Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Ожерелье королевы

ModernLib.Net / Фэнтези / Эджертон Тереза / Ожерелье королевы - Чтение (стр. 25)
Автор: Эджертон Тереза
Жанр: Фэнтези

 

 


Вилл вытащил пистолет из кармана, проверил, заряжен ли он, взвел курок и поспешил за незнакомкой. Она была в двадцати футах впереди, переходила широкий бульвар, как вдруг между ними неожиданно потекла толпа и поехали повозки. Улицы Чокфорда были оживлены, и, хотя он не спускал взгляда с ее прямой спины и яркого платья еще четверть часа, он никак не мог поравняться с ней. Она свернула в узкий проход между двумя зданиями, но когда Вилл завернул за угол вслед за ней, ее уже и след простыл.

Он стоял, оглядываясь по сторонам, не веря своим глазам. Ни одной двери не было видно по сторонам проулка, на первых этажах домов даже не было ни одного окна, только длинные, побитые непогодой кирпичные стены магазинов и жилых домов, которые фасадами выходили на соседние улицы. Спрятаться ей здесь было совершенно негде. Ближайший поворот находился в двухстах ярдах впереди, у нее не было времени пройти и половины этого расстояния.

Может быть, она воспользовалась каким-нибудь гоблинским колдовством? Каким-нибудь толстопятским плащом-невидимкой? Он знал, что такой плащ может быть очень тонким и легким, он мог лежать, например, в той самой сумочке, которую он ей так галантно подал. И если так и было, он теперь ее точно не найдет.

И все-таки он провел еще часа четыре, обыскивая близлежащие улочки, сначала в сгущающихся сумерках, потом при свете фонарей. К полуночи он сдался. Ругая себя последними словами за то, что так непоправимо испортил все дело, он направился обратно к реке, к парому.


Полуденное солнце клонилось к закату. Лили устала, ей было жарко, и она вся вспотела в своем тяжелом бомбазиновом платье, под густой черной вуалью вдовьего чепца. Приподнимая подол, чтобы получше рассмотреть сбитые носки черных кожаных полуботинок, она с отвращением покачала головой. К подошвам присохла эта невероятно липкая и едкая грязь, которой славился Фермулин. Говорили, она в равных пропорциях состоит из простой пыли, дерьма и железной пыли от стиравшихся колес карет и телег, сновавших туда-сюда по улицам. Из чего бы она ни была, воняла эта грязь просто жутко. Что еще хуже, туфли Лиллиане жали. И хотя в Хоксбридже они казались в самый раз, но там ей не приходилось проводить на ногах столько часов подряд и проделывать столько миль по брусчатке и кирпичу.

Лили оглянулась в поисках тени, где она могла бы присесть отдохнуть. Сесть было негде, да и вообще, наверное, пора было двигаться дальше. Она уже дважды прошлась вверх и вниз по этой улице, зашла во все магазинчики — безуспешно.

Свернув за угол, она вдруг столкнулась нос к носу со своим кузеном Ником. От неожиданности она чуть вслух не назвала его по имени. С бьющимся сердцем она ждала, что вот сейчас он с ней заговорит, но он только вежливо кивнул и отступил в сторону, пропуская ее. Слава богам, на ней была вуаль! Если бы не это, он в тот же миг узнал бы ее.

Лили прислонилась к грязной кирпичной стене. А что это Ник здесь делает? За последние две недели ей несколько раз приходилось нырять за угол, завидев приближающегося Вилла. Но его-то она с самого начала ожидала встретить, зная, что он обязательно появится, и радуясь, что хоть в этом у нее перед ним преимущество. Но если в городе был еще и Ник, ее шансы быть замеченной удваивались.

«Но это же нелепо! — подумала она. — Я должна сосредоточиться на Машине Хаоса и на тех, ко ее похитил, а не на том, чтоб прятаться от собственного мужа и любимого кузена».

И верно, ее визит в Фермулин все больше походил на продолжительный фарс: интрига, переодевания, постоянная игра в прятки, где все прячутся от всех, — и все ради чего? Она сейчас была не ближе к Сокровищу Маунтфалькона, чем две недели назад, когда только появилась в городе.


Был уже почти вечер, когда Лили повернула усталые стопы к аккуратному каменному домику в восточной части города, где она и сэр Бастиан остановились. Обитателями этого дома были Спекулярии — по крайней мере когда-то, много лет назад. Теперь им обоим было за восемьдесят — тихая пожилая семейная пара, их не особенно интересовала Лили и ее поиски, но они были люди добрые и гостеприимные. Жить у них было значительно удобнее, чем в гостинице, и значительно более прилично.

«Хотя, — сказала она сама себе, — Вилрована все это не волнует. Если он узнает, что я здесь с другим мужчиной, не важно какого возраста, Виллу будет плевать на то, сколько почтенных пожилых людей вокруг. Упрекам конца не будет. Если, конечно, он не махнул на меня рукой окончательно».

Ее наставник ждал ее дома, в залитой солнцем гостиной. Наверное, что-то в ее походке выдавало разочарование.

— И сегодня мы не продвинулись в наших поисках? — спросил сэр Бастиан. Лили кивнула.

— Несколько раз мне казалось, что я совсем близко, я почти чувствовала этот механизм — как двигаются рычажки и колесики, как трепещут магнетические силовые линии, но каждый раз ощущение быстро проходило.

Она села в массивное дубовое кресло и устало вздохнула.

— Вчера, перед наступлением темноты, это ощущение было сильнее всего. Я была уверена, что нашла место, где спрятана Машина Хаоса, — это маленькая лавочка в подвале, где продают булавки и ленты. Но когда я вернулась туда сегодня утром и придумала повод зайти — осталось только ощущение… пустоты, ощущение потери. Но как я могу потерять то, чего у меня никогда не было?

Сэр Бастиан внимательно обдумал ее слова.

— Ты раньше испытывала такую пустоту или потерю?

— Никогда. Это было очень непривычное ощущение. Я прошлась по улице туда-сюда, но вчерашнее ощущение так и не вернулось. Думаю… думаю, за ночь Сокровище перевезли. Мне кажется, его больше нет в городе.

— И куда, по-твоему, его повезли?

Лили взялась за голову.

— На север. Не знаю почему, но меня тянет на север.

Сэр Бастиан достал из жилетного кармана длинную тонкую серебряную цепь. На конце этой цепи крепился маленький маятник в форме косы. Намотав несколько дюймов цепи на кулак, так, что маятник висел примерно в восьми дюймах от его руки, он закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться.

Несколько минут ничего не происходило, потом серебряный маятник шевельнулся, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, пока не начал сильно раскачиваться из стороны в сторону. Рука, державшая цепочку, стала подрагивать, затем ее свела судорога, казалось, волна магнетической вибрации проходит от самого плеча. Сэр Бастиан открыл глаза.

— Определенно, к северу магнетические течения сильно потревожены. — Он собрал в кулак цепь и подвеску, дрожь резко прекратилась. — Сколько времени тебе надо, чтобы собраться?

Лили глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

— Я так толком и не распаковывала вещи. Кроме некоторых мелочей и той одежды, что на мне, все остальное — в чемодане. Я могу быть готова через несколько минут.

— Чтобы подготовить карету и запрячь лошадей, понадобится больше времени, — сказал пожилой джентльмен, складывая цепь обратно в карман. — И, дитя мое, ты устала и голодна. Я велю повару собрать нам в дорогу хороший обед — мы поедим в пути. Неизвестно ведь, когда мы снова остановимся.


Три четверти часа спустя они сидели в карете, которая с грохотом катилась по улице. Как бы Лили ни устала, настроение у нее было приподнятое. Приятно было снова двигаться, стремиться к какой-то цели после того, как они столько времени потратили впустую.

Они достигли реки, где возница поторговался с одним из паромщиков, и тот согласился перевезти карету на другой берег. Ударили по рукам, перевели лошадей на борт, и плоскодонка отчалила. Сидя напротив сэра Бастиана, Лили была уверена, что теперь Машину Хаоса догнать будет несложно, потому что она двигалась и помехи в магнетических течениях были очень сильны.

Но снова на суше, в миле за Чокфордом, на нее неожиданно накатила дурнота. Желудок крутило, пульс колотился, как бешеный. Казалось, ледяная рука сомкнулась на ее сердце и сдавливала все сильнее и сильнее, пока у нее не потемнело в глазах от боли. Вспомнив все, чему ее учили, она постаралась с этим справиться. Но тошнота не уходила. С каждым ярдом, который проезжала коляска, ей становилось все хуже и хуже. Наконец Лили больше не могла этого выносить.

— Сэр Бастиан, нам надо вернуться. Мы должны немедленно вернуться в Фермулин.

Старик ошарашенно на нее посмотрел.

— Дорогая, ты побледнела и выглядишь взволнованной. Что случилось? Сокровище вернулось в город?

Лили отрицательно покачала головой и тяжело сглотнула, чтобы сдержать подступающую рвоту.

— Нет-нет, Машина Хаоса все еще двигается на север. Но мы должны… вернуться… назад в любом случае. Не пойму, откуда я это знаю, но мне кажется, что Вилрован умирает!

38

Вилл сидел в пивном зале «Золотой Пятерки», уставясь в кружку горького эля. В комнате царила полутьма, потолок был низкий, в воздухе висела тяжелая пелена дыма. Где-то хлопнула дверь. Пламя свечей мигнуло от внезапного сквозняка, и по исцарапанному полу простучали каблуки. Но Вилрован не обращал никакого внимания на окружающее. С того самого часа вчера, когда эта женщина от него ускользнула, он непрестанно ломал голову, пытаясь придумать какой-нибудь хитрый план, чтобы выяснить ее местонахождение. Теперь она будет настороже и вряд ли вернется в ту часть города, где он ее видел, но ведь должен же существовать способ выкурить ее из норы…

Вилл снова глотнул густой мутный напиток. В жизни ему не доводилось пробовать ничего хуже — это была гордость «Золотой Пятерки», ему сказали, что это варево называлось «Петушиный Эль», в этом эле со специями отварили целого петуха, но вода в этой гостинице была еще хуже, да и сидр — не лучше.

Он закончил свой обед и осушил кружку, потом поднялся к себе. Несколько минут Вилрован изучал карту на стене, составляя в уме маршрут, по которому он мог мы побыстрее пересечь город. Как раз когда он поворачивался спиной к карте, в глазах у него потемнело, ему показалось, что его неожиданно очень сильно ударили в грудь. Боль была тошнотворная.

Вил слепо пошарил в поисках стены, надеясь удержаться на ногах, но не смог ее нащупать. Он сделал неуверенный шаг вперед и почти согнулся пополам от нового приступа боли. Он почувствовал, что падает и ударился об пол. Его голова стукнулась о стену с громким треском. А потом была только тьма.


А в восьмидесяти милях от Фермулина, в Брейкберн-Холле, по дубовой аллее к дому как раз подъезжала очень изящная карета. Владелец кареты, по всей видимости, любил путешествовать с шиком, карету сопровождали девять верховых слуг, пара лакеев бежала впереди, а сзади семенили два больших мастиффа. Когда карета остановилась у подножья широкой каменной лестницы, свита засуетилась. Всадники спешились и выстроились на лестнице, образуя широкий коридор. Дверь кареты отворилась, подскочил запыхавшийся лакей, спустил подножку и помог даме спуститься на землю. А обе собаки прыжками взбежали по лестнице и уселись по сторонам массивной входной двери.

Аллора Брейкберн сидела в гостиной и вязала бахрому, когда несколько оторопелый лакей объявил о прибытии леди Кроган. Недоумевая по поводу этого неожиданного визита, Аллора поспешно отложила работу и поднялась на ноги как раз в тот момент, когда величественная фигура в вихре струящихся шалей, шарфов и вуалей стремительно вошла в дверь, а за ней последовали два золотистых мастиффа.

— Добрый день, госпожа Брейкберн, — произнесла вдова. И хотя она очень энергично пересекла комнату, было заметно, как тяжело она опирается на трость с серебряной рукояткой. — Надеюсь, я не помешала.

— Нисколько, — отвечала Аллора, приседая в легком реверансе и одновременно меряя гостью взглядом. Эти две выдающиеся пожилые леди никогда раньше не встречались, но многое друг о друге знали понаслышке. Аллора, которой редко приходилось смотреть на кого-либо снизу вверх, была несколько ошарашена. Она и не подозревала, что у Вилла такая высокая и внушительная бабка. — Хотя мне и трудно предположить, что привело вас сюда.

— Ваша внучатая племянница и мой Вилрован, — сказала леди Кроган, сбрасывая несколько слоев соболиных накидок.

Аллора нахмурилась. Сама женщина на редкость прямолинейная, она не всегда любила, чтобы другие обращались с ней столь же бесцеремонно. Она жестом предложила гостье сесть, и та аккуратно опустилась в кресло с изогнутой спинкой, а два мастиффа, похожие на львов, уселись на полированный пол у ее ног.

— Мне хотелось бы поспособствовать примирению этих двух детей, и мне кажется, что вы могли бы мне в этом помочь.

Аллора недоверчиво усмехнулась.

— Примирение между вашим Виллом и моей Лиллианой? — Она вернулась в свое кресло, но от раздражения у нее это вышло слишком резко, так что она даже слегка подпрыгнула. — Нет, леди Кроган, я не могу, да и не хотела бы помогать вам в этом. Мне очень неприятно это говорить, но непростительное поведение вашего внука…

Вдова перебила ее:

— Я не поведение Вилрована собираюсь обсуждать, здесь вы мне ничего нового рассказать не сможете. Но вот в том, что касается Лили, признаюсь, я пребывала в достойном сожаления неведении — до недавних пор, когда я решила навести некоторые справки. И то, что мне удалось узнать, меня чрезвычайно удивило.

Аллора тихо и гневно ахнула.

— Если вы считаете, что вам удалось обнаружить какой-то скандал, то вы очень глубоко ош…

— Не скандал, — опять прервала ее леди Кроган, на этот раз повелительным взмахом холеной руки. — Хотя вы все равно не захотите предавать это огласке. Короче говоря, госпожа Брейкберн, я узнала, что вы учили Лили на мага Спекулярии.

Аллора окаменела. Повисло долгое молчание, в течение которого Аллора пыталась вернуть себе самообладание.

— Не понимаю, что вы имеете в виду. Может быть, вы скажете мне, что такое эти ваши маги Спекулярии и почему мне может прийти в голову выучить Лили на такого мага?

Вдова покачала головой.

— Ну-ну, давайте хоть будем честны друг с другом. Вы ничего не добьетесь, разыгрывая неведение. Мы с вами слишком стары и слишком опытны, чтобы нас можно было провести такими детскими уловками. Чтобы такая женщина, как вы, с такими обширными знакомствами в эзотерических кругах, — и вдруг ничего не знала о Спекулярии? Ваши увертки только подтверждают правдивость моих сведений.

Аллора ничего не ответила. Она сидела, выпрямившись на своем стуле, и упрямо молчала. Да ей и нечего было сказать. Ей оставалось только разыгрывать полнейшее безразличие, пока леди Кроган продолжала.

— Совершенно очевидно, что Вилл и Лили покинули Маунтфалькон по одной и той же причине. Разве шанс на успех не увеличится, если они будут действовать не по отдельности, а сообща?

Аллора вздернула подбородок.

— Куда отправилась Лили и что она там делает, не имеет ничего общего с Вилрованом. Но если бы это и было так, это не имело бы значения. Где Лили находится прямо сейчас, я не знаю, и у меня нет возможности это узнать. То есть, — она натянуто улыбнулась, — если предположить, что я захотела бы повлиять на нее по поводу вашего внука, — а подобных намерений у меня определенно нет!

Вдова презрительно на нее посмотрела.

— Ну, так вы, оказывается, глупая и капризная старуха. Жаль. Я большего ожидала от тети Лиллианы. — Она встала. Собаки глухо зарычали и тяжело поднялись на ноги. — Вы могли бы значительно облегчить мне задачу, но раз вы не хотите — не важно.

Собрав все свои развевающиеся одежды, она направилась к двери, но остановилась на пороге, чтобы сказать последнее слово.

— Лиллиана больше не ребенок. Когда они с Вилрованом вернутся, вам придется с большим уважением относиться к их браку; дайте вашей племяннице жить собственной жизнью, не вмешивайтесь. А иначе, я вас предупреждаю: вы можете потерять ее, и вам некого будет винить, кроме себя самой.


Вместо того чтобы возвращаться в Одэмантэ, леди Кроган велела кучеру свернуть на западную дорогу. Она позволила лакею помочь ей подняться в карету, постаралась устроиться там поудобнее, потом свистнула одному из мастиффов. Большой золотистый пес одним прыжком вскочил в карету и устроился, положив голову на туфли вдовы.

Она с трудом сдержала стон, когда коляска тронулась. Хотя у кареты были хорошие рессоры и мягкие сиденья, вдова уже была слишком стара для таких долгих путешествий. Дорога до Брейкберн-Холла казалась сущим мучением, и вдова боялась, что к тому времени, как она доедет до Хоксбриджа, едва сможет двигаться. Но ей теперь совершенно необходимо было навестить Волари.

Три дня спустя, после тяжелого и утомительного путешествия, она прибыла в дом, который содержала для себя в городе, и направилась прямиком наверх, в свою спальню. Отпустив служанку, которая помогала ей снять обувь и шнуровать корсет, она с глубоким вздохом откинулась на подушки из конского волоса.

Кровать была мягкая, в комнате — темно, но сколько бы она ни старалась уснуть, в голове продолжали крутиться мысли. Наконец она оставила все попытки отдохнуть, встала с постели и, прихрамывая, прошлась по комнате, тяжело опираясь на свою трость.

Леди Кроган и не ожидала со стороны Аллоры Брейкберн особой открытости и понимания, на самом деле она просто хотела заставить тетушку Лиллианы подтвердить ее догадки относительно Лили, Спекулярии и поисков некого загадочного пропавшего объекта, истинную сущность которого шпионы леди Кроган установить не смогли. По крайней мере в этом она преуспела. Если Аллора и не сказала ничего в подтверждение подозрений вдовы, выражение ее лица, даже ее молчание в определенные моменты были достаточно красноречивы.

— Но может быть, я смогу больше узнать от короля Родарика, — вслух пробормотала она. — Посмотрим, насколько мне удастся его убедить довериться мне. Потом, конечно, есть еще молодой Трефаллон, который, очень возможно, знает значительно больше, чем думает. А пока, если госпожа Брейкберн не хочет послать весточку Лиллиане, мне придется найти способ связаться с Вилрованом.

Леди Кроган остановилась и некоторое время невидящим взглядом смотрела перед собой и в мыслях видела давно прошедшие события. Уже почти три года пролетело с тех пор, как она передала внуку свое чародейское кольцо, но все-таки она так долго владела этим кольцом, что ее умение говорить с воронами могло частично сохраниться.

— По крайней мере, стоит попробовать.

Подойдя к окну своей спальни, она раздвинула тяжелые занавеси серого муарового шелка и распахнула ставни. Яркие солнечные лучи залили комнату, отчего вдова вскинула руку, заслоняя глаза. Постепенно ее глаза привыкли к свету, и она смогла смотреть не щурясь.

С неимоверным усилием она подтащила к окну тяжелое кресло и села. Подождала минутку, пока потревоженные кости перестанут ныть. А потом отправила свои мысли блуждать по городу в надежде, что одна из этих больших черных птиц услышит и ответит.

Леди Кроган казалось, что она уже несколько часов сидит у окна, напряженно выпрямившись, преисполненная решимости, не желая признавать поражение. Вороны обязательно прилетят, если ее воля еще достаточно крепка, если она сконцентрирует все мысли на этом желании.

Наконец снаружи послышалось хлопанье крыльев, на подоконник приземлился ворон. Мгновение спустя — еще один.

Тихое, будто издалека, приветствие первого ворона прозвучало в ее голове, как хриплый, еле слышный шепот.

— Я… Кракрвил… доверенный шпион… капитана… Что… от меня хотите?

Бледная голубая искра мелькнула и исчезла. Леди Кроган сосредоточилась изо всех сил.

— Ты должен рассказать всем воронам. И каждый должен сказать это всем, кого встретит. Летите на север, найдите капитана Блэкхарта и отнесите ему мое послание.

Она не знала, насколько ей удалось передать ворону все, что она хочет сказать, но что-то он все-таки понял, потому что в ответ передал ей образ Вилрована.

И тогда вдова сообщила свое послание, повторив его три раза в надежде, что таким образом ее внук получит его если и не целиком, то по крайней мере из отрывков сможет без труда понять общий смысл.

— Мы постараемся. Но путь далек… много… миль лететь… он мог говорить… с другими воронами на севере. Может быть, мы… если да, то вы… ответ?

— Нет, — сказала леди Кроган вслух, одновременно проговаривая то же самое мысленно. — Не нужно приносить мне ответ. Только убедитесь, что Вилрован получил эти важные сведения. Они могут избавить его от многих тревог и огорчений.


Вилл уже час, а может быть, целую вечность блуждал во тьме, когда услышал в своей голове чей-то голос.

— Вилл… Вилрован! Дыши, Вилл, дыши, набери полные легкие воздуха и выдохни.

Он так и сделал. Постепенно непроглядная чернильная тьма посерела, затем уступила место золотистому пламени свечи. Над ним склонилось бледное лицо, несколько размытое. Потом его взгляд прояснился, и он узнал Лили.

— Слава богам, он вернулся! — сказала она через плечо кому-то, кто стоял в тени у двери. — Нет, Вилл, не пытайся разговаривать или двигаться. Просто лежи тихо.

— Я сплю, наверное, — с трудом выговорил он. — Как ты здесь оказалась, Лили?..

— Тс-с, Вилл. Лежи тихо и не утомляй себя разговорами. Тебя кто-то отравил; если бы мы опоздали на несколько минут, ты бы уже умер. Да, смерть была совсем близко.

— Отравил? — Вилл попытался сесть, приподняться на локтях, но комната завертелась вокруг него, руки ослабли и он упал обратно. Он попробовал вспомнить, где он, что он делал, но события последних дней перемешались в его голове. Сознание помутилось, он забыл, с кем разговаривает, и ему представилось, что перед ним Ник Брейкберн.

— Это была та женщина или горбач?

Последовало некоторое замешательство.

— Та женщина, Вилрован? И я не понимаю, о каком горбаче ты говоришь.

— Ну тот, из Четтерли. К черту, Ник, я же тебе, кажется, рассказывал… Ты говоришь, меня отравили? Вековечная тьма! Только не говори моей бабушке, что я оказался таким дураком. Если она узнает, что я выпил что-то, чего пить не стоило, нотациям конца не будет.

— Вилл, — заговорила Лили, и голос ее слегка дрожал, — это тебе самому чуть не пришел конец. А теперь слушайся меня, закрой глаза и отдохни. Потом мы во всем разберемся.

Вилл кивнул. Он вдруг почувствовал себя неимоверно уставшим и чертовски захотел спать.

Как только он закрыл глаза, сон накрыл его дурманящей волной. Он почти не услышал удаляющихся шагов и слабого щелчка закрывающейся двери.


Уже в карете Лили обернулась к сэру Бастиану.

— Горбач, сэр? Я знала, что когда Вилл был в Четтерли, там убили какого-то гранта. Но я ничего не слышала о том, что в заговор замешаны еще и горбач, и женщина!

— Я был удивлен не меньше тебя. Фортуна улыбнулась нам. Благодаря капитану Блэкхарту мы теперь больше знаем о тех, кого ищем. Все это чрезвычайно интересно.

Лили опустила взгляд на свои руки, которые все еще дрожали после недавних волнений.

— Интересно? — произнесла она, и в ее голосе была вопросительная нотка. — Да, наверное. А сколько еще важных деталей мы не знаем только потому, что не смогли сделать Вилрована нашим союзником, как я предлагала с самого начала?

— Ты действительно такое предлагала, — мягко сказал сэр Бастиан. — И может быть, мне и следовало тебя послушать. Но все же ничего плохого не случилось. Мы получили эту информацию несмотря ни на что, а пересматривать план теперь уже слишком поздно. Мы не можем остаться и ждать, пока капитан придет в себя.

Коляска качнулась, заворачивая за угол. Старик изучающе взглянул на молодую женщину из-под черных полей своей шляпы.

— Может быть, ты расскажешь мне, Лиллиана, как ты узнала, что твой муж умирает? Это было… несколько необычно.

Лили опять опустила взгляд на свои руки, переплетая пальцы. У нее пока еще не было времени задуматься об этом, но это действительно было необычно. Когда она поняла, в чем дело, то покраснела до корней волос.

— Накануне отъезда из Хоксбриджа, вечером, между Виллом и мной существовала связь — я синхронизировала наше сердцебиение. Наверное, утром я просто забыла прервать этот контакт, все так быстро случилось.

В голосе сэра Бастиана прозвучало подозрение.

— Капитан Блэкхарт был болен? Но тогда он, должно быть, очень быстро поправился, если на следующий же день уехал из города.

Лили покраснела еще больше.

— Вилл не был… болен. Я знала, что это неправильно, но я только хотела… узнать, — в ее голове вспыхнули воспоминания о той ночи, и, продолжая краснеть, она пролепетала: — Мне было любопытно, что получится…

— Ты искала новых чувственных ощущений, — закончил за нее сэр Бастиан. И хотя он говорил спокойно, чувствовалось, что он разочарован.

Лили кивнула, боясь взглянуть ему в глаза.

— Я даже не знаю, что тебе сказать, Лиллиана. Ты не первая, кто осмелился на такие эксперименты, и обычно они заканчивались несчастьем. Это очень опасная практика. Признаюсь, я был о тебе лучшего мнения.

Последовало долгое неловкое молчание, прерываемое только поскрипыванием экипажа.

— Но в конце концов, — сказал наконец сэр Бастиан, — чему удивляться. Госпожа Брейкберн предупреждала меня, что капитан Блэкхарт оказывает на тебя достойное сожаления влияние.

Лили заставила себя поднять на него глаза.

— Но Вилл здесь ни при чем! Совершенно ни при чем, сэр, честное слово. Он вряд ли смог бы меня на такое подтолкнуть. Он и не подозревает, что я могу…— Она замолчала, увидев, как сэр Бастиан качает головой.

— Не стоит так расстраиваться. Мы не должны забывать, что ты вышла замуж за капитана Блэкхарта в очень юном возрасте. Твой муж имеет очень слабое представление о нравственности, как ты можешь ждать от него добрых наставлений?

Лили выпрямилась. Хватит того, что Виллу придется отвечать за свои собственные грехи, зачем прибавлять к ним ее проступки!

— Вилрован и сам-то был еще совсем мальчик, — негодующе сказала она. — Как я могла ждать от него каких-то наставлений?

— Именно, — старик нагнулся к Лили и успокоительно похлопал ее по руке. — Давай не будем больше об этом говорить. Ты действовала в неведении, и я уверен, что устного предостережения тебе достаточно. — Он откинулся назад и мягко посмотрел на нее.

Лили с покорным вздохом прислонила голову к обитой тканью стенке экипажа. Она слишком устала, чтобы спорить, а кроме того, сделанного не воротишь. И благодаря ее безрассудному поведению сэр Бастиан более, чем когда-либо, уверен, что Вилл — злонамеренный и беспринципный человек, о чьем браке с Лили можно только скорбеть и чье влияние на нее необходимо свести к минимуму.

И точно так же, как и ее тетушка Аллора, сэр Бастиан собирался сделать все возможное, чтобы держать Вилла и Лили подальше друг от друга.

39

Тарнбург, Винтерскар. Пятью месяцами ранее — 14 фримера 6537 г.

В Линденхоффе зимние дни были скучны и долги, а от бесконечных церемоний и ритуалов придворной жизни становилось еще хуже. Ис должна была вставать с постели ровно в восемь, час проводить за завтраком, состоящим из пряного печенья и кофе, а потом тратить большую часть утра на одевание. Послеполуденные часы отводились для официальных визитов, военных смотров (проходивших при свете факелов во дворе замка) и чаепитий с послами. Она переодевалась в вечернее платье в пять тридцать. А после этого теоретически наступало время карточных игр, элегантных ужинов и танцев при свечах, но все это было запрещено из-за болезни короля. Вечера Ис приходилось проводить в Серебряной Зале, за скучными разговорами, тоскливым флиртом, изо всех сил стараясь скрывать зевоту.

Иногда Ис, взбунтовавшись, на весь вечер запиралась у себя либо проводила все утро в прогулках по заснеженному саду. Но в конце концов строгие замечания лорда Виттлсбека заставляли ее вспомнить о чувстве долга. Его растущее влияние удивляло даже Ис, которая, вообще-то, была о людях невысокого мнения. Но правда была проста: среди всех слуг, стражников и официальных лиц, от которых ей удалось избавиться под тем или иным предлогом, ставя на их место своих «людей» (которые, по идее, должны были отвечать ей благодарностью, но оставались на удивление равнодушны), — только церемониймейстер был для нее во дворце другом.

Кроме того, он был ей нужен, чтобы организовать Зимний Бал. Это было единственное мероприятие за все это время, где она собиралась повеселиться в свое удовольствие, заранее решив, что будет танцевать со Змаджем, сколько ей вздумается. И пусть люди что хотят, то и говорят! Он ее родственник, так что все останется в рамках приличия, хотя она и подозревала, что злые языки все равно будут сплетничать.

— Но я же имею право доставить себе маленькое удовольствие! — сказала Ис себе посреди безумно длинного и унылого вечера, который она провела, облокотившись на подлокотник своего серебряного кресла, положив подбородок на руку, наблюдая, как две пожилые герцогини строят карточные домики и спорят о порядке наследования. — Да, я заслуживаю гораздо большего!

Проведя час в невеселых размышлениях о том, на что еще она имеет право, Ис вдруг встала с места и объявила, что желает навестить свою тетю. Послышались невнятные возгласы протеста.

— Если вы желаете послать за мадам Дэбрюль, — сказала жена парламентского министра, — она, несомненно, будет рада посетить вас во дворце.

— Нет, — отрезала Ис. Она хотела остаться одна и больше всего хотела выбраться из дворца: подальше от Линденхоффа, от перешептываний и враждебных взглядов, от горящих свечей и открытого огня.

Она доехала до старого чародейского особняка в карете, под шелковым балдахином с бахромой. Стоило кому-нибудь узнать ее на улице, собирались толпы, вслед ей грозили кулаками и выкрикивали проклятия, она боялась ездить без эскорта. Но, войдя в дом, Ис отпустила гвардейцев и одна поднялась по длинной лестнице на верхний этаж.

Дом выглядел заброшенным. Все вещи были на своих местах, в точности как она их запомнила, но, проходя сквозь череду гулких залов третьего этажа, она не встретила никого, даже ни единого слуги-гоблина.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34