Глава 7

Волосы Белль после долгого расчесывания, да еще на влажном воздухе, завились. Прихотливые завитки, обрамлявшие лицо словно золотой нимб, делали ее похожей на ангела со старинного церковного витража. К большой радости Стивена, ей, похоже, и в голову не приходило подобрать их или заплести косу. Она оставила их распущенными по плечам, и сейчас, когда на них падали отблески огня в камине, кудри отливали красным золотом, и сердце его замирало от восторга.

Раздосадованный тем, что мечты его были на мгновение прерваны струйками дыма, поднимавшимися над сырыми дровами, Стивен нахмурился и недовольно потер слезившиеся глаза. Оставалось надеяться, что в спальне найдется достаточно теплое одеяло, чтобы им с Белль продержаться до утра. Стоявшая у камина корзина для угля была наполовину пуста. Трактир явно не принадлежал к числу тех, где заботились об удобствах путешественников.

— Если за ночь ветер не сменится на северо-западный, эта проклятая комната превратится в коптильню, — проворчал он, с неудовольствием разглядывая отчаянно дымивший камин.

Дождь, то сильнее, то тише барабанивший по крыше, на время притих. Потом порыв ветра снова поскребся в окно, словно загулявший кот, вежливо, но настойчиво требующий позволения войти. Белль беспокойно повела плечами и неуверенно стала сдавать. Пальцы у нее слегка дрожали.

— Стивен, — робко окликнула она его, делая вид, что рассматривает свои ногти, — у меня такое чувство, что эта комната никогда не была обиталищем живых… по-моему, в ней вообще никогда не жили. Обратите внимание, какой узкий здесь камин… и потом, он едва закопчен, как будто в нем редко разводили огонь. И удобств никаких. Такое впечатление, что тут вообще не ночевали. А если то, что рассказывал мистер Фрай, правда, не похоже, что в этой комнате возникала необходимость разводить огонь…

— Не думайте сейчас об этом, Белль, — перебил он, сдавая карты. — Скорее всего мистер Фрай просто хотел попугать нас, рассчитывая, что мы уедем и не станем мешать ему выполнить его работу. Держу пари, все его рассказы о гробах просто-напросто выдумка. А если и нет, то эта комната скорее всего была когда-то хозяйской спальней. И мало ли какой тут мог быть камин. Вот уж не подумал бы, что вы такая трусиха.

— Я не трусиха, — возмутилась она. — Просто меня поразила эта комната.

— Во всяком случае, что бы тут ни было раньше, изменить мы ничего не можем, верно? Выкиньте эти мысли из головы, не то проигрыш вам обеспечен.

— Вот уж это вряд ли. Я ведь не из тех, кто даже в шахматы вечно проигрывает, — презрительно фыркнув, парировала Белль и взяла в руки карты.

Впрочем, через мгновение выяснилось, что мысли ее так же далеки от игры, как и прежде.

— Но, Стивен, — не выдержала она, — если даже мистер Фрай выдумал всю эту историю с домом гробовщика… вам никогда не приходило в голову, что порой зловещие события способны оставить свой след там, где они когда-то происходили? Признаться, я раньше никогда не верила в призраков — до тех пор, пока не попала в этот дом. Неужели вы ничего не чувствуете? Мне кажется, тут все дышит злом. А вспомните эту деревушку? Такое впечатление, что тут нет ни одной живой души — все словно вымерло. Вам не кажется это странным? Мы ведь не встретили ни одного человека, вы заметили?

— Но ведь вы забываете, что все время шел дождь. Кому бы пришло в голову слоняться по грязной дороге, да еще в такую погоду, когда хороший хозяин собаку не выгонит? Не глупите, Белль. Единственное, что чувствуется в воздухе, — это запах плохо приготовленного мяса и омерзительная вонь немытых тел. — Стивен поднял голову. Глаза его весело блеснули. Хлопнув по столу ладонью, он весело рассмеялся: — Ах, сегодня счастье не на вашей стороне, дорогая! А вот мне повезло, разве нет?

— Похоже, — кивнула Белль, невольно досадуя, что так и не смогла сосредоточиться. — А везение тут ни при чем. Все дело в умении и опыте. Если это есть, вам не грозит опасность умереть с голоду.

— А как же капитан Шарп[1]? — насмешливо спросил Стивен, собирая со стола карты. — Впрочем, спорить не буду. К тому же ваше мастерство вселяет, знаете ли, некоторые надежды… возможно, ваш хм не даст нам обоим умереть с голоду, коли дела мои пойдут плохо. Конечно, несколько неловко для мужчины жить за счет умной жены, но я быстро привыкну.

— Ну, до профессиональных игроков мне, конечно, далеко. Однако признаюсь честно, что в юности гораздо чаще сидела за карточным столом, чем за клавикордами. — Белль заглянула в свои карты и решила, что пора сменить тему. — Судя по некоторым вашим замечаниям, я делаю вывод, что вы — виг и, следовательно, одобряете парламентские реформы, по поводу которых сейчас столько разговоров в Лондоне?

— Полностью. А вы?

— Признаюсь, они мне по душе. Впрочем, выскажи я противоположное мнение, мой отчим тут же вычеркнул бы меня из завещания. Ну а с практической точки зрения мое мнение ведь ничего не значит, верно? Женщины пока что не имеют власти в английском парламенте.

Стивен презрительно хмыкнул.

— Нечто в этом роде обожают твердить многие из наших политиков. Но я знаком с их женами, а это, поверьте, грозная сила. Все эти дамы твердо знают, что лучше для страны и когда следует натянуть вожжи. Спроси вы — и у них найдется что сказать и о делах парламента, и о том, как управлять государством.

Белль фыркнула в ответ.

— Это не совсем то, что я имела в виду. Может, они «и правят, но из-за спины своих мужей. Это не настоящая власть.

— Еще какая настоящая! Просто для того, чтобы упиваться ею, им вовсе не нужно красоваться на виду, как нам, мужчинам. К тому же женщины обычно предпочитают действовать скрытно, а не ломиться напролом, как это свойственно сильному полу. Ну, красавица моя, вперед! Давайте бросим спорить о политике, или и эта партия тоже останется за мной.

— Что ж, тогда, полагаю, мне следует утешаться тем, что рабство теперь запрещено во всей Британской империи. Будем считать, что это первый крошечный шаг к тому, чтобы наделить каждое человеческое существо хотя бы малой толикой власти, — жалобным тоном протянула Белль, хотя глаза ее смеялись.

— Боже, помоги несчастному, которому придет в голову обратить в рабство вас, моя дорогая! — пробормотал Стивен, возводя очи к небу.

— Да уж, без Божьей помощи ему явно не обойтись!

— Не надо так сердито сверкать на меня глазами, радость моя! Я хочу стать вам всего лишь мужем, а вовсе не господином и хозяином. — Стивен галантно протянул ей фляжку. — Не хотите глотнуть? Просто на тот случай, если ваше мастерство вдруг неожиданно пропало, моя дорогая. Надо же чем-то подсластить горькую пилюлю, верно?

— Спасибо, но я не стану пить — по крайней мере пока игра не закончена. Предпочитаю не затуманивать себе мозги. — Белль снова зевнула, чувствуя, что утомленное тело готово вот-вот предать ее. И с досадой добавила: — В прошлый раз я проиграла, но это ничего не значит — просто отвлеклась на минутку. Эта партия останется за мной, вот увидите!

— Конечно, дорогая, — с той обманчивой мягкостью в голосе, которая постоянно приводила Белль в бешенство, кивнул Стивен.

Закусив губу, чтобы не сорваться, Белль задумалась над картами. Вскоре игра полностью захватила ее мысли. Погрузившись в обдумывание ходов, Белль совершенно забыла о своем внезапном страхе перед привидениями. Но очень быстро ей пришлось признать, что на этот раз ей попался сильный соперник, к тому же обладающий невероятной способностью держать в голове все ходы и взятки. Но что самое ужасное — Стивен мог, заглянув ей в глаза, тут же догадаться о том, какие карты у нее на руках, а какие нужны ей позарез! И конечно, этот пройдоха принимался вилять и хитрить, лишь бы не сбросить их на кон. Ситуация оборачивалась явно не в пользу Белль. В раздражении она до крови кусала губы и нетерпеливо постукивала каблучком, пустив в ход все свое умение, чтобы выиграть.

Забыв обо всем, они с головой погрузились в игру. В камине потух огонь. Стояла полная тишина. Снизу не доносилось ни звука.

— Что ж, похоже, и эта партия за вами, — вынуждена была признать Белль, когда Стивен выложил карты на стол.

Фортуна явно на этот раз была не на ее стороне. Раздосадованная поражением, она заглянула в карты Стивена — у него на руках были все козыри.

— Просто я наконец понял, как играть против вас, — признался он, отодвинув в сторону карточный столик, и с ленивой грацией поднялся. — Ну, моя радость, пришло время платить по счетам. Итак, я жду. А потом отправимся в постель. Завтра придется выехать чуть свет.

Растерянно заморгав, Белль встала. Сердце ее часто и гулко стучало в груди, внезапно ослабевшие ноги подгибались. Единственное, на что у нее хватило сил, — это сделать два робких шага к Стивену. Сейчас она молила Бога о том, чтобы он не заметил ее смятения. Ну и чтобы у него хватило Деликатности не настаивать.

«О, конечно! — шепнул тот же ехидный голосок, который она уже слышала не раз. — Но если ты так не хотела, чтобы это случилось, зачем было вообще играть?!»

— Обопритесь о мою руку, Белль, — мягко предложил Стивен.

Прошло немало времени, прежде чем Белль осмелилась наконец оторвать глаза от галстука Стивена и встретить его сверкающий взгляд. И еще столько же, прежде чем у нее хватило мужества вложить свои похолодевшие пальцы в его ладонь.

— Как вы напряжены, дорогая, — с легким смешком проговорил он, ласково поглаживая ее судорожно сведенные пальцы. — Можно подумать, что вы не верите в мою порядочность. Не волнуйтесь, Белль, — это всего лишь поцелуй. Это совсем не страшно, клянусь вам. Вы должны научиться доверять мне, дорогая. Со мной вы в полной безопасности. Я всегда буду защищать вас — даже от самого себя.

— Я доверяю вам… более или менее, — слегка задыхаясь от волнения, пробормотала Белль. Ноги у нее подгибались.

— Вот и хорошо. — Обхватив девушку за талию, Стивен властно привлек ее к себе.

Внезапно отяжелевшие веки Белль закрылись, голова упала ему на плечо. Опустив глаза, Стивен увидел ее лицо и понял, что она сдается. Щеки девушки слегка порозовели, губы, которые она так часто кусала, играя с ним, покраснели и припухли. Волосы Белль рассыпались по плечам, словно умоляя о том, чтобы он их потрогал. Все это едва не заставило Стивена окончательно потерять голову. Только неимоверным усилием воли он овладел собой. Еще мгновение, и он набросился бы на нее, словно обезумевший от страсти дикарь.

Однако это было бы настоящим безумием, и он хорошо это понимал. Стоит только на мгновение дать волю своим необузданным инстинктам — и остановиться он уже не сможет. Нет, он не может так рисковать, твердил себе Стивен. У них обоих впереди еще много времени. Он подождет.

Подавив рвущийся из груди стон, Стивен наклонил голову и запечатлел поцелуй на лбу Белль. Судорога неутоленного желания сводила все его тело, однако он заставил себя отодвинуться, даже не коснувшись этих пламенеющих губ, к которым его влекло с такой неудержимой силой, и не позволив крепче прижать к себе ее нежное тело.

— Ну вот и все. Неужели это так ужасно? — спросил, он, заметив, что Белль открыла глаза. — А теперь я ненадолго оставлю вас, дорогая. Ложитесь в постель, не стану вам мешать. Я скоро вернусь. Однако подоприте дверь креслом, пока меня не будет. Обещаете?

Онемев от изумления, она смотрела на него, и Стивену вдруг показалось, что он успел заметить в ее взгляде нечто, похожее на легкое разочарование.

— Подождите! — Рванувшись за ним, Белль вцепилась ему в рукав. Вихрем взметнувшиеся юбки хлестнули его по рукам, и Стивен вдруг подумал, какие они холодные по сравнению с ее пальцами.

— Что с вами? — нахмурился он. — Не волнуйтесь, дорогая, я через минуту вернусь. Ни один из ваших призраков не сможет добраться до вас — просто не успеет.

— Я не об этом, — отмахнулась Белль. Потом привстала на цыпочки, и руки ее легли на плечи Стивена. Глаза их встретились. — Это было очень мило с вашей стороны, — мягко сказала она. — Вы поступили как настоящий джентльмен, и я никогда этого не забуду. Но видите ли, у меня есть твердое правило платить свои долги.

— Белль… — начал он. В горле у него пересохло. И тут он вдруг почувствовал, как горячие губы девушки прижались к его губам.

Это продлилось какую-то долю мгновения. Губы Белль едва лишь скользнули по его губам, однако этого оказалось достаточно, чтобы огонь желания, почти угасший в его груди, заполыхал с новой силой. Ничего подобного Стивену не Доводилось испытывать с тех пор, как он был совсем зеленым юнцом, еще только мечтавшим о женщинах.

«Господи, — в отчаянии подумал он, — да что же это такое?!» Она лишь коснулась его, и вся его решимость тут же растаяла, точно воск на солнце! Воля, разум, порядочность, наконец, — все было забыто.

— Мне кажется, я знаю девиз вашего семейства, — сквозь стиснутые зубы пробормотал Стивен. — «Никогда не сдавайся!» Он как нельзя лучше подходит вам, дорогая.

Собрав в кулак последние остатки воли, он попытался, мягко отодвинуться.

— Стивен? — неуверенно проговорила она. Вскинув брови, Белль с недоумением смотрела, как он ринулся к двери. — Что с вами?

— Я скоро вернусь. Ложитесь в постель, Белль. Может, тогда мне будет легче не думать о вас. Могу только молить Бога о том, чтобы так и было, — я ведь, знаете ли, не святой и не мученик, чтобы долго выносить такую пытку. — Голос Стивена, искаженный страданием, звучал так странно, что Белль едва узнала его.

Она смущенно опустила глаза и отшатнулась в сторону, когда взгляд ее случайно упал на заметную выпуклость, ясно обрисовавшуюся под плотно натянутыми бриджами. Белль покраснела до слез.

— Понимаю, — пролепетала она. — Простите, я вовсе не хотела… Вы же сами попросили о поцелуе. Мне… мне просто не хотелось, чтобы вы сочли себя обманутым.

— Да, умом-то я это понимаю, только вот мое глупое тело почему-то отказывается это принять. Так что, полагаю, лучше всего будет, если я предоставлю ему возможность поскорее вернуться в нормальное состояние.

Страшно недовольный собой, Стивен прихватил одну из ламп и хлопнул дверью. «Все, что мне требуется, — угрюмо подумал он, — это хорошая прогулка под ледяным дождем».

А Белль, собираясь лечь в постель, вдруг снова почувствовала настоятельную потребность посоветоваться с матерью. И по давнишней привычке принялась мысленно сочинять очередное письмо.

Ах, милая мама, как ты была права, когда предупреждала меня, к чему приводит любовь к этим ужасным романам и какие катастрофические последствия это может иметь! Вот и я, поддавшись воображению, вообразила, что попала не в убогий деревенский трактир, а в какой-то замок Отранто, да еще имела глупость населить его привидениями!

Боюсь также, что страх совершить ужасный грех постепенно оставляет меня. Я хоть и боюсь этого, однако допускаю такую возможность. И что самое ужасное, меня эта почти не трогает. Конечно, это очень дурно с моей стороны, я знаю, однако даже сейчас я хочу только одного — чтобы Стивен поскорей вернулся. Мне страшно одной. Если его долго не будет, мне вновь начнет мерещиться бог знает что — чьи-то ужасные тени в камине, шуршащие неведомо отчего простыни и еще неизвестно что. Вряд ли я смогу уснуть, пока он не вернется. Но если я не усну, пока он не вернется, тогда…

Взгляд Белль упал на ее ночную рубашку.

Должна ли я постараться спасти себя — ну и Стивена, конечно, — от падения? Но как? Закутаться с головой в какую-нибудь ужасную грязно-серую тряпку? Надеть чепец? Ох, милая мамочка, у меня не хватает фантазии, чтобы придумать одеяние, достаточно кошмарное, чтобы приглушить пожар, пылающий в груди моего возлюбленного!

Ах, только сейчас вспомнила, что у меня как на грех пет при себе ни одной грязной серой тряпки. Иначе говоря, в настоящий момент у меня вообще нет ничего, во что бы я могла переодеться… О Боже, как это ужасно, когда у тебя нет даже лишнего платья, и это при том, что зима, похоже, передумала и решила вернуться назад!

Закончив этим горестным, хотя и несколько прозаическим замечанием воображаемое письмо, Белль вздохнула, свернулась в клубочек на постели и решила попробовать уснуть.

Разбудил ее слабый звук — как будто чья-то рука попыталась повернуть ручку двери. Вдруг все смолкло. А через мгновение раздался легкий шорох удаляющихся шагов.

— Стивен? — окликнула Белль, с трудом выпутавшись из плотных объятий пуховой перины, которая совершенно погребла ее под собой.

Не понимая, приснилось ей это или нет, Белль окинула быстрым взглядом спальню, тут же убедившись, что она пуста. В комнате было темно, только в камине янтарным светом поблескивали угли. Неужели он снова ушел, даже не позаботившись разбудить ее, чтобы запереть дверь? Нет, не может быть! Затаив дыхание, Белль ждала, не раздадутся ли снова те же шаги, но за дверью все было тихо. Обернуться она не решалась, хотя готова была поклясться, что тени у нее за спиной сгустились и стали подбираться все ближе. А старый дом словно ожил. Поскрипывая и постанывая, он, казалось, что-то нашептывал оцепеневшей от ужаса Белль.

А может, это ей вовсе не кажется? Что это… скрипнула половица под чьей-то ногой?! Вдруг кто-то неизвестный скорчился сейчас за дверью и, прижавшись одним глазом к замочной скважине, наблюдает за ней? Белль похолодела — ей уже слышалось чье-то хриплое дыхание…

— Стивен?! — замирающим голосом прошептала она.

Снова громко скрипнула половица.

Перепугавшись окончательно, Белль успокаивала себя, повторяя, что просто не имеет права злиться, что у Стивена могла быть сотня причин, чтобы незаметно уйти, оставив ее одну в этой зловещей комнате, — хотя, сказать по правде, в настоящий момент как на грех не могла придумать ни одной достаточно веской. Вскочив с постели, она сунула ноги в башмаки, решив, что лучше уж броситься в погоню за призраком, чем остаться одной в этой ужасной комнате.

Ледяной волной ее захлестнул страх. Мысли Белль помутились — словно черная пелена заполнила ее мозг, лишив всякой способности думать. Чем дольше она перебирала все то странное, что чувствовалось в этом доме, тем больше крепла ее уверенность в том, что это вовсе никакой не трактир. Вокруг стояла такая тишина, что звенело в ушах. А где же шепот слуг? Где скрип пружин, когда остальные постояльцы сонно ворочаются в постелях?! Ни единого звука — ни ругани конюхов, ни легкого позвякивания подков, когда лошадей выводят из конюшни… ничего! Белль в жизни не встречала такого полного безмолвия.

Чувствуя, что еще немного — и от этой зловещей тишины она просто сойдет с ума, Белль отчаянно кусала губы, чтобы не завизжать. Она никак не могла избавиться от мысли, что с остальными обитателями трактира наверняка случилось что-то ужасное. Но если так, выходит, она осталась одна — лицом к лицу с призраками тех, кто много лет назад умирал тут от чумы.

— Значит, я должна была довериться тебе, да, Стивен Смит? Ты ведь обещал, что позаботишься обо мне! Ха! Скорее уж мне самой придется позаботиться о себе. А может, и о тебе заодно, — вслух сказала Белль в надежде, что звук собственного голоса придаст ей мужества.

Несмотря на то что первой ее мыслью было как можно скорее унести отсюда ноги, пришлось потратить еще несколько драгоценных минут, чтобы зажечь единственную оставшуюся в ее распоряжении лампу. Конечно, можно было этого и не делать, но поскольку, как она помнила, во всем коридоре с вечера не горела ни одна лампа, Белль решила, что уж теперь-то там наверняка темно, хоть глаз коли. А сейчас ей меньше всего хотелось бы бродить по этому дому в полной темноте. При одной только мысли об этом волосы у нее на голове встали дыбом.

Подкравшись на подгибающихся от ужаса ногах к двери, Белль прижалась к ней щекой и затаила дыхание, прислушиваясь, есть ли кто-нибудь в коридоре. Но за дверью стояла абсолютная тишина. Даже половицы больше не скрипели. Поспешно присев на корточки, Белль приложила глаз к замочной скважине и облегченно вздохнула. Никого! Коридор был пуст.

Поднявшись, Белль осторожно толкнула дверь и выглянула наружу. Но когда тепло, свет и хотя бы относительная безопасность, царившая в ее спальне, остались позади, страх снова зашевелился в ее душе. Белль похвалила себя за предусмотрительность, благодаря которой не осталась в полной темноте. Видимо, в стенах трактира от старости было немало щелей, и теперь густой туман, просачиваясь через неплотно закрытые двери и ставни, клубился в коридоре. Словно чьи-то призрачные пальцы коснулись ее лица, омерзительный запах сырости забил горло. Ей показалось, что она оказалась в могильном склепе.

Белль нерешительно переминалась с ноги на ногу, гадая, куда идти. Насколько она помнила, справа была лестница, которая вела наверх, — похоже, туман еще не успел добраться туда. Безопаснее всего было бы, конечно, укрыться наверху, но Белль медлила — ей казалось невероятным, чтобы Стивену внезапно пришла в голову идея провести ночь под самой крышей. Но к несчастью, похоже, это было единственное место, куда он мог отправиться.

Она снова с сомнением оглядела заполненный вязким туманом коридор.

— Где же ты? — прошептала одними губами Белль.

Ответом ей был неясный звук — словно кто-то невидимый чуть слышно задел рукавом стену. Мистер Фрай! Ей вдруг вспомнились таинственные взгляды, которыми за ужином то и дело обменивались мужчины, когда она пару раз пожаловалась на плохое обслуживание. А вдруг Стивену вздумалось отправиться в отведенную мистеру Фраю комнату, чтобы обсудить с ним какие-то свои дела? И если это тайна, тогда ему наверняка пришлось дождаться, пока она уснет!

Проглотив унижение, Белль совсем уже было решилась отправиться на поиски сыщика с Боу-стрит. Под дверью комнаты мистера Фрая не было света, но, поскольку это было единственное место, где мог оказаться Стивен, она решилась. Затаив дыхание, Белль выпустила из рук дверь и с головой окунулась в густой туман. Она решила двигаться вперед, держась за стену, решив, что тогда-то уж наверняка не заблудится.

Пройдя несколько шагов, она нащупала дверь. Вероятно, это была спальня мистера Фрая. Затаив дыхание, Белль прижалась к ней ухом и чуть не упала от удивления, когда дверь внезапно легко подалась. Комната была погружена в темноту, к тому же там царил могильный холод. Не было никаких сомнений, что там не ночевали.

Вся дрожа, Белль отшатнулась.

— Дьявольщина, — пробормотала она, стуча зубами.

Теперь она уже почти не сомневалась, что мистер Фрай и не думал возвращаться к себе после ужина. А это означало, что либо он все еще внизу, в столовой, либо вообще исчез из дома. Так что выбора у нее нет. Придется вернуться к себе или… или отправиться вниз на поиски.

Опустив глаза, Белль с содроганием вглядывалась в густую, вязкую пелену тумана, в которой ее ноги тонули по Щиколотку. Он казался почти живым. Казалось, какое-то призрачное чудовище тянет к ней свои бледные щупальца, чтобы вырвать из рук коптящую лампу. Белль с трудом подавила рвущийся из груди крик. Если она спустится вниз, то неминуемо погрузится в эту зловещую трясину с головой. При мысли о том, как его липкие пальцы примутся ощупывать ее лицо, у нее от ужаса помутилось в голове.

— Это всего-навсего туман. И может быть, сквозняк, — твердила она себе. — Вот и по ногам тянет холодом, а ты вообразила себе бог знает что. Давай же, трусиха, иди!

Речь ее предназначалась тем чудовищам, живым или бестелесным, что могли скрываться в темноте и дымке тумана. Белль не могла объяснить словами, почему ей с каждой минутой становится все больше не по себе. Только одно она знала точно: нужно как можно быстрее отыскать Стивена. Она должна найти его раньше, чем с ним случится что-то ужасное и непоправимое. Предчувствие надвигающейся беды не давало ей покоя. Что-то подсказывало ей, что Стивену требуется помощь. Желудок у нее скрутило от страха, но куда более сильный страх — за Стивена — заставил Белль шагнуть к лестнице, которая сейчас уже с трудом угадывалась в темноте. Белль понадобились все ее силы, чтобы собрать в кулак мужество и сделать первый шаг.

— Стивен, где же ты? Почему не возвращаешься? — выдохнула Белль, и ей почему-то стало еще страшнее, когда слова эти, сорвавшись с ее губ, легким облачком пара растворились в тумане.

Белль вдруг вспомнила, как отчим когда-то говорил, что если под ногами нетвердая почва, то безопаснее двигаться по ней как можно быстрее, стараясь не наступать на нее всей тяжестью тела. Приободрившись, она выставила перед собой лампу и храбро бросилась к лестнице. Туман сразу же поглотил ее почти с головой. Белль чуть ли не бегом скатилась с лестницы, прекрасно понимая, что стоит ей только остановиться, и вся ее решимость тут же растает как дым.

С каждым шагом вязкая серая жижа становилась все плотнее, а вместе с ней — и тот смрад, который чувствовался в воздухе весь вечер. Все комнаты первого этажа были пусты, если не считать тумана, доходившего ей до груди. Было очень тихо, и Белль вдруг подумала, что такая тишина бывает в церковном дворике, но только в полночь. От этой гробовой тишины по спине у нее поползли мурашки.

Обшарив одну за другой все комнаты, Белль наконец добралась до столовой. Даже сквозь плотную стылую мглу она могла убедиться, что в комнате нет ни души — впрочем, как и везде. Куда же идти дальше? Она не знала.

Однако, несмотря на весь свой страх, Белль успела заметить, что откуда-то со стороны вдруг потянуло каким-то особенно ледяным ветром. Поколебавшись, она направилась туда, решив, что там, вероятнее всего, находится кухня. Поскольку входная дверь, как она успела убедиться, была закрыта на засов, Белль предположила, что Стивен и мистер Фрай могли исчезнуть из дома только через кухню. Тогда понятно, откуда тянет холодом, — скорее всего кто-то из них, в спешке или по забывчивости, оставил открытой входную дверь.