Защитник (№11) - Вызов

— Смейся, смейся. Иногда ты мне больше напоминаешь Джека Уэбба, чем дочь Шеперда.

Она опять расхохоталась и бросила взгляд на часы.

— Десять двадцать семь, док. Меня ждет мой партнер Фрэнк. Возможно, мы с ним что-нибудь придумаем, если дежурство будет спокойным.

— Ладно, Рози, смейся. Сейчас ты можешь смеяться.

Старик нагнулся и поцеловал ее в лоб, словно она была маленькой девочкой.

И вот теперь Роуз Шеперд было не до смеха.

Глава тридцать четвертая

Джеффри Керни проснулся мгновенно и тут же бросил руку к пистолету, но сразу понял, какие звуки его разбудили — это Линда Эффингем поднялась с постели.

Через несколько секунд он услышал хлопок двери ванной, а затем характерные звуки, которые издает человек, расставаясь с содержимым желудка. Потом зашумел унитаз. Побежала вода в умывальнике.

Керни поставил ноги на пол. Он чувствовал себя очень уставшим. Во рту держался противный привкус множества выкуренных накануне сигарет.

Он услышал, как Линда в ванной полощет рот. Затем мелькнул свет и тут же погас. Темнота казалась непроницаемой.

Однако почти сразу Керни смог различить ее силуэт, когда женщина пересекала комнату. Руками она держалась за живот. На ней была длинная белая ночная рубашка без рукавов.

— Извини, что разбудила тебя, — сказала Линда, присаживаясь на постель рядом с Керни.

Ее голос звучал слабо, устало.

— Ничего страшного.

— Мне жаль, что так получилось с этой выпивкой. Понимаешь, несколько лет назад, когда я училась в колледже, у меня были проблемы с алкоголем, но я думала, что сумела с этим справиться.

— Все будет хорошо. Я помогу тебе. И Борзой обещал привезти врача. Ему нужно использовать меня, поэтому доктор наверняка сделает все возможное, чтобы вылечить тебя. И не забывай — я всегда рядом.

— Сейчас мне хочется две вещи, — тихо произнесла Линда Эффингем.

— Какие именно?

— Выпить и чтобы ты меня обнял. Возможно, если ты обнимешь и прижмешь меня к себе достаточно крепко, мне уже не потребуется выпить.

Керни протянул руки и прижал ее к себе. Голова Линды опустилась ему на грудь.

Его губы коснулись ее волос.

Женщина всхлипнула.

— Ты будешь всегда любить меня? — спросила она.

— Всегда, — ответил Керни. — Конечно, всегда.

И так они сидели на постели, прижимаясь друг к другу. Линда плакала. Джеффри гладил ее волосы.

Глава тридцать пятая

Дверь открылась. Хобарт таунс выглядел ужасно злым. Его волосы были в беспорядке, глаза красные, лицо опухло.

— Вы знаете, который час?

— Простите, что разбудил вас, мистер Таунс, — сказал Юджин Хеклер. — Но вы упоминали, что хотели бы увидеть какие-нибудь боевые действия, пока находитесь в форту.

— Но…

— Прошу прощения, но у меня есть информатор в ячейке «Патриотов» из Калиспела. Мне стало известно, что в скором времени сюда прибудет самолет, на борту которого находится группа «Патриотов» из Метроу. Они хотят объединиться с местными бунтовщиками и провести операцию. Местных возглавляет Боб Тубирс, индеец.

— Вы говорите — десант из Метроу?

— Вот именно, сэр. Вы справедливо заметили, что мы находимся здесь не только для того, чтобы охранять пленных офицеров и убеждать их пойти на службу к президенту. Еще одна задача — выманить «Патриотов» из укрытия и заставить напасть на форт Маковски, чтобы освободить заключенных. Похоже, нам это удалось. Я бы не удивился, если бы делегацию из Метроу возглавлял сам Дэвид Холден.

— Хорошо, я одеваюсь. А у вас достаточно сил? Я могу вызвать подкрепление.

— Мы будем действовать открыто, сэр. Моторизованные подразделения уже приведены в боевую готовность. Через несколько минут я могу поднять в воздух вертолеты.

Он взглянул на свои роскошные часы, тоже конфискованные в Девоне у местного ювелира.

— Мы знаем место, где высадятся «Патриоты», — продолжал подполковник. — У нас есть все возможности перекрыть им пути отхода. Ну, а станут сопротивляться — у нас хватит солдат, чтобы справиться с ними.

— А что если их самолет просто снова поднимется в воздух и улетит обратно?

Таунс уже совсем проснулся.

— Этого не может случиться, сэр. На позициях уже расположились снайперы, чтобы при попытке взлета повредить шасси. Но даже если им и удастся подняться в воздух, то у нас есть средства ПВО. Далеко они не улетят.

— Хорошо, — снова повторил Таунс.

— Видимо, вы захотите лично присутствовать при операции? — спросил Хеклер.

— Да, конечно.

Подполковник улыбнулся.

— Через пять минут вас будут ждать машина и провожатые.

— Хорошо, — снова ответил Таунс.

Хеклер отсалютовал ему по уставу и вышел из комнаты. На его губах была улыбка.

Глава тридцать шестая

Смит повернулся на бок и заставил себя подняться на ноги.

— Смит?

— Спи, милая.

Он успел схватить будильник прежде, чем тот зазвенел. У Мэтью были собственные внутренние часы.

— Я пойду приму душ.

— Я сделаю тебе кофе.

— Но я и сам…

— О, твой кофе я уже пробовала.

Женщина уже вылезала из постели.

Мэтью было чем заняться. Сначала специальный комплекс гимнастики, потом бритье и душ. Затем следовало проверить, все ли в порядке с паровым отоплением и достаточно ли в доме дров, на всякий случай. Хотя теперь был Уиздом, а он умел обращаться с топором. Смиту было легче оставлять Лилли, зная, что с ней находится сын.

Женщина, проходя мимо, похлопала его по ягодице. Смит обернулся и взглянул на нее:

— Это еще что такое?

— Ну, если ты не догадываешься…

И не закончив фразу, она исчезла на кухне.

Смит покачал головой.

— Женщины, — пробормотал он.

Затем потрогал свое правое колено. Пока оно еще плохо сгибалось, но Мэтью знал, что это пройдет.

* * *

Он выпил полчашки кофе, стакан апельсинового сока и съел пару тостов. На часах было пять тридцать. Да, хорошее время, чтобы выбраться на охоту или на рыбалку.

Смит покачал головой. Из кухни уже доносился запах жарящегося бекона. Лилли в ночной рубашке и халате колдовала у плиты. Ну, Уиздома долго ждать не придется. У него чутье на вкусную пищу.

— Лилли, — сказал он, — может, ты напрасно беспокоишься?

— Выпей еще сока. Сейчас будет готово.

— Пусть останется Уиздому.

Замороженный апельсиновый сок дорого стоит, а денег было не так много. Приходилось экономить. Да и достать его сейчас тяжело.

— Боб говорил, что у него есть источник добывать дефицитные продукты. Он привезет мне сока.

— Боб оптимист, а я реалист. Оставь сок Уиздому.

Кофе зато был вполне доступен. Правда, тоже стоил недешево. Смит взял кофейник и налил чашку. Что ж, сейчас все дорожало, поскольку национальная валюта Соединенных Штатов теряла вес чуть ли не ежедневно на мировых биржах.

У Смита было несколько акций одной меднодобывающей компании, и с них он получал приличные проценты. Кроме того, у него было еще несколько вкладов в различных банках, поэтому на скромную жизнь вполне хватало и ему, и Лилли.

Мясо можно было добыть на охоте, овощи вырастить, рыбу поймать. А фрукты, боеприпасы, снасти и кофе можно было купить или — что теперь случалось чаще — выменять.

Боб Тубирс однажды сказал ему:

— Ты должен забрать свои деньги из этих банков. Если они разорятся из-за экономического краха в стране, ты потеряешь все.

Смит покачал головой.

— Этого не будет, Боб.

А потом объяснил, что банкиры были предупреждены заранее: если они ограбят его, он их убьет.

Мэтью глотнул еще кофе. Лилли забрала со стола пустую тарелку и пошла к плите, чтобы ее наполнить.

Смит вспомнил историю, которую ему как-то рассказали. Это случилось в Чикаго во времена Великого кризиса. Один гангстер лишился своих денег, поскольку разорился банк, в котором он их хранил. Тогда этот парень со своим телохранителем пробился к президенту банка. В одной руке он держал револьвер, а в другой — свою чековую книжку. Тогда еще ношение оружия не считалось преступлением, а обвинить его в ограблении банка тоже не могли — он забрал лишь то, что ему принадлежало.

Смит усмехнулся. Ему нравилась решимость и самообладание этого гангстера.

— Когда подъедет Боб?

— Через десять минут, если ничего не случилось.

— Ты думаешь, он согласится с твоим планом?

— Согласится. Это хорошая подстраховка на случай, если угодим в западню.

— Я не хочу, чтобы ты туда шел. Но ты сам знаешь…

— Да, знаю.

Лилли поставила перед ним тарелку. Чуть прожаренная яичница-глазунья и бекон с хрустящей корочкой. Все, как он любит.

— Будем надеяться, что наши новые друзья из Метроу не настолько цивилизованны и сумеют в случае необходимости проехать на лошади.

— Я люблю тебя, Мэтью Смит, — тихо произнесла женщина. — Поэтому, пожалуйста, вернись живым. И Уиздом тебя любит. Ты ему настоящий отец, только ты.

В ее глазах блеснули слезы.

Смит положил вилку.

Потом встал.

Они встретились. У Лилли было по целому яйцу в каждой руке. Его руки обвили ее талию.

— Ты моя жена, милая, — сказал Смит. — Это так же точно, как если бы десять тысяч праведников помолились за нас.

Смит крепко поцеловал ее в губы, и женщина всем телом прильнула к нему.

Глава тридцать седьмая

Дэвид Холден спал в коротких перерывах между сменами самолетов. Их очередным пилотом стала девушка Мира — фамилия не прозвучала — из группы «Патриотов», оперирующих в северном Колорадо.

Сквозь раздвинутые занавески Холден заглянул в кабину. Мира смотрелась как положено — кожаная летная куртка, белый шарф, облегающие брюки и высокие сапоги. Ее длинные каштановые волосы были сколоты сзади какой-то брошкой.

Холден покачал головой с одобрением, закурил сигарету и подумал о Рози.

Он выпустил дым, который расплылся по салону самолета, а затем вытащил из кобуры под мышкой свою девятимиллиметровую «Беретту». Разложил небольшой столик и принялся разбирать пистолет. Тут не было мелочей, от неисправности оружия зависела жизнь.

Удовлетворенный, он вновь собрал «Беретту» и приступил к осмотру остального своего арсенала, думая при этом, что общение с оружием становится у него какой-то паталогией.

После двойной проверки стволы были разложены по местам. Холден взглянул на часы и погасил в пепельнице очередной окурок. Через шестьдесят минут они приземлятся на каком-то полевом аэродромчике. Впрочем, судя по последним метеосводкам, им очень повезет, если они все-таки приземлятся.

Холден задумчиво уставился в запотевший иллюминатор.

— Рози, — прошептали его губы.

* * *

Автомат Смит держал между ногами, магазин еще не стоял на месте, ствол смотрел вверх.

Сидящий рядом Боб Тубирс вел машину так тихо, что иногда Смит даже прислушивался: дышит ли тот вообще.

В колонне шли три автомобиля: «Форд», «Шевроле» и пикап. У Смита тоже была машина, и неплохая, но водил ее он редко, лишь когда по какой-то причине нельзя было воспользоваться лошадью. Однако в свое время он прошел спецкурс экстремального вождения в полиции и за рулем чувствовал себя очень уверенно.

В машине с ними сидели еще пять человек — трое на центральном сиденье и двое на заднем.

— А на какой черт тебе нужны эти лошади? — спросил Боб перед тем, как они сели в автомобиль.

— Если они нам не понадобятся, я принесу свои извинения, — ответил Смит. — За все причиненные неудобства. Но если они все же нам понадобятся… Кстати, только ты и Блэкдог знают об этом.

— Ну, да, — ответил Тубирс. — Генри сейчас с твоими лошадьми. Похоже, у тебя есть какие-то подозрения.

— Вот именно, — ответил Смит.

И сейчас, когда он смотрел на Боба, молчаливо ведущего машину сквозь снежную вьюгу, ему очень хотелось знать, о чем думает этот невозмутимый индеец.

Но спрашивать он не стал.

Глава тридцать восьмая

Холден поднялся и пересел в кресло второго пилота.

— Ужасная погода, профессор, — сказала Мира.

— А вы сможете приземлиться?

Глаза Холдена задержались на панели самолета. Альтиметр бесился, как барометр в разгар бури.

— Мне приходилось садиться и в худших условиях. Прошу прощения, но вы знаете правила. Мне очень приятно ваше общество здесь, но когда придет время посадки, я прошу вас вернуться к мистеру Стилу и остальным. Там безопаснее, если возникнут проблемы с шасси.

Холден усмехнулся.

— А как долго вы уже этим занимаетесь?

— Летаю или помогаю «Патриотам»?

— И тем, и другим.

— Летать начала с двенадцати лет. У моего отца была небольшая прокатная фирма на Аляске. А «Патриоты»… Да почти сразу же, как все началось. Я ветеран, можно сказать.

Девушка рассмеялась.

— Ведь меня все равно по возрасту не приняли бы в серьезную компанию.

Она тряхнула головой и снова рассмеялась.

— Ну, ничего, ситуация когда-нибудь изменится.

— Надеюсь, что да, — кивнул Холден. — Но при этом вы останетесь такой же молодой. Кстати, я не пытался сейчас проверить вашу квалификацию. Просто хотел поговорить.

— Понятно. Ну, а как насчет вас? Судя по тому, как вы смотрели на панель, вы тоже кое-что понимаете в пилотаже.

— Немного. Я кое-чему научился в спецвойсках, если вас это интересует. Но в этой машине я бы не хотел сесть за штурвал. Надо признать, что вы справляетесь с работой лучше, чем я мог бы мечтать.

— Спасибо. Папа сначала позволил мне пилотировать один из его самолетов, а уж потом пустил за руль старого пикапа. Мне случалось бывать в разных переделках и скажу честно — бывало похуже, чем сегодня. Тем не менее, мне всегда везло. Так что смело можете расслабиться. Мы будем на земле минут через десять.

— А ну-ка, повторите это еще раз, — рассмеялся Холден.

Девушка весело тряхнула головой.

— Все, идите отсюда.

Холден двинулся в салон, чувствуя, что его желудок не разделяет оптимизма жизнерадостной Миры.

* * *

Скорость ветра на площадке заставляла Смита усомниться в том, что ожидаемый самолет вообще сможет тут сесть. Но приземлится он или нет, а все и так пойдет своим чередом — Смит знал это. То, что должно случиться, все равно произойдет, только события будут развиваться уже по-другому. И ничего тут не поделаешь.

Эд Грей-Игл стоял на коленях рядом с ним, прячась от ветра за машиной.

— О, мать твою, — ругался индеец. — Где же Генри? Где он таскает свою задницу?

Смит бросил на него взгляд.

— Не знаю.

— Так думаешь, эти крутые парни из Метроу смогут сесть в такую погоду?

Смит пожал плечами.

— При сильном ветре это не так просто сделать.

И в этот момент, как по волшебству, ветер стих.

Мэтью Смит поднялся из укрытия.

Он развязал узел шарфа, который удерживал на голове шляпу и защищал уши. Потом снял шарф и положил его в левый карман полушубка.

Воздух теперь казался ему чуть ли не теплым.

И вот в тишине послышался глухой шум. Сомнений не было — с востока подлетал самолет.

— Ну, ни хрена себе! — рявкнул Грей-Игл.

— Быть или не быть, — негромко произнес Смит.

— Чего? — не понял индеец.

— Шекспир.

Глава тридцать девятая

Хеклер устроился на своем командирском месте по правому борту бронетранспортера. Перед его глазами был монитор, на котором при помощи спутниковой связи шел сигнал от камер, установленных в стратегических точках. Подполковник видел, что отряд «Патриотов» уже занял свою позицию.

Рядом с ним сидел Хобарт Таунс. Он тоже с напряжением всматривался в экран, пытаясь понять, что происходит.

— Вы говорили, что должен появиться самолет?

— Так точно, мистер Таунс. По показаниям наших радаров, это двухмоторная машина и она приближается.

— А могут ваши приборы засечь переговоры этих мятежников?

Первый раз Таунс так назвал «Патриотов».

— Не так четко, чтобы можно было разобрать слова, сэр. Мы можем только убедиться, что они разговаривают.

— Черт возьми!

— Согласен, сэр. Но технология пока не настолько совершенна.

Хеклер взглянул в лицо Таунса. Его кожа имела сероватый оттенок, видимо, из-за недостатка света в бронетранспортере.

— Жаль, что ветер не стих раньше. Я не могу теперь выслать свои вертолеты, потому что это всполошит «Патриотов»… то есть мятежников, как вы выразились.

— Понятно. Но надеюсь, что наземные силы у вас достаточны?

— Девяносто человек уже на позициях, сэр. Все пути отхода перекрыты. На машинах им не спастись. А если они двинутся в восточном направлении, им придется идти пешком.

Как только самолет сядет и люди из Метроу ступят на землю — надеюсь, что Холден будет среди них — мои солдаты замкнут кольцо с севера, юга и запада. Задача проста, сэр. Не хотите ли чашку кофе?

— Да, давайте.

Хеклер повернул голову и бросил ординарцу:

— Две чашки, сержант.

— Слушаюсь, сэр.

Хеклер снова уставился на экран.

Глава сороковая

Холден с гримасой на лице держался руками за живот, когда Мира повела «Бичкрафт» на посадку. Под ними была небольшая заснеженная площадка, которую окружали горы.

— Рози, — прошептал Холден.

Ему очень не хотелось умирать, тем более так. Погибнуть в бою, сражаясь за свои убеждения, это все-таки другое дело.

Когда он вступил в ряды «Патриотов», жизнь не имела для него никакого смысла. Ведь жена Элизабет и дети пали от рук террористов из «Фронта Освобождения». Но теперь у него была Рози.

По селектору раздался голос Миры:

— Причин для тревоги нет, но в связи с неровной поверхностью посадочной площадки прошу принять меры предосторожности, о которых мы договаривались ранее.

Бил Раннингдир, который сидел рядом с Холденом, еле слышно шепнул побелевшими губами:

— Помоги нам Господь.

Дэвид взял подушку с соседнего сиденья, потуже затянул ремень безопасности и наклонился вперед…

* * *

— Скажи всем, пусть будут готовы. — приказал Мэтью Смит Эду Грей-Иглу. — Самолет снижается.

— Иду, чтоб его… — ответил индеец.

Смит наблюдал, как он, пригнувшись, бежит по снегу туда, где прятались Боб Тубирс и остальные.

Самолет подлетел с востока. Это был двухмоторный «Бичкрафт». Машина дважды облетела площадку, выбирая направление посадки. Двигатели работали четко.

Смит взглянул на свой автоматический карабин, вставил обойму, передернул затвор и положил палец на предохранитель, готовый мгновенно перевести его в ту или иную позицию.

Пока не было заметно никаких признаков того, что их ждет засада, но не имелось и доказательств, что ее наверняка нет. Беспечность Смит считал одним из худших человеческих пороков.

Присутствие людей из Метроу значительно улучшало их шансы захватить поезд и освободить узников форта Маковски. К тому же Смит использовал их прибытие для того, чтобы разоблачить предателя, который — как он знал уже в течение нескольких недель — работал в местной ячейке «Патриотов».

Как-то давно его приятель, ветеран второй мировой, разведчик экстракласса, сказал ему:

— В этой жизни не бывает таких вещей, как случайность или совпадение. Помни об этом, и будешь жить долго.

Случайность или совпадение…

Смит поставил «патриотов» из Калиспела в известность, что собирается отправиться в окрестности Уидоус Тейбл и понаблюдать за фортом Маковски. И вот, его едва не схватил патруль.

За четыре дня до того, когда он помогал Тубирсу захватить два грузовика с оружием, предназначенным для гарнизона форта, совершенно неожиданно появились вертолеты и им едва удалось отойти с большими потерями.

Эбнир Гронингбир, который оказывал значительную финансовую помощь «патриотам» в Монтане, поехал на важную встречу. Маршрут знали только свои. И тем не менее машину Гронингбира перехватили и самого его зверски убили.

Самолет находился уже очень близко от земли.

«Слишком близко», — подумал Смит.

Но он не был пилотом.

Если тут действительно подготовлена засада, как он подозревал, то противник наверняка выждет, пока самолет сядет, а скорее всего не обнаружит себя до тех пор, пока «патриоты» из Метроу не сойдут на землю. Это очевидно.

Видимо, в нескольких стратегических пунктах стоят бронетранспортеры. Они должны замкнуть площадку с трех сторон, поскольку с четвертой, с востока, она оканчивалась обрывом в сто футов глубиной.

Быстро спуститься вниз будет очень трудно, а уж о том, чтобы съехать на машине, и говорить нечего. Внизу находилось узкое ущелье, которое постепенно расширялось и переходило в русло горной речки. Сейчас, в это время года, она была покрыта льдом, лишь кое-где поблескивали лужи и полыньи.

Смит оглянулся через плечо. Грей-Игл уже возвращался. В его руке была штурмовая винтовка «Реджер» двадцать второго калибра. Это оружие он предпочитал всему остальному. Что ж, хороший выбор.

Тубирс и остальные «патриоты» с двух сторон бросились через площадку, зажигая световые сигналы, чтобы облегчить задачу пилоту самолета.

Тучи слегка рассеялись, и Смит теперь видел «Бичкрафт» совершенно четко. Машина уже начала выпускать шасси.

— Помоги нам Господь, — шепнул Смит.

Грей-Игл уже стоял рядом.

— Вот дерьмо, — сказал он. — Они-таки будут садиться.

— Да. А ты что-то слишком возбужден, Эд.

— Я давно ждал этого момента.

— Не сомневаюсь.

На крыльях самолета загорелись посадочные огни. Смит взглянул на индейца.

— Было бы нехорошо, — произнес он, — если бы посадка не состоялась из-за ветра и нам пришлось бы назначать другой срок, я правильно говорю, Эд?

— Ясный хрен, Смит.

Мэтью переложил карабин в левую руку и сделал шаг вперед. Теперь он стоял спиной к Грей-Иглу.

— Знаешь, если эти ребята из Метроу действительно так хороши, как о них говорят, то у нас будет шанс разделаться с фортом Маковски. Небольшой, конечно, но уже реальный.

Грей-Игл ничего не ответил. Смиту показалось, что он услышал щелчок затвора.

Он медленно обернулся.

Шум самолетных двигателей становился все громче.

Ствол винтовки индейца уперся в грудь Смита.

— Мать твою, Смит, а ты ловкий парень.

Мэтью позволил себе улыбнуться.

— При сложившихся обстоятельствах я принимаю это как комплимент.

— Если двинешь рукой к кобуре или к тому твоему пистолету в сапоге, то считай себя покойником.

— Если я не ошибаюсь, «ударники» коменданта форта Маковски уже нас окружили?

— А ты как думал, засранец?

— Почему ты стал предателем, Грей-Игл?

Глаза краснокожего забегали из стороны в сторону. Он явно нервничал, ожидая, когда же начнется атака солдат.

— Почему, Эд?

— А тебе какое дело, ублюдок?

— Поверь, мне есть дело, Эд.

— Деньги. Попробуй побыть нищим индейцем и увидишь, что они будут для тебя значить.

— Но ведь и Боб, и Генри, и остальные тоже индейцы.

— Да какого хрена я должен умирать за страну, которая погубила мой народ?

— Ну, это как посмотреть. Поначалу действительно с индейцами обращались как с дикарями, но потом ведь все изменилось. Коренные жители Америки сражались в Корее и во Вьетнаме, они полноправные граждане этой страны.

Ну, а если ты считаешь, что и сейчас ваша жизнь далека от идеала, то можешь мне поверить — при тоталитарном режиме Романа Маковски все будет еще хуже. Поэтому не надо высоких слов, ты продался за деньги и только за них.

— Да мне плевать, что ты думаешь.

— Ты такой только один?

На губах Грей-Игл появилась улыбка, но его черные глаза смеялись, по-прежнему бегая по сторонам.

— Ну, как там? Один?

— Правильно, мать его. Поэтому я был им так нужен. Я играл в опасную игру, но если этот придурок Холден сидит в том самолете, я смогу спокойно ходить по земле.

— Или лежать под землей.

— Чего?

Грей-Игл уставился на Смита.

Мэтью вскинул правую руку. В ней была «Беретта» двадцать пятого калибра, которую он спрятал в рукаве, еще когда индеец пошел выполнять его приказ. Курок уже был взведен, предохранитель опущен.

Смит выстрелил Грей-Иглу в левый глаз, резко увернулся от ствола винтовки и послал еще одну пулю в широко открытый рот. Индеец умер прежде, чем его тело упало на снег.

Смит бросил пистолет в карман и повернулся. К нему подбегал Боб Тубирс.

— Что тут проис…

— Грей-Игл был предателем, Боб. И теперь из-за него у нас возникнут серьезные проблемы.

И Мэтью Смит побежал к посадочной площадке.

* * *

Шасси коснулись земли, подпрыгнули, коснулись, подпрыгнули… Самолет буквально швыряло из стороны в сторону. Машина сильно вибрировала.

Выглянув в иллюминатор, Холден понял, что они уже на земле, но до остановки еще далеко.

В мутном сером свете дня он видел горящие по краям площадки сигнальные огни. А над этим небольшим пятачком, где они приземлились, нависали черные горы.

Люди. Машины. Три автомобиля стояли на краю площадки, а посмотрев налево, Холден увидел еще два фургончика и мужчин рядом с ними. Двигатели машин ревели, из выхлопных труб шел дым. А потом они исчезли и остался только белый снег.

Холден вновь припал к своему иллюминатору.

Самолет замедлил ход, и видимость становилась лучше.

— Лютер, Билл, остальные, — скомандовал он, — как только мы остановимся и Мира подаст сигнал, мы выходим и бежим к машинам. Не забывайте о подстраховке — я не очень уверен в компетенции местных парней. И оденьтесь, снаружи, кажется, довольно прохладно.

* * *

Хеклер взял микрофон, чувствуя, что его ладонь вспотела.

— Говорит комендант. Начинаем операцию «Западня» по моему сигналу. Конец связи.

Его глаза не отрывались от монитора, на котором была полная картина посадочной площадки. Самолет уже остановился. Дверь открылась…

В проходе выросла человеческая фигура. С расстояния, на котором была установлена камера, трудно было рассмотреть детали.

— Это он! — нетерпеливо крикнул Таунс. — Это должен быть он! Холден! Прикажите своим людям начинать!

— Но самолет…

— Я сказал — прикажите начинать, Хеклер. Тут я командую.

Хеклер секунду смотрел на Таунса, а потом снова взял микрофон:

— Приказываю начать операцию «Западня». Немедленно. Повторяю — начать немедленно!

— Мы поймаем этого ублюдка!

Таунс довольно потирал руки.

— Мы возьмем его! Скажите своим, что он мне нужен живой.

Хеклер уже сделал это раньше, но чтобы не раздражать начальника, опять взял микрофон:

— Командирам подразделений «Альфа», «Браво» и «Чарли». Напоминаю приказ: Холден должен быть взят живым любой ценой. Я повторяю — любой ценой. Конец связи.

Глава сорок первая

Едва только ноги Холдена в армейских ботинках ступили на хрустящий снег, он сразу отметил три вещи: пронзительный холод, рев автомобильных двигателей и мужчину в овечьем полушубке и черной ковбойской шляпе, который бежал ему навстречу.

— Скорее! В машины! Не теряйте времени!

Холден перехватил свою М-16.

— Торопитесь! Дорога каждая секунда!

Стил уже стоял рядом с Дэвидом.

— Кто это такой?

— Кто-то из индейцев, наверное, — ответил Холден и побежал навстречу мужчине.

Билл Раннингдир, появившись на ступеньках трапа, качнул головой.

— Это белый, а не индеец.

Холден ускорил шаги. Мужчина в ковбойской шляпе продолжал кричать, размахивая рукой:

— Скорее! Скорее!

И он остановился. Холден тоже остановился. Их разделяло ярдов сто.

— Кто вы?

— Меня зовут Смит. Я расставил ловушку на предателя по имени Эд Грей-Игл, который работал на «ударников». Я знал, что ваш приезд сюда вызовет их повышенный интерес, мистер Холден. Теперь изменник мертв. А сейчас вы слышите двигатели бронетранспортеров из форта. Они перекрывают нам пути отхода с трех сторон. Предлагаю воспользоваться четвертым вариантом.

— Это реально?

— Шанс есть.

— Мы можем вернуться в самолет.

— Да, можете. Возможно, вы даже взлетите, если вас не собьют. А возможно, и нет.

Мужчина в шляпе был высок ростом. Говоря, он слегка наклонялся вперед, словно выталкивая слова. Заиндевевшие усы придавали его лицу строгое выражение.

Он сразу понравился Холдену — этот парень не любит бросаться словами, не теряет времени. Он — человек действия.

— Но если из того, что о вас писали в прессе, — продолжал Смит, — хоть половина правды, вы не сможете бросить на произвол судьбы заключенных в форте Маковски.

Холден смотрел на него целую секунду. Затем повернулся к Стилу, который стоял у самолета:

— Выгружай наш багаж. Мира тоже идет с нами. Она не сможет взлететь. Мы бросаем самолет.