Глава восьмая

– И ты уговорил меня приехать сюда ради этой ерунды? – Темные глаза Рамона, казалось, потемнели еще больше. – Не понимаю, как тебе такое могло взбрести в голову! Думаешь, мне нечего делать и самое время приспособить меня для поиска семейных реликвий?

– Не кипятись, Рамон, – усмехнулась Ронни, присаживаясь к столу. – Исабель не обойтись без твоей помощи, а всем известно, что часто под колючками скрывается нежное, доброе сердце.

Рамон повернулся в ее сторону и отрезал:

– Я патриот, а не джентльмен. В нашей стране не стоит путать эти понятия.

– А ты так восхищалась его храбростью и считала, что он готов расшибиться ради тебя в лепешку, – негромко пробормотал Джед и добавил:

– Рамон, я убедительно прошу тебя помочь мне в этом деле.

– А может, лучше я объясню, почему мне требуется помощь и почему я надеюсь, что мне не откажут. – Исабель подошла к Рамону. – Надеюсь, тогда возражения отпадут сами собой. И у патриотов прибавится смелости.

Тон Рамона стал еще более недовольным:

– Не собираюсь выставлять себя смельчаком или храбрецом, сеньора. Не трудитесь напрасно.

Глубоко вздохнув, она спросила:

– Скажите, а хватит ли у вас смелости вытащить из-под носа Марино то, что ему дороже всего на свете? – Она видела, как Ронни задержала Дыхание, и почувствовала, как подобрался Джед, но взгляд ее не отрывался от Рамона. – Хватит ли вашего патриотизма, сеньор Дамирес, насолить Марино до такой степени, чтобы он взбесился?

Выражение лица Рамона изменилось, в нем отчетливо проступила заинтересованность:

– И о какой же величайшей ценности идет речь?

– О его сыне, – коротко ответила Исабель, по-прежнему не сводя глаз с собеседника.

Джед чертыхнулся и резко спросил:

– Что за чушь ты несешь? У Марино нет сына.

Но Исабель уловила что-то, промелькнувшее в глазах Рамона:

– Наверное, сеньору Дамиресу известно об этом немного больше, чем тебе, – негромко сказала она. – Так ведь?

– Рамон? – потребовал ответа Джед.

– По этому поводу ходят… кое-какие слухи, – уклончиво ответил Рамон.

– Что за слухи?

– Говорят, что мальчика держат в Кастилио-дель-Фуэго и генерал навещает его там каждый месяц. – Рамон окинул Исабель настороженным взглядом. – А откуда вы узнали про сына?

Исабель помедлила, а потом ответила сердито:

– Потому что я его сестра.

– Святый Боже! – У Ронни от удивления даже рот открылся. Закрыв его, она хихикнула.

– А Джед уверял меня, что тут не будет никакого материала для передачи!

– Она не сочла нужным поставить меня в известность, – холодно проговорил Джед.

Исабель умоляюще посмотрела на него.

– Ты же видишь: я не могла ничего сказать о Стивене. А вдруг ты бы решил, что опасность слишком велика, и не согласился привезти меня сюда? Я ждала семь лет, чтобы освободить его.

– Сейчас они зовут его Мануэль, – ответил Рамон. – Ты в самом деле дочь Марино?

Ее губы изогнула горькая улыбка:

– Я родилась от него. Но не считаю себя дочерью этого изверга.

– Ничего не поделаешь, – пожал плечами Рамон. – С этим фактом надо смириться и принять его – если это на самом деле так.

– Нет, ни за что на свете! – Она сжала кулаки. – Но я приехала сюда не для того, чтобы обсуждать родственные отношения. У меня есть план похищения Стивена. И мне требуется помощь.

– Что же это за план? – осторожно спросил Рамон.

– Все эти годы мой муж постоянно платил деньги одному из охранников. А после его смерти я продолжала поддерживать с ним связь. Зовут его Педро Риделис. Как только я дам знать, он предупредит Стивена, что ему – через день – надо быть в восемь утра у ворот на заднем дворе. Педро задержит смену караула на двадцать минут. Больше нам и не потребуется.

– И ты надеешься, что после его побега мы неспешным шагом можем направиться к берегу и отплыть на яхте?

– Все-таки Стивен не в тюрьме. И последние три года брат не делал попыток бежать. Надеюсь, нам удастся застать охранников врасплох. Они отчасти утратили бдительность. И не так рьяно исполняют свои обязанности, как делали это вначале.

– А что, если он не захочет бежать? Насколько нам известно, с мальчиком обращаются хорошо. К нему приставлены учителя, его хорошо кормят и одевают. Как-то не верится, что его держат против воли. Мало кому удается устоять против обаяния Марино, если он того хочет. А что говорить о неопытном, не искушенном в житейских делах и хитростях мальчике, который к тому же является его законным сыном?

– Вот насчет этого можете не беспокоиться. Стивен только и мечтает о том, как бы сбежать.

– Откуда такая уверенность? Ведь вы не виделись с ним семь долгих лет? За это время и взрослые люди меняются. Что же говорить о подростке?

– Последнее письмо от него я получила шесть месяцев назад, – в улыбке, появившейся на губах Исабель, не было и следа радости. – И я совершенно уверена насчет того, как он относится к генералу. Дело в том, что Марино застрелил нашу мать и приемного отца – Джона Бедфорда – прямо у нас на глазах. Такого брат никогда не сможет ему простить и забыть.

– Бедная девочка! – пробормотал Джед.

– Речь идет не обо мне, – нетерпеливо отозвалась Исабель. – Сеньор Дамирес! Неподалеку отсюда есть место, где может сесть вертолет. Единственное, о чем я прошу вас: передайте Педро мою записку и подготовьте вертолет к восьми часам утра.

– Так мало! Вы просто не представляете, насколько это сложно и опасно, – медленно проговорил Рамон.

Исабель поняла, что ей нужно найти такой довод, который бы заставил Рамона решиться, и она лихорадочно принялась перебирать различные варианты, пока не наткнулась на тот, что лежал на поверхности:

– Да, но вы только подумайте, какой материал появится в вашей газете! А Марино останется только утереться от плевка прямо ему в лицо.

– Точно, – улыбка вдруг осветила лицо Рамона. – Готов сделать что угодно, только бы увидеть, как он будет выглядеть.

– Вот и сделайте. Освободите Стивена, – голос Исабель дрогнул. – Помогите мне.

– Должен сразу предупредить: ваш план побега выглядит крайне наивным и примитивным. Вы не знаете, какое теперь окружение мальчика. Вполне может статься, что Педро описывал все не так, как оно было на самом деле.

– Я получила недавно его письмо. Он, кстати, пишет, что в некотором отдалении от крепости есть заброшенная хижина. Отвезите меня туда. Оттуда я смогу понаблюдать за охраной и понять, что происходит. К завтрашнему дню мне бы хотелось уже быть на месте.

– Выходит, не только Перес, но и я должен принять непосредственное участие в этом деле?

– Только довезите меня на машине до места. Я не прошу вас вступать в перестрелку с охранниками.

– Но если нас на дороге остановят гвардейцы? Риск все равно остается. Кастилио-дель-Фуэго находится в ста милях отсюда. – Рамон помедлил. – Ну ладно. Посмотрим. Я свяжусь с Пересом, с его штабом в горах, и мы с ним подробно обсудим вопрос.

– А когда он даст ответ?

Рамон пожал плечами:

– Если он согласится помочь, я на рассвете буду здесь, чтобы отвезти вас ближе к хижине, о которой упоминал Педро. А если я не приеду, советую вам подняться на яхту и как можно скорее покинуть Сан-Мигуэль.

Она покачала головой:

– Если вы не приедете, я сама постараюсь освободить Стивена. Без него я не уеду отсюда.

На лице Рамона невольно промелькнуло уважение:

– Храброе заявление, и, похоже, вы готовы пойти до конца. – Он повернулся к Джеду. – А как насчет тебя?

– Я дал ей обещание, – ответил Джед. – И сдержу его.

– Не исключено, что это одно из самых дорогостоящих обещаний, какие ты давал в своей жизни. – Рамон, стоя у выхода, кивнул им. – Я привез кое-какие припасы для вас. Они на кухне. – Его угрюмое лицо стало печальным, когда он окинул комнату взглядом. В ней не было никакой мебели, не считая деревянного стола у стены. На стене осталась светлая полоска – должно быть, на этом месте висело распятие. – В деревне не найдешь даже рисового зернышка. Они все разграбили. До свидания. Может быть, завтра увидимся снова.

– Подождите, – остановила его Исабель.

– По-моему, к сказанному уже нечего добавить. Мы с вами все обсудили, – нахмурился Рамон.

– Скажите Пересу, что он в долгу перед Розой.

Рамон на миг задержался у порога, оглянулся на Исабель и переспросил задумчиво:

– Розой?

– Он знает. Просто передайте ему эти слова.

Рамон пожал плечами и закрыл за собой дверь. Ронни спрыгнула со стола и двинулась в сторону кухни.

– Пойду готовить ужин. Надеюсь, вы отметите мою тактичность и оцените мою жертву. В награду прошу одного – сообщить мне самые пикантные подробности, – и она скрылась на кухне. Через секунду они услышали грохот посуды.

– Тактичность и Ронни? – улыбнулась Исабель. – По-моему, это что-то новенькое…

– Иной раз на нее находит и такое, – ответил Джед. – Ну так как? Услышу я наконец все или нет?

– Разумеется. Я же говорила: как только мы окажемся в Сан-Мигуэле, я расскажу все без утайки. – Теперь, когда поединок между нею и Рамоном завершился, силы оставили Исабель, и она Почувствовала, что ноги ее внезапно ослабели, она села на пол и обхватила колени руками. – У меня какочец-то появилась реальная возможность спасти брата, а я не могла рисковать… – Она замолчала, увидев лицо Джеда. – Ручаться можно только за себя, но не за других! Вот уже семь лет Стивен живет будто в заключении! И я не имела права…

– Хорошо, хорошо. Сейчас меня это уже не задевает. Давай вернемся к тому, что произошло семь лет назад. Каким образом во все это оказался замешанным мой отец?

– Но нам надо вернуться не на семь лет, а гораздо раньше. Все началось двадцать четыре года назад.

– Еще до твоего рождения?

Она быстро кивнула:

– Марино тогда только-только захватил власть, и против него началось повстанческое движение, которое возглавил Перес. Моя мать – Роза Камина – оказалась в числе повстанцев, которые попали в руки гвардейцев. Их бросили в тюрьму в городке Салтилио. И Марино, приехавший посмотреть на них, увидел Розу. Она была очень красива. Об остальном ты догадаешься сам. Я родилась через год.

– В тюрьме?

– Да. И первые шесть лет я провела в тюремной камере. Время от времени Марино навещал мою мать. Особое извращенное удовольствие он получал от того, что она ненавидит его и ей противно даже смотреть в его сторону. Не говоря уж обо всем остальном.

– Он знал, что ты его дочь?

– Да. Никому не разрешалось прикасаться к матери, кроме него, – она горько рассмеялась. – Ты думаешь, что он выказывал мне свою привязанность? Я же тебе сказала: это чудовище, а не человек. Но когда шесть лет спустя родился Стивен, все изменилось. Марино захотел, чтобы его сын был законным наследником. И он собирался забрать его у матери, как только она отнимет его от груди. Нас перевели в просторное помещение, стали хорошо кормить и разрешили выходить на прогулку. Как я полюбила солнце!

Она помолчала, вспоминая, какое впечатление на нее произвело тепло солнечных лучей после полутемной камеры.

Через два месяца повстанцам удалось помочь матери бежать из тюрьмы. Но Перес не хотел, чтобы дети Марино находились в отряде. Мать отказалась оставить нас на попечении другой женщины и ушла в джунгли, надеясь отсидеться там и потом уехать из страны. Но Марино пришел в ярость. Он посылал отряд за отрядом, разыскивая нас.

– Откуда появился приемный отец?

– Джон Белфорд – настоятель протестантского прихода – обосновался на южной границе Сан-Мигуэля. Мать в отчаянии металась с одного места на другое, понимая, что Марино найдет нас, если мы не отыщем надежного убежища. Услышав про священника, она решила, что это ее последняя надежда. Придя к Джону, она упросила его взять к себе меня и Стивена и воспитывать нас как своих собственных детей.

– А твоя мать?

– Это было бы слишком опасно для нас, если бы она находилась поблизости. Дети со временем меняются. А она оставалась такой же, какой была. Мать снова вернулась к повстанцам, но при любой возможности навещала нас.

– И вы были счастливы в приходе?

Исабель кивнула:

– Не так уж много нужно, чтобы дети чувствовали себя счастливыми. Джон очень хорошо обращался с нами, и ему даже удалось официально усыновить нас. Да, и я, и Стивен были счастливы. – Она мягко улыбнулась, вспоминая те времена. – Стивен был для меня не столько братом, сколько сыном. После того как мать ушла в горы, я полностью взяла на себя заботу о нем. – Она развернула плечи. – Но вряд ли тебя занимают такие мелочи. Ты ведь интересовался насчет своего отца?

– Его фигура совершенно не вписывается в этот пейзаж.

– Марино все же удалось выяснить, кто мы такие, – от одного из осведомителей, который жил в деревне и приходил в миссию, – быстро проговорила Исабель, чтобы как можно скорее покончить с этим. – Они выставили наблюдателей, и когда появилась мать, приехавшая навестить нас, ее и пастора застрелили, а миссию сожгли.

– Боже!

– Марино привез меня и Стивена в столицу. Твой отец в это время гостил у него во дворце. В то время Арнольд подумывал о том, чтобы вложить свои деньги в какие-то его предприятия.

– Но увидев тебя, поразился твоему сходству с портретом, – мрачно проговорил Джед.

Она кивнула.

– Арнольд помог мне бежать. Он пообещал, что Стивен будет ждать нас в вертолете. Но солгал. Выкрасть Стивена было сложнее. И он побоялся. К тому же брат ему не был нужен. Я хотела выпрыгнуть, но он повалил меня на пол и держал до тех пор, пока вертолет не поднялся в воздух. Потом он принялся убеждать меня, что я не смогу помочь Стивену, если останусь с ним. А оказавшись на свободе, я буду в состоянии сделать для него значительно больше.

– И предложил сделку, от которой ты не смогла отказаться.

– Он пообещал, что найдет деньги и способ добраться до Стивена, если я буду выполнять то, что он хочет. – Исабель закрыла глаза. – Все выглядело просто и убедительно. Я тогда не понимала, что…

– А как ты могла понять? Ты же была ребенок.

– Нет, я всегда была взрослой. Просто мне хотелось верить, что так я действительно скорее освобожу Стивена, – она открыла глаза, и легкая Дрожь прошла по ее телу. – Оставить его в тюрьме, когда я на свободе?

– Свободе?

– Но я сама выбрала место своего заключения.

– И наряды, которые отец требовал надевать. Похоже, он даже пальцем не пошевелил, чтобы освободить Стивена.

– Стивен все время служил приманкой. Как ты сказал, Арнольд очень ловко умел манипулировать людьми. Ему удалось подкупить Педро, который посылал мне письма с родины. И я жила этими письмами. – Она горько улыбнулась. – Бетти было поручено выдавать их мне на какое-то время. Если я была послушна и смиренна, то мне разрешалось прочитать несколько строк. Это служило вознаграждением. Однажды, когда я была слишком дерзкой, они сожгли одно из его писем прямо у меня на глазах. И я больше не повторяла своей ошибки.

– Неужели ты не понимала, что вытворял с тобой Арнольд?

– Сначала – нет. Он так умно вел свою игру. Каждый месяц мне сообщались все новые и новые подробности плана похищения Стивена. Четыре года спустя он понял, что я окончательно пала духом и потеряла веру в него, после чего действительно попытался устроить Стивену побег. Но он провалился. Тогда я не поняла, что случилось на самом деле, только потом догадалась, что Арнольд сам подстроил провал. Пока Стивен оставался там, в Сан-Мигуэле, я была готова пойтина все, лишь бы освободить его. После его побега этот козырь пропадал. Поэтому Арнольд старательно подливал масло, чтобы огонек надежды, все же не угас окончательно. Надежда тоже может быть хорошим капканом. – Исабель встретила взгляд Джеда. – Теперь ты простил меня?

– Не говори глупостей, – сумрачно ответил Джед. – В чем мне прощать тебя? Ты ни в чем не виновата передо мной.

– Теперь да. Я рассказала все начистоту.

– Удивительно, как ты смогла доверить мне свою тайну. Весь опыт твоей жизни должен был навсегда похоронить веру в людей.

Неуверенно Исабель проговорила в ответ:

– Мне хочется, чтобы ты знал: я не собираюсь рисковать твоей жизнью. Все, что требовалось, ты сделал. Если только ты дождешься моего возвращения, я буду чрезвычайно признательна тебе за помощь.

– Нет, так не пойдет, – сразу отрезал Джед. – Я поеду с тобой.

Исабель покачала головой:

– Это моя собственная война. Марино давно мечтает заполучить тебя в свои руки. И я не имею права вовлекать тебя в такое опасное предприятие.

– Никуда ты меня не вовлекаешь. Я сам принимаю решение. – Джед усмехнулся. – И я не позволю, чтобы меня сначала использовали, а потом отшвырнули за ненадобностью.

Эта фраза показалась ей до странности знакомой, и она вдруг вспомнила, что где-то уже слышала ее:

– То же самое сказала Ронни в гостинице.

– Что ж, иной раз и Ронни случается сказать кое-что дельное. – Он нахмурился. – Кстати, боюсь, что мне не удастся заставить ее выкинуть из головы не просто бредовую, но чрезвычайноопасную идею заснять побег мальчика.

– Судя по твоему лицу, ты все же что-то придумал.

Джед кивнул и прищелкнул пальцами:

– Перес. Он нам поможет. Я попрошу, чтобы Рамон – после того, как доставит нас к домику – забрал ее с собой в лагерь повстанцев в горах. Когда все закончится, ее доставят на вертолете назад. Думаю, жизнь повстанцев окажется вполне захватывающим сюжетом. А просто прятаться в зарослях – занятие для оператора довольно бессмысленное. – Джед поднялся с пола. – И коль скоро разговор зашел о Ронни, чувствую, мне пора пойти помочь ей. Не стоит приступать к такому трудному и опасному делу с расстройством желудка. А при ее кулинарных способностях это не исключено.

– Но ты мне не нужен, – сказала Исабель, растерянно глядя ему вслед. – Моя мать ушла к повстанцам, когда ей было четырнадцать лет. Неужели ты считаешь, что она вырастила меня, не научив за себя постоять?

Джед повернулся к ней лицом:

– Помощь друга никогда не бывает лишней.

– Друга? – прошептала она.

Неожиданная улыбка, озарившая его лицо, придала ему особенную выразительность и красоту:

– Друга. А чуть позже мы сможем разобраться и в тех оттенках наших отношений, которые можно назвать более… теплыми… Но на данный момент, мне кажется, имеет смысл воспользоваться именно этим определением: дружба.

– Хорошо, – Исабель никак не удавалось оторвать свой взгляд от его лица. – У меня никогда не было друга, если не считать Стивена.

Улыбка Джеда угасла. Он остановился, молча глядя на нее, а затем резко повернулся и исчез на кухне.

До слуха Исабель донеслась какая-то фраза, сказанная Ронни, но она ушла в себя и не поняла, о чем была речь. Слова, сказанные Джедом, вызвали целую бурю чувств в ее душе. Потрясенная открытием, которое прояснило все, как удар молнии в темноте, Исабель, продолжая сидеть на полу, смотрела ему вслед, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.

Господи Боже мой! Как она могла быть настолько слепой до сих пор? Неужели она не поняла, что с ней случилось? Ведь все предельно ясно.

Она влюбилась в Джеда Корбина с первого взгляда.

Ронни, прочитав документ, подняла глаза на Исабель:

– Ты вправду решила отдать свой замок Джеду?

– Его замок. Это его родной дом. Он никогда не был моим. А у меня никогда не было дома. Пожалуйста, поставь свою подпись как свидетель.

Поколебавшись, Ронни взяла ручку, которую протянула ей Исабель, и расписалась в указанном месте.

– И у меня тоже никогда не было дома, – задумчиво проговорила она. – И даже родины. Я всегда стремилась… – пожав плечами, она замолчала. – Еще где-нибудь надо расписаться?

– Кажется, нет. Мне бы хотелось, чтобы этот документ был оформлен по всем правилам. Чтобы ни один юрист не смог к чему-либо придраться. Ни к одной запятой. – Последние слова Ронни оказались новостью для Исабель, и она решила вернуться к ним. – Я почему-то считала, что ты настоящая американка.

– Да, но есть кое-какие сложности… – Ронни повернулась и направилась к выходу, показывая, что ей не хочется продолжать разговор на эту тему.

– Ты куда?

– На яхту, за нашими спальниками. Иначе на этом каменном полу не уснешь. А встанешь – будешь в синяках.

– Мне пойти с тобой, помочь?

Ронни покачала головой:

– Зачем? Я достаточно сильная, чтобы донести спальные мешки. Пока! – И, не дожидаясь ответа, вышла.

Да, Ронни сильная девушка, подумала Исабель. Но со временем она все чаще и чаще угадывала ее слабые места, когда и чем ее можно было обидеть.

Аккуратно сложив бумаги, она убрала их в рюкзак Ронни, чувствуя себя так, словно с плеч свалился тяжкий груз. Оставшиеся дни она сможет провести с Джедом, навсегда выкинув из головы тяготившие ее воспоминания о семи годах жизни на острове с Арнольдом.

– Проверь там все тщательно, перетряхни каждую соломинку на всякий случай, – посоветовала Ронни, разглядывая сквозь ветровое стекло машины хижину под тростниковой крышей. – Если не хочешь, чтобы в твой спальный мешок забрался ядовитый паук или еще какая-нибудь дрянь.

– Приятная перспектива, ничего не скажешь, – заметил Джед и поставил две сумки на землю, чтобы помочь Исабель выйти из машины.

– Вы уверены, что сумеете обойтись без меня? – спросила Ронни. – Мне вообще-то незачем ехать в лагерь.

– А нам не нужна страдалица, которая будет слоняться вокруг и изнывать от безделья. Как-нибудь сумеем обойтись без твоей помощи до завтрашнего дня.

– Даже представить себе этого не могу, – насмешливо улыбнулась Ронни. – Поехали, Рамон. Я найду чем заняться в лагере.

– Минуточку, – Рамон повернулся к Джеду и Исабель. – Завтра, в семь пятнадцать утра, я заеду за вами, чтобы подбросить до места.

Удивленная этим неожиданным предложением, Исабель отозвалась:

– Но в этом нет необходимости. До Кастильо-дель-Фуэго всего пять миль. У меня есть подробнейшая карта. И нам не составит труда…

– А мне кажется, что так будет лучше, – вспыхнул Рамон. – Это проще, чем потом вызволять вас из плена. Я высажу вас за милю до крепости. Не хватало, чтобы после стольких хлопот вы попались на какой-нибудь глупости. – Рамон нажал на педаль. Старенький форд запрыгал по неровной дороге и скрылся из глаз. Джед поднял оба спальника: