- Подруга, - услышала она голос Казановы и обернулась. - Давай после этого мероприятия поедем к тебе и помянем Виктора всей нашей командой.
      - Всей командой, думаю, не стоит, - вмешался Виталий. - Давайте посидим втроем. У верной боевой подруги есть новости. А остальные из нашей команды его уже помянули.
      - Кроме Коли, - глухим голосом откликнулась Алла.
      - А почему здесь нет Николая? - удивился Казанова. - Я совсем забыл о нем. Он ведь тоже в нашей команде.
      - Потом расскажу, - ответила верная боевая подруга и невесело усмехнулась. - В тесном дружеском кругу.
      - Тогда поехали сейчас? - предложил он. - Приличия мы уже соблюли. Честно говоря, мне не хочется оставаться здесь ни единой минуты.
      - Мне тоже, - кивнула Алла.
      - Давай попрощаемся с вдовой и остальными нашими ребятами и двинем.
      - Давай, - согласилась она. - Ты скажи нашим ребятам, что мы уезжаем, а я подойду посмотрю в глаза этой сучке, - и первой направилась в дом.
      Подойдя к вдове, Алла дождалась, пока та закончит отдавать распоряжения о перемене блюд одной из женщин, обеспечивающих стол, и произнесла вполне нейтральным тоном:
      - Примите мои соболезнования.
      - Благодарю, - Марина склонила голову, но не стала прикладывать платочек к глазам.
      - Нам пора.
      - Понимаю, - вдова смотрела на неё выжидательно, будто ожидая продолжения.
      - Передайте сыновьям, чтобы позвонили мне, - неожиданно для себя самой произнесла Алла, хотя ещё минуту назад у неё и в мыслях этого не было. - У меня есть деловое предложение для обоих. Быть может, это их заинтересует.
      Достав из сумочки визитку, она протянула её вдове.
      - Спасибо, - поблагодарила Марина и взглянула на визитку. - Вас зовут Аллой?
      "Неужели она и в самом деле про меня ничего не знает?" - удивилась та, а вслух произнесла:
      - Да, Алла Дмитриевна Королева, генеральный директор фирмы "Прима".
      - Извините, что я назвала вас Аллой, - вдова немного смутилась. Получилось невольно, ведь я намного старше вас.
      - Неважно. Можно и Аллой.
      - А вы зовите меня Мариной, - она протянула руку, и верная боевая подруга машинально пожала её, ещё больше удивившись. Во-первых, потому, что не привыкла пожимать руку женщине, к тому же, вдове своего любовника, а во-вторых, потому, что Марина, судя по всему, и в самом деле о ней ничего не знает. Кем же она её считает? Сотрудницей "Промэкспоцентра"? Но зачем же отдельное приглашение? Те и так явились на поминки почти в полном составе. Или их она пригласила раньше? - Приезжайте ко мне, если у вас будет время, - продолжала вдова. - Мне и раньше здесь было очень одиноко, а теперь и подавно... - все-таки она не смогла удержаться от желания играть прежнюю роль и поднесла платочек к глазам, сделав вид, будто старается подавить рыдания. Потом посмотрела на собеседницу, вполне достоверно изобразив тоскливый взгляд.
      "Да уж, артистка ещё та...", - мысленно усмехнулась Алла.
      Марина и в самом деле раньше была актрисой. И на похоронах, и сейчас не выходила из образа, играя роль вдовы, которая скорбит о муже, но из последних сил старается не показать своего горя, держаться с достоинством и сдерживать свои чувства, обозначив их лишь горькой складкой у рта и печалью в глазах.
      - Приеду, - пообещала верная боевая подруга, мысленно усмехаясь и думая при этом: "На хрен ты мне нужна? Хочешь и передо мной играть спектакль одного актера?"
      С облегчением попрощавшись с вдовой, она дождалась, когда Виталий и Казанова тоже произнесут положенные соболезнования, выслушают приглашение приезжать запросто и наконец попрощаются.
      - Ну, и притвора! - в сердцах сказала Алла, когда все трое вышли в переулок.
      - Ты думаешь, вдова притворяется? - удивился Игорь.
      - Не думаю, а знаю, - уверенно заявила верная боевая подруга. - Более лживой сучки ещё свет не видывал.
      Тамара в это время сидела на кухне Зои и, наплакавшись вместе с ней, теперь утешала ее:
      - Что ж делать, Зоенька, не всегда мужчины ведут себя порядочно. Я вот, к слову, тоже сейчас одна.
      - Развелась?
      - Да, уже давно.
      - А что так?
      - Да пить он начал. Сама понимаешь, какая жизнь с алкоголиком... А у меня сын растет. Вот я и подумала - зачем ему брать пример с Гриши?.. Чем такой отец, лучше никакого. Трудно было поначалу одной с сыном. Еле перебивались. Теперь-то у меня хорошая работа, интересная. К тому же среди друзей, все в нашей фирмы - наши сокурсники. И платят хорошо. Копейки, как раньше, не считаю, кое-что купила и в дом, и себе, и сыну. На жизнь хватает. Может, перейдешь к нам?
      - Спасибо, Томочка. Но работой я довольна, зарабатываю прилично. Одно плохо - коллектив женский. Вредничают, сплетничают, подсиживают друг друга. Может, я бы другого мужчину нашла, чтобы поскорее забыть своего мужа, да не из кого - или женаты, или слишком молоды, или беспутные шалопаи и бабники. Просто переспать мне не интересно.
      - Понимаю, - посочувствовала Тамара. - Тут я ничем тебе помочь не могу, у нас работают одни женщины, а наш руководитель, Мотвей Лопаткин, старый холостяк. Со студенческих лет влюблен в Аллу, другие женщины для него не существуют. Ты видела её, она стояла возле красной машины, когда ты меня окликнула. Высокая такая, очень красивая.
      - Вначале я обратила внимание на неё - яркая женщина, - а потом уже тебя заметила.
      - Это Алла организовала нашу фирму "Самаритянин". Она обеспечивает нас заказами и помогает заработать.
      - А сама она с вами работает?
      - Нет, у неё своя фирма. Алла нам просто помогает. И другим ребятам с нашего курса тоже. Хороший она человек, хоть и ругается иногда, как сапожник. Но это не со зла, так что мы не обращаем внимания на её брань.
      - А ты кого сегодня хоронила?
      - Аллиного жениха. Его застрелили.
      - Ужас какой! - всплеснула руками Зоя. - А ты говоришь - у вас хорошая фирма! Что ж хорошего, когда убивают?
      - Виктор в другой фирме работал. А мы расследовали, кто его убил.
      - Ты - расследовала? - удивилась Зоя.
      - И я в том числе, - гордо подтвердила Тамара. - И другие наши девочки тоже. А руководила всем Алла.
      - Так ты теперь частный детектив?
      - Вроде того. Правда, мы ещё только учимся, но уже несколько дел расследовали. Так что, если надумаешь, переходи к нам. У нас интересно, коллектив дружный, хоть и женский. Свар и бабьих склок нет. Наши девочки совсем без бабства. Да и Алла никогда такого не допустит. У нее, если она узнает, что кто-то склочничает или сплетничает, разговор короткий, - так отматерит, что мало не покажется, закаешься впредь.
      - Спасибо, Томусик. Если уж станет совсем невмоготу среди нашего бабья, может, перейду к вам. Только я ничего не умею по вашей части.
      - Научим, - заверила Тамара. - Мы тоже ничего не умели. Алла нас учит, раньше она сама многие дела расследовала.
      - А зачем ей это нужно, раз у неё своя фирма?
      - Я её не спрашивала, но думаю, она просто хотела помочь друзьям. Алла ещё с юности всех защищала, характер у неё такой, бойцовский. Мы зовем её верной боевой подругой. Хоть и ругается похуже некоторых мужиков, а своих в обиду никогда не даст. И не продаст, и не подставит. С ней легко. Это сейчас она потерянная и печальная, а вообще-то Алла очень веселая. Хохмит, шуточки отпускает, любого может рассмешить. Ей все нипочем. Поговоришь с ней, и на душе легче.
      - А вы нашли, кто убил её жениха?
      - Пока нет. Всего четыре дня расследуем, а сегодня день пропал из-за похорон.
      - Думаешь, найдете?
      - Найдем, - уверенно заявила Тамара.
      - Томусь, ты завтра поможешь мне забрать Валю из морга?
      - Обязательно. Приду с утра и наших "самаритянок" с собой возьму, они тоже помогут. С похоронами дел много, по себе знаю, недавно маму схоронила.
      - Многих-то не приводи, - предупредила Зоя. - Не отвлекай их от дела, пусть ищут того, кто убил Аллиного жениха.
      - Ладно, я с ней посоветуюсь, кто из девочек сейчас не занят в расследовании.
      - А я поищу Валину записную книжку. Там наверняка есть телефоны её знакомых. Я-то их ни разу не видела. Их тоже приглашу. Если и не помогут, то пусть хоть на похороны придут...
      Зоя опять всхлипнула, и Тамара решила её отвлечь.
      - А давай сейчас вместе съездим на Валину квартиру и вместе поищем её записную книжку.
      Ей не хотелось ещё раз напоминать Зое про погибшую сестру, но она боялась, что если та поедет одна, то в пустой квартире на неё опять нахлынут воспоминания и тягостные мысли. Вдвоем ей все же будет легче перебирать вещи сестры.
      - Давай, - согласилась Зоя.
      В душе все ещё была пустота. Хотя Алла говорила и вела себя уже в своей привычной манере, но больше по инерции.
      В первый момент, когда Светлана позвонила и сообщила, что Виктор убит, Алла не могла в это поверить, как и любой человек, на которого внезапно обрушилась страшная весть. "Этого не может быть, - бормотала она. - Этого просто не может быть... Ведь ещё вчера мы были вместе...". Потом она сидела в тупом оцепенении, пытаясь переварить новость. Потом стояла у окна и опять твердила себе, что это неправда, что Света что-то перепутала, и с Виктором ничего не случилось. Потом внезапно пришло осознание: его больше нет. Не рядом с ней, а вообще в этом мире. На неё сразу навалились тоска и отчаяние. "Я хочу быть с ним, я хочу его видеть, - беззвучно шептала Алла. - Это несправедливо, ведь я наконец-то нашла настоящего мужчину, которого смогла полюбить". Тогда она не думала, кто его убил и за что. А потом пришла злость, и Аллу будто подбросило. Она быстро переоделась в дорожный костюм и решила немедленно лететь в Москву. Найти убийцу и наказать его. "Отнял чужую жизнь - отдай свою" - таким был её девиз.
      И вот теперь, когда все закончилось, Алла ощущала опустошенность. Виктора больше нет, её второй любовник причастен к его гибели, и хотя позавчера она решила, что они с Николаем прекрасная пара, но такова была её реакция на тот момент. А сейчас, после похорон любимого человека, Алла не могла понять себя и решить, что делать дальше.
      Эти дни после возвращения из Италии у неё совершенно не было времени на анализ своего состояния и воспоминания - встречалась со многими людьми, давала задания "самаритянам", анализировала вместе с ними результаты их сыщицких изысканий, строила план расследования.
      А когда узнала правду, у неё появилось ощущение, будто она мчалась-мчалась во весь опор и вдруг натолкнулась на невидимую стену. И рухнула в пустоту.
      Вчера Алла впервые провела целый день дома. Одна, в полном бездействии. Позавчерашнюю ночь она была с Николаем, а утром он ушел на работу. После его ухода Алла вдруг почувствовала, что ей не хочется работать, не хочется видеть людей, разговаривать с ними, заниматься делами. Ничего не хочется. Она бродила по квартире, пыталась читать, чтобы отвлечься, но лишь тупо пялилась в страницу, не воспринимая черных букв на белом фоне. Пробовала посмотреть какой-нибудь фильм. Ставила и крутые боевики, и психологические детективы, и комедии, но все фильмы казались ей скучными, сюжеты - надуманными, и она с раздражением вытаскивала видеокассету и заменяла её следующей. Потом отказалась от этого бесполезного занятия. Включила магнитофон, сидела в кресле с бокалом коньяка и бездумно слушала музыку. Но даже любимая "Гусарская рулетка", против обыкновения, не подняла ей настроения. "Вся жизнь - игра, - с усмешкой процитировала она самой себе. - Вся моя жизнь - игра. То игра со смертью, то с самой собой, то для кого-то". Вспомнила слова своего психиатра Лидии Петровны: "Вы постоянно носите маску, Алла и играете роль бесшабашной бой-бабы. Она вам не к лицу, это всего лишь бравада, игра на публику". И Алла поняла - и в самом деле, многое, что она делала в последние годы, всего лишь игра.
      Зачем она играла?..
      Впервые оставшись надолго наедине с собой, Алла посмотрела на себя будто со стороны и увидела тридцатишестилетнюю женщину, всю жизнь игравшую разные роли и уставшую от этого. Любимую мужчинами и при этом одинокую.
      Что уж теперь-то притворяться перед собой! - и в самом деле, одинокую.
      Множество мужчин, которые за ней увивались, и даже те многие, с которыми она спала, ничуть не затронули её душу. Она их просто-напросто использовала. Равно, как и они использовали её, - как темпераментную, сексуально раскованную любовницу, как яркую, экстравагантную женщину, как остроумную и порой циничную собеседницу, с которой не соскучишься.
      И вот, после многих лет, когда через её постель прошла череда ничего не значащих в её жизни партнеров, она встретила человека, которого смогла полюбить. И что самое печальное - любит до сих пор.
      Любят не только хороших, любят всяких, даже мерзавцев. Для женщин определенного психологического склада в мерзавцах есть особая притягательность. Алла не относила себя к такому типажу женщин, но - как знать?..
      Как оказалось, она мало знала об этой даме по имени Алла. Лидия Петровна на многое открыла ей глаза. Но может быть, что-то ускользнуло даже от любимого психиатра? Может быть, у неё тоже есть задатки психологии жертвы? Но Алла этого не осознавала и бессознательно боролась сама с собой, не позволяя себе привязываться к мужчинам и выбирая неподходящих партнеров - лишь для секса, - но не пускала их к себе в душу.
      Она полюбила Виктора, хотя подсознательно чувствовала, - он не совсем тот, за кого себя выдает. Интуитивно чувствовала, но гнала от себя эти мысли. Закрыла какую-то шторку в своем сознании, не позволяя себе анализировать ни любовника, ни свое отношение к нему. Порой, узнав что-то, гневно вскидывалась, обрушиваясь на него со всей присущей ей экспрессией, злилась, обзывала его "гэбистом" и "шпионом". Потом, выслушав его, остывала и опять улыбалась.
      Обманывала себя?..
      Разумеется. Как и все любящие женщины, Алла обманывалась, не видя того, чего не хотела видеть, и идеализируя любимого.
      Ни ум, ни прежний опыт ничего не значат, когда женщина любит. И что самое удивительное, - мало значит даже личность любимого. Ей хочется, чтобы он был таким, каким она его воспринимает, каким придумала, и женщина видит то, что согласуется с её представлениями о нем, и отбрасывает то, что им противоречит.
      И даже узнав, что её любимый - законченный мерзавец, женщина не способна разлюбить. Может разочароваться, возненавидеть его и даже презирать. Но не может сознательно заставить себя разлюбить.
      Недаром говорят, что любовь и ненависть зачастую идут рука об руку. "Ненавижу!" - яростно говорит женщина мужчине, но уже через минуту готова пасть в его объятия, все забыть и все простить. До следующего раза, когда ненависть и презрение вспыхнут с новой силой, и опять она повторит те же слова. Порой, чем больше женщина ненавидит мужчину, тем больше привязывается к нему. Сильные эмоции, даже отрицательные, рождают другие сильные эмоции. И так, ненавидя и любя, она может мучиться долго, не в силах разорвать этот порочный круг и страдая от собственного бессилия.
      Пресные мужчины, у которых все по правилам, с ними все заранее предсказуемо и в чем-то даже обыденно, - сама Алла называла такие отношения "сю-сю в розовой глазури", - не могут вызвать сильных ответных чувств. По крайней мере, у такой женщины, как она, которую многие называли тигрицей, не только из-за её сексуального темперамента, но и из-за характера.
      А такой сильный мужчина, как Виктор, как раз ей под стать. Проницательный, с прекрасной интуицией, хороший психолог, любовник будто читал её мысли, и с ним нужно было постоянно держать ухо востро. Их любовь - поединок двух сильных натур, постоянное перетягивание каната, - кто кого?
      Он и она - как лед и пламя. Он - внешне холодноватый, сдержанный, замкнутый. Она - экспрессивная, эмоциональная, взрывная, все у неё на большом накале. Противоположности притягиваются, не так ли? Вот и её влекло к нему именно то, что Виктор так не похож на нее.
      Со свойственной ей властностью, Алла пыталась подчинить его себе, так она поступала со всеми, и никто не мог ей противостоять, - характером верная боевая подруга сильнее многих сильных мужчин, - и Виктор подыгрывал ей. Но - лишь подыгрывал. Делал вид, что подчиняется, выполнял её капризы, соглашался с ней. Но в мелочах. А в целом оставался таким же закрытым и недоступным, как всегда. А она из всех сил раскачивала и его, и себя эмоционально, пытаясь пробиться сквозь его защитную броню. И чем больше выплескивала на него экспрессивных эмоций, тем больше увязала сама.
      И вот наконец Алла осознала, что любит его, а не просто играет в привычную ей игру с мужчиной.
      Да, Виктор не такой, как другие, да, ей претят многие черты его характера и многие его дела. Да, да, да! Но что поделать - вот такого мужчину она полюбила. И может быть, полюбила именно потому, что он не сдался под её неукротимым натиском, не пожелал полностью играть по её правилам, а играл по своим.
      И даже узнав, что он мерзавец, она сейчас не в силах приказать себе: "Я должна его разлюбить!"
      Как можно заставить себя разлюбить?! Логические доводы тут не помогают. Чувства разуму не подвластны. По крайней мере, у женщины. И даже у такой, как Алла Дмитриевна Королева, сильной женщины с мужским характером и логическим складом ума.
      А если женщина способна укротить свои чувства с помощью разума, - то значит, это не женщина, или это не настоящее чувство.
      Алла не только потеряла Виктора, но и потеряла себя.
      И что теперь делать? Играть привычную роль? Эта роль ей самой уже кажется фальшивой. Тем не менее, час назад Алла опять прибегла к привычной дурашливой манере и будет использовать ерничанье и впредь, чтобы никто не догадался, как она изменилась, ощущая себя потерянной и незащищенной, будто с неё сдернули маску.
      На самом деле этого пока никто, кроме неё самой, не осознает. Выразительные взгляды друзей не остались ею незамеченными, и Алла мысленно усмехалась, понимая, что они говорят друг другу своими взглядами, радуясь, что верная боевая подруга уже понемногу оттаивает и опять ведет себя в свойственной ей цинично-ернической манере.
      Ей придется носить эту маску и впредь.
      Скрытная Алла никого не пускала себе в душу, ограждая свою личную жизнь и собственные переживания, придерживаясь одного из провозглашенных ею принципов: "Свой голый зад нельзя показывать никому". А уж своей слабости и растерянности Алла тем более не желала никому демонстрировать.
      И все же - как быть, как жить дальше? Виктора уже нет, бороться теперь не с кем. Да и любить некого.
      Любить покойного? Носить горестную маску печали не в её характере. Хотя есть и печаль, и ощущение утраты, и никуда от этого не деться. Но этого она никому не покажет. Да, потеряла любимого, и сейчас уже неважно, каким он был. Уже ничего не изменишь, не исправишь.
      Любить свои воспоминания, призрак ушедшего из жизни любовника? Слабое утешение и неравноценная замена для нее, человека действия, архитектора собственной судьбы, женщины, привыкшей к активной жизни.
      Утешиться с другим мужчиной? В общем-то, самый оптимальный вариант. Но её второй любовник Николай, с которым Алла позавчера провела бурную ночь, не заполнил пустоты в душе. Она его не любит, хотя в постели с ним хорошо. Да и подспудно давило то, что он причастен к смерти Виктора. Пусть Николай ни в чем не виноват, пусть он все сделал правильно, - быть может, она бы и сама так же поступила, окажись на его месте, - но что есть, - то есть: именно Николай повинен в том, что любимого сейчас нет рядом с ней. И уже не будет никогда. Ей трудно об этом забыть. И трудно его простить.
      Завести нового любовника? С этим проблем нет. Можно и не одного. Но что это даст? Временное расслабление, но в душе по-прежнему будет пустота.
      Самое удивительное - за всю свою жизнь Алла любила лишь двоих мужчин, и оба её предали. Первый, её бывший жених Саша, предал её восемнадцать лет назад. И вот спустя многие годы её предал Виктор - второй мужчина, которого она полюбила.
      Все остальные, ничего не значащие в её жизни мужчины, приходили и уходили, и ни один из них не доставил ей огорчений. Когда они ей надоедали, Алла их бросала, вот и все. Или оставляла в качестве приятелей, используя, если возникала необходимость.
      И только двое любимых ею мужчин причинили ей такую боль, по сравнению с которой все зло, которое она сама причинила брошенным ею мужчинам, не шло ни в какое сравнение.
      "Может быть, это закономерно? - подумала Алла, сворачивая во двор своего дома и притормаживая у подъезда. - Мужчина, который тебе безразличен, не способен ранить, потому что ты сильнее его, - тем, что не любишь, - а сделать больно может только любимый, перед которым ты беззащитна".
      И когда эта очевидная мысль пришла ей в голову, Алла сразу успокоилась.
      "Пусть так, - решила она. - Больше никто никогда меня не ранит. Я никого никогда не полюблю, а значит, не дам слабину. Отставим прошлое в прошлом. Отряхнем прах с ног своих".
      Тамара опять вела машину, боясь доверить руль Зое. Доехали быстро сестры жили в получасе езды друг от друга, что по московским понятиям считается рядом.
      Въехав в свой старый двор, с которым были связаны воспоминания детства, Тамара зажмурилась. Как они тогда были веселы и беспечны... Как хотели поскорее стать взрослыми... Как мечтали - кем станут, что сделают великого и полезного... Тогда казалось, что вся жизнь впереди. И каждый верил, что его ожидает светлое будущее. Девочки верили, что встретят свою большую любовь.
      И где они сейчас, веселые дворовые друзья?.. Всех разметала жизнь. Вышли замуж, женились, разъехались. Первые годы слали друг другу открытки на праздники, потом завертелись среди новых друзей. И забыли старых. Даже и не вспомнить, когда созванивались в последний раз.
      А Валя была одинока. С детства замкнутая, стеснительная, неразговорчивая. Из всей дворовой компании выбрала единственной наперсницей её, Тамару, и поверяла ей свои девичьи секреты. Они частенько сидели в её комнате, укрывшись одним одеялом, и рассказывали друг другу о себе, своих самых сокровенных мечтах, о том, каким видят будущее. И вот этой стеснительной, угловатой девочки больше нет. А она так верила, что будет счастлива!
      Тамара сглотнула комок и отвернулась, чтобы Зоя не увидела её слез.
      Зоя младше сестры на три года Когда умерла мама, старшая сестра заменила ей мать. А потом погиб их отец. Зое тогда было семнадцать, Вале двадцать. Одно время с сестрами жила тетка по линии матери, потом Валя достигла совершеннолетия, и тетя вернулась в Чернигов, откуда приехала, чтобы помочь племянницам. С тех пор сестры жили одни. Потом Тамара вышла замуж и уехала из этого двора. Их отношения потихоньку сошли на нет.
      Почему Валя ей не позвонила? Почему не рассказала, как ей тяжело, как одиноко?..
      "Ах да, мы же после развода разменяли квартиру и разъехались, потом у меня пару лет не было телефона, - вспомнила Тамара. - Но ведь Валя могла бы узнать мой адрес в Мосгорсправке и приехать или хотя бы написать. А сама-то почему ей не позвонила? - мысленно упрекнула она себя. - Может быть, Валя осталась бы жива, если бы в трудную минуту я её поддержала... Вот так люди и уходят из жизни, потому что им не на кого опереться, а сил справиться с бедой нет. И в этом немалая вина оставшихся. Ведь Валя не чужой мне человек, а близкая подруга. И вот я случайно узнаю, что она покончила с собой. А если бы мы сегодня не встретились с Зоей, то я бы ничего и не узнала...".
      Они вошли в подъезд и поднялись на четвертый этаж. Квартира, оставшаяся сестрам после смерти родителей, была довольно большой, трехкомнатной, с прихожей-холлом почти в двадцать метров и пятнадцатиметровой кухней, потолками в три с половиной метра и дубовым паркетом. Точно такая же когда-то была у родителей Тамары. Когда она вышла замуж, они её разменяли, отдав дочери однокомнатную, а сами вместе с её младшим братом Лешей жили в двухкомнатной. Теперь там живет её брат с семьей.
      Валина квартира была обставлена очень скромно. Мебель осталась той же, какой помнила её Тамара. Да и ремонт здесь делали давным-давно.
      - А что, Василий пьяница? - повернулась она к Зое.
      - Выпивает, - пожала та плечами. - Но дело не только в этом. Злой он, жестокий.
      - Неужели бил ее?
      - Этого сестра мне не говорила, да и я не замечала, чтобы Василий её бил. Но, как мне кажется, Вася женился из корысти. Он ведь иногородний. Валя сразу его прописала. Она вообще была очень доверчивая, ты же помнишь. Вначале жили все вместе, потом я вышла замуж и не захотела рушить родительское гнездо. Сестра осталась здесь. У моего бывшего мужа была однокомнатная, нам хватало. Сейчас он живет у новой жены, меня пока из квартиры не выгоняет.
      "Видно, семейная жизнь с таким бесчувственным эгоистом, как Василий, была несладкой. И, тем не менее, Валя надеялась, что он вернется к ней. Но ведь у неё была дочка. Где же её дочка?" - задумалась Тамара.
      - У тебя дети есть? - осторожно спросила она, боясь нечаянно затронуть больное.
      - Нет, - покачала головой Зоя. - У меня резус-отрицательный фактор, а я сдуру сделал два аборта. В третий раз забеременела и родила, а ребеночек родился семимесячным, прожил всего двадцать дней и умер. Резус-конфликт, так мне сказали.
      Она закусила губу, стараясь удержаться от слез.
      - Заберу Валину дочку, и будет у меня родной человечек, - все же ей не удалось сдержаться, и она расплакалась.
      - А где сейчас её дочка? - спросила Тамара, пытаясь отвлечь её от горестных воспоминаний.
      - Машенька уже три года живет в Чернигове у нашей тети, маминой сестры. Помнишь ее? Она жила с нами, когда папа погиб.
      - Помню, конечно.
      Тамара боялась спросить, почему Валя отдала свою дочь тетке, но Зоя сказала сама:
      - Василий такой гадкий. Ни с того, ни с сего стал обвинять Валю, мол, ребенок не от него, нагуляла. Куда уж ей гулять! Ты же знаешь, какая она была тихоня. Вообще бы не вышла замуж, если бы этот Вася не подвернулся. Едва познакомились, и уже через пару дней он потащил её в ЗАГС, видно, очень хотел получить московскую прописку.
      - Зачем же Василий наговаривал на нее? - возмутилась Тамара.
      - Говорю же - злой он, жестокий. Получил прописку и жил, как хотел. Неделями домой не приходил, а Валя не смела спросить, где он шляется. Чуть что - орет, обзывается, ногами топает. Может, и бил её, а она скрывала... Сестра ведь скрытная была, слова не вымолвит. Да и боялась она его.
      - А сейчас Василий где живет?
      - Нашел себе какую-то кралю. У неё и живет.
      - Как думаешь, он будет претендовать на вашу квартиру?
      - Обязательно, - кивнула Зоя. - Ничуть в этом не сомневаюсь. Ни Валя, ни дочка ему были не нужны, нужна только квартира.
      - А вот этого мы ему не позволим! - уверенно заявила Тамара.
      - Как ты ему не позволишь? Ведь Василий здесь прописан.
      - Пока не знаю. Посоветуюсь с Аллой, она что-нибудь придумает.
      - Да ну... - махнула рукой Зоя. - Что она может придумать! Половина квартиры его.
      - А ты отсюда выписалась?
      - Нет, я прописана здесь.
      - Так с какой же стати этому проходимцу половина квартиры? возмутилась Тамара.
      - Так нас же теперь только двое осталось - я и он.
      - А Машенька?
      - Она же несовершеннолетняя.
      - Тем более. Сейчас права детей, знаешь, как защищают! Без разрешения органов опеки не позволят никаких манипуляций с квартирой, в которой прописан несовершеннолетний ребенок. Так что, Зоенька, не бойся, не дадим в обиду ни тебя, ни Валину дочку.
      - Да все равно одна треть-то ему. И жить здесь Василий имеет право, раз прописан.
      - Зой, я не знаю, что придумает Алла, но не сомневайся, - что-нибудь обязательно придумает.
      - Томусик, лучше и вам, и мне с Васей не связываться... - Зоя почему-то стала говорить шепотом, будто кто-то мог их подслушать. По-моему, он связался с какими-то темными личностями. Он и сам-то недобрый человек, а вместе с ними - вдвойне опасен.
      - Тогда тем более, - рассмеялась Тамара, а на недоуменный взгляд Зои пояснила. - Наша Алла обожает рискованные ситуации. Любого бандита запросто приструнит. Ей будет даже интереснее одолеть Василия, если он связан с криминалом.
      - Да ну, Томусь, - не поверила Зоя. - Она ж женщина.
      - Ты её ещё не знаешь. Недаром она верная боевая подруга. Ей повоевать - просто бальзам на душу. А уж теперь, когда она так горюет по своему Виктору, - и подавно. Для неё это будет отдушиной и развлечением.
      - Да какое уж развлечение... - Зоя опять понизила голос до шепота. Валя мне по секрету сказала, что Вася грозился ей пистолетом.
      - Вот уж Алла-то повеселится! - заранее обрадовалась Тамара. - У неё этих пистолетов-револьверов целый ящик, - она невольно преувеличила боевой арсенал подруги. - А уж стреляет! Говорят, муху с лету бьет!
      - Да где ж она этому научилась? С виду обычная женщина.
      - Алла, если захочет, чему угодно научится. Так что ничего не бойся. Считай, что "самаритяне" взяли тебя под свою защиту.
      - Ну, что, верная боевая подруга, рассказывай, - сказал Казанова, когда они сели вокруг стола и пригубили свои бокалы.
      - Я уже знаю, что из аэропорта вы поехали с Витей к нему домой, начала Алла.
      - Да, - кивнул Игорь. - По дороге мы почти не разговаривали, я злился и не хотел начинать серьезный разговор в машине. А когда приехали к нему, Виктор мне все объяснил. Он не видел, как все случилось, и застал лишь финальную сцену, войдя в комнату Ларисы в тот момент, когда ты хлопала её по спине, пытаясь привести в чувство. Быть может, Ларочка и не так уж много выпила, но была вне себя, вырывалась, плакала, что-то бессвязно кричала. Виктор увидел, что она вся в синяках, и пытался тебя остановить, но ты зарычала, что у вас с детства так принято - ты колотишь её за провинности.
      Алла мысленно усмехнулась и также мысленно поаплодировала тому, как Виктор обыграл ситуацию, действительно имевшую место. Любой умный человек знает, что маленькие правдивые детали придают достоверность большой лжи.
      Она и в самом деле шлепала подругу по спине, когда та начала икать, а потом обе весело хохотали.
      В тот день Лариса сделала своим любовником молоденького итальянца Паоло, бармена и официанта, слугу на её вилле.