За ужином Софи наслаждалась едой, смеялась и непринужденно болтала с Брэддоном и его другом Дэвидом Марло, при этом решительно игнорируя Патрика Фоукса, который сидел довольно далеко от нее. Разумеется, его можно было увидеть, если бросить взгляд из-под ресниц, но она это себе позволила лишь несколько раз. Дэвид ей очень понравился. Он служил в деревне младшим приходским священником и специально приехал познакомиться с будущей женой Брэддона.

— Приняв предложение Брэддона, вы проявили храбрость, — сказал он.

— Неужели? — Софи глотнула еще немного шампанского. Оно ударило в голову. «Ну и пусть, — думала она. — Я могу себе это позволить». И она позволяла беззвучно лопающимся пузырькам слегка затуманивать рассудок, постоянно поддерживая состояние напряженной радости.

— В школе с Брэддоном всегда была морока. — Дэвид рассмеялся коротким сдавленным смехом. — Мы — это я, Алекс, Патрик и Квилл — много усилий прилагали, чтобы помочь Брэддону сдать экзамены. Право, это было нелегко. Знания накануне экзамена приходилось вбивать ему в голову чуть ли не молотком. — Дэвид спохватился. Умственные способности будущего супруга Софи обсуждать, пожалуй, не следует. — Но это все мелочи. Дело в том, что Брэддон был большой фантазер и выдумщик. За озорство его несколько раз чуть не выгнали из школы.

— Озорство? — задумчиво произнесла Софи. Рассказ Дэвида она слушала вполуха. На том конце стола кокетка-француженка Дафна Бош увлеченно флиртовала с Патриком. Когда же дошло до того, что Дафна наклонилась к Патрику, прикасаясь плечом к его руке, носок туфли Софй под столом начал выбивать мелкую дробь.

Продолжая рассказ, Дэвид вынуждал Софи отвлечься от наблюдения.

— Взять, например, случай, когда Брэддон решил одурачить очень строгого учителя, мастера Вултона, выдав себя за своего дядю. Представляете? Дело в том, что дядя Брэддона был знаменитый путешественник, а Вултон однажды в разговоре с Брэддоном упомянул, что очень хотел бы с ним познакомиться.

Брэддон вообразил, что если ему удастся найти подходящий наряд, то он вполне может прикинуться собственным дядей, и в беседе с Вултоном как бы невзначай обронит, что считает своего племянника, то есть Брэддона, очень способным, даже талантливым. Все это для того, чтобы Вултон относился к Брэддону снисходительнее.

Софи удивленно посмотрела на Дэвида:

— Какой абсурд! Даже не верится. Сколько же ему было лет?

— Где-то тринадцать-четырнадцать. — Дэвид снова коротко рассмеялся. — Поверьте, мы делали все возможное, чтобы отговорить его от этой затеи, но Брэддон ничего не хотел слушать.

— Понимаете, у Брэддона с детства большая тяга к актерству. Вот почему… — Он снова спохватился и замолк. Вряд ли леди стоит знать, что любовницы ее будущего мужа большей частью были актрисами.

— Вы не закончили, — напомнила Софи. — Так что же «почему»?

— Да-да, — заторопился Дэвид. — Вот почему почти во все свои прожекты он вводил элементы театральности. Надев широкий плащ и приклеив фальшивые усы, Брэддон испытывает настоящее счастье.

— И чем же тогда закончилась эта история с Вултоном?

Дэвид пожал плечами:

— Брэддон раздобыл где-то нелепый плащ. Представить не могу, для чего он на самом деле предназначался. Черный, отороченный снизу красной атласной каймой — весьма экстравагантная вещица. Однако Брэддон заявил, что именно так и должен быть одет путешественник. Напялив его, он приклеил фальшивую бороду и усы.

— В самом деле?

— Разумеется, это с самого начала был сущий бред. Вултон моментально его узнал, хотя Брэддон утверждал, что учитель угостил его кофе и они некоторое время вели беседу. Его замысел окончательно провалился только после того, как Вултон поинтересовался, откуда у Брэддона этот плащ. Тот, как и полагается знаменитому путешественнику, заявил, что это подарок вождя племени трингеллу. Племя это живет высоко в Альпах.

Софи повернула голову и некоторое время разглядывала Брэддона. Он деловито жевал, размахивая вилкой, что-то объясняя сидящей от него справа мисс Барбаре Льюистон.

— В это трудно поверить, — наконец произнесла Софи, повернувшись снова к Дэвиду. — Честно говоря, мне бы в голову никогда не пришло, что у Брэддона есть какое-то воображение.

— Вы правы, — заметил Дэвид. — Деталями его снабдил Патрик. Вот у кого воображение! Он придумал целую кучу приключений, какие случились с дядей в Альпах и дебрях Африки. Брэддон должен был рассказать их Вултону, но не успел. Оказалось, что сестра этого учителя владеет магазином, в котором Брэддон купил этот плащ. Вултон видел его там. Наверное, самому хотелось пофрантить, не иначе. В общем, он разоблачил Брэддона. В результате того исключили на целых три недели из школы.

— Как интересно, — сказала Софи. — Я вижу, в вашей школе было много веселее, чем в моей.

— Вряд ли. Итон есть Итон. — Дэвид задумался на пару секунд. — Там было невероятно скучно. А развлекали нас своими задумками Брэддон и Патрик. Собственно, Фоукс подстрекал Брэддона на самые рискованные проделки. Вот так мы и веселились.

Софи рискнула бросить еще один взгляд. К ее ужасу, оказалось, что Патрик в этот момент смотрел на нее. Глаза веселые и одновременно какие-то теплые. Она порозовела и резко повернулась к Дэвиду:

— Насчет Патрика Фоукса я не удивляюсь. Обман, наверное, самое любимое его развлечение. — Одновременно Софи продолжала раздраженно твердить про себя: «Почему, ну почему я постоянно забываю, что Патрик худший из всех повес? Самый худший. И что от него надо бежать как от чумы?»

— Вы ошибаетесь, — сказал Дэвид. — На самом деле Патрик не выносит лжи. Из-за этого у них с братом были постоянные конфликты. Уличив Алекса во вранье, пусть даже самом безобидном, чтобы пропустить урок музыки, он мог прийти в ярость.

В этот момент встала Шарлотта, подавая дамам сигнал покинуть комнату, и Софи облегченно поднялась из-за стола.

Собрав дам в своей личной гостиной, Шарлотта хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание:

— Как вы считаете, следует ли сегодня устраивать танцы?

Девушки помоложе тут же засуетились и шумно потребовали танцев. Даже мать Софи смягчилась и сказала, что танцы — это было бы вполне пристойно. Разумеется, только не современные.

Так что, когда мужчины наконец поднялись из-за стола, их отправили в садовую гостиную. Они заполнили ее, принеся с собой слабый аромат коньяка и сигар, а затем появившиеся лакеи начали выносить стулья и расставлять вдоль стен диваны.

Шарлотта решила, что гостей слишком мало и потому переходить в танцевальный зал не стоит. Для десяти пар великолепно подходит садовая гостиная. К тому же сегодня вечер выдался не по сезону теплым, и можно открыть выходящие на террасу высокие двустворчатые окна. Сейчас лакеи устанавливали там светильники. Они зажигались один за другим, пуская в теплый туманный сумрак лондонского неба золотые лучи.

Последним вошел в садовую гостиную удивленный граф Шеффилд. Откуда взялись эти светильники? В конце гостиной настраивали свои инструменты оркестранты, целых двенадцать человек. Он понятия не имел, что их пригласили. Алекс поискал глазами жену.

— Дорогой Александр, я уверена, что ты со мной согласишься, — нежным голосом проворковала Шарлотта, делая перед ним реверанс. В ответ Алекс отвесил элегантный поклон, а выпрямившись, неожиданно подхватил жену на руки и быстро вынесиз комнаты.

У наблюдавших это событие дам от удивления перехватило дыхание. Мать Софи вздрогнула и тут же демонстративно повернулась спиной, продолжая разговор с будущим зятем. Лакеи продолжали входить и выходить.

В холле Алекс осторожно дал Шарлотте соскользнуть вниз, чтобы носки туфель коснулись пола. Но из объятий не выпускал.

— Так, — медленно проговорил он. Его дыхание обожгло ей ухо. — И что же ты, дорогая женушка, такое задумала? — Шарлотта ощущала, как по спине куда-то вниз неторопливо двигаются большие руки Алекса.

— Алекс! — выдохнула она.

— Уж не решила ли ты оказать влияние на выбор милейшей Софи? — Руки Алекса опустились немного ниже.

Шарлотта невольно покачнулась.

— Нет!

Алекс начал медленно покусывать ее ухо.

— Ладно, так и быть, признаюсь — да! Я подумала, что твоему брату нужно дать возможность, чтобы…

— Когда твой голос становится вот таким хриплым, как сейчас, это восхитительно, — прервал ее супруг. — Давай поднимемся наверх, проведаем детей. А?

— Нет!

— А может быть, да? — Теплые губы проделали вниз по шее небольшую дорожку.

— Нет. — Шарлотта улыбнулась и мягко высвободилась из объятий Алекса. — У тебя только одно на уме. А что подумает о нас строгая маркиза, мать Софи?

— Да все то же самое, — меланхолично произнес Алекс. — Что ты, распутница, сбила меня с пути истинного, а теперь делаешь то же самое с Софи. Моя дорогая, если она узнает, что ты собираешься расстроить прекрасный брак ее дочери, она сдерет с тебя кожу живьем!

— Ладно тебе. Она об этом никогда не узнает. — Шарлота Умоляюще посмотрела на мужа. — Алекс, мне нужна твоя помощь. Ты ведь хочешь, чтобы твой брат был счастлив, правда?

— Конечно, хочу, но у меня нет абсолютной уверенности, что счастливым Патрика сделает именно Софи. Во всяком случае, до сей поры к женитьбе он не обнаруживал ни малейшей склонности.

— Это не довод. Разве ты не видишь, что происходящее меж ними очень напоминает любовь? А если Софи выйдет за Брэдди потом влюбится в Патрика…

— Здесь ты, конечно, права. — Алекс потер подбородок.

— Представь, что будет, если Патрик вскоре женится, просто назло… только потому, что Софи ему отказала.

Алекс прекрасно знал, как это бывает, когда женишься не на, той. Он ободряюще улыбнулся жене и развернул ее в сторону гостиной.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Отвлеки Брэддона, — быстро выпалила Шарлотта.

Граф и графиня возвратились в гостиную как ни в чем не бывало, как будто это обычное дело, чтобы время от времени графы прилюдно выносили на руках графинь из гостиных.

Патрик стоял, облокотившись на рояль, а Дафна Бош, нежно поглядывая на него, играла какую-то томную мелодию.

Шарлотта ущипнула мужа:

— Видишь?

— Графиня, как всегда, любое ваше желание для меня приказ.

Щеки Шарлотты окрасил розовый румянец, а Алекс, посмотрев на нее влюбленными глазами, направился к роялю.

В этот момент заиграл оркестр. Как только начался первый танец, котильон, Брэддон поклонился Софи. Подавая ему руку, она краем глаза заметила, что Патрик, естественно, пригласил мадемуазель Бош.

Софи и Брэддон аккуратно проделывали все фигуры танца. Она поймала одобрительный взгляд матери. Расстояние между женихом и невестой оставалось более чем достаточным. Они медленно двигались в противоположный конец гостиной. Софи тихо вздохнула. К чему скрывать, это было довольно скучно. Неожиданно Брэддон быстро шагнул вперед, слегка толкнув Софи.

— Извините, леди Софи, — проговорил он, тяжело дыша. — Это Фоукс. Он, как всегда, танцует безобразно.

Софи скосила глаза. Патрик делал вид, что других танцующих не существует. Он отчаянно вертел раскрасневшуюся Дафну, поднимал ее руки высоко, чуть ли не до самой головы, и добавлял в танец свои импровизированные па. Несмотря на слабые протесты Дафны, они продолжали кружить, пока не кончился танец. Наконец Патрик остановился в дальнем конце гостиной и, смеясь, поклонился партнерше.

— Милорд, у меня кружится голова! — услышала Софи жеманный голос Дафны и поморщилась.

Брэддон чинно замедлил движение и тоже остановился неподалеку, переводя дыхание.

— Вот и все, — произнес он, вытирая лоб большим шелковым платком. — Здесь немного душно. Может быть, желаете прогуляться? Думаю, мы можем себе это позволить с учетом нашего статуса.

Софи бросила на него внимательный взгляд, не совсем понимая, что он имеет в виду.

— Ведь мы помолвлены, верно? — терпеливо произнес Брэддон. Он уже привык, что его редко кто понимает, и никогда не обижался.

— О да, — пробормотала Софи. — Конечно.

Они вышли на заполненную гостями террасу. И почти сразу же там появился Патрик с Дафной Бош. Софи отвернулась.

— Может быть, действительно прогуляемся по саду, — произнесла она отрывисто; — Давайте же, Брэддон.

Тот испуганно поднял глаза. Невеста еще ни разу не называла его по имени. А теперь вот, пожалуйста, пошла вперед, даже не оглядываясь.

— Так ведь я и говорю… — Брэддон ринулся за ней, обходя большие горшки с цветами. Догнал он ее уже на садовой дорожке.

Софи остановилась, только когда они оказались вне круга света, создаваемого светильниками.

— Вы совершенно правы, мой дорогой сэр. — Она умиротворенно погладила руку Брэддона. — Наш статус таков, что эта прогулка моей репутации не повредит. — Они пошли неторопливо по вымощенной кирпичом дорожке.

— Здесь довольно темно, — заметил Брэддон.

Он чувствовал легкое замешательство. «Зачем она потащила меня в парк? Что подумают люди?» В его понимании все происходящее выглядело очень странным.

Неожиданно Софи остановилась. В мягком сумраке ее платье излучало слабое золотистое сияние, как будто в нем отражалась луна.

— Вы не хотите меня поцеловать? — Она прислонилась спиной к дереву.

Вопрос этот сразил Брэддона наповал.

— Нет. — Он вперился в нее остекленевшим взглядом.

— Нет?

— То есть, конечно, да. Естественно… — Брэддон с трудом ворочал языком, сознавая, что городит что-то не то. Видя удивленные глаза Софи и понимая, что это угрожает их семейному счастью, он поспешно добавил: — Дело в том, что я просто не думал о вас в таком качестве. — И почувствовал, что увядает еще глубже.

— Вы не думали обо мне в таком качестве?

Брэддон с облегчением обнаружил, что Софи, слава Богу, не истеричка. Ее лицо приняло задумчивый вид, и вообще она действительно была очень хороша собой. Правда, лично он предпочитал женщин попышнее, но все равно Софи Йорк будет очень достойной графиней.

— Вы очень красивы, — искренне вырвалось у Брэддона.

— Спасибо, Брэддон. — Софи вздохнула. — Я думаю, теперь нам следует вернуться в гостиную.

Она была обескуражена. «Как это так, я выхожу замуж за человека, который даже не думает обо мне в том смысле, чтобы поцеловать (впрочем, и я сама об этом тоже не думаю), а человек, который… совершенно меня игнорирует…»

И тут у высокой застекленной двери появился радушно улыбающийся Алекс.

— Леди Софи, могу я увести вашего жениха? Всего на пару минут.

Чуть пыхтя, Брэддон одернул сюртук, поклонился и с явным облегчением последовал за Алексом куда-то в глубь дома. Софи осталась на террасе. Ей пришлось идти направо — налево она не могла, потому что там был он.

К ней приблизился улыбающийся Люсьен Бош, один из самых преданных ее поклонников, с которым было очень приятно общаться. Но сейчас Софи приняла его весьма сдержанно, чуть ли не холодно. Причиной тому была сестра Люсьена, которая недвусмысленно повисла на руке у Патрика.

— Горе мне! — Люсьен театрально устремил свои искрящиеся черные глаза к небу. — Я попал в немилость у моей очаровательной англичанки. Леди Софи, скажите откровенно, неужели всему виной ваше предстоящее замужество? Если так, то знайте: мое сердце всегда у ваших ног, замужем вы или нет.

Софи невольно улыбнулась.

Люсьен наклонился ближе. Французский акцент придавал его словам странное очарование:

— Должен вам сказать, леди Софи, для настоящего француза такое незначительное событие, как замужество предмета обожания или собственная женитьба, никогда не было помехой. Его сердце всегда принадлежит той единственной.

— Так это вы настоящий француз, — со смехом ответила Софи. — А я француженка всего лишь наполовину и потому, увы, вынуждена подчиняться правилам.

— Какая жалость, — воскликнул Люсьен с притворной печалью. — Но, моя дорогая леди, в любом случае вы должны обещать, что позволите мне остаться вашим верным рыцарем и после того, как станете графиней. Я буду… — Поток излияний Люсьена прервала Шарлотта, которая громко хлопнула в ладоши.

— Прошу внимания, — произнесла она весело. — Прежде чем мы закончим наш вечер, я предлагаю сыграть в какую-нибудь старинную игру. Например, в прятки или жмурки. Выбирайте.

— Прятки, — выкрикнули из группы молоденьких девушек.

— Хорошо, прятки так прятки, — быстро согласилась Шарлотта. — Видите этот шарф? — Она подняла вверх длинный шарф из пурпурного шелка. — Я вручу его леди Софи. Водить начнет она, поскольку вечер в ее честь. Тот, кто найдет леди Софи, получит этот шарф, а затем сам будет водить. Только прошу: на вопрос, есть ли у вас этот шарф, отвечать честно.

Некоторым пришлось снова разъяснить назначение шарфа — это было определенным добавлением к правилам игры, — но почти у всех гостей глаза сияли от восторга. Все знали, что во время этой игры возможности пофлиртовать огромные. Затем Шарлотта распорядилась, чтобы лакеи разнесли зажженные светильники по Парку и расставили вдоль дорожек, отчего он стал похож на небо, Усыпанное мерцающими звездами.

Софи и опомниться не успела, как Шарлотта обвязала вокруг ее Шеи шарф.

— Отправляйся в летний домик! — шепнула она и легонько толкнула в спину.

Чувствуя в душе неприятный осадок, Софи быстро двинулась по дорожке. А что, если Шарлотта права и выходить замуж за Брэддона — это действительно глупость?

Она легко нашла летний домик и опустилась на белую скамью, радуясь возможности побыть одной. Издалека доносился высокий женский голос. Шарлотта считала до ста.

«Если честно признаться, то я страдаю сейчас вовсе не потому, что Брэддон не захотел меня поцеловать, — кому это вообще нужно, — а из-за того, что Патрик флиртует с Дафной Бош. Значит, выходить замуж за Брэддона нужно».

Софи откинула голову на решетчатую стену летнего домика и закрыла глаза. Душевная боль постепенно стихала. Выйдя за Брэддона, она надеялась навсегда избавиться от этой жгучей ревности. Надеялась, что, став женой Брэддона, тотчас же перестанет тосковать по Патрику Фоуксу, этому величайшему из всех распутников. Надо только поторопить Брэддона и поскорее сыграть свадьбу.

За шарф несильно потянули. Она раскрыла глаза.

— Ой! Я не слышала, как вы подошли. — Встретившись взглядом с Патриком Фоуксом, Софи смутилась.

Он потянул сильнее, и она послушно наклонила голову, чтобы освободиться от шарфа.

— Размышляете о радостях супружеской жизни? — Его голос был на удивление мягким.

Софи не питала иллюзий относительно того, куда может завести этот разговор. Она встала, сделала шаг вперед и остановилась, потому что дверной проход загораживал Патрик.

Он не двинулся с места.

И в ней вдруг все завибрировало. По спине распространялась медленная восторженная дрожь.

— Радости супружеской жизни? — задумчиво повторила она. Уголки ее губ тронула улыбка. — А что, в супружестве могут быть какие-то радости?

— Полагаю, да. — Лицо Патрика оставалось бесстрастным. Она была невероятно соблазнительной, эта Софи Йорк. Черт возьми, такой красавицы в своей жизни он еще не встречал. Волосы, обесцвеченные лунным светом, казались сейчас эфемерными, а шея была похожа на белую лилию.

Он вошел в летний домик и захватил ладонью водопад ее волос.

— Что вы делаете? — Эту фразу Софи произнесла без возмущения, потому что, если быть честной, с самого начала надеялась на что-то подобное.

Он был теперь так близко, что через тонкий шелк платья она могла ощущать жар его тела.

— Я знаю, Софи, что вы любите стихи.

Голос Патрика был хриплым. Она чувствовала, как его пальцы перебирают шелковистые струи ее локонов.

— А эта строчка вам знакома: «О, что за прелесть твои губы — красные, мягкие, сладкие?»

— Нет, — отозвалась она слегка срывающимся голосом.

Он чуть потянул ее волосы. Софи покачнулась, и тогда он неожиданно сгреб ее правой рукой и прижал к своему телу. Она слабо вскрикнула, а его губы уже ласкали шею.

— Красный, мягкий и сладкий плод обязательно следует попробовать, — медленно проговорил Патрик, перемежая слова поцелуями.

— Это и есть радости супружества? — Рационально мыслить Софи не позволял ураган ощущений.

— Одна из них, — согласился Патрик.

Теперь он прижимал ее к себе обеими руками. Они путешествовали по всему ее миниатюрному телу, доходя до сатлого низа. Софи глубоко задышала. А его руки тем временем проникли под корсаж и принялись ласкать груди.

— А что, если…

Голос Софи растаял в тишине — к ее губам приникли губы Патрика, приказывающие, господствующие, успокаивающие, заглушающие и притупляющие чувство вины и страха, обещающие много невиданных наслаждений. Она непроизвольно раскрыла рот, приглашая его к вторжению, а руки вцепились в завитки волос на его затылке.

Когда Патрик на мгновение отпрянул и прислушался к звукам, доносящимся из особняка Шеффилдов, ее тело по инерции потянулось к нему, и губы тоже.

— Софи, — хрипло прошептал он, — ты настоящее сокровище.

Она улыбнулась, почувствовав прилив опьяняющей безрассудной смелости. Возможно, это сумрак летнего домика делал ее такой свободной.

— Сокровище, которое пока под замком.

Глаза Патрика осветились мягкой улыбкой. Он притянул ее к себе снова, почти грубо.

— Странно. Шарф у нас, а они там, кажется, продолжают играть.

Софи прислушалась. Вдалеке были слышны веселые выкрики играющих.

К ней как будто бы снова вернулся рассудок. Она начала вырываться из его объятий.

— Перестань! Нас могут увидеть!

Патрик немедленно разжал руки.

— Это единственное, что тебя беспокоит? — Его губы дрогнули. — Если нас сейчас кто-нибудь обнаружит, то тебе придется выйти замуж за меня, а не за твоего графа.

Софи не понимала, о чем это он. Она любовалась. Луч лунного света проник через решетчатую крышу летнего домика и упал на его лицо.

Она медленно провела пальцем по его щеке:

— Ты красивый.

От ее прикосновения Патрик неожиданно вздрогнул и отпрянул назад.

— Леди Софи, вы не считаете, что ваш жених там соскучился? — произнес он галантным холодным тоном.

Софи открыла рот, чтобы ответить, но передумала. Он прав.

— Очень мило было повидаться с вами, графиня. Желаю здравствовать. — Патрик с ожесточением обернул шарфом руку. И исчез в темноте.

Софи задрожала. По щекам скатились две слезинки.

«О Боже, неужели это случилось? Мне еще нет и двадцати, а я уже ухитрилась поломать себе жизнь тем, что влюбилась в этого повесу». — За первыми двумя последовало еще несколько слезинок.

Софи выпрямилась, неосознанно перенимая осанку матери. «По крайней мере он этого никогда не узнает… и вообще никто никогда не узнает. Ничего. Я сделаю так, чтобы с этого момента весь Лондон считал меня отчаянно влюбленной в Брэддона. И не дай Бог, чтобы кто-нибудь заподозрил, что я питаю к Патрику какие-то чувства. Это будет невероятное унижение». Она поежилась.

На выходе из парка Софи наткнулась на двух девиц, которые возбужденно обсуждали игру, то и дело упоминая шарфы и украденные поцелуи. Она присоединилась к их компании, и они, весело смеясь, вместе вошли в дом. Правда, собственный смех показался ей фальшивым.

Тем временем неподражаемая английская погода как всегда неожиданно решила сделать крутой вираж. С неба начал сеять мелкий дождь, и лакеи поспешно закрыли за девушками двери.

Сидевший рядом со своей матерью Брэддон благодарно посмотрел на приближающуюся Софи.

Она ослепительно улыбнулась:

— Милорд.

Он поклонился:

— Леди Софи, кажется, только что объявили танец. Вы окажете мне честь?

Буланже довольно нудный танец, но именно это Софи сейчас и требовалось. Чтобы успокоиться. Впереди ее ожидала целая жизнь с этим человеком. Надо сосредоточиться. Конечно, веселья будет мало — что-то вроде этого танца, — и талия Брэддона после женитьбы вряд ли уменьшится в обхвате, скорее наоборот. Ну и что с того?

Закончив танец, они остановились в дальнем конце гостиной. Софи подняла глаза и встретила дружелюбный взгляд Брэддона.

— Хорошо повеселились в саду, леди Софи? — Он прищурил голубые глаза. — Интересную игру придумала для нас Шарлотта, верно? Мне удалось добыть шарф, и тут явился Патрик Фоукс, наглый как всегда, и продемонстрировал шарф такой же, как у меня. Ничего не понимаю. Похоже, Шарлотта немножко подшутила над нами. Верно?

«Два шарфа, — удивилась по себя Софи. — Вот почему он так быстро меня нашел. Ну и шуточки у моей Шарлотты».

— Брэддон, — решительно произнесла она, — давайте присядем на пару минут. Мне нужно обсудить с вами что-то очень важное.

Брэддон слегка встревожился. По своему опыту он знал: когда дамы изъявляют желание обсуждать что-то очень важное, то ничего хорошего из этого не выходит.

И действительно, через несколько секунд так все и оказалось.

— Но… но… леди Софи!

— Я просто не могу ждать. Так трудно сдерживать внезапно нахлынувшие чувства. — Софи сделала страдальческие глаза и посмотрела на Брэддона.

По его лицу было совершенно отчетливо видно, что тему любви развивать бесполезно. Он не поймет. Софи понизила голос:

— Конечно, конечно, Брэддон, я вас понимаю. Но тут дело не столько в чувствах, сколько в моих отношениях с матерью. Поверьте, она довела меня до крайности. — Софи взяла Брэддона за руку. — Но ведь мы с вами уже совсем взрослые, в самом-то деле.

— Разумеется, мы взрослые, — неуверенно подтвердил Брэддон. Когда Софи упомянула мать, он почувствовал прилив симпатии. Значит, у них действительно есть что-то общее.

— Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. Моя мама, она… впрочем, вы ее видели.

— Так давайте же сбежим. — Софи с надеждой посмотрела на Брэддона.

— А вот на такое, моя дорогая, я решиться никак не могу. Брэддон покачал головой. — Во-первых, это неприлично. А во-вторых, моя мать будет попрекать меня этим до конца жизни. Знаете, что она до сих пор вспоминает, как я ослушался ее однажды, сбежав посмотреть петушиные бои. А ведь мне тогда было всего двенадцать лет.

Софи слегка надула губы и наклонилась к Брэддону:

— О, Брэддон, вы что, боитесь свою маму?

— Конечно, — охотно признался он. — Как же ее не бояться, когда она такая жуткая стерва. Спросите у любого. А вы? — Он подозрительно посмотрел на Софи. — Разве вы не боитесь своей мамы? Зачем же тогда затевать все это?

Софи лихорадочно придумывала новые доводы, но ход ее мыслей прервал знакомый голос. Перед ними стояла маркиза Бранденбург. Грудь выпячена вперед, что свидетельствовало о высшей степени недовольства.

— Сегодня не вечер, а какой-то кошмар, — произнесла она ледяным тоном.

Софи по привычке осмотрелась. Где отец? Вот он. Мирно беседует с Сильвестром Бредбеком. И вообще весь вечер Джордж вел себя на редкость прилично, по крайней мере в те моменты, когда она на него поглядывала.

Брэддон поспешно поднялся и предложил маркизе стул.

Элоиза села, хотя у нее было желание немедленно вызвать карету.

— Куда-то исчезла мисс Дафна Бош, — бесстрастно заметила она. — Ее нигде не могут найти. Одновременно куда-то запропастился Патрик Фоукс. — Она устремила на дочь гипнотический взгляд. — Последний раз их видели, кажется, когда они направлялись в парк. Брат мисс Дафны отправился на поиски.

Брэддон откашлялся.

— Не сомневаюсь, что они очень скоро появятся. — Ему тут же вспомнились сплетни, которые рассказывали о Софи и Патрике.

Софи уперлась взглядом в колени. Пальцы как-то странно переплелись и выглядели так, как будто больше никогда не расплетутся.

— Не думаю, чтобы молодая леди оказалась столь глупа и отвергла руку Фоукса.

Элоиза вновь бросила на дочь пламенный взгляд. Ее задевало за живое, что Софи дала себя одурачить человеку, у которого, оказывается, хобби компрометировать молоденьких девушек. Должно быть, Фоуксу отчаянно захотелось жениться. Не иначе.

Брэддон придвинул стул и тоже сел. Софи почувствовала его плечо.

— Патрик сказал, что леди Софи отклонила его предложение, — мягко произнес он. — Я считаю, что мне невероятно повезло.

Брэддон поднял сплетенные руки Софи, быстро разъединил, а затем картинно поднес к губам вялую кисть невесты.

Маркиза одобрительно посмотрела на будущего зятя. Вот это Достойный молодой человек, и манера говорить у него тоже симпатичная. Он напомнил Элоизе кавалеров, которые ухаживали за Ней в юности.

Сердце Софи отчаянно колотилось. Значит, Патрик женится, женится, женится… на француженке Дафне, на этой уличной девке…

— Maman, — сказала она, поднимая голову, — у меня ужасно разболелась голова. Вы позволите, чтобы милорд Слэслоу проводил меня до дома?

Элоиза смерила дочь суровым взглядом. Не собирается ли она своим бесстыдным, дерзким поведением разрушить помолвку? Выкинуть что-нибудь такое, что вынудило бы графа отказаться от предложения? Кажется, нет. И в самом деле, Софи выглядела довольно бледной и измученной.

— Конечно, дорогая, — сказала она. — Сейчас я скажу твоему отцу, и мы распрощаемся как можно скорее. Надо будет только принести извинения нашим хозяину и хозяйке за тебя и графа Слэслоу. — Элоиза быстро оглядела садовую гостиную, но ни Алекса, ни Шарлотты нигде видно не было.

— Софи, немедленно отправляйся домой и попроси Симону, чтобы тебе приготовили посеет. Он очень помогает от нервической головной боли.

Софи улыбнулась матери и встала, стиснув бескровными пальцами бархатный сюртук Брэддона. Он быстро повел ее на выход. «Как с ним удобно», — с благодарностью подумала она, оглядывая гостиную. У всех на устах было исчезновение Дафны Бош и Патрика Фоукса. Все сходились на том, что брат Дафны, Люсьен, вызвал Патрика на дуэль и в данный момент они обмениваются именами секундантов.

Тем временем Софи размышляла о тактике второй атаки.

— Понимаете, Брэддон, — сказала она в карете, придвигаясь поближе к будущему мужу, — нам нужно придумать что-нибудь, чтобы избежать этих бесконечных официальных приемов и скучных, утомительных дел, которые будут терроризировать нас целых четыре месяца. Здесь я целиком полагаюсь на вас.

— На меня… — повторил Брэддон.

Ей показалось, что в его глазах зажглись искорки интереса.

— Ой, вы знаете, что мне сейчас пришло в голову? — возбужденно проговорила Софи и внимательно посмотрела на Брэддона. — Вам непременно нужно приобрести широкий черный плащ. Если вдобавок к этому еще наклеить бутафорскую бороду, какую носят актеры…