А теперь еще история с Софией!
      Выбирая себе секретаря, Майкл руководствовался исключительно деловыми качествами будущей помощницы. Однако ежедневные телефонные разговоры и оживленная переписка очень их сблизили: вскоре Майкл почувствовал, что София начинает нравиться ему как человек.
      Личность он всегда ставил превыше внешности, однако нет смысла отрицать - смотреть на Софию тоже было очень, очень приятно. Но главное, он чувствовал, что может ей доверять.
      А теперь все рухнуло. Как можно доверять женщине, которая мечтает женить на себе незнакомого человека, чтобы заполучить доступ к его кошельку? И что теперь с ней делать?
      Преподать урок.
      Эта мысль молнией сверкнула в мозгу. Точно! Пусть София попадет в собственные сети. Она рассчитывает соблазнить мужчину - так пусть узнает на собственной шкуре, что такое хитроумный и тщательно продуманный соблазн!
      Видит Бог, она это заслужила.
      София вышла из своего кабинета в половине шестого, когда большинство сотрудников уже разошлись по домам; она частенько засиживалась допоздна, готовя документы для мистера Баррингтона, и сегодняшний день не был исключением. Но София не возражала. Ей хотелось доказать, что она надежный работник. Что на нее можно положиться. Что она способна быть рядом и в радости, и в горе. Что ей можно доверить даже собственную жизнь.
      София выскользнула из бокового входа и двинулась вдоль кирпичной стены, увитой плетьми бугенвиллеи и окруженной цветущим олеандром. От безжалостной августовской жары София обливалась потом. Сдернув с шеи шарф, она обвязала им голову и нарисовала в мыслях большой-большой стакан апельсинового сока со льдом.
      Добравшись до автостоянки, София торопливо открыла машину. Сиденье было просто раскалено.
      - Ой-ой-ой! - воскликнула София, когда вставила ключ в зажигание и раскаленный металл обжег ей пальцы. Не пора ли податься на север? Впрочем, если бы не мать, София давно уехала бы из Аризоны.
      София достала салфетку, обернула ею руку и снова взялась за ключ.
      Раздался зловещий щелчок - и тишина.
      Неужели опять? О Господи, только не это!
      С тяжелым вздохом София уронила голову на руль. За последние три недели она сменила все четыре шины, аккумулятор и две фары. Машине было уже двенадцать лет, наездила она не меньше ста пятидесяти тысяч миль и держалась, как говорится, на честном слове. Все жалованье Софии уходило на оплату жилья и на счета за лечение матери. Новая машина была ей просто не по карману.
      Глубоко вздохнув, София потерла лоб и снова взялась за ключ.
      Результат тот же.
      Если бы она ушла вовремя, то попросила бы кого-нибудь из сотрудников ее подвезти! А теперь что делать?
      Ясно одно: сидеть в раскаленной машине нельзя. София вышла и огляделась, нет ли кого-нибудь из знакомых. Не одна же она, в самом деле, задерживается на работе допоздна!
      В дальнем конце стоянки отдыхали рядком голубой мини-грузовичок, миниатюрная европейская машина и.., мотоцикл "Харлей-Дэвидсон".
      А рядом надевал шлем высокий широкоплечий мужчина. Господи, нет! Только не Майк!
      Лучше уж ночевать в кабинете, чем просить о помощи Майка!
      Майк оседлал свой "Харлей" и завел мотор.
      Заметил ли он ее? Если еще нет, то скоро заметит - со стоянки невозможно выбраться, не проехав мимо ее сломанного автомобиля.
      Дома ждет мама. Днем Джанет Шеферд справлялась и одна, но, чтобы лечь в постель, ей требовалась помощь. А это значит, что ночевать в кабинете нельзя.
      "Делать нечего", - мрачно подумала София и, забросив на плечо сумочку, вышла вперед и подняла руку, словно голосуя на дороге.
      Майк остановился, поднял щиток шлема и широко улыбнулся.
      - Нам не по пути? - спросил он.
      - Ты меня не подбросишь? - попросила София. - У меня сломалась машина. Из дому я вызову механика. Если ты меня подвезешь, вечно буду благодарна.
      - И в чем выразится твоя благодарность? - Он ухмыльнулся еще шире.
      - Угощу тебя ужином.
      - И только-то?
      - Ничего не надо, - отрезала София, разозленная его шутками. - Пешком дойду.
      - Да ладно тебе, София! Я просто шучу. Не заводись. По такой жаре ты выдохнешься, не пройдя и мили. А я буду просто счастлив тебя подвезти. Где ты живешь?
      - В Сэнд-Меса-Хайтс.
      Майк поднял брови: очевидно, этот район был ему известен.
      - Да, путь неблизкий, - ответил он, великодушно умолчав о том, что этот район на юге Финикса, в "старом городе", пользуется дурной славой - он давно уже превратился в трущобы, где бесчинствуют шайки бандитов.
      - Там я прожила всю жизнь, - ответила София, упрямо вздернув подбородок.
      Но Майк не стал, как она боялась, отпускать язвительные замечания о ее доме и семье.
      - Тебе нужен шлем, - просто сказал он. - В почтовой комнате я держу запасной.
      - Зачем?
      - Разве знаешь, когда какая-нибудь прекрасная дама захочет прокатиться на мотоцикле? - подмигнул Майк.
      София невольно подумала о том, сколько девушек перебывало на заднем сиденье его "Харлея".
      - Не хочешь сходить со мной? - улыбнулся он, и по ее спине пробежал холодок.
      - Здесь подожду, - коротко ответила она, не доверяя себе и опасаясь оставаться с ним наедине в опустевшем здании.
      - Я скоро, - уверил он.
      На крыльце Майк столкнулся с Рексом Баррингтоном. Мистер Баррингтон, симпатичный человек лет шестидесяти, очень гордился своей компанией, которую создал с нуля, и по-отечески относился к служащим. Они с Майком остановились, чтобы обменяться несколькими вежливыми словами. Майк указал рукой в сторону Софии, и мистер Баррингтон помахал ей. София слабо махнула в ответ.
      "Вот он, твой шанс! Останови мистера Баррингтона и попроси тебя подвезти! Вон стоит его "мерседес"!"
      Со своими сотрудниками мистер Баррингтон был неизменно добр и предупредителен, однако София побаивалась его проницательных зеленых глаз. С другой стороны, если они поедут вместе, у нее будет возможность расспросить босса о Майкле. Зато не будет возможности обхватить Майка за талию...
      София не знала, на что решиться. Но в этот миг черный "мерседес" подъехал к крыльцу, и девушка увидела, что за рулем сидит Милдред Ван Хесс, многолетняя бессменная секретарша мистера Баррингтона.
      Уже несколько месяцев по учреждению ходили слухи, что отношения директора со своей секретаршей вышли за чисто деловые рамки. Если у них что-то вроде свидания, София не станет им мешать.
      Майк вернулся быстро, как и обещал. Он протянул Софии шлем, перекинул ногу через седло и ждал, пока она наденет шлем и затянет ремешок на подбородке.
      - Что дальше? - спросила она.
      - Садись мне за спину.
      София покосилась на свою узкую юбку, а затем снова на Майка.
      - Мм.., ладно, попробую.
      - Подверни ее, - посоветовал он. Тяжело вздохнув, София подтянула юбку. При виде ее обнажившихся бедер глаза Майка расширились, и он громко присвистнул.
      - Прекрати! - рявкнула София, благодаря судьбу, что щиток шлема скрывает ее яркий румянец.
      Майк от души расхохотался.
      - Садитесь, мисс Скромница!
      София перекинула ногу через сиденье. Нагретая солнцем кожа ласкала ее ноги. София обхватила Майка за пояс, однако сцепила руки в замок, чтобы не хвататься за него.
      Мотоцикл с ревом рванулся с места. София взвизгнула в ужасе и прижалась к Майку, уцепившись за него, словно утопающий за соломинку. Майк снова расхохотался.
      - Ты нарочно это сделал! - прокричала София ему в ухо.
      Майк только плечами пожал - для Софии достаточное признание вины.
      - Держись! - крикнул Майк и выжал акселератор до упора.
      И они помчались по переполненной улице, ловко лавируя между автомобилями. Никогда прежде София не садилась на мотоцикл; сказать, что она была напугана, - значит ничего не сказать. Всякий раз, как Майк делал резкий поворот, у нее сердце уходило в пятки.
      Однако, кроме страха, София испытывала кое-что еще. Удивительное, совершенно неожиданное ощущение - чувство свободы, полета, восторга. Мимо пролетали дома, пальмы, телефонные будки; буйный ветер бил в лицо; между ногами, словно живое существо, урчал и вздрагивал разгоряченный мотор. Откинув голову и закрыв глаза, София отдалась наслаждению.
      Что же касается Майка, то он молился об одном - только бы София не опустила руки чуть пониже! Тогда она сразу поймет, как он возбужден. И может ли быть иначе, когда она сжала его с двух сторон обнаженными бедрами и, стоит ему взглянуть направо или налево, в поле зрения попадает чудная стройная ножка и алая туфелька-лодочка на трехдюймовом каблуке!
      Не меньше ножек возбуждала Майка полная грудь, прижатая к его спине. На Софии была легкая, тонкая блузка, и казалось, будто ничто не разделяет их тела.
      Черт возьми, может, не стоило выводить из строя ее машину? Но откуда же Майку было знать, что, едва прикоснувшись к Софии, он испытает такое!
      - Куда теперь? - спросил Майк, когда они выехали на перекресток. Он заглушил мотор перед светофором и уперся ногами в землю.
      В этой части города Майк бывал редко. С первого взгляда видно было, что кипевшая тут когда-то жизнь пришла в упадок. По сторонам дороги зияли выбитыми стеклами брошенные дома. Из переполненных мусорных баков торчали горлышки пивных бутылок. На перекрестке Майк заметил компанию молодых людей в майках-безрукавках, обнажающих татуированные бицепсы. Парни проводили пару на "Харлее" недобрыми взглядами. Майк невольно вздрогнул. Так вот какие люди окружают Софию!
      - Сверни направо, - попросила София. - Проедешь шесть кварталов - и снова направо. Выедешь на Санта-Тереза-драйв. У второго знака "стоп" сверни налево. Это тупик Ред-Рок. Он заканчивается моим домом.
      Майк последовал ее указаниям. Теперь мотоцикл кружил по узким улочкам, между покосившимися от старости домами с неухоженными лужайками. Приближалось время ужина: из распахнутых окон доносились аппетитные запахи острых латиноамериканских кушаний.
      На тротуаре возле одного из домов играла компания детишек в перепачканных футболках. Проезжая мимо, София помахала детям рукой. Они, как видно, не сразу узнали ее на "Харлее", но мгновение спустя радостно замахали в ответ.
      - Сеньорита София! - кричали они. - Откуда у вас мотоцикл?
      - Это машина моего друга Майка, - ответила она.
      Моего друга.
      Приятно слышать, что он для нее - друг. Хотя, положа руку на сердце, Майк хотел бы стать для Софии кем-то гораздо, гораздо большим.
      Дом Софии в конце тупика выглядел не лучше остальных - за исключением лужайки, опрятной, ухоженной и переливающейся всеми цветами радуги. Майк не слишком-то разбирался в цветах и мог сказать лишь, что в этом садике их великое множество: все разных размеров, форм; цветов и все струят чудный аромат, приветствующий усталого путника. Под оливой свернулась клубком большая белая кошка. К ней-то и побежала София, едва Майк заглушил мотор.
      - Привет, Шу-Шу! - воскликнула она, на ходу срывая с себя шлем и подхватывая кошку на руки.
      Глядя, как София прижимается щекой к пушистой шерстке своей любимицы, Майк испытал странное чувство - словно внутри у него что-то тает.
      В мгновение ока София переменилась. Деловая женщина, неутомимая и добросовестная секретарша, исчезла, ее место заняла молодая девушка, трогательная в своем хрупком счастье...
      Майк с трудом сглотнул. Что с ним такое, черт побери? Он рассчитывал влюбить Софию в себя, а вовсе не влюбляться в нее сам!
      София с улыбкой повернулась к нему.
      - Спасибо, что подвез меня. Это очень мило с твоей стороны.
      Мило, как же! А кто вытащил из ее машины стартер?
      - Думаю, я должна тебе ужин.
      - Может быть, я лучше пойду, - пробормотал Майк. Ему становилось все более неловко. Черт побери, первым делом он вернется назад и починит ее машину!
      - На десерт у нас сегодня земляничные ватрушки, - соблазняла его София. - Это мое любимое блюдо, и мама всегда готовит его на мой день рождения.
      - Боюсь, твоя мама сегодня не ждет гостей.
      - Да она всегда готовит на пятерых! Пойдем, пойдем! - Прижимая к себе Шу-Шу, София начала подниматься по ступенькам.
      Доверчивость Софии, ее безыскусно дружеское обращение заставили Майка снова сжаться от стыда.
      "А я-то собирался преподать ей урок искренности!" - с горечью напомнил он себе.
      - Мама! - позвала София, распахнув застекленную дверь.
      В доме оказалось не намного прохладнее, чем снаружи. Все окна открыты, повсюду жужжат дешевые вентиляторы.
      - Я на кухне, милая. Что-то ты сегодня припозднилась.
      София сбросила туфли и в одних чулках побежала на кухню.
      Идя за ней следом, Майк не удержался и заглянул в жилую комнату. Тесная комнатка, переполненная дешевыми безделушками, сияла безукоризненной чистотой. Ветхая мебель выцвела от солнечных лучей, падающих в окно. Майк вновь ощутил болезненный укол совести. Он и не подозревал, в какой бедности живет София! Теперь понятно, почему она мечтает выйти замуж за богача.
      Надо повысить ей зарплату, сказал себе Майк. И повысить как следует. Она это заслужила. И потом, начав больше зарабатывать сама, София, быть может, откажется от погони за богатым мужчиной.
      Сгорая от неловкости и стыда, Майк последовал за Софией на кухню.
      - У меня сломалась машина, - тем временем объясняла София матери. Спасибо, сослуживец согласился подбросить меня до дома!
      В благодарность я обещала накормить его вкусным ужином.
      - Машина сломалась? - тревожно воскликнула мать. - Опять? Господи, только не это!
      Майк поморщился. Это уже не укол совести - настоящий удар!
      - Мама, - обратилась София к матери, кладя руку Майку на плечо и вводя его в гостиную, - познакомься, это Майк.
      Майк застыл в дверях: миссис Шеферд сидела в инвалидном кресле на колесиках; он заметил, что плита на кухне ниже обычного - такая, чтобы можно было дотянуться до конфорок не вставая. Значит, мать у Софии инвалид!
      Перед Майком сидела хрупкая женщина со светлыми волосами, слегка посеребренными сединой, и голубыми, как у дочери, глазами. Несмотря на возраст, она была еще привлекательна, но горечь во взгляде и жесткая складка губ говорили, что эта женщина немало натерпелась в жизни.
      - Майкл! - Она с улыбкой протянула ему руку. - Как я рада наконец с вами познакомиться! Я Джанет.
      - Мама, это не Майкл Баррингтон, - подала голос София. - Это Майк, наш курьер.
      Майк догадался, что София с матерью уже не раз обсуждали Майкла Баррингтона.
      - А-а! - Гостеприимное выражение на лице Джанет сменилось разочарованием, но она быстро справилась с собой. - Спасибо вам, Майк, что подвезли Софию. Не хотите ли с нами поужинать?
      - Если вы уверены, что я не буду здесь лишним.
      - Совершенно уверена, - ответила Джанет. - София, деточка, накрой, пожалуйста, на стол.
      Ужин оказался и вправду великолепным, а кулинарные способности Джанет - выше всяких похвал. Однако Майк не мог отделаться от впечатления, что хозяйке дома он не приглянулся. Несколько раз он ловил на себе ее взгляды, полные недовольства и осуждения. Стремясь завоевать ее расположение, он много шутил и по-мальчишески широко улыбался - обычно такая тактика действовала на женщин безотказно, - но Джанет только плотнее сжимала тонкие губы.
      - Скажите, Майк, - заговорила она наконец, - вы уже давно работаете курьером?
      "Началось, - сказал себе Майк. - Сейчас пойдут намеки, что ее дочери курьер не подходит".
      - Несколько месяцев, - ответил он.
      - А где вы работали до того, как устроились в корпорацию "Баррингтон"?
      - То здесь, то там.
      - Понятно. Сколько вам лет, Майк? Тридцать два?
      - Тридцать шесть.
      - Тридцать шесть - и всего-навсего курьер?
      - Мама! - покраснев до ушей, прервала ее София.
      Джанет смущенно улыбнулась.
      - Простите, Майк, что я вас так допрашиваю, но вы должны меня понять. Я - мать-одиночка, и София - мое единственное сокровище. Я просто желаю ей добра.
      - Понимаю, миссис Шеферд.
      Да, теперь он понимал. Бедный домик, скудные средства, инвалидное кресло. Истории Джанет он не знал, но нетрудно было догадаться, что жизнь у этой женщины не удалась и теперь все свои надежды она перенесла на дочь.
      Вместе они доели десерт и хором спели Софии "С днем рождения". Майк заметил, что София не стала рассказывать матери о его подарке.
      - Спасибо за ужин, - поблагодарил он, отодвигая пустую тарелку. - Вы удивительно готовите!
      - И вам спасибо, что доставили Софию домой в целости и сохранности.
      - Я осмотрю ее машину, - предложил он, смело встречаясь взглядом с матерью Софии. - С механизмами я всегда был на короткой ноге.
      - Очень любезно с вашей стороны, Майк. Не знаю, как вас благодарить. Голос Джанет звучал ласково, но в глазах Майк читал невысказанное предупреждение: "Держись подальше от моей дочери!"
      - Ладно, пойду.
      - Я тебя провожу, - София поднялась на ноги.
      Пока они ужинали, на дворе сгустились сумерки. В небесах замерцали первые робкие звезды. Шу-Шу со счастливым мурлыканьем терлась о ноги хозяйки. Выйдя вместе с Май-ком на крыльцо, София протянула ему ключи от машины.
      - Завтра утром я за тобой заеду, - пообещал он. - В четверть восьмого, идет?
      - Хорошо.
      - Ужин отличный, спасибо.
      - Я должна извиниться за маму, - чуть покраснев, заговорила София. - У нее была нелегкая жизнь.
      - Не за что извиняться, - коротко ответил Майк, надел шлем и перекинул ногу через седло.
      - Намерения у нее самые лучшие...
      - Я понимаю. Она желает тебе только самого лучшего. А это значит никаких курьеров.
      - Майк, я...
      Свет уличного фонаря окутывал Софию мягким светом. Сейчас она была так хороша, что у него вдруг закружилась голова, а сердце забилось где-то в горле.
      То, что произошло дальше, потрясло Майка до глубины души.
      София подошла к мотоциклу и взялась за руль. Майк застыл. В следующий миг она приподняла его голову за подбородок и поцеловала в губы - быстро, легко, как бабочка целует цветок.
      В этот миг Майк понял, что значит "умереть от восторга".
      Не сказав больше ни единого слова, София взбежала на крыльцо и захлопнула за собой дверь.
      Глава 3
      - Держись от этого молодого человека подальше! - предупредила Джанет Шеферд. - От таких ничего, кроме неприятностей, не дождешься.
      - Не так уж он и молод, - ответила София. Стоя перед зеркалом, она расчесывала мокрые после душа волосы. София легко провела пальцами по губам, еще хранящим на себе вкус поцелуя Майка. Этот внезапный поцелуй удивил Софию не меньше, чем самого Майка; но еще больше она удивлялась тому, что и час спустя все еще чувствует горькую сладость его губ.
      - Поэтому от него и следует держаться подальше! Тридцатишестилетний мужчина работает курьером и ездит на мотоцикле! Говорю тебе, это не человек, а ходячий источник проблем!
      София нахмурилась, разглядывая свое лицо в поисках первых морщинок.
      - Знаешь, мама, я вообще-то не молодею.
      - И поэтому цепляешься за кого попало?
      - Майк для меня - просто друг, - вздохнула София.
      - А друзья легко превращаются в любовников.
      - А он симпатичный, правда? - заметила София, просто чтобы подразнить мать.
      - Красив, ничего не скажешь, - с горечью признала Джанет. - Ничего нет опаснее красивого мужчины. Такие вот красавчики и ломают нам жизнь.
      - Не все мужчины такие, как мой отец, - мягко ответила София.
      - София, тебе нужно думать о будущем, твоем и твоих будущих детей. Милая, постарайся меня понять. Я тебе только добра желаю. Умоляю тебя, не повторяй моих ошибок! Обещай, что не будешь больше встречаться с этим Май ком!
      - Завтра он подвезет меня на работу.
      - Ты понимаешь, о чем я говорю.
      - Мама, успокойся. Мы с ним не "встречаемся". Работаем в одном учреждении, только и всего.
      - Я-то думала, тебе нравился твой босс, - вздохнула Джанет.
      - Он мне и сейчас нравится. Мистер Баррингтон - потрясающий человек: добрый, внимательный, ответственный, энергичный...
      - Однако он за океаном, а Майк - здесь. - Джанет покачала головой. Нехорошо это! Послушай, нельзя ли как-нибудь убедить твоего босса поскорее вернуться домой? В следующий раз, когда будешь с ним разговаривать, оброни как бы невзначай, что его отец тяготится работой и готов уйти на пенсию.
      - Я не стану обманом завлекать мистера Баррингтона в Финикс!
      - Милая, тебе не придется обманывать. Просто скажи, что его отцу не терпится начать новую жизнь. Это ведь так и есть, верно?
      - Все не так просто. Предположим, Майкл приедет. Это же не значит, что он тут же в меня влюбится!
      Мать подъехала на своем кресле поближе и нежно погладила Софию по плечу.
      - Да разве в тебя можно не влюбиться? Но София с сомнением покачала головой.
      - Тебе не кажется, - заговорила она, раскрывая матери свои давние опасения, - что есть что-то грязное в ловле богатого жениха? Не ты ли меня учила, что в отношениях между людьми главное - честность и искренность?
      Мать горько рассмеялась.
      - Девочка моя, если будешь играть честно - проиграешь, как проиграла я. Сотни и тысячи лет женщины выбирают себе мужчин и привораживают их своими чарами. Такова жизнь, и ничего дурного в этом нет. Прошу тебя, дорогая, не предавай наши мечты! Вспомни, как я надрывалась на двух работах, чтобы оплатить твои уроки хороших манер! Ты - особая девушка, София. У тебя есть все, чтобы стать достойной женой богача, чтобы жить в роскоши и довольстве. Умоляю тебя, не растрачивай свои таланты на никчемных мальчишек! Послушайся меня - и ты будешь счастлива!
      Взглянув на мать в зеркало, София заметила, что руки Джанет сжаты в кулаки, а в глазах плещется страх.
      И вдруг София поняла: мама боится не столько за нее, сколько за себя. Боится, что София умчится на "Харлее" на поиски приключений и бросит больную мать одну... Сердце Софии судорожно сжалось.
      - Не бойся, мамочка, - произнесла она, - ты для меня всегда будешь важнее всего.
      - Да разве речь обо мне? Я теперь хочу только одного: чтобы ты добилась счастья, которое мне уже не суждено испытать.
      - Мама, я не стану делать глупости. Обещаю.
      Джанет вздохнула с очевидным облегчением.
      - Запомни мои слова, София: когда приедет мистер Баррингтон, ты почувствуешь себя словно Золушка на балу!
      "Может быть, - мрачно подумала София. - Но что станет со мной, когда часы пробьют полночь?"
      Майк позвонил в ее дверь, как и обещал, ровно в четверть восьмого. У крыльца стояла машина Софии.
      - Ты починил машину! - всплеснула руками София, окидывая Майка радостным взглядом и изо всех сил стараясь не замечать, как сексуально он выглядит в голубых джинсах.
      Сама София сегодня надела белую "крестьянскую" блузу, расшитую голубыми и розовыми цветами, и бледно-голубые слаксы. (Брюки она надела, полагая, что придется ехать на работу на мотоцикле.) Пояс был розовый - в тон туфлям на невысоком каблуке. Волосы София забрала в хвост и перетянула розово-голубой резинкой.
      Как ни радовалась София, что ее машина снова на ходу, все же не могла удержаться от легкого сожаления, что больше не прокатится с ветерком на "Харлее".
      - И что с ней было? - спросила она, подходя к машине.
      - Стартер барахлил.
      - Сколько я тебе должна? - София открыла сумочку.
      - Об этом не беспокойся! - отмахнулся Майк.
      - Но я настаиваю. Ты так меня выручил!
      - Перестань! - заявил Майк. - Я не возьму у тебя денег!
      Что-то в его голосе заставило ее насторожиться. София взглянула ему в глаза и, показалось ей, на краткую долю секунды заметила там что-то похожее на стыд. Но чего стыдиться Майку?
      - Может быть, я и бедная, но гордая. - С этими словами София сделала попытку запихнуть ему в карман двадцатидолларовую купюру.
      Он перехватил ее руку.
      - Черт побери, София, я же сказал - нет! Его прикосновение обожгло ее. София снова взглянула в зеленые глаза Майка. Теперь взгляд их был тверд и прям, и в нем ясно читалось:
      "Не навязывай мне своих правил!"
      - Послушай, Майк, курьеры не так-то много зарабатывают. Я получаю больше тебя.
      - Мне много и не нужно, - ответил он, выпустив ее руку. - Твоя мама накормила меня сказочным ужином - вот и вознаграждение. Если думаешь, что этого мало, можешь сегодня после работы подвезти меня домой.
      - Что ж, это честно. - Поняв, что его не переубедишь, она убрала деньги обратно в сумочку.
      Майк сел на пассажирское сиденье, София скользнула за руль. Машина завелась с первого раза.
      - Как сегодня твоя мама? - поинтересовался Майк несколько минут спустя.
      - У нее все хорошо.
      - Я ей не слишком понравился. - Это был не вопрос, а констатация факта.
      - Просто беспокоится обо мне. Я - все, что у нее есть.
      - Поначалу она отнеслась ко мне по-другому. Когда приняла меня за Баррингтона-младшего, - заметил Майк.
      - Что тебе ответить? Для мамы деньги имеют большое значение.
      - Как и для дочери?
      - Что ты сказал? - София обожгла Майка сердитым взглядом и вновь устремила взор на дорогу.
      - Ладно, забудь, - пробормотал Майк.
      - Да нет, продолжай. - София включила сигнал поворота. - Облегчи душу. Что ты там хотел сказать о моем моральном облике?
      Майк поднял руки, как бы сдаваясь.
      - Это не мое дело. И все же хочу сказать тебе: не делай глупостей. Потому что выходить замуж без любви, только из-за денег, - страшная глупость.
      - Кто тебе сказал, что я не люблю Майкла?
      - София, имей совесть. Как можно любить человека, которого ты и в глаза не видела?
      - Ревнуешь?
      - Я? - Майк комично вздернул брови. - Господи помилуй, с чего бы мне ревновать?
      - Мне неважно, как Майкл выглядит.
      - Вот теперь ты говоришь правду, - вдруг посерьезнев, проговорил Майк. - Майкл Баррингтон тебе неважен. Важны только его деньги. Представляю, как тяжело ему живется: всякий раз, как какая-нибудь девушка начинает оказывать ему знаки внимания, он гадает: что это значит? Кто из двоих ей нравится он сам или его банковский счет? Нет, не завидую я Майклу Баррингтону.
      - Разумеется, не завидуешь! - огрызнулась София. - Ему ведь пришлось трудиться не покладая рук, чтобы достичь таких высот.
      - Унаследовать богатство - труд невелик.
      - А тебе-то что?
      - Ненавижу золотоискательниц.
      - Так вот кто я, по-твоему? Золотоискательница?
      София свернула на обочину, припарковалась у тротуара и испепелила Майка взглядом.
      - Я знаю одно: твоя мать давит на тебя, требуя, чтобы ты вышла замуж за богача.
      - И что в этом дурного? - вскричала София. - Что дурного в том, чтобы желать своему ребенку добра?
      - Брак без любви - по-твоему, "добро"?
      - В богатого влюбиться не труднее, чем в бедного, - отрезала она.
      - Кстати, где твой отец? - спросил он вдруг. - Почему он не живет с вами?
      - А вот это, мистер, - она сердито ткнула пальцем ему в грудь, - уже совершенно не ваше дело!
      - Он не подошел твоей матери? Оказался недостаточно богат?
      - Ты не понимаешь, о чем говоришь!
      - Тебе двадцать девять лет, а ты позволяешь матери собой командовать! Указывать, кто достоин любви, а кто нет!
      - Еще одно слово - и пойдешь пешком! - пригрозила София.
      - Да ну? - Он перегнулся через сиденье и сердито уставился на нее. Зеленые глаза его мерцали шалыми болотными огнями, пламя дыхания обжигало кожу.
      "Просто гормоны. Химическая реакция, больше ничего".
      Жаркая, суматошная, взрывоопасная реакция.
      Не успела она сообразить, что происходит, как губы Майка прижались к ее губам.
      Положив ладонь ей на затылок, он властно, жадно привлек Софию к себе.
      Ремень безопасности больно врезался ей в пояс. София нетерпеливо расстегнула его, и они с Майком рванулись друг к другу.
      С жаром и страстью София ответила на его поцелуй. Дрожащими пальцами она расстегивала на себе блузку в неуемном желании прижаться к нему обнаженной грудью. Она хотела его - сейчас, немедленно, с силой страсти, которая ее саму привела бы в ужас, если бы София сейчас была способна анализировать свои чувства.
      Как он хорошо пахнет! Какие сладкие у него губы! София знала, что не сможет насытиться им, никогда не насытится.
      Теперь она поняла, что их взаимное влечение - не мимолетная причуда, не каприз природы. Оно реально, как сама жизнь. И так же опасно.
      Сжав пальцами его мускулистые плечи, она закрыла глаза и всем телом и душой отдалась безбрежному морю бурного физического наслаждения.
      Как это могло случиться? В тесном автомобильчике, на обочине шоссе, при ярком солнечном свете, льющемся в окна, под поощрительные гудки проезжающих мимо машин... Немыслимо!
      София резко оторвалась от его губ; здравый смысл вернулся к ней.
      В тот же миг и Майк поднял голову и перевел дух.
      - Вот это да! - прошептал он тихо. - Вот это да!
      Дрожащей рукой София вытерла губы. Оправила на себе измятую блузку. Пригладила волосы. Застегнула ремень безопасности. Завела мотор и влилась в поток машин на шоссе. Смотреть на Майка она не осмеливалась.
      До самого конца пути Майк не проронил больше ни слова.
      Вот это да! Вот это поцелуй!
      Ни о чем другом Майк думать не мог. За все тридцать шесть лет жизни ни одна женщина не производила на него такого впечатления. Все утро мозг его был занят Софией, и только Софией. Почту он разбирал как в тумане. Казалось, те несколько упоительных мгновений в машине отняли у него и силы, и способность соображать.
      Она. Только она. София. Золотоволосая принцесса, за скромным видом которой прячется вулкан желания. София. Идеальная секретарша: трудолюбивая, компетентная, преданная делу. София. Полная страсти и огня.
      "Не увлекайся! - предупредил он себя. - Если бы ты раскисал перед любой хорошенькой девчонкой, никогда не достиг бы своего нынешнего положения!"