— Да, — просто сказала Калинда. Это была чистая правда. Она работала буквально на износ, и теперь наконец напряженные усилия начали приносить плоды. Калинда могла позволить себе немного расслабиться и насладиться успехом.

— Можно узнать — почему? — последовал вопрос.

Калинда чуть помедлила.

— У меня не было другого выхода.

— Ты с головой ушла в работу, чтобы забыть Хаттона? — требовательно спросил Рэнд. Чувствовалось, что это предположение было ему неприятно.

Калинда отрицательно покачала головой.

— Дэвид здесь ни при чем. Мне надо было спасать компанию, ведь от этого зависело благополучие многих людей. Тебе трудно понять, что это значит.

— Старая уважаемая фирма со множеством служащих, которые начинали вместе с твоим отцом много лет назад? — предположил Рэнд. — Люди, проработавшие всю жизнь на одном месте?

Калинда удивленно вскинула на него глаза.

— Верно… Откуда ты знаешь?

— Я же говорил, что мы здесь не совсем оторваны от мира, — объяснил он с загадочным видом. — Я слышал о подобных компаниях, в которых все вдет по раз и навсегда заведенному порядку. В них так силен дух традиций, что они не могут приспособиться к новым веяниям, и волны прогресса начинают постепенно захлестывать их. Не это ли произошло, когда умер твой отец?

— Что-то в этом роде. Окончив факультет менеджмента, я поступила на службу в одну компанию в Хьюстоне. Я понимала, что стиль работы отцовской фирмы устарел. Когда папа погиб, совет директоров попросил меня занять его место. В конечном счете я унаследовала не только дело отца, но и всех его служащих в придачу. Просто феодализм какой-то!

— И у тебя не хватило духу ликвидировать или продать отцовское предприятие?

— Я не могла так поступить, обмануть доверие людей, которых знала с детства… Однако спустя несколько месяцев поняла, что мною движет не только чувство долга…

— Это был своеобразный вызов, не так ли? — спросил Рэнд.

— Ты обладаешь незаурядной проницательностью, — улыбнулась Калинда. — Впрочем, я тебе уже говорила об этом.

— И теперь, два года спустя, ваша компания снова встала на ноги, а Дэвид Хаттон пытается завоевать твое расположение. Тебе не кажется подозрительным это совпадение?

Калинда бросила на него изумленный взгляд. Видно было, что для нее такой ход рассуждений явился полной неожиданностью. Подумав, она твердо покачала головой.

— У Дэвида собственное дело. Он президент крупной фирмы. Зачем ему «Брейди дейта процессинг»?

Рэнд погрузился в молчание.

— Может, его обуяла жадность? — наконец сказал он.

Калинда вздрогнула. Мысль о том, что интерес к ней Дэвида имеет корыстную подоплеку, неприятно поразила ее. Какой удар по ее самолюбию!

— Дэвид удачно женился. Очень удачно, — подчеркнула она. — У его жены огромное состояние. Да И у него дела идут прекрасно — фирма процветает.

— Что ж, это только подтверждает мое предположение. Вероятно, он хочет стать еще богаче. Аппетит приходит во время еды.

— Откуда у тебя такое глубокое знание человеческой психологии? — неприятно удивилась Калинда. — Наверно, ты тут общаешься со множеством туристов.

— Так оно и есть.

— Как бы то ни было, твое предположение только укрепляет меня в мысли осуществить мой план. Теперь уж я точно не отступлю. Если права я, мне будет приятно отвергнуть Дэвида, если же прав ты, я с особым удовольствием разрушу его мечты завладеть моей фирмой.

— Ни то, ни другое не стоит той опасности, которой ты себя подвергаешь, черт подери! Он может обидеть, унизить тебя, разве не понятно? В чем дело, Калинда? Неужели за два года тебе не встретился мужчина, который отвлек бы тебя от Хаттона, заставил бы забыть его?

Калинда вздрогнула и в упор посмотрела на Рэнда. Видимо, он прочел ответ в ее глазах.

— Понятно. Значит, после разрыва с Хаттоном никто не заинтересовал тебя по-настоящему. Ты с головой ушла в работу и просто не имела времени влюбиться в кого-нибудь так сильно, чтобы вытеснить из памяти бывшего жениха.

— Интересная у тебя логика! Подумать только, а я решила, что ты чрезвычайно проницателен! — процедила Калинда сквозь зубы, внезапно разозлившись.

— Пойми, тебе необходимо увлечься кем-то, чтобы заменить воспоминания реальными чувствами. — Рэнд потянулся к ней, и Калинда, слишком поздно сообразив, чего он хочет, не успела отодвинуться.

— Рэнд, не надо…

— Подари мне эту ночь, Калинда, — горячо прошептал он, схватив ее за плечи. — Всего одну ночь…

— Самовлюбленный глупец! Почему ты уверен, что ночь, проведенная с курортным волокитой, заставит меня забыть о другом мужчине? Как ты смеешь предлагать мне такое?

Она не договорила — Рэнд бросил ее на одеяло и завел ей руки за спину. Эта железная хватка кое-что напомнила ей, но не события двухгодичной давности, а вчерашний вечер.

— Вчера ты не думала о Дэвиде Хаттоне, так ведь? — спросил он, крепко держа ее руки.

В его потемневших глазах разгорался огонь желания. — И почему-то мне кажется, что сейчас ты тоже не вспоминаешь о его поцелуях.

— Рэнд, послушай, — умоляюще сказала Калинда, понимая, как опасно раздражать его. Придется призвать на помощь логику и здравый смысл, если она хочет его успокоить. — Я не страдаю от тоски по Дэвиду Хаттону. Да, я сержусь на него, потому что не забыла о его предательстве, но я не люблю его! Поверь мне… Я просто хочу с ним рассчитаться. Это называется справедливостью!

— Это называется глупостью! — отпарировал Рэнд, прижимаясь к ее груди, прикрытой легкой тканью туники. Свободной рукой он погладил ее шею. Тело Калинды пронзила невольная дрожь, что не ускользнуло от внимания Рэнда.

— Уверяю тебя, насилие не лучший способ совращения.

Его пальцы добрались до раскрытого ворота туники.

— Кто знает? — хищно усмехнулся он. — Может быть, деловые женщины требуют необычного подхода?

— Отпусти меня, Рэнд! — решительно потребовала Калинда. Собственная беспомощность приводила ее в ярость.

Его лицо смягчилось, а в голосе послышались новые, ласковые нотки.

— Дорогая, разве ты не видишь, что собираешься совершить ужасную ошибку? Ты сама сказала, что я обладаю незаурядной проницательностью. У меня действительно очень развита интуиция. Так послушай моего совета. Каковы бы ни были твои мотивы, риск слишком велик. Кроме того, я, между прочим, мужчина и, поверь мне на слово, могу представить себе реакцию другого мужчины в той ситуации, которую ты задумала.

— Ну и как бы ты поступил на месте Дэвида? — прошептала Калинда. В ожидании ответа ее глаза широко раскрылись. Она и сама толком не знала, почему задала этот вопрос. Где-то в вышине шумели сосны, солнечные лучи пробивались сквозь их густые кроны. Калинда остро ощущала необычайную силу и тепло, исходящие от Рэнда, он казался частью окружающей их дикой и величественной природы. Чистый терпкий запах его кожи щекотал ей ноздри, кружа голову и вызывая дрожь в теле.

— Мне нелегко ответить, — признался он, — потому что я ни за что не расстался бы с тобой.

— Так я тебе и поверила, — возразила Калинда. — Убеждена, что ты мастер расставаться с женщинами!

— Если бы я все же оказался на месте Хаттона по какой-то причине, — невозмутимо продолжал Рэнд, игнорируя ее язвительное замечание, — я не стал бы сидеть как пай-мальчик и выслушивать твою отповедь. Если бы я приехал в курортный городок, затерянный в горах, в надежде возродить старую любовь, я бы добился своего, черт побери, хотя бы частично. Ты оказалась бы в моей постели, Калинда, вольно или невольно.

— Но ты не Дэвид!

— Да, я на него не похож, слава Богу, — согласился он и приник к ее губам с такой страстью, что у Калинды дух захватило. Ей пришлось признаться себе: она ждала этой минуты с самого утра.

Не отрываясь от ее губ, Рэнд расстегнул одну за другой все пуговицы на ее тунике. Когда его пальцы коснулись ее груди, не скованной лифчиком, Калинда задрожала. Ее пальцы скользнули в распахнутый ворот его рубашки, впиваясь в кожу, и тело Рэнда тут же откликнулось на ласку.

— Калинда… Калинда… — простонал Рэнд, прижимая к себе ее бедра. — Подари мне только одну ночь, большего я не прошу. Клянусь, к утру ты забудешь Хаттона.

Он гладил ее колени, обтянутые белыми брюками, пытаясь осторожно раздвинуть их. Его рука поднималась все выше, и Калинда судорожно вздохнула. Губы Рэнда припали к ее шее, потом спустились ниже, к набухающим соскам.

— О-о, Рэнд! — тихо вскрикнула она. — Я не должна позволять тебе… не должна… Это безумие…

— Расслабься и ни о чем не беспокойся, — пробормотал он, на секунду отрываясь от ее атласной кожи. — Что плохого в том, что двое вдруг нашли друг друга?

Прежде чем Калинда успела призвать на помощь остатки здравого смысла, зубы Рэнда легонько тронули ее сосок, и все ее тело пронзили электрические волны. Рука, скользившая вверх по ее ноге, добралась до низа ее живота и замерла. Калинда закрыла глаза, чувствуя, что вся горит как в огне.

— Ты таешь в моих руках, словно воск! — с радостным удивлением воскликнул Рэнд, не убирая руку. — Ты нужна мне — вся, целиком. Я хочу утонуть, раствориться в тебе. Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного, ни одну женщину не желал так страстно…

Не помня себя, Калинда выгнула спину, бессознательно усиливая сладкую тяжесть его горячего прикосновения. Ее руки, будто сами по себе скользившие по спине Рэнда, задержались, наткнувшись на пояс джинсов. Потом осторожно проникли внутрь. Рэнд издал хриплый стон.

— Дотронься до меня, — умоляюще шепнул он, расстегивая молнию на ее брюках. — Какое наслаждение чувствовать прикосновение твоих рук, таких нежных, таких горячих.

Словно отвечая на его мольбу, Калинда медленно расстегнула пряжку на его поясе. Дрожь пронзила его сильное тело, и Калинда впервые ощутила свою женскую власть. Сознание того, что она вызывает в нем такое страстное желание, доставило ей огромную радость. Внутренний голос подсказал ей, что Рэнд — единственный мужчина, над которым она хотела бы властвовать безраздельно.

Нежными, ласкающими движениями она гладила его напрягшееся тело, чувствуя его возбуждение. Рэнд заметался под ее легкими, как крылья бабочки, прикосновениями, словно его пронзали лазерные лучи, и выкрикнул ее имя с такой страстью, что она вздрогнула.

Стараясь усилить его наслаждение, Калинда сама все больше отдавалась магии любовных ласк. Когда он дотронулся до ее обнажившегося живота, она уткнулась лицом в его плечо, заглушая рвущийся из груди крик.

— Не может быть, чтобы ты сейчас думала о другом мужчине, — охрипшим голосом прошептал Рэнд, прижимаясь губами к ее груди. — Это невозможно! Ты моя!

— Да, — тихо подтвердила она, — я думаю только о тебе, Не понимаю, что со мной происходит…

— Так и должно быть. Растворись во мне, дорогая, забудь обо всем…

Волны желания накатывали на нее, где-то глубоко внутри разгоралась непреодолимая, неведомая ей прежде жажда, заглушавшая голос рассудка.

Прерывисто вздохнув от удовольствия и радостного предвкушения, Рэнд перевернулся на спину и потянул Калинду за собой. Она покачнулась, теряя равновесие, и упала ему на грудь, не в силах противостоять страстному призыву, горящему в его глазах.

Покрывая поцелуями его плечи, Калинда распахнула на его груди спортивную рубашку и погрузила пальцы в завитки жестких волос.

— Шалунья, — шепнул Рэнд и ущипнул ее за бедро.

Калинда вскрикнула от наслаждения, смешанного с болью.

— Тебе известно, что ты представляешь большую опасность для мужской половины рода человеческого? — шутливо осведомился он.

— Ничего подобного! — горячо запротестовала она, трогая языком его живот. — Я вовсе не такая. Сама себя не узнаю, — с искренним недоумением добавила она. — Ума не приложу, что со мной делается… — Она встряхнула головой, светлые волосы рассыпались по плечам. — Никогда в жизни я не испытывала таких чувств. Это ты свел меня с ума, Рэнд Аластер.

Рэнд сжалился над ней и разжал пальцы.

— Я чувствую то же самое. Боже мой, Калинда! Подумать только, ведь мы могли прожить всю жизнь и не узнать, что бывает такая радость. Я почти благодарен Хаттону. Ведь это из-за него ты оказалась здесь.

Калинда застыла в оцепенении. Ее словно окатили ледяной водой. Медленно, с трудом приходя в себя и испытывая растущее замешательство, она подняла голову. Что с ней? Это же настоящее сумасшествие! Они едва знакомы, а она ведет себя с этим человеком так, словно они уже давно любовники.

Встретившись глазами с Рэндом, она поняла, что не сумела скрыть внезапно возникшего отвращения к себе.

— Калинда! — встревоженно шепнул он. — Что-то не так? — Его руки обвили ее талию, не давая отстраниться. — Не смотри на меня так. Я не сделаю тебе больно.

— Я… я знаю, — выдавила она из себя, пытаясь разобраться в своих ощущениях. — Но я не хотела… я не собиралась заходить так далеко… Не понимаю, что ты со мной делаешь, но это нехорошо! Мы… мы не подходим друг другу…

Она вырвалась из его объятий, отвела назад упавшие на лицо волосы и села, мучительно стараясь овладеть собой. Каждое движение давалось ей с большим трудом. Рэнд не сводил с нее пристального взгляда, и постепенно страсть, горевшая в его карих глазах, уступила место холодному отчуждению.

— Проклятье, — пробормотал он. — Все из-за того, что я упомянул имя Хаттона, да? Какой же я дурак! Сам все испортил! Вроде бы мне полагается знать, когда рот лучше держать на замке.

Несмотря на возникшее напряжение, Калинда чуть не рассмеялась, слыша, как он осыпает себя проклятьями.

— Извини, Рэнд, это моя вина. Я слишком увлеклась. Я и правда не знаю, какой бес в меня вселился.

Он пристально смотрел на нее из-под прищуренных век.

— Ты привыкла брать на себя ответственность за все, что происходит с тобой или рядом с тобой, не так ли? Так вот, хочу тебя разочаровать: я виноват не меньше. В конце концов, я первый начал. — Рэнд принял вертикальное положение и запустил руку в свои густые спутанные волосы. — И это я виноват в том, что все так внезапно оборвалось.

— За что я тебе очень благодарна, — вспыхнула Калинда, обиженная его ироническим тоном. — Я не желаю быть твоей подружкой на одну ночь, черт возьми!

— А я не желаю, чтобы ты стала подружкой своего бывшего жениха.

— Сколько раз тебе повторять, что этому не бывать! Я знаю, что делаю, и завтра все будет так, как я хочу!

— Черта с два! Воспоминания об этом мерзавце ослепляют тебя до такой степени, что ты не видишь собственной глупости. Если ты так же управляешь своей компанией, не понимаю, почему она до сих пор не обанкротилась.

— А ты-то что в этом понимаешь? — вспылила Калинда. — Не указывай, как мне жить и работать! Мы принадлежим к разным мирам, и ты не вправе давать мне советы! — Она вскочила на ноги, поправляя одежду и изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Почему ее душат слезы? Откуда у этого человека такая власть над ней? Невероятно!

Рэнд легко поднялся с одеяла и схватил ее за руку.

— Калинда, прости меня! Прошу тебя, поверь мне. Я не хотел тебя обидеть. Но меня в бешенство приводит мысль о том, что…

— Мужчина в твоем возрасте должен уметь держать в узде свои эмоции!

— Пойми, я расстроился не из-за того, что у нас с тобой ничего не вышло. — Он потряс ее за плечи. — Меня сводит с ума твое упорное нежелание понять, что ты подвергаешь себя ненужной опасности. Откажись от своих планов. Позволь мне попытаться переубедить тебя. Я не зря просил тебя провести со мной ночь. Я сумею заставить тебя забыть о Хатгоне!

— Ты так же самонадеян, как и Дэвид! Едва проговорив эти слова, Калинда осеклась, но было поздно: краска гнева залила загорелое лицо Рэнда. Его пальцы сжали ее запястье, причиняя ей боль.

Подчиняясь внезапному порыву, Калинда робко коснулась его лица и виновато заглянула ему в глаза.

— Прости меня за это дурацкое сравнение, — тихо сказала она. — Я не думаю, что вы с ним хоть в чем-то похожи. Не сомневаюсь, что ты совсем другой.

Она с тревогой Всматривалась в его нахмуренное лицо. Прошло несколько мучительных минут, в течение которых в его глазах поочередно отражались противоречивые чувства. Калинда не хотела обидеть его, ей и в голову не приходило, что он может обидеться. Тем более на нее, ведь они едва знакомы!

— Это удар ниже пояса, — наконец произнес Рэнд ровным голосом.

Под его осуждающим взглядом Калинда вся сжалась и закусила губу.

— Ты прав. Извини меня. — Она не знала, что еще добавить.

Рэнд впился в нее испытующим взглядом, желая убедиться, что она искренне раскаивается, и, казалось, слегка смягчился.

— Справедливости ради надо признать, что ты была не так уж далека от истины, — вздохнул он. — С моей стороны было весьма самонадеянно утверждать, что ты забудешь Дэвида Хаттона, проведя со мной ночь.

Калинда ничего не ответила, и Рэнд принял ее молчание за согласие. С грустной усмешкой он дотронулся ладонью до ее шеи под густыми золотистыми волосами и начал гладить кожу легкими движениями. Против воли Калинда почувствовала слабость в коленях. Ну почему он так действует на нее? Это опасно! Гораздо опаснее, чем свидание с Дэвидом, которое она задумала с единственной целью: отомстить своему бывшему возлюбленному.

— Поверь мне, дорогая, сейчас во мне говорит не мужская самоуверенность, а та самая интуиция, которую ты во мне подметила, — улыбнулся он. — Не хочешь прислушаться?

— Рэнд, мы с тобой не пара и не должны быть вместе, даже временно, — печально произнесла Калинда. — Можешь ты это понять? Мы совершенно разные люди. Тебе нужна женщина другого склада: мягкая, покладистая, не слишком требовательная, любящая природу… Может быть, художница, как и ты…

— А ты у нас энергичная, деловая женщина, сделавшая карьеру в жестоком мужском мире, которой нужно все самое лучшее, так? — закончил за нее Рэнд. — Ты знаешь, чего хочешь от жизни, и уверена, что не найдешь во мне требуемых качеств. Я не соответствую твоему представлению об идеальном спутнике жизни. Кто я такой? Ленивый, никчемный бездельник, сидящий с удочкой на озере и сбывающий по сходной цене ремесленные поделки, чтобы не подохнуть с голоду.

Калинда вспомнила о белом «лотосе»и изысканно обставленном доме, но сочла за лучшее промолчать и не спрашивать, на какие деньги все это приобретено. Возможно, ответ не пришелся бы ей по вкусу. Мысль о том, что судьба, вероятно, свела ее с профессиональным альфонсом, неприятно кольнула ее. Подумать только, она чуть было не стала его любовницей! Ей расхотелось уточнять, какая из богатых дамочек, изнывающих от безделья, заплатила за его роскошный автомобиль.

И все же, даже предположив самое худшее, Калинда признала, что доказательств у нее нет. Она же ничего о нем не знает! Следует воздержаться от скоропалительных выводов. В конце концов, он, как и всякий другой, имеет право жить так, как ему хочется.

— Рэнд, прошу тебя, не говори за меня. Давай прекратим этот спор. Согласись только, что мы принадлежим к разным мирам, и все, ладно? Нельзя строить серьезные планы только на основе физического влечения.

— Хотя бы это ты признаешь, — запальчиво вставил Рэнд. — И на том спасибо!

Калинда смущенно улыбнулась и покачала головой.

— Как я могу отрицать очевидное? Нас влечет друг к другу. Но этого недостаточно. Я не гожусь для легких курортных приключений, и точка. И вообще мне пора в мотель.

— Как насчет обеда? — вежливо осведомился Рэнд. — Между прочим, я уже купил бифштексы и вино.

Калинда лукаво взглянула на него.

— И, вероятно, постелил свежие простыни, не так ли?

Легкая улыбка, в которой мелькнуло что-то хищное, осветила его мужественное лицо.

— Как ты догадалась?

— Мне кажется, у тебя всегда один и тот же отработанный ритуал.

— Ничего подобного, — живо возразил он. — На этот раз все по-другому. Никаких стереотипов. Прошу тебя, Калинда, не отказывайся.

— И мы проведем весь вечер в бесплодных спорах? Ты станешь отговаривать меня от свидания с Дэвидом? — вздохнула Калинда.

— Обязательно.

— Веселенькая перспектива. Нет уж, спасибо.

— Клянусь, что не потащу тебя в постель. — Рэнд сделал многозначительную паузу. — Если, конечно, ты сама не пожелаешь. Мы просто пообедаем вместе. Никакого насилия, клянусь.

— Мы же опять поссоримся, если ты начнешь читать мне нотации, — слабо запротестовала Калинда, чувствуя, что ее воля слабеет.

— А у тебя есть на примете более интересное занятие, чем споры со мной? — пробормотал он, лаская ее шею. — Воспользуйся этой возможностью, чтобы доказать мне свою правоту. Убеди меня, что поступаешь правильно.

— Ну как можно отказаться от столь заманчивого предложения! — рассмеялась Калинда, понимая, что хочет встретиться с ним несмотря ни на что.

— Вы, энергичные, деловые женщины, все такие, — усмехнулся он, касаясь ее губ, — не можете не принять брошенный вам вызов!