— Задавайте свой Вопрос, — сказал Грей.

— Вообще-то, мы пришли не за Ответом, а просто за услугой, — торопливо промолвила Электра. — Нам нужно две склянки, одну с любовным напитком, а другую с таким, чтобы он любовь аннулировал.

— Две склянки? — удивилась Айви.

— Мы собираемся последовать совету моего брата, — сказала Нада и растолковала, в чем этот совет заключался.

— Это ж надо… — покачал головой Грей. — Я ведь и сам собирался дать вам именно такой Ответ. Не скажу, чтобы он мне очень уж нравился, но в Книге Ответов на сей случай ничего другого не было.

Айви сбегала в кладовку, принесла две склянки и вручила подружкам со словами: «Это вам мои свадебные подарки». Но вид у нее был невеселый.

— Смотрите не перепутайте, — предостерег Грей. — С отменителем проблем быть не должно, он просто аннулирует чары, в силу которых Электра должна была полюбить разбудившего ее принца, не затрагивая при этом никакой иной магии. Так что его действие не приведет к быстрому старению и никак не повлияет на необходимость выйти за этого принца замуж, любишь ты его или нет. Но все равно, не стоит принимать эликсир до развода. А вот тебе, — он повернулся к Наде, — следует позаботиться о том, чтобы выпивая снадобье, смотреть именно на Дольфа. Потому что если в этот миг твой взгляд упадет на кого-то другого, то его тебе и любить. Конечно, в отличие от воды в Источниках Любви, мое снадобье вызывает стойкое чувство, а не мгновенную.., хм.., реакцию. Но все равно будет очень неловко, если..

— Я поняла, — сказала Нада.

— И еще одно, — застенчиво промолвила Электра. — Я не знаю, как.., как вызывают аиста. А ведь, кажется, если мы этого не сделает, наш брак не будет признан действительным.

— С точки зрения закона ты еще несовершеннолетняя, — покачал головой Грей. — Разглашение Тайн Взрослой Жизни…

— Но Дольф тоже без понятия, — прервала его Электра. — Как же мы?..

Айви развела руками.

— Я и рада бы рассказать, но не имею права. Однако думаю, когда придет время, ты сразу сообразишь, в чем там дело. Все как-то догадываются.

Спорить Электра не стала, но сомнения у нее остались.

Свадебную церемонию, само собой, устроили на острове Аяте Бя Люблю, том самом, на котором Электра проспала чуть ли не тысячу лет и была разбужена поцелуем Дольфа. Король Дор распорядился поставить на берегу шатер, чтобы новобрачные могли сразу после свадьбы вступить в брачные отношения. Надо заметить, что этот долгое время остававшимся пустынным и заброшенным остров, после его вторичного открытия, стал пользоваться популярностью; в первую очередь среди молодых пар. Всякий, кто стеснялся признаться избраннику или избраннице в любви, мог просто произнести название острова и посмотреть, что из этого получится.

Однако там имелись и достопримечательности: кентавры даже отправили туда экспедицию, дабы попробовать откопать из-под многовековых наслоений руины дворца волшебницы Гобеле. Раскопки вели кентавр Архс и его подруга Ология, а им по части скрупулезности и дотошности не было равных во всем Ксанфе. Мало того, что они осторожно, чтобы не повредить, сметали хвостами землю с черепков, из нее извлеченных, так еще и одолели Электру расспросами о том, как выглядел остров в прошлом.

Электра явилась на остров в своей обычной одежонке, держа под мышкой сверток с подарком Годивы. Переодеваться ее отправили в отдельную комнату, запретив при этом видеться с женихом до самой церемонии. Наде, являвшейся подружкой невесты, надлежало следить за тем, чтобы Электра делала все как следует, потому что без посторонней помощи она бы непременно что-нибудь напутала. Чувствуя себя одновременно и виноватой, и исполненной каких-то смутных надежд, Электра ужасно нервничала.

Ей предстояло пробыть женой Дольфа один день и одну ночь, и само по себе это не могло ее не радовать, однако радость омрачалась сознанием того факта, что для Дольфа это время будет отнюдь не счастливым. А она хотела счастья в первую очередь для него.

— Мне тут пришло в голову, — промолвила Нада, поправлявшая на невесте платье, — а что, если нам подлить Дольфу любовного напитка во время свадьбы?

Смотреть-то он будет на тебя: выпьет и…

Электре до неприличия захотелось согласиться.

— Нет. Так нельзя! — заявила она, страшно стыдясь этого желания.

Нада вздохнула.

— Других слов я от тебя и не ждала. Вся твоя судьба, можно сказать, висит на волоске, а ты только и толкуешь о том, чего можно, чего нельзя.

— Прости. Я знаю, что это глупо.

— Я вовсе не то хотела сказать, — промолвила Нада, вставляя в распущенные по плечам волосы Электры алую розу и набрасывая на ее лицо вуаль.

Наконец все было готово. Нада отступила на шаг, чтобы взглянуть на дело своих рук, и ахнула:

« — Поразительно!

— Да, платье красивое.

— Платье-то платьем, но ты сделалась самой настоящей красавицей.

— Годива говорила, что свадебные наряды обладают особой магией усиливать прелесть всех женщин. Представь только, как будешь выглядеть завтра ты!

Девушки уже договорились, что на следующий день распустят кое-где швы и используют это волшебное платье во второй раз.

— Завтра будет завтра, а сегодня я вижу тебя. Ты всегда переживала по поводу своей внешности, но поверь мне, сейчас ты выглядишь очаровательно. Помяни мое слово: увидев тебя, все будут поражены. Ты просто королева, так постарайся извлечь из этого все возможное.

— Единственный, на кого мне хотелось бы произвести впечатление, — это Дольф, — печально проговорила Электра. — А он… — Она пожала плечами.

— Да на сей раз у него глаза на лоб вылезут! — заверила подругу Нада и рассмеялась, представив себе это зрелище.

Наконец пришло время выходить, и тут Электре стало совсем не по себе.

— Ой, Нада, у меня колени подгибаются, — пролепетала она.

— А в желудке у тебя бабочка, — сказала Нада.

— А откуда ты знаешь?

— Да уж знаю. Стой спокойно и открой рот.

Удивленная Электра повиновалась. Нада постучала ее по спине и ярко-желтая бабочка, вылетев изо рта, запорхала по комнате.

— Ну, теперь лучше?

Электра кивнула.

— Теперь ты должна будешь выйти на люди. Мой брат поведет тебя по проходу, а ты просто иди куда ведут. Зададут вопрос — ответишь: «Да» и поцелуешь Дольфа. Потом все собравшиеся примутся поздравлять его с тем, что он на тебе женился.

— Бедняжка, для него это такая жертва…

— А ну, прекрати!

Нада открыла дверь и выпихнула Электру наружу.

И та оказалась в центре внимания собравшихся, а их было весьма немало. Прибыли и король Дор с королевой Айрин, и дед Дольфа Бинк со своей пребывавшей сейчас в нейтральной стадии женой Хамелеошей, и король Трент с королевой Ирис, и волшебник Мэрфи с волшебницей Вадн, и Грей Мэрфи с Айви, и Повелитель Зомби с Милли-дух, и их подросшие дети Хиатус с Лакуной, и кентавры Чекс, Черион и Че, приведшие с собой Гвенни, Дженни и кота Сэмми (последние четверо явились в очках и были чрезвычайно довольны этой шуткой), и Годива с Глохой, и голем Гранди с Рапунцель, и ходячий скелет Косто со скелетицей Скриппи Скелли. В углу, притушив огонь, мирно пускал дымок тоже друживший с Дольфом дракон Кондрак, а сзади теснились и другие, все, кого Электра успела узнать за эти шесть лет. И все как один смотрели на нее!

Естественно, что голова у бедняжки пошла кругом.

Она собралась упасть в обморок и непременно упала бы туда, не подхвати ее под локоток твердая рука.

— Не падай, прекрасная невеста! — шепнул ей на ухо пребывавший сейчас в человеческом облике раскрасавец Налдо. Тот самый, который придумал этот выход.

Электра до сих пор не знала, благодарить его или проклинать, но его присутствие придало ей уверенности. Уж он-то всегда знал, что делать.

— Чего они все так вылупились? — тихонько спросила Электра.

— Глазам своим не верят, — ответил Налдо. — Ты совершенно преобразилась — Скажешь тоже… — пробормотала Электра, однако на самом деле она знала, что и впрямь выглядит лучше, чем когда бы то ни было, не считая разве что той минуты, когда увидела себя в этом платье в зеркале Годивы. И пусть все это было не более чем иллюзией, но иллюзией прекрасной. К тому же фата скрывала противные веснушки.

Разноцветные колокольчики на лугу встретили ее торжественным перезвоном. Электра догадалась, что насчет растений позаботилась королева Айрин. Сейчас они играли «Свадебный марш» и, хотя по сути это была насмешка, Электра не могла представить себе более волнующую и прекрасную музыку.

По сути, насмешкой являлась вся церемония: что это за свадьба, если брак продлится всего лишь один день?

Однако одновременно с этим Электра понимала и другое: она должна радоваться хотя бы тому что есть, потому, как другой такой возможности ей не представится.

Поэтому девушка подтянулась, выпрямилась и под звон колокольчиков двинулась вперед об руку с Налдо.

Ее движение сопровождалось шепотом, определенно похожим на восторженный. Наверное, все восхищались платьем. Электра была бесконечно благодарна Годиве за такой чудесный подарок, ведь без этого наряда, да при всем этом народе, она просто умерла бы со стыда.

На противоположном конце площадки ее дожидался принц Дольф в нарядном костюме и с аккуратно причесанными волосами: и то, и другое, как прекрасно знала Электра, было для него сущей мукой. Он казался выше, чем раньше. Когда Электра познакомилась с ним, они имели одинаковый рост, при том, что она была на два года его старше. Но в последнее время Дольф прибавил в росте и к тому же стал гораздо симпатичнее, хотя сейчас, почему-то, выглядел так, словно впал в транс.

Сердце Электры рвалось к нему, хоть она и знала, что ему в тягость жениться на ней даже на день. Ей не хотелось доставлять ему неудобство, но, похоже, другого выхода просто не было.

В конце дорожки находилась гигантская гипнотыква, поставленная так, чтобы ее глазок смотрел в сторону и огромный деревянный конь.

Она поняла, что это воплощение Трояна, ночного жеребца, властвующего в царстве дурных снов. Ей довелось мимолетно встретиться с ним после пробуждения от долгого сна, и тогда она испытала нешуточный страх. Но вне тыквы Конь Тьмы не имел силы, и сейчас ей было не страшно, а любопытно: что он вообще здесь делает?

Впрочем, задавшись этим вопросом, Электра сама быстро нашла ответ: принц Дольф числился у ночного жеребца в любимчиках, а в тыкве пользовался неслыханными привилегиями. Неудивительно, что жеребец явился на свадьбу своего юного друга.

Ну, а вести церемонию предстояло королю нагов Набобу, отцу Нады. Естественно, он во всей этой истории тоже являлся лицом заинтересованным.

Налдо подвел Электру к Дольфу и, оставив ее рядом с женихом (лицом к лицу с Набобом), отступил назад. Но Дольф не шелохнулся. Создавалось впечатление, будто он окаменел, однако в связи с отсутствием в Ксанфе жены Хамфри Горгоны мужчины здесь каменеть перестали.

— Поверни его! — послышался голос жеребца. В своем царстве Троян, при желании, мог говорить обычным способом, но вне тыквы услышать его можно было лишь в чем-то вроде сна. Впрочем — сон не сон, какая разница? Сама эта свадьба тоже что-то вроде грезы, которая уже завтра развеется без следа. Однако в словах Коня Тьмы имелся смысл, поэтому Электра взяла Дольфа за плечо и поставила лицом к королю Набобу.

До сего момента она считала себя насмерть перепуганной этой многолюдной церемонией, однако по всему выходило, что Дольф смутился еще сильнее. Ну что ж, Электра была рада ему помочь. Была бы рада помогать ему и всю жизнь, если бы он того хотел.

Король Набоб что-то говорил, но Электра не разбирала слов: уж больно беспокоил ее вид Дольфа, ставшего похожим чуть ли не на зомби. Стараясь успокоить жениха, она взяла его руку и ласково пожала — скоро все это закончится.

А, пожав, встрепенулась, вспомнив наставления Нады, и сказала: «Да» — Объявляю вас мужем и женой! — провозгласил Набоб. — Жених может поцеловать невесту.

Но, поскольку жених пребывал в трансе, он не мог решительно ничего, и действовать пришлось опять же Электре. Она подняла вуаль, поцеловала Дольфа, и тот, похоже, малость опомнился — поскольку обнял ее и крепко поцеловал в ответ. Электра обрадовалась донельзя: и поцелую, и тому, что Дольф пришел в себя.

Потом все принялись поздравлять Дольфа с прекрасной невестой, в то время как эта самая невеста не знала куда деваться и когда их оставят в покое. Дольфу надлежало еще и разрезать свадебный пирог, а поскольку он еще пребывал чуточку не в себе, Электре пришлось направлять его руку. Собственное волнение при этом как-то отошло на второй план. Она взяла на заметку то, что свадебные церемонии оказывают на Дольфа странное воздействие, и решила завтра предупредить об этом Наду.

Наконец настала ночь, и все разошлись, оставив новобрачных в шатре. В очень красивом шатре, где имелась огромная кровать с периной и множеством подушек.

Больше там ничего не было. Видимо считалось, что молодоженов в брачную ночь может интересовать лишь возможность как следует выспаться.

— Ну, и что теперь? — спросил совершенно растерянный Дольф.

— Теперь мы должны вступить в брачные отношения, — заявила Электра — потому что если мы в них не вступим, то не будем считаться по-настоящему женатыми. А кто по-настоящему не женат, не может по-настоящему развестись.

— Э… — Он уставился на нее, кажется, еще не вполне понимая, о чем, собственно, речь.

Электра между тем принялась снимать платье, вовсе не желая помять или запачкать такой дивный наряд. Ей он, положим, больше не потребуется, зато понадобится Наде.

— Может, и тебе стоит раздеться, — предложила она. — Не будешь же ты спать в этом костюме.

— Э.., да.., пожалуй… — беспомощно пролепетал Дольф. — Слушай, Лектра.., мне.., это.., кажется, будто я увидел тебя впервые в жизни.

— Так уж и впервые, — рассмеялась она. — А что было шесть лет назад, когда ты разбудил меня поцелуем?

— Я хочу сказать, что когда ты вышла на дорожку, я тебя не узнал. Ты была прекрасна.

— Это все платье. Такая магия.

— А… — Он начал расстегивать пуговицы, но остановился.

— А мы можем… Мама не велела нам раздеваться, когда мы наедине.

— Так это потому, что мы были обручены, а теперь другое дело. Теперь мы женаты, — весело ответила она, решая между тем для себя важный вопрос: можно ли показать ему сейчас свои трусики. И что-то внутри подсказало: не только можно, но и нужно! Теперь или никогда, ведь завтра он уже увидит трусики Нады. Если у ее трусиков есть хоть ничтожный шанс, его следует использовать сейчас.

Собравшись с духом, она стянула через голову платье, оставшись в прекрасном розовом нижнем белье, и повернулась, лелея надежду, что на Дольфа это произведет впечатление.

Но на него, похоже, снова напал давешний ступор.

Бедняга, как был в кальсонах, замер с вытаращенными глазами и отвисшей челюстью.

Электра подошла к нему с твердым намерением вернуть к действительности: если уж он достался ей на одну ночь, так пусть хоть эту ночь пробудет с ней, а не невесть где.

— Давай, раздевайся, Дольф, — сказала она. — Все в порядке, мы ведь женаты.

— Тр.., тр.., тр… — только и выдавил он.

— Ага, трусики, — согласилась Электра. — Понимаю, что ты предпочел бы увидеть другие, но, может быть, это поможет тебе подготовиться к завтрашней ночи.

Но Дольф стоял в оцепенении, уставившись на нее.

— Ну уж нет! — воскликнула Электра. — Если ты затеял всю брачную ночь простоять столбом, то это уж слишком!

Схватив подушку, она запустила ею ему в голову, что произвело желаемый эффект. Дольф встрепенулся, и в свою очередь взялся за подушку. И пошло-поехало: спустя мгновение в шатре разгорелась самая жаркая битва на подушках, какую только можно было вообразить. В замке Ругна Электра не раз устраивала подобные бои с Айви и Надой, но там нельзя было развернуться в полную силу: непременно кто-нибудь да услышит. А вот сейчас никого опасаться не приходилось. Какой восторг!

Дольф, определенно, стал самим собой: именно таким, каким она его полюбила. На определенным этапе битвы они стали вырывать подушки друг у друга, в результате чего сцепились, повалились, перекатываясь, на перину, и когда Дольф, прижав Электру к постели, вознамерился нанести ей победный удар по макушке, она предприняла коварный маневр. Совершенно неожиданно поцеловала его в губы.

Девушка была готова к тому, что он плюнет и побежит прополоскать рот, однако реакция паренька оказалась еще более неожиданной. Он опять впал в ступор.

— Прости, Дольф! — воскликнула она. — Лучше бы ты съездил меня подушкой! Очнись!

— По.., це.., це… — пролепетал он.

— Послушай, конечно, я не Нада, и ты получил не тот поцелуй, какой бы хотел, но одну-единственную ночь ты мог бы и потерпеть.

Обняв Электру за плечи, Дольф приблизил ее лицо к своему и, хоть и с придыханием, но вполне внятно, сказал:

— Я никогда раньше с тобой не целовался. Ты не могла бы.., еще разок?

— Тебе что, понравилось? — переспросила она, не веря своим ушам. — Ой, да я могу не только разок, а…

Она поцеловала его раз десять, и получила столько же поцелуев в ответ. Электра вознамерилась целоваться до тех пор, пока обоим не надоест, а ему все не надоедало и не надоедало.

— Ох, Лектра! — выдохнул Дольф в перерыве между поцелуями. — Я и не подозревал, что с тобой такое возможно.

— Ты хочешь сказать, что со мной приятно обниматься и целоваться? — спросила Электра, опасаясь, что с ее стороны это чрезмерная самонадеянность.

— Еще как! — с энтузиазмом воскликнул Дольф и тут же подкрепил свои слова действием. Причем действовал столь энергично, что к следующей передышке Электра начала верить в то, что это занятие и вправду пришлось ему по вкусу.

— Знаешь, — сказал он, — когда ты появилась в этом платье, я тебя не узнал. Даже перепугался: на ком же это я женюсь? Ты была так красива!

— Правда? — Ей с трудом верилось, что он мог увидеть ее такой.

— Честное слово! Меня предупреждали, что свадебное платье тебя изменит, но я и представить не мог, насколько. Только вблизи я разглядел под фатой веснушки и понял, что это ты.

«Вот и конец иллюзии», — подумала она.

— Ты была так прелестна, что я совершенно обалдел, — продолжал он. — Это ж надо: шесть лет числиться в женихах и не заметить, какой красавицей может быть твоя невеста!

— Ты хочешь сказать, что из-за этого и впал в транс? — спросила Электра, ощущая прилив воодушевления.

— Именно. Выходит, по-настоящему я тебе никогда и не видел. Ох, Лектра, ну и дураком же я был. Если б не это платье…

— А потом я сняла платье… — произнесла она упавшим голосом.

— Да, и я увидел твои трусики и эту штуковину, не знаю, как она называется…

— Неважно.

— Конечно, просто я и не знал, что девчонки носят такие штучки. Но, увидев все это, я сообразил, что дело не в платье.

— Да, розовые трусики и впрямь славные, — согласилась она, твердо решив, что коли они обладают той же магией, что и платье, то она воспользуется и этим. Пусть все дело в чарах трусиков и лифчика, лишь бы Дольф подольше воображал, будто она и вправду прекрасна.

Нада, наверное, сможет обойтись безо всякого волшебства, а вот ей, Электре, оно нужно позарез.

— Потом ты поцеловала меня, и…

— Ты сказал, Дольф, что тебе понравилось. Я очень рада.

— ., и оказалось, что я свалял дурака и в другом.

Вместо того, чтобы лезть целоваться к Наде, которой вовсе этого не хотелось, я мог все это время с удовольствием целовать тебя.

— Ты можешь наверстать упущенное сейчас, — предложила она.

— Прекрасная идея! — откликнулся он и принялся наверстывать.

Наверстывал долго, до тех пор, пока они оба вконец не выдохлись. Уже тогда, лежа рядом с ним и отрешенно глядя в потолок, Электра подумала, что чудесная магия, заставляющая его относиться к ней как к взаправдашней красавице, должно быть, присуща самой свадебной церемонии. Она очень боялась, что любое неосторожное действие может разрушить магию, однако оставалось нечто, без чего брак не мог считать состоявшимся.

— Ты знаешь, мы с тобой должны вступить в брачные отношения, — скрепя сердце вымолвила она.

— Знала бы ты, как неохота мне никуда вступать. Я бы лучше лежал с тобой рядышком да целовался.

— Я тоже. Но мы просто обязаны вызвать аиста.

— Да я бы вызвал его по-быстрому и занялся делом, — печально промолвил Дольф, — но как это провернуть, мне так никто и не сказал.

— И мне тоже, — вздохнула она.

Будучи несовершеннолетними, они поженились, так и не проникнув в Тайны Взрослой Жизни, и теперь должны были постигать их самостоятельно. Оно бы и ладно, будь у них время, тем паче, что по иронии судьбы как раз через день Электре предстояло стать совершеннолетней. Но как раз времени-то у них и не было.

— Мне кажется, это должно иметь отношение ко всяким любовным штучкам, — сказала она.

— Мне тоже, но это не поцелуи. Иначе мы уже нацеливались бы на целую стаю аистов.

— Точно. И не объятия.

— И уж точно не сражение на подушках.

— И не лицезрение трусиков.

Они перебрали все, о чем только могли подумать, но ничего не подходило. Тайна оставалась непостижимой.

От огорчения — стало совершенно очевидно, что самим им в этом не разобраться, — они снова принялись обниматься, да целоваться, но через некоторое время смогли-таки настроиться на серьезный лад.

— Может, мне выскользнуть да спросить Наду, — предложила Электра. — Она с Налдо и королем Набобом остановились в пещере на южной оконечности острова: в змеином обличье лучшего дома и не надо. Думаю, она мне скажет.

— Пообещай, что никогда не сознаешься в этом никому из детей. Пусть они считают, будто мы додумались сами.

— Хорошо, — сказала Электра и собралась одеться, но тут выяснилось, что надеть ей нечего. То есть свадебное платье было, но не бегать же в нем ночью по острову.

А ее повседневная одежда осталась в той комнате, где она переодевалась.

Надеясь, что комната не заперта, Электра и Дольф обернули себя простынями и, словно пара призраков, выскользнули из шатра. К счастью, ночь стояла темная, и их не видели даже луна и солнце. Как известно, луна темными ночами выглядывает редко, а солнце и вовсе никогда.

Пробравшись к примерочной комнате невесты» они, к счастью, нашли дверь незапертой. Натянув свои джинсы и рубашку, Электра шепнула Дольфу:

— Лучше бы тебе вернуться в шатер. Если кто сунется, запусти в него подушкой.

— Ладно… — Дольф замялся. — А можно, я тебя еще разок поцелую?

— В таком неприглядном одеянии? — горько усмехнулась она.

— Я ж не одеяние собрался целовать, а тебя. А ты очень даже приглядная.

— Ох, Дольф, я буду любить тебя всю жизнь! — пылко воскликнула она и поцеловала его со всей страстью, какую могла проявить, не рискуя нанести ему электрический удар.

По выходу из комнаты Дольф, крадучись, пробрался в шатер, а Электра направилась к пещере нагов. Погода стояла чудесная, сумрак придавал окрестностям очарования, а мерный прибой рокотал, повторяя без конца название острова «Аяте Бя Люблю» Вот бы ей услышать это от Дольфа!

— Это ж надо: невеста — и в брачную ночь одна! — послышался чей-то голос. Душа Электры ушла в пятки, а когда вернулась, то выяснилось, что голос принадлежит надоедливой — только ее сейчас и не хватало — демонессе Метрии. Впрочем, Электра пребывала в столь радужном настроении, что не могла испытывать враждебных чувств по отношению к кому бы то ни было, хоть и к такой назойливой приставале.

— У тебя все веснушки от радости светятся, — заметила демонесса. — С чего бы такое ликование?

— Дольф поцеловал меня, — горделиво объявила Электра. — Даже в этом наряде.

— Конечно, — фыркнула Метрия, — трусики-то на тебе розовые.

Сердце Электры упало. Конечно, Дольф не мог видеть трусиков под джинсами, но магия их продолжала действовать. Будь она в старых трусиках, он бы не подумал с ней целоваться.

— Наверное, ты права, — уныло пробормотала девушка.

— А куда это ты собралась?

Лгать не имело смысла, поэтому Электра ответила правду:

— Мы не можем сообразить, как вызвать аиста. Я иду спросить Наду.

— Ага, значит, ты собираешься заняться этим сегодня ночью. Надо будет посмотреть.

— Попробуй только подглядывать, и мы не станем этим заниматься, — пригрозила Электра, хотя и понимала, что угроза пустая. Этим — она понятия не имела, чем именно, — они просто не могли не заняться, потому что в противном случае их брак оказался бы недействительным.

Для Электры это означало бы смерть от мгновенного старения, а в результате Дольф, зная, что умерла она из-за него, не смог бы безмятежно наслаждаться семейным счастьем с Надой. Этого девушка не хотела.

— Не станете — помрешь, а станете — Дольф с тобой разведется и женится на своей ненаглядной змеюке.

Представляю, как прекрасно ты себя чувствуешь.

— По крайней мере, он будет счастлив, — отрезала Электра.

— Это потому, что он идиот.

— Верно.

То как легко Электра согласилась с последним утверждением, поразило демонессу настолько, что она растаяла в воздухе.

Облегченно вздохнув, Электра, добравшаяся тем временем до южного побережья, принялась высматривать нагов, и углядела их в море. Купаясь в своем природном обличье, они весело смеялись, хлопая хвостами по воде.

— Нада! — позвала Электра.

— Лектра? Ты что здесь делаешь?

— Нада, выручай, это вопрос жизни и смерти. Скажи, как вызывают аиста.

Нада с братом, синхронно изгибая змеиные тела, подплыли к берегу.

— Но я не могу.., попыталась возразить принцесса нагов. — Тайны Взрослой…

— Я уже замужем! И мне необходимо это сделать!

Пожалуйста…

— Да скажи ты ей, — бросил Налдо и, развернувшись, поплыл обратно в море.

Нада уважала брата, к тому же выход с двумя свадьбами подсказал именно он. Она рассказала.

— И это все?! — спросила пораженная и разочарованная Электра.

— Дело, как видишь, нехитрое, большого ума не требует, — усмехнулась Нада. — Обещай только, что ни словом не обмолвишься детям: иначе они поднимут всех взрослых на смех.

— Само собой, — согласилась Электра и, крепко обняв Наду, пустилась в обратный путь. Теперь она знала, что следует сделать для того, чтобы спасти свою жизнь и предоставить Дольфу возможность быть счастливым в новом браке.

Чувства ее одолевали противоречивые.

— Я уж боялся, не случилось ли чего, — сказал Дольф, когда она вернулась.

— Да ну, здесь все спокойно. Остров-то какой… — она осеклась, ибо побоялась произнеся название острова «Аяте Бя Люблю», услышать неизбежное — «А я тебя нет». Поэтому Электра предпочла шлепнуть его подушкой. В ответ на что он обнял ее и поцеловал. Это было здорово, но, в конце концов, следовало заняться и делом.

— Итак, я все выяснила, — сказала она. — Чтобы вызвать аиста, нам надо будет крепко-крепко обняться… но тут есть одна особенность.

— Насчет обняться я вовсе даже не против. А что за особенность?

— Безо всякой одежды.

— Ты хочешь сказать…

— Именно это. Даже никаких трусиков.

Этот пункт внушал Электре страх, ведь без розовых трусиков она должна была лишиться своего магического очарования. Однако по-другому было нельзя. Впрочем, как ни странно, Дольф никакого разочарования не выказывал. Выказал он лишь заинтересованность:

— А как мы узнаем, что послание отправлено?

— Мы увидим эллипс.

— Что?

— Ну.., короче говоря, три точки. Нада говорит, что когда появляются три точки, это значит, что послание аисту отправлено.

— А где они появляются?

— Где надо.

— А где Нада?

— При чем тут она?

— Ну вот, ты же сама… Ладно, значит, мы должны обниматься до тех пор, пока где-нибудь не появятся три точки?

— Именно.

— Что-то больно уж просто. Неужто сработает?

Как-то не верится.

— Верится тебе, не верится… Должно сработать. Это магия.

— А… Ну что ж, тогда приступим.

Они приступили. Сняли белье и обнялись. Очень крепко.

— Я хотел бы тебя поцеловать, Лектра, — сказал Дольф.

— Это разрешается. Против поцелуев аисты ничего не имеют.

Дальше дело пошло совсем здорово. Они сжимали другу друга в объятиях, одаривали поцелуями и скоро, каким-то магическим образом, сделались столь близки, что слились в единое целое. Они проникали друг в друга, словно призраки или демоны, но их это ни чуточки не беспокоило. Правда, Электра понимала, что рано или поздно им придется вернуться к отправке послания. Но это могло подождать: слишком уж хорошо им было. Она любила Дольфа, и он в эти мгновения любил ее.

Электра чувствовала, что электризуется, теряя контроль над своим магическим талантом, но надеялась, что это безвредно, потому что просто не могла остановиться.

И тут, неожиданно тело Дольфа сделалось горячим, а глаза остекленели.

— Что случилось? — воскликнула она, испугавшись, что ненароком ударила его током.

— Я их вижу! — содрогаясь всем телом, выдохнул Дольф.

— Кого? — спросила не на шутку встревоженная Электра.

— Точки! Я вижу точки.

Электра проследила за его взглядом и увидела их.

Три точки проплывали над их телами.

***

Замедлив движение, точки сориентировались, выстроились гуськом и вылетели сквозь стенку шатра, направляясь к аисту.

— Получилось! — воскликнула Электра.

Они сделали все как надо, и у них получилось.

Поцеловав ее еще раз, Дольф расслабленно раскинулся на перине, закрыл глаза и прошептал:

— О Нада, я буду любить тебя всю жизнь.

Все заветные, несбыточные мечты Электры развеялись как дым. Сердце ее обливалось кровью.