2

– Кэтлин, какой-то мужчина спрашивает тебя. – Жак встал рядом с ней, придерживая куст, пока она осторожно утрамбовывала землю возле корней. – Он ждет тебя на холме.

– Кто-то из банковских служащих? – насторожилась она.

– Не похоже. – Жак пожал плечами.

Она посмотрела через плечо на человека, что стоял на холме. Но увидела лишь темный силуэт на фоне заходящего солнца.

– Может быть, продавец удобрений? – Она вытерла пот рукавом голубой хлопчатобумажной блузки. – Ты что, не мог избавиться от него?

Жак покачал головой:

– Попытался. Но он заявил, что не уйдет, пока не поговорит с тобой. – Он усмехнулся. – Сомневаюсь, что он торгует удобрениями. Судя по тому, что он прикатил на белом «Ламборгини» последней модели…

– Черт! Значит, все-таки кто-то из банка.

– Пойди и узнай, чего он хочет. Я сам посажу остальные кусты. Тебе не помешает небольшая передышка.

– Как и тебе, – ответила Кэтлин и с трудом выпрямилась. От усталости ломило плечи и спину, и она удивилась, что не чувствовала боли до сих пор. Они вышли в поле на заре. – Я вернусь через несколько минут.

– Все равно скоро стемнеет. Отправляйся домой. Завтра с утра приступим снова.

Кэтлин упрямо покачала головой, вытирая руки о джинсы:

– Завтра и без того будет много дел… Как его зовут? – хмуро спросила она, глядя на темный силуэт незнакомца.

– Алекс Каразов, – ответил Жак. Она нахмурилась еще сильнее:

– Что-то не припомню такого. Едва ли мы с ним встречались.

– Если бы ты хоть раз его видела, то не забыла бы.

Она поняла, что имел в виду Жак, когда подошла ближе. Алексу Каразову на вид было лет тридцать пять – мужчина в расцвете сил, со спортивной фигурой и красивым ровным загаром человека, который проводит большую часть времени либо на пляже в Антибах, либо на горнолыжном курорте в Альпах. Кэтлин сразу насторожилась, он чем-то напомнил ей отца. Правда, темные волосы Дени Ридо, каким он запомнился ей, уже тронула легкая седина, но улыбка была такой же обаятельной, а манера одеваться и держать себя отличались непринужденной элегантностью.

Правда, подойдя ближе, она отметила также и умный, цепкий взгляд пронзительных голубых глаз. Во всем облике незнакомца ощущалась сила и уверенность в себе.

Еще бы ему не быть уверенным, подумала Кэтлин, один только его пиджак стоил столько же, сколько весь ее гардероб. Не говоря уже о роскошном спортивном автомобиле, который он припарковал неподалеку от дома. И все же было в этом человеке что-то такое, что выгодно отличало его от золотой молодежи, знакомой Кэтлин еще по годам учения в университете. За безмятежным видом и вежливой улыбкой угадывалась скрытая глубина и мощь.

– Я Кэтлин Вазаро, месье Каразов. – Она собралась было протянуть ему руку, но вовремя спохватилась: – Простите, у меня руки в земле. Насколько я поняла, вы хотите поговорить со мной?

Он ответил не сразу, внимательно рассматривая ее:

– И часто вам приходится работать в поле, как самому обычному поденщику?

– Люди в Вазаро не обычные поденщики. Все они любят свое дело. Все связаны с поместьем давними узами. И мне в самом деле нередко приходится выходить в поле имеете с ними.

– Не обижайтесь. Просто меня удивило, что хозяйка поместья сама копается в земле. Вы что-то сажали, если я не ошибаюсь?

Его французский был безукоризненным. И все же Кэтлин, угадав легкий акцент – то ли американский, то ли английский, – непроизвольно перешла на английский:

– Розы. В прошлом месяце была сильная буря. И теперь нам приходится восстанавливать то, что погибло.

– А разве можно высаживать розы в это время года?

Акцент сохранился и в английском, хотя он говорил на нем еще более бегло, чем по-французски.

– Обычно посадки производят в январе или ноябре. Но у нас довольно ровная погода и можно… – Она остановилась и, перебив себя, нетерпеливо спросила: – Мне кажется, что вас на самом деле не интересует сезон посадки. Чем могу быть полезна?

– Вы не правы. Меня живо интересует все, что имеет отношение к Вазаро. Я собираюсь вложить деньги в какое-нибудь местное предприятие. И может статься, что мы с вами окажемся полезны друг другу.

– Прошу прощения, я не совсем поняла… – растерялась Кэтлин.

– Все очень просто. У меня есть деньги, которые я хочу вложить в дело. А у вас есть проект, для реализации которого как раз требуется большая сумма.

Она подозрительно нахмурилась:

– Что вы имеете в виду?

– Вы собираетесь выпускать духи. И уже не раз обращались в самые разные банки в Каннах, чтобы они выдали вам нужную ссуду.

– И везде получила отказ…

– Потому что дело это в известном смысле рискованное.

– Вам уже приходилось этим заниматься?

– Нет. Но я потратил почти неделю и посетил большинство сортировочно-упаковочных фирм в Париже. Два дня я знакомился с рекламными агентствами, которые занимались продажей духов «Наваждение». И еще неделя у меня ушла на то, чтобы побывать у ваших соседей на юге, где выращивают розы и жасмин для «Шанель номер пять». Конечно, маловато, чтобы стать знатоком в этой области, – заметил он мимоходом. – Но я умею взвешивать все «за» и «против» и быстро разбираюсь в тонкостях того, чем начинаю заниматься.

– Вы играете на бирже?

– Приходилось. – Он приподнял брови. – Странно. Такое впечатление, что вы как будто не очень-то обрадовались моему предложению.

Она с сомнением покачала головой:

– Вы не даете мне времени опомниться. Но что-то тут не так. Словно в сказке. Вдруг появляется некто и ни с того ни с сего предлагает деньги… Так в жизни не бывает. Судя по всему, вы беседовали с нашими банкирами, и вам должно быть известно, что Вазаро заложено.

– Да нет. Банкиры в Каннах не болтливы. Я добыл эту информацию из других источников. Оттуда же мне стало известно, что вы задерживаете выплаты по закладной. – Он усмехнулся. – Звучит как в старинной мелодраме.

– Боюсь, что не улавливаю весь юмор данной ситуации, – сухо сказала Кэтлин. – Но если продолжать в этом же духе, то себе вы, наверное, отводите роль опереточного злодея?

– Вот, значит, каким образом вы воспринимаете мое предложение. – Взгляд Алекса скользнул по Жаку, который все еще продолжал работать в поле, и снова вернулся к Кэтлин. – Я не требую, чтобы вы, закрыв глаза, немедленно соглашались сотрудничать со мной. Было бы глупо надеяться, что деловая женщина пойдет на это.

– Верно.

– Тогда давайте перейдем сразу к сути. Я намерен вложить деньги в рекламную кампанию, которую собираюсь развернуть в полную силу своих возможностей. Взамен я хочу получить двадцать пять процентов от прибыли с продажи духов в течение первых пяти лет. Согласны?

– Нет. – У нее перехватило дыхание. – Мне надо все обдумать. Я не могу решить сразу… Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Что-то тут не так.

– Но что? Я просто хочу, чтобы вы позволили моим деньгам работать на нас обоих.

– Я понятия не имею, кто вы. В то время как вы очень хорошо осведомлены о всех наших делах. Естественно, возникает сомнение, зачем вам вкладывать капитал в мой проект? А вдруг вы занимаетесь какими-то незаконными операциями и теперь решили отмыть свои деньги. Например, вы нажили деньги на продаже наркотиков…

Он расхохотался:

– Существуют более простые способы отбивать дурной запах у неправедных доходов, для этого не обязательно вкладывать их в дорогостоящее и рискованное производство духов.

– Вы говорите с большим знанием дела. Чувствуется, что вы знаете толк в этом.

– Уверяю вас, мои деньги ничем не пахнут. Я пишу романы. – Он вынул визитную карточку из кармана пиджака. – Деньги на рекламу я сниму со своего счета в женевском банке. – Следом за карточкой он вынул ручку с золотым пером и быстро написал ряд цифр. – Позвоните по этому номеру и спросите месье Ганоля – вице-президента банка. Он ответит вам, правда ли, что деньги на мой счет переведены прямиком из издательства в Нью-Йорке.

Кэтлин взяла карточку, стараясь унять дрожь в пальцах. Может быть, этот Каразов и в самом деле просто не знает, чем ему заняться. И она совершит непростительную глупость, упустив удачу, что сама приплыла к ней в руки. Но с другой стороны, трудно понять, чего он хочет на самом деле. Вдруг это какая-то ловушка, и она поступает опрометчиво, согласившись вообще разговаривать с ним.

– Двадцать пять процентов – слишком много! – заявила она.

– Либо вы принимаете мое предложение, либо мы расходимся. Семьдесят пять процентов дохода при успешном ведении дел – это лучше, чем ничего. Если вы откажетесь, то потеряете и Вазаро, и надежду выпустить духи. – Он помолчал. – Чтобы вам проще было решиться, я согласен дать вам двести тысяч долларов взаймы. Этого не хватит, чтобы окончательно расплатиться по закладной, но зато избавит вас от волнений и беспокойства до того момента, пока на ваш счет не начнут поступать деньги от продажи духов.

Волна восторга захлестнула Кэтлин. Она спасет Вазаро!

– Вы серьезно? – почти прошептала она. Алекс кивнул, не отрывая взгляда от ее лица:

– Позвоните в банк и проверьте. После этого мы приступим к обсуждению частностей.

– Я так и сделаю. – От волнения ей трудно было говорить. – Не хотите ли пройти в дом, познакомиться с мамой? Официальная владелица Вазаро – именно она, и на бумагах должна стоять ее подпись.

– Я так и понял. А по сути, все решаете вы.

Кэтлин кивнула:

– Мама не любит вникать в такие вопросы. Она предпочитает, чтобы все решалось само собой. Идемте, – сказала она и почти бегом направилась к двухэтажному каменному особняку, находившемуся неподалеку.

Подходя к дому, Кэтлин обеспокоено думала о том, не слишком ли враждебно она встретила Каразова. Спасение было так близко! Она никогда не простит себе, если упустит такой счастливый случай. Но тут сомнения снова начали одолевать ее, и она резко обернулась к Каразову:

– Почему вы решили вложить деньги именно в парфюмерию? И почему именно Вазаро?

Он помедлил. Легкая тень враждебности промелькнула в его глазах. Но почти тотчас же на губах снова заиграла улыбка.

– Сначала я и представления не имел о таком поместье. Но в тех книгах, что попались мне в руки, упоминалось Вазаро. И чем больше я узнавал про парфюмерное дело, тем больше осознавал, какие возможности таятся здесь. Если с выгодой продать духи, то доходы могут быть просто астрономические.

– Для вас успех – это главное?

Он кивнул.

– А зачем, как вы полагаете, я бы поехал сюда? Земля здесь необыкновенно плодородная. Вы находитесь на грани разорения. Не требуется особой смекалки, чтобы сделать соответствующие выводы. При желании я мог бы, пользуясь таким удобным моментом, даже прибрать к рукам вашу собственность. Но я писатель, а не фермер. – Он помолчал. – Поверьте мне, я не ищу легкой наживы. Меня интересуют только доходы от хорошо налаженного дела. Не вижу ничего странного и нелогичного в своем стремлении заработать…

Кэтлин почувствовала, что его доводы начинают действовать на нее успокаивающе. Все выглядело достаточно убедительно. Испытующе глядя на него, она спросила:

– У вас какой-то особенный акцент. Вы американец? Алекс кивнул:

– Я американский гражданин, но родился в Румынии. Мой отец был русским, мать – румынка. Сейчас я живу в Швейцарии.

– Вы говорили, что пишете книги? В каком жанре…

– Меня интересуют всякого рода тайны, непонятные истории. Литературный псевдоним, которым я пользуюсь, – Алекс Кэлан.

Она покачала головой:

– Простите, к сожалению, никогда не слышала этого имени.

– Жаль. Многие считают, что в своем роде я непревзойденный мастер.

– Так трудно выкроить время на чтение…

Он слегка улыбнулся:

– Слишком много сил и времени уходит на полевые работы? Понимаю. – Он шагнул следом за ней в холл и обвел восхищенным взглядом просторный, полный воздуха и света зал, отметив, насколько продуманно здесь все – от старинной люстры до небольшой овальной фрески на стене. – До чего же красиво! – Он подошел к лестнице, что вела на второй этаж, и коснулся ладонью отполированных временем дубовых перил. – Сразу чувствуется глубокая старина во всем. Начало шестнадцатого столетия?

– Да. Вазаро выстроили в 1509 году; – улыбка озарила лицо Кэтлин. – Конечно, кое-какие пристройки делались, но все не позднее 1815 года. Большая часть мебели трехсотлетней давности. – Она повысила голос и позвала: – Мама!

– Я здесь, Кэтлин! – звонкий голос Катрин донесся из комнаты, что находилась с правой стороны от холла. – Как хорошо, что ты решила пораньше закончить работу! И в чем только у тебя душа держится? – Она появилась на пороге, и тут ее взгляд упал на Алекса. Лицо Катрин тотчас оживилось: – У нас гость?

Кэтлин с облегчением вздохнула, поскольку могла передать Алекса на ее попечение и тем временем позвонить в банк. Никто не мог устоять против обаяния Катрин, исполняющей роль хозяйки поместья.

– Это месье Каразов, мама. Моя мать – Катрин Вазаро. Месье Каразов – романист и собирается вложить свой капитал в наше имение.

– В самом деле? – лучезарно улыбнулась Катрин, принимая услышанное как нечто само собой разумеющееся. – Как это замечательно, месье Каразов! Уверена, что Кэтлин в восторге. Она так беспокоилась из-за денег все последние дни. Я ей говорила, что все…

– Надеюсь, ты угостишь месье Каразова нашим вином, пока я буду звонить? – нетерпеливо прервала ее Кэтлин. – Я вернусь через несколько минут.

– Не спешите. – Алекс вернул Катрин столь же неотразимую улыбку: – Счастлив знакомству с вами, мадам Вазаро.

Катрин буквально на глазах начала расцветать – так подействовали на нее непринужденные манеры гостя, его взгляд и обаятельная улыбка. Разница в возрасте ничуть не смущала ее.

Взяв под руку владелицу имения, Каразов бросил через плечо Кэтлин:

– Спрашивайте обо всем, что сочтете нужным. Я предупредил месье Ганоля, чтобы он был предельно откровенен с вами.

– Да, да! Я иду, – кивнула Кэтлин. Теперь она не сомневалась, что доходы Алекса вполне законны. – Не подумайте, что я не доверяю вам, но….

– Не надо верить мне на слово. – Его глаза блеснули в полумраке зала, когда их взгляды встретились. Фраза прозвучала довольно резко. В ней не чувствовалось той обходительности и того желания понравиться, какое он демонстрировал в разговоре с Катрин. – Глупо доверяться человеку, который вдруг предлагает вам решить все ваши проблемы. Собственная выгода – вот что правит миром. Только когда вы убедитесь, что я на самом деле заинтересован в процветании Вазаро, только после этого вы можете доверять мне. Если нет, пошлите меня ко всем чертям.

– Я уверена, что месье Каразову можно доверять, – заметила Катрин, пытаясь сгладить неловкость.

Но Кэтлин поняла, что Алекс говорит совершенно серьезно. Невольная дрожь прошла по телу, когда их глаза встретились. Она почувствовала, каков он – истинный Алекс Каразов. Не тот лощеный тип со светской улыбкой и вкрадчивыми манерами, чем-то напомнивший ей отца. А дерзкий, с холодным умом, безжалостный и… честный. Последнее несколько успокаивало ее. В конце концов, если он честен, то какое ей дело до всего остального? Ведь речь шла о спасении Вазаро.

– Я наведу нужные справки, и, если что-то покажется мне неубедительным, вам и в самом деле придется идти своей дорогой. – Она холодно улыбнулась. – Но все же я думаю, мы в любом случае можем угостить вас бокалом вина.

Не обратив внимания на промелькнувшую в его глазах искорку интереса, Кэтлин, обойдя мать, устремилась в комнату, где стоял телефон.