Глава двадцать шестая

Раздался визг тормозов, и машина резко остановилась. Фрост пинком распахнул дверцу и выскочил наружу. “Узи”он перебросил за спину, а в руках теперь держал автоматическую винтовку М—16. И сразу же дал очередь в направлении солдат, охранявших подходы к самолету с лазерной установкой на борту. Разведчики уль-Раика выяснили, какой именно самолет повезет оружие, и теперь вычислить его было нетрудно.

Акбар тоже покинул автомобиль. В его руках был АК—47. Постреляв немного, он быстро повернулся, отодрал обшивку с дверцы машины и вытащил из тайника свой боевой меч. Патан набросил перевязь меча себе на шею и вновь взялся за автомат.

— Вот теперь другое дело, — крикнул он Фросту. — Так я себя чувствую настоящим воином.

Капитан кивнул и крикнул Дженксу:

— Мэтт, гранаты!

— Иду, Хэнк, — ответил американец. Через секунду он уже был рядом с ними.

— Вот они.

— Ну, тогда поехали! — рявкнул Фрост.

Он выхватил гранату из своего мешка, сорвал чеку и швырнул ее в направлении группы советских солдат. Акбар сделал то же самое, а потом повернулся и бросился бежать к самолету. Наемник и Дженкс пустились за ним. М—16 и оба Калашникова веером рассеивали вокруг свинцовую смерть, время от времени рвались и гранаты.

Акбар бежал впереди. Он разбрасывал лимонки по сторонам, как девушки на свадьбе — лепестки роз. Видимо, патан хотел скорее избавиться от лишнего груза и вытащить меч. Вот это мужское оружие.

В пятидесяти ярдах от самолета магазин в М—16 закончился, и Фрост забросил винтовку на плечо. Он тоже активно принялся за гранаты — доставал черный шарик, выдергивал чеку и швырял то туда, то сюда.

Внезапно капитан резко развернулся, услышав за спиной громкий крик. Он сразу узнал голос Дженкса — наиболее сейчас важного человека из них троих: ведь только Мэтт умел управлять самолетом.

Из простреленной левой руки американца хлестала кровь, а лицо было искажено гримасой боли.

— Уходи, Мэтт! Вперед! — заорал Фрост, хватая “Узи” и поливая свинцом приближающихся русских солдат.

— Помоги, Хэнк, — сквозь зубы процедил Дженкс.

Наемник подхватил друга под руку, подпер плечом, взял мешок, который уронил Мэтт, — из него торчал приклад “Спрингфилда”, любимого карабина Акбара — и потащил американца за собой, изредка огрызаясь короткими очередями из “Узи”.

А патан уже был рядом с самолетом. Укрывшись за какой-то брошенной машиной, он стрелял из своего АК—47.

Внезапно со стороны главных ворот раздался оглушительный взрыв. Фрост обернулся и увидел оранжевый шар пламени, взметнувшийся в небо. Капитан понял, что это подошли люди Мохаммеда уль-Раика. Что ж, ситуация несколько улучшилась.

Продолжая подталкивать и поддерживать Дженкса, наемник сменил магазин в М—16 и закричал:

— Акбар, Мэтта в самолет, быстро!

Не ожидая ответа, он повернулся и вновь открыл огонь по преследователям. Внезапно он почувствовал жгучую боль в боку, рядом с тем местом, где под гимнастеркой находилась кобура с браунингом. Фрост пошатнулся и упал на колени, прикрыв глаз от невыносимой боли.

Страшным усилием воли капитан взял себя в руки, тряхнул головой, отгоняя слабость, и опять нажал на спуск своей автоматической винтовки. Затем с трудом поднялся на ноги и со всей возможной скоростью двинулся к самолету.

До цели нужно было преодолеть еще двадцать пять ярдов. Акбар и Дженкс уже находились внутри машины, стреляя теперь оттуда. Фрост достал еще одну гранату, швырнул ее в солдат и побежал, тяжело переставляя ноги и хрипло дыша.

И тут что-то ударило его по ноге, над правым коленом, наемник громко взвыл от боли и полетел на бетон.

— А-а!

Судорожно выхватив из мешка одну из последних гранат, он бросил ее назад и закрыл голову руками. Прогремел взрыв. Это вынудило солдат задержаться и дало капитану возможность снова встать на ноги и продолжить свой трудный путь.

Утешало одно — со стороны ворот доносилась все более громкая стрельба, значит, люди уль-Раика продолжали наступать.

Боль пронзила все тело Фроста, для него уже ничего не существовало, кроме боли. Он был готов даже умереть, немедленно умереть, только бы от нее избавиться.

— Скорее, капитан!

Голос Акбара вывел наемника из транса. Вот она, дверь самолета, рядом… И к нему тянутся руки друга.

— Скорее!

Патан подхватил Фроста и втащил его в самолет.

— О-ох, — простонал тот.

— Ты ранен? — спросил Акбар, вновь открывая огонь из АК—47, чтобы удержать противника на расстоянии. — Ничего, капитан. Мы уже на месте. Все будет хорошо.

Наемник очень на это надеялся. Сцепив зубы, он сменил магазин в М—16 и тоже начал стрелять. Солдаты залегли или попрятались, не решаясь продолжать преследование. Передышка.

— Акбар, — прохрипел Фрост, — перевяжи меня, пока я не истек кровью. А потом помоги мне добраться до этого проклятого лазера.

Они услышали, как вдруг загудел двигатель самолета, завертелись пропеллеры — это Мэтт Дженкс колдовал в кабине пилота, пытаясь поднять машину в воздух.

— Молодец, Мэтт, — крикнул Фрост.

— Пушка в отсеке стрелка, — сказал Акбар, перезаряжая автомат. — Тебе придется взобраться по крутой и узкой лесенке.

— Замечательно, — пробормотал капитан.

— Я помогу, — предложил патан.

— Нет, — Фрост изменил решение. — Оставайся тут и прижимай их огнем. Сам дойду — я уже вижу эту лестницу.

Он двинулся вперед, хватаясь руками за все, что попадалось на пути, и пытаясь не обращать внимания на боль в боку и ноге. Но это у него плохо получалось. Наемник скрипел зубами и грязно ругался.

— Давай, Хэнк, — шептал он, — давай, родной. — Ну не такой же ты засранец, чтобы лечь тут и помереть?

Он не помнил, как ему удалось преодолеть эти несколько ярдов. Очнулся Фрост, лишь увидев перед собой лазерную пушку — он узнал ее по описанию Дженкса — и мягкое кожаное сиденье стрелка. Что ж, тут по крайней мере, можно будет вытянуть раненую ногу…

Капитан упал в кресло, перевел дыхание и поднял голову. Отсек пилота покрывал купол из прозрачного оргстекла, и Фрост ясно видел несколько десятков солдат, готовящихся к атаке на их самолет, и дюжину МИГов, пропеллеры которых тоже начали крутиться.

— Чем дальше, тем веселее, — буркнул он.

Затем наемник осмотрел свое оружие. Дженкс объяснил ему, как примерно им пользоваться — а знал уже Мэтт довольно много. А Акбар заставил его запомнить несколько непонятных сочетаний из русских букв, соответствовавших различным терминам.

Фрост без труда отыскал контрольную панель и рукоятки с кнопками для стрельбы из двуствольной установки. Теперь ему нужно было ввести прибор в действие, и он принялся искать надпись. Но проклятая кириллица никак не держалась в его голове.

Наконец ему удалось найти нужную кнопку, и на панели вспыхнули и замигали разноцветные лампочки. На мониторе появилось изображение окрестностей и бегущих вперед русских солдат. Капитан при этом все время слышал грохот автомата Акбара.

С панели также включалась система компьютерного наведения. Фрост подергал ручки, понажимал на кнопки и наконец перед ним появилась картинка, напоминающая изображения в игровых автоматах. Тут же светились цифры, указывающие направление, расстояние до цели и еще много всяких данных. Глядя на этот экран, можно было гораздо лучше представить себе обстановку снаружи, чем выглядывая через купол. Что ж, оставалось надеяться, что и в бою электроника не подведет.

Однако тут было еще много надписей на русском, которые Фрост не мог прочесть. Чувствуя, что его мозги начинают закипать от напряжения, наемник повернулся и закричал:

— Акбар! Иди сюда и прочти эти чертовы буквы! Я тут так с ума сойду! Скорее!

— Иду, капитан, — раздался голос патана. Спустя несколько секунд Акбар появился в отсеке стрелка, переступив через тело убитого им ранее пилота.

— Они готовятся к атаке, — мрачно сообщил патан. — И МИГи тоже могут подняться в воздух в любой момент.

— Знаю, — ответил Фрост, чувствуя страшную слабость от сильной потери крови. — Посмотри сюда и прочти мне это. — Так, контроль мощности выстрелов, — начал читать Акбар, — это поворачивает пушку и наклоняет ее, тут частота стрельбы…

— Хорошо, хорошо, — повторял наемник, пытаясь все это запомнить.

— Ну, вот и все, — сказал наконец Акбар. — Теперь нужно только стрелять. А остальное сделает электронная система наведения.

— Ладно, — ответил Фрост. — Чертовы яйцеголовые, попридумывали всего. Теперь иди обратно и скажи Мэтту, чтобы он наконец взлетел, иначе будет очень плохо.

— Нужно прогреть мотор, — ответил патан. — Проверить, как функционируют приборы. Это требует времени.

— Все равно, пусть поторопится.

— Сейчас, капитан, а пока займемся твоей ногой. Я не хочу, чтобы в самый ответственный момент ты умер от потери крови.

Акбар снял ремень и сунул руку под гимнастерку, а затем извлек из-за пазухи свой белый бурнус.

— Я никогда с ним не расстаюсь, — гордо сказал патан. — Когда мы выберемся отсюда, тебе придется купить мне материал, из которого моя жена сможет сделать мне новый бурнус.

Он посмотрел на Фроста и ухмыльнулся, а тот хлопнул своего друга по плечу.

— Не волнуйся, ты получишь самую лучшую ткань, которую только можно достать в Исламабаде.

— Не сомневаюсь, — ответил патан. — А теперь положи ногу вот сюда. Так будет удобнее…

Через пару минут перевязка была закончена.

— Ну как? — спросил Акбар.

— Ничего, — скрипнул зубами Фрост. — Только смеяться больно.

— Ты сумасшедший, капитан. И за это я тебя люблю. Наемник пошевелился в кресле и взялся за рукоятки пушки. Посмотрел на панель.

— Спасибо, Акбар. А теперь беги назад. Ты нужен там. И ты можешь помочь Мэтту управлять самолетом. Я не могу, поэтому на время забудьте обо мне.

— Храни тебя Аллах, — прошептал патан и бросился к лестнице.

— Пусть он всех нас хранит, — сказал Фрост и посмотрел в прицел. — А теперь, красные сволочи, проверим на вас ваше проклятое изобретение. Надеюсь, вам понравится.

Несколько следующих минут Фрост только давил на кнопки и смеялся, видя, как падают люди и взрываются истребители, когда тонкий луч лазера попадал в них. Аэродром заволокло густыми клубами черного дыма.

— Так! Так! — кричал наемник, нажимая на гашетку и видя, как пропадают с экрана компьютера все новые и новые черные точки — русские солдаты. — Получайте!

Затем он переводил пушку на МИГи, которые стояли поблизости. К сожалению, капитан не мог уничтожить их все. Вот на мониторе появилась машина-заправщик — огромная цистерна.

— Это то, что нужно, — буркнул Фрост.

В следующий миг заправщик взлетел на воздух.

— А это как вам понравится?

Внезапно он почувствовал, что самолет начинает двигаться, но продолжал стрелять, стараясь вывести из строя истребители, которые тоже набирали разбег. Две машины ему удалось подбить, и дыма на аэродроме заметно прибавилось.

— Вот так, — бормотал капитан, яростно давя на гашетку и поглядывая на монитор.

Система наведения работала пока безотказно, да и лазер не подводил. Действительно, это было супероружие, которое вполне могло поставить Запад на колени. Но теперь хрен вам!

Фрост почувствовал, как какая-то сила сжала его желудок, самолет тряхнуло. Наемник выглянул из купола и понял, в чем дело.

Они поднялись в воздух.

Глава двадцать седьмая

Однако в воздух поднялись и МИГи.

Фрост крепче вцепился в рукоятки и уперся ногой в педаль, которая осуществляла вертикальную наводку. Его глаз не отрывался от монитора, на котором было ясно видно как минимум шесть истребителей.

Бросив взгляд в сторону, капитан увидел внизу заснеженные пики афганских гор, темные ущелья и узкие долины. Какая красивая страна! И у нее пытаются отобрать свободу?

Внезапно Фрост услышал голос, который шел из головного телефона, лежавшего рядом.

— Капитан, как дела?

Это был Акбар.

— Пока нормально. Здорово я их?

— Отлично. Но есть проблемы. — Патан явно был озабочен. — Тут полно истребителей, они гонятся за нами. Что будем делать? Дженкс хочет подняться выше…

— Хэнк, — вмешался в разговор голос Мэтта.

— Слушаю, — ответил Фрост, не сводя глаза с экрана, на котором появились еще шесть точек.

Значит, всего против них двенадцать советских самолетов. И это только начало.

— Хэнк, я хочу уйти повыше, но Акбар возражает.

— Машиной управляешь ты, Мэтт, но я думаю, что Акбар прав, — ответил наемник. — Смотри, если ты сможешь держаться на небольшой высоте и лавировать между горами, то у нас есть шанс. Это отличная пушка, Мэтт, я могу стрелять из нее по любым целям, но только не по тем, которые находятся прямо под нами.

Поэтому, если ты будешь держать самолет достаточно низко, истребителям придется уйти вверх, а тут уж я с ними разделаюсь, обещаю. В противном же случае…

— Капитан, — снова заговорил Акбар, — не забывай о советском наступлении. Мы обещали уль-Раику. Даже без лазера войска русских значительно превосходят численностью и вооружением его силы. Мы должны как можно быстрее разделаться с истребителями и оказать помощь моджахедам. Иначе они погибнут.

— Все правильно, — ответил Фрост, — но прежде я хочу вернуться к базе и поддержать ребят Сабхана и тех, которые подошли потом.

— Да вы оба психи! — крикнул Дженкс. — Какие моджахеды? Если мы сумеем отделаться от МИГов, то надо как можно быстрее лететь через границу в Пакистан, пока русские не вызвали еще эскадрильи.

Фрост покачал головой, хотя его и не могли видеть, и наклонился ближе к микрофону.

— Нет, Мэтт. Я обещал Сабхану и уль-Раику… Так же, как обещал твоей жене вытащить тебя отсюда. Извини, но я привык держать свое слово.

Последовала пауза.

— Я против, Хэнк, — сказал наконец Дженкс. — И ты правильно заметил — это я веду самолет.

Капитан тоже молчал несколько секунд. Он понимал состояние друга — тот был деморализован пытками в застенках КГБ и ни за что на свете не хотел снова туда попасть. Он сейчас ставил свою жизнь на первое место, чего никогда не позволил бы себе во Вьетнаме. Надо было принять правильное решение, тем более, что истребители все приближались.

— Акбар, — сказал Фрост в микрофон.

— Да, капитан.

— Акбар, Мэтт опустит самолет и поведет его как можно ниже. Если он не сделает этого после того, как я собью пару МИГов и освобожу ему пространство…

— Слушаю, капитан.

— Тогда возьми свой револьвер и выстрели ему в колено.

— Но я не смогу хорошо управлять машиной с таким ранением, — воскликнул Дженкс. МИГи были все ближе.

— Хорошо, Мэтт, — безжизненным голосом произнес Фрост. — Я погорячился. Акбар?

— Да, капитан?

— Стрелять не стоит. Возьми свой кинжал и начни отрезать кусочки его тела. Сначала мочки ушей, потом…

— Понял, капитан.

Самолет внезапно словно нырнул, машина вздрогнула. Фрост почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Вершины гор вдруг оказались не внизу, а на одном уровне с машиной.

— Ладно, Хэнк, — раздался голос Дженкса. — Но это вовсе не потому, что я боюсь ваших угроз. Фрост усмехнулся в усы.

— Я знал, что ты свой парень, Мэтт. Веди самолет, а я буду стрелять. Сейчас мы с тобой покажем им красивую жизнь.

— Понял тебя.

— Капитан, — вновь послышался голос Акбара, — я буду молиться за вас Аллаху.

Фрост не ответил. Первый из МИГов открыл огонь.

— Получите, суки! — рявкнул капитан, давя на гашетку.

Одна из точек на мониторе вдруг ярко вспыхнула, и истребитель, задымив, пропал из виду. Фрост вертел пушку, поражая все новые цели. МИГи окружили их самолет, словно свора псов медведя, но медведь наносил один за другим страшные удары лапой и псы с воем отлетали в разные стороны. А некоторые уже больше не шевелились.

Истребители тоже стреляли — ракетами, но пока никак не могли попасть в цель. А вооруженный лазером и электроникой наемник гасил их одного за другим.

Вскоре он сбился со счета, ибо все новые МИГи появлялись в воздухе и атаковали их самолет. Мелькали ракеты, заговорили даже несколько пулеметов, и одна из очередей пробила купол стрелкового отсека; пули вонзились в кресло рядом с Фростом, но его не задели. Смелым везет.

Однако в самолете сразу стало очень холодно, и это негативно сказалось — он чувствовал оцепенение и тяжело дышал, однако не выпускал рукояток и по-прежнему давил на педаль, ведя стволом за самолетами противника. Вот еще один истребитель с воем унесся вниз, оставляя черный дымовой след.

Капитан вновь повернул пушку и вдруг увидел, что на мониторе больше нет черных точек — все советские машины были уничтожены или отказались от борьбы.

Он услышал, как ожил головной телефон — это Акбар и Дженкс поздравляли его с победой.

Фрост сидел в кресле, закутанный в свою куртку, бушлат Акбара и одеяло, найденное в самолете. Он с трудом мог видеть, но зато чувствовал дыхание ледяного ветра — купол отсека был наполовину уничтожен пулеметными очередями.

Дженкс вел машину низко, держась поближе к горным вершинам. Они возвращались к базе. Хотя истребители больше не появлялись, в любой момент могли открыть огонь установки противовоздушной обороны, которые наверняка были у русских.

— Вертолеты идут, Хэнк! — послышался голос Дженкса.

“Они что, с ума сошли? — подумал Фрост. — Что тут могут сделать вертолеты?”

— Сейчас разберусь, — ответил он Мэтту и посмотрел на монитор.

Выстрел — взорвался один вертолет, выстрел — и нет второго. Остальные начали поспешно разворачиваться.

В голове Фроста вдруг возникла интересная мысль: неужели эта штука — лазерная пушка — никогда не нуждается в подзарядке и может работать вечно? Да, это действительно страшное оружие.

— Подходим к базе, капитан, — сообщил Акбар.

— Отлично.

Наемник нажал на педаль и сдвинул ствол пушки максимально вниз — теперь придется поражать наземные цели.

Для начала он дал залп по стене и разнес ее на кусочки, уничтожив заодно и систему оповещения. Затем разглядел на мониторе что-то вроде танка и снова нажал на гашетку. Танк исчез.

Зенитки подали было голос, но Фрост очень быстро разделался с ними, превратив батареи в груду искореженного полурасплавленного металла. На людей он уже даже не обращал внимания. Скоро вся техника на базе была уничтожена.

— Здесь порядок, — сказал капитан в микрофон. — Теперь давайте ударим по наступающим частям, пока я еще могу шевелиться.

— Понял, Хэнк.

Самолет начал плавно набирать высоту. Стало еще холоднее, и капитан дрожал всем телом. Он прикрыл глаз и… провалился в забытье.

— Хэнк! Хэнк! Где ты, Хэнк!

— Капитан, что случилось?

Фрост открыл глаз и встряхнул головой.

— Капитан, с тобой все в порядке?

— Нет, — глухо ответил наемник, стуча зубами от вновь вернувшегося холода. — Я отключился. Далеко до цели?

— Цель под нами.

Фрост повел плечами и взялся за рукоятки. Поставил ногу на педаль. Тело плохо его слушалось, но он знал, что надо, просто необходимо сделать еще одно, последнее усилие.

Он увидел на мониторе, как колонна русских медленно ползет по дороге к селению, в котором находился штаб Мохаммеда уль-Раика.

— Опять собираетесь убивать женщин и детей, травить их газом, — сквозь зубы процедил капитан. — Ну, что ж, сейчас вы свое получите.

Ствол пушки качнулся вниз, нащупывая цель. Фрост надавил на гашетку и стрелял… стрелял… стрелял…

Он не знал, сколько людей и техники уничтожил в тот день, да и не задумывался об этом. Просто бил лучом лазера то в танк, то в машину, то в группу солдат. Он находился в каком-то странном угаре боя, полностью отключившись от окружающей действительности.

К реальности его вернул голос Акбара:

— Капитан, ты уже дырявишь горы, там больше не в кого стрелять. А вон за той вершиной слева осталось еще крупное подразделение, человек двести. Бронетехники нет.

Фрост устало вздохнул и наклонился к микрофону, чувствуя, как его глаз закрывается от страшной усталости.

— С ними пусть разделаются моджахеды уль-Раика. Я уже достаточно сделал сегодня. И пусть кто-то из вас придет и вытащит меня отсюда, пока я не замерз насмерть.

Он откинулся на спинку кресла и все-таки закрыл глаз. Болевой шок, потеря крови и холод сделали свое дело. Фрост почувствовал, как помимо своей воли проваливается в сон, в сладкие грезы: вот рядом с ним Бесс, он обнимает ее, и им так тепло… Тепло…

Глава двадцать восьмая

Тепло… Фрост открыл глаз и прищурился от яркого солнца, от которого не спасали даже темные очки. Он услышал, как рядом плещется вода, сел в шезлонге, зевнул и увидел, как стройная фигурка Бесс появляется над краем бассейна.

“Словно Афродита из пены”, — подумал он. Женщина остановилась перед капитаном, вытирая полотенцем свои светлые волосы. На ней был белый купальник, который еще больше подчеркивал красивый загар.

— Проснулся, Фрост? — Она подошла ближе и улыбнулась.

— Черт, задремал немного, — ответил наемник тоже с улыбкой. — Который час?

— Да у тебя же часы на руке.

— Ой, забыл. Ладно, не обращай внимания. Ты же знаешь — я пока немного не в себе.

Он поднял руку и взглянул на циферблат “Ролекса”. Два часа дня. Еще так рано. Бесс негромко рассмеялась, по-прежнему стоя рядом с ним и вытирая волосы.

— Над чем хохочешь, крошка?

— Над тобой, — ответила женщина. — Ты когда-нибудь смотрел на себя в зеркало, будучи одетым только в плавки и имея хороший загар? Зрелище, достойное внимания.

— Нет, я предпочитаю смотреть на тебя, — сказал Фрост с улыбкой. — А что во мне такого примечательного?

И он оглядел свою грудь, живот, ноги и руки.

— Да ты же ходячее анатомическое пособие. По твоим шрамам можно изучать хирургию.

Фрост добродушно усмехнулся и еще раз оглядел себя. Действительно, Бесс была права.

— А ты никогда не хотел собрать все пули, которые из тебя вытащили? — спросила женщина. — Их можно было бы хранить на память в какой-нибудь большой кастрюле.

— Это, кажется, одна из моих старых шуток? — спросил капитан.

— Возможно.

Бесс взяла шезлонг, подвинула его к месту, где сидел Фрост, и села, предварительно одев темные очки.

— Как ты себя чувствуешь?

В ее голосе звучало беспокойство.

— Нормально. Нога еще плохо сгибается, но это ерунда.

— Слава Богу, что ты хоть сам не загнулся. Еще немного и началось бы обморожение.

— Ну, придумала — пугать Фроста обморожением.[1] А как насчет подняться в номер и немного согреться?

— Да брось ты свои шуточки. Почему этот твой Акбар не мог пострелять немного и надо было держать тебя все время у пушки?

— Конечно, мог. Где он? Эй, Акбар, иди сюда.

— Я говорю серьезно.

— Понимаю. Надо жениться на тебе, Бесс. Ты все равно уже пилишь меня, как заправская супруга.

— Давно пора.

Она наклонилась и поцеловала его в губы.

— Я люблю тебя, несмотря на то, что ты постоянно лезешь на рожон и делаешь все, чтобы тебя убили. И в один прекрасный день ты добьешься своего.

Фрост пожал плечами.

— На Диком Западе говорили: мужчина поступает так, как считает нужным.

— А как насчет здравого смысла?

— Да черт с ним. Пока мы можем не думать об этом — у наших ног Флорида, солнце и океан. Давай отдыхать. Мне надо восстановить силы.

— Да ты полжизни восстанавливаешь силы после твоих приключений. Сколько можно?

— Сколько нужно.

— Фрост, я говорю это только потому, что люблю тебя и не хочу, чтобы тебя убили.

— Я знаю.

Капитан улыбнулся, протянул руку и взял со столика пачку сигарет и зажигалку — старенькую “Зиппо”. Он закурил сигарету, но Бесс тут же вытащила ее у него изо рта.

— Спасибо.

Фрост рассмеялся и прикурил еще одну.

— Почему ты никогда не покупаешь своих сигарет?

— А зачем? Курение вредит твоему здоровью, и я охраняю его, принимая в себя часть никотина.

— Какая забота. А если…

— Капитан Фрост?

Наемник увидел человека, который на миг закрыл ему солнце, и удивленно поднял бровь.

— Пласкевич?

Глава двадцать девятая

Наемник поднялся на ноги и протянул руку, чувствуя боль в раненом боку. Сотрудник ЦРУ пожал его ладонь.

— Как дела в Исламабаде? — спросил Фрост.

— Так это тот самый? — спросила Бесс с угрозой в голосе.

Она тоже встала. Капитан обнял ее за талию и привлек к себе, нежно, но решительно.

— Да, это я, — усмехнулся Пласкевич. — Главный виновник. А вы, наверное…

— Это Бесс, — сказал наемник.

— Очень приятно, — снова улыбнулся Пласкевич. Бесс подозрительно оглядела его.

— Не хотите ли вы сказать, что это простое совпадение: тот же отель в Майами и…

— Нет, мисс Столмен, это не совпадение.

— Черт возьми, — раздраженно сказала женщина, и Фрост успокаивающе похлопал ее по бедру. — Я не знаю, что вам здесь нужно, мистер Пласкевич, но он еще не оправился от тех ран…

— Тихо, — шепнул капитан. — Дай человеку высказаться. Я не собираюсь больше никуда влезать.

— Что, горбатый выпрямился? — бросила Бесс.

— Расслабься, родная.

Фрост сильнее прижал ее к себе и повернулся к сотруднику ЦРУ.

— Она права, мистер Пласкевич. Я до сих пор прихожу в себя после того дела.

— Я знаю. Можем мы с вами поговорить? Только не здесь. В баре, скажем? — Пласкевич повел плечами, облаченными в шерстяной пиджак. — Здесь очень жарко, я не привык к такому климату.

— Бесс… — начал Фрост.

Женщина решительно повернула голову.