Самолет наконец оторвался от земли. Подъем проходил ровно и постепенно, как она и велела, но до Мелис все-таки доносилось тревожное пощелкивание Сьюзи. Как только машина выровнялась в воздухе, она начала отстегивать ремень безопасности.

— Я проверю Пита. — Джед уже взбирался по лесенке. — А ты посмотри, сможешь ли ты успокоить Сьюзи.

— Будь осторожен. Он может и цапнуть.

— Да, ты мне говорила. Он зол, как черт. — Джед взглянул на Пита. — По-моему, он в порядке. Что еще мы можем сделать?

— Только навещать их почаще, следить, чтобы они были хорошо увлажнены, и стараться их успокоить. Господи, хоть бы полет прошел нормально.

— Пилот заверил меня, что погода хорошая. Никаких причин для турбулентности.

— Слава богу! — Мелис погладила удлиненное, как бутылочное горлышко, рыльце Сьюзи. — Держись, детка. Все будет не так уж страшно. Ты возвращаешься в родные места.

Сьюзи жалобно запищала.

— Знаю, знаю, ты мне не веришь. Но я тебе обещаю, ничего плохого с тобой не случится. — Мелис бросила многозначительный взгляд на Джеда. — И лучше бы я говорила правду.

— Я тебе обещал, что ничего не случится.

— Я не вправе обвинять тебя, если что-то случится. Это я в ответе за дельфинов и больше никто. — Мелис еще раз погладила Сьюзи и спустилась с лесенки. — И это я обратилась к тебе и предложила сделку. — Мелис села. Господи, как же она устала! Прошлой ночью она до того разволновалась из-за Сьюзи и Пита, что так и не смогла заснуть. — А ты отлично организовал транспортировку, не могу не признать.

— Верно! — Джед сел напротив нее. — Но я не думаю, что это войдет у меня в традицию. Это слишком сильно травмирует. Вот доставлю их обратно домой на твой остров и подведу черту. — Он вопросительно взглянул на нее. — Если ты хочешь вернуть их назад. Может, ты захочешь выпустить их на волю.

— Нет, я так не думаю. Будь это девственный мир, не замусоренный людьми, тогда можно было бы рассмотреть такую возможность. Но люди создали для них слишком много опасностей и угроз. Загрязнение, рыбацкие сети, в которых они могут запутаться и погибнуть, даже туристы, подходящие слишком близко к стаям дельфинов на своих дурацких катерах.

— Вот тут признаю себя виновным. — Джед улыбнулся. — Когда я был мальчишкой, мой дядя брал меня на свою яхту. Помню, стоило мне завидеть стаю дельфинов, как я начинал умолять его спустить катер и позволить мне подобраться к ним поближе. Мне хотелось их потрогать.

— А он разрешал?

— Конечно. Он разрешал мне все, что бы я ни попросил. Ведь его яхта оплачивалась из моего трастового фонда. Он ни за что не стал бы портить со мной отношения.

— Может быть, он просто любил тебя?

— Может быть. Но я продолжал получать счета за яхту и после того, как достиг совершеннолетия.

— Ты их оплачивал?

Джед отвернулся и посмотрел в окно.

— Да, я их оплачивал. А почему бы и нет?

— Потому что ты его любил?

— Потому что эти путешествия на яхте были моим спасением. А спасение даром не дается. Ничто не дается даром.

— Я думаю, ты его все-таки любил. Ты уже тогда решил, что хочешь такую же яхту, как у него?

— Да, — кивнул Джед, — но только еще больше и еще лучше.

— Ты ее, безусловно, получил. Почему ты назвал ее «Триной»?

— Я назвал ее в честь моей матери.

Мелис удивленно взглянула на него.

— Но я думала…

— Что я не испытываю нежных чувств к родной матери? Это журналисты расстарались. Благодаря усилиям прессы весь мир в курсе того, что дипломатические отношения между нами были прерваны, когда я был еще ребенком.

— Тогда почему ты назвал яхту ее именем?

— Моя мать была великой мастерицей манипулировать людьми. И еще она была необычайно честолюбива. Она вышла замуж за отца, потому что хотела быть хозяйкой самого известного светского салона двух континентов. Она забеременела мной, потому что это был единственный способ удержать контроль над моим отцом. Он был непостоянен и уже пережил один развод.

— Откуда ты это знаешь?

— Имел счастье стать свидетелем одной из истерик, которые она периодически закатывала моей бабке. Ни одна из них особенно не заботилась о моих нежных чувствах. — Джед горько рассмеялся. — Честно говоря, я был даже рад, что оказался в комнате. До этого дня ей удавалось морочить мне голову. Когда мой отец погиб в автомобильной аварии, сразу же начались слушания по делам об опеке. Он оставил все мне, и мать была в ярости. Но тот, кто контролировал меня, контролировал и деньги. Она это поняла и тотчас же ввязалась в бой. Любой ребенок хочет хорошо думать о своей матери, а она была талантливой лицедейкой. Она прекрасно умела изображать слабую, беспомощную жертву. Она была настоящей южной красавицей. Бесконечные слезы и жалобы на жестокость моей бабки. Полагаю, она репетировала свою речь в суде, на месте дачи показаний. И пыталась повлиять на меня, чтобы я свидетельствовал в ее пользу.

— А твоя бабушка?

— Она любила отца, но еще больше любила деньги. Она ненавидела Трину, а я был для нее помехой и орудием в руках матери.

— Представляю, что ты чувствовал.

— Ничего, я выжил. Я же не был в кафасе, как ты. Большую часть времени я проводил в закрытых частных школах или на яхте дяди Ральфа. По-настоящему плохо бывало только тогда, когда меня тащили в суд или заставляли вернуться домой и терпеть, пока Трина облизывает меня перед журналистами. Я вел себя как обезумевший злобный волчонок всякий раз, как оказывался рядом с ней, и тем самым сводил на нет все ее усилия.

— И все же ты назвал яхту ее именем?

— Всего лишь маленькая тайная шуточка за счет моей милой мамочки. Яхта стоила целое состояние, а она сейчас живет на пособие. Пособие немалое, но явно не по ее запросам, — усмехнулся Джед. — А контроль над «Триной» полностью принадлежит мне. Здесь я отдаю команды, и я же выплачиваю матери пособие. Я, безусловно, черпаю в этом злорадное удовлетворение.

— Ты ее ненавидишь?

— Было когда-то. Со временем я смягчился. На какое-то время она действительно сумела меня одурачить этой своей фальшивой слабостью и хрупкостью. Я был наивным ребенком-идеалистом, я готов был сразиться с ветряными мельницами, чтобы ее защитить, пока не понял, что мне надо защищать себя от нее. Для меня это стало прямо-таки откровением. — Джед встал. — Пойду возьму еще порцию льда, надо освежить резервуары. Ты говорила, что дельфинов надо охлаждать, а Пит что-то стал беспокойным. Я слышу, как он бьет хвостом.

Мелис кивнула.

— А я пойду проведаю Сьюзи. — Она поднялась на ноги и начала взбираться по лесенке. Вдруг она замерла. — Джед!

Он оглянулся через плечо.

— Я выгляжу… Многие мужчины считают, что я кажусь… хрупкой. Я напоминаю тебе твою мать?

— Поначалу и вправду твоя кажущаяся хрупкость вызвала у меня неприязненное чувство. — Его губы дрогнули в улыбке. — Но я клянусь тебе, ты никогда не напоминала мне мою мать.

Лас-Пальмас

— Они потрясающие! — Роза Вальдес восторженно глядела на Пита и Сьюзи в семидесятифутовом бассейне, пришвартованном у боковой стенки набережной. — И вообще, дельфины — сказочные существа, правда, Мелис?

— Да, они великолепны, — рассеянно отозвалась Мелис.

Сьюзи освободили от зажимов, как только опустили в бассейн, но она легла на дно да так и осталась лежать. Пока они добирались до порта, она вроде бы была в неплохой форме. Почему она не двигается? Пит тоже был обеспокоен и взволнованно плавал вокруг нее.

— Для нас это настоящая честь, что вы позволили нам ухаживать за ними, — торжественно говорила Роза. — Мы помогаем в здешнем аквариуме, но это совсем другое дело. Это настоящее.

— Я благодарна вам за помощь.

Если Сьюзи не начнет двигаться, придется прыгнуть в бассейн и проверить…

Пит осторожно толкнул Сьюзи носом.

Хвост Сьюзи задвигался из стороны в сторону.

Пит снова ткнул ее носом, на этот раз без всяких церемоний.

Сьюзи ударила его хвостом, всплыла к поверхности и возмущенно застрекотала, словно строчила из пулемета.

Мелис облегченно перевела дух. Никаких травм. Просто Сьюзи была королевой мелодрамы. Мелис повернулась к девушке:

— Спасибо. Я не смогла бы их устроить без вас и Мануэля.

— Для нас это честь, — повторила Роза. — Наш профессор так обрадовался, что нам разрешили заботиться о дельфинах, пока вы их не выпустите в открытое море. Мы будем вести дневники, это будет для нас дополнительный зачет.

«Она так серьезно к этому относится, — с улыбкой подумала Мелис. — Серьезная, восторженная и юная. Каково это — чувствовать себя такой молодой?»

— Вы говорите, завтра другие студенты придут помогать?

— Марко Бенедиц и Дженнифер Монтеро. Они оба хотели прийти прямо сегодня вечером, но мы решили, что будет неудобно являться целым отрядом.

— Я была бы только рада вам всем. — Мелис повернулась к леднику, установленному на набережной рядом с бассейном. — Их надо накормить. Я их специально не кормила до и во время перелета: не хотела иметь дело с рвотой или фекалиями в такой тесноте. Вы с Мануэлем хотите их покормить?

— А можно? — Роза уже открывала крышку ледника, опередив Мелис. — А сколько им давать? Их надо кормить с руки или просто бросать корм в бассейн?

— Я вам покажу. — Мелис вдруг задумалась. Пожалуй, стоит научить их, как оберегать дельфинов, пока они тут помогают. — Вы должны следить, чтобы дельфинам доставалась только еда из ледника и больше ничего. Многие люди любят бросать дельфинам человеческую пищу, но этого допускать нельзя. Вы понимаете?

— Да, конечно, — кивнула Роза.

— И еще: поскольку для них это совершенно новая среда, Пит и Сьюзи нуждаются в круглосуточном наблюдении. Кто-то должен находиться при них постоянно. Каждую минуту.

— Мы так и собирались сделать. Мы уже разбились на смены по двое, чтобы вести наши дневниковые записи.

— Хорошо. — Мелис склонилась над ледником. — Они любят цельную рыбу. Кусочками я кормлю их только в самых крайних случаях. Можете просто бросать им рыбу. Позже я покажу вам, как кормить с руки. Это удивительное ощущение…

— Ну, ты довольна? — Джед ждал ее на другой стороне набережной, когда она отошла от бассейна час спустя. — По крайней мере, эти дети горят желанием поработать.

— Это слишком слабо сказано. Они глаз не спустят с дельфинов двадцать четыре часа в сутки.

— Вот и отлично, — сказал Джед. — Тебе не придется беспокоиться о каком-либо вмешательстве, пока они несут вахту. Я проверил всех студентов по университетскому журналу, хотел убедиться, что среди них нет самозванцев. И все-таки я оставлю Кола за часового.

Он имел в виду вмешательство со стороны Арчера. Кого же еще? О чем бы они ни думали в эти дни, они неизменно возвращались к Арчеру.

— Об Арчере ничего не слышно?

— Пока нет. Я попросил Николаса прочесать все гостиницы поблизости от порта, но не исключено, что Арчер устроил себе базу на «Славной девчонке».

— Он наверняка захочет узнать, что мы делаем здесь, в городе. Он не сможет за нами следить, отсиживаясь на корабле. — Мелис стала пристально вглядываться в затянутый сумраком горизонт. Может быть, Арчер где-то там? Может быть, затаился и ждет? Они прибыли в Лас-Пальмас четыре часа назад, но он до сих пор так и не позвонил. — Сколько нам придется здесь оставаться?

— Возможно, дня два. «Трина» еще не до конца экипирована. Уилсону предстоит договориться с военными моряками, чтобы одолжили нам на время подводный акустический ЭОП — электронно-оптический преобразователь. Он прибудет сюда только завтра.

— Сложная техника?

— Я возлагаю на нее большие надежды. Эта сложная техника сработала не блестяще, когда ученые задействовали ее в поисках затерянного древнегреческого полиса Элика, но этот преобразователь не сравнить с тем, который они там использовали.

— Лучше ставь на Пита и Сьюзи.

— Посмотрим. Если их родня ответит на их посвист. Как у дельфинов обстоят дела с памятью?

— Превосходно.

— Рад слышать. А почему Лонтана выбрал именно акваторию Канарских островов в поисках Маринта? Мне казалось, что ему бы следовало держаться поближе к Египту.

— По наитию. Предполагается, что жители Маринта были превосходными мореплавателями, поэтому Канарские острова — не такое уж натянутое предположение. А топография некоторых островов вписывается в легенду.

— Каким образом?

— Они вулканического происхождения, а это предполагает возможные землетрясения. Некоторые ученые считают, что землетрясения в этом районе могут порождать цунами.

— Это подтверждает ту часть легенды, где говорится, что море забрало Маринт назад?

— Да, — кивнула Мелис. — Фил изучал течения в этом регионе, и ему пришло в голову, что это может быть то самое место. Ты зарегистрировал нас в какой-нибудь гостинице? — неожиданно сменила тему Мелис.

— Гостиницы — это рискованно. Мы останемся на «Трине». Она стоит у причала всего в десяти минутах ходьбы отсюда. Пока мы на борту, я могу обеспечить безопасность.

— Не имеет значения, где остановиться, просто мне нужна постель.

— Да уж, это верно. — Лицо Джеда помрачнело. — Все последнее время этот ублюдок не дает тебе спать.

— Сегодня мне тоже не придется долго спать. Максимум шесть часов, и после этого я возвращаюсь к дельфинам. Ты не мог бы послать кого-нибудь передать студентам, где меня можно найти?

— Как только доберемся до «Трины». — Джед взял ее под локоть. — Идем. Я попрошу Билли нас накормить, а потом можешь падать прямо в койку.

Билли? Ах да, кок. Тот день на «Трине» казался ей теперь бесконечно далеким.

— Вся команда на борту?

— Нет, только Билли. Если не считать двух часовых у бассейна, я дал команде увольнение на берег. Представления не имею, сколько может продлиться наше плавание. Должен сознаться, я не разделяю твою безоговорочную веру в Пита и Сьюзи.

— Я никогда не говорила, что верю в них безоговорочно. Я просто считаю, что шансы высоки. — Мелис покосилась на Джеда. — Ты сдержал слово. Сделал все, что я просила. Я знаю, как сильно ты хочешь найти Маринт. Я постараюсь тебя не разочаровать.

— Мне в любом случае не грозит разочарование. Если мы достанем Арчера, считай, мы уже одержали победу. Иногда мне кажется, что Арчер нужен мне почти так же, как Маринт.

— Тут ключевое слово «почти». — Перед ними вырос силуэт «Трины». Яхта была такой же прекрасной, какой запомнилась ей при первом знакомстве. — Ничто не сравнится с Маринтом. Я понимаю. Это как лихорадка, как болезнь.

— Бывают разные виды лихорадки. — Джед помог ей подняться по трапу. — Я думаю, не стоит сейчас говорить о лихорадке. Это было бы неразумно.

— Почему? Это была заветная мечта Фила… — Мелис вдруг забыла, о чем говорила. Жар. Она отвернулась и сделала глубокий вздох. — Ладно, не будем говорить о лихорадке.

— Трусишка, — тихо поддразнил ее Джед. — Я думал, ты ответишь на вызов.

— Тогда говори прямо, что ты имеешь в виду. — Мелис подняла глаза. — Не играй словами. Я не сильна в играх.

Его улыбка угасла.

— Я тоже в них не силен. Ты застала меня врасплох. Но я не ожидал, что ты тоже это почувствуешь.

Она тоже этого не ожидала. Это пришло, как удар молнии — горячий, обжигающий, неистово сексуальный. Она никак не могла прийти в себя от шока.

— Все в порядке, — тихо сказал Джед. — Я не стану пользоваться моментом слабости. — Он кивнул в сторону трапа, ведущего к каютам. — Я велел Колу отнести твой чемодан в первую каюту справа. Думаю, ты найдешь там все, что может понадобиться.

«Мне не хочется от него уходить», — с изумлением осознала Мелис.

— Спасибо.

Она нерешительно направилась к трапу. Господи, что же это такое происходит?

Мелис не была наивной дурочкой. Она знала, что происходит. Все дело было в том, что раньше с ней такое никогда не происходило.

Подойдя к трапу, она оглянулась через плечо. Джед стоял на месте и по-прежнему смотрел на нее. Сильный, полный жизни, источающий чувственную, сексуальную мужественность.

Жар. Желание. Нежность.

Мелис заторопилась вниз по трапу.

Собравшись с силами и сделав глубокий вздох, Мелис открыла дверь в каюту Джеда.

— Послушай, извини за вторжение, но я…

Его там не было. Прошло уже два часа с тех пор, как она оставила его на палубе.

Мелис прошла по коридору и взобралась по трапу на верхнюю палубу. Он стоял у поручня и смотрел на море.

— Джед!

Он обернулся к ней.

— Проблемы?

— Да. — Голос у нее дрожал. — И я не знаю, что с этим делать. Я не могу заснуть, и мне кажется… — Мелис подошла и встала рядом. — Но я не думаю, что это само пройдет. Как мне с этим справиться? — Она положила руки ему на грудь и почувствовала, как забилось его сердце, а мускулы напряглись от ее прикосновения. — Кэролин сказала бы, что это положительное изменение.

— А ты уважаешь ее мнение? Мне все равно, почему и как, лишь бы это случилось. — Он коснулся пальцами ее шеи. — Ты такая… хрупкая до ужаса. А я не самый нежный и ласковый мужчина на свете. Я могу увлечься, начну торопиться… Ну, словом, я боюсь, что могу причинить тебе боль.

— Чушь! Я вовсе не хрупкая. Я сильная, и ты, пожалуйста, об этом не забывай.

Он усмехнулся:

— Я не забуду. Обещаю!

Его рука спустилась к ее груди. Мелис судорожно втянула в себя воздух. Он мгновенно поднял на нее настороженный взгляд.

— Нет?

— Я тебя не отталкиваю, черт побери! Мы не продвинемся ни на шаг, если ты будешь обращаться со мной, как с фарфоровой куклой. Просто это было… так волнующе. Все взаимосвязано, понимаешь? Ты трогаешь меня там, а я это чувствую… везде.

— Так оно обычно и бывает. — Его голос звучал хрипло. — И иногда это происходит очень быстро. Поэтому я думаю, что нам лучше спуститься в мою каюту.

Он безуспешно пытался отдышаться.

— Я сделал тебе больно?

— Я не помню. — Джед оказался невероятно страстным, возможно, он был с ней груб. Но Мелис сочла, что ей грех жаловаться. После первых нескольких минут они оба превратились в животных. Ей смутно вспоминалось, как ее ногти впиваются ему в плечи. — А я сделала тебе больно?

— Нет, но ты меня чертовски удивила.

— Я и сама удивилась. Все было не так, как с теми мужчинами, которых для меня выбирала Кэролин. Она старалась, как могла, но это было… это был медицинский эксперимент.

— Держу пари, она была разочарована.

— Да, но она сказала, что мы потом попробуем еще раз. Я отказывалась, но если б я знала, что это будет так, пожалуй, согласилась бы еще раз попробовать.

— Я думаю, тебе лучше держаться за меня. Я апробированный продукт. — Джед подтянул ее ближе к себе. — Страха не было?

— Только вначале. А потом все прошло. Думаю, это потому, что мы вели себя, как пара медведей, пытающихся вцепиться друг другу в глотку. Но это было так… естественно. Если кто-то в этой постели и был жертвой, то это ты, Джед Келби.

— Я с радостью готов снова принести свое тело в жертву. Я рад, что сумел тебе угодить.

Мелис не сразу нашлась с ответом.

— Это было любопытно. Джед засмеялся.

— Не самая вдохновляющая похвала моему искусству в любовных делах. — Он провел губами по ее виску. — И для тебя это было не просто любопытно. Ты была чертовски горяча.

— Это тоже было любопытно. — Мелис придвинулась к нему. — Это продолжалось бесконечно. Я думаю, ты должен быть похож на Пита.

— Что?

— Ты как-то сказал, что ты наделен обостренной сексуальностью, как Пит. Я думаю, ты был прав.

— Это что, намек? Я готов.

О да, он был готов. И она тоже была готова. Это было просто невероятно, что она так скоро захотела быть с ним еще. Должно быть, годы и помощь Кэролин принесли ей исцеление. Кэролин была бы за нее рада…

Джед приподнялся на локте.

— Куда это ты собралась, черт возьми?

— В свою каюту принять душ и одеться. — Мелис помедлила. — Хочу, чтоб ты знал: я понимаю, что для тебя это ничего не значило. Я хотела раньше тебе сказать, но у меня голова была занята другим.

— У меня тоже голова была занята другим, но для меня это кое-что значило.

Мелис улыбнулась.

— Мы здорово провели время. Но я знаю, что у тебя нет никаких причин доверять женщинам, и до сегодняшнего вечера я даже не подозревала, что мужчина тоже может быть уязвимым. Я просто хотела тебе сказать, что не подам на тебя в суд и не стану закатывать истерик, когда ты уплывешь от меня. Никаких обязательств. Тем-то и прекрасно то, что сегодня случилось.

— Вот как? — Он задумался. — Тогда почему бы тебе не вернуться сюда? Мы можем продолжить то, что начали. Секс без обязательств.

Мелис покачала головой:

— Мне надо проверить, как там Пит и Сьюзи.

Джед откинул простыню.

— Тогда я пойду с тобой.

— Зачем? У тебя и здесь дел полно. Например, тебе надо поспать. Мы ведь почти не спали.

— Николас все еще в городе, а я никуда не отпущу тебя одну.

Арчер. Как же она могла забыть?

— Он мне еще не звонил.

— Вот и слава богу. Не думаю, что я смог бы это вынести теперь.

— Ты не можешь приставить ко мне постоянного телохранителя. Лучше добудь мне пистолет, Джед.

— Это можно, но не каждую проблему можно решить с его помощью. Ты права, тебе нужен телохранитель, и ты его получишь. Либо это буду я, либо кто-то, кому я доверяю. — Он встал и направился в ванную. — Арчер был бы в восторге, если бы сумел до тебя добраться, а здесь ты не так защищена, как на своем острове. Я не собираюсь наносить визит в морг, чтобы опознать твое тело только потому, что ты упряма, как черт.

Дверь ванной захлопнулась за ним.

Кэролин, мертвая и изуродованная на холодном стальном столе.

Мелис поежилась, открывая дверь в коридор. Воспоминание вернуло ее к реальности, словно швырнуло в бездонную ледяную прорубь. Она возьмет телохранителя. Эти последние часы вновь напомнили ей, сколь многим она обязана Кэролин. Она еще не окончательно исцелилась, но была на пути к исцелению. А долги надо платить.

И чтобы их заплатить, она должна остаться в живых.

Арчер позвонил довольно поздно: она успела больше часа пробыть у бассейна.

— Расставание было слишком долгим, Мелис. Тебе меня не хватало?

— Я надеялась, что кто-нибудь наступит на тебя и раздавит, как таракана. Впрочем, ты и есть таракан.

— А тебе не доводилось слышать, что именно тараканы унаследуют землю? Как дельфины перенесли путешествие?

— Прекрасно. Кстати, они очень хорошо защищены.

— Знаю. Я проверил обстановку. Но это еще не значит, что я не смог бы до них добраться, если бы захотел.

— Ты здесь, в Лас-Пальмасе?

— Где ты, там и я. Неужели ты до сих пор этого не поняла? — Арчер сделал зловещую паузу. — Пока не дашь мне то, что мне нужно. Для тебя это не должно составлять труда. Тебя ведь учили давать мужчинам то, что им нужно. У тебя такой богатый опыт! Говорят, дети усваивают знания быстрее и основательнее, чем взрослые. Разве это не чудесно — сознавать, что навыки и воспоминания останутся с тобой навсегда? Я завидую Келби. Должно быть, он отлично проводит время с тобой. Но не исключено, что одной лишь зависти мне будет мало и я захочу попробовать тебя сам. Наряжу тебя в маленькое белое платьице и…

— Заткнись.

Это заставило его задуматься.

— Еще одна трещина в твоей броне. Она постепенно рушится, не правда ли? Отдай мне документы Лонтаны, Мелис.

— Будь ты проклят!

— Если ты этого не сделаешь, я останусь с тобой до конца твоих дней. Для меня это не проблема. Мне это доставляет большое удовольствие. — Арчер понизил голос. — Но женщины долго не живут в таких местах, как кафас, и если я потеряю терпение, придется мне изыскать способ отправить тебя в один из них. Если я это сделаю, ты быстро мне расскажешь все, что я хочу знать.

«Не отвечай. Не огрызайся, не кричи на него. Пусть думает, что он тебя запугал, что ты языка лишилась от страха».

— Бедная Мелис! Тебе так трудно бороться. Оно того не стоит.

— Я не могу сказать… Ты убил…

— Да какая разница? Они все равно мертвы. Они не хотели бы, чтобы ты так страдала. Отдай мне документы.

— Нет.

— Но это «нет» все больше начинает походить на «да». Я уже слышу нотку отчаяния.

— Что ты слышишь, это твое дело. — Мелис сделала нарочитую запинку. — Я… ничем не могу помочь. Уходи.

— О, я уйду! Ты же должна обдумать мои слова. Я перезвоню тебе сегодня вечером. Полагаю, нам следует пройтись по пленке номер один. Это был первый день, когда тебя поместили в гарем. Ты была в полном замешательстве. Ты не понимала, что с тобой происходит. Все было так свежо, так наполнено болью. Помнишь?

Он повесил трубку.

Мелис хорошо помнила ту боль. Но по какой-то непонятной причине она была не так сильно потрясена, как тогда, когда Арчер позвонил впервые. Она тогда заявила, что больше не та маленькая девочка, но, видимо, сама этому всерьез не верила. Возможно, обрушив на нее ушаты той старой мерзости, Арчер притупил в ней остроту воспоминаний. Как он будет разочарован, если это окажется правдой!

К ней подошла Роза Вальдес.

— Они просто бесподобны! Сегодня утром самка дала мне себя погладить.

— Она очень общительна. — Пытаясь прогнать воспоминание об Арчере, Мелис решительным жестом сунула телефон в карман. Она не могла позволить этому мерзавцу расстраивать себя дольше, чем длится разговор. Ей надо было делать свою работу. — Кто-нибудь подходил к бассейну после того, как мы поместили туда дельфинов?

— Никто, кроме студентов, работающих в команде. — Роза нахмурилась. — Я всем сказала, что таковы инструкции. А что, что-нибудь случилось?

— Да нет, я просто спросила. — Мелис повернулась и направилась к бассейну. — Вы дали дельфинам их игрушки?

— Да. Мне кажется, после этого им сразу стало лучше. А что, Сьюзи всегда надевает на себя этот пластмассовый воротник? Мне кажется, она очень кокетлива.

— Так и есть. Я видела, как она таким же манером наматывает на себя морские водоросли, и решила, что ей нужно найти что-нибудь попрочнее. — А вот Пит, очевидно, не стал играть с пластмассовым поплавком, иначе Роза упомянула бы об этом. — Я думала, игрушки помогут. Им скучно в бассейне, им не хватает простора. Это врем…

— Матерь божья! — взвизгнула Роза. Ее глаза округлились, она уставилась на Пита. — Что он делает?

— Именно то, что вам кажется. Ему нравится плавать с поплавком.

— Да, но поплавок… поплавок у него на пенисе!

— О да, он порой забавляется так часами. — Губы Мелис дрогнули в улыбке. — Должно быть, он думает, что это клево.

— Да, наверно, он так думает, — еле слышно прошептала Роза, не отрывая зачарованного взгляда от Пита. — Надо будет сию же минуту зафиксировать это в дневнике.

— Яхта развивает хорошую скорость, на ней большой арсенал оружия и команда из шести человек, — доложил Пенниг. — Трудно будет атаковать ее в открытом море.

— Трудно еще не означает невозможно. Насколько они на «Трине» близки к полной готовности?

— День или два. Ждут какого-то аппарата, агрегата… чего-то в этом роде.

— День или два, — задумчиво повторил Арчер.

Пожалуй, у него остается не так уж много времени на обработку Мелис. Но, может быть, этого времени как раз хватит. Когда он говорил с ней в последний раз, у нее явно наметились признаки нервного срыва. Мысль о том, что придется звонить ей, когда она окажется на яхте с Келби в открытом море, его не вдохновляла. Там она может почувствовать себя слишком свободной, защищенной, изолированной от него, Арчера.

Может быть, стоит усилить давление, увеличив количество звонков?

Может быть.

Но ему до ужаса не хотелось менять сложившийся ритм. Он представлял себе, как она томится, как опасливо косится на телефон в ожидании звонка.

— Это ведь Аль-Хаким вчера звонил? — осторожно спросил Пенниг. — Он проявляет нетерпение?

— Ты имеешь наглость намекнуть, что я не справляюсь с ситуацией?

— Конечно, нет! — торопливо заверил его Пенниг. — Я просто подумал…

Аль-Хаким действительно звонил вчера, и он действительно стал проявлять нетерпение. И меньше всего на свете Арчеру хотелось довести дело до того, чтобы Аль-Хаким окончательно потерял терпение. Не дай бог, он пошлет сюда своих террористов-костоломов с приказом оценить ситуацию на месте и взять ее под контроль.

— Держи свои мысли при себе, Пенниг. Я знаю, что делаю.

Медленная и терпеливая обработка Мелис Немид доставляла ему утонченное удовольствие. Но терпение становилось все более опасной добродетелью.

Придется рассмотреть возможность повышения ставок.