Forgotten Realms - Антология "Миры Подземья"

      Глубинный гном вгляделся в белые глаза дерро. Может сработать, подумал он. Он все еще такой же, во всяком случае внешне. И если он все еще старый Геппо, действительно может получиться.
      Викар сглотнул. Он чувствовал, что сейчас должен говорить только правду. Попасться на лжи в чем-то важном — это может привести к серьезным неприятностям, в особенности с дерро — даже этим.
      “Когда мы… бежали, мы оставили кое-какие незаконченные дела”, начал он, не высказывая никакой пренебрежительности к дерро. Несмотря на свое косноязычие, Геппо был неглуп, и вникал во все сказанное ему. Наверно, одна из способностей дерро, считал Викар. “Я пришел сюда, потому что хочу довершить все. И мне нужна твоя помощь”, Викар запнулся, но рискнул немного уклониться от правды. “Я обещаю, что ты получишь достойную награду за любую помощь”.
      Дерро снова улыбнулся, но Викару в глаза не посмотрел. “А”, сказал он небрежно. Казалось, он это предвидел. Глубоко вдохнув, он потянулся левой рукой к горлу и мягко потер кожу. “Нужна по…” начал он, но неожиданно голос его прервался. Он кашлянул, попытался прочистить горло, и снова начал кашлять, морщась от боли.
      Викар не видел шею Геппо сквозь его неухоженную бороду, но сомневался, что старые раны его залечены. Молодой дроу, любитель развлечений, пытался шутки ради придушить его, используя длинную тонкую металлическую проволоку. Гном подождал, пока Геппо придет в себя, раздумывая, не попала ли в раны зараза от всей этой грязи на волосах и коже дерро. Ничего удивительного, если так и случилось.
      Дерро сделал рукой извиняющееся движение — чему научился от Викара за время их рабства — и указал на гнома. “Ты”, слабо прохрипел он. Большие уши Викара еле-еле разбирали с трудом выговариваемые слова. “Ты говори мне, что надо, а?”
      “Да”, сказал Викар. Пора было переходить к делу, и увидеть что случится. Он подумал о дротиках с кристаллическими наконечниками припрятанными в одежде, и о том, с какой скоростью он успеет потянуться к ним если все пойдет плохо — то есть, если Геппо вдруг вернется к обычному для дерро поведению, и попытается угрожать ему или убить. “Я вернулся из-за того яйца”, сказал он. “Я хочу его уничтожить, и мне надо чтобы кто-то помог мне. Ты получишь все золото и камни что мы найдем, но я хочу увидеть как яйцо будет уничтожено. Это все что мне нужно”. Это, и смерть всех живущих дроу, но я ведь могу быть сговорчивым, подумал он.
      Дерро выпрямился и удивленно посмотрел на Викара. “Яйцо?” переспросил он, и его глаза стали еще больше. “Ты хочешь большое яйцо в сундуке, нет —?” Он неверяще помотал головой, и ни говоря больше ни слова уставился на гнома. Затем решившись он пожал плечами, глаза его неожиданно сузились, он явно задумался над чем-то другим. Похоже, он действительно рассматривал предложение, почти без спора. Прошло несколько минут. Викар ждал терпеливо, готовясь к любому повороту событий.
      Геппо вновь придвинулся вперед, рассеянно пробегая руками по бороде. Он бросил Викару мрачноватую улыбку. “Золото и камни”, сказал он более уверенным голосом. “Золото и камни хорошо для Геппо, да, всегда хорошо. Но яйцо…” Нахмурился, потянул за всклокоченную бороду и торжественно кивнул, словно оборванный король, одобряющий план подданного. “Яйцо не для Геппо. Яйцо, ты его разбей. Ты разобьешь яйцо, да. Но… ”
      Дерро поднял костистый палец. “Ты придумал хороший план для нас, достать золото и камни, разбить яйцо, а? Ты не увидишь Геппо, если нет плана, или плохой план. Ты много думаешь, а? Отлично, отлично, думай много. Геппо возьмет камни, золото — поможет тебе разбить яйцо”. Палец опустился, указывая на голову Викара. “Ты сперва скажешь Геппо хороший план, потом все идем, ты бьешь яйцо”.
      Викар сделал паузу и начал: “У меня есть план, но я должен пока держать его в секрете. Тебе придется пойти со мной, и довериться, что я знаю, что делаю”. Голос его почти сорвался на мгновение — я не должен показывать слабость, напомнил он себе — но он смог собраться и продолжить. “Мы должны вернуться в место, где золото — где золото и яйцо, если они еще там, я скажу тебе, как мы достанем сокровище и уничтожим яйцо. Все что я прошу от тебя кроме этого, чтобы мы присмотрели друг за другом на пути туда и обратно”.
      Геппо скептически заворчал, явно неудовлетворенный. “Не скажешь Геппо план? Держишь план в секрете?” Он сжал губы и покачал головой. “Не хорошо”, пробормотал он, смерив гнома взглядом. Затем, к удивлению Викара, он пожал плечами, будто это не имело никакого значения. “Геппо идет. Геппо берет золото, ты яйцо — если золото и яйцо не исчезли, ты говорил. Мы … присмотрим друг за другом, а”. Он снова улыбнулся своей странной улыбкой, мягко хлопнул ладонями, скрепляя соглашение. “Мы сделаем”.
      Викар моргнул. Он не ожидал от дерро такой быстрой и легкой капитуляции. Викар готовился спорить, упрашивать, блефовать, угрожать, клясться, даже предложить немного сокровищ вперед, отдав несколько небольших рубинов, спрятанных в жилете и поясе. Сговорчивость Геппо была почти ошеломляющей. Дерро были столь переполнены жадностью и амбициями, что никто не ждал от них ничего хорошего.
      С другой стороны, Викар был в плену вместе с Геппо почти две сотни снов, не так долго в жизни глубинного гнома, но достаточно, чтобы познакомиться с большинством странностей дерро. И странности Геппо явно намекали, что он не нормальный дерро.
      В первую очередь, Геппо никогда не лгал. Он преувеличивал немного, временами, но не лгал. Геппо был также довольно разговорчив. Даже после того, как молодой дроу попытался придушить его, он частенько распространялся насчет того, как он голоден, что бы сделал с этими дроу его отец, или высказывал свою точку зрения насчет привычек и поведения жрицы дроу, которой принадлежали Викар и Геппо. Что наиболее странно для дерро, Геппо никогда не пытался угрожать Викару больше чем словесно, когда они хватались за гниющие огрызки, которые кидала в тесный каменный мешок их владелица. Геппо не прибегал к насилию до того мгновения, когда им представился шанс на побег. И даже тогда оно было направлено только на их врагов.
      Викара озадачивало подобное поведение, притом, что любой другой дерро проявлял себя гораздо хуже. Единственной причиной, по которой он, поддавшись импульсу, попросил дерро встретиться с ним, и позвал присоединиться к его походу, было внутреннее ощущение, что Геппо будет достаточно уступчив, чтобы примириться с необычными требованиями. Возможно, Геппо собирался надуть Викара, играя роль партнера и замышляя предательство, но Викару так не казалось.
      Каждому герою в Подземье нужен дурак, который его спасет. Как это верно.
      Викар глубоко вдохнул. Оставалось последнее. Конечно, никакой гарантии это не давало, но Викар всегда верил в необходимость наличия контрактов. Изредка может даже попасться кто-либо, кто действительно верит в необходимость соблюдать их.
      Викар потянулся к ножнам, и вытащил свой длинный клинок, медленно и осторожно, заметив как потянулся к собственному ножу Геппо. Полированный металл оружия отблескивал алым от защитных масел, и сверкал даже в неярком грибном свете. Клинок работы золотых дварфов, сделан очень давно и далеко отсюда. Рукоятью служила желтая кость ящерицы-минотавра, с каждой стороны было вставлено по маленькому, но без изъянов рубину. Викар перехватил длинный, тяжелый кинжал за кончик, осторожно, чтобы не порезаться, и положил его на землю, рукоятью к дерро. Геппо посмотрел вниз, все еще держась за рукоять своего ножа.
      “Мы должны поменяться оружием”, сказал Викар. “Пока у каждого из нас клинок партнера, мы не должны убивать друг друга или причинять вред. Ты и я, мы оба должны поклясться в этом перед всеми богами. Потом мы пойдем вместе, и сделаем то, что должны”.
      Геппо уставился на оружие Викара, раскрыв рот от удивления. Несколько раз он переводил взгляд на глубинного гнома, прикусил губу и наконец медленно принял решение. Он вытянул свой кинжал из старых ножен и мягко бросил его, так что тот приземлился на камень рядом с ножом Викара, рукоятью к гному. В тусклом свете Викар видел, что оружие дерро старо, и немало послужило своим хозяевам — наверняка он подобрал его с тела в Подземье. Что-то темное прилипло к стали клинка, на которой заметны были следы ржавчины. Рукоять, когда-то тонкой и дорогой работы, сейчас была полуразрушена, а кончик клинка отломлен. Но иззубренное лезвие было острым и сверкающим — наверно, даже поострей чем клинок Викара. Дерро знал как обращаться с точильным камнем.
      Дерро ждал, с любопытством и неуверенностью. Викар заметил, что бледный дварф держит одну руку поблизости от арбалета. Ну, этого можно было ожидать. Подобное действие было новым для них обоих. Глубинный гном прикоснулся ко лбу, носу, правому уху и сердцу, затем осторожно назвал имена пяти божеств и их сферы интересов в гномьей жизни. Ничто из этого не было правдой, но дерро-то откуда знать. Теперь ожидал гном.
      Облизнув губы, Геппо пробормотал короткую фразу на гортанном языке, неотрывно смотря на клинки. Викар знал обрывки многих языков Подземья, в том числе и дерро, но тут распознал лишь пару слов: бапда— отец, горин— клятва. Закончив, дерро остановился, на лице его все еще была неуверенность, и посмотрел на Викара. Гном кивнул, как бы принимая клятву, и не показывая своих истинных мыслей по этому поводу. Из того, что он понял, с тем же успехом дерро мог только, что поклясться на крови убить гнома как крысу. Не важно. Клятвы купили им немного времени мира, а в этом и была суть идеи.
      По кивку Викара, он и дерро оба потянулись вниз и подобрали оружие друг друга. Одновременно в разуме Викара нарисовалась четкая картина как он мог бы схватить свой собственный нож первым, и мгновенно перерезать мускулы на белой руке дерро; затем он ударит прямо в лицо, и навсегда оборвет жизнь этого жалкого существа. Картина была такой ясной и чистой, что Викар инстинктивно поверил, что и дерро сейчас думает точно о том же.
      Но это был Геппо, странный Геппо, который никогда не лгал — не настоящий враг-дерро. Викар легко отбросил прочь мысли о предательстве. Нужно было многое сделать, и дерро был ему отчаянно нужен. Если произойдет предательство, пусть уж его попытается совершить дерро — по крайней мере, в настоящий момент он считал так.
      Тонкая белая рука, и маленькая, но жилистая серая тихо подняли чужое оружие. Каждый из двух осмотрел клинок партнера, затем осторожно убрал его в ножны и проверил как он входит. Договор заключен, чего бы он не стоил на самом деле.
      “Пора идти”, сказал Викар.

* * * * *

      Семнадцать лет и сто двадцать дней прошло под золотым сиянием Зала Раурога, далеко вверху, над гномом и дерро, и мир его пришел к концу. Рыбачка, чинившая сеть на берегу реки, услышала первый треск сдвигающейся и разваливающейся скалы.
      Она ошеломленно застыла на месте, затем бросила сеть и припала к земле, приложив ухо и затаив дыхание. Даже сквозь рев водопада, и дрожь создаваемую потоком в скале, в камне слышно было пощелкивание и постукивание. И воздух над скалой приобрел новый запах, запах ломающегося камня и молнии, который никогда раньше не ощущала женщина, но часто слышала в жутких старых историях. Она неуклюже вскочила на ноги, и подбежав схватила острогу с железным наконечником, лежавшую рядом с металлическим горшком.
      Прочие дварфы Зала Раурога прекратили работу, и неуверенно оглядывались в поисках источника резкого треска, доносившегося со всех сторон. Затем к нему примешались ритмичные звуки удара металла о металл. Некоторые дварфы узнали старинный сигнал и подняли тревогу. Другие услышали, и как один отбросили инструменты в поднимающейся панике, быстро пробуждая тех, кто еще спал. Без задержки сотня дварфов укрылась по углам или под узкими дверными проемами, тесно прижавшись спинами к камню, сжав зубы в напряженном ожидании. Запах ломающегося камня был повсюду; беда надвигалась. Губы дварфов шевелились, посылая молитвы древним богам их народа. Еще секунды, и грянуло землетрясение.

* * * * *

      Сад светящихся грибов пришел на ум Викару, когда он попросил Геппо встретится с ним позже, после их неожиданного бегства от дроу. Сад был довольно близко к Морю Призраков, где находились золото, яйцо и их прежние хозяева, и добраться к нему можно было только через узкий высокий тоннель, невидимый из главной пещеры известной как Старый Речной Путь. Викар нахмурился, вспомнив, что и пленили его примерно в миле по коридору, когда он был в пути к саду, обнаруженному им еще в юности. Тихие темные эльфы доставили его в маленький анклав дроу, примерно в трех снах быстрого марша. Маловероятно, что дроу знали о саде; они никогда не упоминали его.
      Теперь Викар быстро спускался с помощью веревки по грубой стене, с тоннеля, ведущего к саду. Наконец опустившись на песчаный пол Старого Речного Пути, Викар отступил назад и огляделся, ища опасность. Никаких новых запахов и звуков, никаких изменений в окружающей обстановке — отлично. Светящиеся грибы отбрасывали слабое зеленоватое сияние с потолка. Когда-то, много тысяч снов назад, по широкому залу текла река, но кто-то изменил направление потока, создав при этом Море Призраков. Затем, спустя множество королевств, войн и убийств, кто-то еще отвел воды от великого моря, и оно медленно высыхает с тех пор сквозь трещины в ложе и стенах. Еще через множество снов, Море Призраков само станет призраком, гигантская сухая пещера, тянущаяся на многие мили, и рыбы-альбиносы, и более жуткие твари, будут устилать черную поверхность дна. Интересно будет взглянуть тогда, как много костей — и чьих — скрывало море эти долгие годы.
      Когда дерро спустился с грибного сада, и они смотали веревку, Викар повел их к месту назначения. Геппо спокойно следовал в дюжине шагов позади, молча и явно игнорируя смертельно опасное преимущество, которое его нынешняя позиция давала над гномом. Вместо этого, он попробовал баланс гномьего клинка, немного попрактиковался с ударами, затем вернул его в ножны и приготовил арбалет. После этого он принялся следить за стенами и потолком, на ходу ища возможные цели. Гном видел все это, и мысленно похлопал себя по спине. Возможно, Геппо все же будет верен контракту. Он несомненно странный парень.
      Викар шел уверенно, не слишком беспокоясь о шансе получить удар или выстрел в спину. Он уже давно, в других обстоятельствах, подготовился к этому, и не сомневался в своей защищенности. И все же, он будет очень разочарован, если Геппо вдруг окажется предателем. Ему не хочется убивать Геппо, даже при том, что тот всего лишь дерро.
      Мысли гнома свободно плыли. Во времена их рабства, Геппо никогда не говорил о своем прошлом, или о том, как он оказался в рабстве у дроу, где он похоже провел много тысяч снов. Иногда он упоминал отца, но каждый раз как могущественную фигуру, всегда в прошедшем времени и с оттенком чего-то странного, что Викар никак не мог понять. Викар в конце концов попытался расспросить Геппо насчет отца, но все его вопросы встречались молчанием, загадочным пожатием плеч или сменой темы.
      Вновь темнело; в этой части туннеля не росли светящиеся грибы. Глубинный гном пошире распахнул жилет, чтобы легче было дотянуться до кристальных дротиков, продетых в петли на его кожаной броне. Когда слабый свет почти угас, он осторожно потянул гибкую левую перчатку с пояса, одел ее, и достал из толстого мешочка тепловой камень. Он поднял его повыше, проверяя. Тепловое излучение магического камня ярко отражалось от окружающих скал, освещая их на куда большее расстояние, чем Викар мог метнуть свой боевой дротик. Сверхчувствительные глаза гнома легко видели в инфракрасном диапазоне; для него было светло как от факела, но любое существо без инфразрения оказалось бы в полной темноте.
      Викар оглянулся, и увидел что Геппо щурится, но тем не менее идет достаточно быстро по камням и песку. Глаза дерро, как слышал Викар, плохо приспособились к тепловому зрению; они могли видеть примерно на расстояние детского броска камешка. Совсем не плохо, учитывая их прочие недостатки.
      Раздумья вновь одолели Викара, пока они шли по дороге к Морю Призраков. Будь Геппо истинной личностью, другим свирфнебли, думал Викар, они бы обнялись и плакали от радости в том светящемся саду. Он помотал головой. Нет, не так. Мы бы никогда не расстались после бегства. Мы были бы неразделимы. Будто боги решили посмеяться надо мной. Если бы не нужно было избавиться от этого яйца…
      Глубинный гном оборвал себя. Избавиться надо было в первую очередь от подобных мыслей. Ничего хорошего из них выйти не могло. Его размышления не способствовали разговору во время путешествия, но это было к лучшему. Они были на большом, открытом участке, и чем тише они себя вели, тем больше могли прожить. Шли часы. Они отдохнули и быстро перекусили, ни разу не останавливаясь надолго.
      Викар медитировал на негативных аспектах его плана по отысканию и уничтожению яйца, когда он услышал как дерро прокашлялся и прошептал: “Ты здесь близко к дому, а?”
      Гном замедлил ход, и подождал Геппо, одновременно жестом прося его говорить потише. Они зашагали рядом, бок о бок на расстоянии всего в нескольких ярдов. Викар решил, что может позволить себе немного поговорить со странным дерро; они были все еще в двух часах от бокового тоннеля к морю.
      “Нет”, честно ответил Викар, затем подумал и добавил, “Пришлось бежать, чтобы успеть туда и обратно вовремя. Не хотел опоздать”.
      Геппо промолчал.
      Викар покосился на него, и решил рискнуть. “А твой дом где-то поблизости?” спросил он.
      Геппо странно посмотрел на него и отвернулся, пожав плечами. Викар уже сотни раз видел этот жест.
      “Ну, ты же спросил меня”, сказал Викар. “Что ты делал, когда я ушел? Ты не нашел своих?”
      Геппо вновь пожал плечами. “Был здесь, в голубой пещере с едой. Точил меч, ел, спал, ждал тебя”.
      Викар удивленно посмотрел на бывшего изодранного раба. “Ты и впрямь просто оставался здесь?”
      Дерро махнул рукой в воздухе, будто отгоняя насекомое, но не ответил.
      Викар фыркнул и потер свой большой нос. “Я думал, ты вернешься домой, встретишься с отцом и семьей. Может, поведешь отряд убить нескольких дроу. В общем, развлечешься”.
      Дерро нахмурился и качнул головой. Он глубоко вдохнул, собираясь с силами, затем выдохнул и пожал плечами. “Нет ничего… нечего делать”, выдавил он наконец.
      Викар хмыкнул без всякого веселья. “Ты говоришь, ты оставался здесь десять снов и ничего не делал, только ждал меня”, переспросил он. “Нет, не отмахивайся. Скажи мне. Где же ты достал арбалет и одежду?”
      Геппо бросил на гнома быстрый взгляд и облизнул губы. “Мертвые”, сказал он тихо. “Мертвые от боя, давнего, близко к голубой пещере с едой. Геппо нашел их, нашел вещи”.
      Викар кивнул. Ничего позорного нет в том, чтобы обыскать забытое тело. Такова была стандартная практика, если ты один и должен использовать любые возможности. Конечно, считалось подобающим помолиться за духи мертвецов, иногда даже поблагодарить их за “дары”, но это уже зависело от нашедшего.
      “Два мертвых дроу”, продолжил Геппо. “Один дварф. Два… два гнома”.
      Глубинный гном моргнул, и уставился на дерро совсем по иному. “Два гнома — таких как я?” спросил он холодно и резко.
      Дерро казался напуганным, хотя трудно было об этом судить. Он кивнул, не смотря на Викара. Затем замедлил шаг, пытаясь вновь укрыться за спиной Викара, арбалет его будто от стыда смотрел в землю.
      Викар позволил это, предварительно окинув его смертоносным взглядом. Этот белый уродец грабил мертвых свирфнебли? Викар шел, в ярости не обращая внимания на дерро. Он обернулся только однажды, и увидел как дерро отворачивается в сторону, будто его чуть не поймали смотрящим на гнома.
      Только через полчаса Викар смог взять себя в руки. Он должен был забыть об этом. В конце концов, он и сам проделывал такое с мертвым свирфнебли, так почему же дерро не должен? И все же, это что-то значило для него, однако смысла углубляться в тему не было. Викар заставил себя вернуться к наблюдению за окрестностями.
      Пейзаж вокруг был не слишком интересен. Легионы прошлых посетителей подобрали все хоть сколь либо ценное, а следы жира с их рук и ног замедляли рост новых минеральных образований. Широкий овальный в разрезе тоннель был однообразен, и хотя он был вполне пригоден в качестве дороги, использовали его сейчас редко. Образование Моря Призраков привело в эти места куо-тоа, существ похожих на рыб с двумя ногами, и их присутствие многих заставляло обходить Старый Речной Путь и окрестности стороной. Викар ожидал, что скоро они встретятся с ними, но его инфразрение было куда лучше их, — он увидит их первым. Он не сомневался, что и воинское мастерство его куда выше, чем у куо-тоа. Они были довольно посредственными бойцами, правда довольно большими и следовательно трудноубиваемыми.
      Старые куо-тоа частенько были покрыты боевыми шрамами, и были столь же уродливыми при жизни, как и через неделю после смерти.
      Викар посмотрел на свои жилистые руки с мощными мышцами, худые, но вновь обретшие силу. Даже с тепловидением гном мог видеть залеченные шрамы на серой коже. Спина и ноги были хуже, отметины бичей все время чесались под броней, особенно под тонким железом, защищающем спину и шею. Физически, он вылечится скоро; сломанных конечностей или других тяжелых травм плен ему не оставил, так что он мог считать себя счастливчиком. Во всяком случае, ни один из проклятых дроу не душил его. Но для разума и духа исцеление было делом куда более сложным. Даже лицезрение смерти бывших хозяев не пригасило бешенства, которое вызвал в нем плен; даже знание, что смерти эти были полны жуткой боли для кричавших дроу. Он не забывал и не прощал. Тысяч таких смертей будет недостаточно для Викара.
      Уничтожить их драгоценное яйцо — это будет радостным, пусть и небольшим, мщением. Дроу заботились о нем много снов; чьим бы оно не было, раз оно важно для дроу, значит заслуживает того, чтобы его разбили до вылупления.
      Их молчаливое путешествие длилось еще четыре часа, когда Викар нашел признаки, говорящие что они уже близко от Моря Призраков. Он объявил очередной перерыв, прямо под тремя сталактитами, формировавшими идеальный равносторонний треугольник. Песок мягко похрустывал под ногами.
      Викар вздохнул. Он решил забыть о признании дерро в грабеже мертвецов, и надеялся, что ничто больше не будет создавать напряженность между ними.
      “Нам осталось пройти примерно двести футов”, прошептал он, осторожно, чтобы не услышали возможные враги. “Впереди ответвление, за углом с правой стороны. Там поблизости могут оказаться куо-тоа, нам надо будет разобраться с ними как можно быстрее, если их не слишком много. Пока что нам везло, но еще придется…”
      Громкий треск раздался вокруг, отдаваясь эхом в широком коридоре. Оба подпрыгнули от удивления, и инстинктивно уставились на потолок. Викар обхватил пальцами в перчатке тепловой камень, убирая освещение. Они стояли в полной темноте, и слушали.
      “Я слышал это” раздался хриплый шепот Геппо. “Дракон. Звук большого дракона. Мой отец…”
      “Тише” шикнул Викар. “Нет, это не…”
      Запах молнии ворвался в ноздри Викара. Он знал про молнии от заклинаний, которые использовались магами глубинных гномов и жрецами куо-тоа. Но здесь нет никакой молнии, и ощущается ломающийся камень, значит…
      Неожиданно он все понял. Глотнув воздуха, он со всего духа бросился вперед. Пальцы на тепловом камне разомкнулись, открывая его. Коридор вновь засиял ярким одноцветовым сиянием, дико плясали инфракрасные тени.
      “Эй!” крикнул Геппо позади. Викар услышал, что дерро тоже набирает ход.
      “Землетрясение!” заорал Викар во всю мочь легких. Сейчас не имело значение, услишит ли его кто нибудь, или что нибудь. Он перепрыгнул булыжник, и чуть не поскользнулся на скользящем каменном крошеве. “Беги!”
      Послышался новый треск, еще громче первого. Нет, нет! Еще чуть-чуть! молил Викар. Пыль и камешки посыпались с крыши пещеры. Тени дергались перед несущимся гномом. Возможно это был эффект бедного освещения или его бега, но Викар так не считал. Остались мгновения, думал он. Туннель к подземному морю был достаточно узок для укрытия, и хорошо укреплен на входе.
      Он увидел впереди последний поворот перед выходом на Море Призраков. Пугающий запах становился невыносимо сильным, и пыль с потолка танцевала как густой туман на море. Были и новые запахи — влаги, мертвой рыбы, зарослей грибов. Море Призраков. Он может успеть. Рыбная вонь чувствовалась особенно ясно.
      Узкий тоннель к морю показался из-за угла.
      Что-то высокое и теплое уже было у его входа, частично видимое, и явно поджидавшее его. Это что-то шагнуло наружу, делая размашистый жест рукой в направлении Викара. Оно видело сияние его камня и слышало крики.
      Викар упал в перекате. Острые осколки с пола царапали спину и шею. Он потерял тепловой камень. В воздухе мимо него просвистело нечто, с силой ударившееся о стену. Гарпун.
      Викар вскочил на колени, выхватывая два дротика. Он метнул их обеими руками. Тепловой камень, валявшийся на полу, высветил высокую толстую фигуру меньше чем в тридцати футах впереди, судорожно поднимавшую второе копье. Дарты успели первыми, разбрызгавшись кристаллическими осколками, высвобождая содержащийся в них газ.
      Высокое существо зашипело и отшатнулось, закашлявшись. Куо-тоа размахивал длинными руками, пытаясь прицелиться для броска нового гарпуна. Викар потянулся за клинком, замешкался, поняв, что схватился за оружие принадлежащее Геппо. Сейчас не до этого; он выхватил его, поднялся на ноги и метнулся вперед. Если только он добежит перед тем, как…
      Свист слева от Викара, мягкий стук в живот высокой твари. Она отшатнулась с длинным свистящим вздохом; арбалетный болт вонзился в ее живот. Второй стук, и болт вырос между выпученными глазами. Куо-тоа с силой втянул воздух, неимоверно широко распахнув пасть, затем упал вперед со звучным грохотом и затих на полу.
      Викар остановился и оглянулся назад. Он увидел как Геппо опускает арбалет и торопится к нему. Широкая чернозубая улыбка дерро была видна даже с такого расстояния.
      “Проклятый куо-тоа!” весело проревел дерро, пока Викар подбирал тепловой камень. “Подавись этим, проклятый…” Дерро вновь овладел спазм глубокого, раздирающего кашля, его бег прервался. Викар схватил его за руку и рванул к тоннелю ведущему к Морю Призраков.
      Грохот, громче, глубже и дольше чем громовые раскаты, сотряс пол пещеры как барабан. Он не прекращаясь, переходил в протяжный скрежет. Геппо и Викар чуть не упали.
      “Это…” начал Викар.
      С грохотом, заполнившим все окрестности, стены дрожали, двигались, бились в агонии. Камень раскалывался на части, разлетались тучи пыли, булыжники срывались с потолка и стен. Викар видел все очень четко, хотя мгновенно оглох и застыл, парализованный ужасом, большим, чем самые худшие его кошмары. Он схватил запястье дерро своей правой рукой и побежал к боковому тоннелю, шириной в пару ярдов. Почти успел.
      Кусок скалы с потолка упал слева от Викара, сила удара отбросила его как листок. Песок и пыль заполнили сумрак. Викар вскочил и побрел вперед сквозь разбитые камни, упав по дороге еще дважды. Геппо пропал. Викара это уже не заботило.
      Гном почти достиг горловины тоннеля, когда вновь споткнулся и выронил тепловой камень. Тьма окружила его. Он шел, прикрыв глаза от летящих осколков. Вытянутые пальцы коснулись холодной стены; он повернул направо. Что-то теплое поблизости, но пыль забивала и колола глаза, ослепляя его. Еще миг, и он ощутил характерный запах тухлой рыбы — и врезался носом в мокрый склизкий живот огромного живого существа — куо-тоа.
      Викар ударил вслепую. Он даже не сообразил, что вытянул кинжал из сапога. Куо-тоа изчез. Он медленно побрел по содрогающемуся полу, упал вновь, растянулся ударившись большим носом об острые осколки. Боль заставила его закричать; глаза вновь наполнились слезами. Кинжал выпал. Затем до Викара донеслось дуновение чего-то обжегшего его легкие как дымящаяся магма. Он сгорбился на земле, кашляя и задыхаясь, каждый вдох заполнял легкие пламенем. Кристальный дротик на броне разбился при падении, окружив его газовым облаком.
      Глубинные гномы народ прагматичный. Это, однако, не удерживает их от того, чтобы проклинать нечестность смерти, и Викар выдал поток ругательств, ожидая падения камня, который расплющит его, окончив этот кошмар землетрясения. Он надеялся на быструю смерть. Газ был не лучшим вариантом.

* * * * *

      Короткий, но мощный толчок сотряс полы, стены и потолки Зала Раурога, будто сама земля ожила и сделала первый вдох. Извилистые трещины раскрывались в стенах по направлению удара, затем закрывались, когда сила сотрясения направлялась в обратную сторону, разбивая другие стены с оглушающим ревом. Изукрашенные потолки осыпались. Ломались барельефы на стенах. Осыпались куски скал, воздух превратился в удушающую массу пыли, забивавшей ноздри, рот и легкие.
      Рыбачка поскользнулась и растянулась на сырой скале, когда пошел толчок, выронив острогу которой она отбивала тревогу. Она поползла на животе по направлению к реке, пальцы судорожно ухватились за отброшенную сеть; сеть зацепилась за футовый железный прут, вбитый в стену пещеры. Это спасло ей жизнь.
      Река Раурог, которую толчок выплеснул из ее древнего русла, прокатилась над головой дварфа, и потащила ее за собой, заливая тоннели вокруг. Уцепившаяся за сеть, дварф, болезненно врезалась в каменную скамью, стоявшую в зале. Затем земля накренилась в противоположную сторону, и ее смыло назад, на каменный берег реки, а вода ушла назад в русло.
      И тогда рыбачка услышала ужасающий рев, пронесшийся по речному тоннелю от водопада, звук такой мощи, будто сама пещера была горлом дикого зверя. Она повернула голову на грохот. Это был момент, когда охотник в Восточном Шааре далеко наверху опустил лук, когда отвлеклась колдунья в башне, а старый пастух оторвался от ножа и флейты.
      Магическую лампу смыло к реке из зала, и в ее свете рыбачка увидела, как вся крыша гигантской пещеры провала рушится вниз, титаническая глыба скалы двадцать ярдов толщиной. Быстро пролетев уровень водопадов, она изчезла внизу. Дварф смотрела в благоговейном ужасе, и вспомнила легенду о глупом дварфе. Губы ее шевельнулись. “Один”, прошептала она. “Два…”.