Победители никогда не лгут. Даже в трудные времена

Джон Хантсмэн

Победители никогда не лгут. Даже в трудные времена

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Джон Хантсмэн успешно проложил курс по корпоративной Америке, ведомый сильным моральным компасом. В своей книге Джон делится своими глубокими познаниями и объясняет, как преуспеть на современном, охваченном конкуренцией рынке, придерживаясь высоких нравственных стандартов.

– Сенатор Элизабет Доул

Книга Джона Хантсмэна должна стать обязательным чтением для лидеров – и тех, кто стремится стать таковыми, – в любой области. Его секреты успеха – это вовсе не секреты, но бесценные уроки, которые, как он напомнил нам своей жизнью, а теперь и своими словами, являются столпами, на которых и мы можем строить свои жизни.

– Сенатор Том Дэшл

Книга Джона Хантсмэна – об этике, ценностях и его личном опыте. То, как он делится всем этим с читателем, поразительно. Это книга, способная вдохновить молодое поколение.

– Иерун ван дер Веер,

глава Royal Dutch/Shell Group

Когда я читал книгу Джона, мне казалось, что мой отец вернулся, чтобы сказать мне: либо ты честен, либо нет, третьего не дано. Дважды два – четыре, а не 3,999 или 4,001. И потом, если всегда говорить то, что думаешь, хорошая память не обязательна. Если бы мы только могли жить по принципам, которым следует Джон, мир был бы совсем другим – и в сфере бизнеса, и в личных отношениях.

– Бывший сенатор США и астронавт Джейк Гарн

Джон Хантсмэн вернул нас к истокам – к основным ценностям, верным для людей всех профессий и культур. Он привел примеры из реальной жизни, которые вдохновляют и показывают, что «хорошие парни» действительно могут прийти к финишу первыми. И он показывает нам, как можно учиться на своих ошибках. Это обязательное чтение для молодежи обоего пола, только вступающей на золотую лестницу к успеху, и для всех, кому необходимо убедиться, что действительно важно, как ты прожил каждый день.

– Марша Эванс, бывший президент и генеральный директор Американского Красного Креста

Честный и вдохновляющий анализ основных ценностей, которые могут сопровождать вас от песочницы до рабочего кабинета, проведенный честным человеком.

– Чак Принс, председатель и генеральный директор Citigroup

Взгляд Джона на нравственное поведение в бизнесе должен воодушевить всех читателей этой книги. Уроки честной игры и ориентации на личные нравственные ценности – это освященные временем основы, которыми в современном мире слишком часто пренебрегают. Пусть эта книга в первую очередь ориентирована на бизнесменов, я считаю, прочесть ее стоит всем.

– Рик Маджерус, бывший спортивный комментатор и легендарный баскетбольный тренер, Университет Сент-Луис

Верно, что все деловые инициативы ориентированы на выгоду, но алчность и пламенное желание конкурировать подталкивают все больше сотрудников корпораций к беспринципному, непорядочному поведению Это может привести к временному успеху, но ложь ради выгоды и бесконечные подлоги губительны – те, кто им привержен, несут большие потери. Книга Джона призывает корпоративный мир пересмотреть принятые нравственные ценности и усвоить, что корпорации обязаны разделять доходы с обществом, возможно, в соответствии с экономическими стандартами страны.

– Джеффри Л. С. Ку, председатель и генеральный директор Chinatrust Financial Holding Co.

Вполне возможно, что это самая личная и самая смелая книга о бизнесе со времен «Подлинного лидерства» Билла Джорджа. Если кто-то сомневается, что один человек может существенно изменить мир, эта прекрасно написанная книга должна немедленно его убедить. Надеюсь, к ее автору прислушаются по всему миру.

– Чарльз Деккер, автор книги «Уроки улья: как выжить и преуспеть на постоянно меняющемся рабочем месте»

У нас с Джоном Хантсмэном много общего: нас с детства учили упорно трудиться, играть честно, держать свое слово и возвращать долг обществу. Я подтверждаю сказанное им: настоящие победители никогда не лгут.

– Карл Мэлоун, дважды лучший игрок NBA и легенда команды «Юта Джаз»

В эпоху корпоративных скандалов и излишеств Джон Хантсмэн напоминает нам о непреходящих ценностях честности и уважения. Он показывает нам, что нравственность и сострадание – неотъемлемые составляющие успеха. На протяжении многих лет выдающиеся успехи Джона в бизнесе сопровождались благотворительностью, которая по сей день поддерживает множество жизней. Я счастлив считать его своим другом.

– Митт Ромни, губернатор штата Массачусетс

Прочитав первую страницу, я уже не мог отложить книгу. Эти ценности чтимы повсюду, в Соединенных Штатах, в Китае, везде. Замечательный любящий человек встает с этих страниц так явственно, что кажется, будто он говорит с вами с глазу на глаз, как член семьи. После прочтения его книги моя жизнь стала богаче, а взгляды – шире. Я очень горжусь дружбой с Джоном Хантсмэном.

– Яфей Хе, генеральный директор, Министерство иностранных дел, Китай, отдел по делам Северной Америки и Океании

Ничто не может быть более своевременно, чем эта смелая книга одного из ведущих деловых и гражданских лидеров Америки о насущной необходимости более высокой нравственности в частной и общественной жизни. Джон Хантсмэн доходчиво и остроумно делится своими взглядами на жизнь, исполненную прямоты и отваги. Это отличное лекарство от многих наших сегодняшних бед. «Победители никогда не лгут» – ценное руководство для всех, кто хочет преуспеть в бизнесе и в жизни.

– Андреа Митчелл, NBC News

Джон Хантсмэн – это больше, чем феноменально успешный предприниматель. Это выдающийся лидер и образец порядочности. В своей книге он устанавливает неразрывную связь между следованием своему внутреннему компасу и долговременным успехом. Его книга наполнена вневременной мудростью, уместными примерами и вдохновляющей историей жизни. Джон – такой образцовый «хороший парень», который финишировал первым!

– Д-р Эмми Гутман, президент Пенсильванского университета

Посвящается Карен, моей жене и лучшему другу

Благодарности

Я хотел бы выразить мою искреннюю признательность Джею Шелледи, профессиональному писателю и редактору, который сподвиг меня привести мысли в систему и помог облечь их в словесную форму, и Пэм Бейли, моему верному и надежному помощнику по административным вопросам, которая облегчила тяготы необыкновенно сложной и новой для меня задачи написания книги.

Я поступил бы в высшей степени невнимательно, если бы не признал вклад Ларри Кинга, Нила Кавуто, Гленна Бека и адвоката Уэйна Рео. Это более чем успешные профессионалы, уважаемые в своих отраслях, и это мои друзья.

Я признателен своей матери и другим членам семьи, ныне живым и покойным, которые послужили для меня образцами доброты и порядочности, и моему покойному тестю Дэвиду Хейту, который всегда верил в меня.

Но величайший долг связывает меня с моей супругой Карен, нашими девятерыми детьми и пятьюдесятью восемью внуками – они дали мне шестьдесят восемь убедительных причин придерживаться верного курса.

Дж. М. Х.

Об авторе

Джон М. Хантсмэн – председатель и основатель Huntsman Corporation. Он основал фирму вместе с братом Блейном в 1970 году. К 2000 году она превратилась в крупнейшую в мире частную химическую компанию и крупнейший семейный бизнес в США с годовым доходом в двенадцать миллиардов долларов. Хантсмэн перевел бизнес в публичный сектор в начале 2005 года. Он был помощником президента по особым вопросам при Ричарде Никсоне, стал первым американцем, владеющим контрольным пакетом акций в бизнесе на территории бывшего СССР, и является председателем совета попечителей Уортонской школы в Пенсильванском университете, своей альма-матер. Мистер Хантсмэн также состоял в совете директоров многих крупных публичных компаний и благотворительных организаций, включая Американскую торговую палату и Американский Красный Крест. Школа бизнеса в Университете штата Юта названа в его честь, как и баскетбольная арена в этом университете. Предприятием Хантсмэна субсидируется фонд, являющийся главным инвестором престижного Хантсмэновского института рака в Солт-Лейк-Сити, который он основал. Этот лечебный и научный центр стал лидером в предотвращении, ранней диагностике, генетике и гуманном лечении рака. Джон Хантсмэн живет со своей женой Карен в Солт-Лейк-Сити. Его старший сын Джон-младший является губернатором штата Юта.

Предисловие

Вполне возможно, что вы никогда не слышали о Джоне Хантсмэне. Он не стремится быть на виду, не любит говорить о себе, а еще больше не любит, когда другие говорят о его добрых делах. Если вы хоть раз пользовались пластиковой тарелкой, миской или стирофомовым контейнером для еды, за это вы должны быть благодарны Джону Хантсмэну. Его компания первой начала выпускать подобные вещи, равно как и пластиковые яйценоски, оригинальный контейнер для бигмака, пластмассовые ложки и вилки. Небольшое дело, которое он открыл вместе с братом в 1970 году, стало крупнейшей частной химической компанией в мире.

Но подлинное наследие Джона Хантсмэна – не многомиллиардная корпорация и не то, как он изменил нашу жизнь своей продукцией, а его непоколебимая честность, порядочность и щедрость во всех областях частной и общественной жизни. В эпоху высокооплачиваемых юристов и бухгалтеров, вечно выискивающих лазейки в законе и тактические преимущества, Джон Хантсмэн сделал бизнес «на рукопожатиях». Для заключения сделки на сумму в сотни миллионов долларов представителям сторон было достаточно посмотреть друг другу в глаза и обменяться рукопожатиями. Это репутация и наследие Джона Хантсмэна.

Для многих это не более чем курьез или ностальгическое воспоминание о днях минувших. Они считают, что Джон Хантсмэн – человек, созданный для иного, более простого времени. А я бы сказал, что это мы не на месте. Джон сейчас живет такой жизнью, которой мы все хотим жить, но почему-то слишком многие убедили себя, что бизнес и отношения теперь строятся совершенно иначе.

Ох, как они не правы!

Я познакомился с Джоном Хантсмэном во время визита в Юту, когда общий друг пригласил нас обоих на обед. Я действительно мало что знал о Джоне Хантсмэне, но все же знал, что это мультимиллиардер и человек, сделавший себя сам. Как я мог отказаться пообедать с мультимиллиардером? Когда мне сказали, что обедать мы будем в больничном кафетерии, я подумал, что это, вообще говоря, странно для богатых и знаменитых, но скоро понял, что кафетерий Хантсмэновского института рака – не совсем обычный.

На обед мне достался один из лучших стейков на ребрышках, который я когда-либо пробовал. Неужели больничная еда бывает такой вкусной? Я узнал, что еще до открытия института Джон Хантсмэн сам боролся с раком. Во время пребывания в больнице и лечения Джон и другие раковые пациенты страдали от голода с трех утра до девяти вечера, но кухня была закрыта, а когда ее открывали, то подавали совершенно невкусную еду. И когда Джон открыл свой раковый центр, он решил организовать «пятизвездочное» питание для всех. Пациенты могут заказывать что им захочется и когда захочется, потому что Джон не хочет, чтобы они и их родственники беспокоились из-за отсутствия или низкого качества еды, когда идет борьба с раком. Им и так есть о чем беспокоиться.

Хантсмэновский институт рака – это великолепное и очень красивое учреждение. Гуляя по корпусам, я узнал, что здесь все спроектировано, чтобы обеспечить удобство, тепло и сострадание к пациентам. Команда врачей и технологическое оснащение не знают себе равных. На полпути Джон остановился, посмотрел мне в глаза и сказал: «Мы собираемся найти здесь средство от рака, а потом я устрою здесь отель “Ритц Карлтон”». Я рассмеялся, а он ответил: «Я серьезно. Мы здесь собираемся победить рак». Я ему верю.

Я встретил несколько благодарных пациентов и их родных. Их чувства и похвалы в адрес Хантсмэновского института рака были неизменны. Один пациент рассказал, что у его сына обнаружили скоротечную форму рака и направили его сюда из Филадельфии на диагностику и лечение. Они прибыли в аэропорт Филадельфии и узнали, что полеты в Солт-Лейк-Сити отменены из-за сильной метели. Рассказывая об этом, отец расплакался. Он сказал, что любая задержка лечения приводила к распространению метастазов в теле его сына. Он позвонил в Хантсмэновский институт рака и сказал им, что полет откладывается и что он пытается все же его организовать. Ему сказали, что он должен продолжать попытки и что команда врачей с ним свяжется. Через несколько секунд убитому горем отцу позвонили из института. Ему сказали, что господин Хантсмэн высылает за ним и его сыном в Филадельфию свой частный самолет, чтобы доставить их прямо в Солт-Лейк-Сити. Если Джон Хантсмэн способен на такое, история эта наверняка не единственная в своем роде.

Я мог бы весь день делиться с вами тем, что узнал за ту недолгую встречу с Джоном Хантсмэном, но, чтобы поделиться всем тем, чему я у него научился, понадобился бы целый год. То, как Джон управляет своим бизнесом и просто живет, не только вдохновит вас стать лучше как человек, гражданин и предприниматель, но и даст вам надежду на то, что хорошие парни не приходят к финишу последними.

Я знаю, что, читая эту книгу, вы почувствуете то же, что и я, когда читал ее впервые. Еще я надеюсь, что вам захочется поделиться этим с как можно большим числом людей. Это единственный в моей жизни случай, когда я купил книгу по обложке. Знакомясь с людьми, которые сомневаются, что в бизнесе можно оставаться честным и порядочным, я посылаю им эту книгу, чтобы напомнить, что ответ на их вопрос – «да», это не только возможно, а так действительно делается.

Это не специализированная книга только для бизнесменов. Это не книга о компании, которая подарила миру пластиковые контейнеры для яиц, пластиковые тарелки, ножи и вилки, – это книга о человеке, который за всем этим стоит. Это книга о жизни, о принципах и о том, что успех – это побочный продукт жизни сообразно этим принципам. Это книга о том, как добрые дела привлекут к вам успех и удачу. Только спросите Джона Хантсмэна, сможете ли вы достаточно быстро делиться этими деньгами и успехом.

В современном мире, где слишком многие пытаются схватить и припрятать как можно больше долларов, где политики цепляются за власть любой ценой, где мы ошибочно полагаем, что бизнес больше нельзя делать посредством взгляда в глаза и рукопожатия, самое время вспомнить о честности, порядочности и щедрости. Как Джордж Вашингтон в свое время, Джон Хантсмэн в наше время является «необходимым человеком». Следуйте за Джоном Хантсмэном: он все еще указывает нам лучший путь.

Гленн Бек,

«Ток-шоу Гленна Бека», канал «Fox News»

Введение

ХОРОШИЕ ВРЕМЕНА, ПЛОХИЕ ВРЕМЕНА

Пусть меняются обстоятельства, но не ваши ценности

Когда я работал над первым изданием этой книги осенью 2004 года, за плечами у меня было четыре десятилетия в деловом мире. Жизнь моя стала богаче во всех отношениях. Как и многие до меня, я узнал, что «счастье – это не отсутствие конфликта, но способность с ним справиться». Я видел все это сам: жадность, мошенничество, ложь, эгоизм. И победы, и чудеса, и тех, кто стремился к успеху, и всякого рода мошенников.

Мне так казалось – но выяснилось, что я не прав. Я видел не все. Много чего еще творилось «с изнанки» (да и с лицевой стороны). Пока я пишу эти строки осенью 2008 года, число не совсем честных решений растет быстрее, чем цены на газ. Даже суровые холодные зимы в сельской местности на севере Айдахо легче терпеть, чем то, что в наше время делается на Уолл-стрит. Похоже, традиционные ценности пользуются такой же, с позволения сказать, популярностью, как и субстандартные займы.

Хорошие времена с 2004 по 2007 год – рекордные рыночные цены, бурлящий рынок недвижимости, доступные кредиты, сравнительно приемлемые затраты на энергию – словно сговорились ослабить нашу моральную устойчивость. В хорошие времена идти по проторенной тропе куда соблазнительнее. Легко быть щедрым, когда деньги льются рекой.

Исторически сложилось, что за экономическими взлетами следуют тяжелые спады. В результате появляются новые соблазны нарушать правила, накапливать материальные блага и отметать порядочность как нечто старомодное. Порожденное гневом, страхом, стрессом и неудовлетворенностью искушение «срезать угол» может быть сильным и неотвязным. Для честных в душе – настоящих победителей по жизни – такие времена всего лишь еще одно испытание.

Чтобы вести честную игру, необходима способность чувствовать, и многие из нас сохраняют ее, даже завоевав славу и богатство. Но, судя по тому, сколько мы в последнее время видим безответственности, мошенничества, обмана и обыкновенной жадности, отнюдь не все играют по правилам. В самом деле, степень распространения и глубина развращенности этого меньшинства поражают. Начиная с афер, связанных с субстандартными займами, вплоть до спекуляций на нефтяном рынке, кризисов в секторе страхования и финансирования, подделки финансовых отчетов корпораций, этических нарушений и размаха правительственной поддержки – это просто невероятно.

К несчастью, «правильный» образ действий редко смягчает экономические потрясения. Спады в экономике вызывают гнев и растерянность, но кризис – не время паниковать и сворачивать с пути праведного. На могильном камне моей матери в Филморе, штат Юта, высечены бессмертные слова Шекспира: «Есть сладостная польза и в несчастье». Смысл этого изречения понятен тем, кто непременно победит. С кризисами можно и должно справляться, оставаясь порядочными людьми. Помните:

1. Вполне вероятно, что все не так плохо, как вам кажется. Это пройдет. Впереди лучшие времена. Если уж на то пошло, этому нас учит история. У американцев в крови склонность к оптимизму. В самом деле, последние двадцать лет в целом были для нас довольно удачны.

2. Процветать – еще не значит следовать праведным путем. Большинство людей твердо придерживаются определенного морального кодекса, что бы ни происходило в экономике, но некоторые идут на поводу у жажды наживы, не думая о последствиях.

Субстандартные займы и взлет цен на энергоносители были порождены чистейшей жадностью, которую оплодотворила мечта получить что-то задаром. Они родились вместе с иллюзией легких, безопасных, бесконечных денег. Разрушение нравственных ценностей – прямое следствие подобных установок. Такого рода жадность подрывает основы финансового и эмоционального благополучия других. Меж тем кое-кто откладывает мысль о поисках нравственно приемлемой альтернативы на потом, предпочитая сперва достичь низменных целей.

Когда этические границы сдвинуты или разрушены, болезненное пристрастие к богатству становится всепоглощающим. Когда целесообразность побивает приличия, дело кончается тем, что наши сани неудержимо несутся вниз по склону горы – пока не перевернутся, потеряв управление. Взрыв «.com» в конце девяностых – прекрасный тому пример. Возможно, следующим окажется нынешнее хеджирование фондов.

Этот сценарий – результат ложной аргументации. «Цель» – это иллюзия, потому что в ее основе – нравственно неприемлемые предпосылки, из которых не выйдет ничего хорошего. Цель недостижима. Не бывает «достаточно» ни власти, ни денег. Поэтому успеха, каким его иногда представляют, нельзя достичь. Головокружительная демонстрация успеха, за которой ничего не стоит ни с экономической, ни с этической точки зрения, практически всегда заканчивается крахом. Будьте уверены: нельзя без конца заказывать музыку – и не платить!

Если бы в жизни все было устроено справедливо, за свои неподобающие действия расплачивались бы «авторы» экономических катастроф. Но жизнь не слишком справедлива, и последствия слишком часто затрагивают хороших людей, которые играли по правилам, верили в государственные институты и вот теперь брошены выживать среди навлеченного другими бедствия. Невинные вынуждены страдать за грехи безответственных, жадных, бесчестных, стремящихся к легким деньгам, непорядочных, лжецов. В трудные времена появляется другое искушение: ощутимая потребность «срезать углы», держаться за то, что у вас есть, рассуждать, что, мол, если корабль тонет, традиционные ценности пора кидать за борт. В такие времена легко попасться в ловушку, описанную Уильямом Ригли-младшим: «Сомнения и страхи – злейшие враги человека».

Растерянность, разочарование, стресс и страх, которые приходят вместе с финансовыми трудностями, могут заставить самых высоконравственных подумать о неверном выборе. Тем не менее если напоминать себе о нравственном пути и заставлять себя ему следовать, то эти трудные моменты можно пережить. Если в трудных временах и есть что-то хорошее, вот оно: в минуту тяжкого испытания ваш ум работает лучше всего. Практически все хоть сколько-нибудь ценное создано людьми, знавшими боль и труд.

* * *

Легко представить, что разговор, затрагивающий вопросы этики, кому-то покажется непонятным. На самом деле все довольно просто. То, насколько человек следует моральному кодексу, лучше всего определяется по отношению к сложной ситуации, к неудаче. Одному Богу известно, как легко порадоваться удаче и воспользоваться событием или обстоятельством, благоприятным для всех сторон.

Моя компания Huntsman Corp. на момент написания этих строк завершает судебный процесс в Делаваре. Поводом к нему послужила попытка другой стороны разорвать контракт с нами. Экономические условия несколько изменились с момента заключения контракта год назад, к тому времени, когда он должен был быть исполнен, и перспективы другой компании за этот срок существенно ухудшились.

Один из юристов компании, которая, подписав с нами «нерушимый» контракт, впоследствии попыталась дать задний ход, сказал судье кое-что интересное. «Это очень обязывающий контракт, – заявила судье женщина-юрист, – следовательно, нам необходимо искать любые лазейки, какие только возможно, чтобы постараться освободить моего клиента от необходимости соблюдать обязательства». Судья на это не поддался и потребовал, чтобы компания сдержала слово.

К несчастью, этому юристу уподобляются слишком многие. И у искушенных в своем ремесле законников такие трюки иногда срабатывают. Однако же обычно нерушимые контракты остаются просто-напросто тем, чем они были изначально: они связывают обязательствами обе стороны. И то, как мы действуем в ситуации, когда все резко ухудшается или оказывается, что сделка обойдется нам дороже, нежели предполагалось, показывает, как мы определяем свои личные ценности.

В бесконечных опросах американцы всех мастей – республиканцы, демократы, баптисты, евреи, унитарианцы, либералы, консерваторы, богатые и бедные демонстрируют свое беспокойство по поводу ценностей. Это, безусловно, касается и меня. Некоторые во всеуслышание заявляют о своей тревоге, другие тихо выражают озабоченность. У цивилизации есть основные стандарты правильного и допустимого поведения. Об этом, собственно, и написана книга «Победители никогда не лгут» – не только первое издание, но и эта обновленная версия.

Я не хочу вдаваться в детали. Каждый читатель может вспомнить свой нелегкий опыт начиная с 2007 года. В том, что все произошло так, как произошло, нет ничего случайного, никакой мистики: необузданная жадность часто влекла за собой неэтичное безответственное поведение, которое на время открывало денежный кран и разжигало всеобщую истерию. Потрясение, гнев и горе шли за ней следом.

* * *

Другая, сопряженная с этой трагедия состоит в том, что в непростые времена щедрость превращается в расходный материал. Исконная потребность делиться, впитанная нами с юных лет, заглушается эгоистическим инстинктом самосохранения. Неужели кого-то удивляет, что благотворительные пожертвования сократились во второй половине 2007 года и совсем упали в 2008-м? Разве нас удивляет, что в ситуации выживания цивилизованность и порядочность отступают на задний план? И все же толерантность и милосердие – это столпы нравственного поведения. В худые и хорошие времена наши ценности побуждают нас поступать благородно и милосердно.

Большинство из нас заботится друг о друге. Между человеческими существами все же больше общего, чем различий. Религия, политические убеждения, семейное, финансовое и общественное положение и призвание не отменяют личной порядочности, объединяющей большую часть человечества. Вопреки принятому в Америке пылкому стремлению полагаться на себя многие из нас верят во взаимную заботу. Как хорошо сказал Альберт Швейцер, «мир, в котором ты живешь, – не только твой. Здесь и твои братья».

Моральный кодекс поведения – это внеконфессиональная религия, не стать приверженцем которой может лишь закоснелый социопат. Моральная ответственность – это «золотой стандарт», по которому определяется цивилизованный, порядочный образ действий. Без устоявшихся общепринятых ценностей мир поглотит глобальная война за пищевые ресурсы.

Для общества важно установить систему ценностей, единых для всех и применимых в большинстве ситуаций. Не может быть отдельной морали для дома, работы, церкви и развлечений. Мораль уместна и дома, и в зале заседаний. И хотя может показаться, что игровые поля изменились под сильнейшим давлением или что правила стали более гибкими, чтобы их можно было приспособить к неожиданным ситуациям, основные ценности незыблемы.

* * *

В свете недавних событий я почувствовал необходимость написать новый вариант этой книги. Не то чтобы сказанное мной в первый раз более недействительно, напротив, оно не утратило своего значения еще с тех времен, когда я шесть десятилетий назад впервые узнал нравственные принципы. И еще лет шестьдесят это будет так.

Эта версия «Победителей…» – предупреждение о том, что в трудные времена искушения особенно сильны. Это время для ободряющего разговора в середине пути, напоминания о том, что нужно не сбиваться с дороги, бежать со всех ног, сражаться изо всех сил, следовать давно усвоенным правилам. Они проведут нас сквозь трудности и помогут сделать богаче весь мир и самих себя.

Периодический анализ моральных устоев полезен. Времена меняются, обстановка меняется, жизнь меняется, технологии меняются. Ситуации могут быть другими, а вот основные ценности – нет.

Простейшие правила хорошего поведения, усвоенные нами в детстве, подобно прививкам, закладывают основу нравственного поведения взрослых.

Нельзя позволять тяжелым временам сломить нас. Мы вооружены ценностями, которые сопровождали нас с первых лет жизни. Эта подготовка даст нам силу выстоять в бурю.

В добрый путь!

Если порой игра складывается не в нашу пользу, надо набраться терпения, пока удача не повернется к нам, и тогда у нас будет возможность отвоевать утраченные принципы, ведь это игра, в которой принципы являются ставкой.

– Томас Джефферсон

Коммерция без нравственности.

– Четвертый из семи грехов Ганди

Глава первая

УРОКИ ИЗ ПЕСОЧНИЦЫ

Все, что необходимо на современном рынке, мы узнали в детстве

В детстве, а рос я в бедной семье в сельской местности штата Айдахо, меня научили играть по правилам. Будь жестким, соревнуйся, всецело отдавайся игре – но делай это честно. Это были простые ценности, которые закладывали основу поведения семей и более крупных сообществ. Моих двух братьев и меня кое-что объединяло с детьми из более обеспеченных семей: система ценностей, усвоенная дома, в песочнице, на детской площадке, в классе, в воскресной школе, на стадионе.

Эти ценности не утратили значения, когда я вступил в игру, именуемую бизнесом. И все же их весьма не хватает на современном рынке. Уолл-стрит корежит от передозировки жадности. Корпоративные юристы сколачивают состояния, манипулируя контрактами и находя способы не выполнять скрепленные подписью обязательства. Многие генеральные директора живут, как принцы, даже если в то же самое время пайщики теряют работу, пенсию, пособия, вложения и веру в американский путь.

Поддельные конторские книги, безответственность, готовые вовремя отвернуться аудиторы и мошенники всех мастей прижились в современном корпоративном климате. Многие незначительные директора корпораций купаются в льготах и выплатах, заботясь лишь о том, чтобы Уолл-стрит была довольна, а их доходы неприкосновенны.

За последние двадцать лет жадность инвесторов превратилась в одержимость, в силу, с которой приходится считаться генеральным директорам. Публичные компании вынуждены предоставлять все более оптимистичные квартальные отчеты, дабы акционеры не взбунтовались. Когда рынок наказывает за стабильные показатели и прозрачную бухгалтерию, возникает соблазн эту бухгалтерию, мягко говоря, «подретушировать». Уолл-стрит постоянно дает понять, что удобно лгать ради выгоды.

Когда рынок наказывает за стабильные показатели и прозрачную бухгалтерию, возникает соблазн эту бухгалтерию, мягко говоря, «подретушировать».

Хотя я даю советы преимущественно деловым людям, представителям мира, который знаю лучше всего, эти принципы в равной мере применимы к профессионалам в любой области и на любом уровне, не говоря уже о родителях, студентах и людях доброй воли по всему миру.

В ходе президентских выборов в США в 2004 году вопросы нравственности повлияли на электорат более, нежели любой другой фактор, но международный опрос Зогби показал, что для избирателей важнейший моральный вопрос – это не аборт или однополые браки. Самой насущной нравственной проблемой современной Америки были названы жадность и материализм (за ними с небольшим отрывом следовали бедность и экономическая несправедливость).

За почти полвека деловой активности я насмотрелся этого вдосталь. И я продолжаю, может быть наивно, спрашивать себя: почему ложь, мошенничество, фальсифицированные отчеты и спекуляция так глубоко укоренились в обществе? Может ли такое быть, что материальный успех сейчас ценится выше способов его достижения? Даже возникает искушение предположить, что едва ли не священная Американская мечта недостижима, если не поступиться в какой-то степени моралью. На это я отвечу одно: чушь. «Срезание углов» в нравственном смысле – это прямая противоположность Американской мечты. Любому мечтателю дается возможность выступить на игровом поле, выровненном честью, упорным трудом и прямотой.

Несмотря на избирательность и определенные недостатки, Американская мечта остается невероятно мощной, определяющей силой. Привлекательность ее велика и постоянно обновляется, но в ней нет ничего от лихорадки, присущей погоне за богатством. Достижение мечты требует тяжкого труда, отваги, целеустремленности, таланта, прямоты, мудрости, проницательности, веры – и порой перерывов на отдых.

Способность начать бизнес с нуля, возможность привести компанию к успеху, свобода предпринимательства, позволяющая поставить на кон ферму, шанс подняться от клерка до генерального директора – это истоки экономического величия Америки.

Сетевой бум девяностых, пусть и павший в конечном счете жертвой гипервентиляции, доказывает, что школы, гаражи и мастерские в подвалах, где воздух насыщен планами и грезами, – это чашки Петри предпринимательской мечты. Во многих отношениях никогда не было легче делать деньги – или же в погоне за ними игнорировать традиционные нравственные ценности.

Во многих отношениях никогда не было легче делать деньги – или же в погоне за ними игнорировать традиционные нравственные ценности.

На протяжении всей истории нации спонтанный, ничем не ограниченный рынок порождал потрясающие примеры добродетели и порока – что неудивительно, учитывая, какие человечные герои и злодеи населяют деловой ландшафт. И все же новый провал в мире ценностей стал причиной такого уровня обмана, предательства и непорядочности, что дух захватывает.

Многие из современных служащих, хотелось бы надеяться, что большинство, не запятнали себя бесчестным поведением. Большинство людей, с которыми я имел дело на протяжении сорока лет странствий по миру, – это честные и порядочные мужчины и женщины, преданные, косо смотрящие на сомнительное поведение меньшинства.

Я, однако, знал достаточно бизнесменов, которые выбрали темную сторону – жадность, тщеславие, нездоровую преданность Уолл-стрит и извращенную интерпретацию капитализма. Их число, по всей видимости, растет.

Рациональные объяснения, которые все готовы состряпать, или то, что конкуренция вынуждает мошенничать, – это, по правде говоря, большой соблазн. Путь к падению заманчив, скользок и ведет лишь вниз. Моральное банкротство – неизменный его финал.

Рациональные объяснения, которые все готовы состряпать, или то, что конкуренция вынуждает мошенничать, – это, по правде говоря, большой соблазн. Путь к падению заманчив, скользок и ведет лишь вниз.

Что необходимо обществу, так это поднять на щит нравственные принципы с детской площадки, на которой мы когда-то играли. Мы все помним: будь честен, не мошенничай, играй жестко, но порядочно, делись по справедливости, говори правду, держи свое слово. Может быть, эти детские правила подзабылись или затерялись в тумане конкуренции, – но, думаю, как правило, их сознательно игнорируют из прагматических соображений. В любом случае, самое время вернуть себе этическую форму с помощью основательной программы тренировки поведения.

Хорошие парни в самом деле финишируют первыми.

Финансовые цели никогда не оправдывают безнравственных средств. Успех приходит к тем, кто наделен умением, отвагой, прямотой, порядочностью, целеустремленностью и великодушием. Мужчины и женщины, которые хранят свои повсеместно разделяемые ценности, как правило, достигают своих целей, счастливы дома и на работе, и жизнь их не ограничивается простым накоплением богатств. Хорошие парни в самом деле финишируют первыми.

Я работал в Белом доме штатным секретарем и помощником президента на протяжении первого срока президентства Никсона. Через меня бумаги шли на стол к президенту и обратно. Также я входил в состав «особого контингента» Г. Р. Халдемана. Халдеман ожидал, что я, как член этой команды, не буду задавать лишних вопросов, но я их задавал, и это его раздражало. Он был слепо предан Никсону и требовал того же от своих людей. Я видел, как осуществляется злоупотребление властью, и не соблазнился этим. И никто, по правде говоря, не обязан.

Как-то раз Халдеман попросил меня сделать что-то, чтобы «помочь» президенту. В конце концов, мы находились у президента на службе. Кажется, одна самодовольная дама-конгрессмен претендовала на пост главы агентства. Сообщали, что на ее предприятии в Калифорнии трудились нелегальные иммигранты.

Халдеман попросил меня проверить фабрику, ранее принадлежавшую этой даме, и выяснить, справедливы ли подозрения. Оказалось, что предприятие находится недалеко от моего собственного завода в Фуллертоне, штат Калифорния. Халдеман хотел, чтобы я внедрил одного из наших латиноамериканских сотрудников на эту самую фабрику. Если бы туда действительно брали на работу незарегистрированных мигрантов, эту информацию можно было, конечно, использовать, чтобы скомпрометировать политического противника.

Про мораль в Белом доме позабыли. Подчиненные при любом удобном случае отчаянно старались выслужиться перед Халдеманом. Мы все были вынуждены принимать решения чуть ли не под дулом пистолета. Слишком многие были готовы буквально на все ради одобрительного кивка Халдемана. Под таким вот давлением я поднял трубку и позвонил управляющему своего завода.

Порой мы торопимся ответить, еще не обдумав все как следует и не успев разобраться, кто прав, а кто нет. И вот тому пример. Моему внутреннему нравственному компасу потребовалось пятнадцать минут, чтобы указать, что я поступаю неправильно. Ценности, усвоенные с детства, дали сбой.

Посреди разговора я сделал паузу. «Подождите, Джим, – сказал я генеральному менеджеру Huntsman Container, – давайте не будем этого делать. Я в такие игры не играю. Забудьте о моем звонке».

Я нутром почувствовал: что-то не так – но для того, чтобы осознать это, потребовалось несколько минут. Я поставил Халдемана в известность, что не позволю своим сотрудникам шпионить или делать что-либо подобное. Я сказал «нет» второму лицу Америки. Он не ценил подобные ответы и считал их проявлениями нелояльности. Я все равно что попрощался.

Так и получилось: через полгода после этого случая я уволился. Оказалось, что моя склонность к независимости – это упражнение в верном суждении. Я был чуть ли не единственным человеком среди сотрудников западного крыла, который в конечном счете не предстал перед судом или перед комиссией конгресса, расследовавшей уотергейтский скандал.

* * *

Серый цвет не заменит ни белого, ни черного. Нельзя толкнуть кого-то и не извиниться. Рукопожатие неизменно что-то означает. Если кто-то в беде, вы протягиваете руку помощи.

Не бывает ценностей «применительно к ситуации». Не бывает «удобных» ценностей. Они навечно запечатлены в самой нашей сущности как естественные побуждения, которые никогда не устареют и не выйдут из моды.

Кто-то заявит, что подобная точка зрения слишком упрощает сложный, построенный на конкуренции мир. Она действительно проста, но в том-то все и дело! Это практически то же самое, что мы узнали в детстве и приняли как правильное поведение, прежде чем нынешние трудности вызвали в нас искушение сбросить эти ценности за борт ради продвижения вперед либо увеличения личной или же корпоративной прибыли.

Хотя ценности нашей юности, по крайней мере до некоторой степени, основаны на вере, они также заложены в законе природы. Например, практически все жители планеты имеют представление об исконной склонности человека к добру.

Человеческие существа по природе своей ставят честность выше обмана, даже в самых отдаленных уголках земного шара. Например, на крайнем северо-востоке Индии находится почти что первобытное государство Аруначал-Прадеш. Немногие из нас вообще в курсе, что оно существует. В самом деле, Новый Дели почти забыл об этом регионе. Более чем у ста племен свои собственные культуры, языки и анимистические религии. И все же общее у них есть, в том числе признание честности абсолютной ценностью.

Просто смешно, а главное, стыдно, что самые образованные и индустриализованные нации, похоже, хуже всего усваивают универсальные ценности вроде прямодушия, в то время как у едва ли не первобытных сообществ такой проблемы нет.

Майкл Джозефсон, возглавляющий Джозефсоновский институт этики в Марина-дель-Рей, штат Калифорния, говорит, что достаточно посмотреть популярные передачи вроде «Стажера» и «Остаться в живых», чтобы получить представление о том, что в жизни побеждают способные обмануть других и не попасться на этом. Похоже, это никого не коробит. Как отмечает Джозефсон, в наши дни не то чтобы искушение стало сильнее, просто защита ослаблена.

Как бы то ни было, я утверждаю, что каждый из нас знает, когда обходятся или нарушаются основные нравственные законы. Мы даже чувствуем, когда подходим к этической границе. Каковы бы ни были возможные выгоды или немедленное вознаграждение, «оправдывающие» преступление этой черты, нам всегда как-то не по себе, потому что нас учили другому.

Именно этот традиционный набор поведенческих ценностей при ве дет нас не к искушению, но к долгосрочному успеху. Забудьте о том, кто финиширует первым, а кто – последним. Чест ные и порядочные люди заканчивают гонки и свою жизнь красиво и достойно.

Забудьте о том, кто финиширует первым, а кто – последним. Честные и порядочные люди заканчивают гонки и свою жизнь красиво и достойно.

Исследователь ХХ века Эрнест Шеклтон, чьи легендарные героические экспедиции в Антарктиду легли в основу полудюжины книг, рассматривал жизнь как игру, которую необходимо вести достойно и с честью:

Жизнь для меня – величайшая из игр. Опасность заключается в том, чтобы считать ее обыкновенной игрой, которую можно воспринимать легко, игрой, в которой правила не так уж и важны. Правила значат очень многое. Либо игру ведут честно, либо это вообще не игра. И даже выйти победителем – не главная цель. Главная цель – выиграть честно и красиво.

* * *

Принципы, которые мы усвоили в детстве, просты и справедливы. Такими они и остаются. С помощью нравственного компаса, давным-давно запрограммированного в песочнице, мы можем идти по курсу карьеры с ценностями, гарантирующими успешную жизнь, по пути, который благотворен для умственного и нравственного благополучия, не говоря уже о долгосрочном материальном успехе, – нужно просто регулярно сверяться с этим компасом.

Когда молодые мужчины и женщины вступают в жизнь, часто говорят, что самый важный период – тот, во время которого формируются их привычки. Это очень важный период. Но тот период, на протяжении которого формируются и усваиваются идеалы юношества, еще важнее. Ведь идеал, которым вы будете мерить вещи, определяет природу всего, с чем вам предстоит встретиться.

– Генри Уорд Бичер

Наша система строится отнюдь не на процветании, или прокладке труб, или на наших забитых автострадах. Она строится на ценностях.

– Сенатор Дж. Уильям Фулбрайт

Глава вторая

СВЕРЯЙТЕСЬ СО СВОИМ НРАВСТВЕННЫМ КОМПАСОМ

Мы очень хорошо знаем, как надо и как не надо

Никто не растет в моральном вакууме. Любой умственно полноценный человек более или менее отличает должное от недолжного. Воспитан ли он как христианин, иудей, мусульманин, индуист, унитарианец, последователь религии нью-эйдж, свободомыслящий или атеист, он с малых лет узнает о том, что нельзя лгать, красть, мошенничать или намеренно грубить и что такие поступки не обходятся без последствий.

Моральных агностиков попросту не бывает. Аморальный человек – это человек, который временно – и часто весьма изобретательно – отключает свои ценности.

Моральных агностиков попросту не быва ет. Аморальный чело век – это человек, который временно – и часто весьма изобретательно – отключает свои ценности. У всех нас есть нравственный GPS, или компас, или совесть, если хотите, запрограммированный родителями, учителями, тренерами, священнослужителями, бабушками и дедушками, дядями и тетями, скаутскими вожатыми, друзьями и сверстниками. Он присутствовал с самого начала «в комплекте» с нами и продолжает различать верный и неверный путь до нашего смертного часа.

Когда мне было десять лет, в нескольких кварталах от нашего дома находился магазин «Эдвардс Маркет», такой вот типичный старый дом, в котором переднюю часть занимает гастроном, а заднюю – жилище владельца. Он был площадью каких-то двести-триста квадратных футов, но тогда казался мне большим, как супермаркет. В то время я зарабатывал примерно пятьдесят центов в день продажей и доставкой местной газеты.

Однажды по пути я заглянул в магазин, и вроде бы там никого не было. Только что завезли мороженое типа «сэндвич». Было жарко, и мне захотелось его попробовать. Я залез в небольшой холодильник и схватил порцию мороженого. Мгновение спустя появилась миссис Эдвардс и спросила, не нужно ли мне чего.

«Нет, спасибо», – вежливо ответил я и направился к двери. Не успела она затвориться, как я услышал: «Джон, а ты не собираешься заплатить за мороженое?» Я смутился, робко вернулся назад, подошел к холодильнику и слегка дрожащей рукой вернул мороженое на законное место. Миссис Эдвардс больше не сказала ни слова.

Это был необходимый урок для склонного к проказам мальчишки, и шестьдесят лет спустя я все еще помню его. Я внезапно почувствовал, что сделал что-то не то, отнюдь не в тот момент, когда меня поймали с поличным. Это случилось в ту же секунду, когда я сунул руку в холодильник. И теперь я ощутил бы то же самое, если бы собрался проделать подобный трюк в бизнесе. Всех нас учат: дурно брать то, что тебе не принадлежит.

Некоторые типы поведения поощряют разрыв связи с нашим внутренним компасом совести. Поиск рациональных объяснений заслоняет предупредительные огни, тщеславие размывает границы, отчаяние пересиливает здравый смысл. Но что бы ни мешало ему, световой индикатор должного – недолжного все равно мигает. Может, мы и не спрашивали, но он подсказывает.

Но что бы ни мешало ему, световой индикатор должного-недолжного все равно мигает. Может, мы и не спрашивали, но он подсказывает.

Некоторые отмечают, что современное общество терпит слишком много сомнительной деятельности и в результате молодому поколению труднее получать четкое представление о правильном и неправильном. Стало быть, неудивительно, что когда последнее поколение учеников покидает классные комнаты, их ценности носят «договорной» характер.

Я вполне осведомлен о тех опросах, согласно которым старшее поколение считает, что молодежь уже не так твердо придерживается нравственных принципов, как в «старые добрые времена», но я не вполне согласен с подобным ходом мысли. Разумеется, общество значительно более либерально, чем во времена моего детства, но разве в наши дни хоть кто-нибудь всерьез оправдывает воровство? Некоторые современные подростки могут смотреть на это сквозь пальцы, но разве хоть кто-то из учащихся изначально не считает, что обманывать плохо, даже если его друзья не прочь приврать при случае? Разве общество одобряет поддельные конторские книги, растраты, мошенничество или зазнайство чиновников? Ответ, разумеется, будет – нет.

Основные типы дурного поведения осуждаются сейчас точно так же, как и сто лет назад, хоть я и допускаю, что нынешняя атмосфера порождает все более творческие и изощренные оправдания подобного зла. Вот почему неплохо следовать совету Джорджа Вашингтона, человека, известного своей прямотой: «Усилие по поддержанию в груди той малой искорки небесного огня и зовется совестью».

Люди – единственный биологический вид, которому знакомо чувство вины. Мы не видим, чтобы наши любимые кошки собаки или канарейки переживали, съев слишком много корма или поведя себя невоспитанно. (А ведь некоторые из них к такому очень даже склонны.) Люди уникальны своей способностью отличать праведный путь от неправедного. И мы, избирая не тот путь, испытываем неловкость – пусть даже внешне это никак не проявляется.

Стрелка личного компаса не врет. По сути, нравственный путь самоочевиден для разумного человека.

* * *

Не всегда правильное поведение предписывается нам законом. Порядочность и великодушие, например, не нуждаются в юридическом обосновании. Чистая этика добровольна.

Законы определяют пути, которых мы обязаны придерживаться или избегать. Этика – это стандарты поведения, которые нам следует соблюдать. Эти две области пересекаются между собой, но добродетельное поведение обычно относится к области индивидуальной компетенции. Никакой профессиональный тренинг не гарантирует нравственного лидерства. В отличие от законов добродетель не может быть предписана политиками, не говоря уже о бюрократах, что, однако, не мешает им пытаться навязать нам ее сверху. По мнению конгресса, корпоративный мир находится сейчас в таком трудном положении, что пришлось выпустить закон Сарбейнза – Оксли – чтобы восстановить взаимное доверие на рынке. Однако в конечном счете уважение, вежливость и прямота вернутся лишь тогда, когда индивидуальные ценности займут свое прежнее место.

Не всегда правильное поведение предписывается нам законом. Порядочность и великодушие, например, не нуждаются в юридическом обосновании. Чистая этика добровольна.

Этичное поведение для бизнеса – то же, что спортивное поведение на состязаниях. Нас учили играть по правилам, быть честными и демонстрировать спортивное поведение. В правилах никогда специально не оговаривалось, что срезать дорогу запрещено. Само собой разумелось, что каждый участник соревнований бежит по овальной дорожке и не пересекает поле.

Мои внуки придумали особый клуб под названием «Клуб G3» (Great, Great Guys Club, то есть Клуб Совершенно Особенных Ребят). Члены клуба должны достичь шестилетнего возраста, чтобы получить право посещать заседания. В числе прочего там запрещено дремать, писать в штаны, забираться под стол. Они сами устанавливают для себя правила. Что удивительно, члены клуба ведут себя очень прилично. Поскольку все происходит в отсутствие родителей, интересно рассмотреть стандарты, которые вырабатывают они сами. Вот несколько примеров (в литературном переложении дедушки):

• Если тебе велели что-то сделать, будь добр выполнять.

• Доброта и честность определяют душу и характер.

• Никогда не лги.

• Прикрывай рот ладонью, когда кашляешь или чихаешь.

Дети обычно знают, как правильно себя вести, даже если это у них не всегда получается. Их моральные компасы еще только формируются, но уже действуют. Они еще слишком юны, чтобы знать, что можно обменять совесть на более высокие кредитные ставки у Муди. Они инстинктивно чувствуют, что спокойная совесть – лучший друг. Они еще не слышали о Софокле, но понимают то, о чем он писал: «Нет свидетеля более страшного или обвинителя столь же могущественного, как совесть».

Никогда не замечали, как мало дети лгут и как честны их замечания? Как хорошо они играют друг с другом и как честно состязаются даже в отсутствие взрослых? Разумеется, время от времени они пререкаются, дразнятся, кто-то ведет себя эгоистично – так всегда было и будет, – но в основном дети как-то обходятся без суда и трехсотстраничного свода законов. Игры в песочнице проходят без судей и арбитров, секундомеров и намеченных границ. Но все единодушно осудят того, кто преступил черту, – хотя эта черта совершенно условна. Если же дети вдруг поступают необдуманно, это скорее спонтанная реакция, чем сознательная подлость.

Как правило, закон детской площадки требует, чтобы мы подавали руку побежденному сопернику, делились игрушками, разоблачали лжецов и обманщиков и выражали благодарность и похвалу – пожалуйста, спасибо, отличный удар, круто – без напоминания. Если перефразировать Сократа, чистая совесть – путь к гармонии.

Когда я учился в десятом классе, иногда некоторые ученики на уроке биологии писали на ладонях или манжетах рубашек шпаргалки для предстоящей контрольной работы. Так поступали немногие, поскольку все знали, что жульничать нехорошо. Большинство ребят не только боялось разоблачения, но и нуждалось в уважении не меньше, чем в хороших отметках. Если тебя хоть раз поймают на обмане, тебя больше не выберут в органы ученического самоуправления и не будут уважать на спортплощадке. Конечно, можно возразить, что дело было в невинные пятидесятые, но школьники двадцать первого века все так же знают, что обманывать дурно, хотя и смотрят на подобное сквозь пальцы чаще, чем их отцы и дедушки.

Люди часто оправдывают ложь, мошенничество и подлог тем, что их к этому вынудили высокие требования или что «все так поступают». Некоторые станут утверждать, что иначе они просто не справятся. Эти оправдания звучат лучше, чем настоящие причины, по которым был выбран неправедный путь: тщеславие, властолюбие и бесхребетность, то есть все то, что подрывает принцип равных возможностей. И вероятность подхватить эту заразу, по-видимому, не зависит ни от финансового статуса, ни от сферы влияния, религиозного воспитания или политических убеждений.

В каждом рациональном объяснении и оправдании, которые в конечном счете оказываются фальшивыми, содержится понимание недолжного. Преуспеть или достичь вершины любой ценой – это цель по определению аморальная. Слагаемые долговременного успеха – отвага, проницательность, упорство, риск, стечение обстоятельств, упорный труд, самопожертвование, умение, дисциплина, честность, милосердие, великодушие – всегда неизменны. И все мы это знаем.

Преуспеть или достичь вершины любой ценой – это цель по определению аморальная.

Однако в атмосфере современного рынка, когда «победитель получает все», срезать дорогу на пути к успеху, по крайней мере поначалу, соблазнительно и ложь часто может принести выгоду. Но учтите: мошенникам, лжецам, тем, кто пользуется допингом, наперсточникам и прочим ни разу за всю историю не удавалось надолго удержаться наверху. И когда в конце концов их настигал крах, падение оказывалось быстрым, болезненным, постыдным, а главное, подняться потом было очень трудно.

Если кто-то преувеличивает свои заслуги в резюме или уровень доходов, занимается плагиатом или спекуляцией, волокитством или враньем, то, будучи выведен на чистую воду, он всегда старается оправдать свое неэтичное поведение. Чиновники корпорации Enron с самого начала придумывали оправдания, то же относится и к компании Tyco, но неправедный путь никогда не приведет к успеху.

Ценности дают нам нравственный ориентир, который точно так же необходим в современных неспокойных залах заседаний в крупных компаниях, как когда-то был необходим в классе.

Ибо как добрые нравы, для того чтобы сохраниться, нуждаются в законах, точно так же и законы, для того чтобы соблюдались, нуждаются в добрых нравах.

– Макиавелли Тайна жизни – честность и справедливость. Если вы сможете это подделать – все у вас в руках.

– Гручо Маркс

Американизм – это добродетели отваги, чести, справедливости, правды, искренности и дерзости – добродетели, которые создали Америку. А то, что ее разрушит, – это успех любой ценой… любовь к легкой жизни и теории быстрого обогащения.

– Теодор Рузвельт

Глава третья

ИГРАЙТЕ ПО ПРАВИЛАМ

Состязайтесь упорно и честно – не срезайте углы

То, какие правила мы чтим и какие игнорируем, определяет характер человека, а этот характер определяет, насколько мы допускаем влияние системы ценностей на нашу жизнь.

Давным-давно, когда те, кого мы уважали, снабдили нас нравственными ориентирами, мы узнали, что считается хорошим, а что нет. «Золотое правило», хорошие манеры за столом, уважение к другим, спортивное поведение, правдивость, не говоря уже о том, что часто упоминается в уставах школ, клубов и церквей – не срезать дорогу, оставлять после себя чистую тарелку, уважать, помогать нуждающимся, делиться, – стали основой нашего характера.

Характер определяется в первую очередь прямотой и отвагой. Ваша репутация – это то, как вас воспринимают другие. Характер – это то, как вы поступаете наедине с собой.

Эти черты или же их отсутствие являются основой принимаемых на протяжении жизни нравственных решений. Если вы хоть раз обманули, веры вам уже нет. Шотландский философ восемнадцатого века Фрэнсис Хатчесон сказал об этом так: «Без твердой приверженности правде все доверие при общении будет утрачено».

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.