Но острые клыки так и не прикоснулись к нему. Жалобно всхлипнув, тварь вдруг отпрянула и развернулась. Из раны у нее в боку сочилась темная кровь. Трэвис приподнял голову и с изумлением узрел Грейс с железной каминной кочергой. К несчастью, рана оказалась болезненной, но не опасной для жизни, и только пуще разъярила обезьяноволка. Кочерга выпала из дрожащих рук Грейс. Монстр подобрался и приготовился к прыжку.
      На этот раз Трэвису хватило времени, чтобы выхватить стилет. С удивившей его самого стремительностью он одним быстрым движением поднялся на колени и вонзил малакорский кинжал в спину твари. Закаленная сталь легко вошла в плоть монстра, но удар все же нельзя было счесть удачным, так как позвоночный столб остался незадетым. Зарычав от боли, обезьяноволк выгнул хребет, снова развернулся, взмахнул передней лапой и вышиб стилет из руки Трэвиса. Тот все еще стоял на коленях и не мог ни бежать, ни защищаться. Сжавшись, он приготовился к смерти.
      Тело монстра обмякло и беззвучно завалилось набок.
      Трэвис поднял глаза. Над трупом твари стояла Грейс. Лицо ее было белым и застывшим, как у мраморной статуи, правую руку покрывали кровавые брызги. В основании черепа распростертого у ее ног чудовища торчала рукоять кинжала. Уверенная рука хирурга нанесла удар с анатомической точностью. Острие клинка перерубило шейные позвонки и проникло в мозг, уложив обезьяноволка на месте.
      - Иногда и медицинское образование может на что-то сгодиться, откуда-то нашел в себе силы пошутить Трэвис, но Грейс только судорожно кивнула и даже не улыбнулась.
      Топот сапог по коридору. Трэвис едва успел подняться с пола, как в комнату ворвались сразу несколько человек. Первым был темноволосый рыцарь с мечом в руке, которого, кажется, звали Даржем, а за его спиной теснились Бельтан, Фолкен и Мелия.
      - Бычья кровь! - в изумлении покачал головой Бельтан. - Ты не ранен? озабоченно спросил он, подхватив под локоть пошатывающегося Трэвиса.
      - Я в порядке, - с трудом выдавил тот.
      - Да где же в порядке, когда у тебя все плечо в крови!
      - Ты же сам говорил, что рыцарь и раны неотделимы друг от друга, напомнил Трэвис. Бельтан нахмурился:
      - Говорил. Только ты пока что не рыцарь. И на твоем месте должен был оказаться я.
      Трэвис не знал, что сказать, и поэтому ничего не ответил. Рана - это ерунда. Главное, что Бельтан по-прежнему остается его другом и готов в любой момент рискнуть за него жизнью,
      Дарж тем временем бросился к Грейс. Бросив взгляд на ее забрызганную кровью руку, рыцарь страшно побледнел и пал перед ней на колени.
      - Ах, миледи, вы тоже ранены! И рана, без сомнения, смертельна. Это я во всем виноват, я один! Как я мог оставить вас без присмотра? Нет мне прощения, нет мне оправдания!
      Грейс перестала дрожать и изумленно уставилась на коленопреклоненного причитающего эмбарца.
      - Что с вами, Дарж? - спросила она. - И с чего вы взяли, что я умираю? Я вовсе не ранена, и кровь тоже не моя.
      Рыцарь растерянно заморгал, пристально оглядел окровавленную руку и смущенно откашлялся.
      - Что ж, это замечательно. Я очень рад, что вы в добром здравии, миледи. И все же, - добавил он, поднимаясь с колен, - я присоединяюсь к словам милорда Бельтана: на вашем месте должен был быть я!
      Шурша юбками, Мелия грациозно обогнула обоих рыцарей и склонилась над трупом убитого монстра.
      - Похвальные намерения, - заметила она, - только запоздалые. Леди Грейс и наш Трэвис, как я погляжу, отлично управились и без вашей помощи.
      Трэвис оглянулся на Грейс. Глаза их встретились, и, хотя обоим было не до смеха, они все же не смогли удержаться от улыбки.
      - Кстати говоря, как вы здесь оказались? - спросил он, обращаясь к Мелии.
      Та сердито посмотрела на него:
      - Между прочим, ты отсутствовал больше четырех часов, Трэвис. Мы начали беспокоиться и отправились тебя искать. По дороге встретили Даржа, который направлялся навестить леди Грейс. Все очень просто, как видишь.
      Трэвис нахмурился. Что-то здесь не состыковывалось.
      - Да, но как вы узнали, что я здесь, в этой комнате?
      Мелия насмешливо приподняла бровь и промолчала. Трэвис слишком хорошо изучил ее манеру, чтобы расспрашивать дальше.
      Фолкен подошел к ней и тоже принялся рассматривать мертвого обезьяноволка.
      - Представить себе не могу, откуда он здесь взялся? - покачала головой волшебница.
      - Фейдрим! - с отвращением произнес бард и выпрямился.
      Мелия задумчиво потерла ладонью подбородок.
      - Сначала Бледные Призраки, теперь вот это... Хотела бы я знать, с каким порождением Зла придется нам столкнуться в следующий раз?
      - Смотри накаркаешь! - погрозил ей пальцем Фолкен. - Меня другое интересует: почему он залез именно сюда? Мелия обратила взор на Грейс:
      - Быть может, нам расскажет об этом ее светлость?
      Взгляды всех присутствующих скрестились на ней. Наступила томительная пауза. Грейс замерла, как зверушка, захваченная лучами автомобильных фар. Трэвис, уже оправившийся от потрясения, понял, что ее нужно срочно выручать. Высвободив локоть, он шагнул к полке, нацедил вина из оловянного кувшина, повернулся к Грейс и вложил полный кубок ей в руку.
      - Сдается мне, - сказал он, сочувственно глядя ей прямо в глаза, - что кому-то очень не по душе ваши успехи на поприще шпионажа.
      Грейс молча кивнула и одним глотком осушила кубок.
      68
      Над кейлаверской цитаделью забрезжил рассвет - холодный и серый, как рыцарская кольчуга. Через щелочку в ставнях Грейс следила за его приближением. Всю ночь она не смыкала глаз.
      Несколько часов назад гости покинули ее покои - все, кроме Даржа. Эмбарский рыцарь заявил, что будет до утра караулить снаружи двери ее спальни. Его великодушное предложение несколько смутило Грейс, но не настолько, чтобы его отвергнуть. Хотя она так и не смогла уснуть, сознание того, что за стеной находится вооруженный огромным двуручным мечом испытанный воин, помогло ей справиться с паникой и успокоить расшатавшиеся нервы. Да и как, скажите на милость, можно заснуть, зная о том, кто лежит в ее платяном шкафу?
      Она тщетно старалась изгнать из памяти отвратительный облик обезьяноволка с его лоснящейся шерстью, оскаленной пастью и искривленными когтистыми лапами, сложенными на груди, что придавало ему вид мирно спящего. Сначала она возражала, когда Бельтан, повинуясь распоряжению Фолкена, начал запихивать мерзкую тварь в гардероб, но потом прикусила язык, мысленно признав правоту барда. Сама будучи исследователем,
      Грейс прекрасно знала цену научным образцам, тем паче уникальным, как тот, что лежал у нее в шкафу. Умные люди такими вещами не разбрасываются, а бережно хранят и тщательно изучают.
      С другой стороны, существует огромная разница между срезом ткани или изуродованным какой-либо патологией органом, плавающем в растворе формальдегида где-нибудь в медицинской лаборатории, и еще не успевшим остыть трупом волосатого монстра с клыками в три дюйма длиной.
      Грейс снова зазнобило. Тебе бы следовало разжечь камин, Грейс. Вот будет глупо, если ты, счастливо избежав зубов и когтей какого-то мифического чудовища, кончишь тем, что бездарно замерзнешь, потому что тебе было лень встать и подбросить дров в огонь.
      Бесшумно ступая по ковру босыми ногами, она подошла к камину, стараясь не смотреть на окровавленные клочья шерсти, прилипшие к кочерге, которой она ударила обезьяноволка.
      Когда дрова разгорелись, она приблизилась к окну, подняла тяжелый железный засов и распахнула ставни. Она никогда прежде не запирала их, но вчера Дарж настоял на своем и собственноручно закрыл плотные деревянные створки. Грейс это не очень понравилось, но она не посмела возражать. Однако сейчас, с приближением утра, уже не было никакого резона держать ставни на запоре. Или она снова ошибается?
      Она отворила окно и высунулась наружу. До булыжной мостовой было далеко, и на стене под окном не имелось ни карнизов, ни выступов, ни трещин, ни сточных труб. Как же в таком случае это дьявольское отродье сумело вскарабкаться и влезть в спальню? Недоуменно покачав головой, Грейс закрыла окно и вернулась к камину.
      Ну и что дальше? До появления горничных с завтраком оставалось не меньше часа. Грейс решила одеться, чтобы не терять времени даром. Собственно говоря, спешить ей было некуда. Наступил первый день месяца вальдата. Сегодня должен открыться Совет Королей. Но это знаменательное событие произойдет не раньше полудня, и вряд ли до того момента у кого-либо из придворных прибывших на Совет монархов найдется свободная минутка, чтобы перекинуться с ней хотя бы парой фраз. Но если ей повезет, она сможет еще разок поговорить с Трэвисом Уайлдером.
      Интуиция подсказывала ей оставить его в покое - по крайней мере на какое-то время. Она впервые увидела его только вчера и всего за несколько часов умудрилась обидеть, едва не сшибить с ног и подвергнуть смертельной опасности. Похоже, общение с ней способно навлечь на Трэвиса одни только несчастья. Но она ужасно хотела узнать побольше о вырезанном на двери знаке, символизирующем, по его словам, культ Ворона, а заодно о Малышке Саманте и разговоре Трэвиса с братом Саем.
      Грейс наклонилась над креслом, в котором были кучей свалены все ее платья. Слава Богу, у Бельтана хватило ума вытащить их из гардероба, прежде чем засунуть туда это жуткое страшилище! Немного поразмыслив, она выбрала желтое платье, которое до сих пор ни разу не надевала, отчасти по той причине, что ей понравилась его нарядная, чуточку легкомысленная расцветка, но главным образом потому, что оно лежало сверху.
      Грейс все еще вертелась из стороны в сторону, поправляя и разглаживая складки и оборки - занятие, которое при желании можно было продлить до бесконечности, - когда услыхала голоса за дверью. Один был суровым и строгим, другой - нежным и звонким. Внезапно голоса умолкли, дверь распахнулась, и в комнату, едва не сбив ее с ног, влетел сапфировый вихрь.
      - Ах, Грейс, я так виновата... Если бы я только знала! Умоляю, скажи, что с тобой все хорошо!
      В синих глазах Эйрин светилась неподдельная тревога, на прелестном личике виднелись следы пролитых слез. Здоровой рукой она крепко обняла Грейс и прижалась к ней, не обращая внимания на сумрачно застывшего на пороге Даржа, чья обычно бесстрастная физиономия на сей раз выражала некоторое удивление.
      - Прошу прощения, леди Грейс, - сказал он, - но я даже не успел постучать, чтобы предупредить вас о визите ее высочества.
      Грейс тоже обняла подругу...
      Да, подругу! Неужели это так невозможно - иметь подругу?
      ... и ободряюще улыбнулась рыцарю, глядя на него поверх головы приникшей к ней Эйрин.
      - Все в порядке, Дарж. Вы же охраняете меня от монстров, а не от хорошеньких баронесс, правда? Я вам так благодарна за все, что вы для меня сделали!
      Рыцарь неловко поклонился, вышел и закрыл за собой дверь.
      Грейс увлекла Эйрин к окну, усадила в кресло и в нескольких скупых фразах рассказала обо всем, что случилось накануне. Слушая ее, баронесса с каждой минутой все больше бледнела и все сильнее стискивала пальцами подлокотники кресла.
      - Ты такая отважная, Грейс! - вздохнула она, когда рассказ подошел к концу. - Я бы ни за что не смогла сделать то, что сделала ты.
      Взгляд Грейс скользнул по синей шали, искусно драпирующей искалеченную руку юной баронессы. Если уж говорить об отваге, то учиться следует у Эйрин, а вовсе не у нее.
      - И все-таки я не понимаю, - продолжала девушка. - Ясно, что эту тварь послали убить тебя. Но почему? Вопрос по существу.
      - Я не уверена, но подозреваю, что покушение как-то связано с тем поручением, которое возложил на меня король Бореас.
      - Вполне возможно, - со вздохом признала Эйрин. - Хотя в наш просвещенный век уже не принято посылать наемных убийц, чтобы расправиться с тем, кто слишком много знает, но иногда такое случается и в наши дни. Я бы даже не удивилась, узнав об аналогичном происшествии где-нибудь в перридонском Спардисе, но чтоб в Кейлавере... - Синие глаза баронессы непроизвольно скользнули взглядом по плотно закрытой дверце платяного шкафа. - Однако я сильно сомневаюсь, что даже в Спардисе, где не гнушаются самыми подлыми методами в достижении цели, найдется кто-либо, способный подчинить своей воле напавшее на тебя вчера существо. Как ты думаешь, Грейс, кто бы это мог быть?
      - Кажется, я знаю ответ на ваш вопрос, миледи.
      Подруги разом обернулись и увидели стоящего на пороге барда Фолкена. Вслед за ним в комнату вошли леди Мелия, Бельтан и Трэвис Уайлдер, одетый все в ту же бесформенную домотканую тунику грязно-зеленого цвета. Грейс встала и подошла к двери. Дарж по-прежнему стоял на посту.
      - Никаких монстров, миледи, - отрапортовал рыцарь. - Только Фолкен Черная Рука с сопровождающими.
      - Благодарю вас, Дарж, - кивнула Грейс, мысленно дав себе зарок в следующий раз, когда эмбарцу случится охранять ее покой, дать последнему предельно четкие и ясные инструкции, которые можно будет истолковать лишь однозначно.
      Эйрин тоже поднялась из кресла и присела в коротком реверансе.
      - Доброго утра вам, лорд Фолкен. Леди Грейс только что рассказала мне о том, что произошло здесь прошлой ночью. Мы должны немедленно сообщить королю Бореасу.
      Неслышно скользнув по ковру, Мелия вдруг очутилась рядом с бардом.
      - В самом деле? - с иронией спросила она. - А вы уверены, что его величеству так уж необходимо об этом знать?
      Ошарашенная баронесса невольно отступила на шаг, хотя была едва ли не на голову выше и официально занимала куда более высокое положение.
      - Д-да, разумеется, - проговорила она, но уже без прежней убежденности. - Короля полагается ставить в известность обо всех случаях насилия и незаконного вторжения, имевших место в стенах его замка.
      Мелия ничего не ответила; лицо ее словно превратилось в бронзовую маску - прекрасную и непроницаемую для посторонних глаз.
      - Не волнуйтесь, леди Эйрин, - вмешался Фолкен, - я намерен сам довести до сведения его величества известие о появлении фейдрима. Но не сейчас, а чуть позже. И поведать об этом не только ему одному, но и всем собравшимся на Совет монархам. Полагаю, лицезрение тела той твари, что залезла вчера в комнату леди Грейс, в какой-то степени сможет повлиять на их решение. При этом важно, чтобы остальные получили эту информацию одновременно с Бореасом, иначе они могут посчитать, что он нарочно все подстроил. - Бард пристально посмотрел на баронессу. - Вы согласны со мной, ваше высочество?
      Эйрин заколебалась:
      - Я не могу... Но как же король... Я должна...
      Грейс взяла ее за здоровую руку и крепко сжала запястье.
      - Прошу тебя, Эйрин, не говори ничего Бореасу. Пока.
      Баронесса взглянула на нее с удивлением. Честно признаться, Грейс и сама не очень понимала, что подтолкнуло ее поддержать просьбу Фолкена. С бардом она была знакома меньше суток, хотя успела неплохо узнать заочно по рассказам Трэвиса - и уяснить, что человек он опытный, мудрый и искушенный во многом таком, о чем простые смертные не имеют ни малейшего представления. Как бы то ни было, она бестрепетно встретила взгляд Эйрин и не отвела глаз, пока та не кивнула в знак согласия. Грейс с благодарностью пожала руку подруги.
      Фолкен ухмыльнулся, отчего его волчья физиономия сделалась не то что красивой, но более или менее симпатичной, и отвесил баронессе поклон, вслед за чем повернулся к Бельтану:
      - Что ж, давай доставай наш трофей, дружище.
      Рыцарь шагнул к гардеробу. Грейс не хотела смотреть, но все равно вытянула шею и затаила дыхание наравне с остальными. Бельтан открыл дверцу.
      Платяной шкаф был пуст.
      - Разрази меня гром! - выругался бард и оглянулся на Грейс. - К вам в спальню ночью никто не заходил, миледи? Та растерянно покачала головой: Никто. И я всю ночь бодрствовала.
      - Ни одна живая душа не входила в покои ее светлости до вашего появления, - добавил Дарж. - Я стоял на посту и тоже ни на мгновение не сомкнул глаз. И ставни на окне собственноручно запер на засов.
      - И все-таки кто-то его унес, - задумчиво произнесла Мелия и провела ладонью по дверце шкафа, словно пытаясь нащупать какой-то невидимый след.
      - Но кто мог это сделать? - спросил Фолкен.
      - Быть может, это сделал он?
      Все разом уставились на Трэвиса. Тот долгое время молчал, а когда заговорил, немедленно оказался в центре внимания. В его серых глазах за стеклами очков угадывались отчаяние и страх.
      - Кого ты имеешь в виду, Трэвис? - первой опомнилась Грейс. - Кто, по-твоему, мог незаметно унести такую здоровенную тварь?
      Трэвис машинально сжал в кулак пальцы правой руки, висевшей на перевязи - перевязь соорудила вчера Грейс, предварительно наложив повязку на располосованное когтями фейдрима предплечье. Рана оказалась поверхностной, но она настояла на своем, опасаясь заражения.
      - Его. Бледного Властелина, заточенного в Имбрифейле. Грейс не поняла его слов, но по спине у нее пробежал холодок. Трэвис посмотрел на барда.
      - Разве то существо не принадлежало к числу его слуг? Так же как те, другие... в Белой башне?
      Фолкен медленно наклонил голову. Трэвис зажмурил глаза.
      - Постойте-ка, это еще что такое?! - воскликнул Бельтан. Он опустился на колени и что-то извлек из шкафа. Грейс ахнула: рыцарь держал в руке маленькую веточку вечнозеленого кустарника.
      Ею овладела истерика, и она уже не помнила, как покачнулась и едва не упала, как подхватили ее сильные руки Даржа, как усаживали ее в кресло, как засуетились все вокруг и как заботливая Эйрин подносила к ее губам кубок с вином. Когда Грейс вновь обрела способность связно мыслить, то обнаружила себя сидящей у камина и взахлеб рассказывающей о той памятной ночи, когда ее разбудил колокольный звон... Она уже не могла - да и не старалась удержать рвущийся наружу поток слов и рассказала им все. Как отправилась на поиски источника таинственных звуков, как увидела раскрытое окно и под ним цепочку маленьких, похожих на детские, следов, протянувшихся в направлении Сумеречного леса, и как потом, вернувшись в спальню, нашла на подушке точно такую же веточку...
      - Одна из горничных, с которой я случайно разговорилась, - закончила Грейс, рассеянно перебирая пальцами длинные мягкие иголки, - рассказала мне о шалостях, которые чинит в замке Маленький Народец. Я еще тогда подумала... - Она обратила взор на Фолкена. - Но это ведь глупости, правда? Разве они могли утащить тело? Маленький Народец, я имею в виду?
      Ни Фолкен, ни Мелия ничего не ответили.
      - Эй, вы не рехнулись часом? - вмешался Бельтан, в изумлении переводя взгляд с волшебницы на барда и обратно. - Я сам обожаю сказки и порой верю в них больше, чем следует, но даже мне хорошо известно, что Маленький Народец - это миф!
      - Такой же, как Бледные Призраки и фейдримы? - насмешливо прищурившись, язвительно парировала Мелия.
      Светловолосый рыцарь заморгал, открыл рот, подумал и стушевался.
      - В словах леди Грейс может содержаться гораздо больше истины, чем она себе представляет, - веско произнес молчавший до этого бард.
      Грейс поперхнулась вином и чуть не выронила кубок.
      - О чем вы говорите, милорд?
      Фолкен потер подбородок тыльной стороной затянутой в черную перчатку руки.
      - Вы сами видели, миледи, что за кошмарные монстры эти фейдримы, начал он. - Однако изначально они выглядели совсем не так и были гномами, лесовиками, эльфами и феями - иначе говоря, принадлежали к тому самому Маленькому Народцу, существование которого только что с пеной у рта отрицал наш добрый друг Бельтан. Все эти существа, бывшие порождением Древних Богов, зачастую отличались непредсказуемым нравом и весьма своеобразным чувством юмора. Одни из них были уродливы, другие - прекрасны, но никто из них сознательно не служил Злу. До той поры, пока Бледный Властелин с помощью верных ему магов-некромантов не заманил некоторых из них в свои сети и не изменил их облик и сущность в соответствии со своими целями.
      - Бледный Властелин?
      Не отвечая, бард приблизился к очагу и поворошил кочергой дрова. Алые отблески взметнувшегося пламени заиграли на его смуглом обветренном лице.
      - Тысячу лет назад Бледный Властелин покинул свою твердыню Имбрифейл, - вновь заговорил он после долгой паузы, - и во главе неисчислимых полчищ фейдримов едва не покорил весь Фаленгарт. К счастью, в тот раз - ценой невосполнимых жертв! - он был побежден и ввергнут в узилище. Но ныне мощь его вновь окрепла, а запоры на дверях его тюрьмы ослабли. Именно об этом собираюсь поведать я Совету.
      Грейс поднесла веточку к ноздрям и с удовольствием вдохнула терпкий хвойный аромат. В голове у нее прояснилось, и не удовлетворенное до конца любопытство побудило обратиться к барду с уточняющим вопросом:
      - Вы сказали, Фолкен, что фейдримы служат Бледному Властелину. Но я не понимаю, для чего ему понадобилось посылать одного из своих слуг убить меня?
      Ответ взяла на себя леди Мелия:
      - В том случае, если Бледный Властелин сбросит оковы и снова восстанет, лишь объединенные силы всех Семи доминионов будут иметь шанс одолеть его. Он это понимает и прилагает все усилия, чтобы посеять рознь между правящими ими монархами. Рискну предположить, что ваши действия, леди Грейс, способствующие в конечном итоге усилиям короля Бореаса по созданию военного союза, кое-кого очень серьезно обеспокоили, поскольку такого поворота событий Бледный Властелин допустить не может.
      Грейс показалось, что леди Мелия о чем-то умалчивает. Она скрестила руки на груди и упрямо покачала головой:
      - Все равно не понимаю! Откуда они... откуда он узнал, где меня найти?
      Бельтан положил руку на эфес меча.
      - Я бы тоже не прочь узнать откуда? - произнес он с мрачным видом. Во всех Семи доминионах нет крепости сильнее и надежнее Кейлавера. И я тоже не понимаю, каким образом эта тварь смогла с такой легкостью пробраться сюда незамеченной?
      По телу Грейс пробежала дрожь. Столько загадок, столько проблем... А сколько их еще будет впереди и кто поможет ей с ними справиться? Она перевела взгляд на Трэвиса.
      - Я надеялась... Пока Совет заседает... Быть может, мы могли бы...
      Трэвис понял ее с полуслова и энергично закивал. Эйрин с размаху шлепнула себя ладонью по лбу.
      - Ах, я совершенно забыла! - вскричала она. - У нас осталось совсем мало времени, чтобы приготовиться. Я ведь за этим и пришла к тебе так рано, Грейс, - сообщить, что король Бореас требует твоего непременного присутствия на открытии Совета.
      - Как же так? - растерялась Грейс, умоляюще глядя на баронессу. - Я же собиралась поговорить с...
      Она прикусила язык, сообразив наконец, что протестовать бесполезно. Трэвис, видимо, тоже это понял, потому что поднялся и, избегая встречаться с ней взглядом, вслед за остальными покинул комнату.
      - Хорошо, Эйрин, - кротко сказала Грейс. - Что ты мне посоветуешь надеть?
      69
      Трэвис с интересом разглядывал зал Совета, заполненный разряженной в пух и прах знатью.
      Он никак не рассчитывал оказаться в числе приглашенных и потому особенно остро ощущал свое ничтожество на фоне надменных лиц и сверкающих драгоценностями нарядов всех этих благородных лордов и леди. После визита к леди Грейс Фолкен и Мелия куда-то пропали, словно позабыв о его существовании. Несомненно, у них имелись грандиозные планы относительно предстоящего выступления перед участниками Совета - планы, в которые они, по своему обыкновению, не сочли нужным его посвятить. Он уже собирался свернуть в коридор, ведущий к отведенному им помещению, но на плечо ему легла тяжелая рука Бельтана.
      - Куда это ты направился, Трэвис? - дружелюбно осведомился рыцарь. Зал Совета находится в другой стороне.
      Трэвиса его слова так ошарашили, что он не осмелился возражать и беспрекословно потащился следом за ним через весь замок.
      Зал Совета размещался в одной из девяти венчающих кейлаверскую твердыню башен - крайней в западном крыле. Как и предполагал Трэвис, неприятности не заставили себя долго ждать. Началось с того, что его попросту отказались впустить.
      - Простолюдинам присутствовать на Совете Королей запрещено, - заявил начальник стражи, презрительно оглядев убогое одеяние землянина и преградив ему путь алебардой.
      - Вас, кажется, не устраивает мое происхождение, капитан? - зловеще понизив голос, поинтересовался Бельтан.
      - Что вы, милорд?! - испугался гвардеец, отступая на шаг. - Я вовсе не вас имел в виду, а вашего... э-э-э... спутника. Он какой-то... какой-то... Ну не похож он на человека благородного звания! - в отчаянии воскликнул он, продолжая закрывать собой вход в зал.
      Бельтан жестом приказал ему замолчать.
      - К вашему сведению, капитан, - холодно произнес рыцарь, - милорд Трэвис Уайлдер не уступает благородством ни одному из присутствующих здесь сегодня ноблей. Это во-первых. А во-вторых, будь он даже последним рабом, вы обязаны пропустить его, потому что он со мной. У вас есть еще возражения, мой друг?
      Кровь отхлынула от лица начальника стражи.
      - Ваше место в первом ряду, лорд Бельтан, - смиренно проговорил он, отступив в сторону.
      Трэвис в изумлении покосился на рыцаря: он и не предполагал, что тот способен так жестко и властно обращаться с людьми. Но Бельтан уже прошел в зал, и ему ничего не оставалось, кроме как поспешить за ним. Минуя белого как мел капитана, Трэвис ощутил на миг угрызения совести, но быстро забыл обо всем, оказавшись внутри.
      И вот теперь, сидя на одном из привилегированных мест, он с любопытством вертел головой, разглядывая зал и собравшихся в нем людей. Зал Совета был построен в форме греческого амфитеатра. Круговые ярусы каменных скамей тянулись вверх чуть ли не до самого потолка, и все они были битком набиты знатью, представлявшей, судя по разнообразию стилей и фасонов одежды, все Семь доминионов. Хотя в зале практически не осталось свободных мест, публика продолжала прибывать - тяжелые двери ежеминутно распахивались, пропуская внутрь запоздавших ноблей.
      Внизу, на "арене", располагался огромный круглый стол, вырубленный из какого-то темного камня. Вокруг него стояли богато изукрашенные кресла, а в середине полированной каменной столешницы белел врезанный туда диск из более светлого материала. Центр диска занимал символ, уже знакомый Трэвису по занятиям с Фолкеном. То был Вар - руна мира.
      Он коснулся локтя сидящего рядом Бельтана и прошептал:
      - Спасибо, что не дал меня в обиду.
      - Благородство определяется не только и не столько тем, чья кровь течет в твоих жилах, - тоже шепотом, не поворачивая головы, ответил рыцарь и неожиданно ухмыльнулся. - Вдобавок я просто не мог отказать себе в удовольствии пощипать перышки тому надутому индюку-капитану.
      Трэвис выдавил из себя ответную улыбку. Хотя ему самому было не до смеха, он радовался за друга, вроде бы сумевшего) преодолеть вчерашний приступ черной меланхолии. Правда, не до конца. Или ему показалось? Как бы то ни было, сегодня Бельтан выглядел иначе. Более строго, более серьезно. Трудно сказать почему: быть может, сказалась перемена одежды - туника, кольчуга и пропыленный плащ уступили место роскошному, но без излишеств костюму зеленого бархата - или то обстоятельство, что рыцарь сбрил бороду, оставив лишь узенькую полоску золотистых усов, прикрывающих верхнюю губу и плавно спускающихся вниз к подбородку мимо уголков рта.
      Внимание Трэвиса вновь отвлеклось на обстановку в зале. Скользнув взглядом по площадке внизу, он внезапно нахмурился и наклонился к уху Бельтана:
      - Послушай, в чем дело? Мне говорили, что в Фаленгарте всего семь доминионов.
      - Семь, - подтвердил рыцарь.
      - Почему же тогда за столом восемь кресел?
      - Восьмое предназначено королю Малакора. Трэвиса его ответ поверг в еще большее недоумение.
      - Малакора? Но Фолкен говорил, что Малакор пал много веков тому назад!
      - Верно. Прошло более семи столетий с тех пор, как на Серебряном троне Малакора восседал законный король. И почти столько же минуло с того дня, когда Малакор окончательно обезлюдел. Ныне никто уже не обитает в пределах его былых границ.
      Трэвис озадаченно поскреб ногтями бороду.
      - Семьсот лет, говоришь? Немалый срок, чтобы столько времени держать вакантным место за столом! Бельтан рассмеялся:
      - Ты прав, но такова традиция. В доминионах свято чтут память о Малакоре, в то же время считая себя законными наследниками его славы и могущества и тщась когда-нибудь превзойти блеском и богатством великих властителей безвозвратно ушедших времен. Потому и держат за столом Совета пустующее кресло - отчасти в память о великом прошлом, отчасти в надежде вновь обрести былое величие, но главным образом, я полагаю, как что-то вроде приносящего удачу талисмана.
      Трэвис с интересом оглядел восьмое кресло, стоявшее на особицу от других. По внешнему виду оно почти не отличалось от других, будучи изготовлено из такого же светлого, с серебристым оттенком дерева, украшено искусной резьбой и инкрустировано самоцветными камнями, но контуры его показались Трэвису более строгими и четко очерченными, а кожа обивки не столь потертой и потускневшей, как на остальных. Впрочем, последнее обстоятельство легко объяснялось тем, что за истекшие семь веков им вряд ли кто-нибудь пользовался. Он припомнил, что однажды уже видел очень похожее кресло - в "Обители Мага", в потайном кабинете, где Джек держал самые ценные экспонаты своей коллекции.
      - И что, все семьсот лет оно так и простояло пустым?
      - Существует старинная легенда о наложенном на него одной колдуньей заклятии. Легенда гласит, что любой, кто осмелится сесть в это кресло, не будучи законным наследником малакорского престола, в тот же миг умрет.
      Трэвис недовольно глянул на рыцаря.
      - Ты не ответил на мой вопрос, Бельтан. Тот равнодушно пожал плечами:
      - Честно говоря, я не больно верю в колдуний и их заклятия, но не думаю, что найдется глупец, который рискнет посидеть в кресле владыки Малакора, чтобы проверить достоверность легенды на собственной шкуре. Не верю и тому - несмотря на неоднократные туманные намеки Фолкена, - что когда-нибудь объявится законный претендент. Что ни говори, а дураков на свете куда больше, чем потомков Малакорского королевского дома.