Убийца ее мужа

– Ладно, садись. Я включаю в бригаду по расследованию «дела Арзаевой» – как мы пока условно называем цепь известных вам убийств – еще двух оперативных сотрудников: Склярова и Радимова. – Зайцев кивнул на лейтенантов. – И сейчас мы начнем нечто вроде мозгового штурма. Нам еще неизвестны результаты баллистической экспертизы – из какого ствола убит Эдуард Хромов, но примем пока за данность: убийца все тот же, или, точнее, та же. Я имею в виду Азу Арзаеву в тех случаях, когда применялось огнестрельное оружие. Но я не исключаю, что и ножом или кинжалом орудовала тоже она. Арзаева – кавказская женщина, а значит, владеет холодным оружием по определению. Скорее всего, она действует по ситуации,– какое орудие убийства ей сподручнее применять в данный момент, такое и идет в ход. – Выпалив все это на одном дыхании, майор взял паузу и оглядел своих сотрудников, видимо, пытаясь оценить, насколько каждый из них согласен или не согласен с ним. Однако все оперативники сидели с совершенно непроницаемыми лицами, находясь, похоже, при своем, сугубо индивидуальном мнении. Не дождавшись какой-либо реакции со стороны подчиненных, начальник отдела продолжил свой монолог: – Но я также не исключаю, что ей кто-то оказывает помощь. Второй главный вопрос: каковы мотивы преступных действий Азы Арзаевой? Я пока вижу только один – месть. Мужа с любовницей она застрелила, понятно почему, а Хромову Арзаева отомстила за его фотографии. Ведь это даже не Карнаухов, а Хромов разрушил ее семейное счастье! Пока она не ведала, что муж ей изменяет, никаких проблем для Арзаевой не существовало. И тут Хромов предъявляет ей компрометирующие Карнаухова фотографии – причем делает это публично! Он совершенно явно провоцирует Арзаеву на месть, имея, конечно, в виду еще и то обстоятельство, что она – женщина с Кавказа, где кровавые расправы за любовные и тем более семейные измены в ходу. И понеслось… – Он опять взял паузу и на этот раз спросил своих сотрудников напрямую: – А как вы думаете, ребята?

– Тогда за что же была убита Ольга Агапова? – поинтересовался в свою очередь мнением начальника Колодков.

Майор, однако, оказался к этому вопросу готов и ответил не задумываясь:

– В «Монмартре» ее считали любовницей Хромова. Возможно, Арзаева полагала, а может быть, и имела какие-то конкретные основания полагать, что Агапова помогала своему дружку Эдику в сборе компромата на Карнаухова.

– А как вы объясните убийство спартаковского фаната? – спросил все тот же Колодков, давая этим вопросом понять, что не разделяет мнение майора: версия Зайцева ему казалась слишком простой и не объясняющей все обстоятельства данного дела.

Понимаешь, старший лейтенант… – задумчиво и, можно сказать, проникновенно произнес начальник отдела, после чего вылез из-за стола и встал прямо напротив Колодкова, как бы для того, чтобы его слова не распылялись по всему помещению, а доходили до адресата быстро и точно. Сергей, естественно, не мог допустить, чтобы он сидел, а его начальник стоял, и старшему лейтенанту тоже пришлось подняться со стула. При этом картину они вдвоем создавали довольно комичную: небольшого роста, пузатенький и вальяжный командир и его подчиненный – двухметровый, амбалообразный детина, вытянувшийся по струнке. Глядя на них, все присутствующие не смогли сдержать улыбок. – Я полагаю, здесь произошло вот что. Эта Арзаева, насколько можно понять по фотографиям и оценкам свидетелей, – девица чрезвычайно привлекательная. Вполне возможно, тот несчастный парнишка, встретив ее, причем в довольно безлюдном месте, стал к ней клеиться. И скорее всего перешел допустимую грань. Короче, я полагаю, что здесь имела место самозащита, как, скажем, в случае Человека Со Шнурком. Кстати, личность этого маньяка наконец установлена: Николай Полуяров – бывший спецназовец, участвовавший еще в первой чеченской войне. Так что ничего удивительного, если у мужика в результате крыша поехала. – Тут майор похлопал Колодкова по плечу. – Ну как, Серега, убедительно? Тот неопределенно повел головой:

– Что-то в этом есть.

На самом деле Лев Зайцев и сам не слишком верил в свою версию, но считал, что хотя бы от чего-то надо отталкиваться при выборе дальнейшего плана действий.

– Ну а ты, Димыч, чего молчишь?

Бороздин не сразу ответил на вопрос майора.

Наконец, тяжко вздохнув, произнес:

– Я пока не понимаю, что происходит, командир. Имеющиеся факты плохо ложатся в какую-либо схему. Мне кажется, мы еще очень мало знаем, чтобы делать совершенно определенные выводы, хотя уже и имеем достаточно много трупов. Ясно одно, что надо ловить Арзаеву, но следует также собирать все возможные данные по традиционным версиям. Начнем с самого начала. Кроме мести, если не зацикливаться на одной Арзаевой, кому была выгодна смерть Карнаухова как весьма богатого человека? Его наследникам, естественно. Но мы их так и не установили. А между прочим, Людмила Силкина, все из того же отдела сбыта, родом из Туркмении, откуда приехал и Карнаухов. Что-то не нравится мне и вся эта история с фотографиями. Ведь никто из нас их не видел, как и соответствующую фотопленку. Вопрос вроде бы второстепенный, но… Его перебил начальник отдела:

– Вот тебе показания Хромова. – Майор протянул Дмитрию папку с бумагами. – Здесь указано агентство и конкретный детектив, с которым Хромов сотрудничал. – У тебя все?

– Остался пока не допрошенным важный свидетель: начальник отдела сбыта фирмы «Монмартр» Малков. К нему не допускали врачи. – Бороздину пришлось соврать в течение часа дважды, а ведь это обычно его месячная «норма»!

– Малкова завтра должны выписать из больницы, – поступило неожиданное сообщение от Колодкова. – Я туда сегодня звонил.

Итак, ближайшие задачи на будущее, – объявил Зайцев, любивший побалагурить за рюмкой водки или кружкой пива, но не терпевший длительных совещаний, поскольку его постоянно таскали «наверх», на разного рода оперативки, установки и пятиминутки, длившиеся часами. – Арзаеву объявляем в федеральный розыск, иначе начальство нас потом не поймет. Вы, двое, – он ткнул пальцем в лейтенантов, которые немедленно вскочили на ноги, – завтра же выезжаете в Чечню, на родину Арзаевой, и узнаёте там про нее и ее родственников все, что только можно. Ты, Бороздин, – тот тоже поднялся со стула, – допросишь Малкова и съездишь, раз уж считаешь нужным, в детективное агентство на предмет хромовской фотопленки. Теперь с тобой, Серега… – Майор вдруг замер, словно в голову ему пришла какая-то необыкновенно продуктивная мысль. – Тут же факс на наш запрос из Туркменистана пришел, а я его так и не успел просмотреть! Все время по большим кабинетам мотался. – Он достал из ящика стола лист бумаги и быстро пробежал его глазами. – Ага, Карнаухов-то в свои тридцать восемь уже до Арзаевой был женат, разведен и имел троих детей: мальчика Гену и девочек Любу и Галю. Пацану сейчас, выходит… сколько же?., семнадцать, а девицам – девятнадцать и пятнадцать. И они теперь – граждане России! Вон оно как!

– А адресов их в факсе нет? – поинтересовался Колодков.

– Бог с тобой, Серега! Ты хочешь, чтобы туркмены за нас нашу работу делали? Вот ты этих Гену, Любу, Галю и установишь. Фамилии их известны – Карнауховы.

– А фамилия жены тоже Карнаухова? – осведомился капитан.

– Естественно.

– А в девичестве?

– Хм… Ты слишком много хочешь, Димыч! – Он еще раз, уже повнимательнее, перечитал факс, и у него едва ли не в буквальном смысле полезли глаза на лоб. – Есть, однако, фамилия жены Карнаухова в девичестве. И фамилия эта – Силкина!

– Людмила?! – в голос вскричали Бороздин и Колодков, повскакав со своих мест.

– Именно что Людмила! По отчеству Евгеньевна. А наша Людмила – как по батюшке?

Капитан со старшим лейтенантом, переглянувшись, пожали плечами.

Глава пятая

В поисках новых версий

1

На следующий день Бороздин прямо с утра решил ехать в «Склиф» с идеей перехватить свидетеля Малкова еще до выписки из больницы. А то совершенно непонятно, куда он потом вместе со своей подружкой двинется – то ли к себе домой, то ли к ней, то лик кому-нибудь из них на дачу, тем более что наступила пятница.

Вчерашний небольшой шухер по поводу Людмилы Силкиной быстро сошел на нет, когда выяснилось, что отчества у нее и бывшей жены Константина Карнаухова – разные. А совпадения имен и фамилий – скорее всего дело случая. Хотя если сюда приплюсовать тот факт, что и сотрудница фирмы «Монмартр» тоже из Туркмении, – все это, конечно, настораживало. Потому в Ашхабад послали новый запрос на предмет: не имеет ли Силкина из «Монмартра» каких-либо родственных связей с Константином Карнауховым. Впрочем, все в отделе, начиная с его начальника Левы Зайцева, сомневались, что туркмены всерьез возьмутся изучать генеалогию гражданки другого государства.

Ехал капитан опять без Колодкова – тот отправлялся к детям Карнаухова. Жили они, как выяснилось, под Москвой, что хорошо, ноне все в одном месте, что несколько хуже. Гена обитал в городе Демидове, пятнадцатилетняя Люба с матерью – в Воронцове. Там же, в Воронцове, но в отдельной квартире проживала девятнадцатилетняя Галя.

В «Склифе» капитана ждал небольшой сюрприз: выяснилось, что Малков выписывается отнюдь не сегодня – он покинул больницу еще вчера.

Дмитрий немедленно набрал номер его домашнего телефона, но трубку никто не снял.

В «Монмартре», куда капитан сразу же позвонил, сообщили, что Малков и Силкина должны выйти на работу в понедельник.

Делать нечего – приходилось контактировать напрямую с «фурией», и Бороздин снова стал тыкать в кнопки своего мобильника. Ему ответил строгий женский голос, который он сразу узнал.

– Вас беспокоит капитан Бороздин, уважаемая Людмила Никитична, – сказал капитан достаточно настороженно: никогда не знаешь, что можно ожидать от женщин с повышенной степенью истеричности.

Но та вроде как обрадовалась:

– О! Капитан Бороздин! Ну, конечно, я вас прекрасно помню! Это ведь вы оказались столь любезны, что навестили нас с Федором Филиппычем в больнице.

– Совершенно верно. – Дмитрий облегченно выдохнул. – Я, собственно, хотел узнать, как здоровье уважаемого Федора Филиппыча.

– С ним все в порядке, – сказала Силкина с довольно кислой интонацией. – Сейчас он поехал в гости к каким-то родственникам.

– Вот как! – Бороздин не мог скрыть своего огорчения: этот Малков просто неуловим. – И когда же он будет дома?

– Не знаю. Но я готова ответить на все ваши вопросы, – произнесла свидетельница, можно сказать, призывно.

Чересчур плотное общение с нею не входило, однако, в планы Бороздина.

– Спасибо. Я обязательно позвоню вам в ближайшее время. – И он поспешил разъединиться.

В частном охранном предприятии «Ангел-хранитель» его поджидала очередная неудача:

детектива Артура Шалимова, с которым сотрудничал Хромов, по словам охранника, не было на месте.

– Когда же он будет? – с трудом подавляя досаду, осведомился капитан.

Охраннике видимым безразличием к «клиенту» пожал плечами:

– У детективов нет определенных присутственных часов.

– А директор ваш у себя? – спросил Дмитрий, только сейчас предъявляя «корочки».

Секьюрити изучил документ внимательно, но остался столь же равнодушен к посетителю:

– Вряд ли генерал вас примет.

– Почему же? Я ведь по служебным делам, а не по личному вопросу.

– Вот именно! – На лице охранника промелькнула и тут же погасла нагловатая ухмылка. – Ведь каждая минута рабочего времени нашего директора больших денег стоит.

Капитан начал злиться.

– Вы чего добиваетесь? Чтобы вашего директора вызвали в прокуратуру повесткой?

Ну хорошо, – пошел на попятную секьюрити. – Сейчас звякнем в приемную. – После короткого разговора по телефону он сделал приглашающий жест рукой. – Пройдите на второй этаж. Комната двадцать один. Вас примет заместитель директора Илья Петрович.

Бороздин провел в агентстве «Ангел-хранитель» чуть ли не четыре часа, и все без толку.

Илья Петрович оказался не в курсе дела с Эдуардом Хромовым и предложил дожидаться детектива Шалимова в комнате отдыха, где можно было выпить бесплатного кофе, ознакомиться со свежей прессой или погонять шары на бильярде.

Заместитель директора также предупредил, что встреча с детективом может оказаться для сотрудника окружного УВД бесполезной, так как сведения, которые хочет получить капитан Бороздин, являются коммерческой тайной, охраняемой законом. Затребовать подобного рода информацию можно только по судебному постановлению.

Так оно все и произошло. Появившийся только часа в три дня Шалимов даже отказался подтвердить факт своего сотрудничества с Эдуардом Хромовым и действительно затребовал соответствующее решение суда.

Конечно, в тот момент капитан здорово разозлился, но потом, по дороге в управление, подостыл и на холодную голову пришел к выводу: иного результата от посещения детективного агентства и быть не могло. Ведь Шалимов, ведя слежку И тайную съемку (если, конечно, Хромов не собрал), нарушил не одну статью закона. Чего ради юн должен в этом признаваться вот так, запросто, по доброй воле?

А Лева Зайцев из-за такого пустяка, как эта фотопленка, которая по большому счету ничего не доказывает и ничем не помогает расследованию, связываться с судебными инстанциями, конечно, не будет. Начальнику отдела лишняя головная боль ни к чему. Придется, видимо, рассудил капитан, плюнуть на это дело.

Он посмотрел на часы и убедился, что на сегодняшнюю лекцию Григория Алексеевича Круга сильно припозднился. Было уже около четырех дня. Но он все равно решил заглянуть в «Радугу» – теперь уже просто для того, чтобы перекусить.

Профессора действительно на месте не оказалось, да и вообще народу было меньше обычного – обеденная пора прошла, а время ужина еще не настало.

Теперь можно выбрать любой столик, и он почти неосознанно сел за тот, где вчера встретился взглядом с Азой Арзаевой, стоявшей на улице.

Взяв традиционный борщ и не менее традиционную отбивную, он заставил себя съесть первое, не оглядываясь и не кося глазами по сторонам. Но, разрезая ножом постную свинину, Дмитрий таки не выдержал и слегка повернул голову в сторону большого зеркала, где отражалось все происходящее перед стеклянным фасадом кафе.

На улице стояла и смотрела на капитана, все так же загадочно улыбаясь, Аза.

Что же это за чертовщина такая?! Мерещится ему она или девушка играет с ним в какую-то свою игру?

Капитан, постучав вилкой по столу, вновь принялся за свиную отбивную, посматривая при этом все-таки в зеркало.

Аза, видимо догадавшись, что он за ней наблюдает, весело помахала капитану рукой.

Бороздин повернулся в сторону улицы. Ничего не изменилось. Аза продолжала стоять на месте и теперь посылала ему воздушные поцелуи. На ней сегодня были короткая красная юбчонка – кажется, даже та, в которой девушка снималась для фотопортрета, – того же цвета блузка и легкий белый шелковый пиджачок. Длинные смоляного цвета волосы свободно раскинулись по ее плечам.

Дмитрий оглядел окружающее девушку пространство. Рядом с ней никто не стоял, но прохожие, преимущественно молодые ребята, бросали в ее сторону оценивающие и одобрительные взгляды.

Выходит, Азу видят и другие люди, а раз так, – пришел капитан к выводу, – значит, она не мираж.

Вроде как принимая игру девушки, он призывно махнул ей рукой и указал на место рядом с собой, нота вновь улыбнулась, теперь уже с оттенком печали, и медленно двинулась вдоль фасада кафе, вскоре исчезнув из его поля зрения.

Капитан отбросил нож и вилку и вновь, как в прошлый раз, ошалело выбежал из кафе.

Девушки, как и следовало ожидать, на улице не было. Но на этот раз Бороздин не ограничился констатацией данного факта, а решил тщательно обследовать территорию, примыкающую к кафе. Его интересовало, каким образом Аза Арзаева успевает так быстро скрыться.

Близлежащих переулков и проходных дворов он не обнаружил, после чего решил обследовать прилегающие к «Радуге» дома в том направлении, куда скрылась Аза Арзаева.

В первом же из них капитан нашел подъезде двумя выходами, и все стало более-менее ясно. Девушка ныряла в этот подъезд и оказывалась в другом дворе, выходившем на параллельную улицу.

По тому же маршруту теперь проследовал и Дмитрий, но Арзаевой, конечно, уже не обнаружил.

Бороздин не знал, чего добивается такими странными поступками девушка и каким манером она вышла на него. Не знал и не мог придумать внятного объяснения происходящему. Но образ Азы притягивал его к себе все больше и больше.

2

После обеда капитан зашел в управление и неожиданно обнаружил там своего напарника.

– А ты чего не в области?

– Зайцев мне обещал машину дать, но так и не сподобился, – хмуро объяснил ситуацию старший лейтенант. – Вот с утра в конторе и кантуюсь.

– Поехали на моей тачке, – тут же принял решение Бороздин. – Я уже освободился.

– Что-то разнюхал? – полюбопытствовал Сергей.

– Нулевой вариант, – отмахнулся капитан и посмотрел на часы. – Двигаем в Воронцово: оно поближе, чем Демидов, будет.

– Один момент, я только начальству доложу.

Через пару минут сыщики в «Самаре» Бороздина уже пылили по Минскому шоссе, а еще через полчаса въехали в город Воронцово, известный тем, что здесь находятся многочисленные тренировочные базы Госкомспорта России и проживает немало известных спортсменов.

Дом Людмилы Евгеньевны Карнауховой и ее дочери Любы располагался на краю города, прямо возле леса.

Люба, видимо, и открыла операм дверь.

– Говорите, вы из милиции, – с сомнением произнесла юная Карнаухова, держа дверь на цепочке. – А эти… как их… жетоны у вас есть?

– У нас есть кое-что получше, милая девушка, – вышел на передний план Колодков. – У нас есть удостоверения сыщиков. – И он эффектным жестом выхватил «корочки» и продемонстрировал их Любе. – Проверка паспортного режима, красавица, – пояснил он ей неким особенным шепотом с придыханием.

Лучезарная улыбка окрасила не слишком-то привлекательное, по мнению Бороздина, лицо девушки, и цепочка вроде как бы сама собой освободила дверь.

Дмитрий, поздоровавшись с обитательницами квартиры, внимательно осмотрел непритязательную «двушку», не упуская, однако, из виду и обеих дам. Конечно, внешность сплошь и рядом бывает обманчива, как, впрочем, и бытовая обстановка. Но все-таки…

Слишком простой и безыскусной выглядела старшая из Карнауховых, а младшую вряд ли стоило принимать всерьез в таком важном деле, как умышленное убийство с целью завладения материальным состоянием собственного отца.

Конечно, в данном криминальном деле им мог кто-то и помочь, но, похоже, в квартире давненько не было мужика. Что, впрочем, Бороздина не слишком удивило – уж больно безрадостную картину представляла собой старшая Карнаухова, а младшая являлась почти ее копией.

– Ну а как идут дела у Генки? Тот, что в Демидове проживает? – поинтересовался между тем Колодков.

Вопрос был задан именно матери этого Генки, но та как-то уклончиво повела плечами, и тогда в разговор вступил капитан:

– А вы знаете, что ваш бывший муж, господин Карнаухов, умер или, точнее, погиб?

– Нет, откуда же мне знать?

Но Бороздин заметил, что в глазах ее сверкнуло откровенное злорадство без видимых признаков удивления, что, кроме ненависти к Константину Карнаухову, могло означать: его смерть для нее не новость.

Имелось, как полагал капитан, и другое подозрительное обстоятельство: Карнаухова ни разу не спросила о цели прибытия милиционеров в ее довольно отдаленное жилище. Будто те заблудились и заглянули, так сказать, на огонек. А шепоток в квартирных дверях Колодкова «насчет проверки паспортного режима», исходя из ее диспозиции, она расслышать не могла, поскольку в это время находилась в другой комнате.

– А вас обстоятельства его смерти не интересуют? Все-таки вы с бывшим мужем прожили вместе немало лет, родили от него троих детей…

– Я надеюсь, что его пристрелили, как собаку, вместе с какой-нибудь его очередной шлюхой. – И Людмила Евгеньевна улыбнулась самым что ни на есть зловещим образом. – А вы для чего сюда заявились? Соболезнование мне выразить? В гробу я видела таких сочувствующих!

Бороздин переглянулся с Колодковым, с которым ни мужчины, ни женщины до сих пор не позволяли себе общаться в столь вызывающей манере, и прочел на его лице искреннее возмущение, которое было готово выплеснуться наружу в непредсказуемой форме. Поэтому Дмитрий быстренько распрощался с хозяйкой и почти за рукав вытянул старшего лейтенанта из квартиры.

…На улице Колодков дал выход своим эмоциям:

– Какого, интересно, хрена мы не взяли эту гадюку?!

– А что, собственно, мы могли ей предъявить?

– Да какая разница! – не переставал возмущаться старший лейтенант, который разделял мнение майора Зайцева: на несговорчивых фигурантов надо воздействовать силовым образом. – Ясно, что она врет и наверняка в чем-то замешана. Потому-то и хамила нам демонстративно – это у нее форма защиты такая. И она нас явно ждала! Уж я бы нашел возможность разговорить эту образину по существу дела! Этот крокодил у меня с крючка бы ни в жисть не сорвался! Зря ты, капитан, так быстро с якоря снялся. Может, испугался эту ведьму?

Успокойся, Серега. Людмила Карнаухова – конечно, стерва по жизни, по всему видать. Но не факт, что она играла какую-то роль в убийстве своего бывшего мужа. О его смерти мадам, видимо, знает, но только и всего. А врать она может просто по убеждению. Такие вот у нее жизненные принципы. Сейчас мы зайдем к Гале Карнауховой, завтра посетим в Демидове ее брата Гену, и у нас будет полная картина. Потом соберемся у Зайцева и обсудим план дальнейших действий в свете полученных новых данных. А вдова Карнаухова никуда от нас не денется, тем более – Зайцев хотел, чтобы мы просто прояснили ситуацию, не предпринимая никаких активных действий.

– Что-то я не припоминаю, чтобы он такое говорил, – продолжал злиться Колодков. – Зато он точно говорил, чтобы именно я навестил родственников убиенного Карнаухова. Я, лично. – И старший лейтенант выразительно посмотрел на Бороздина.

– Вот как! Ну что ж, намек понял. – Капитан вдруг подумал, что сегодня – пятничный вечер, и после тяжелой, попросту сумасшедшей недели совсем не помешает отдохнуть у телевизора, прихлебывая пиво и поглядывая футбол. Так что напарника как раз вовремя обуяло служебное рвение с элементами карьеризма. – Мешать я твоему творческому порыву не буду. Иди к Галине Карнауховой один. Только имей в виду: ждать я результатов твоего посещения не стану. Будешь добираться до Москвы на своих двоих.

– Идет, – тут же согласился Сергей.

Ехал капитан домой не спеша, отдыхая за рулем. Как повезло, что в летний пятничный вечер он едет именно в Москву, а не из нее! Какие кошмарные потоки машин двигались по встречным полосам! И в какие пробки попадали эти машины!

И как мало бедному менту надо для счастья: спокойно доехать до дома, зайти в ближайший универсам, купить полкило креветок, прихватить пару пива…

И получить в подъезде своего дома сильнейший удар по голове, после которого капитан Бороздин в момент потерял сознание.

3

Дома располагались в этом районе довольно бестолково, без всякой видимой системы, будто стадо коров на лугу. И Колодков никак не мог найти адрес Гали Карнауховой. Имелся, конечно, у него номер телефона девушки, но звонить, чтобы уточнить местонахождение ее дома, он не стал: посещать фигурантов следовало без предупреждения – всегда есть надежда, застав их врасплох, узнать нечто такое, что они предпочли бы скрыть.

Наконец после, казалось, бесконечных блужданий, сопровождаемых бесчисленными проклятиями, оперуполномоченный нашел нужный, двадцать четвертый дом – тот стоял аккурат между тридцать восьмым и двенадцатым. Поднялся на нужный этаж и позвонил в нужную квартиру.

Дверь ему открыли без предварительных вопросов, типа «кто там?». На пороге стояла девушка, удивительно похожая на недавно виденную Колодковым Любу Карнаухову и в то же время разительно отличающаяся от нее.

Это стало для старшего лейтенанта приятной – и даже очень приятной! – неожиданностью. Впрочем, ему уже и ранее доводилось встречать подобную игру природы, когда сестры являлись чуть ли ни близняшками, но одна из них не имела и намека на шарм, а другая обладала блистательной внешностью. Люба и Галя Карнауховы были именно такой парой.

Первой начала разговор хозяйка квартиры.

– Вы один? – поинтересовалась она, пытаясь заглянуть через плечо Колодкова, что из-за его гигантского роста было делом плохо выполнимым.

– А вам сколько надо? – деловито осведомился он, с удовольствием разглядывая ее миловидное, с умело наложенным макияжем лицо и высокую гибкую фигуру в домашнем, но достаточно нарядном платье: в таком обычно встречают близких друзей. – Многие, кстати, считают, что меня и одного слишком много.

Девушка ответила ему хорошо поставленной кокетливой улыбкой.

– Мне сказали, что вас будет двое.

– Кто сказал?

– Люба, сестра. Вы ведь из милиции? Значит, не прошла его сказочка о проверке паспортного режима. Карнауховы, мать с дочкой, все-таки знали о смерти президента «Этели» и легко догадались о цели визита милиционеров. И правильно предположили, что те посетят и других Карнауховых.

– Можно и так сказать, – решил он подпустить туману, тем более что девушка ему категорически нравилась, и у Сергея на ее счет возникли совершенно естественные планы. – Но у меня есть особое задание от нашего руководства. Разрешите войти?

– Ну конечно. Извините мою бестактность.

Она не походила на девушку, способную смущаться по пустякам, но старшему лейтенанту показалось, что Галя действительно почувствовала себя неловко.

– Меня зовут Сергей, – объявил он, когда хозяйка усадила его в кресло в гостиной. Вообще эта трехкомнатная квартирка и обстановка в ней были заметно богаче убогой «двушки», которую старший лейтенант недавно посетил. – А вас, наверно, Галя Карнаухова?

Каким-то особенным движением плеч она выразила свое недовольство.

– Да, по паспорту. Но мое сценическое имя – Гелена.

– Вот как? Вы – актриса?

– Да, я выступаю с сольными номерами в нашем городском ночном клубе и в других клубах области. Танцую и пою.

– А в Москве что же, не выступаете? Гелена поморщилась:

– Там своя мафия.

Старший лейтенант несколько демонстративно обвел взглядом шикарный интерьер гостиной:

– И, наверное, недурно зарабатываете?

Она поняла его намек:

– Тут все, включая саму квартиру, куплено отцом.

– И его смерть для вас, конечно, тяжелая утрата. – Старший лейтенант не без усилия изобразил сострадание на своем лице. Гелена не слишком уверенно кивнула, и Сергей продолжил расспросы: – А когда вы узнали о его гибели?

– Вчера. Люба позвонила. А ей сообщила какая-то знакомая, кажется, с работы отца.

– И вы знаете, как он погиб?

– Да. Неужели его и вправду новая жена застрелила?

– – Может быть так, а может и нет. А вы хорошо знали его вторую жену, Азу Арзаеву?

– Вообще никогда не видела. Ведь он на ней женился совсем недавно.

– Вы что-нибудь знаете о завещании отца? Было ли таковое вообще?

– Ничего не знаю об этом. Но надеюсь, отец меня не обделил. Он любил меня. Правда, Гену еще больше.

«Не похоже, однако, что девушка хоть чем-то поможет мне в расследовании, – констатировал старший лейтенант, – но у нее есть другие несомненные достоинства».

– Я должен вам сказать, Гелена, одну крайне неприятную вещь, – подчеркнуто сурово произнес он. – Следствие пришло к выводу, что убийство вашего отца связано с его наследством. Поэтому и вам как прямой наследнице состояния отца угрожает смертельная опасность.

– Господи, что же мне теперь делать?! – перепугалась девушка.

Все-таки она – провинциалка, отметил опер, несмотря на весь ее внешний лоск и некоторое знание жизни. А значит, эта Гелена покорно проглотит любую туфту. Конечно, можно было бы обойтись и без всяких фокусов, но так интереснее.

– Положитесь на меня. – При этих словах Колодков как бы невзначай расправил свою мощную грудь и крутые плечи. – Я ведь говорил, что у меня особый приказ начальства. И этот приказ гласит: охранять вашу жизнь, пока существует реальная угроза покушения на вас.

– И что же, вы будете находиться со мной неотлучно? – Она округлила глаза.

– Ну, по крайней мере всю сегодняшнюю ночь, – твердо заявил он. – Надеюсь, у вас найдется для меня угол, бутерброд с колбасой и глоток вина?

Гелена вперила в него долгий и пристальный взгляд, а потом вдруг широко и лукаво улыбнулась:

– Я вас поняла. Угол и бутерброд найдутся, а вот с вином проблема.

– Но ведь недолго и сходить! Я готов! – Девушка действительно все поняла как надо. Не такая уж она и провинциалка.

– И вы оставите меня одну, несмотря на смертельную опасность, угрожающую моей жизни?!– Гелена сделала большие глаза и завела их под потолок.

Я ненадолго. А пока оставлю вам свой пистолет. – И он действительно вынул из кобуры табельный ПМ.

– О! – Гелена сделала протестующий жест. – Я все равно не смогу взять его в руки. Я боюсь оружия.

– Тогда есть другой способ самосохранения. – Он засунул пистолет обратно в кобуру.

– Какой же?

– Всего один поцелуй. Он гарантирует вашу безопасность до моего возвращения.

Та понимающе кивнула: мол, все к этому и шло.