- Понял, как не понять, - отвечал Иван-царевич.
      - И когда ты сядешь на коня золотогривого и уедешь далеко, тогда я выпрошусь у царя Кусмана в чистое поле погулять. И как он меня отпустит в чистое поле с мамушками да с нянюшками, ты про меня вспомяни - и я опять у тебя буду.
      Серый волк вымолвил эти речи, ударился о сыру землю - и стал прекрасною королевною Еленой. Так что никак и узнать нельзя, что это не она была.
      Стоят две королевны, одна другой краше. Иван-царевич даже растерялся: какую Елену оставлять, а какую - на коня обменивать.
      Кое-как он разобрался, кого сдавать, взял Елену Прекрасную номер два и пошел во дворец к царю Кусману. А прекрасной Елене номер один он велел его за городом дожидаться под зеленым дубом.
      Он знал, что никуда она не уйдет. Во-первых, идти было некуда, а во-вторых, она тоже полюбила Ивана-царевича, пока вместе с ним в обнимку ехала.
      Царь Кусман вельми обрадовался в сердце своем, когда увидел прекрасную Елену (номер два).
      - Вот сокровище, которого я давно желал!!!
      (Ничего себе сокровище - волк в овечьей шкуре!)
      Он обнял Ивана-царевича как родного и сказал:
      - Ай да Иван-царевич, а я в твою толковость и в твою честность уже и верить перестал. А теперь вижу, какой ты молодец. Видно, я тебя недооценил.
      (Это уж точно! Недооценил он Ивана-царевича. Но ничего, скоро дооценит! Немного ждать осталось.)
      Он отдал Ивану-царевичу коня златогривого и стал к свадьбе готовиться.
      (Вообще-то ему надо было бы для начала спросить, а согласна ли королевна Елена Прекрасная на свадьбу? Но в те времена ни Елен, ни Катерин, ни Марусь, ни Фекл всяких ни о чем не спрашивали. Делай, как родители или цари говорят. И все тут.)
      Иван-царевич коня за золотую узду ухватил и скорее из города отправился.
      Доскакал он до зеленого дуба, подхватил Елену Прекрасную на седло и к своему царству помчался, только пыль столбом.
      Отъехал он много, верст двести, наверное, и стал о волке вспоминать:
      - Где там мой верный товарищ тамбовский серый волк? - Где там мой серый товарищ тамбовский верный волк?
      Как раз в это время царь Кусман задумал с прекрасной Еленой целоваться. Только-только он руки развел и губы приготовил и глаза от счастья закрыл - его невеста вдруг лохматой стала на ощупь, как медвежья шкура. И зубищи у нее появились - каждый с лапоть среднего размера. И зарычала она страшным голосом:
      - Ры-ры-ры!
      Бедный царь Кусман закричал от страха и в обморок грохнулся. Еле-еле откачали его. И жениться с тех пор он ни на ком не хотел, сколько его ни уговаривали.
      А перед Иваном-царевичем вдруг ниоткуда серый волк появился. Стал он перед Иваном-царевичем и сказал ему:
      - Садись, Иван-царевич, на меня, на серого волка. А прекрасная королевна пусть едет на коне златогривом.
      Иван-царевич сел на серого волка и поехали они в царство царя Долмата (он же царь Афрон).
      Долго ли, коротко ехали и, доехав до того государства, за три версты от города остановились.
      Иван-царевич начал просить серого волка:
      - Слушай, друг ты мой любезный, серый волк! Сослужил ты мне много служб, сослужи мне и последнюю. Оборотись ты конем златогривым наместо коня моего. Потому что расстаться мне с ним ну никаких силов нет. Если можно, а?
      Серый волк несколько удивился его повышенной скромности и его такому желанию и сказал:
      - Ты, Иван-царевич, столько себе в обе руки забираешь, что и удержать будет трудно.
      На что Иван-царевич отвечал:
      - Удержать не добывать. Удержать впятеро можно против того, что добыть надобно!
      Серый волк возникать и спорить не стал. Ударился он вдруг о сыру землю и стал конем златогривым.
      Иван-царевич оставил Елену Прекрасную на зеленом лугу (скорее, на желтом, осень ведь на дворе). Сел на серого волка золотогривого и поехал во дворец к царю Долмату-Афрону. А настоящий конь на лугу пастись остался.
      Дальше все как по нотам прошло. Царь Долмат обрадовался, обнял Ивана-царевича и похвалил:
      - Ой ты гой еси, добрый юноша, угодил ты мне, старику!
      (Хотя какой там старик, сорока еще нет! Только в то время люди, которым под сорок было, за стариков почитались.)
      - А я было тебя за совсем бестолкового держал! Ох, недооценивал я твои способности!
      (Что верно, то верно, скоро он еще оценит Ивана-царевича и его способности!)
      Он вручил Ивану-царевичу клетку с жар-птицей, продуктов дал для птицы на дорогу, а сам отправился коня златогривого объезжать.
      Иван-царевич клетку подхватил и даже обедать не остался. Скорым шагом пошел он к зеленому лугу, где его верный конь дожидался и прекрасная королевна Елена Прекрасная.
      Царь Долмат тем временем к своему коню златогривому подошел, стал его травой угощать и сеном. Только "конь" почему-то и траву и сено выплевывает. Еле-еле он кусок хлеба с солью сжевал. И то незаметно выплюнул.
      Сел царь Долмат-Афрон на коня и скомандовал:
      - Вперед, мой конь! - и шпорами его.
      А серый волк отродясь шпор и хлыстов не любил. И как его разъярили, он сбросил с себя царя Долмата, зарычал звериным рыком, оборотился серым волком и одним прыжком через забор перелетел. Хорошо, что не съел никого.
      Говорят, что царь Долмат с тех пор слегка заикаться начал. И куда-либо в гости только в каретах ездил.
      Иван-царевич и Елена Прекрасная были счастливы. Они к дому ехали. Иван-царевич на сером волке, Елена Прекрасная на златогривом коне.
      Как скоро довез серый волк Ивана-царевича до тех мест, где его коня разорвал, он остановился и сказал:
      - Ну, Иван-царевич, послужил я тебе довольно. Вот на сем месте разорвал я твоего коня надвое, сюда тебя и доставил. Слезай с меня, поезжай, куда тебе надобно, я тебе больше не слуга.
      Сказал это серый волк и побежал в сторону, по-деловому, без всяких там объятий и поцелуев.
      Иван-царевич заплакал горько, но коротко, в последний раз по серому волку:
      - На кого ж ты меня покинул, друг мой? Как же я теперь без тебя жить буду самостоятельно? - и поехал в путь со своей прекрасною королевною.
      Не доехав до своего государства за двадцать верст, остановился он, слез с коня и вместе с прекрасною королевною лег отдохнуть от долгой дороги под деревом.
      Коня златогривого он привязал к тому же дереву, а клетку с птицей поставил подле себя. Солнышко греет, ветерок шуршит листочками, чудо-птица перьями позванивает - хорошо!
      Лежа на мягкой траве и ведя разговоры полюбовные, они крепко уснули. А зря!
      В то самое время братишки его Петр и Данила - царевичи без всякой радости домой возвращались. Промотались они по всем тридесятым и тридвадцатым царствам, намучались, наголодались и никакой тебе птицы не встретили.
      Едут они один злее другого. Ясно, что папуля-царь их не похвалит, а то и вовсе из дома выставит дальние границы охранять.
      И нечаянно наехали они на своего сонного брата Ивана-царевича. Увидели они и коня златогривого, и Елену Прекрасную, и эту проклятую жар-птицу в золотой клетке, которая им столько хлопот принесла. И весьма они на них прельстились. И вздумали своего брата Ивана-царевича убить до смерти.
      Иван-царевич и сам был не подарок в смысле честности и благородства... А уж эти братья снаружи были царевичи, а внутри негодяи настоящие злобные. Просто-таки, разбойники.
      Данила-царевич вынул из ножен меч свой, быстро заколол Ивана-царевича как барана и разрубил его на несколько частей, для надежности. И чтобы все убедительней выглядело.
      Потом разбудил Елену Прекрасную и спрашивает:
      - Прекрасная девица! Которого ты государства и какого отца дочь? И как тебя по имени зовут?
      Прекрасная королевна Елена испугалась, стала плакать горькими слезами и во слезах говорила:
      - Я королевна Елена Прекрасная, а достал меня Иван-царевич, которого вы злой смерти предали. Вы б тогда были добрые рыцари, если б выехали с ним в чистое поле сражаться. А вы убили сонного. Вы понимаете, чего вы заслуживаете?
      Конечно, они понимали. Они хоть были и слабомозглые царевичи, а опасность свою сразу чуяли. Тогда Данила-царевич (какой он, к черту, царевич)... Тогда этот Данила приставил свой меч к ее сердцу и сказал ей:
      - Теперь ты в наших руках. Мы повезем тебя к нашему батюшке-царю Берендею Андроновичу, и ты скажи, что мы и тебя достали, и коня златогривого, и жар-птицу. Ежели не скажешь, сейчас тебя смерти предадим.
      Прекрасная королевна Елена, испугавшись смерти, обещалась им святою клятвой, что даст все показания, как было ей ведено.
      Тогда братья-разбойники стали жребий метать - кому что достанется. Кому конь златогривый, кому прекрасная королевна Елена.
      Королевна Даниле досталась, а конь - Петру-царевичу. (Придется их все-таки царевичами звать. Ведь они как-никак есть сыновья царские.) И взяли они жар-птицу в золотой клетке и, радостные, распевая песни, домой поехали.
      Дальше все вот как происходило. Иван-царевич лежал мертв на этом месте ровно тридцать дней. И в то время набежал на него серый волк и узнал по духу Ивана-царевича. Захотел помочь ему по старой памяти - оживить, да не знал, как это сделать.
      И увидел серый волк одного ворона и двух воронят, которые летали над царевичем и хотели спуститься на землю и наесться мяса человеческого.
      Серый волк спрятался за куст, и как скоро воронята спустились на землю и начали есть тело Ивана-царевича, он выскочил из-за куста и схватил вороненка.
      Серый волк сделал вид, что хочет разорвать его надвое. Тогда старый ворон спустился на землю, сел поодаль от волка и сказал ему:
      - Не трогай моего младшего детища. Ведь он тебе ничего не сделал.
      - Слушай, Ворон-воронович! - молвил серый волк. - Я твоего детища не трону, когда ты мне сослужишь службу. Полетишь за тридевять земель и принесешь мне мертвой и живой воды. Знаешь такую!
      Ворон-воронович знал. Не зря он жил на земле уже триста лет и еще двести. Он сказал волку:
      - Я тебе сослужу службу. Только не трогай моего младшего.
      Серый волк стал ожидать. Ждал он два дня. На третий день ворон прилетел и принес с собой два пузырька. В одном - живая вода. В другом - мертвая.
      - Вот, принес, что обещал, - сказал ворон.
      Серый волк взял вороненка и, к ужасу ворона, разорвал его надвое. Потом спрыснул его мертвой водой, и тот вороненок сросся.
      Серый волк спрыснул его живой водой - вороненок встрепенулся и полетел. И понял серый волк, что вода настоящая. А Ворон-воронович за это время седым стал.
      Потом серый волк спрыснул Ивана-царевича мертвою водой, и его тело срослось, только шрамы небольшие получились. Спрыснул живою водой Иван-царевич встал и промолвил:
      - Ах, куды как я долго спал!
      На то сказал ему серый волк:
      - Да, Иван-царевич, спать бы тебе вечно, кабы не я. Ведь тебя братья твои изрубили и коня твоего забрали златогривого, и Елену Прекрасную, и жар-птицу.
      Потом серый волк подумал и добавил:
      - Ты и сам-то не больно правильный, а братья твои совсем негодяи. Теперь поспешай как можно скорее в свое отечество - брат твой Данила-царевич женится сегодня на твоей невесте - прекрасной королевне Елене.
      Опять Иван-царевич взмолился:
      - Серый волк, да как же я поспешать буду? И руки и ноги у меня только что сросшиеся, так и гудят. Колени подгибаются. Мне не то что поспешать, шаг сделать больно.
      - Садись на меня, на серого волка, - говорит серый волк, - я тебя на себе донесу.
      Долго ли, коротко бежал серый волк, только прибежал он наконец ко дворцу царя Берендея-Выслава-Василия.
      Стража, которую Данила-царевич выставил, хотела было не пускать его. Только как это тигро-волка не пустить?
      Если он коня Ивана-царевича зараз разорвал надвое, то уж простого стражника царского не то что разодрать, проглотить мог в одночасье.
      Он только рыкнул слегка, как вся царская стража наземь попадала. Так верхом на сером волке Иван-царевич в палаты царские и въехал.
      А брат его Данила-царевич только что из-под венца с Еленой Прекрасной вернулся, за столы сел. И все гости сели.
      Как скоро Елена Прекрасная увидела Ивана-царевича, выскочила она из-за стола и начала целовать его в уста сахарные. И волка начала целовать в уста усатые. И закричала:
      - Вот мой любезный жених Иван-царевич, а не тот злодей, что за столом сидит!
      Братья побледнели. Стали кричать, что все это неправда. Особенно Петр старался, он поглупее был.
      А царь их батюшка стал Елену Прекрасную расспрашивать, что правда, а что неправда есть.
      Она все ему и рассказала. Как Иван-царевич добыл ее. Как добыл коня златогривого и жар-птицу. Как старшие братья убили его сонного до смерти и как стращали ее, чтоб она правды не говорила.
      Царь Берендей-Выслав-Василий, а по некоторым источникам еще Анна-Мария-Гонсалес Андронович, жутко рассердился на сыновей. Он повелел:
      - Я вас породил, я вас и в тюрьму посажу.
      Их быстро запихнули в темницу пожизненно, без права посещения, и никто их не жалел. Так они и прожили всю жизнь там.
      А Иван-царевич женился на Елене Прекрасной и начал жить с ней полюбовно, так что один без другого ни одной минуты пробыть не могли.
      А серый волк? О нем долго не слыхивали. И об этом жалели. Он хоть и коня Ивана-царевича разорвал надвое, но он столько хорошего сделал.
      А как-то раз такое случилось. Поехал Иван-царевич на охоту оленей пострелять. А навстречу ему серый волк раненый бежит, еле ступает. Рана у него воспалилась, плохо ему.
      К тому времени люди уже ружья придумали и из ружья в серого волка попали.
      Иван-царевич с золотогривого коня соскочил, обнял волка, поцеловал. А сам думает: как бы ему помочь?
      Тут он вспомнил. Полез в карман своей старой охотничьей куртки и достал третье яблоко оздоровительное. Дал он его серому волку:
      - Ну-ка, ешь!
      Серый волк сплюнул даже:
      - Фу, какая гадость!
      Но все-таки яблоко съел. И быстро рана его зажила и вся хворь прошла. И тогда Иван-царевич спросил серого волка:
      - Друг мой, серый волк, а скажи ты мне, Ивану-царевичу, почему ты так сильно мне помогал? Ведь ты же сам говорил, что я - Иван-царевич - не самый правильный человек есть.
      Серый волк вздохнул тяжело и отвечал:
      - Да потому, что остальные царевичи еще хуже. А в тебе что-то хорошее да есть. Вот и посчитал я, что дети твои и прекрасной королевны Елены много лучше тебя будут. А их дети совсем хорошими станут. А уж когда царевичи хорошими сделаются, глядишь, и народ за ними потянется.
      Лучше этого, пожалуй, не придумаешь и не скажешь.
      Да, серый волк - он молодец!
      Тут и сказочке конец.
      КОНЕЦ
      Да, конец уже, а жаль.
      И меня берет печаль.
      Привет вам, юные друзья!
      Ждать с вами встречи буду я.