- Марина его тоже ненавидела?
      - Еще сильнее, чем я.
      - Она может ходить?
      - Может. Не судите её строго, Алла, моя подруга достаточно настрадалась. Поверьте, жить с таким чудовищем, как Виктор, - это Голгофа.
      - Зачем же Марина с ним жила?
      - У неё не было другого выхода. Она полностью от него зависела.
      - А автокатастрофа двенадцать лет назад и в самом деле была?
      - Да. Тогда Марина очень сильно пострадала.
      - Почему только она? Ведь Виктор и сын мало пострадали.
      - Потому, что он и здесь повел себя, как трус. Навстречу им по их же полосе ехал автомобиль с пьяным водителем. Это потом выяснилось, что он пьян. В тот момент Марина спала и ничего не видела, ей потом все объяснили. Юра тоже спал. А Виктор, увидев, что впереди, по той же полосе, едет, шарахаясь из стороны в сторону, автомобиль, притормозил и выпрыгнул из машины. Отделался ушибами. А их машину развернуло, и встречный автомобиль врезался в капот и в правую переднюю дверцу, где сидела Марина. Юра упал между сиденьями, но там было навалено много мягких вещей - одеяла, палатка, они же ехали отдыхать дикарем. И мальчик почти не пострадал. А Виктор в критической ситуации думал только о спасении собственной шкуры, бросил и жену, и сына.
      - Почему же ему за это ничего не сделали?
      - А что ему могли сделать? - пожала плечами Ирина. - Он же работал в КГБ. Эта организация тогда была всесильной, а свое реноме Виктор очень боялся уронить. Он был очень честолюбив. Потому запугивал жену, чтобы она никому ничего не рассказала. По этой же причине он с ней не разводился так она была под контролем и зависела от него, а если бы они расстались, то Марина могла бы кому-то рассказать. До сих пор никто об этом не знает. Только я и она. А теперь и вы. С тех пор её мнение о муже кардинально изменилось.
      - Еще бы! Я её понимаю. И она так своеобразно наказала его?
      - Да.
      - Но ведь Марина и сама страдала, раз не могла ходить.
      - Не очень. Днем, когда никого не было дома, она ходила.
      - Но ведь сидеть целый день дома одной - такая тоска!
      - А Марина не сидит одна. Я часто бываю у нее, её навещают наши подруги из Клуба. Иногда я увозила её на машине на лоно природы, и она бегала по траве. Мы ходили с ней в театр, на концерты, в гости, в ресторан.
      - Как же Марина не боялась быть узнанной?
      - Она же актриса! - рассмеялась Ирина. - Гримировалась, надевала парик, шляпку. Иногда очки. Ей самой очень нравилась эта игра.
      - А как она возвращалась домой? Ведь могли прийти сыновья или Виктор, увидеть соседи.
      - Мы уезжали вместе с её инвалидным креслом. У меня есть вторая машина, в которую помещается её кресло, там я велела установить специальные полозья. Мы вкатывали Марину вместе с креслом в салон, а потом она пересаживалась на сиденье. Останавливались где-нибудь, она изменяла внешность и становилась другой женщиной. И мы, веселые и счастливые, что всех провели, отправлялись с ней развлекаться. А когда возвращались, моя подруга стирала грим, садилась в кресло, и я выкатывала её из машины.
      - Ну, надо же!..
      - Женщины могут придумать все, что угодно.
      - Обычно я говорю: женщины могут все.
      - Целиком с вами согласна.
      - А почему вы говорите, что Марина зависела от мужа? Вы имеете ввиду в материальном отношении?
      - И в материальном тоже. После той аварии она уже не могла работать в театре. Марина слишком долго была в гипсе, что-то не так срослось, и ей делали операцию, но костная мозоль медленно нарастала. Потом она поехала в Курган, к профессору Елизарову, ходила со спицами в ноге. В общем, слишком долго была обездвижена. Но и потом уже не могла быть актрисой - пластика уже не та, поначалу, Марина очень сильно хромала. А кому нужна хромая актриса? Она не очень-то талантливая, да и связями не умеет обзаводиться. Потому не могла подрабатывать даже на озвучивании или радио. А больше Марина ничего не умеет. Кем она могла бы работать?
      - А ещё в чем она зависела от Виктора?
      - У него и на неё было досье. У мужа - досье на жену. Уму не постижимо! Я не могу вам рассказать, на чем он её подловил, - это не моя тайна, - но поверьте, поведение самого Виктора - это низость. Он ведь намеренно спровоцировал жену, чтобы обзавестись компроматом на нее.
      - Я бы не смогла жить с таким мужем, - с отвращением произнесла верная боевая подруга.
      - Вы в неравных условиях. Марина очень больной человек. Во время аварии у нее, помимо прочих переломов, была черепно-мозговая травма, она двое суток была в коме, потом перенесла восемь тяжелых операций по четыре-шесть часов каждая, наркоз, - вы думаете, это может пройти бесследно? У неё часто болит голова, бывают головокружения и обмороки. Да и с сердцем плохо. Но дело не только в этом. Виктор её не отпускал - боялся, что она кому-то расскажет о его трусости. С виду-то он был уверенным в себе, производил впечатление сильной личности, и вдруг такой позорный поступок, в результате которого жена так сильно пострадала.
      - А Марина знала, что Виктор намерен развестись?
      - Да.
      - А обо мне?
      - Перед отъездом в Италию он сказал, что намерен жениться на вас.
      - А я удивлялась, что она пригласила меня на поминки... Я полагала, что Марина либо не догадывается о моем существовании, либо ненавидит меня, потому что муж её бросает из-за меня.
      - Моя подруга относится к вам с симпатией. Ведь благодаря вам она освобождалась от Виктора. Ее очень пугало мое решение убить его, Марина долго отговаривала меня, боялась, что в итоге я тоже пострадаю. И с облегчением восприняла известие о разводе - она получала свободу, и мне, на её взгляд, уже не нужно осуществлять свою угрозу. Виктор обещал купить ей однокомнатную квартиру и выдавать определенное содержание. Ему хотелось сохранить свое реноме в ваших глазах и в глазах других людей, что он не обделил жену, однако Виктор и тут пожадничал - ведь по закону ей положена половина их имущества. Но Марина согласилась - она уже видеть его не могла.
      - Но неужели он столько лет не разводился из страха, что Марина расскажет об обстоятельствах той аварии? Ведь это было так давно. Свидетелей найти уже невозможно. Ее слово - против его слова. Виктор мог сказать, что обозленная жена наговаривает на него.
      - Мы могли доказать, что все так и было. Когда случилась авария, мою подругу отвезли в больницу Брянска. В истории болезни отражены все её многочисленные травмы, после выписки её отдали на руки Марине. Я приезжала её забирать, Виктор даже не потрудился поехать за ней. Мерзавец! Я до сих пор храню её историю болезни. Держать её в доме Марины было рискованно Виктор бы её выкрал. Любой здравомыслящий человек поймет - как мог водитель остаться целехонек, когда на жене живого места нет! На водителя завели уголовное дело - он же был пьян, Марина сильно пострадала. Его жена приходила к ней в больницу, носила передачи и умоляла не губить мужа, у них тогда было двое маленьких детей. Она до сих пор звонит и мне, и Марине, выражает признательность, поздравляет с праздниками, интересуется её здоровьем. Если бы мы попросили, женщина подтвердила бы, как все было. На том, чтобы замять дело, настаивал и Виктор, - на следствии выяснилась бы его неблаговидная роль. После того, как Марина попала в больницу, он её почти не навещал, а я там была неотлучно. Когда дело закрыли, я подкупила следователя, и он отдал мне все материалы, а сам имитировал ограбление в собственном кабинете, чтобы скрыть исчезновение этой папки. Спустя некоторое время Виктор приезжал туда, хотел забрать следственное дело, но убедился, что опоздал.
      - Он подозревал, что следственное дело и история болезни Марины у вас?
      - Виктор это знал. Я сама ему сказала, чтобы он не посмел тронуть Марину. Ему не удалось выследить, где я храню эти материалы.
      - Потому Виктор вас так ненавидел?
      - И поэтому тоже. Я же не скрывала своего отношения к нему. Не раз говорила, что он подонок и трус.
      - Он мог убить вас.
      - Не мог, - уверенно заявила Ирина. - В случае моей смерти, в моем завещании указано, что эти документы нужно предать огласке. И хранятся они в недоступном для Виктора месте. Даже КГБ и его прислужники не могут влезть в сейф заграничного банка. Адвокат, у которого хранится мое завещание, иностранный подданный. А о том, что в случае моей внезапной смерти по любой причине, нужно обратиться к этому адвокату, знает Николай. Так что Виктор был заинтересован, чтобы я была жива, и потому я его совершенно не боялась. Он знал, что его репутация сильно пострадает, если я умру. Как бы вы отнеслись, узнав о его неблаговидной деятельности?
      - С омерзением.
      - Вот и другие люди так же. Хотя сейчас многие мужчины ведут себя ещё более недостойно, но собственное реноме их не волнует так, как волновало Виктора. Он был очень тщеславен, Алла. Парадоксально, но к собственной персоне Виктор относился с большим уважением и считал себя весьма достойным человеком. Много лет назад мы подолгу с ним разговаривали, я пыталась его переубедить, но, увы! - это было невозможно. Он был человеком с кривой логикой, ограниченным, крайне упрямым и уверенным в собственной непогрешимости. Мог с пеной у рта доказывать, что черное - это белое, был свято убежден, что ради достижения цели позволены любые средства, что можно совершить любое преступление, лишь бы не попасться. И что самое абсурдное считал себя порядочным человеком. Виктор любил красивые слова о чести офицера, о служении Родине и своему народу. И никому никогда не удалось бы доказать, что он поступает недостойно, что его цель не стоит того, чтобы совершать бесчестные поступки и приносить человеческие жертвы. Сам он мог найти оправдание любому своему поступку. Ему претила сама мысль о том, что кто-то будет обсуждать его недостойное поведение.
      - Фанатик.
      - Были и другие причины, почему Виктор не отпускал Марину, - она многое знала о нем. Хоть Виктор очень скрытный, но ведь моя подруга не глупа. Ни одна женщина не поверит, что на его зарплату можно построить такой особняк, иметь машину, квартиру. К ним частенько заезжал его покойный шеф Вениамин Ромадин, дурак и алкоголик, в пьяном виде он начинал бахвалиться, как ловко они обтяпали какое-то дело, убрали с дороги одного, другого, третьего нежелательного человека, привозил ему толстые пачки денег. Много ума не надо, чтобы догадаться - Виктор занимается исполнением заказных убийств. А Марина не слепая и не глухая. Но пока она была его женой, Виктор её не опасался, - за столько лет брака уверовал, что жена ни о чем не проболтается. Я-то его не боялась, а Марина панически боялась, он постоянно запугивал её. И даже говорил, кого устранил за предательство, тем самым невольно давая ей новую негативную информацию о себе. Раньше он сам не хотел разводиться - ведь это помешало бы его карьере в КГБ. Развод ему был не нужен, ведь фактически Виктор был свободен. Уходил, когда хотел, приходил, когда хотел. Спал, с кем хотел. И даже, без всякого стеснения привозил своих любовниц в загородный дом, оставаясь с ними на ночь.
      - И Марина об этом знала?
      - Конечно.
      - Ей остается только посочувствовать.
      - А вы удивляетесь, что мы так ненавидим и презираем мужчин. Искалечил её и физически, и морально, а потом жил, как хотел, запугав её и не считаясь с нею.
      - И Марина со всем этим мирилась...
      - А что ей оставалось делать?! Виктор потому и не разводился с нею, что она его полностью устраивала - он и женат, и при этом свободен, жену можно не опасаться. Ни одна женщина подобного бы не потерпела, не так ли? Вы бы стали с мириться с его образом жизни?
      - Ни за что!
      - Ну вот. Если бы вы поженились, то после первого ослепления страстью Виктор опять вернулся бы к прежнему образу жизни, - таких людей уже не исправишь. А Марина никогда не показывала ему своего отношения. Встречала улыбкой, не лезла в его жизнь, принимала в своем доме гостей, когда те приходили, и выглядела приветливой хозяйкой, всем довольной женой, которую муж окружил комфортом. Для имиджа порядочного человека ему даже было выгодно иметь жену-калеку, мол, я столько лет несу свой крест, не бросил её. Полагаю, за это ему многое прощалось.
      - Вы правы, Ирина. Мое представление о нем кардинально изменилось, когда Виктор сказал, что у него парализованная жена, и он никогда с ней не разведется.
      - Верно. Виктор не собирался разводиться, потому что Марина была нужна ему для имиджа, и потому, что у него с ней не было никаких проблем. Но, встретив вас, он решил изменить свою жизнь. Поздняя страсть.
      - Теперь я сомневаюсь, а любил ли он меня? Разве такой человек способен любить?
      - Не знаю, Алла. Говорят, чужая душа - потемки, а душа Виктора мерзкая черная дыра.
      - Но есть некоторые вещи, которые выпадают из общего портрета.
      - Какие же? - Ирина спросила это столь пренебрежительным тоном, будто не сомневаясь, что в личности Виктора вообще не может быть ничего положительного.
      - Когда мы были в Италии, он спрыгнул с лоджии третьего этажа на лоджию второго, чтобы выручить мою подругу. А внизу обрыв и море.
      Ирина иронически улыбнулась:
      - Такой "подвиг" совершит любой дворовой парень, чтобы покрасоваться перед своей девушкой. А Виктор тренированный человек, у него есть тренажеры и дома, и на даче, по утрам он делал пробежки, занимался зарядкой. Зато сколько очков он сразу заработал в ваших глазах, не так ли?
      - Так, - признала Алла. - Именно после этого случая я решила выйти за него замуж. А ещё меня поразило, что он подвернул лодыжку, но старался скрыть хромоту.
      - Но ведь вы, будучи женщиной, сделали гораздо большее. Виктор выручил вашу подругу и заработал репутацию храбреца, а вы выручали совершенно незнакомую вам женщину и девочку, не ожидая никакой благодарности. Что такое его подвернутая лодыжка! А вы стояли с простреленным плечом, чуть не погибли, но не сдались. Сопоставимо это? Насчет обрыва, думаю, вы тоже слишком уж поддались романтике. Я была на Сицилии. Не такие уж там крутые обрывы. Виктор хороший пловец. Даже если бы он сорвался в море, он бы выплыл. Так что никакого особенного геройства в его поступке не вижу. Если женщина может быть храброй и не кичиться этим, то и мужчина хоть иногда может вспомнить, что и ему не мешает вести себя как мужчине.
      - Убедили, - согласилась Алла. - Но почему Виктор решил изменить свой статус? Оставался бы моим любовником, и все. Я же не настаивала на браке.
      - Так нередко ведут себя мужчины, если женщина не хочет замуж. Другие хотели его на себе женить, и он тут же порывал с ними отношения. Возможно, если бы вы настаивали на его разводе и вашем браке, Виктор бы иначе к вам относился. Дело и в том, что в его возрасте ему была нужна молодая женщина, чтобы сохранить иллюзию собственной молодости. Возможно, причина кроется в вашей сексапильности, и это не любовь, а страсть, в основе которой сильное сексуальное влечение. Думаю, причина уже не столь важна. Но почему-то он очень хотел вас заполучить и для этого использовал все средства. Николай ему мешал. Виктор не мог не понимать, что шансов у соперника больше.
      - А убить его он не планировал?
      - Виктор собирал на него материал, но боялся. В Колином досье была информация о квартире, которую он снял для ваших с ним свиданий, видимо, там было проще с ним разделаться. Но Виктор понимал, что подозрение, в первую очередь, падет на него. Мотив слишком явный. Если бы Николай погиб, алиби бы ему не помогло, - ведь ясно, что убил не сам. Уголовного наказания ему бы, скорее всего, удалось избежать, но на следствии могли всплыть многие криминальные дела Виктора. Все это стало бы известно вам. В итоге он бы не заполучил, а наоборот, потерял вас. Вы бы горевали о Коле и не простили даже подозрения, что Виктор к этому причастен.
      - Уверена, что так бы и было.
      - Виктор и от Марины рано или поздно избавился бы. В последние месяцы его главной целью было заполучить вас. Но после развода бывшая жена представляла для него постоянную угрозу, ведь она многое знала о его деятельности и могла рассказать об этом его врагам. Правоохранительных органов он не боялся, но у него сильные враги. И если бы они получили конкретную информацию, то стерли бы его в порошок. Убить её до развода было опасно. Полагаю, что Виктор бы нанял киллера лишь после вашей свадьбы, имитировав несчастный случай. А до этого её смерть была бы подозрительной, и в первую очередь, для вас.
      - Но ведь вы порекомендовали Марине такую планировку загородного дома три года назад, когда меня ещё и в помине не было.
      - Я давно намеревалась его убить, даже читала детективную литературу, чтобы найти там какую-то подсказку и о способах убийства, и о том, как нас обеих обеспечить алиби.
      - Потому Марина и играла роль калеки?
      - В определенной мере - да. Вначале она и в самом деле не могла передвигаться самостоятельно, потом решила наказать Виктора за то, что так сильно пострадала по его вине. А в последние годы я уговаривала её остаться в этой роли, чтобы на неё никто не подумал.
      - Столько лет играть эту роль! Это же очень нелегко.
      - Да ведь Виктора почти никогда не было дома. Он всегда возвращался очень поздно, раньше часто бывал в командировках. А потом Марине и самой понравилось его дурачить. Мы с ней хохотали - он считал себя психологом, знатоком человеческих душ и профессионалом и не сумел разобраться в собственной жене! А две женщины запросто обвели его вокруг пальца!
      - Да уж, женщины могут все, - с улыбкой согласилась Алла. - Но почему вы так долго ждали?
      - Виктор был очень осторожен, к нему невозможно было подобраться. Каких только планов я ни придумывала! Но если бы я осуществила свое намерение, когда он ещё работал в КГБ, то было бы проведено серьезное расследование, и Марину могли вывести на чистую воду. Да и мою роль легко бы установили, ведь мы виделись с ней каждый день, много времени проводили вместе. Подозревали бы или её, или меня, или наш сговор. И все равно я не собиралась отказываться от своего намерения, потому что Марина была в постоянной опасности. А когда Виктор стал начальником отдела безопасности "Промэкспоцентра", то постоянно ездил с охраной. Он очень боялся заказного убийства.
      - А почему вы не обратились к киллеру? От снайперской винтовки не защитит никакая охрана. И круг подозреваемых очень широк.
      - Я хотела убить его сама. Это было делом принципа. В определенной мере - дело чести. Женской чести. И женской солидарности. Ведь он безобразно обращался с Мариной, а её проблемы я никогда не отчуждала от своих. По сравнению с её жизнью, мою семейную жизнь можно считать райской. К тому же, если бы это было явно заказное убийство, то Марина тоже попала бы в круг подозреваемых. Нанять киллера при её финансовых возможностях не проблема. Причем, она была бы наиболее вероятной кандидатурой на роль заказчицы - на других у Виктора было только досье, а Марина оставалась состоятельной вдовой. Поэтому мне нужно было убить так, чтобы это не было похоже на заказное убийство, чтобы Виктор был застрелен из собственного пистолета, а ведь киллеры никогда так не делают.
      - И как вы думали осуществить это убийство? - Алле и в самом деле это было любопытно. Сама она могла бы убить негодяя будучи в состоянии аффекта, но так долго ждать и тщательно спланировать убийство... Ирина милая, обаятельная женщина и так спокойно обо всем говорит, будто речь идет не о подготовке преступления, а о том, как провести отпуск. Невероятно... Хотя верная боевая подруга верила всему, что говорила Ирина, но все же в душе оставалось недверчивое изумление. Лично она, Алла, так бы не смогла.
      - Убить его в московской квартире было нельзя - тогда под подозрение попадала Марина, она же может передвигаться в своем кресле. Поэтому, когда Виктор объявил о намерении построить дом за городом, я возликовала появился реальный шанс. О лифте или подъемнике вообще речь не заходила. Виктор давно жил своей жизнью, и Марине не дозволялось входить в его кабинет. Она бывала там только в его отсутствие, а он об этом даже не догадывался. Свой кабинет в городской квартире Виктор всегда запирал на ключ, видимо, от меня, потому что кресло Марины не прошло бы в дверной проем, а в её комнате, гостиной, кухне и ванной широкие двери, и она свободно ездила в своем кресле. А сделать слепки с ключей Марина сумела, потому что он не принимал её в расчет. Виктор часто приходил заполночь, изрядно выпив, забрасывал свой дипломат на полку для шляп и отправлялся в ванную принимать душ. Все ж этот хитрец осторожничал, даже будучи нетрезв, - думал, что так высоко Марина со своего кресла дипломат с ключами не достанет. Загородный дом он сам спланировал, как ему удобно, чтобы иметь отдельный вход и быть полностью автономным на втором этаже. А мне это было на руку. При желании Виктор или его гости могли спуститься на первый этаж по внутренней лестнице, и никому даже в голову не пришло озаботиться вопросом, почему в доме нет лифта. А Марина делала вид, что, как всегда, подчиняется его воле. Когда старший сын заикнулся, что нужно бы установить подъемник, она сама его отговорила, мол, ей совсем неинтересно бывать на втором этаже, пусть у мужчин будет своя жизнь.
      - Но ведь их дом отстроен уже три года назад. Почему вы так долго ждали?
      - Никак не подворачивался подходящий случай. Я же не могла постоянно там находиться. Первые два года они жили там только летом. В доме всегда были люди - приезжали оба сына с женами и их дети. Этим летом было то же самое. К тому же, Виктор часто оставался ночевать в московской квартире - в начале лета у него начался роман с моей золовкой.
      - А вы и про Светлану знаете? - удивилась Алла.
      - Знаю. Мне Николай рассказал. У него же есть свои люди в "Промэкспоцентре". А Виктор сам намеренно распускал слухи, чтобы держать Светлану на крючке.
      - Кстати, Ирина, а почему вы с ней не в ладах?
      - Она такая же спесивая, как и её родители. Мне антипатичны такие люди.
      - Мне тоже. В студенческие годы мы со Светланой недолюбливали друг друга. Она и в самом деле была препротивной. Но сейчас Света другая, и мы с ней подружились.
      - Да, Коля мне говорил.
      - Почему же вы не установите с ней контакт?
      - С её стороны не было шагов. Светлана и раньше терпеть меня не могла и настраивала своих родителей против меня, а теперь, когда мы с Николаем разведены, тем более. К тому же, она ваша подруга и приняла вашу сторону, хотя нам с вами нечего делить.
      - А не хотите с ней поближе познакомиться?
      - Если она Светлана не против, то я не возражаю.
      - Хорошо, я ей это передам. Извините, Ирина, я вас перебила и увела разговор в сторону.
      - Сложность была в том, чтобы сделать это из его оружия и забрать все досье. У нас были ключи от сейфа - Марина по моей просьбе давно сделала слепки, - и мы с ней периодически туда заглядывали. Сначала там были только досье, а три с половиной года назад появился пистолет, и я поняла, что Марине угрожает реальная опасность. Предполагала, что Виктор имитирует самоубийство. Например, заставит её написать записку соответствующего содержания, а потом вложит в её руку оружие, приставит к виску и выстрелит. А что может слабая, больная женщина против сильного мужчины, когда они в доме одни?! Марина его страшно боялась, а когда она пугается, то и пальцем не может пошевельнуть. Когда Виктор объявил ей о своем решении развестись, то припугнул киллером и даже сделал то, чего я так боялась - заставил написать записку: "В моей смерти прошу никого не винить". И тогда я поняла, что пора действовать. Но в то время я ещё очень плохо владела навыками стрельбы и молила Бога, чтобы он не разделался с моей подругой до того, как я научусь более-менее попадать в цель. Я решила, что выберу день, когда в их доме никого не будет, приеду днем - в это время в поселке пусто, заберу из сейфа досье и пистолет и уеду. Потом вернусь ближе к вечеру, оставлю машину на шоссе, в темноте незаметно дойду до их дачи и спрячусь в одной из комнат нижнего этажа. Виктор обычно сразу проходил к себе. Если бы я услышала шум его машины, то заранее поднялась бы на второй этаж, дождалась, пока он войдет в кабинет и переоденется, а потом вошла бы и застрелила его.
      - Но ведь он мог приехать не один.
      - Да, и в этом была основная трудность. Если бы Виктор приехал не один, а потом обнаружил, что сейф пуст, Марине бы не поздоровилось. Так что я ломала голову, как же мне узнать, что он один. Трудность состояла и в том, что летом на даче бывали сыновья, и невозможно было предугадать, когда они приедут. Осенью сыновья приезжали редко, обычно заранее звонили. Зато сам Виктор частенько задерживался в Москве или оставался ночевать в московской квартире. Видимо, из-за ваших с ним свиданий. И мы никак не могли угадать - приедет ли он и когда именно. Я ведь тоже не могла вернуться домой позже Николая или не приехать ночевать. Потом я посвятила в свой план Соню.
      - А ваши подруги из Клуба тоже знают, что Марина может ходить? перебила её Алла.
      - Не все. Но те, кто давно в Клубе, знают. А с Соней мы дружим столько же, сколько и с Мариной. Соня приходится ей двоюродной теткой и любит её как дочь, своих детей у неё нет. Она очень хороший человек, правда, внешне суховатый, порой резкий и категоричный, особенно с теми, кто ей не симпатичен, кого она осуждает за неблаговидные поступки. У неё трудная судьба, но она очень добра и всегда готова выручить. Хоть среди ночи ей позвони - приедет без лишних слов.
      - Мне говорила одна из "самаритянок", как Соня сурово её отчитала.
      - Потому что не могла простить человеческого равнодушия. Мы все были потрясены смертью Вали. Ведь мы хотели ей помочь, но, к сожалению, не успели, этот подонок, её муж, расправился с нею. Вы молодец, Алла, что наказали его.
      - Постараемся, чтобы Василий получил на всю катушку. Опять мы отвлеклись, Ирина.
      - Соня должна была стоять в своей машине на шоссе возле поста ГАИ и смотреть, один ли едет Виктор, и позвонить мне на мобильный. Его машину она хорошо знает, и даже если бы он просто проехал мимо, то нетрудно увидеть, есть ли с ним кто-то.
      - Но если бы Виктор ехал с кем-то, а вы уже забрали досье?
      - В этом случае Марина должна была сказать мужу, что позвонил кто-то с работы, не сумев пробиться на мобильник, и просил его немедленно приехать. А за это время Соня пригнала бы мою машину, мы бы переложили досье обратно в сейф и ждали более подходящего случая.
      - Но вернувшись, Виктор устроил бы жене скандал за ложный вызов!
      - Марина должна была говорить в обтекаемых выражениях, не называя имени звонившего.
      - А если бы Виктор позвонил на работу и все выяснил?
      - В этом случае ничего иного не оставалось, как понадеяться, что в присутствии гостя он не полезет в сейф, - Виктор не любил открывать его при посторонних, ведь любому понятно, что все эти папки - досье с компроматом, - и застрелить его, когда посетитель уйдет.
      - Рисковый план, Ирина, - покачала головой верная боевая подруга. - Но к чему такие сложности? Сначала забрать досье и лишь потом убить Виктора...
      - А по-другому не получалось. Ведь унести эти папки после выстрела я не могла.
      - А почему вы не убили Виктора в каком-то другом месте?
      - Мне же нужна была сообщница. Я делала алиби Марине, она - мне. По плану она должна была закричать сразу после выстрела, лежать в постели в своей комнате и громко звать на помощь, а когда кто-то из войдет в дом, изобразить сердечный приступ, чтобы ей оказывали помощь, - в общем, на какое-то время переключить внимание на себя. За это время я бы успела уйти из их дома. А потом Марина должна была сказать, что видела в окно, как некоторое время назад какой-то мужчина поднимался по внешней лестнице на второй этаж. Мол, тогда она подумала, что это знакомый мужа, тем более, что тот провел в его кабинете минут пятнадцать или чуть больше и лишь потом прозвучал выстрел. Я заставила её выучить приметы мнимого убийцы, чтобы потом Марина ничего не перепутала. Если бы я застрелила Виктора в другом месте, но не забрала досье, могли подозревать меня. В моем досье прямо указано, что я обещала его убить. Там есть магнитофонные кассеты с записью нашего с Виктором разговора, наших бесед с Мариной. И он мне об этом сказал, - трус! - надеялся меня этим напугать. На то, что Марина сможет унести досье, если бы я ей позвонила, убив Виктора в другом месте, я не очень рассчитывала, - она бы, скорее всего, упала в обморок и ничего не смогла бы сделать. Она очень нервная и впечатлительная. Открыть сейф, отобрать нужные папки, снова закрыть и спрятать досье ей не по силам. Да и не хотелось мне, чтобы остальные досье попали в руки милиции. К тому же, у меня ведь не было своего оружия, мне нужно было сделать так, чтобы я могла взять пистолет из его сейфа.
      - Снимаю шляпу, Ирина, - верная боевая подруга склонила голову в шутливом полупоклоне, - вы отважная женщина!
      Та в ответ улыбнулась и пожала плечами.
      - А Николай знает про ваш Клуб?
      - По-моему, нет. Я ему об этом не говорила, он тоже никогда не затрагивал эту тему. Коля всегда приходил очень поздно, к этому времени мои подруги уже расходились по домам. Даже если соседи сказали ему, что у меня часто бывают женщины, Коля бы не придал значения этому факту. Я не работаю, нужно же мне иметь свой досуг. Но даже если бы он узнал - что с того? Ничего плохого мы не делаем.
      - Разве Коля не знает, что Марина ваша подруга?
      - Разумеется, знает.
      - И в этой связи у него не возникло никаких подозрений?
      - Вряд ли. Я же говорила вам, что на меня ему давно наплевать. Последние годы он не интересовался, где бываю, с кем дружу, как живу. У него уже многие годы есть любовницы. Извините, Алла, может быть, вам это неприятно слышать?
      - Нет, я и раньше не была ревнивой, а теперь тем более - я уже не планирую связывать свою жизнь с Николаем, в моей жизни есть другой мужчина.
      - Что ж, вы из тех женщин, которые сами пишут сценарий собственной жизни. В качестве любовника, Николай, возможно, хорош, но как спутник жизни не очень. К женщинам он относится потребительски - как к забавной, красивой игрушке, существующей для его услады, когда у него на это есть время и желание. Хотя вы личность не ординарная, и Коля это понимает, но со временем он стал бы вести себя с вами так же, как и со мной. Женщины ему быстро надоедают. А вам было бы больно, если бы Николай променял вас на смазливую восемнадцатилетнюю куклу без мозгов.