Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их250. Этот стих из Иоанна Богослова возвещает нам о близости великого чуда и предваряет то, о чем поведал святой Лука: И сказал им: очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания251. Мы просим Святого Духа помочь нам понять каждый жест и каждое выражение Иисуса, Который пожелал стать пищей для наших душ. Просим, ибо хотим жить сверхъестественной жизнью и признаем, что только Он имеет глаголы вечной жизни252.
      С верою в душе мы исповедуем вслед за Симоном Петром: И мы уверовали и познали, что Ты Христос, Сын Бога живого253. С верою мы подражаем смелости Иоанна, который припал к груди Учителя254, возлюбившего ближних Своих и, как мы только что слышали, возлюбившего их до конца.
      Нет слов, чтобы объяснить хотя бы отчасти тайну Великого Четверга. И в то же время нетрудно представить себе, что должен был чувствовать Иисус в эту последнюю вечерю, которую Он проводил с ближними накануне Крестной Жертвы.
      Подумайте о таком человеческом опыте, как разлука людей, любящих друг друга. Они хотели бы всегда оставаться вместе, но долг, каков он ни был, заставляет их расстаться. Они хотели быть вместе, но не могут. Человеческая любовь, сколь она ни велика, все же имеет границы. Прибегая к символу, расстающиеся обмениваются памятными подарками, сувенирами. Например – фотографиями с дарственными надписями, столь пылкими, что удивляешься: почему не загорелась бумага? Они не могут сделать больше: желания тварей всегда превосходят их возможности.
      Но что невозможно для нас, то возможно для Господа. Он оставляет нам не символ, не сувенир, не фотографию, которая желтеет, бледнеет и уже не имеет смысла для тех, кто не был свидетелем этой любви, но саму реальность – Себя. Уходя к Отцу, Он остается с нами. Сам Христос, совершенный Бог и совершенный Человек, под видом хлеба и вина присутствует среди нас реально – Телом и Кровью, Душою и Божеством.
      Радость Великого Четверга
      Как хорошо мы понимаем теперь молитву, которую христиане возносят перед Святыми Дарами! Воспой, язык мой, тайну славного Тела сего и сей честной Крови, пролитой во искупление мира Сыном Пречистой Девы, вечным Царем всех народов255. Благочестиво поклонимся Богу, сокровенному256 в Святых Дарах, – это Тот же Иисус Христос, Который родился от Марии Девы, страдал и был принесен в жертву. Тот Самый, из пронзенных ребер Которого истекла кровь и вода257.
      Во время Священной Трапезы мы принимаем Самого Христа. Возобновляется память о Его Страстях, душа сокровенно общается с Ним и обретает залог грядущей славы258. Важнейшие главы из истории любви Бога к нам, людям, церковная Литургия уместила в несколько коротких строф.
      Бог нашей веры не есть некто отдаленный и равнодушно взирающий на людские тревоги, стремления и судьбы. Он есть Отец, Который так возлюбил Своих детей, что послал Слово, вторую Ипостась Пресвятой Троицы, воплотиться, умереть за нас и искупить нас. Он нежно привлекает нас к Себе действием Духа Святого, пребывающего в наших сердцах.
      Творец излил любовь на Свое творение. В понимании этого факта – корни радости Великого Четверга. Словно все другие доказательства Его милосердия недостаточны, Господь наш Иисус Христос устанавливает Евхаристию, чтобы мы могли всегда видеть Его рядом с нами. А еще – насколько мы можем судить об этом – потому, что, движимый Своей Любовью, Он не хочет без нас обходиться. Святая Троица, Единый Бог возлюбил человека, сотворенного по Его образу и подобию259 и обoженного. Он искупил первородный грех, унаследованный всем потомством Адамовым, а также личные грехи каждого. Он жаждет пребывать в наших душах: Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим.260
      Евхаристия и тайна Пресвятой Троицы
      Это Троичное излияние любви к людям было чудесным образом увековечено в Евхаристии. Мы все учили по Катехизису, что Святая Евхаристия является Таинством и Жертвой. Мы учили, что Иисус реально присутствует не только в Причастии, но и во всех дарохранительницах мира, как сокровище на алтаре. Таинству Евхаристии Церковь посвящает другой праздник – “Corpus Christi”, Тела и Крови Иисуса Христа. Сегодня, в Великий Четверг, мы концентрируем наше внимание на Святой Евхаристии, Пище и Жертве, на Божественной Литургии и Святом Причастии.
      Троичное излияние любви наиболее очевидно в Божественной Литургии, соединяющей действие всех Трех Ипостасей Пресвятой Троицы. Поэтому в конце некоторых литургических молитв, обращенных к Отцу, я люблю повторять слова: Через Христа, Твоего Сына и Господа нашего, Который живет и царствует в единстве Святого Духа во веки веков. Аминь.
      В Божественной Литургии мы постоянно взываем к Отцу. Священник есть представитель Иисуса Христа – Предвечного Священника, Который в то же время является и Жертвой. Действие Святого Духа не менее чудесно, чем действие Отца и Сына. По словам св. Иоанна Дамаскина силой Святого Духа совершается преложение Хлеба в Тело Христово261.
      Это действие Святого Духа выражается очень ясно, когда священник взывает к Богу о благословении приношений: Приди, Освятитель, всемогущий и вечный Боже, и благослови эту жертву, уготованную Пресвятому Имени Твоему.262 Об освящении жертвы мы просим Утешителя, посланного нам Отцом и Сыном. Активное присутствие Святого Духа в жертве мы признаем и тогда, когда говорим перед причастием: Господи Иисусе Христе, Сын Бога Живого, по воле Отца, при содействии Святого Духа смертью Своею оживотворивший мир…263
      Итак, мы видим, что в Евхаристии присутствуют все ипостаси Пресвятой Троицы: Сын приносит себя в жертву по воле Отца и при содействии Святого Духа. Будем учиться обращениям к Пресвятой Троице, Триединому Богу: Три Божественных Ипостаси, но одна субстанция любви, одно освящающее действие.
      Омыв руки, священник говорит: Прими, Пресвятая Троица, эту жертву, которую мы приносим Тебе в память о Страстях, Воскресении и Вознесении Иисуса Христа, Господа нашего264. И в конце Литургии – молитва горячего поклонения Триединому Богу: “Placeat tibi, Sancta Trinitas, obsequium servitutis meae…”, да будет угодным Тебе, Пресвятая Троица, поклонение слуги Твоего; эту жертву, которую, несмотря на свое недостоинство, я принес Твоему величию, сделай достойной угодить Тебе и способной, по милосердию Твоему, привлечь Твою милость ко мне и ко всем тем, за кого я принес ее.265
      Я повторю: Литургия есть действие не человеческое, но божественное. Священник служит замыслу Господа, предоставляя Ему свой голос и свое тело. Он действует не от своего имени, но “in persona et in nomine Christe”, от Имени и Лица Христова.
      Благодаря любви Пресвятой Троицы ко всем людям из присутствия Христа в Евхаристии совокупность благодатей Божиих изливается на Церковь и человечество. Это жертва, о которой пророчествовал Малахия: Ибо от востока солнца до запада велико будет имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам имени Моему, чистую жертву.266 Здесь говорится о жертве Христа, принесенной Отцу при содействии Святого Духа. Этот драгоценный дар увековечивает в нас искупление, иными словами – делает то, на что не были способны все жертвы Ветхого Завета.
      Божественная Литургия в жизни христианина
      Будучи воспринятым Церковью даром Пресвятой Троицы, Литургия ставит нас перед главными тайнами нашей веры. Мы понимаем, что Литургия – цель всех Таинств267, корень и средоточие духовной жизни христианина. В ней достигает своей полноты жизнь благодати Божией, вложенной в наши души Крещением и укрепленной Миропомазанием. Участвуя в Евхаристии, – пишет святой Кирилл Иерусалимский, – мы принимаем обoжение Святым Духом, Который не только сообразует нас со Христом, как это бывает в Крещении, но и уподобляет Ему, приобщая ко всей Его полноте268.
      Уподобляя нас Христу, излияние Святого Духа делает нас детьми Божиими. Утешитель, Который есть Любовь, учит нас соединять нашу жизнь с любовью. И, слившись со Христом, “consummati in unum”, совершены воедино269, мы можем быть среди людей тем, чем блаженный Августин называет Евхаристию: знаком единства, связью Любви270.
      Я не открываю ничего нового, говоря, что некоторые христиане, имеющие очень бедное представление о Литургии, видят в ней чисто внешний обряд, а то и социальную обязанность. Наши черствые и скаредные сердца способны привыкнуть даже к величайшему дару Бога. В Литургии – в той самой Литургии, которую мы служим сейчас, – действует Пресвятая Троица. Мы слушаем Бога и говорим с Ним, мы Его видим, Он служит нам пищей. Ответить на эту великую любовь можно лишь всецелой отдачей себя: и души, и тела. И, когда нам не хватает собственных слов, мы воспеваем Его величие устами всего человечества: “Pange, lingua!…”, воспой, язык мой…
      Участвовать в Литургии – значит быть в постоянной молитве, в личной встрече с Богом. Мы Ему поклоняемся. Мы Его восхваляем. Мы обращаемся к Нему в нуждах наших и воздаем Ему благодарения. С Ним и в Нем искупаем грехи наши. И очищаемся. И чувствуем связь со всей Церковью, со всеми христианами.
      Но как откликнуться, как отозваться на эту любовь, которая столь велика? Решение нетрудное и доступное всем христианам: участвовать в Литургии с любовью, сделать ее встречей с Богом, ибо в этой Жертве содержится все, чего Он от нас ожидает.
      Позвольте мне обратить ваше внимание на то, что вы так часто наблюдаете: на развертывание Литургической службы во времени. Если мы проследим ее шаг за шагом, то, возможно, Господь откроет, в чем нам следует совершенствоваться. Он укажет нам те недостатки, которые надо искоренить. Отношения с братьями и со всеми людьми мы увидим такими, какими им следует быть…
      Священник направляется к алтарю Бога юности и радости нашей. Литургия начинается с радостного песнопения, ибо Господь здесь. Та же радость вместе с благодарностью и любовью выражается в целовании престола, символа Христа и воспоминания святых, малого пространства, освященного, ибо здесь совершается Таинство, действенность которого бесконечна.
      Обряд покаяния, молитва “Confiteor”, исповедуюсь, выявляющая наше недостоинство, – не отвлеченное воспоминание об ошибке, но реальное присутствие всех наших грехов и ошибок. Поэтому мы повторяем: “Kyrie eleison, Christe eleison”, Господи, помилуй. Христе, помилуй. Если бы прощение, в котором мы нуждаемся, зависело от наших заслуг и достоинств, горькая скорбь овладела бы нашей душой. Но, по милости Божией, мы получаем прощение от Его милосердия и славим Его в благодарственном гимне: Слава! – Слава в вышних Богу! ибо Ты один свят, Ты один Господь, Ты один Всевышний, Иисус Христос, со Святым Духом, в славе Бога Отца.
      Слушая Слово Евангелия или Посланий, мы принимаем свет Утешителя, Который говорит языком человеческим, чтобы наш ум понял и узрел, чтобы наша воля укрепилась и дело совершилось. Ибо мы – единый народ, который исповедует единую веру: Народ, собранный в единстве Отца, Сына и Духа Святого271.
      Затем – приношение: хлеб и вино человеческие. Этого мало, но есть еще молитва: Прими нас, Господи, стоящих пред Тобой со смиренным духом и сокрушенным сердцем. Да будет эта жертва наша пред Тобою угодна Тебе, Господи Боже. Воспоминание о нашем убожестве и желание принести Господу только то, что чисто, вновь овладевают нами: Я омою руки свои, я люблю обстановку дома Твоего.
      Мгновение назад, перед омовением рук, мы взывали к Святому Духу и просили Его благословить эту жертву, приносимую Святому Имени Его. После очистительного обряда мы обращаемся к Святой Троице, “Suscipe, Sancta Trinitas…”, прося принять то, что мы приносим в память о жизни, Страстях, Воскресении и Вознесении Христа, в честь Пресвятой Богородицы и всех святых.
      Да послужит эта жертва спасению всех. “Orate, fratres”, молитесь, братья, – просит священник, ибо моя жертва – это ваша жертва, жертва всей Церкви. Молитесь, братья, даже если вас мало, даже если присутствует только один мирянин, даже если никого нет кроме священника. Ибо любая Литургия – это вселенское всесожжение, искупление всякого колена и языка, и народа и племени272.
      Через общение святых все христиане принимают благодатные дары, исходящие из любой Литургии, отслужена ли она перед тысячными толпами или перед одним рассеянным служкой. В любом случае земля и небо смыкаются и воспевают вместе с ангелами Божиими: “Sanctus, Sanctus, Sanctus”, Свят, свят, свят, Господь Бог Саваоф.
      И я, ликуя, присоединяюсь к этой хвале ангелов. Мне это не трудно, ибо, служа Литургию, я знаю, что они окружают меня и поклоняются Пресвятой Троице. А еще я знаю об участии в ней Богородицы, столь близкой к Пресвятой Троице. Ибо Она – Матерь Христа, совершенного Бога и совершенного Человека. Она Мать Его Тела и Его Крови. Зачатый во чреве Пречистой Девы, не знавшей мужа, одной лишь силой Духа Святого, Иисус воспринял всю кровь от Матери – ту самую Кровь, которая приносится в жертву на Голгофе и в Божественной Литургии.
      Начинается Евхаристическая молитва. Мы вступаем в нее с тем сыновним доверием, которое позволяет нам называть нашего Отца Всемилостивым. Мы молимся Ему за Церковь и за всех христиан: за Папу и наших близких, за друзей и коллег. Католик, наделенный вселенским сердцем, молится за всех, ибо его вдохновенное рвение не может исключить никого. Чтобы наша просьба была услышана, мы вспоминаем, какими узами мы связаны с Приснодевой, Владычицей нашей, а также с той горсткой людей, которые первыми последовали за Христом и умерли ради Него.
      “Quam oblationem…”, просим Тебя, Господи, милостиво прими эту жертву… Пришло время освящения Святых Даров. Теперь Христос действует через священника: Это есть Тело Мое… Это есть Чаша Крови Моей… Иисус с нами! В пресуществлении Святых Даров вновь проявляется безграничное безумие Любви Божией. Пусть каждый в этот момент скажет в молчании Господу: “Ничто не отделит нас от Тебя, ибо Твоя беззащитность под видом Хлеба и Вина соделала нас добровольными рабами Твоими: “Praesta meae menti de te vivere, et te illi semper dulce sapere”273, дай мне жить Тобою всегда и наслаждаться нежностью Любви Твоей.
      Теперь – еще молитвы, ибо мы, люди, должны всегда просить. Молитвы за нас, за упокой душ наших умерших братьев. Все наши измены, наше ничтожество тоже здесь. Тяжело это бремя, но Он хочет нести его за нас и с нами. Канон заканчивается еще одной молитвой Пресвятой Троице: “Per Ipsum, et cum Ipso, et in Ipso…”, через Христа, со Христом и во Христе, Который есть наша Любовь, Тебе, Богу Отцу Всемогущему, в единстве Духа Святого всякая честь и слава во веки веков.
      Иисус – Путь и Посредник: в Нем – все, вне Христа – ничего. Вместе со Христом, Который научил нас молитве Отче наш, мы дерзаем называть Всемогущего нашим Отцом. Творец неба и земли – Вселюбящий Отец, Который постоянно ждет, пока мы к Нему вернемся, как новые блудные сыны.
      “Ecce Agnus Dei…”, вот Агнец Божий, берущий на Себя грехи мира… “Domine, non sum dignus… ”, Господи, я не достоин, чтобы Ты вошел под кров мой… Сейчас мы примем Христа. Когда встречают знатных земных особ, все одеты торжественно, празднично, играет оркестр, подносят цветы. Как же должны готовиться мы, чтобы принять в нашу душу Христа? Подумайте: что бы мы делали, как бы себя вели, если бы нам дано было причаститься один-единственный раз в жизни?