Глава 2

Мэлори показалось, что, с тех пор как они покинули пригороды Марасефа, лимузин едет целую вечность, но вот наконец ее взору открылось большое белое строение, плывущее словно мираж пустыни на багровом фоне заходящего солнца. Да, подумалось Мэлори, от этого восточного Зазеркалья можно ожидать любых чудес.

Это был даже не дом, а скорее дворец – с плавными округлыми арками, длинными узкими окнами, обрамленными кружевной резьбой по камню, и двором, выложенным мозаичной плиткой, которая сделала бы честь сказкам из «Тысячи и одной ночи».

Мэлори подалась вперед и тронула за плечо усатого водителя лимузина:

– Съемки будут проходить здесь, Омар?

Он улыбнулся и кивнул:

– Кандрахан.

– А почему не видно никаких других машин? Или существует еще одна съемочная площадка?

Мэлори встретила в зеркале заднего вида непонимающий взгляд шофера и умолкла. Что она за дура! Омар знает лишь несколько слов по-английски – она выяснила это сразу же после того, как вышла из-за таможенного барьера в аэропорту. Он стоял с плакатом, на котором было написано «Глобал синема» и ее имя, а чуть позже с помощью языка жестов кое-как объяснил Мэлори, что его зовут Омар и что он должен отвезти ее… куда-то. Упоминание о Кери Литцке не произвело на него ни малейшего впечатления, и после этого растерянная Мэлори оставила тщетные попытки с ним объясниться. Видимо, вышла какая-то путаница, и Кери не сумел встретить ее. Во время любых съемок такое случается на каждом шагу, а Мэлори сейчас была слишком уставшей от долгого перелета, чтобы забивать себе этим голову.

Она пыталась уверить себя в том, что ее просто укачало. В конце концов, любой человек, проведший в самолете столько часов подряд, будет себя чувствовать таким же вялым и разбитым.

– Кандрахан, – повторил шофер, когда лимузин въехал во двор и остановился напротив широких дверей центрального входа.

– Это я уже поняла, – сказала Мэлори, вновь пожалев, что с ней сейчас нет Кери Литцке. Рядом с ним ей было бы гораздо спокойнее. Дворец выглядел каким-то неземным. Раскинувшаяся вокруг голая пустыня заставляла его выглядеть одновременно уютным и затерянным.

Оживленно бормоча что-то на языке, на котором, как предположила Мэлори, говорили жители Седихана, Омар открыл дверцу автомобиля и помог ей выбраться наружу. По крайней мере, шофер не действовал на нервы.

Наверное, она все же ведет себя глупо, подумалось ей. Если бы ее нервы не были измотаны событиями последних недель, она бы сейчас испытывала любопытство и восхищение, но уж никак не страх.

Мэлори наблюдала за тем, как Омар вынимает из багажника ее чемоданы и ставит их на мозаичный пол двора. Никто не вышел из дворца, чтобы встретить ее, а ведь здесь наверняка должны быть слуги, секретари или…

– Кандрахан, – в третий раз проговорил Омар, садясь за руль и включая зажигание.

– Подождите! – Мэлори в тревоге шагнула вперед. – Куда вы уезжаете? Почему…

– Кандрахан. – Омар нажал на акселератор, машина сорвалась с места, выехала со двора и через несколько секунд уже мчалась по направлению к Марасефу. Мэлори беспомощно провожала ее взглядом до тех пор, пока лимузин не скрылся из виду.

– Не желаете войти в дом?

Она резко обернулась. В освещенном изнутри дверном проеме возвышалась фигура Сэбина Уайта.

Мэлори словно парализовало, и одновременно ей показалось, что спина ее непроизвольно выгибается – точь-в-точь как у кошки, почуявшей опасность.

– На вашем месте я все же вошел бы внутрь. После захода солнца в пустыне бывает довольно холодно.

Его глубокий, с модуляциями голос, похожий на голос Ричарда Бартона, и манера тщательно выговаривать каждое слово, немедленно подействовали на Мэлори. Глядя на жесткий внешний облик Сэбина Уайта, она никак не ожидала, что он обладает подобным голосом.

Мэлори сделала шаг, затем другой.

– Видимо, это не случайное совпадение, мистер Уайт?

– Совпадения вообще редки в этом мире, – проговорил он с саркастической усмешкой, – а сегодняшняя наша встреча уж точно не относится к их числу.

– Значит, нет никакого «Глобал синема»? Никаких съемок нового фильма?

– Отчего же! «Глобал синема» есть и является одним из моих последних приобретений. И, возможно, мы действительно найдем для вас роль во «Взлете». Обсудим это чуть позже. – Улыбка на его лице угасла. – Как видите, мне пришлось изрядно похлопотать для того, чтобы заполучить вас в свое распоряжение.

– В свое распоряжение… – эхом повторила Мэлори. – Вот оно что. – Она окинула взглядом пустынные песчаные холмы, раскинувшиеся вокруг дворца. – Чудесное местечко. Тут можно бросить труп где угодно, и его никто никогда не найдет.

– А вы как-то даже чересчур спокойно говорите о такой возможности.

– Нет, я вовсе не спокойна. – Мэлори облизнула губы. – Я настолько устала, испугана и разочарована, что мне впору завыть. Однако, по моему глубокому убеждению, ни из одной сложной ситуации невозможно выпутаться, если закрывать глаза на ее темные стороны.

Несколько мгновений Сэбин Уайт стоял, молча глядя на Мэлори, затем отступил в сторону.

– Зайдите в дом и сядьте, пока не упали в обморок, – резким тоном велел он. – В ближайшее время я вас убивать не намерен.

– Какое счастье! – Она с трудом поднялась по ступенькам и вошла в огромный вестибюль. – А я в какой-то момент поверила, что именно это вы и собираетесь сделать. В зале судебных заседаний вы так таращились на меня, что едва не просверлили во мне дырку.

– Я не таращился.

– Нет? А мне показалось, что это было именно так. – Она повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, и на мгновение забыла, что хотела сказать. Теперь, когда на нем не было того изысканного костюма, в котором она привыкла его видеть, Сэбин Уайт выглядел совсем иначе. Узкие крепкие бедра были обтянуты мягкими бледно-голубыми джинсами, две верхние пуговицы синей хлопчатобумажной рубашки расстегнуты, а в вырезе на груди виднелись густые каштановые волосы. Мэлори с трудом оторвала взгляд от тела Сэбина и заставила себя взглянуть ему в лицо.

– Ладно, давайте наконец покончим со всем этим. Вы полагаете, это я убила Бена?

– Нет. – Он закрыл дверь. – Я знаю, что вы этого не делали.

Глаза женщины удивленно раскрылись.

– В таком случае почему я нахожусь здесь?

– Потому что вы мне кое-что должны.

– Что именно?

Губы Уайта скривились в насмешливой улыбке.

– Вы очень хорошая актриса, но сейчас я попросил бы вас не прикидываться. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.

– Я ничего вам не должна. Я вас даже не знаю.

– Да, раньше мы никогда не встречались, однако очень хорошо знакомы через Бена. Его, пожалуй, даже можно назвать посредником между нами.

У Мэлори медленно сжались кулаки.

– Послушайте, я очень устала. Я сейчас не способна играть в разные игры. Очень прошу вас, перестаньте темнить и объясните внятно, зачем вы меня сюда притащили.

В его серо-голубых глазах блеснул гневный огонек.

– Я и сам устал от этих шарад. Что ж, извольте. Будем говорить напрямик. Вы находитесь здесь для того, чтобы делить со мной постель на протяжении следующих шести месяцев.

– Вы сошли с ума, – едва выговорила Мэлори, ошеломленно глядя на мужчину.

– Нет, я считаю, что это будет вполне справедливой сделкой, – возразил Уайт. – Даже если вы не разделяете моей уверенности.

Мэлори покачала головой:

– Я не понимаю, о чем речь.

В ответ мужчина нетерпеливо нахмурился.

– О своей постели. Так или иначе, вы мне нужны. На полгода. – Поскольку Мэлори продолжала молчать, непонимающе глядя на него, Сэбин со сдержанной яростью повернулся к ней спиной и бросил:

– Если в данный момент вы не желаете говорить со мной откровенно, я не могу вас к этому принудить. – Он дернул за веревку звонка. – Нилар покажет вам вашу комнату, а через час я жду вас у себя. Выпьем чуть-чуть перед ужином. И не пытайтесь сговориться ни с кем из обслуживающего персонала. Я лично убедился в том, что никто из слуг не говорит по-английски.

В холле появилась коренастая женщина, закутанная в темно-зеленый восточный наряд. Сэбин подозвал ее жестом и произнес несколько слов на незнакомом языке. Женщина посмотрела на Мэлори:

– Ваш багаж принесут к вам в комнату. Надеюсь, вам у нас понравится.

Взгляд Мэлори непроизвольно метнулся к входной двери.

– Нет. – В спокойном голосе Сэбина прозвучала стальная нотка. – На пятьдесят миль в округе нет ни одного населенного пункта. Сомневаюсь, что вам удастся добраться куда-нибудь и остаться в живых. Пустыня не жалует чужаков.

– Надо сказать, у вас с пустыней много общего.

– Но мы-то с вами не чужие, – с горечью усмехнулся Уайт. – По крайней мере, вы мне точно не чужая. Я мечтаю о вас уже больше трех лет.

– Я ровным счетом ничего не понимаю, – устало произнесла Мэлори. – Нам нужно объясниться.

– В нашем распоряжении целых полгода. Я уверен, что мы найдем немного времени и для беседы.

Сэбин, казалось, раздевал ее взглядом, особенно долго задержав глаза на полной груди Мэлори. Она почувствовала, как ее тело пронизывает горячий поток – настолько сильный, насколько и неожиданный. Ее охватило возбуждение – откровенное, примитивное и ничем не прикрытое.

Встретившись с ней глазами, Сэбин кивнул – неторопливо и одобрительно.

– Я думаю, мы с вами понимаем друг друга. Если вы мне понравитесь, вас ожидает весьма приятное время. Но я не люблю, когда меня обманывают, Мэлори.

– Обманывают? – Она отвела взгляд в сторону и покачала головой. – Если кого-то и обманули, то именно меня. Скажите, тот симпатичный человек, Кери Литцке, знал, что вы замышляете, когда заманивал меня сюда?

Рот Уайта вытянулся в ниточку.

– Кери пришелся вам по душе? Вы ему тоже понравились. Потому-то я и решил оставить его в Марасефе. Видите ли, я становлюсь жадным, когда речь заходит о времени, которое нам предстоит провести вместе. Итак, до встречи за ужином, – кивнул Сэбин, давая понять, что разговор окончен.

– Но мы должны… – начала Мэлори и тут же умолкла. Сэбин, не обращая на нее внимания, уже шел по направлению к длинному освещенному коридору. На мгновение задержавшись, он бросил через плечо:

– Наденьте лиловое платье. Вам идет этот цвет.

Сказав это, он ушел. Мэлори осталась стоять, обескураженно глядя ему вслед.

Нилар подергала ее за рукав. Посмотрев сверху вниз, Мэлори увидела, что невысокая женщина жестами зовет ее, и последовала за ней, на ходу пытаясь осмыслить сказанное Сэбином. Бесспорно, ей еще предстоит найти отсутствующие фрагменты этой головоломки для того, чтобы сложить для себя всю картину происходящего. Сейчас же объективно было следующее: во-первых, Сэбин Уайт считает, что она его в чем-то обманула, а во-вторых, одним из виновников цепи происходящих с ней несчастий был Бен. Впрочем, последнее ничуть ее не удивляло. Во всех бедах, которые сыпались на ее голову за последние два года, так или иначе был замешан Бен. С какой стати что-то должно измениться после его смерти?

Ну хорошо, положим, Сэбин Уайт разъярен, однако его считают чрезвычайно умным человеком, а значит, его, возможно, удастся убедить в том, что тут какое-то недоразумение.

Может, он, конечно, и умен, но то, что он к тому же безумно, варварски чувствен – бесспорно. Мэ-лори не вчера родилась и прекрасно понимала, что таил в себе тот влажный взгляд, которым он ее ощупывал. Однако, судя по рассказам Бена, Сэбин Уайт меняет любовниц чаще, чем галстуки. Зачем же она понадобилась мужчине, который в состоянии заполучить любую из самых блистательных женщин мира?

Мэлори вновь оказалась у отправной точки своих рассуждений.

Нилар отворила дверь в конце коридора и опять поманила ее за собой. Комната оказалась милой и просторной. Пол в ней был выложен светлой плиткой, вступавшей в причудливый контраст с бирюзовыми бархатными шторами и таким же покрывалом на кровати. Бирюзовый цвет царил здесь повсюду.

Восточная экзотика. Мэлори поежилась. Это понятие подразумевало нечто чужеродное. Она и впрямь была здесь чужаком, ощущая себя более одинокой, чем когда-либо.

Прислушавшись к себе, Мэлори мрачно констатировала, что вялость, которую она испытывала на пути из аэропорта, сменилась агрессией и желанием отомстить. Эти проклятые приступы дрожи, похоже, возвращались. Черт, более неподходящего момента и представить нельзя. Когда она вновь встретится с Сэбином, ей необходимо быть спокойной и уверенной в себе. Она просто обязана взять себя в руки! Что ж, Мэлори примет одну из волшебных пилюль доктора Блэйрена и будет готова к любым испытаниям.

– Вы все же надели то, что я просил. – При появлении Мэлори в гостиной Сэбин поднялся и одобрительным взглядом окинул ее затянутую в лиловый шелк фигуру. – Откровенно говоря, я не надеялся на то, что вы это сделаете.

– Я подумала, что глупо ссориться из-за подобной ерунды. У нас есть темы поважнее. Бен, к примеру. – Мэлори остановилась у порога гостиной. – Насколько я понимаю, все это каким-то образом замыкается на нем, не так ли?

– Да, так. Садитесь здесь. – Сэбин протянул руку по направлению к ней. – Вы обратили внимание на то, что я еще ни разу к вам не прикоснулся?

Мэлори почувствовала, что ее щеки залил горячий румянец. Жест Сэбина был столь же надменным и сексуальным, как и он сам.

– Послушайте, – заговорила Мэлори, – я понимаю, вы и Бен – братья, но…

– Сводные братья. – Со стоявшего перед ним столика он взял шейкер, налил из него в бокал коктейль и подошел к ней. – Готов поспорить: он частенько говорил вам, что не испытывает ко мне никаких братских чувств.

– Он вам завидовал.

– Да, моим деньгам. Бен всегда хотел обладать властью, не прилагая для этого никаких усилий. Уайт протянул женщине бокал.

– Не судите его слишком строго, – возразила Мэлори, рассеянно принимая бокал. – Скорее он был очаровательный мальчуган, который никак не взрослел.

Уайт протянул руку и обхватил ладонью шею женщины.

– Вы любили его?

Мэлори чувствовала, как, словно обезумев, забился пульс у нее на горле под теплой шершавой ладонью Сэбина.

– Да… Поначалу…

Его глаза, устремленные на лицо женщины, сузились.

– А что заставило вас изменить свое отношение к нему?

– Я не… – Мэлори не хватало воздуха, хотя он и не сжимал ее шею. Ей чудилось, будто какая-то чувственная цепь намертво приковывает их друг к другу. Ей стоило огромных усилий отвлечься от этих ощущений и переключиться на то, что ей предстояло ответить. – Я полагала, что мальчиком он был только снаружи, а внутри скрывался мужчина. Оказывается, я заблуждалась.

– Вы собирались его бросить? – В голосе Сэбина внезапно прозвучала беспрекословная требовательность. – Если бы этого ублюдка не убили, вы бы бросили его?

– Наверное. – Мэлори попыталась отступить назад, но тут же почувствовала, как кольцо на ее шее сжалось. – Не знаю. Я была ему нужна.

– О да, несомненно! Вы были ему нужны, да еще как! – хищно оскалился Сэбин. – Вы для него были весьма ценным приобретением. – Его хватка стала еще крепче. – А может, вы работали единой командой?

– Отпустите меня, Сэбин, – спокойно попросила она.

Его пальцы медленно разжались, рука упала и повисла вдоль тела. И тем не менее женщина по-прежнему ощущала некую невидимую нить, протянувшуюся между ними.

– Нет. Просто мне казалось, будто я в ловушке.

– Мне знакомо это чувство. В течение долгого времени оно терзало и меня. – На скулах Сэбина играли желваки. – Я не хочу причинять вам боль. Бывали моменты, когда мне этого хотелось, но… Лучше бы вы добровольно пошли мне навстречу.

Она беспомощно смотрела на стоявшего перед ней мужчину. Атмосфера была настолько напряжена, что Мэлори задыхалась. Она еще никогда не испытывала ничего подобного. Сексуальная энергия, струившаяся из этого человека, заполняла все вокруг. До сознания Мэлори вдруг дошло, что ту же самую исходившую от него первобытную силу она улавливала в зале суда, но ошибочно принимала ее за потоки ненависти. Эта энергия странным темным магнитом притягивала ее к нему, подчиняла себе на протяжении последних наполненных страхом недель.

Мэлори с трудом оторвала взгляд от Уайта и сделала шаг назад.

– Я, видимо, должна быть польщена вашим вниманием к своей персоне, однако на самом деле это вполне обычное явление. – Она поднесла бокал к губам и сделала глоток мартини. – Некоторые люди, увидев ту или иную актрису на экране, начинают испытывать по отношению к ней нездоровое влечение.

Мэлори чувствовала, как напрягся мужчина, и, подавляя в себе страх, отпила еще немного. Господи всемогущий, она, наверное, говорит совсем не то, что следует. Сэбин Уайт не какой-нибудь психованный поклонник, с которым можно разговаривать подобным образом.

Взгляд Мэлори упал на бокал в ее руках, и она поняла, что вообще все делает не так. Ведь доктор предупреждал ее: ни в коем случае не употреблять спиртное, когда принимаешь успокоительные таблетки. Она немедленно поставила бокал на стоявший рядом столик.

– Но, согласитесь, при чем тут я? Это, видимо, продолжение какого-то противостояния, возникшего некогда между вами и Беном.

– Нет, черт возьми, вы здесь очень даже при чем. Неужели он и впрямь никогда не рассказывал вам, как все это началось? – Губы Сэбина растянулись в насмешливой улыбке. – Три года назад, когда Бен еще работал в нашей фирме в Лондоне, туда приехал я, и мы с ним отправились на премьеру «Неудачного брака», на которой присутствовал авторский коллектив. – Он вдруг заметил, как подобралась Мэлори, и кивнул:

– Да, да, и у вас там была маленькая роль. Я был очарован вами с первого взгляда. Я даже не пытался скрыть это от Бена. После показа фильма я намеревался пройти за кулисы, чтобы нас познакомили, однако меня неожиданно вызвали, и мне пришлось уехать еще до начала премьеры. В Седихане сложилась чрезвычайная ситуация, которую не удавалось разрешить в течение нескольких месяцев, и как раз в это время Бена застукали на том, что он запустил лапу в кассу фирмы. Я послал его ко всем чертям и в следующий раз услышал о нем только тогда, когда было объявлено о вашей свадьбе.

– То есть вы думаете, что… Нет! Он не мог так поступить! – Мэлори с ужасом смотрела на Сэбина. – Он не стал бы жениться на мне только для того, чтобы досадить вам.

– Вы полагаете? В таком случае расскажите, как вы с ним встретились.

– Нас познакомил мой коммерческий агент. Он сказал, что Бен надоедал ему несколько месяцев подряд, требуя… – Мэлори потрясла головой. Нет, тут какая-то ошибка. На несколько мгновений свет в ее глазах померк, и комната погрузилась во тьму. Что, черт побери, с ней происходит? Она сделала глубокий вздох, и мгла вокруг нее стала постепенно рассеиваться. С минуту Мэлори сидела молча, припоминая, о чем они в свое время разговаривали с Беном. – Бена можно было назвать безответственным, но негодяем – нет.

– Подумайте как следует. – Взгляд Уайта был прикован к ее лицу. – Господи, да вы сейчас, похоже, в обморок упадете.

– Я в порядке, – с трудом выдавила Мэлори, но это было не правдой. Она чувствовала себя просто ужасно. Именно сейчас ей была необходима ясная голова, а вместо этого перед глазами у нее все плыло, а руки и ноги предательски дрожали. Бен частенько бывал угрюмым, порой даже грубым, но он был не способен на тщательно обдуманную подлость. Она подняла растерянный взгляд на Сэбина.

– Этот подонок просто-напросто украл вас. Какое право он имел отбирать вас у меня! – Голос Уайта был низким и напряженным. Глаза на его обострившемся лице горели. – А вы не имели права играть в гнусные игры, пытаясь обдурить меня.

Мэлори была полумертвой от усталости и потрясений, которые обрушивались на нее в течение всего сегодняшнего вечера, да еще и это проклятое головокружение вернулось. Она очень медленно, чтобы не помутилось в глазах, повернула голову и через силу спросила:

– Какие… игры?

Рука Сэбина впилась ей в локоть, на лицо набежала грозовая туча.

– Ах, вы не припоминаете? Ну что ж, возможно, это освежит вашу память.

И Уайт потащил ее за собой – из комнаты в сторону холла, а затем пинком распахнул дверь слева от них. Там оказалась роскошная библиотека с бежево-алым персидским ковром на полу, огромным количеством книжных полок и почти двухметровым телевизионным экраном на стене напротив двери.

– Хотел приберечь напоследок, но, вижу, что теперь – самое время. – Сэбин указал на кожаный бежевый диван, стоявший перед телевизором. – Устраивайтесь поудобнее. Шоу сейчас начнется. – Затем Сэбин пересек комнату и вставил кассету в прорезь видеомагнитофона под телеэкраном.

Посмотрев на Уайта пустыми глазами, Мэлори подошла к дивану и села. Так ей было лучше. Тьма перед глазами рассеялась, остался лишь легкий туман. Как же ей было ненавистно находиться здесь! Хотелось уйти в отведенную ей комнату, сесть, подумать, разобраться в подозрениях, посеянных в ее душе Сэбином. Господь свидетель, под конец их отношения с Беном уже ничем не напоминали идеальный брак, о чем она некогда мечтала. Теперь же, если верить словам Сэбина, выясняется, что Мэлори вообще оказалась обманутой, причем с самого начала.

– А сейчас сядьте поудобнее, – хищно улыбнулся через плечо Сэбин, беря в руку пульт дистанционного управления. – Доставьте мне удовольствие. Уж очень долго я предвкушал этот момент.

Интересно, что все это значит, подумала Мэлори, откидываясь на мягкие кожаные подушки дивана.

– Что вы собираетесь мне показать?

– То, что мы оба уже видели раньше, но… по отдельности друг от друга. – Он выключил верхний свет и направился к дивану. – Теперь мне чрезвычайно хочется посмотреть это вместе с вами. Расслабьтесь. Здесь вполне хватит места для двоих. Я убедился в этом прежде, чем покупать данный предмет обстановки.

Сэбин сел рядом, и Мэлори вздрогнула, ощутив теплое прикосновение его бедра. В наступившей темноте она слышала его дыхание, ощущала терпкий аромат одеколона, тепло его тела.

– Вы готовы?

Готова к чему? – рассеянно подумала Мэлори. Она была не готова к сексуальному возбуждению, скопившемуся в воздухе, словно электричество, не готова к властному присутствию возле нее Сэбина Уайта. Ей казалось, что с каждым своим вздохом он забирает у нее частичку силы.

– Молчание – знак согласия, – проговорил мужчина, нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и огромный экран телевизора ожил. – Моя любимая запись, – заметил Сэбин. – На ней вам удалось выразить всю гамму эмоций.

Увидев на телеэкране собственное лицо, Мэлори резко выдохнула.

– Узнаете? – Большая рука Сэбина принялась осторожно убирать волосы с ее лица. – В таком случае вы должны помнить и то, что последует дальше.

Конечно же, она помнила. Разве такое забудешь? После смерти Бена она сожгла эти пленки – все шесть, и вот теперь снова видит их, причем в доме Сэбина Уайта.