт знает, что наступает сперва. Он уже вытащил пробник, когда резкий удар в дверь заставил его вздрогнуть. Дункан приложил ухо к двери. Из-за двери послышалось:

— Департамент органиков! Стукните в дверь, если вы меня слышите.

Дункан слегка постучал рукояткой пистолета.

— Отойдите! Мы выжигаем замки!

Бледно-красное пятно появилось на двери, очерчивая место расположения запорного механизма. Пятно увеличивалось, запахло горелым. Фиолетовый луч прорвался через небольшое отверстие, прошелся по окружности и исчез. Удар — и выжженная секция двери свалилась внутрь, дымясь кромкой. Запах горелого дерева и пластика наполнил комнату. Свет фонаря проник в отверстие, превращая темноту в полумрак. Теперь голос, усиленный мегафоном, разносился четко.

Дункан бросился в гостиную.

— Тея, за мной! Тан, Шурбер, оставайтесь здесь! — Они вовремя добежали до ванной комнаты.

Входная дверь открылась, и громкий мужской голос произнес:

— Пока оставайтесь дома! Мы не хотим, чтобы улицы переполнились. У нас еще много дел.

— Благодарим вас, — сказала Тан.

Выждав минуту, Дункан и Сник подошли к открытой двери. И Тан и Шурбер уже стояли там, глубоко вдыхая воздух улицы — почти такой же плотный и горячий, как в квартире. Фары и прожекторы двух патрульных машин органиков освещали улицу. Они стояли поодаль, всего в нескольких квартирах отсюда. Лица жильцов, выглядывавших из-за дверей, были бледны в свете огней машин. Четверо гэнков продолжали выжигать замки.

Минуло полчаса. Свет от патрульных машин и фиолетовые лучи протонных пистолетов мелькали теперь далеко. Люди выходили из квартир. Поначалу тихий разговор перерастал в гомон, в трескотню взрослых, смешанную с плачем младенцев и визгом детей постарше.

— Это ужасно, — сказала Сара-Джон Тан. — Как мы узнаем без телевизора, что происходит?

С рождения окружал ее свет и движущиеся изображения на стенах. Отсутствие их делало жизнь какой-то ненадежной, сомнительной. Дункан и Сник во время своего бегства через Нью-Джерси как-то привыкли к «окружению без изображений». Мысли были заняты борьбой за жизнь и «бестелевизионного» синдрома у них не наблюдалось.

Уже через четверть часа рабочие Департамента технического обслуживания и ремонта установили портативные фонари. Фонари располагались через каждые двести футов, слабо освещая площадку перед квартирой. Но это было лучше, чем ничего, и как-то подбодрило людей на улице.

Дункан и Сник вернулись в гостиную, супруги оставались в дверях.

Дункан сказал:

— Если вскорости не подадут энергию, город придется эвакуировать. Воздуха хватит ненадолго.

— Можно же открыть все выходы на крышу и в основание башни? Это должно помочь, — заметила Сник.

— Возможно. Но этого мало. Думаю, людей придется выводить из башни. По крайней мере — в кольцевые улицы по периметру. Там воздух посвежее.

— Думаешь, мы не сможем оставаться здесь?

— Попробуем. Вероятно, когда все эти люди уйдут, станет легче дышать. Можно отправиться с толпой, хотя это весьма опасно. Гэнки наверняка держат ухо востро. Понимают, что сейчас самое время сцапать нас. Однако…

У властей сейчас дел по горло. Наверно, больше, чем они способны охватить. Станут ли они помышлять, чтобы отрядить органиков на поиск пары преступников? Вряд ли. С другой стороны, почему бы гэнкам просто не узнать их?

Несколько минут спустя мимо медленно проехала на электромотоцикле рабочая Департамента технического обслуживания и ремонта. Дункан еще издали слышал ее громкое — через мегафон — обращение: «Внимание, граждане! Внимание, граждане! Всем жителям! Всем жителям! Немедленно направляйтесь в восточную часть улицы! Для паники нет оснований! Направляйтесь в восточную часть улицы! Внимание, всем гражданам! Направляйтесь в восточную часть улицы! Это распоряжение губернатора! Сохраняйте спокойствие! Направляйтесь в восточную часть улицы! В восточную часть! Вас эвакуируют через запасной выход! Внимание, всем гражданам!..»

Голос глашатая растаял вместе с ней в западном конце улицы. Народ, преодолевая сомнения, потянулся в указанном направлении. К людям присоединялись все новые и новые горожане. Проехали несколько набитых пассажирами автобусов. Можно было представить себе, какой огромной вскоре станет толпа. А гэнки и не подумают организовать толпу, направлять людей на лестницы, как-то регулировать передвижение горожан, успокаивать их. А как с больными в госпиталях? Впрочем, это не его проблема, думал Дункан.

— А что нам делать? — обратилась к Дункану Тан. — Оставаться здесь, идти со всеми?

— Мы остаемся. Решайте сами, но я полагаю, вам лучше уйти.

— Увидимся позже, — согласилась она. Вскоре супруги слились с текущей по улице темной патокой увеличивающейся толпы.

Однако, к удивлению, улица довольно быстро опустела. Теперь уже в обратном направлении опять проехала знакомая женщина, крича в мегафон распоряжение губернатора.

— Теперь на двоих-то нам должно хватить воздуха. Вроде он уже не такой спертый.

С полчаса они просидели у открытых дверей, вдыхая чуть посвежевший воздух, готовые тут же нырнуть в квартиру при виде гэнков или рабочих. Хотелось спать, но в квартире было слишком душно. Всем подсознанием, всеми нервами они чувствовали что-то зловещее, угрожающее. Причину отключения электричества так и не объяснили. Им не успокоиться, пока они не узнают правду.

Свет дальних огней, еще не зримых за округлой линией улицы, заставил их подняться. Потом показались светящиеся фары патрульных машин. Дункан присел и, стараясь оставаться невидимым, чуть высунул голову.

— Две машины гэнков справа по обе стороны улицы. Шарят прожекторами по дверям. По двое гэнков из каждой машины вошли в квартиру. Двое из них тащат какое-то устройство. Не разглядеть, думаю — нюхалки, — вел репортаж Дункан.

— Я вижу, — ответила Сник. Она юркнула в квартиру и, вернувшись, доложила: — На той стороне тоже что-то происходит. Поворот мешает обзору, но я думаю, там машины. Наверно, гэнки заняты тем же.

Сдается, органики разыскивают нас. А кого же еще? Откуда им знать, что мы скрываемся в этом районе? Если кто-то из горожан видел меня или, более вероятно, думал, что видел, но не был в этом уверен, он мог сообщить органикам. Но почему гэнки взялись за поиски именно сейчас? Почему не раньше? Ответ (если он может существовать): доносчик заметил его несколько часов назад, но сообщил недавно, поскольку его грызли сомнения. Недавно — ну, скажем, перед самым отключением электричества. Позже он не мог этого сделать. Впрочем, мог и позже, если отправился со своей информацией в участок органиков самолично. Значит, живет поблизости или открылся проходившему гэнку. И впрямь, скорее всего не отважился бы на прогулку в темноте.

Но… информатор должен был находиться вне квартиры, когда заметил меня. В магазине? Но очевидно одно: гэнки явно не знают точно, где мы скрываемся. В противном случае здесь перед квартирой была бы целая стая, готовая на штурм. Да и если бы они знали, что мы поблизости, они бы тоже толпились на улице, прочесывая все подряд. Максимум, что они знают: Дункан и Сник скрываются на этом уровне или в этой башне.

Дункан еще раз выглянул за край дверного проема. У каждой машины стоял гэнк и направлял прожектор на дверь квартиры, в которую вошел коллега.

Дункан отступил внутрь и тихо сказал:

— Если им удастся схватить нас, когда рядом нет свидетелей, они сделают, что захотят. Убьют или арестуют и незаметно доставят в ближайший участок.

— Что ты думаешь — предпочтут?

— Притащат к себе и постараются узнать все о наших делах и связях. Но живые мы можем доставить правительству массу неприятностей да еще служить знаменем недовольных и радикально настроенных. Будь я Мировым Советником, предпочел бы видеть нас мертвыми.

— Несомненно, — согласилась Сник. — Давай-ка захватим с собой побольше этих гадов.

Дункан угрюмо усмехнулся. Древние викинги, презиравшие любую смерть, кроме гибели в битве, не имели перед ней преимуществ. Будь здесь Вальхалла [древнеисланд. — черты убитых; в скандинавской мифологии находящееся на небе жилище павших в бою храбрых воинов, которые там пируют; их уносят туда валькирии и там прислуживают им], Валькирии [валькирия — буквально «выбирающая мертвых, убитых» — в скандинавской мифологии воинственные девы, участвующие в распределении побед и смертей в битвах] унесли бы ее туда, хотя она и женщина.

Сник пыталась что-то сказать, но он приложил палец к губам, призывая ее к молчанию. Слабый шум, словно приглушенное бормотание многих голосов, доносился в дверь. Она подошла ближе, прислушиваясь.

— Что это?

Дункан опять выглянул. Сник, прижавшись к нему, тоже высунула голову. Спиной к ним стояли двое гэнков. Свет фар усиливался. Появилась патрульная машина. Из-за круглого поворота улицы показались несколько гэнков с оружием в руках. За ними нестройными шеренгами голова процессии — очевидно, арестованные демонстранты. Они выкрикивали лозунги, некоторые Дункану удалось разобрать в шуме толпы.

«Давайте жить каждый день!»

«Покончим с правительством!»

«Честный суд над Кэрдом и Сник!»

«Да здравствует революция!»

«Дайте нам бессмертие тоже!»

«Долой свиней!»

— Гэнки окружили их и гонят к лестницам, — сказал Дункан. — Или затолкают в какое-нибудь большое помещение вроде театра и запрут, а потом станут обрабатывать поодиночке.

Гэнки, рыскавшие в квартирах, высунулись из-за дверей. Удовлетворив любопытство, вернулись продолжать свое дело. Через минуту они уже входили в следующую дверь.

— Не попытаться ли влиться в толпу? — предложила Сник.

— Нет. Они обнюхают каждого, не сомневайся.

Вскоре последние из демонстрантов скрылись за поворотом, за ними патрульные машины и гэнки в арьергарде. Два органика подъехали еще на несколько ярдов ближе к дверному проему, где притаились Дункан и Сник, и занялись осмотром следующих дверей, освещенных прожекторами машин.

С западной стороны улицы донесся шум новой толпы. Гэнки обернулись. Дункан и Сник выскочили на улицу; звук их шагов поглотят гул толпы. Он разрастался — другая группа демонстрантов двигалась по улице. Находясь шагах в двадцати от гэнков, Дункан и Сник выстрелили одновременно. Оба гэнка тяжело осели и застыли. Дункан нырнул в ближайшую квартиру налево. Сник — по другую сторону улицы. Передняя комната, в которой очутился Дункан, ярко освещалась прожектором. В коридоре было чуть темнее. Услыхав голоса, доносившиеся из комнаты стоунирования, он остановился.

17

Дверь в комнату стоунирования была полуоткрыта. В просвете Дункан заметил двоих гэнков около цилиндра. Женщина светила фонарем в его открытое чрево. В другой руке у нее был пробник. Мужчина держал за ручки цилиндрический блестящий, серого цвета прибор — сниффер, в просторечье — нюхалка. Глаза гэнка следили за светящимся дисплеем.

Дункан разглядел, что только два стоунера были закрыты. Гэнки искали преступника, прячущегося в стоунере, или следы запаха его пребывания в цилиндре.

Женщина-гэнк сказала:

— Слишком долго возимся. Приказ был провести быстрый поиск.

— Тогда вообще можно не стараться. Быстрее нельзя, — огрызнулся второй. — Он прошел к соседнему цилиндру, потянул ручку дверцы, а женщина, чуть отступив, направила свет фонаря и ствол пистолета в стоунер.

— Дерьмом занимаемся, — бросил гэнк. — Они не такие идиоты, чтобы торчать здесь. Тем более — когда нет электричества. Откуда, черт побери, стало известно, что бандиты в башне?

Дункан неслышно ступил и выстрелил женщине в затылок. Она бесшумно осела, едва фиолетовый луч коснулся головы. Следующим был мужчина. Фонарь, пистолет, сниффер глухо шлепнулись на толстый ковер. Мужчина опрокинулся лицом в стоунер.

На улице Дункан увидел Сник, спешащую к нему.

— Порядок, — бросила она. Подхватив гэнков за руки, они втащили их в гостиную — к стене, подальше от обзора с улицы.

— Та форма в квартире Тан вроде нам лучше подходит. Пошли, — позвал Дункан.

С фонарями поверженных органиков они вернулись в квартиру Тан и Шурбера. Торопясь, тяжело дыша в спертом воздухе, Дункан и Сник переоделись и побежали к открытой патрульной машине органиков.

Дункан развернул машину на запад. Фары второй машины по-прежнему светились. Он намеревался воспользоваться лестничным маршем у секции лифтов за Площадью Голубой Луны. Там, должно быть, меньше народа, чем на запасных лестницах по периметру башни. Через сколько времени обнаружат брошенную патрульную машину и оглушенных органиков? Двадцатью минутами они располагают наверняка. Нюхалки непременно учуют следы запаха их тел. Гэнки обшарят все соседние квартиры. Самый стойкий запах преступников окажется в квартире Тан и Шурбера. Когда возобновят подачу электроэнергии, а это может произойти с минуту на минуту, все оставшиеся жильцы в квартире будут дестоунированы. Это означает гибель членов Старого Койота, даже если им и вводили А-ТИ. Тем или иным способом гэнки добьются признаний.

Дункан сочувствовал коллегам, но ничего не мог предпринять. Как хотелось бы по крайней мере предупредить Эрленд, Симмонса и Дизно, что гэнки могут пойти по их следу. Но надо радоваться и тому, если им со Сник удастся спасти собственные задницы.

Возглас Сник вывел его из задумчивости.

— Ой! Ой! — рука ее сжала рукоятку пистолета.

В двухстах футах впереди показались из-за поворота четыре электромотоцикла — два впереди и два сзади, вторая пара освещала дорогу. Приблизившись, они проехали мимо, звуковыми сигналами приветствуя коллег. Дункан ответил коротким гудком. Сник помахала рукой.

Впереди была Площадь Голубой Луны со множеством магазинов, несколькими театрами, спортивной ареной, гимнастическим залом, начальной и средней школой, колледжем с двухгодичным курсом, госпиталем, станцией органиков, суперблоком административных офисов, несколькими складами.

Площадь по краям и вокруг умолкшего ныне фонтана освещалась большими передвижными фонарями. Свет падал и на толпу — человек двести горожан и несколько больших групп органиков. Огромная бронированная машина глядела на толпу водяной пушкой, торчавшей из башни. Патрульные машины, полные гэнков, окружали людей. Отраженные от водомета и машин лучи света падали на искаженные лица и поднятые кулаки окруженных. И не слыша слов, можно было не сомневаться, что они оскорбительные и дерзкие.

Дункан повернул машину, чтобы выехать на авеню, пересекавшую улицу справа. Он не хотел проезжать площадь. Там слишком много гэнков. Кто-то того и гляди признает в них разыскиваемых преступников, а совсем не коллег. Там чересчур светло. По авеню он доедет до улицы, той, что рядом с площадью, и прямо к секции лифтов и ближайшим лестничным маршам.

— Дьявол! — процедил он.

По улице двигалась вереница огней, рой машин и электромотоциклов органиков; их сопровождали два мощных прожектора и еще один водомет. Темная людская масса арестованных колыхалась за передними машинами.

Проехать было негде. Придется поставить машины возле квартир и обождать, пока толпа протечет мимо.

Неожиданно из головы толпы, усиливаемый мегафоном, прогремел голос: «Говорит полковник Пекапор! Кругом! Поворачивайте на площадь!»

Дункан, с нервным напряжением ощущая на себе свет фар, остановил машину, повернув ее туда, откуда они приехали.

Пекапору, по всей видимости, нет никакого дела, есть ли у нас какое-либо задание. Он использует весь персонал, какой доступен.

— Смоемся?

— Нет. Выберемся потом, ускользнем при первой возможности.

Поскольку Дункан не получил приказа пристроиться в определенном месте, он подъехал по краю площади к водомету. Машина смотрела на запад, на лестничные марши.

Оба стояли возле машины с пистолетами в руках. Кавалькада вкатилась на площадь. Достаточно было и криков и неразберихи. Новую группу арестованных подгоняли к фонтану громкими выкриками да длинными тупыми пиками. Теперь две группы арестованных разделял только фонтан. Люди и не собирались поддерживать построение, а, наоборот, переливались туда-сюда, толпа то расширялась, то сжималась, образуя ложноножки, словно две гигантские амебы.

Над криками, воплями, возгласами на всю шкалу децибел ревел в мегафон голос полковника Пекапора: «Сейчас же прекратить сопротивление и крики! Успокойтесь и точно выполняйте распоряжения, иначе я прикажу подвергнуть всех лучевому оглушению!»

Под аккомпанемент угроз полковника к Дункану подскочила капитан-органик.

— Какого дьявола вы двое торчите здесь? Давайте-ка туда, помогайте удерживать эту свору!

— Мы не получали такого приказа, — ответил Дункан. — Нам велено прибыть сюда.

— Иисус Христос! — вздохнула капитан. Лицо ее исказил гнев. — Где же, черт возьми, ваша инициатива?

Зажглись огни. На мгновение воцарилась относительная тишина. Перестал орать Пекапор, смолк гул арестованных. Затем первое удивление прошло, шум возобновился. Капитан, казалось, поразилась, но отнюдь не внезапному включению света. Дункан и Сник двинулись было к машине, когда капитан вскричала:

— Задержитесь! Подойдите сюда оба!

— В чем дело, капитан? — обернулся Дункан.

Она подошла к нему вплотную. Глаза сузились, капитан пристально посмотрела на него, потом на Сник. Гнев сменился на ее лице тревогой. Женщина потянулась к кобуре.

— Вы в…

Фиолетовый луч пробника Сник впился в грудь органика. Прозорливая блюстительница порядка упала навзничь, выпавший пистолет брякнул железом на твердом полу.

Дункан выглянул из-за водомета, сзади, за слепой махиной которого они укрылись. Кажется, никто не видел выстрела… Но сколько секунд пройдет, пока кто-то наткнется на тело капитана… Дункан взвалил его на плечо, несколько шагов — и капитан в машине под задним сиденьем. Сник прыгнула на место водителя. Едва Дункан обежал машину и опустился на сиденье рядом с ней, Сник нажала на акселератор.

Электромобиль не обладал высокой скоростью. Сник выжимала из машины все. Двое гэнков на электромотоциклах въезжали на площадь с западной стороны. Неужели они заметили, как он сбрасывал в машину капитана? Гэнки остановились, слезли с машин. Дункан не колеблясь выстрелил в первого, успев установить пробник на максимальное оглушение. Сник, удерживая руль одной рукой, уложила другого. Дымок вился над телами поверженных. Оставив позади распростертые тела, машина на предельной скорости — тридцать пять миль — выехала на авеню.

— Не доложились ли они по радио? — предположила Сник.

— Сомневаюсь. У них и времени-то было разве успеть схватить пистолеты. Ребята растерялись. Не ухлопали ли мы их совсем? У меня был установлен максимум.

Огромные круглые колонны вокруг секции лифтов и лестничных маршей виднелись уже давно. С авеню еще надо было свернуть на улицу и проехать два блока. Дункан удовлетворенно ухмыльнулся: уличные мониторы на двух последних перекрестках были залиты краской. Вот и здесь демонстранты постарались. С электричеством было все в порядке, но мониторы ослепли. Это укрепляло решимость Дункана и Сник.

У колонн, прикрывая вход в лифты и на лестничные марши, дежурили двое гэнков. Успели ли они разглядеть двоих коллег-офицеров в приближающейся машине? Оба упали, пораженные лучами пробников. Ближайшие экраны мониторов тоже были залиты краской.

В одну из открытых дверей соседних квартир они втащили тело капитана и стражей. Двоих отправили в пустые стоунеры, третью с трудом затолкали в занятый. Вытирая вспотевшие лица, оба бросились к лестничному маршу.

Подача энергии возобновилась. Выселенные горожане возвратятся в свои квартиры. Это будет долгий и непростой процесс. Наверняка потребует отвлечения многих гэнков от поиска преступников. Однако гэнки, оставленные в квартире недалеко от Клойдов, скоро зашевелятся. Да и команда женщины-капитана обнаружит исчезновение своего командира.

Над дверцами лифтов высвечивались указатели уровней. Лифты, наверно, уже доставляли горожан, хотя сколько времени еще пройдет, пока наступит очередь покинувших 112-й уровень! Масса людей, должно быть, эвакуировалась пешком по лестнице. Немногие захотят таким образом карабкаться обратно на верхние уровни.

Дункан и Сник быстро спустились вниз. Ступени вели прямо к лестничной площадке. Одолев один марш, они бросились дальше. Настенные экраны работали, хотя принимали, кажется, один канал.

Комментатора сменил майор-органик Пруит. Он говорил, а на экране возникли портреты Дункана и Сник. Под ними текст:

«БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ ПРИ ВСТРЕЧЕ С ЭТИМИ ПРЕСТУПНИКАМИ. СООБЩАЙТЕ О НИХ НЕМЕДЛЕННО ОРГАНИКУ ИЛИ НА СТАНЦИЮ ОРГАНИКОВ. НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ЗАДЕРЖИВАТЬ ИХ. ОНИ ВООРУЖЕНЫ И ОПАСНЫ.»

Голос майора сопровождал их бег вниз: "Электроснабжение полностью восстановлено во всем Комплексе Башни Ла Бреа. Все граждане вернутся в свои квартиры согласно указаниям офицеров-органиков. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Ждите распоряжений.

Двое разыскиваемых преступников — Джефферсон Сервантес Кэрд, он же Вильям Сен-Джордж Дункан, он же Эндрю Вишну Бивольф, и Пантея Пао Сник, она же Дженни Ко Чэндлер, были замечены на 112-м уровне. В настоящее время они еще на свободе. Вознаграждение за любые сведения, способствовавшие их поимке или смерти, увеличены до 75.000 кредитов.

Электроснабжение полностью восстановлено во всем Комплексе Башни Ла Бреа. Все граждане…"

По всей видимости, гэнкам еще не известно, что мы в их форме, подумал Дункан. Иначе об этом сообщили бы.

К моменту, когда он и Сник тяжело дыша добрались до двенадцатого уровня, ситуация вновь изменилась. «…напали и вывели из строя много органиков и облачились в их форму… Сейчас преступники выдают себя за офицеров-органиков. Мы доводим до сведения…»

На экранах возникли Дункан и Сник в форме патрульных органиков. Операторы неплохо поработали, столь оперативно смоделировав портреты.

Дункану и Сник пришлось замедлить бег. По лестнице, совсем запрудив ее, с трудом тащились группы мужчин, женщин и детей. Хотя многие наверняка видели изображения на экранах, никто из толпы не узнал их или не подавал виду. А ведь такое тоже возможно. Заметивший их просто подчинялся совету не пытаться задерживать преступников. С другой стороны, такое вознаграждение могло подавить страх. Человек, первым выкрикнувший их имена, помогший таким образом поимке, получал 75 тысяч кредитов.

Дункан успокаивал себя тем, что усталые и взволнованные граждане не сопоставят экранные портреты с гэнками, неожиданно возникшими у них перед носом.

Теперь Дункан и Сник с большим трудом прокладывали себе путь вдоль стены. Люди будто и старались уступить им проход, но давление тел крайне замедляло движение. Но и это к лучшему: он заметил шлемы двоих гэнков, поднимавшихся вверх. Они двигались у самых перил и в толпе, наверно, не заметили сжавшихся коллег.

За десять минут беглецы одолели лишь три уровня. Затем толпа внезапно поредела. На всем лестничном марше повстречалась пара десятков отставших людей. И — никого.

Спустившись на второй уровень, они осмотрелись, глянули за угол. Прислонившись к перилам на площадке первого уровня стояли двое гэнков.

18

Дункан и Сник отступили к огромным раздвижным дверям — вход на второй уровень. Взглянув сквозь необъятные стекла, они тотчас отпрянули: двое гэнков стояли беседуя совсем рядом. Мотоциклы были в нескольких шагах.

— Посты, наверно, у каждого выхода на всех уровнях, — предположила Сник.

— Вероятно, — согласился Дункан.

Зачем оба гэнка на первом уровне неожиданно исчезли в дверях? Что произошло? Он нахмурился. Уголком рта едва заметно усмехнулся. Мониторы включены, но тот, в штабе, наблюдающий за лестницей, не доложил о появлении преступников… Или кто-то в штабе на время вывел мониторы из строя, пока он и Сник переходили с уровня на уровень. Это означает, что некто из высоких чинов СК оберегает их как может. Дизно? Симмонс? Такое не столь опасно, если никто не следит за оператором. Всего лишь кратковременное отключение на каждом этаже. Коли так, а не просто неисправность, оператору не легко приходится. Он должен знать, что Дункан и Сник блокированы гэнками снаружи — у дверей на первом уровне — и двумя гэнками — в самом низу лестницы. Он мог ослепить мониторы только на это время.

Дункан поделился соображениями с коллегой.

— Давай-ка уберем этих бедолаг на первом уровне, — была реакция Сник.

Он посмотрел вниз, перегнувшись через перила. Гэнки — мужчина и женщина — сидели на нижней ступеньке. «Должно быть, устали, как и все в этой башне, и Сник и я», — подумал Дункан. Они позволили себе чуть передохнуть, уверенные, что мониторы обязательно определят преступников, когда они будут спускаться, и уж их, гэнков, тотчас оповестят. Хотя гэнки и не очень-то ждали подобных событий.

Дункан и Сник были уже на полпути к первому уровню. Женщина-гэнк поднялась со ступеньки, потянулась, зевнула и повернулась к напарнику. Рот ее так и не успел закрыться — луч воткнулся в тело. Сник повергла второго, он опрокинулся на перила, потом вперед — на пол.

Установив пробники на максимальное поражение, Дункан и Сник проводили рекогносцировку через широкие окна. Планировка первого уровня не отличалась от других: авеню периметра очень широкое, а выходившие на нее «жилые» улицы — относительно узкие. На ближайшей улице, стоя перед своими квартирами, беседовали люди — наверняка о доставшихся им испытаниях. Пока никаких иных объяснений временной слепоты мониторов, кроме неисправности, не вырисовывалось. Гэнков не видать, а машины оглушенных торчали на прежнем месте.

Дункан задействовал двери, и те вошли в щель ровно настолько, чтобы он и Сник могли по очереди пройти. Затем они оседлали мотоциклы, намереваясь тронуться. И тут отчетливо донесся вой сирен органиков. Решение еще не родилось, патрульная машина с зажженными огнями в сопровождении четырех гэнков на электромотоциклах выскочила с левой стороны улицы.

— Подожди, может, они не по нашу душу! — сказал Дункан.

Хорошо, что он решил не удирать. Группа растянулась по плавному изгибу авеню.

— Вперед! — скомандовал он, и они пристроились в кильватер органикам. Дункан включил сирену и фары. Сник последовала его примеру. Группа органиков обогнула улицу; Дункан и Сник продолжили путь, пока не доехали до выхода, — это и было место назначения.

Припарковав машины у большой пляжной кабины, они вошли в нее, спустились по лестничному маршу вниз. Внизу прошли по коридору в элитный яхт-клуб — тот самый, в который попали в памятную ночь полета с крыши башни. Никого видно не было, но мониторы работали. Если только неизвестный покровитель не прикрывает им глаза ради них. Такой человек есть! Иначе на выстрелы в тех гэнков на первом уровне нагрянула бы стая органиков.

Они миновали сводчатый проход к пристани — тоже знакомый — и ступили в ночь. Чистое небо, полное звезд, другие башни, дуги мостов сияли ярким светом. Было прохладно. Вода шлепалась о тело башни под пристанью. Суда покачивались в эллингах. Однако картина заметно изменилась. Между основанием башни и пристанью было припарковано с полсотни аэролодок органиков.

Органиков, пригнавших сюда лодки, вызвали для помощи в охоте на преступников и организации исхода горожан.

Дункан намеревался поднять затопленную аэролодку — работа не из приятных: холодная вода не манила. Теперь это ни к чему — спасибо гэнкам.

Сперва, хотя это займет уйму времени, надо заняться речевым программированием всего аэрофлота органиков. Работали они напряженно, но за час поставили программы лишь тридцати судам. Дункан аж запарившись заявил:

— Хватит. Кое-кто из гэнков отправится на свои станции раньше остальных.

— Почему бы не испортить остальные? — предложила Сник.