— Я не могу удовлетворить вашу просьбу, — прозвучало после некоторой паузы.
Главной целью Холдена было выиграть время, чтобы индейцы вылезли из-под ложного пола и приготовились к бою. Но если ему удастся переместить пленных, а также прятавшихся в телячьих вагонах бойцов к западной стене, тем лучше. Пока надо потянуть, поупорствовать:
— Я настаиваю на том, чтобы вы связались с теми, кто мог бы дать вам подобное разрешение.
Хеклер молчал.
— Я знаю, — продолжал Холден, — что в форте находятся Роман Маковски и Хобарт Таунс. — Последние данные разведки свидетельствуют, что Таунс точно здесь. Шансы на присутствие Маковски равнялись процентам шестидесяти.
— Президент? Здесь?
— Да, подполковник, — теперь Холден не сомневался. — Я не предполагал, что вы заминируете колею за нами. Вы поставили меня в сложное положение. Но условия я буду обсуждать, если вы позволите пленным отойти к западной стене.
Счет шел на секунды. Сейчас большинство людей в телячьих вагонах — три дюжины настоящих пленников и человек семьдесят индейцев, вооруженных пистолетами, гранатами и ножами — должны уже выйти.
Сейчас поднимут ложные полы в грузовых вагонах и бойцы с М-16, захваченными Рози на базе «Дельта», и несколькими автоматами, взятыми в рейде на Форт Девон, приготовятся к атаке.
— Профессор Холден, — ответил Хеклер, — либо сдавайтесь сейчас, либо мы взорвем железнодорожные пути и откроем огонь.
— Мой вагон со взрывчаткой, — произнес Дэвид, оглядев поезд, — в конце состава, подполковник. И мне даже не нужно приказывать его взорвать. Ваша взрывчатка сделает все за меня. — Он пристально взглянул на Хеклера и улыбнулся. — Ваш ход.
Хеклер как будто изучал его лицо. После долгой паузы он потянулся к висевшей на поясе рации. Холден был готов броситься на него, но Хеклер произнес в микрофон:
— Мистер Таунс, это Хеклер. Профессор Холден утверждает, что последний вагон у него начинен взрывчаткой и горючими смесями и заявляет, что готов подорвать его, если пленникам не позволят выйти из телячьих вагонов к западной стене. Что я должен делать, сэр?
Холден не мог сдержать улыбки.
Хеклер поднес трубку к уху. Его лицо можно было читать, как книгу. Уголки губ офицера скривились, выражая одновременно разочарование и отвращение. Он бросил трубку и посмотрел на Холдена.
Холден не ждал ответа. Он уже предугадал его. У таких людей, как Хобарт Таунс и Роман Маковски, был ограниченный набор ответов на все вопросы и в каждом из них отсутствовали благоразумие и сострадание.
— Сейчас! — крикнул Холден и рванулся назад и направо, выхватывая «Беретту» из кобуры на правом боку.
Он только перевел предохранитель, как с крыш вагонов и со стены послышались выстрелы. Пуля задела левый бицепс Холдена. Он направил пистолет в сторону троих офицеров. Хеклер тоже вытащил свое оружие.
Оба выстрели одновременно.
Боль прожгла Холдену левое бедро, но тут же сменилась ощущением леденящего холода при виде того, как Хеклер покачнулся и упал, а кровь ударила из его горла.
Заухал «Хоук» ММ-1. Газовые гранаты взрывались по всему четырехугольнику форта.
В ответ последовал мощный залп из М-16. Холден опустился на колено, придвигаясь к локомотиву. Чарли выстрелил из автомата в двух отбегавших офицеров. Дэвид залез под поезд, вытащил противогаз, скинул берет и надел противогаз. Затем выдохнул, надувая щеки маски, и вдохнул. Запах резины всегда вначале вызывал у него легкий приступ тошноты. Но слезоточивый газ пахнет похуже.
Обе раны кровоточили слабо. Почти царапины.
Вылезая из-под локомотива, Холден глянул в другую сторону. «Ударники» устремилась к поезду от восточной стены.
Холден выругался и вытащил из-под гимнастерки вторую, меньшую «Беретту». Большая в левой руке, компактная — в другой. Выскочив из-под машины, Холден стал на колено, одновременно стреляя из обоих девятимиллиметровых пистолетов. Солдаты падали.
Пуля ударила в землю справа от него. Холден отпрянул и прицелившись в часового на восточной стене, опять выстрелил из обоих пистолетов. Солдат рухнул на проволоку, и ток пронизал его тело так, что лицо и форма задымились.
Холден поднялся и побежал. Левую ногу жгло. Но не слишком сильно. Еще один «ударник». Холден застрелил его и, подбежав к трупу, засунул оба пистолета в карманы куртки и выхватил у убитого М-16. Он пустил очередь по верху стены, сняв по меньшей мере пять солдат. Патроны в магазине кончились, и он уже собирался бросить винтовку, как тут один из охранников прыгнул на него со стены. Холден уклонился от него, противник покатился по земле, стал на четвереньки и вытащил пистолет.
Браться за «Беретту» не было времени, и Дэвид, крепче сжав М-16 обеими руками, ударил врага со всего размаха ствольной накладкой в переносицу. Кровь брызнула струей.
Краем глаза Холден заметил какое-то движение, отскочил назад и увидел «ударника», который бежал на него, замахиваясь прикладом.
Перевернув свою винтовку, Холден первым ударил его прикладом в правый висок, а затем обернулся к тому, что прыгал с крыши, и, пользуясь М-16, как дубинкой, врезал ему по темени. Приклад едва не разлетелся, и кровь хлынула из головы.
Холден сделал шаг назад и вытащил пистолеты. Газ подползал к поезду большими серыми облаками.
Вновь послышались разрывы сорокамиллиметровых гранат: опять заговорил «Хоук» ММ-1. Трое карабкались на крышу первого вагона. Холден выстрелил, и один из них упал, но в магазинах пистолетов патронов не оставалось. Засунув обе «Беретты» за пояс, Холден полез под рубашку за «Магнумом», крикнув: «Смит! Сзади!».
Он вытащил пистолет, спустил предохранитель и выстрелил, сняв с лестницы еще одного солдата. Когда он навел дуло на третьего, на краю крыши появился Смит с «Береттой» в правой руке и всадил врагу пулю прямо в лоб. Труп скатился с лестницы.
Холден вскочил на сцепку второго локомотива с первым вагоном. Бой теперь шел по всему четырехугольнику форта. Бывшие пленники из телячьих вагонов вместе с индейцами стреляли с близкого расстояния в нескончаемые шеренги солдат, стремившихся на них из бетонных блокгаузов. Но у добровольцев были только пистолеты и ножи против штурмовых винтовок.
Оглядев крыши вагонов, Холден увидел Боба Тубирса с ММ-1.
— Тубирс. Огонь по бегущим из блокгаузов. Быстро!
Боб махнул ему в ответ, изготовился и выстрелил. Первая фаната разорвалась в двадцати пяти ярдах от ближайшего блокгауза посреди дюжины «ударников», убив или ранив всех.
Рози внезапно оказалась рядом с Холденом и протянула ему М-16 и сумку с запасными магазинами. Он засунул пистолет за пояс.
— Все заряжено, Дэвид.
— Хорошо! — Холден и его жена побежали к главному зданию, приказав Смиту и Стилу спуститься. — Лютер, возьми еще две дюжины бойцов. Идем брать Маковски и Таунса! Пошли людей освободить пленных из казематов. Мы можем вооружить тех, кто еще способен сражаться!
Холден подождал, пока Стил не махнул ему в ответ, и побежал вперед. Рози не отставала. Раненая рука теперь болела больше, чем бедро. Но боль не слишком сильная и кровотечение, кажется, — тоже.
Позвав на подмогу еще полдюжины бойцов из вагонов, он вместе с ними и Рози устремились к дверям главного здания.
Двери были тяжелые, но не бронированные снаружи. Холден ударил по ним ногой. Не поддались. Пустил очередь в замок. Ничего, кроме пуль, которые с визгом рикошетили. Он выхватил рацию.
— Тубирс! Тубирс! Это Холден. Тубирс!
— Что вы хотите?
— Стреляйте в эти двери. Побыстрее.
— Отойдите назад.
Холден спрятал рацию и крикнул Рози и всем окружавшим:
— Все от дверей. Прячьтесь за что угодно. Хоть за мертвецов.
Схватив Рози, он побежал с ней, следуя собственным советам. Поблизости лежало три убитых солдата. Холден взгромоздил один труп на другой, затем они с Рози вдвоем швырнули на эту гору третьего и распластались на земле. Холден закрыл ее голову собственным телом.
Взрыв. Еще один взрыв. Еще один. В ушах у Холдена звенело. Тубирс заговорил по рации. Дэвид перевел громкость на максимум. — Мы пробили дверь.
— Слава Богу! Теперь опять возьмись за выходящих из блокгаузов, — Холден вскочил с М-16 в одной руке и «Магнумом» в другой. Рози бежала рядом. Стил, Смит и еще более двадцати человек устремились к вышибленным дверям головного здания.
Оно было самым крупным и, пожалуй, за исключением тюремных казематов, наиболее неприступным.
Стил, Смит и еще трое бойцов пустили автоматные очереди в дверной проем. Рози вытащила газовую гранату и, выдернув чеку, швырнула ее.
— Теперь светозвуковые! — приказал Холден.
— Все назад! — крикнул Стил, выдергивая чеку и бросая гранату в коридор. Пронзительный свист показался Холдену невыносимым, хотя правое ухо он прикрывал правым плечом, а левое — левой рукой, по-прежнему сжимавшей «Дезерт игл».
Отсчитав секунды, он открыл глаза и крикнул:
— Еще одну газовую, и идем!
Рози бросила третью газовую гранату, и Холден крикнул: — Пошли!
Он вбежал в проход, едва туда бросили гранату. Облака газа стояли вокруг, но маска надежно защищала лицо.
Задыхающийся от кашля «ударник» наобум стрелял в него из пистолета. Холден уложил его одним выстрелом в грудь из «Дезерт игл».
Затем бегом двинулся по коридору, Рози бежала справа, не отставая, Смит, Стил и все остальные следовали за ними. По пути попадались перевернутые столы и рассыпанные бумаги. Даже армии злостных уголовников приходится писать отчеты.
В кабинетах, куда они заглядывали, никого не было. В конце коридора была лестница.
— Лютер, возьми первый этаж и удерживай его. Смит, то же самое на втором.
— Есть!
Холден побежал по ступенькам, крикнув двадцати шести бойцам за спиной:
— Все за нами!
Они достигли второго этажа. Смит и еще несколько человек отделились от группы, бросая гранаты в открытую дверь.
Холден, несмотря на рану в бедре, бежал через две ступеньки. Рози не отставала. Еще четверо вплотную следовали за ними.
На лестничной площадке находилась металлическая закрытая дверь.
— Есть изолента? — спросил Холден Рози.
— Да.
Они двинулись к дверям. Холден крикнул остальным:
— Прикройте лестницу и будьте подальше от дверей.
Рози вытащила широкую клейкую ленту и прикрепила ее к дверям у косяка, в то время как Холден, вытащив гранату, прицепил ее под лентой, как раз у замка. Вторую полосу Рози наклеила поперек дверей, а Холден установил гранату у другого косяка.
— Мы сейчас будем! Потеснитесь на лестнице!
Рози посмотрела на мужа, сжимая чеку и бросая неиспользованный моток ленты в сумку. Холден взялся за другую чеку.
— Считаю до трех, Рози! Раз. Два. Три!
Оба одновременно выдернули чеки и побежали к лестнице. Рози упала на колени и покатилась по ступенькам. Холден схватился за перила и, спрыгнув, распластался.
Звук оказался столь громким, что он на миг испугался за свои барабанные перепонки. Куски металлической двери разлетались подобно шрапнельным осколкам. Один из них вонзился в ногу стоявшего рядом с Холденом бывшего пленника, флотского офицера. Холден подался вперед, крича во всю мощь легких:
— Помогите ему кто-нибудь! Все остальные — за мной!
Вместе с Рози они побежали по обломкам сквозь разнесенные взрывом двери. Рози швырнула в проем газовую гранату. Холден пустил очередь из М-16, и они стали по обе стороны дверного проема.
— Светозвуковую! — крикнула Рози. Холден отвернулся, закрывая уши. Свист пронзил воздух и стих. Холден открыл глаза, огляделся и вставил новый магазин.
— Я прикрою! — кричал офицер, раненный осколком.
Холден махнул ему и крикнул Рози и остальным спутникам: — Пошли!.. — Он дал короткую очередь. Его жена тоже, только под другим углом. Они перешагнули порог.
Автоматные пули ударили в стену рядом с ними. Стреляли с другого конца коридора. Холден хотел поручить Рози бросить гранату, но она крикнула:
— Назад! Граната!
Они отпрянули.
Когда граната взорвалась, пол под ними содрогнулся и стена слева рухнула. Рози и Холден отскочили.
Пыль штукатурки наполняла воздух, но противогазные фильтры ее не пропустят.
Пламя и дым стояли вокруг.
Холден подозвал к себе троих бойцов:
— Когда я скажу «огонь», стреляйте длинными очередями в конец коридора. Когда прикажу прекратить огонь, делайте это немедленно.
Он распластался среди пыли и обломков. Рози лежала рядом чуть позади. Остальные бойцы тоже изготовились к стрельбе. Противник вновь дал очередь из комнаты в конце коридора, судя по всему, из ванной или туалета.
— Огонь! — крикнул Холден.
Все пятеро одновременно нажали на спуск. Куски стены разлетались в стороны, стулья и столы подпрыгивали по полу и распадались на части. Холден сменил магазин и продолжил стрельбу. Дверь рядом с огневой точкой противника сорвалась с петель. От стены отлетело еще несколько кусков штукатурки. Вставив новый магазин в М-16, Холден крикнул изо всех сил, заглушая грохот:
— Прекратить огонь! Прекратить огонь!
Этажом ниже еще звучала стрельба, но здесь уже все стихло. Холден приподнялся на корточки, сказав Рози и всем остальным:
— Рассредоточьтесь и будьте осторожней, — он сжал рукоятку «Магнума» левой рукой.
Рози отодвинулась к стене направо с «Береттой» в левой руке и М-16 — в правой.
Холден остановил взгляд на стене в конце коридора. Да, конечно, туалет.
Мертвое тело лежало за перевернутым столом.
Большая, продолговатая лужа крови на полу, труп в конце коридора, возле шкафа с каталожными ящиками.
Холден достиг противоположной стены и укрылся за металлическим столом. Когда Рози и другие его спутники сделали то же самое, он крикнул:
— Все, кто остался жив, слушайте! — невольную улыбку вызвала у него глупость этих слов. — Выходите, или мы вас размажем по стенам. Поживее!
— Нет! — ответ прозвучал немедленно. — Прошу вас! Я совсем один и не могу выйти.
— Хорошо, — негромко проворчал Холден.
— Прошу вас, — на этот раз голос показался знакомым, — не трогайте меня! Я дам вам все, что хотите.
Холден и Роуз поднялись и встали у дверей с двух сторон. Остальные пока не покидали укрытия.
— Газ, — дал команду Холден.
— Последняя, — Рози, кивнув, вытащила гранату из сумочки.
— Все равно бросай.
Она выдернула чеку и метнула гранату, а Холден пустил очередь в потолок комнаты.
— Прошу! Не трогайте меня! — раздался пронзительный крик.
Теперь Холден наконец распознал голос.
Граната разорвалась, и газовое облако покатилось обратно. Холден метнулся справа налево, Рози — слева направо.
— Вот жук! В туалете спрятался!
Напротив виднелись писсуары, вода хлестала из разорванных труб. Холдена несколько смутила подобная картина:
— Вылезай!
— Успокойтесь!
Покачав головой, Дэвид вновь устремился вперед.
— Прошу вас! — вновь раздался голос. — Я дам вам все, что вы хотите.
Холден и его жена двигались вдоль стен. В кабинке, стоя на коленях в лужице воды дюйма два глубиной, обхватив в страхе унитаз, находился раненный в ногу человек в порванных брюках. Человек, именовавший себя президентом.
— Вы негодяй, Маковски, но вы можете помочь нам выбраться отсюда, — сказала Рози, плюнув на него.
— Помогите этому созданию, — крикнул Холден стоящим позади бойцам. — Перевяжите ему рану, и пойдем отсюда.
Роман Маковски по-прежнему обхватывал руками унитаз, как мужчина обнимает женщину…
— Мы загнали с полсотни вояк в казармы, — говорил Боб Тубирс по рации, — но все они хорошо вооружены. Наши люди на стене сообщили, что сюда движется колонна примерно из пятнадцати грузовиков с опознавательными знаками «Ударных отрядов». Должно быть, это те, кто остался от пытавшихся отбить противовоздушные установки.
— Быстро нейтрализуйте взрывчатку в вагоне, — отвечал Холден, уже сбежав на первый этаж, — и заложите более мощную в головной локомотив. Приготовьтесь вытащить цистерны с бензином. Прием.
— Мы погружаем пленных в вагоны. Уже заканчиваем. Смогли вооружить около сотни. Правда, многим придется постоять: мест в поезде мало. Здесь гораздо больше людей, чем мы предполагали. Прием.
— Ускорьтесь, Боб. Прием.
Холден шел по коридору первого этажа, Рози рядом с ним. Роман Маковски двигался под конвоем двоих «патриотов», раненый моряк, ковыляя, замыкал процессию.
Смит и еще двое его спутников уже стояли внизу, прикрывая вход в здание.
— Мы убили всех, кого увидели, — доложил он. — Но многие погибли еще раньше. Таунс пустил себе пулю в лоб.
— Пойдем, — сказал ему Холден.
Переступив через обломки двери, они вышли в четырехугольник двора. Оказавшись на воздухе, Дэвид сразу снял противогаз. Облака газа успели рассеяться. Клубы дыма поднимались с крыш нескольких блокгаузов.
Двор кишел людьми. «Патриоты» и более сильные пленники помогали ослабленным сесть в поезд. Холден вызвал Тубирса по рации:
— Боб. Это Дэвид. Те, на грузовиках, далеко? Прием.
— Наши ребята вступили с ними в бой. Но они не смогут их удержать. Противник движется по обеим сторонам дороги. Будет здесь минут через десять-двенадцать. Прием.
— Как только мы выедем, прикажите вашим людям прекратить огонь и рассредоточиться. «Ударники» станут преследовать нас, а не их. Когда поезд выйдет, надо будет взорвать минные поля по обе стороны дороги. У тебя пять минут, чтобы заложить взрывчатку туда, где она нанесет наибольший ущерб. Рози и Лютер знают, как это сделать. Дайте им в помощь несколько человек. Связь окончена.
Холден положил рацию в карман и посмотрел на Рози. Какая она красивая.
— Займись взрывчаткой. Я пойду к поезду. И дай мне сигарету.
Рози передала ему зажженную сигарету, улыбнулась и побежала с винтовкой наперевес. Холден, не оборачиваясь, крикнул Смиту:
— Мэтью, помоги Бобу с погрузкой. Мы опаздываем.
— Хорошо, — Смит побежал к поезду.
Дэвид повесил винтовку на плечо, вставил новую обойму в «Магнум», положил в карман частично израсходованную, спустил курок и заткнул пистолет за пояс.
Затем он поменял обоймы в обеих «Береттах» и вложил большую в кобуру на правом бедре, а меньшую — в кобуру на плече под курткой. Сжимая сигарету в правом уголке губ, Холден двинулся к поезду, сказав спутникам.
— Я прослежу за Маковски. Помогите с погрузкой, — сжав М-16 за пистолетную рукоятку, он навел ее на высшее должностное лицо. — Если вы побежите, я не убью, я только раню. Но больно.
Время становилось для «Патриотов» более опасным врагом, чем президентские «Ударные отряды»…
Поезд, дав задний ход, стал покидать двор форта. На полу первого локомотива сидел, заложив руки за голову (связывать его времени не было), Роман Маковски.
Холден взглянул на него и с отвращением отвернулся.
— Я могу дать вам место Таунса, профессор, — сказал Маковски. — Я всегда восхищался вашей храбростью. У вас есть лидерская жилка. Подумайте о власти, богатстве, об этой стране — обо всем, что будете делить со мной.
— Вам трудно будет защитить себя от обвинения в государственной измене, когда эта страна встанет на ноги. От обвинений в измене и убийствах, какие еще никто не рассматривал.
— Я предлагаю вам и вашей любовнице…
— Жене, — поправила Рози.
— Я предлагаю вам и вашей жене жизнь вместо смерти, богатство вместо существования в бегах и в подполье, всю власть, о которой только можно мечтать.
Дэвид Холден, глядя не на Романа Маковски, а на Рози, произнес:
— Скажи ему наше решение.
— Заткни пасть, — Роуз обернулась к Маковски, — или я разнесу тебе колено, сукин сын.
Холден засмеялся.
Они проезжали между внешними и внутренними укреплениями. Минные поля лежали по обе стороны дороги. Из рации донесся голос Боба Тубирса:
— Мои ребята отступают. Они не могут больше держаться. Прием.
— Все равно они здорово помогли нам выиграть время, — солгал Холден. — Прикажите им отойти. Пусть «Ударные отряды» преследуют нас. Связь окончена. — Он посмотрел на Смита. — Посмотри, можно ли связаться с «ударниками» по этому радио, — Холден показал на передатчик в кабине машиниста.
Смит кивнул.
— Боб, — Холден вновь вызвал Тубирса. — Прием.
— Скажи Лютеру, пусть приготовится подорвать пути и минные поля по моему сигналу. Не занимай частоту. Прием.
— Слушаюсь. Прием.
— Я связался, — начал Смит, — с отрядом, наступающим по шоссе. С капитаном Варгасом.
— Капитан Варгас, — произнес Холден, беря один микрофон и передавая другой Рози. — Это Дэвид Холден. Таунс и Хеклер убиты. Мы хорошо вооружены и захватили в заложники Романа Маковски. Прием.
— Подтвердите это, Холден.
Дэвид, пожимая плечами, кивнул Маковски.
Тот тяжело поднялся, волоча раненую ногу, словно та была переломана, хотя на самом деле осколок железа лишь задел мягкие ткани, кровотечение прекратилось и укол снял боль.
— Поговорите с этим человеком, — Холден передал Маковски микрофон. — Скажите ему, что мы удерживаем вас и убьем, если они будут атаковать нас. На самом деле до этого не дойдет, если не станет уж совсем плохо, но Рози может всегда показать вам, что значит пуля в колено.
— А если я скажу «нет»?
Дэвид Холден вытащил из-за пояса пистолет, взвел курок, навел ствол на лицо Маковски, чтобы тот хорошо разглядел калибр оружия, а затем опустил «Магнум», наводя его на правое колено заложника. — Я могу прострелить вам оба колена.
Маковски взял микрофон:
— Это президент. Не пытайтесь атаковать поезд. Понимаете, они меня убьют. Приказываю вам остановиться.
Холден взял микрофон, услышав ответные слова:
— Вы сукин сын и идиот, раз позволили себя захватить. Пускай вас убивают. Иначе это сделаем мы.
Связь прервалась, лицо Маковски побелело.
Холден пожал плечами.
— Я свяжусь с базой Стейнмец, — сказал Смит. — Они там, наверное, уже всполошились.
Дэвид кивнул.
— Эта наглость… — начал Маковски.
Холден посмотрел на него и отвернулся:
— Дай-ка мне сигаретку, Рози.
Она зажгла ему сигарету и закурила сама.
Дэвид ждал.
Смит все пытался соединиться с базой.
— Связался, — наконец произнес он.
Холден оценил позицию. Они уже почти прошли ряд наружных укреплений.
Он взял микрофон у Рози:
— Боб, это Дэвид. Скажи Лютеру, пусть взорвет всю взрывчатку в форту и вокруг. Прием.
— Понял. Связь окончена.
Холден положил микрофон и взял другой у Смита:
— С кем я разговариваю? Прием.
— Это подполковник Томас Фуллертон, командир эскадрильи, вылетающей в вашу сторону, изменник. Прием.
— Из Стайнмеца? Прием.
— Правильно. Приказываю вам оставаться на месте и сложить оружие. Прием.
— Мы не можем сделать это. Будьте добры, подождите и выслушайте важное сообщение. Прием, — Холден передал микрофон Маковски, сказав: — Получше позаботьтесь об имидже, Роман.
— Это, — Маковски облизал губы, — это Роман Маковски, президент. Приказываю вам повернуть обратно. Я в плену у этих людей, они убьют меня, если вы не подчинитесь.
— Простите, мистер Маковски, — раздался голос в ответ, — но я должен как-то удостовериться, что вы именно тот человек, за кого себя выдаете. Прием.
— Свяжитесь с Вашингтоном, — бросил Холден, выхватив микрофон. — Позвоните в офис Таунса. Мы слишком заняты сухопутными силами, которые хотят нас уничтожить. Командир отряда «ударников» капитан Варгас дал понять, что будет атаковать нас, чтобы вынудить убить Маковски. Командир вашей базы смог бы подтвердить, что Маковски был в форту, названном в его честь. Таунс застрелился, Маковски взят в плен, командир объекта Юджин Хеклер убит, форт почти уничтожен. Я — Дэвид Холден. Выйдите на связь, если не хотите, чтобы Маковски погиб от ваших рук. Все.
— Нет, подождите минуту, доктор Холден. Вылет отменяется. Удачи. Связь окончена.
Холден улыбнулся и вернул микрофон Смиту.
Раздался взрыв, за ним последовали еще и еще: вдоль обеих сторон путей, затем на самих путях возле стен, затем в зданиях. Блокгаузы оседали, и облака серого дыма поднимались из выбитых окон.
— Что же вы делаете? — спросил Маковски.
— Собираемся набрать максимальную скорость, опередить ваших друзей во главе с капитаном Варгасом, а затем повредить дорогу, чтобы они не могли преследовать нас. А вы сидите и не мешайте. Если мы останемся живы, вы предстанете перед судом. Обещаю вам, кстати, что это будет справедливый суд. Гораздо более справедливый, чем вершился при вашей власти.
Рози схватила Маковски за воротник и дернула:
— Заткнись и иди сюда.
Холден посмотрел на Чарли Тандерклэпа и спросил:
— Когда мы поравняемся с ними?
— Минуты через три, если там ловкие ребята.
Холден кивнул. Он понимал, что при отсутствии второго машиниста есть только один человек, который мог бы взять на себя управление вторым локомотивом перед тем, как произойдет расцепление машин. Этим человеком был Мэтью Смит. Чтобы облегчить переход из одного локомотива в другой между ними были протянуты тросы. Дэвид посмотрел на Смита:
— Мэтью, пойди во второй локомотив и подготовь его к работе. Скоро будем расцепляться.
Смит молча кивнул. Когда он проходил мимо Холдена, Дэвид остановил его и протянул руку. Смит пожал ее, посмотрел на товарища как-то странно и произнес:
— Я польщен, сэр, искренне польщен, — и, выйдя из задней двери, шагнул к тросам.
— Дэвид, — раздался голос Боба по рации, — через две минуты подойдет конвой «ударников». Цистерны с бензином и взрывчатка наготове. Занимаем огневые позиции. Прием.
— Смит пошел готовиться к расцепке. Связь окончена.
Холден, прихрамывая, подошел к взрывчатке, размещенной в передней части дизеля. Закладывали, конечно, впопыхах, но когда дойдет до дела, она не подведет, надеялся Дэвид.
Грузовики с камуфляжной раскраской «Ударных отрядов» стояли в ожидании возле входа в тоннель и по обеим сторонам дороги.
Роуз Холден двинулась вперед, держась за тросы. Чарли Тандерклэп уже подошел ко второму локомотиву. Дэвид пока управлял первым.
По поезду началась автоматная стрельба, но с дальнего расстояния она лишь раздражала, как назойливая муха, и не причиняла ущерба.
Между Рози и Чарли шел Роман Маковски.
Она знала план, в душе не принимала его, но понимала, что это — лучший выход.
Как только Дэвид удостоверится, что они перешли, он переберется сам и расцепит локомотивы. После этого Чарли Тандерклэп увеличит скорость на втором локомотиве, тогда как на первом сработает тормозная система.
Взрывчатка в головной части первого локомотива будет пущена в ход по радиосигналу с таким расчетом, чтобы взрыв произошел у входа в тоннель, разрушив виадук и заблокировав дорогу за ними. Тем самым обеспечивался спокойный отход в Форт Девон, где «Патриотов» ожидали подкрепление и транспорт.
Маковски уже был у выхода из первого локомотива.
Чарли Тандерклэп уже перебрался.
— Двигайтесь, Роман, — крикнула Роуз.
И тут Маковски поступил совершенно неожиданно для нее. Он показал, что все-таки не лишен храбрости: заложник неожиданно бросился на нее, с размаху толкая корпусом.
От удара правая рука Роуз Холден разжалась и выпустила трос.
— Дэвид! — крикнула она. Маковски вцепился в трос обеими руками, а раненой правой ногой неистово бил ее в левую грудь и в живот. — Дэвид!
Но шум вокруг был слишком громким…
Автоматные очереди звучали с машин по обеим сторонам дороги. Сейчас Лютер начнет сбрасывать контейнеры с бензином.
Едва она подумала об этом, как первая из пятидесятигаллоновых емкостей скатилась с крыши вагона на насыпь и вспыхнула, пробитая автоматной очередью.
Порыв жара обдал Рози. Она висела, держась за трос одной рукой, ноги болтались в воздухе, а Маковски бил ее ногой в живот.
Ребенок.
Воздух раскалился от пламени, Роуз с трудом дышала. Маковски стал молотить ее левой ногой по левой руке, целя в запястье и предплечье.
Затем он вновь ударил Роуз в живот, и она разжала пальцы, но успела — выбросив правую руку — схватить Маковски за левую лодыжку. Ноги ее волочились по снегу и гравию.
Пули забарабанили по корпусу локомотива.
Маковски ударил ее носком в левую щеку. Пальцы на правой руке Рози разжались, и президент тяжело двинулся в первый локомотив. Тело Рози висело на тросах, гравий разрывал ботинки, левую грудь и живот сводила боль.
Слезы лились по ее лицу, но от жара высыхали так же быстро, как и появлялись. Струя воздуха делалась все сильней и горячей. Взорвался еще один контейнер с бензином.
Роуз, приподняв правую руку, схватилась за верхний трос и попыталась подтянуть ноги. Правым ботинком удалось-таки опереться на нижний трос.
Лицо ее находилось в нескольких дюймах от снега и гравия. Пары горящего бензина плыли навстречу.
Стрельба велась из каждой вагонной двери, с каждой крыши, из каждой щели между досками телячьих вагонов.
Вражеский конвой вел ответный огонь.
Пуля пробила Рози левое предплечье. Она вскрикнула и разжала пальцы. Рука у нее онемела.
Но все же Рози держалась, повиснув на тросах, несмотря на боль и невыносимый жар.
— Черт побери! — она подняла раненую руку, перекинула локоть через нижний трос и судорожно подала тело вперед. Ей удалось сесть на трос верхом. Острая боль пронзила тело, и Роуз ощутила, что кричит.