Глава девятнадцатая

Фрост — все еще опираясь на костыль — прошел через контроль и двинулся в зал ожидания аэропорта. И тут он увидел лицо, которое снилось ему в России, лицо женщины, по которой он так скучал. Капитан увидел Бесс.

Он со всей возможной скоростью поспешил к ней, уже издали заметив, что глаза женщины наполнены слезами. Бесс тоже бросилась ему навстречу и повисла на шее, едва не сбив с ног.

— Господи, спасибо тебе, — прошептала она.

Фрост чуть отодвинул ее, чтобы получше рассмотреть.

— Тебе не нравится мой внешний вид? — спросила Бесс, силясь на улыбку. — В чем дело?

— Мне очень нравится твой внешний вид, — сказал наемник.

А потом крепко прижал к себе и поцеловал в губы. Запах ее духов казался ему самым божественным запахом на свете.

— Я приготовила одно из твоих любимых блюд, — крикнула Бесс из кухни.

— Наверное, макароны с сыром из пакета? — отозвался Фрост.

— Не выводи меня, — с угрозой произнесла женщина, а потом вдруг рассмеялась.

Капитан сидел в кресле у окна. Его нога уже почти пришла в норму и больше не доставляла ему неудобств. Наемник смотрел вниз, на огни большого города. Он чувствовал себя прекрасно. Как хорошо иметь дом — он только сейчас по-настоящему это понял.

Родители Фроста развелись, когда он был еще ребенком, и свое детство и молодые годы он провел в военном училище, полевых лагерях, а потом и в джунглях Вьетнама.

После того, как он лишился глаза и был демобилизован, капитан снял себе квартиру, но так и не смог ее полюбить, да и бывал там очень редко. Она служила ему лишь временным пристанищем для короткого отдыха перед выполнением очередного задания.

А потом он встретил Бесс. В Африке. И еще до того, как они стали жить вместе, эта женщина сумела дать ему ощущение уюта и тепла, ощущение дома. Места, куда можно всегда прийти. Места, где всегда можно оставаться самим собой.

— Ну, так все-таки, что у нас на ужин? — крикнул Фрост. — Я больше не буду дразниться.

— Скоро узнаешь, — ответила Бесс. — Это сюрприз.

Фрост с некоторым трудом встал с кресла, потянулся, а потом двинулся к обеденному столу. На столе была новая белоснежная скатерть и подсвечники с длинными свечами. Капитан почувствовал себя настоящим аристократом, и это не было ему неприятно.

— А по какому случаю все это? — спросил он.

— По случаю твоего возвращения, — ответила женщина, — Сам ведь знаешь.

— Ах, вот оно что, — глубокомысленно произнес Фрост и присел за стол.

Он почувствовал запах пищи, но пока не мог определить, что же это такое.

— Я уже иду! — послышался голос Бесс. Фрост прикрыл глаз и расслабился. Вернее — попытался расслабиться. Внезапно он снова напрягся, услышав какой-то странный звук, который явно доносился не из кухни. Это напоминало шорох и царапанье по твердой поверхности.

— Эй! — крикнул Фрост. — Ты тут не завела кота или другое животное, пока я отсутствовал?

— Нет. А почему ты спрашиваешь?

— Да так, — ответил капитан уклончиво, чувствуя укол совести как наказание за ложь.

А звук тем временем повторился. Фрост поднялся на ноги.

Он двинулся — прихрамывая — в спальню, только сейчас по-настоящему осознав, какое большое расстояние ему придется пройти и как тяжело дается каждый шаг.

— Побудь пока в кухне! — крикнул он Бесс, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и естественно.

В спальне капитан распахнул дверцы стенного шкафа и под грудой пустых сумок и чемоданов нашел свой армейский вещмешок. Одним движением расстегнул молнию. Внутри лежал пистолет-пулемет “Узи” израильского производства.

Фрост быстро схватил оружие, вставил полный магазин и передернул затвор. “Узи” был готов к бою. Прихватив еще два магазина, капитан поспешил обратно в гостиную. Странный звук больше не повторялся.

— Нервы проклятые, — буркнул наемник себе под нос. — И чего это я так взволновался?

Он медленным движением повесил оружие на плечо и взялся рукой за ремень.

— Что там такое? — спросила Бесс, выходя из кухни с большим подносом в руках. — Ой, горячее?

Их глаза на миг встретились, и тут же Фрост увидел, как взгляд женщины переместился к двери. Рефлекторно капитан и сам повернулся, выводя ствол “Узи” на выстрел. А на лице Бесс появилось выражение удивления и испуга.

Капитан кивком указал ей на кухню; она поставила поднос на стол, аккуратно сняла передник, повесила его на спинку стула, одернула юбку и двинулась в указанном направлении. Фрост пошел за ней. Они остановились возле мойки.

— Рис подгорит, — грустно сказала Бесс.

Фрост протянул руку и повернул ручку на плите.

— Все равно подгорит, — еще более грустно произнесла женщина, взяла кастрюльку и переставила ее на другую конфорку.

Снова послышался странный звук. Теперь он стал гораздо громче.

— Хорошие замки я поставил, — криво улыбнулся Фрост. — С ними приходится возиться.

Он положил руку на плечо Бесс и заставил женщину опуститься на колени и спрятаться за выступом стены. Затем посмотрел ей в глаза и ободряюще подмигнул.

— Господи, — простонала Бесс. — Опять…

— Все будет хорошо, — шепнул наемник. Он повернулся к двери, снимая “Узи” с плеча, в этот момент послышался глухой удар, треск ломающегося дерева и скрежет. Дверь слетела с петель и с грохотом упала на пол.

За ней стояли люди. Фрост видел их лица — они были ему незнакомы, но он прекрасно знал, зачем сюда пришли эти джентльмены. Не колеблясь ни секунды, капитан нажал на спуск.

Очередь разворотила грудную клетку первому из четырех мужчин, и тот с хриплым криком повалился под ноги остальным. Стоявший за ним высокий парень дважды выстрелил с бедра из обреза дробовика.

Но за миг до того Фрост бросился на пол рядом с Бесс, и дробь хлестнула по стене над его головой. Тут же заговорили и два пистолета — видимо, к делу подключились и остальные противники. Капитан осторожно высунул ствол “Узи” и сделал несколько выстрелов наугад.

Ответный огонь не ослабевал. Слышался звон посуды, которую крошили пули.

— Мой сервиз! — в отчаянии крикнула Бесс. — Вот ублюдки!

— Женщины, — с некоторым презрением пробормотал Фрост и выпустил очередь из “Узи”.

Судя по раздавшемуся громкому стону, капитан попал в кого-то. Но, видимо, рана была не очень серьезной. Фрост только собирался сменить позицию и обстрелять противника с другого фланга, как вдруг услышал звук, которого раньше не было — стрекот легкого автомата калибра 5,65 миллиметра. А затем раздался крик:

— ФБР! Бросайте оружие!

Фрост — на миг позабыв об осторожности — высунул голову. Он увидел, что двое из тех четверых, которые ворвались к нему в квартиру, лежат на полу, причем один уже мертвый. Двое других стояли с мрачными физиономиями и поднятыми руками, а за их спинами находились трое мужчин в штатском. В руках у одного был автомат, остальные держали пистолеты.

Человек с автоматом заметил голову Фроста.

— Все в порядке, капитан! — крикнул он. — Можете выходить.

— Да кто это такие, черт возьми? — послышался возмущенный голос Бесс, и Фрост увидел, что она уже стоит рядом с ним.

— Меня зовут Арнольд Либерман, — представился мужчина с автоматом. — Военная разведка. Мистер Бернс… Полагаю, вы его знаете, капитан?

Фрост кивнул и посмотрел на Бесс.

— Это тот парень из ЦРУ, о котором я тебе говорил.

— Мистер Бернс, — продолжал Либерман, — попросил нас держать вас под наблюдением. На всякий случай, для подстраховки. Вы ведь ничего не делаете без подстраховки, да, капитан?

Он улыбнулся.

Фрост что-то пробормотал и полез в карман за сигаретами, но их там не оказалось.

— Вот, возьми, — Бесс протянула ему новую пачку “Кэмела” и спички, которые взяла с кухонного стола.

— Спасибо, — сказал наемник, прикурил и глубоко затянулся, все это время глядя на Либермана.

— Мистер Бернс опасался, — сказал тот, — что КГБ может попытаться…

— Какой, к чертям собачьим, КГБ? — возмутился один из мужчин, стоявший с поднятыми руками. — Один тип просто нанял нас, чтобы…

— КГБ, — терпеливо объяснил Фрост, — это Комитет государственной безопасности Советского Союза.

— Чего? Да за кого ты нас держишь? За сраных коммунистов?

Возмущению честного мокрушника не было предела.

— Заткнись, — негромко сказал Либерман. Фросту понравился этот человек. Он решил, что ему можно верить.

— Благодарю, мистер Либерман, — улыбнулся он. — Вы подоспели вовремя.

— О, черт! — вдруг вскрикнула Бесс.

Капитан проследил за ее взглядом. Женщина в ужасе смотрела на поднос с едой, который теперь валялся на полу. Белоснежная скатерть была испачкана пищей и кровью, свечи лежали вперемешку с вилками и ножами.

— Вот тебе и праздничный ужин, — с горечью сказала женщина, еле сдерживая слезы.

Фрост повесил “Узи” на плечо, левой рукой обнял Бесс и привлек к себе. Наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Ну, не может же все быть хорошо, — философски заметил он. — Жизнь есть жизнь.

Для Бесс сейчас это было слабым утешением, но все-таки она сподобилась улыбнуться.

— С тобой так всегда, Фрост, — обреченно сказала женщина и положила голову на плечо капитана.

Глава двадцатая

Они сняли небольшой летний домик в горах Джорджии, записавшись в регистрационной книге, как мистер и миссис Беркли из Чикаго. Тут было тихо и спокойно.

Целыми днями Фрост пристреливал свой новый браунинг, который получил за час до того, как они с Бесс — под эскортом людей Арнольда Либермана — покинули Атланту. Это было сделано по убедительной просьбе Хэлси Бернса из ЦРУ.

Еще находясь в Вашингтоне — сразу после бегства из СССР — капитан связался со своим старым приятелем Роном Маховски, знаменитым оружейником, который проживал в городе Рино, штат Пенсильвания. Фрост сказал, что нуждается в новом браунинге, ибо прежний его пистолет забрали бессовестные кагэбисты.

Маховски понял ситуацию и не тратил зря времени. Посылка от него была доставлена на квартиру Фроста как раз тогда, когда капитан и Бесс готовились отбыть на конспиративную квартиру, и этот факт весьма обрадовал наемника. Без пистолета под мышкой он чувствовал себя крайне неуютно.

И вот теперь у него была прекрасная возможность пристрелять новое оружие, опробовать его. С каждым днем браунинг все больше нравился Фросту. Это был действительно великолепный пистолет.

— Ты волшебник, Рон! — орал капитан, всаживая в мишень пулю за пулей. — Это не пистолет, а произведение искусства! Спасибо тебе, дружище. Я этого никогда не забуду!

— Фрост, проснись. Слышишь? Проснись. Ты же бредишь, тебе снятся кошмары.

Капитан тряхнул головой и открыл глаз. В спальне было темно, и он видел лишь силуэт Бесс на краю кровати.

— Хочешь, поговорим об этом? — предложила женщина.

— Черт его знает, чего я хочу, — сонным голосом сказал Фрост.

Он притянул Бесс к себе, поцеловал ее в губы и опустил ноги на пол. Широко зевнул.

Женщина зажгла маленькую лампу. Капитан увидел, что она одета в длинную белую ночную рубашку. Женщина встала с кровати, подошла к стулу, взяла с него свой халат, накинула на себя и завязала поясок. Фрост тоже встал и потянулся. На нем зато не было даже фигового листочка. Скромная Бесс бросила ему махровый халат.

— Прикройся, бесстыдник.

Капитан поймал халат и одел его. Потом взглянул на циферблат “Ролекса”. Было чуть больше трех часов утра.

— Кофе хочешь? — спросила Бесс.

— Да, сделай, пожалуйста.

Женщина вышла из спальни, а Фрост двинулся в ванную. Он облегчился, сполоснул руки и лицо, а потом посмотрел в зеркало. После недавней поездки в Вашингтон — несмотря на регулярные занятия любовью с Бесс — ему не удалось еще ни разу нормально выспаться. И это уже было заметно — черные круги вокруг глаз, мешки, морщины.

Фрост задумчиво поскреб подбородок и вспомнил, что не одел повязку на глаз. Он вернулся в спальню, нашел ее на столике рядом с браунингом и закрепил на голове. Наемник подумал, что Бесс — это единственная женщина, с которой он мог спать и без повязки.

Оставив горящую лампу, капитан вышел из комнаты и двинулся по коридору на кухню, откуда уже доносился запах кофе. На пороге он остановился. Бесс услышала его шаги и обернулась. На ее губах появилась улыбка.

— Ну, халат носить я тебя уже научила, — со смехом сказала женщина. — Может, теперь научить еще одевать тапочки?

Фрост посмотрел на свои босые ноги и покачал головой.

— Похоже, я здорово мешал тебе спать последнее время.

— Нет, все в порядке. А если ты намекаешь на мешки у меня под глазами, так это, наверное, от горного воздуха.

— Я…

— Знаю, Фрост. Тебе очень жаль, но ты ничего не можешь с этим поделать. Сядь и успокойся. Кофе сейчас будет.

Сразу же после ее слов засвистел кофейник на плите. Бесс повернулась к нему, а Фрост прошел в кухню и присел на табуретку возле стола.

— Тебе черный?

— Да, — ответил капитан, беря в руки сигареты и зажигалку.

— Держи, — Бесс пододвинула к нему чашку.

— Спасибо.

Женщина взяла пепельницу, вытряхнула ее содержимое в мусорник и тоже поставила перед Фростом.

— А ты что пьешь? — спросил капитан.

— Чай. Хочешь попробовать?

— Не сейчас.

Бесс тоже села на табуретку, рядом с Фростом.

— Ну, — сказала она, — когда же ты думаешь обратиться за помощью?

— За помощью? К кому?

— К психиатру.

— Ты думаешь…

— Да. И ты сам это знаешь. Ты просто не можешь нормально спать. С тех пор, как тебя подвергли этому гипнозу, что-то в твоем организме нарушилось. Может быть, твое подсознание подает тебе какие-то сигналы и возбуждает нервную систему?

— Я смотрю, ты здорово разбираешься в психиатрии, — заметил капитан с грустной улыбкой.

— Иди к черту, — буркнула Бесс и взяла сигарету.

Фрост поднес к ее лицу зажигалку и щелкнул крышкой. Выскочил маленький язычок пламени, женщина прикурила и затянулась. Потом выпустила дым в потолок.

— Психиатр может снова загипнотизировать тебя, — сказала она. — Только на сей раз ты будешь знать, что ему скажешь.

— Из-за этого у меня могут быть неприятности, — покачал головой Фрост. — Тут ведь речь идет о государственной тайне.

— Да глупости! Помочь тебе избавиться от ночных кошмаров — это что, разглашение государственной тайны?

— Не знаю, — задумчиво произнес капитан и глубоко затянулся. Потом посмотрел на Бесс. — Видимо, ты уже нашла человека, который может загипнотизировать меня, иначе бы не затевала этот разговор. Я прав?

— Неужели так легко раскрыть мои намерения?

— Только тогда, когда ты сама этого хочешь.

— Да, я нашла такого человека. Но я не заставляю тебя идти к нему. Тебе принимать решение и…

Фрост взял ее за плечи и привлек к себе. Поцеловал, провел носом по волосам.

— Помолчи, — сказал он тихо.

Глава двадцать первая

— Вы спрашиваете, что я делал, когда находился в добровольном заточении в британском посольстве? — переспросил Фрост.

— Да, — подтвердил доктор Тернбер. Капитан внимательно посмотрел на врача.

— Я смотрел советское телевидение, — ответил он. — Они пытаются подражать американцам, но у них ничего не получается. Там была такая программа… Ну, да ладно, черт с ней. А вот моим любимым был фильм о том, как группа молодых инженеров в порядке эксперимента взяла на себя управление сталелитейным заводом. Вот это была драма! Таких социально-производственных конфликтов вы в жизни не видели.

— Вижу, вам больно вспоминать об этом, — сочувственно сказал доктор Тернбер.

— Да, — кивнул Фрост, прикуривая сигарету.

— В этом случае можно воспользоваться гипнозом. Это позволит вам забыть все отрицательные реакции и…

— Я пришел сюда не для того, чтобы менять свою жизнь. Я хочу узнать, что это такое сидит в глубине моей памяти, о чем я должен помнить, но никак не могу вытащить на поверхность.

— Хорошо. Мисс Столмен сказала мне, что вы человек довольно упрямый и с трудом поддаетесь внушению.

— С чего это она взяла?

Доктор Тернбер покачал головой.

— Я хочу, чтобы вы прежде всего уяснили одну вещь. Несколько лет назад мисс Столмен написала статью о моей работе. Эта публикация имела для меня огромное значение — после нее я сразу пошел вверх и сделал неплохую карьеру. Поэтому то, что я делаю сейчас, я делаю исключительно в качестве услуги мисс Столмен. В данный момент я нахожусь в отпуске, и потому наша сегодняшняя встреча носит частный характер.

— Понимаю, — кивнул Фрост. — Я бы тоже хотел хоть ненадолго уйти в отпуск. Но это пока невозможно. Может быть, вы думаете, что мы отдыхаем в этом домике в горах? Ничего подобного, док. Мы там скрываемся от агентов КГБ.

Челюсть Тернбер а отвисла.

— Что?

— Я так и думал, что Бесс ничего вам не сказала на этот счет, — невесело усмехнулся Фрост. — Что ж, лучше свяжитесь с ней и выясните все до конца. Тогда вы, наверное, поймете, что я ношу оружие не потому, что у меня мания преследования, а потому, что оно мне действительно необходимо. А сейчас особенно.

Доктор облизал губы и выдавил кривую улыбку.

— Что ж, понятно. Давайте, пожалуй, начнем. Кажется, я здесь не единственный человек, ценящий свое время.

— Это вы правильно заметили, — усмехнулся капитан. — Хорошо, тогда приступим.

— Согласен, — кивнул врач. — Итак, предварительно должен заметить, что есть несколько способов погрузить человека в так называемый гипнотический сон, или транс. Ваша задача — максимально расслабиться и позволить мне работать. Кстати, нам обоим будет удобнее, если вы все-таки отложите ваш пистолет. Мне еще никогда не приходилось гипнотизировать вооруженного человека, и у меня нет ни малейшего желания ставить такой эксперимент сейчас. Не возражаете?

Фрост подумал, что Бесс сидит в приемной Тернбера и ждет его. А в сумочке у нее лежит смит-и-вессон тридцать восьмого калибра. Этот револьвер капитан купил ей сразу же по возвращении из России.

— Хорошо, согласен, — Фрост вновь посмотрел на доктора.

Он вытащил браунинг из кобуры, достал из него обойму, сунул ее в карман, а пистолет положил на стол.

— Вы удовлетворены? — спросил он. Тернбер кивнул.

Наемник не чувствовал себя разоруженным. Ведь у него был еще и нож.

Фрост вновь зарядил пистолет. Бесс сидела рядом с ним на низкой кушетке, которая стояла у стены во врачебном кабинете Тернбера. Доктор прокашлялся и заглянул в свой блокнот.

— Меня мучает один вопрос, — сказал он. — Не знаю, должен ли я сделать еще что-нибудь, кроме того, что сообщу вам эту информацию.

Фрост пожал плечами. Он чувствовал себя на удивление спокойно и комфортно. Давно уже у него не было такого ощущения. Вот оно, следствие гипноза.

— Если вы говорите о сведениях, составляющих государственную тайну, — сказал капитан, — то ребята из ЦРУ все это уже знают. Они ведь тоже опрашивали меня под гипнозом. Разве что, вам удалось вытащить из моего подсознания нечто такое, чего не сумели они.

Врач поднял палец.

— В том-то и дело. После сеанса вы рассказали мне то, что помните сами, но во время процедуры был затронут еще один вопрос. Очень важный вопрос. И, судя по всему, это действительно находится лишь в вашем подсознании, а сейчас вы ничего не помните.

— Что-то вы туманно изъясняетесь, — пожаловался Фрост. — Нельзя ли более конкретно?

— Можно, — кивнул Тернбер. — Находясь в гипнотическом сне, вы говорили о некоем списке. О списке советских граждан, сбежавших на Запад. Этот документ вы видели в ящике стола врача в больнице КГБ перед тем, как покинули это заведение.

Вы назвали мне целый ряд имен, и я их записал. Там есть несколько довольно известных людей, но наиболее интересный из них — Эфраим Зимров. Вам что-нибудь говорит это имя?

— Он ведь какой-то знаменитый ученый, — вмешалась Бесс. — Дайте-ка я вспомню…

— Проблемы использования лазеров, — подсказал Тернбер. — Не так ли?

— Да, совершенно верно, — оживилась женщина. — Ультрафиолетовое излучение…

— Что? — не выдержал Фрост. — О чем вы говорите, дорогие мои?

Бесс посмотрела на него и улыбнулась.

— Зимров в Советском Союзе работал над тем же, над чем трудятся и наши ученые. Они пытаются найти универсальный способ применения лазера для связи с атомными подводными лодками, когда те находятся в плавании глубоко под водой. А Зимров еще занимался и проблемами спутниковой связи, он разрабатывал метод передачи информации…

— Если я правильно понял, — сказал доктор Тернбер, — мистер Фрост под воздействием гипноза упоминал о спутниках, способных отражать излучения лазера и воздействовать таким образом на какие-то специфические электроды и датчики…

— Господи, Боже мой, — прошептал капитан, доставая сигареты и прикуривая одну. — Нас провели, как детей.

Теперь он точно это знал, но уже ничего не мог изменить и потому чувствовал, как в его душе закипает ярость.

Глава двадцать вторая

Фрост и Бесс держались за руки, идя по дороге. Кроме гнева, капитан чувствовал еще и какое-то удивительно приятное умиротворение. Такого ощущения у него уже давно не наблюдалось. Однако настойчивые и неприятные мысли продолжали шевелиться в мозгу.

— Да не видел я никакого списка, — сказал наконец Фрост, когда они уже подошли к своему летнему домику.

— Но ведь доктор Тернбер…

— Перед тем, как мы ушли — ты тогда была в ванной, я спросил его, возможно ли сделать человеку такое внушение, чтобы он сам поверил, что видел что-то, ну, например, этот список, но на самом деле ничего не было. И Тернбер ответил, что да. Но для этого требуется очень хороший специалист. Впрочем, я не сомневаюсь, что на ЦРУ работают хорошие специалисты, может быть, даже самые лучшие.

И вот о чем я еще подумал — почему я тогда не убил этого русского врача, когда бежал из больницы?

— Ты сказал, — тихо произнесла Бесс, — что был благодарен ему за разрешение взглянуть на мою фотографию.

— Да, конечно, я был ему кое-чем обязан. Ну, а если бы я вдруг оказался неблагодарным хамом и вместо “спасибо” сломал бы ему шею? Нет, тот парень не рисковал, он знал, что я ему ничего не сделаю. А из этого следует вывод, что все было запланировано и подстроено заранее. Опять что-то вроде гипнотического внушения — будь хорошим мальчиком, не убивай дядю врача. И сработало, черт возьми.

— Так ты думаешь, они намеренно позволили тебе бежать? — с изумлением спросила Бесс.

— Да, теперь я именно так и думаю. И на это у них была по крайней мере одна веская причина.

— Подставить тебя? Но зачем? Фрост взял газету, которую держал под мышкой, и развернул ее. Ткнул пальцем в одну из статей.

Вот почему.

“Сбежавший на Запад выдающийся советский ученый приглашен на встречу с Президентом”, — прочла Бесс. — “Известный советский физик профессор Эфраим Зимров, который попросил политического убежища на Западе во время научной конференции в Цюрихе три месяца назад, что вызвало крайне негативную реакцию Кремля, заявил: “Моей мечтой всегда было пожать руку Президенту США, и наконец-то она сбудется”.

Зимров, которого недавно выписали из больницы в пригороде Вашингтона, где он провел несколько дней по поводу пищевого отравления, уверяет, что после встречи с Президентом его здоровье тут же поправится.

Источники, близкие к Белому дому, сообщают, что советский ученый готов предоставить главе американского государства бесценную информацию, касающуюся новых аспектов использования лазера.

После бегства на Запад, Зимров в течение некоторого времени работал в лаборатории Министерства обороны, где имел возможность завершить свои исследования.

Встреча, которая состоится в ближайший уик-энд, будет иметь историческое значение и по другой причине. Еще никогда в истории США не было предпринято таких мер безопасности. Загородная резиденция Президента Кэмп-Дэвид будет практически изолирована от внешнего мира, исключается всякая возможность проникновения на закрытую территорию нежелательных и посторонних лиц.