Летописи Белгариада (№1) - Обретение чуда

– Был здоров, когда я в последний раз видел его, ваше величество, – сухо объявил Бэйрек. – Немного пьян, но это вполне естественно для Энхега.

Король, нервно хихикнув, обратился к Силку:

– Принц Келдар из королевского дома Драснии! Мы искренне рады принять в нашем королевстве столь благородных гостей, но очень огорчились, когда они не сочли нужным посетить нас и встретиться со старыми друзьями. Неужели король Сендарии так ничтожен в ваших глазах, что не стоит даже короткого визита?

– Мы совсем не желали оскорбить ваше величество, – ответил, кланяясь, Силк, – но миссия наша столь важна и серьезна, что не оставляет времени ни для чего иного.

Король метнул на говорившего предупреждающий взгляд и, к удивлению Гариона, сделал пальцами несколько почти неуловимых жестов на тайном драснийском языке: «Не здесь. Слишком много ушей!» – и вопросительно взглянул на Дерника и Гариона.

Тетя Пол выступила вперед.

– Это ваш подданный Дерник из Эрата, ваше величество, храбрый и честный человек.

– Добро пожаловать, Дерник, – сказал король. – Могу надеяться только, что эти люди назовут когда-нибудь и меня честным и храбрым.

Дерник неуклюже поклонился, недоуменно оглядывая короля.

– Я всего-навсего кузнец, ваша честь, – пробормотал он, – но поверьте, самый верный и преданный подданный вашего величества.

– Хорошо сказано, добрый человек, – улыбнулся король, глядя на Гариона.

Тетя Пол заметила его взгляд.

– Мальчик, ваше величество, – равнодушно обронила она, – по имени Гарион. Несколько лет назад отдан мне на воспитание и сопровождает нас только потому, что мы не знали, с кем его оставить.

Страшный холод сковал внутренности Гариона. Небрежный тон только подтверждал ужасную правду. Она даже не попыталась смягчить удар! Бездушие, с которым эта женщина уничтожила его жизнь, причинило больше боли, чем утрата последних надежд.

– И тебе привет, Гарион. Для такого молодого человека большая честь путешествовать со столь благородными людьми.

– Я не знал, кто они, ваше величество, – жалко пробормотал Гарион, – никто мне ничего не говорит.

Король благодушно рассмеялся:

– Когда подрастешь, Гарион, возможно, поймешь, что лучше всего не ведать некоторых вещей. За последнее время я узнал много такого, о чем предпочел бы вообще не слышать.

– Можем мы поговорить с глазу на глаз, Фулрах? – все еще раздраженно спросил Волк.

– В свое время, друг мой, – ответил король. – Я приказал устроить банкет в вашу честь. Пойдемте за стол! Лейла и дети уже ждут вас. Будет время еще обсудить кое-какие дела и позже.

С этими словами он поднялся и сошел с возвышения.

Гарион, погруженный в собственные невзгоды, молча шагал рядом с Силком.

– Принц Келдар? – переспросил он, отчаянно пытаясь отвлечься от ужасной действительности, только сейчас представшей во всей полноте.

– Фокус природы, – пожал тот плечами, – превратность судьбы, над которой я не властен. К счастью, я всего-навсего племянник короля Драснии и вряд ли стану наследником, так что до трона мне далеко.

– А Бэйрек?

– Двоюродный брат короля Чирека Энхега, – объяснил Силк и спросил, обернувшись: – Каков твой титул, Бэйрек?

– Граф Трелхеймский, – проворчал тот. – А почему ты спрашиваешь?!

– Да вот парнишка интересуется, – кивнул Силк.

– Все это чепуха, – продолжал Бэйрек, – но когда Энхег стал королем, нужно же было кому-то быть вождем клана! В Чиреке нельзя одновременно быть и тем и другим. Считают, что это недобрый знак. Так думают вожди других кланов.

– Их можно понять, – засмеялся Силк.

– Все равно этот титул – пустой звук, – фыркнул Бэйрек. – Войн между чирекскими кланами не было вот уже три тысячи лет. Я передал младшему брату свои полномочия. Глуповатый парень и любит развлечения. Кроме того, это злит мою жену.

– Ты женат? – поразился Гарион.

– Можно сказать и так, – кисло заметил Бэйрек.

Силк подтолкнул Гариона локтем, давая знать, что этого предмета лучше не касаться.

– Но почему ты не сказал? – обвиняющим тоном прошипел Гарион. – О своем титуле, я имею в виду.

– Это имело какое-то значение? – удивился Силк.

– Ну... Нет, – признался Гарион, – но...

Он замолчал, не в силах выразить словами все, что испытывал.

– Ничего не понимаю, – устало пробормотал он наконец.

– Со временем все станет ясным, – заверил его Силк, входя в банкетный зал, оказавшийся почти таким же большим, как и тронный. Длинные столы, покрытые тонкими холщовыми скатертями, были уставлены подсвечниками, за каждым стулом стоял слуга, и за всем наблюдала пухленькая невысокая женщина с сияющим лицом и в маленькой короне, явно неустойчиво державшейся на голове.

Завидев входящих, женщина быстро пошла навстречу.

– Дорогая Пол! Ты просто великолепно выглядишь! – воскликнула она, радостно обнимая тетю, и обе женщины оживленно заговорили.

– Королева Лейла, – коротко объяснил Гариону Силк. – Ее называют матерью Сендарии. Вон там играют ее четверо детей. У нее еще четверо или пятеро, но постарше и, возможно, разъехались по делам государства, поскольку Фулрах настаивает, чтобы каждый исполнял свои обязанности. Среди королей бытует шутка, что королева Лейла ходит беременной с четырнадцати лет, потому что любит получать подарки по случаю рождения каждого ребенка. Тем не менее она хорошая женщина и не позволяет королю Фулраху совершать слишком много ошибок.

– Она знает тетю Пол, – встревоженно заметил Гарион.

– Все знают твою тетю Пол, – ответил Силк.

Тетя Пол и королева, по всей видимости, были поглощены разговором и, не обращая ни на кого внимания, направились к почетным местам за столом. Поэтому Гарион решил держаться поближе к Силку и пошевелил пальцами. «Если сможешь, удержи меня от ошибок», – просигналил он, стараясь, чтобы не увидели окружающие.

Силк подмигнул.

Как только все расселись и слуги начали разносить еду, Гариону стало чуть полегче. Мальчик сообразил, что во всем должен подражать Силку, и изысканные манеры обедающих больше не смущали его. Вокруг велись тихие сдержанные разговоры, но Гарион понял, что вряд ли кто-нибудь из присутствующих обратит на него внимание, значит, лучше всего опустить глаза в тарелку и не открывать рта.

Однако какой-то престарелый аристократ с красиво завитой серебристой бородой обратился к мальчику.

– Ты много путешествовал, как мне сказали, – снисходительно начал он. – Ну как, процветает королевство, молодой человек?

Гарион беспомощно взглянул на сидевшего напротив Силка и вновь перешел на язык жестов.

«Что говорить?»

«Скажи, что дела идут не лучше и не хуже, чем можно было ожидать при подобных обстоятельствах», – просигналил тот в ответ. Гарион послушно повторил фразу вслух.

– Вот оно что, – кивнул старик. – Я примерно так и думал. Ты очень наблюдательный мальчик для своих лет. Люблю поговорить с молодежью. Такой свежий взгляд на вещи!

«Кто он?» – пошевелил пальцами Гарион.

«Граф Селин. Надоедливый старый дурак, но будь повежливее: обращайся к нему “Мой господин”», – ответил жестами Силк.

– А как вы находите дороги? – осведомился граф.

– Развезло, мой господин. Но это обычно для такого времени года, не правда ли?

– Совершенно верно, – одобрительно кивнул граф. – Какой необыкновенный мальчик!

Странная беседа с помощью рук все продолжалась, и Гариону постепенно даже понравилось давать умные ответы с помощью Силка и видеть восторг старого аристократа.

Наконец король поднялся из-за стола.

– Сейчас, дорогие друзья, – объявил он, – королева Лейла и я хотели бы поговорить наедине с нашими благородными гостями, поэтому просим извинить нас.

Он предложил руку тете Пол, господин Волк подошел к пухленькой королеве, и они вчетвером вышли из зала. Граф Селин широко улыбнулся Гариону и поднял глаза.

– Очень рад был побеседовать, принц Келдар, – сказал он Силку. – Я, должно быть, и в самом деле надоедливый старый дурак, как вы сказали, но иногда в этом есть свои преимущества, не так ли?

Силк смущенно засмеялся:

– Я должен был знать, что старый лис вроде вас, несомненно, неплохо понимает тайный язык.

– Наследие бурно проведенной юности, – тоже расхохотался граф. – Но у вас способный ученик, принц Келдар, только вот акцент у него странный.

– Погода стояла холодная, когда он учился, господин мой, – пояснил Силк. – Пальцы у нас сильно коченели. Будет время, исправлю все недостатки.

Старик кивнул, страшно довольный, что удалось перехитрить Силка.

– Прекрасный мальчик, – повторил он, похлопав Гариона по плечу, и отошел, улыбаясь себе под нос.

– Ты знал, что он все понимает?! – обрушился мальчик на Силка.

– Конечно, – подтвердил тот. – Драснийской разведывательной службе известен каждый, знающий тайный язык, но иногда выгодно, чтобы твою беседу поняли посторонние. Однако не стоит недооценивать графа Селина: старик отнюдь не глупее меня, хотя посмотри, как он радовался, что поймал нас!

– Можешь ли ты хоть раз сделать что-то без задней мысли? – все еще раздраженно спросил Гарион, неизвестно почему убежденный, что стал объектом розыгрыша.

– Только в случае крайней необходимости, дружище Гарион, – расхохотался Силк. – Люди вроде меня должны постоянно практиковаться в обмане, даже когда этого вовсе не требуется. Иногда наша жизнь зависит от проявленной хитрости и ловкости, поэтому нужно всегда быть в форме.

– Должно быть, таким, как ты, очень одиноко живется, – проницательно заметил Гарион, прислушиваясь к внутреннему голосу. – Ты ведь никому никогда не доверяешь, правда?

– Видимо, никому, – признал Силк. – Мы ведем опасную игру, Гарион, и должны быть искусными игроками, если, конечно, намереваемся дожить до старости, поэтому хорошо знаем друг друга, ведь нас так немного. Награда за выигрыш велика, но постепенно остается только одна радость – перехитрить, обставить соперника. Конечно, ты прав. Такие люди, как я, очень одиноки, и иногда охватывает отвращение к самому себе, но большей частью такая жизнь весьма забавна.

Подошел граф Нилден и, вежливо поклонившись, сказал:

– Его величество просит вас и мальчика присоединиться к нему и вашим друзьям. Пожалуйте в личные апартаменты короля, принц Келдар. Я провожу вас.

– Пойдем, Гарион, – кивнул Силк.

Комнаты короля были обставлены намного проще роскошных залов дворца.

Фулрах снял парадное одеяние, корону и выглядел в обычной одежде совсем как простой сендар. Он беседовал о чем-то с Бэйреком. Королева Лейла и тетя Пол тоже были поглощены разговором; неподалеку стоял Дерник, изо всех сил стараясь не привлекать к себе внимания.

– А, принц Келдар, – приветствовал король. – Мы думали, что вы и Гарион, наверное, чувствуете себя обделенными.

– Сражались с графом Селином, ваше величество. Конечно, на словах, – весело ответил Силк.

– Поосторожнее с ним, – предупредил король, – возможно, он даже тебе не по зубам.

– Я очень уважаю старого пройдоху, – засмеялся Силк.

Король тревожно взглянул на господина Волка, выпрямился и вздохнул.

– Думаю, лучше поскорее кончить с этим неприятным делом. Лейла, не поговоришь ли с гостями, пока мой угрюмый друг и благородная госпожа будут меня отчитывать? Очевидно, они не успокоятся, пока не выскажут все, что думают, хотя в том, что случилось, нет моей вины.

– Конечно, дорогой, – согласилась королева, – только недолго, и постарайся не слишком кричать. Детей уже уложили, не нужно их будить.

Тетя Пол поднялась с дивана и вместе с по-прежнему мрачным господином Волком вышла вслед за королем в соседнюю комнату.

– Ну, – оживленно начала королева Лейла, – о чем будем разговаривать?

– Мне велено, ваше величество, передать добрые пожелания от Поренн, королевы Драснии, при первой же возможности, – галантно ответил Силк, – которая просит совета по чрезвычайно деликатному вопросу.

– Ну конечно, – просияла Лейла. – Такое милое дитя, слишком доброе и красивое для этого толстого старого негодяя Родара. Надеюсь, он не обращается с ней плохо?

– Нет, ваше величество. Как ни странно, она безумно любит моего дядю, а тот, естественно, вне себя от радости, имея столь молодую прелестную жену. Смотреть на эти телячьи нежности так противно!

– Когда-нибудь, принц Келдар, вы тоже влюбитесь, – ехидно пообещала королева, – и все двенадцать королевств будут смеяться над тем, что столь закоренелый холостяк попался в ловушку. О чем хочет посоветоваться Поренн?

– Дело в том, ваше величество, – деликатно кашлянув, прошептал Силк, – что она желает подарить моему дяде наследника и просит помощи. Весь мир восхищается вашим необыкновенным даром в таких делах.

Королева Лейла смущенно покраснела, став еще милее, и рассмеялась.

– Сейчас же напишу Поренн, – пообещала она.

К этому моменту Гарион осторожно пробрался к двери, в которую вышли король Фулрах, тетя Пол и господин Волк, и принялся пристально рассматривать висевший на стене гобелен, чтобы остальные не поняли, как ему хочется узнать о происходящем в соседней комнате. Чуть погодя он начал различать знакомые голоса.

– Объясни, Фулрах, что означает это безрассудство? – спросил Волк.

– Пожалуйста, не суди меня поспешно, о Древнейший, – умоляюще проговорил король. – Случилось то, о чем вряд ли тебе известно.

– Ты же знаешь, я узнаю обо всем.

– Но понимаешь ли ты, насколько мы беззащитны, если Преданный анафеме пробудится? То, что держало его в повиновении, украдено с трона райвенского короля.

– Собственно говоря, я шел по следам вора, когда твой благородный капитан Брендиг помешал мне.

– Мне очень жаль, но ты недалеко ушел бы в своих поисках. Все олорнские короли вот уже три месяца охотятся за тобой. Твои портреты, нарисованные лучшими художниками, находятся у каждого посла, агента или чиновника во всех пяти королевствах Севера. Собственно, слежка ведется с тех пор, как ты ушел из Дарины.

– Фулрах, мне некогда. Скажи олорнским королям, пусть оставят нас в покое. С чего это они так заинтересовались моими делами?

– Хотят с тобой посоветоваться, – вздохнул король. – Олорны готовятся к войне, и даже в моей бедной Сендарии под шумок собирают войско. Если Преданный анафеме снова поднимется, все мы обречены. Украденное могущество, возможно, используют, чтобы пробудить его, и первое, что он сделает, – нападет на Запад. Ты ведь понимаешь это, Белгарат. И сознаешь также, что до возвращения райвенского короля Запад некому оборонять.

Гарион, моргнув от удивления, резко дернулся, но тут же, пытаясь скрыть внезапный порыв, наклонился, чтобы взглянуть на деталь изысканной вышивки, повторяя себе, что, должно быть, неверно расслышал. Король Фулрах не мог произнести имени «Белгарат», ведь это легендарный человек из сказки.

– Объясни олорнским королям, что я преследую вора, – сказал господин Волк. – У меня нет возможности сейчас собирать совет. Если меня оставят в покое, я смогу нагнать его до того, как случится какая-нибудь беда.

– Не искушай судьбу, Фулрах, – посоветовала тетя Пол. – Твое вмешательство заставило нас потерять много времени, а у нас его и так мало. Смотри, как бы я не рассердилась.

Но голос короля был тверд и спокоен.

– Я знаю вашу силу, госпожа Полгара, – сказал он, и Гарион снова подпрыгнул, – но выбора у меня нет. Я дал слово доставить вас в Вэл Олорн к олорнским королям, а король не может нарушить клятву, данную другим королям.

В комнате воцарилось долгое молчание; мысли Гариона лихорадочно заметались.

– Ты неплохой человек, Фулрах, – вздохнул господин Волк, – хотя, возможно, не настолько сообразительный, как бы мне хотелось, но все же добрый и хороший. Я не подниму на тебя руку и дочери не позволю.

– Говори за себя, Старый Волк, – мрачно изрекла тетя Пол.

– Нет, Полгара, – приказал старик. – Если нужно ехать в Вэл Олорн, значит, чем скорее мы это сделаем, тем быстрее нам перестанут мешать.

– Видимо, твои мозги размягчились от возраста, – возразила тетя Пол. – Нет у нас времени для таких путешествий. Фулрах может все объяснить олорнским королям.

– Ничего хорошего не выйдет, госпожа Полгара, – грустно ответил король. – Как верно упомянул ваш отец, меня считают не очень умным. Олорнские короли меня не послушают. Если вы сейчас покинете дворец, они пошлют на поиски кого-нибудь вроде Брендига.

– Тогда этот несчастный может окончить дни свои в образе жабы или какой-нибудь редьки, – зловеще прошипела тетя Пол.

– Прекрати, Пол, – велел господин Волк. – Корабль готов, Фулрах?

– Стоит на якоре у северного причала, Белгарат, – ответил король. – Чирекское судно – послано королем Энхегом.

– Прекрасно, – заключил господин Волк, – значит, завтра отплываем в Чирек. Видимо, придется вдолбить кое-что этим тупоголовым олорнам. Ты отправишься с нами?

– Обязан, – ответил Фулрах. – Все короли собираются на совет.

– Ты еще вспомнишь меня, Фулрах, – пообещала тетя Пол.

– Не нужно, Пол, – вмешался Волк. – Фулрах делает то, что считает необходимым. Все выясним, как только попадем в Вэл Олорн.

Гарион, весь дрожа, отошел от двери. Но это невозможно!

Воспитанный как истинный сендар, практичный и недоверчивый, он отказывался даже на секунду подумать о такой чепухе. Но постепенно нехотя, с трудом, взглянул правде в глаза.

Что, если господин Волк и в самом деле чародей Белгарат, человек, живущий на земле уже семь тысяч лет? И тетя Пол действительно его дочь, волшебница Полгара, ненамного моложе отца. И тут все намеки, обрывки, слова полуправды, странные открытия сошлись в единое целое. Силк прав, не могла она быть его тетей. Теперь Гарион – круглый сирота, песчинка в огромном океане, без друзей и родных, и некуда ему прибиться... Отчаянно захотелось домой, на ферму Фолдора, где можно скрыться от всего мира, заняться работой, где не было волшебников, долгих напрасных поисков, ничего напоминавшего о тете Пол и грубом фарсе, в который она превратила его жизнь.

Часть II

ЧИРЕК

Глава 12

В слабом сером свете раннего утра путешественники оставили позади спящие улицы Сендара и оказались в гавани, где уже ожидал корабль. Изящные костюмы пришлось оставить; на всех была грубая повседневная одежда, даже на короле Фулрахе и графе Селине, выглядевших теперь обычными зажиточными сендарами, отправляющимися в деловую поездку. Провожавшая их королева Лейла скакала рядом с мужем, горячо втолковывая ему что-то так, что казалось, вот-вот расплачется.

Путешественников окружали солдаты, закутанные в плотные плащи.

В конце улицы, ведущей от дворца к гавани, уже виднелась каменная пристань, у которой, покачиваясь на ветру в ледяной воде и натягивая якорные цепи, и был пришвартован их корабль – изящное узкое судно с высоко поднятым носом, напоминавшее хищное животное, отчего Гарион, и без того со страхом думавший о своем первом морском путешествии, еще больше разволновался. На палубе со зловещим видом слонялись мрачные матросы, бородатые, в лохматых меховых одеждах. Если не считать Бэйрека, это были первые чиреки, которых увидел Гарион и решил, что на них вряд ли можно положиться.

– Бэйрек! – воскликнул плотный человек, взобравшийся до середины мачты, и, махнув рукой, соскользнул на палубу, а оттуда ловко перепрыгнул на пристань.

– Грелдик! – заревел в ответ Бэйрек и, соскочив с лошади, сжал неприятного на вид моряка в своих медвежьих объятиях.

– Видно, господин Бэйрек знаком с нашим капитаном, – заметил граф Селин.

– Весьма печально, – криво усмехнулся Силк. – Я надеялся увидеть почтенного моряка средних лет и строгого поведения, поскольку не могу сказать, что очень люблю корабли, не говоря уже о морских путешествиях.

– Мне говорили, что капитан Грелдик – один из самых опытных моряков во всем Чиреке, – заверил граф.

– Господин мой, – заметил Силк со страдальческим видом, – я уже давно приучен не верить рекомендациям, выданным чиреками. – И продолжал с кислым видом наблюдать, как Бэйрек с Грелдиком праздновали встречу, чокаясь кружками с элем, принесенными с корабля ухмыляющимся матросом.

Королева Лейла спешилась и обняла тетю Пол.

– Пожалуйста, позаботься о моем бедном муженьке, Пол, – засмеялась она, но голос дрожал. – Не позволяй этим олорнским задирам втравить его в какую-нибудь глупость.

– Конечно, Лейла, – утешила ее тетя Пол.

– Ну что ты, Лейла, – сконфуженно начал Фулрах, – все будет хорошо. Я ведь, в конце концов, взрослый человек.

Пухленькая маленькая королева вытерла глаза:

– Обещай, что будешь тепло одеваться, и не смей засиживаться всю ночь и пить с Энхегом.

– У нас серьезное дело, Лейла, – убеждал король, – и времени на развлечения не останется.

– Знаю я Энхега, – шмыгнула носом королева; обернувшись к господину Волку, она встала на цыпочки и поцеловала его в заросшую щеку.

– Дорогой Белгарат, – попросила она, – обещай, что, когда все это кончится, вы с Полгарой погостите у нас подольше.

– Обещаю, Лейла, – торжественно поклялся он.

– Пора, ваше величество, – поторопил Грелдик, – скоро начнется отлив.

– О, дорогой! – всхлипнула королева, обнимая мужа и пряча лицо у него на груди.

– Ну что ты, что ты... – неловко повторял тот.

– Если ты сейчас же не уйдешь, я разревусь прямо при всех, – пригрозила Лейла, отталкивая его.

Узкая доска, перекинутая с берега на борт, прогибалась и раскачивалась, но всем удалось благополучно перебраться на палубу. Матросы подняли якорь и сели за весла. Легкое судно рванулось вперед, пролетев мимо грузных торговых кораблей, пришвартованных неподалеку. Королева Лейла с несчастным видом стояла на пристани в окружении высоких солдат. Несколько раз взмахнув платком, она застыла, храбро подняв подбородок.

Капитан Грелдик занял свое место у борта и сделал знак приземистому мускулистому воину, сидящему у его ног. Тот, кивнув, стащил кусок рваной парусины с высокого барабана и начал выбивать медленную ритмичную мелодию; гребцы сразу же подтянулись и заработали веслами в такт постукиванию. Корабль вновь рванулся вперед и вышел в открытое море.

Теперь, выйдя из спокойных вод гавани, корабль оказался в беспокойной водной пустыне. Легкое суденышко швыряло с волны на волну; длинные весла, поднимающиеся и опускающиеся вместе с ровным гулом барабана, почти не оставляли следов на поверхности воды. Низкое зимнее небо зловеще нависло над свинцово-серой пучиной, а справа по борту тянулось покрытое снегом побережье Сендарии, выглядевшее уныло и безрадостно.

Гарион почти весь день провел дрожа от озноба, забившись в укромное местечко около высоко изогнутого носа и мрачно уставившись в воду.

Осколки и обломки, на которые распалась его жизнь вчера ночью, беспорядочно громоздились вокруг мальчика. Сама мысль о том, что Волк оказался Белгаратом, а тетя Пол – Полгарой, представлялась полнейшим абсурдом, хотя он был убежден: по крайней мере, часть всей истории правдива, и тетя Пол не его родственница. Гарион старался не сталкиваться с ней и не хотел ни с кем разговаривать.

Ночь они провели в переполненном кубрике. Господин Волк о чем-то долго беседовал с королем Фулрахом и графом Селином. Гарион исподтишка рассматривал старика, чьи седые волосы и короткая бородка переливались серебром в тусклом свете раскачивающейся масляной лампы, подвешенной к балке. Выглядел Волк как обычно, и Гарион наконец отвернулся и заснул.

На следующий день они обогнули Сендарию и направились с попутным ветром на северо-восток. Паруса были подняты, и гребцам разрешили отдохнуть. Гарион продолжал ломать голову над своими бедами.

Шторм разразился на третий день; в воздухе сильно похолодало. Снасти потрескивали под намерзшим льдом, а с неба сыпалась мокрая каша.

– Если буря не стихнет, плохо нам будет при переходе через пролив, – озабоченно заметил Бэйрек, вглядываясь в волны.

– Через пролив? – со страхом переспросил Дерник, чувствовавший себя явно не в своей тарелке. Он едва оправился от приступа морской болезни, что тем более не способствовало поднятию духа.

– Чирекский пролив, – пояснил Бэйрек, – проход шириной около лиги между северной оконечностью Сендарии и южным мысом Чирекского полуострова – рифы, водовороты, словом, не очень-то приятное место. Но не волнуйся, Дерник. Это хороший корабль, а Грелдик знает все хитрости и тайны пролива. Конечно, небольшую качку пережить придется, но ничего с нами не случится, разве только уж очень не повезет.

– Ничего себе утешил, – сухо заметил стоявший поблизости Силк. – Я уже три дня пытаюсь не думать о проливе.

– Неужели так плохо? – упавшим голосом спросил Дерник.

– Я специально напиваюсь до потери сознания, как только судно приближается к проливу, – заверил Силк.

– Ты должен благодарить богов за то, что пролив существует, – засмеялся Бэйрек. – По крайней мере руки империи не дотягиваются до Чирека, иначе вся Драсния была бы к этому времени толнедрийской провинцией.

– С точки зрения политики я просто восхищаюсь проливом, – заверил Силк, – но лично я был бы намного счастливее, если бы никогда вообще его не видел.

На следующий день они в ожидании отлива бросили якорь у скалистого побережья Северной Сендарии. Вскоре волны моря отхлынули и повернули в пролив, подняв уровень воды в заливе Чирека.

– Держись покрепче, Гарион, – посоветовал Бэйрек, услыхав, что Грелдик приказал поднять якорь. – Ветер попутный, так что путешествие будет интересным!

И, широко улыбаясь, устремился по узкой палубе.

Гарион знал, что делает глупость, шагая вслед за рыжебородым гигантом, но четыре дня угрюмых размышлений над казавшейся неразрешимой проблемой привели к тому, что последние остатки осторожности исчезли, сменившись воинственной беззаботностью. Сжав зубы, он схватился за ржавое железное кольцо, привинченное на носу. Расхохотавшись, Бэйрек отвесил ему крепкий удар по плечу.

– Молодец, парень, – одобрил он, – будем стоять рядом и глядеть этой чертовой дыре прямо в глаза!

Гарион решил не отвечать.

Подхваченный волнами и попутным ветром, корабль Грелдика буквально летел через узкий проход, поскрипывая и содрогаясь. Ледяная пыль обжигала лицо и слепила глаза, но Гарион не заметил ужасного водоворота в центре пролива, пока они не оказались в самой круговерти. Услышав странный рев, мальчик протер глаза как раз вовремя, чтобы увидеть разверзшуюся пучину.

– Что это? – прокричал он, перекрикивая шум.

– Великий Мейлстром, водоворот, – завопил в ответ Бэйрек. – Держись!

Водоворот был огромным, не меньше чем вся деревня Верхний Гральт, и обрывался почти отвесно в кипящую, заполненную туманом яму, зиявшую далеко внизу. Но почему-то, вместо того чтобы увести судно подальше от воронки, Грелдик направил его в самую середину.

– Что он делает? – вскрикнул Гарион.

– В этом весь секрет прохода через пролив, – проревел Бэйрек. – Обходим водоворот дважды, чтобы набрать скорость. Если судно не разорвет, оно летит, как камень из пращи, и мы пройдем через рифы за Мейлстромом легко, словно рыба.

– Если корабль не что?..

– Иногда судно раскалывается пополам, – пояснил Бэйрек. – Не волнуйся, парень, такие вещи случаются не очень часто, а корабль Грелдика достаточно прочен.

Нос корабля угрожающе нырнул в край водоворота; гребцы лихорадочно гнули спины под бешеный стук барабана. Судно пошло на второй круг...

Ветер хлестал по лицу Гариона; мальчик из последних сил вцепился в железное кольцо, отводя глаза от бушующего ада, готового поглотить легкое суденышко.

И в этот момент они вырвались на волю и ринулись, как стрела из лука, через кипящие волны. Ветер выл в снастях, и Гарион почти задыхался от его напора.

Корабль постепенно уменьшил ход, но сила инерции, набранная в Мейлстроме, была так велика, что его вынесло в спокойные воды защищенной с трех сторон бухточки.

Бэйрек торжествующе смеялся, стряхивая соленые брызги с бороды.

– Ну, парень, что ты думаешь о проливе?

Гарион, не в силах вымолвить хоть слово, пытался разжать намертво вцепившиеся в кольцо пальцы.

– Гарион! – донесся с кормы знакомый голос.

– Ну вот, теперь ты навлек на мою голову кучу бед, – неприязненно прошипел мальчик, совершенно забыв, что Бэйрек вовсе не приглашал его следовать за ним.

Тетя Пол уничтожающе взглянула на Бэйрека и, коротко объяснив все, что думает о столь безответственном поведении, принялась за Гариона.

– Ну? – спросила она. – Я жду объяснений.

– Бэйрек не виноват, – пробормотал мальчик. – Я сам туда пошел.

Какой смысл страдать двоим, пусть лучше накажут его!

– Понятно, – протянула тетя Пол, – а зачем ты это сделал?

Замешательство и назойливые сомнения, переживаемые мальчиком, придали ему отваги.

– Просто захотел! – вызывающе воскликнул он, впервые в жизни чувствуя, что находится на грани открытого восстания.

– Ты что?

– Захотел! – повторил он. – Какая разница, почему я это сделал? Все равно ведь накажешь!

Тетя Пол застыла от негодования, глаза метали молнии. Господин Волк, сидевший неподалеку, хмыкнул.

– Что тут смешного? – отрезала она.

– Почему бы мне не уладить это, Пол? – предложил старик.

– Я и сама могу справиться.

– Но не так хорошо, Пол, совсем не так хорошо. У тебя слишком горячий нрав и острый язык. Он ведь уже не ребенок. Еще не мужчина, конечно, но и не мальчик. Здесь нужно быть очень осторожным.

Он встал:

– Извини, Пол, но я настаиваю.

– Ты что?!

– Я настаиваю, – жестко повторил старик.

– Прекрасно, – ледяным тоном ответила она, повернулась и отошла.

– Садись, Гарион, – велел старик.

– Почему она такая злющая? – выпалил тот.

– Вовсе нет. Просто рассердилась, потому что ты напугал ее. Никому такое не понравится.

– Мне очень жаль, – пристыженно промямлил Гарион.

– Извиняйся не передо мной. Я не испугался.

Старик пронизывающим взором окинул Гариона:

– В чем дело?