– Ну, раз мы не хотим умереть в этом паршивом местечке, надо послать разведчиков по восточной дороге. Повезет – проскочим. Я распоряжусь.– Водер тяжело поднялся из-за стола.
      Рандо не стал возражать и отдал приказ «леопардам»:
      – Возьмите людей. Позаботьтесь о мертвых. Головы долой. Затем оттащите в крайнюю избу и сожгите. Всех мертвецов,– и, видя, как окаменели лица рыцарей, с нажимом сказал: – Всех. И своих, и чужих.
      – Не по-людски это как-то, милорд,– покачал головой Глум.– Ведь наши…
      – Ты забыл, что рядом ходит некромант. Если он еще раз применит силу, нас сожрут, точно свиную колбасу. Я не могу этого допустить.
      – Спорить бессмысленно,– согласился Юргон.– Я бы отдал точно такой же приказ. Ступай с «леопардами», Глум. Поговори с людьми.
      Когда хлопнула дверь, Рандо скривился:
      – У тебя такие же мерзкие ощущения, как и у меня?
      Огонек пожал плечами:
      – Ты все сделал правильно. Можешь считать это словами утешения.
      – Вот уж в чем я точно не нуждаюсь! – фыркнул рыцарь.– У тебя еще осталась та дрянная трава?
      – Опять жар?
      – Немного,– признался Рандо.– Что с пленными?
      – Я их отпустил,– равнодушно сказал Юргон, наливая воду в жестяную кружку.
      – Как?! – взвился рыцарь.
      – Все нормально. Успокойся.– Маг был невозмутим.
      – С каких пор ты здесь командуешь, Юргон?! – зло отчеканил молодой человек.– Это мой отряд. И моя ответственность!
      – У тебя ответственности по горло. Ты скоро захлебнешься ею. Считай, что я спас тебя от лишней траты времени. Я поговорил с ними. Они не лгут. То, что поведали эти ребята, мог знать только тот, кто был в Башне. И не в Преддверии. А в самом сердце. Я уверен, им можно доверять.
      Рыцарь подошел к магу вплотную. Он был выше и физически сильнее Огонька. И не боялся его «искры».
      – Это последний раз, когда ты принимаешь важное решение, не посоветовавшись со мной. Я понятно объясняю?
      – Вполне,– невозмутимо произнес тот.
 
      …В воздухе остро и неприятно пахло дымом. Рандо смотрел на черную выжженную землю и все еще тлеющие головешки – остатки огромного погребального костра. От погибших солдат к утру остался лишь пепел.
      Он знал, что поступил правильно. Живые важнее мертвых. Но на душе сгребли кошки. Кроме него возле пепелища находился только Отор – остальные или отдыхали, или несли дежурство. Жрец помолчал какое-то время, затем поплевал на мозолистые ладони и взялся за лопату.
      – Грешно, если они не получат последнего пристанища,– пояснил он, поймав на себе задумчивый взгляд рыцаря.– Предам земле немного пепла. Думаю, это справедливо. Конечно, здесь не только наши, но и набаторцы, но Мелот учит нас прощать врагов своих. Особенно если это происходит после их смерти.– Отор хрипло рассмеялся.– Иногда я нахожу книгу Созидания ужасно смешной. Тот, кто ее писал, был не лишен понимания житейской сути.
      – Ты опять кощунствуешь…
      – Мелот простит своего слугу. Он всегда так делает, если мы не замышляем зла.– Разговаривая, жрец не переставал работать.– Ты не видел Юргона, сын мой? Хочу поговорить с ним по поводу сожженного храма.
      – Я не уверен, что у него был выбор…– хмуро бросил Рандо.
      – И я тоже. Поэтому надо объяснить ему, что на нем нет греха за этот поступок. Дом Мелота – святое место, но он не в обиде за пожар. Души, вырванные колдуном из Счастливых садов, обрели покой, пройдя сквозь очищающее пламя. Огонь был во благо. Поэтому нехорошо, если сердце Юргона будет терзать вина. Он должен знать, что бог любит его не меньше, чем раньше.
      Рыцарь не стал озвучивать мысль о том, что вряд ли Огонек сейчас мучается угрызениями совести.
      – Я передам ему твои слова.
      Отор сосредоточенно хмыкнул и налег на лопату.
      Дождь, который должен был пойти еще на рассвете, так и не начался. Пасмурное утро неожиданно стало ясным днем. Ветер прогнал серые тучи на восток, за Слепой кряж, и обнажил по-осеннему глубокое небо. Солнечные лучи грели пропитавшуюся влагой землю, и казалось, что выматывающих серых дней непогоды вовсе не было. В такой момент легко расслабиться, предаться ложному чувству безопасности и… превратиться в покойника.
      Но солдаты и не думали ловить ворон – соседство с некромантом заставило всех быть начеку. На восточной дороге сооружали большую баррикаду.
      – Время работает не на нас,– сказал Рандо Водеру.
      – Это так, племянник. Южане не идиоты, чтобы лезть туда, где их ждут. Будут искать другую точку прорыва. Поселок, конечно, маленький, но и нас не так много, чтобы заткнуть все дыры.
      – Их тоже не тысяча, раз мы еще живы. Наблюдатели на колокольне предупредят об опасности. Будет несколько минок, чтобы перебросить силы.
      – Главное, чтобы не произошло одновременных атак с двух направлений,– проворчал Водер, словно медведь.– До ночи все должно быть спокойно. Но переживем ли мы ее… Хочешь совет?
      – Я и так знаю, что ты скажешь. Следует уходить. Да. Я с тобой согласен. Все достаточно отдохнули. Можно попытаться прорваться. Но скольких мы потеряем? А если дальше, на дороге, они догадались поставить заслон? Лошади не пройдут. Собьемся в кучу. Да и при скачке растянемся на четверть лиги, перещелкают по одному. Когда вернутся разведчики, я приму решение. До наступления темноты около восьми часов.
      Водер смотрел на пустую дорогу:
      – Не уверен, что наше бегство что-то решит. Они словно знали, где нас ждать. И загнали в лову…
      Он осекся, так как на колокольне низко затрубил рог.
      – У реки! Быстрее!! – долетел крик наблюдателей.
      Когда Рандо вместе с Водером и несколькими солдатами оказались рядом с мельницей, все уже было кончено. Один из солдат сидел на земле, зажимая рукой хлещущую из разорванного плеча кровь, второй суетливо рвал на повязку чистую тряпку.
      – Лекаря! – зычно гаркнул Водер.
      Неприятно пахло ряской, смертью и… страхом. После долгих дождей течение реки было необычайно сильным, редкие желтые листья неслись по темной маслянистой воде, словно подхваченные ураганом парусные корабли купцов Золотой Марки.
      Северянин стоял над двумя трупами, негромко переговариваясь с Йогером – высоким сухопарым «леопардом» с орлиным носом. Оба мертвеца у их ног оказались страшно изрублены. Обляпанные грязью головы лежали тут же. Рандо узнал погибших и едва сдержался, чтобы не помянуть Бездну. А вот дядя, не стесняясь, высказал несколько соображений по поводу неудачного года в общем и кровопийцы-некроманта в частности.
      – Боюсь, командир, от этих разведчиков мы уже ничего не узнаем,– мрачно произнес Йогер, и рыцарь нахмурился еще сильнее.
      Самые опытные из его следопытов, отправившиеся с утра на разведку, были мертвы.
      – Что произошло?
      «Леопард» пожал плечами, посмотрел на подтягивающихся к месту схватки солдат.
      – Мы… тут… были,– прохрипел раненый солдат, над которым уже колдовал полковой лекарь, накладывая давящую повязку.– Я отошел. Чтобы посс… по нужде. Вон. За кустик. К реке спиной повернулся. Всплеск услышал, начал оборачиваться, и тут эта… тварь в плечо вцепилась. Кольчугу, словно бумагу, порвала… гадина. Заорал. Хорошо, что северянин рядом был. Выручил. Порубил их в капусту.
      Га-нор предпочел промолчать.
      – У нас не хватит людей, чтобы расставить везде караулы,– наклонившись к Рандо, произнес Водер.
      – Это и не понадобится. Достаточно двух патрулей. Предупреди, чтобы никто не ходил поодиночке.
      – Хорошо. Ты куда?
      – Следует проверить подходы к лесу.
      – Надеюсь, сам туда не полезешь? – поинтересовался пробравшийся через тростник Юргон. Он безразлично посмотрел на трупы и счел нужным пояснить свое странное появление и перепачканные до бедра штаны: – Поставил еще одну ловушку на случай, если они облюбовали реку. Но это мой последний вклад в оборону. «Искре» понадобится время, чтобы восстановиться.
      – Сними ее,– посоветовал Рандо.– От тебя гораздо больше толку в открытом бою. Незачем расходовать силы на то, что может и не понадобиться.
      Маг с сожалением осмотрел изгвазданную одежду, огорченно выпятил нижнюю губу:
      – Выходит, зря я там мок. А насчет леса ты прав. Надо пытаться уйти туда. Вот только раненые…
      – Носилки уже делают,– хмуро произнес Рандо.– Но вначале нужна разведка.
      – У нас больше нет разведчиков. Придется идти вслепую. Или прорываться по восточной дороге. К Слепому кряжу. Я постараюсь обеспечить поддержку и отвлечь некроманта.
      – Только не дорога,– отрицательно покачал головой рыцарь.– В суете нас расстреляют, как зайцев.
      – Я Огонек, а не воин. Но я знаю, что колдун, который находится где-то там,– он неопределенно махнул рукой,– медлит неспроста. Он выжидает, и меня это очень беспокоит. Сколько погибнет? Десять? Двадцать? Но кто-нибудь из нас прорвется. А если Белый придет сюда, придет всерьез, а не как в прошлый раз,– живым не уйдет никто.
      – Жертвовать одними ради спасения других рано или поздно придется. Но жертва не должна быть напрасной. Терять людей из-за спешки и плохо проведенной разведки – верх глупости.– Молодой человек заметил, что северянин стоит недалеко от них, дожидаясь окончания беседы.
      – Тебе что-то надо? – Рыцарь постарался, чтобы слова не прозвучали резко.
      – Да,– склонил голову рыжий.– Мы с другом застряли здесь не по своей воле. Не знаю, сколько вы будете тянуть. Но мы не желаем дожидаться зимы. Хотим уйти сегодня ночью.
      Водер негромко заворчал, но Рандо показал, что следует помолчать и послушать.
      – Я следопыт. Проверю и лес, и дорогу.
      – Взамен на что?
      – Ни на что.– Га-нор пожал плечами.– Я ведь сказал – нам нужно уйти. Мы торопимся. Если там можно пройти – пройдем вместе. Не захотите – уйдем одни.
      – Я не слишком тебе доверяю, сын Ирбиса,– счел нужным заявить Водер.
      Северянин с каменным спокойствием выдержал испытующий взгляд «леопарда».
      – Иди,– принял решение Рандо.– Но без своего приятеля. Он останется здесь.
      – Превосходно,– улыбнулся следопыт.
      – Глум,– окликнул молодой рыцарь командира лучников.– Проследи, чтобы его пропустили без помех.
      – Надеюсь, он не отправился к набаторцам с рассказом о нас,– проворчал Водер, когда рыжий ушел.
 
      – Не стоит искать тьму там, где ее нет,– философски заметил Юргон, прежде чем Рандо что-то ответил.– Забудьте о шпионах. Опасайтесь колдуна.
      В небе тоскливо закричали журавли. Рандо рей Валлион поднял голову и, заслонив глаза от яркого солнца, проследил, как птичий клин, мерно взмахивая крыльями, плывет на юг.
      Их призывные крики звучали точно так же, как в тот день, когда мрачный и подавленный Водер привез черную весть его матери. Отец Рандо погиб на Гемской дуге, сражаясь на правом фланге против отборных частей Высокородных дельбе Васке. Так что теперь журавлиная песня для молодого рыцаря ассоциировалась лишь с одним – близостью смерти.
      Рандо окинул взглядом крыши осиротевших деревенских домов. Запах гари так никуда и не исчез. Водер громко сопел, шагая рядом, и то и дело перекладывал боевой молот с одного плеча на другое.
      Они добрались до таверны, вошли в пустой зал. Старший рыцарь достал из дорожной сумки истершуюся за время путешествия карту. Ее углы были смяты, на месте сгибов появились дыры. Расстелив пергамент на столе, Водер склонился над поблекшим рисунком.
      – Лошадей придется бросить,– нарушил молчание Рандо.
      – Правильное решение,– одобрил дядя.– Будем надеяться, что северянин принесет нам хорошие вести.
 
      Окутанный осенним увяданием лес уже успел погрузиться в сладкую полудрему – предвестницу глубокого сна, приходящего каждый год, как только приближается зима. Золотые ветви, частично лишенные листвы, шумели над головой Га-нора, нашептывая ему ласковую, едва слышную колыбельную песнь.
      Сын Ирбиса не спеша пробирался по одной из множества проложенных среди посеревших папоротников троп, по которым не раз и не два ходили крестьяне. Лес был щедр к ним. Всегда делился с людьми хворостом, грибами, ягодами и зверьем. Теперь жители деревни мертвы, а солдатам не до лесных даров.
      Миновав несколько больших вырубок, северянин остановился возле ели, на шероховатом стволе которой все еще были заметны старые, сделанные топором зарубки. Следопыт в сотый раз прислушался. В ветвях шумел ветер. Немногочисленные птицы вносили в унылую осеннюю тишину хоть какое-то подобие жизни.
      За еловой рощей начинался небольшой овражек, заросший умирающей крапивой, на дне которого бежал ручей, несший желтые листья. Едко пахло сыростью и увяданием. Га-нор, легко ступая и стараясь избегать сырых участков, на которых его следы стали бы особенно заметны, побежал вдоль оврага. Примерно через десять минок он, глянув на бьющее через ветви солнце и определив направление, оставил ручей у себя за спиной.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.