ГЛАВА 47

Когда на исходе ночи они с Гером выехали из лагеря Набьора и поскакали на восток, у Альтала возникло странное ощущение, будто что-то не так. Их изощренное изменение прошлого состоялось успешно, даже, может быть, слишком успешно. Изменений было не так уж и много, но они привели в действие что-то такое, что Альтал не совсем понимал.

— Что-то ты затих, — сказал Гер, когда они ехали через лес.

— Просто мне немного тревожно, вот и все, — ответил ему Альтал. — Я думаю, мы открыли какие-то двери, открывать которые нам не следовало.

— Эмми об этом позаботится.

— Я не уверен, что это должна делать она. У меня ощущение, что с этим придется иметь дело мне.

— И сколько мы еще будем тыкаться в разные стороны? — спросил Гер. — Ты же знаешь, мы могли бы просто крикнуть Элиара и в мгновение ока очутиться дома.

— Мне кажется, мы не должны этого делать, Гер. Это всего лишь предчувствие, но, по-моему, в тот раз произошло что-то такое, за грань чего нам не стоит переходить.

— Что например?

— Я не знаю. И поэтому я нервничаю. Мне кажется, нам лучше оставаться на земле.

— Ты уже намекнул об этом Эмми?

— Нет еще. Я сделаю это… на днях.

— Тебе попадет, Альтал.

Альтал пожал плечами.

— Мне не впервой. Думаю, мы довольно уже изменили прошлое. Мы обманули Генда, я сохранил свой плащ, и мы украли Книгу Дэвы. По-моему, нам больше нечего менять. В тот раз произошло нечто такое, что непременно должно произойти и на этот раз. Если этого не произойдет, все может рухнуть.

— Ты уверен, что по ошибке не отхлебнул из кружки Генда там, в лагере Набьора? Ты сейчас несешь какую-то околесицу.

— Посмотрим.

Над дремучими лесами Хьюла забрезжил мрачно-печальный рассвет, а Альтал и Гер все скакали на восток меж исполинских деревьев.

— Нам нужно остерегаться волков, — предостерег Альтал.

— Волков? — несколько удивленно переспросил Гер. — Никогда не слышал, чтобы в Хьюле водились волки.

— Они были — есть — теперь. Мы находимся сейчас совсем в другом Хьюле. Это совсем не то место, с которым ты хорошо знаком. Оно гораздо более дикое, чем станет потом. Но поскольку на сей раз у нас есть лошади, волки нам не так уж страшны, мы сможем ускакать от них, только нужно держать уши востро и смотреть внимательно.

— А здорово было в те времена, правда?

— Иногда да. Поехали, Гер. Если Набьор делает все так, как надо, Генд еще не скоро поймет, что произошло, и все же я хочу быть от него как можно дальше — просто на всякий случай.

— А что он может сделать?

— Возможно, выставить против нас целую армию. Ты же знаешь, сейчас у него в распоряжении есть и Пехаль, и Гелта.

— Об этом я не подумал, — признался Гер.

— Я в этом не сомневался.

— Может, нам пустить лошадей в галоп?

— Прекрасная идея, Гер.

Поскольку они были верхом, они преодолели расстояние от лагеря Набьора до края огромного леса меньше чем за половину того времени, которое потребовалось когда-то для этого Альталу. Стволы деревьев становились все тоньше по мере того, как Альтал с Гером поднимались в горы Кагвера, затем всадники повернули на север, следуя примерно тем же путем, который когда-то, двадцать пять веков назад, проделал Альтал.

По мере того как они продвигались на север, воздух становился все прохладнее, и вот однажды в морозную ночь, когда они сидели у костра, Альтал увидел знакомое северное небо.

— Кажется, мы уже близко, — сказал он Геру.

— Да?

Альтал указал на север.

— Божественный огонь, — сказал он. — Не могу сказать с уверенностью, но мне кажется, мы приближаемся к одному из тех событий, которые и на этот раз должны произойти примерно так, как они происходили тогда.

— Мне бы хотелось, чтобы ты хотя бы намекнул, что мы должны найти.

— Мне бы тоже этого хотелось. Просто я надеюсь, что когда это произойдет — мы узнаем.

— Ну что ж, тогда я тоже надеюсь. Знаешь, зима ведь уже совсем близко, а мы все еще ужасно далеко от дома.

— Мы придем туда вовремя, Гер, — заверил его Альтал. — В этом я как раз не сомневаюсь. Ты же знаешь: я через все это уже проходил.

На следующее утро перед рассветом их разбудил человеческий голос — голос, знакомый Альталу.

— Не бойся, — спокойно сказал он Геру. — Это тот сумасшедший, о котором я рассказывал Гасти. Он не опасен.

Это был сгорбленный, сутулый старик, который еле волочил ноги, опираясь на посох. Его волосы и борода были грязно-седыми, а сам он был одет в звериные шкуры. Лицо его прорезали глубокие морщины, а взгляд был проницательным и тревожным. Голос его звучал низко, и говорил он на языке, которого Альтал не мог распознать.

— Эй, там! — крикнул он старику. — Я не причиню тебе вреда, не бойся.

— Кто это? — спросил старик, схватив посох двумя руками и угрожающе взмахнув им.

— Мы просто путники, и кажется, мы заблудились.

Старик опустил свою палку.

— Здесь ходит не так уж много путников. Наверное, им не нравится наше небо.

— Прошлой ночью мы тоже видели огни на небе. Что это было?

— Люди говорят, что это предостережение. Некоторые думают, что через несколько миль к северу отсюда кончается мир, и что Бог поджег небо, чтобы предупредить всех о том, что нужно держаться подальше.

Альтал слегка нахмурился. Теперь этот сумасшедший старик казался не таким уж безумным, каким был в прошлый раз, да и выглядел он как-то иначе.

— Сдается мне, ты не слишком согласен с теми, кто говорит, что где-то здесь заканчивается мир, — заметил он.

Старик пожал плечами.

— Люди могут верить во что хотят, — сказал он. — Они, конечно, не правы, но это ведь не мое дело, верно?

— А с кем ты только что разговаривал? — спросил Альтал, пытаясь вернуть беседу в то русло, которое он помнил.

— Разумеется, сам с собой. Ты что, видишь вокруг кого-то еще, с кем я мог бы разговаривать?

Вдруг старик выпрямился во весь рост и равнодушно отбросил в сторону свой посох.

— Ничего не выйдет, Альтал, — сказал он. — Ты изменил слишком многое. Наш разговор не может быть таким, каким он был в прошлый раз. — Он скривился. — Конечно, насколько я помню, в прошлый раз у нас вышел довольно глупый разговор, а мы могли бы поговорить о более важных вещах. Когда вернешься в Дом и увидишь мою сестру, скажи ей, что я люблю ее. — Он слабо улыбнулся. — Мы с Двейей частенько спорим о разных вещах, но я все равно ее люблю. Передай ей, что я прошу ее на этот раз быть очень осторожной. Несомненно, то, что вы все вместе задумали, очень умно, но и необычайно опасно. Наш брат достаточно проницателен, чтобы уже догадаться о ваших планах, так что он не даст Двейе провернуть свой план незаметно, без боя.

— Ты тот, о ком я думаю? — выдавил из себя Альтал.

— Неужели ты не можешь принять очевидное как данность, не задавая этих дурацких вопросов, Альтал? Я думал, Двейя уже выбила из тебя эту дурь.

— Тот, кого я встретил здесь в прошлый раз, — это был ты?

— Разумеется. Двейя ждала тебя в Доме, а она терпеть не может ждать — ты этого разве не заметил? Тебя надо было направить, и я пришел и дал тебе указания. Это часть моей работы. Но на сей раз ты уже знаешь дорогу, и я здесь, чтобы дать тебе несколько советов.

— Советов? Ты имеешь в виду — приказов?

— Все происходит совсем не так, Альтал. Ты должен сам принимать решения и, разумеется, принимать их последствия.

— Двейя постоянно дает мне указания.

— Знаю. Она даже мне пытается указывать. Но я ее обычно не слушаю.

— Вы, наверное, жутко ругаетесь? — спросил Гер.

— Ужасно ругаемся, но это даже весело. Она совершенно очаровательна, когда гневается, так что я частенько подталкиваю ее к этому. Это игра, в которую мы играем уже очень-очень давно, но, впрочем, наши дела семейные тебя не касаются. — Вдруг лицо старика стало очень серьезным. — Ты еще увидишь Генда, Альтал. Тебе предстоит встретиться с ним еще раз, так что приготовься.

— Что я должен буду сделать?

— Тебе придется решить это самому. Когда ты выбрал вернуться в прошлое и изменить события, ты изменил не только их. Твой план был очень умен — я это признаю, — но и очень опасен. Когда Генд настигнет тебя, он будет в таком отчаянии, что станет открывать двери, которые открывать не следует, и ты должен отвечать ему тем же. Если ты ненадолго призадумаешься над этим, то поймешь, что нужно сделать. Только, пожалуйста, будь осторожен. Я потратил много времени и сил на создание этого места, и мне не хотелось бы, чтобы ты его уничтожил.

— Уничтожил?

— Это не самое точное слово, но не существует такого слова, которое бы описывало, что произойдет, если ты будешь неосторожен. Так вот, на твоем месте я бы пока держался подальше от этих дверей. Ты использовал их, чтобы изменить реальность, а теперь пытаешься нарушить то, что лучше было бы оставить в покое. Сейчас не стоит переставлять местами времена года.

— Я и сам об этом размышлял еще в Хьюле.

— По крайней мере, тебе удалось хоть что-то сделать правильно. В прошлый раз ты добрался до Дома в самом начале зимы. Я сохраню это и на сей раз. Всему свой час и свой сезон, и чем важнее событие, тем более ответствен этот момент времени. Конечно, ты не должен опоздать в Дом, но появление там раньше времени может оказаться не менее опасным.

— Я так и думал, что это опасно. Я сделаю все, чтобы прийти к Дому точно вовремя.

— Хорошо.

Старик как-то озадаченно взглянул на Альтала.

— Что-то я не понимаю, почему Двейе так не нравится твой плащ, — сказал он. — По-моему, так он выглядит просто великолепно.

— Он мне всегда нравился.

— Не думаю, что ты согласишься его продать.

Альтал немного опешил.

— Ничего, Альтал, я никому не скажу. Однако я хотел бы все же сказать тебе одну вещь.

— Какую?

— Не обижай мою сестру. Если ты ее разочаруешь или причинишь ей боль, ты ответишь за это передо мной. Я ясно выразился?

Альтал с трудом сглотнул и закивал.

— Я рад, что мы друг друга поняли. Приятно было поговорить с тобой, Альтал. Что ж, удачного дня.

И старик неспешно удалился, насвистывая.

— Да уж, такое не каждый день бывает, — сказал Гер дрожащим голосом. — Ты говорил, что на пути домой с нами должно произойти что-то важное. Это оно и было?

— Не думаю, что что-нибудь могло бы с этим сравниться.

— Как ты думаешь, не стоит ли нам кликнуть Элиара и попросить его передать Эмми, что немного припозднимся?

— Нет, это слишком старо, — ответил Альтал. — Старик все время повторял слово “совет”, но я понял, в чем была его мысль. Он сказал, что нам следует держаться подальше от дверей, но, возможно, он имел в виду и окна тоже. Я не хочу ничем рисковать сейчас.

— Эмми все равно, наверное, смотрела из окна, как ты считаешь?

— Почти уверен. Она любит присматривать за мной. Давай собирать вещи и отправляться в путь. Ехать нам еще не близко, а опаздывать нельзя.

Они наскоро позавтракали и поскакали на север, к отвесному обрыву, который Альтал по-прежнему называл про себя краем мира.

— Я думал, это дерево мертвое, Альтал, — нахмурившись сказал Гер. — А теперь оно мне не кажется таким уж мертвым.

Альтал вскинул голову и вгляделся в край мира. Дерево по-прежнему стояло искореженное и белое, как кость. Но теперь на нем были листья — красно-желтая осенняя листва, которая венчала его, словно корона победителя.

— Раньше было по-другому, да? — спросил Гер.

— Да, — озадаченно ответил Альтал.

— Как ты думаешь, что его пробудило к жизни?

— Не имею ни малейшего понятия, Гер.

— Как ты думаешь, это что-нибудь значит?

— Не знаю. Сейчас мне надо беспокоиться о другом.

— Может, остановимся и посмотрим — вдруг что-нибудь произойдет?

— У нас нет времени. Поехали.

Альтал повернул коня к востоку и поехал вдоль края пропасти.

— Вон там все выглядит совсем не так, — через некоторое время сказал Гер, указывая на север. — Из Дома Эмми все выглядело иначе.

— Нет льда, — отозвался Альтал.

— Его нет? А что же случилось с тем ледником, который мы обычно видели на севере?

— Его там еще нет. Мы же по-прежнему в “прошлом”. “Настоящее” наступит только через пару тысячелетий. — Он осекся. — Ну вот, теперь и я стал говорить твоими словами, — он с упреком посмотрел на мальчика. — Из-за этих дурацких игр со временем в голове творятся странные вещи.

Гер улыбнулся.

— В этом-то вся забава.

— По-моему, мне пока хватит этих забав, — Альтал огляделся. — Присматривай, может, где увидишь зайца или сурка. У нас с собой не так уж много еды, так что оставшуюся часть пути придется проделывать, перейдя на подножный корм.

Над далеким севером спускался вечер, и вдруг, обогнув выступ скалы, впереди, в небольшой рощице из низкорослых сосен, Альтал и Гер заметили костер.

— Нам лучше поостеречься, — предупредил Альтал. — Костер — это что-то новое. В прошлый раз его здесь не было.

Они потихоньку подкрались к костру, но поблизости никого не было видно.

— Кто развел этот костер, Альтал? — спросил Гер. — Огонь ведь не может возникнуть просто так?

Тем не менее исходивший от костра знакомый запах говорил о единственно возможном ответе.

— Ужин готов, Гер, — сказал Альтал мальчику. — Нам лучше приступить к нему, пока он не остыл. Ты же знаешь, что Эмми бывает недовольна, когда мы опаздываем к ужину.

Гер озадаченно взглянул на него, а затем взгляд его стал отрешенным.

— Знаешь, Эмми иногда бывает настолько умна, что мне даже не по себе. Она хотела дать нам знать, что следила за нашим разговором с ее братом, но вместо того, чтобы прийти сюда и сказать нам это прямо в глаза, она приготовила нам ужин.

Альтал потянул носом аромат, исходящий от костра.

— Ей удалось привлечь мое внимание, — сказал он, спрыгивая наземь с коня. — Давай поедим.

— Я готов, — согласился Гер. — Если вдуматься, я готов уже очень давно.

Кто приготовил для них этот пир у одинокого костра, было ясно без вопросов, поскольку в каждом кусочке чувствовался знакомый вкус Двейиной стряпни. Кроме того, у костра стояли еще несколько больших мешков с дополнительным запасом еды. И Альтал, и Гер наелись до отвала, но ведь они уже давно не ели приличной пищи, так что их воодушевление было вполне естественным.

Они продолжили путь и шли вдоль края мира неделю, а может и больше, в то время как осень неумолимо клонилась к зиме. И вот однажды вечером после еды Гер взглянул в сторону севера.

— Сегодня этот огонь вон там горит что-то уж слишком ярко, как по-твоему? — сказал он.

— Может, пойдем посмотрим? — предложил Альтал, вставая.

— Почему бы нет? — сказал Гер.

С началом восхода луны они вышли из своего лагеря и направились к краю мира.

Луна мягко ласкала неясные вершины облаков далеко внизу, и они пламенели в ее лучах. Конечно, Альталу приходилось видеть такое и раньше, но здесь это было иначе. Обычно, совершая свой ночной путь, луна впитывает все краски земли, воды и неба, но она не могла лишить Божественный огонь его красок, и волны радужного света в северной части неба тоже опаляли верхушки облаков под ними. Казалось, они играют там, в облаках, с бледным светом луны, подбивая радужные огни к любовным пляскам. В оцепенении глядя на мерцание и игру цветных огней, Альтал и Гер лежали на мягкой траве и наблюдали, как луна любовно заигрывает с Божественным огнем.

Но вдруг далеко за горными вершинами Кагвера послышалось сладкое пение Кинжала Элиара. Альтал улыбнулся. На сей раз все было совершенно иначе.

В ту ночь он уснул легко. Божественный огонь в северном небе и песнь Кинжала, доносившаяся из лесов, казалось, слились воедино, и все складывалось так, как надо. Должно быть, ближе к рассвету его сны о мерцающих огнях и заунывной песне вытеснил другой сон.

Ее волосы были цвета осенних листьев, а руки и ноги имели такие совершенные формы, что замирало сердце. Одета она была в короткую, скроенную на старинный лад тунику, а ее волосы цвета осени были тщательно заплетены в косы. В ее безупречно спокойном лице было что-то нездешнее. Во время своего недавнего путешествия в цивилизованные южные земли Альтал видел старинные статуи, и лицо его ночной гостьи больше напоминало их древние лица, нежели лица ныне живущих людей. Брови ее были широкими и прямыми, а линия носа безупречно продолжала линию лба. Ее губы были чувственными, замысловато изогнутыми и спелыми, как вишни. Глаза — огромные и необычайно зеленые, казалось, они глядели прямо в его душу.

Тонкая улыбка тронула эти губы, и она протянула ему свою руку.

— Пойдем, — сказала она мягким голосом, — пойдем со мной. Я позабочусь о тебе.

— Хотел бы, да не могу, — неожиданно для себя сказал он и прикусил язык. — Я бы с радостью пошел, но мне трудно выбраться отсюда.

— Если пойдешь со мной, то никогда больше не вернешься, — сказала она ему своим волнующим голосом, — потому что мы будем странствовать среди звезд, и фортуна никогда больше не предаст тебя. Твои дни будут полны солнечным светом, а ночи — любовью. Пойдем, пойдем со мной, мой любимый. Я буду о тебе заботиться.

И она поманила его и обернулась, чтобы повести за собой.

И он, в полном ошеломлении, последовал за ней, и они шли сквозь облака, а луна и Божественный огонь приветствовали их и благословляли их любовь.

А когда наутро он проснулся, душа его была полна радости.

По мере того как Альтал и Гер продвигались вдоль края мира на северо-восток, дни становились короче, а ночи холоднее, и примерно через неделю они пришли туда, где им все казалось очень знакомым.

— Мы приближаемся к Дому, да? — однажды вечером после ужина спросил Гер. Альтал кивнул.

— Мы придем туда, вероятно, завтра к полудню. Но нам придется подождать, прежде чем войти внутрь.

— Зачем?

— В прошлый раз я перешел через мост к Дому только к вечеру, и сдается, лучше оставить все так, как есть. Генд с самого начала использовал сновидения, и все они рассыпались в прах. Мне кажется, как будто существует нечто, которому не нравится, когда мы начинаем играть с событиями, которые уже свершились. Вот почему я собираюсь сделать все, чтобы в этот раз все произошло как можно ближе к тому, что было в прошлый раз: шагать след в след, в то же самое время чесать нос и все такое. Мне хочется снова наладить отношения с тем нечто, — чем бы оно ни было, — которое не любит вмешиваться в прошлое. Как только мы опять окажемся в Доме, все будет в порядке, но покуда мы снаружи, по-моему, нам не мешает быть очень осторожными.

К полудню следующего дня они добрались до Дома, и Альтал вдруг осознал, что давным-давно не видел Дом снаружи. Он знал, что на самом деле Дом гораздо больше, чем казалось отсюда, и все же это было внушительное строение. То, что Дом стоял на уступе скалы, отделенном от узкого плато подъемным мостом, перекинутым через глубокое ущелье, молчаливо свидетельствовало о том, что он был отделен и от всего остального мира. Альтал был совершенно уверен, что Дом останется там, где он есть, даже если весь мир вдруг исчезнет.

Они сошли с коней и сели на камень, за которым Альтал прятался двадцать пять веков назад.

В полдень на мосту появились Андина и Лейта с большой плетеной корзиной.

— Пора обедать, — позвала Лейта.

— Эмми что, сердится на нас? — опасливо спросил Гер.

— Нет, — ответила Андина. — Вообще-то она, похоже, даже радуется тому, как все обернулось.

— Двейя просит вас подождать, прежде чем переходить через мост, — сказала им Лейта. — Сейчас еще не время.

Альтал кивнул.

— Я знаю, — сказал он.

— Следи за окном башни, — распорядилась Лейта. — Бхейд засветит фонарь, чтобы дать вам знать, когда вы должны прийти домой. — На ее лице промелькнула улыбка. — Это ведь его работа, верно?

— Что-то до меня не совсем дошло, — признался Гер.

— Кинжал сказал ему “просвещать”, разве не так?

— Ты пытаешься шутить?

— Зачем мне это делать? — Она снова улыбнулась. — Бедняга Бхейд в себя прийти не может, с тех пор как вы вдвоем разговаривали с братом Двейи, — сказала она Альталу. — Он никак не мог этого ожидать.

— Я тоже, — ответил Альтал, — и я собираюсь подробно поговорить об этом с Эмми. Я уверен, она и в прошлый раз его узнала, но не стала говорить мне, кем именно был тот сумасшедший старик. Девушки, может, вам пора домой? Здесь немного прохладно.

Альтал и Гер пообедали, а затем уселись ждать, то и дело поглядывая на окно башни.

Солнце уже склонилось над горизонтом, когда они увидели в окне мерцающий огонек.

— Пора, Гер, — сказал Альтал, поднимаясь на ноги. — Пойдем домой.

— Я готов, — согласился Гер.

Они провели своих коней через мост и вошли во двор, где их уже ожидал Элиар.

— Я позабочусь о ваших лошадях, — сказал он им. — Эмми в башне, она хочет вас видеть. Возьмите с собой Книгу Генда.

— Хорошо, — сказал Альтал. — Возьми Книгу, Гер.

Они вошли в дом и поднялись по лестнице, которая вела в башню.

На вершине лестницы стояла Двейя, и Альтал почувствовал внутри какое-то странное волнение. До сих пор он не совсем понимал, насколько ему ее не хватало.

— Книга у тебя? — спросила она.

— Мне ужасно жаль, Эм, — сказал ей Альтал. — По пути мы пустили ее на растопку для костра.

— Очень смешно, Альтал.

— Она у меня, Эмми, — сказал ей Гер, похлопывая по кожаной сумке, которую он нес.

— Хорошо. Несите ее наверх, но пока не вынимайте.

Альтал и Гер поднялись по лестнице, и Двейя порывисто обняла Альтала.

— Не уходи больше, — твердо сказала она ему.

— Ни за что не уйду, Эм, — согласился он.

— Можно нам взглянуть на Книгу? — нетерпеливо спросил Бхейд, когда они вошли в башенную комнату.

— Нет, — сказала Двейя. — Не нужно.

— Двейя! — запротестовал он.

— Я не хочу, чтобы вы к ней прикасались, и совершенно не желаю, чтобы вы прочли из нее хоть строчку. Мы принесли ее сюда, чтобы уничтожить, а не для того, чтоб читать.

— Что мне с ней сделать, Эмми? — спросил Гер.

— Брось ее пока под кровать, — равнодушно ответила она.

— Почему бы не избавиться от этой мерзости сейчас же? — спросила Андина.

— Надо дождаться утра, дорогая, — сказала ей Двейя. — Когда мы соберем здесь все Книги, нам совершенно необходимо будет много дневного света. Прежде чем мы начнем, от ночи не должно остаться и следа.

— Ты жестока, Двейя, — укоризненно произнес Бхейд.

— Она тебя защищает, Бхейд, — объяснила Лейта. — Она прекрасно знает о твоей страсти к книгам — даже к этой. Но в Книге Генда есть вещи, о которых тебе знать не следует.

— Не хочешь ли ты сказать, что ты знаешь ее содержание?

— Только в общих чертах, Бхейд. Я стараюсь держаться от нее как можно дальше.

— Все эти разговоры ни к чему, — сказала им Двейя, — Почему бы всем нам не спуститься к ужину?

— Эмми, хочешь, я останусь здесь и буду охранять Книгу? — спросил Элиар.

— Зачем?

— Ну разве кто-нибудь не должен остаться здесь и присматривать — на случай если Генд попытается проникнуть и выкрасть ее?

— Генд не может войти в Дом, Элиар, — ответила она, — если только кто-нибудь его сюда не пригласит.

И тут у Альтала в голове все вдруг встало на свои места. Теперь он знал, что ему делать.

— Элиар, мне нужно кое о чем с тобой поговорить, — сказал он молодому арумцу, когда они все направились к лестнице. — Может быть, попозже.

— Как скажешь, Альтал.

— Ты уверен, что ты правильно делаешь, любимый? — спросила Двейя Альтала потом, когда они остались одни.

— Более или менее, — ответил он. — Твой брат намекнул мне об этом, к тому же я достаточно хорошо знаю Генда, чтобы иметь представление о том, что он вероятнее всего попытается сделать. Пожалуйста, Эм, не вмешивайся. Генд на моей ответственности, и я буду поступать с ним по-моему.

— Только никаких убийств в моем Доме, Альтал, — сурово сказала она.

— Я и не собирался его убивать, Эм. Вообще-то я собираюсь сделать кое-что похуже.

— Это опасно, да?

— Это будет не просто прогулка в парке, — признался он. — Времени у меня будет в обрез, так что не прерывай меня и не отвлекай, и остальным тоже скажи, чтоб не путались под ногами. Я знаю, что надо сделать, и мне не нужны никакие вмешательства.

— Ты уверен, что справишься?

— По-видимому, так считает твой брат. Да, кстати, он попросил передать, что любит тебя.

— Ты что, шутишь?

— Разве ты не слышала?

— Я не разобрала.

— Значит, ты пропустила большую часть разговора. Если подумать хорошенько, твой братец у тебя на кончике мизинца. Он совершенно тебя обожает.

Она замурлыкала.

— Скажи еще раз, — потребовала она.

— Нам пора приступать к делу, — сказала Двейя на следующее утро после завтрака. — Солнце уже высоко, так что пойдемте наверх и начнем.

Они встали из-за стола и направились к двери, но Альтал подал Элиару знак, и они задержались в столовой.

— Слушай внимательно, Элиар, — сказал Альтал молодому человеку. — Это очень важно.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал, Альтал?

— Когда мы войдем в башенную комнату, я хочу, чтобы ты подошел к окну, где расположена твоя специальная дверь. Делай вид, будто ты подошел к ней случайно, и как только ты будешь уверен, что на тебя не смотрят, отопри дверь и слегка приоткрой ее.

— А хорошо ли это? То есть если Генд ищет способ забраться в Дом, а дверь не заперта…

— Я хочу, чтобы он видел, что дверь не заперта. Когда он подойдет ко мне, я хочу, чтобы он прошел через эту дверь, а не подкрался ко мне сзади.

— А, теперь понимаю, что ты задумал. А когда мне сделать то, о чем ты просил меня раньше?

— Жди моего сигнала. Будь наготове, когда я скажу тебе слово. У нас будет всего несколько секунд, так что будь начеку, а если Эмми начнет на тебя кричать, не обращай внимания и делай, что я велел.

— Из-за тебя, Альтал, у меня будут неприятности.

— Я ей все объясню, когда все закончится. Главное, когда все начнется, слушай только меня. Если мы допустим оплошность, никто из нас не увидит заката — если предположить, что после этого еще останется солнце или что-либо другое, что могло бы закатиться.

— Из-за тебя я начинаю нервничать, Альтал.

— Хорошо. По крайней мере, я не один.

— Ну, долго вы еще будете тянуть время? — крикнула им сверху Двейя.

— Мы идем, Эм, — крикнул в ответ Альтал. — Не беспокойся.

— Ну так вот, — сказала Двейя, когда Альтал и Элиар присоединились ко всем в башенной комнате, — когда все это начнется, я хочу, чтобы вы не приближались. Это может быть опасно. Ну что ж, Гер, принеси Книгу Генда.

— Как скажешь, Эмми, — ответил мальчик, направляясь к кровати.