Фридрих Дюрренматт
      Операция "Вега"
      Голоса:
      Маннерхайм.
      Сэр Хорэс Вуд.
      Капитан Ли.
      Полковник Камилл Руа.
      Военный министр.
      Министр внеземных территорий.
      Статс-секретарь.
      Джон Смит.
      Петерсен.
      Ирена.
      Бонштеттен.
      Голос.
      Маннерхайм. Господин президент Свободных Соединенных Государств Европы и Америки. Возвращаясь к теме нашей беседы, позволю себе воспроизвести магнитозаписи, которые согласно вашему желанию, господин президент, были сделаны мной во время операции "Вега" и касаются его превосходительства сэра Хорэса Вуда, а также проведенных им переговоров. Остаюсь, невзирая на переживаемое нами смутное время, вашим неизменно преданным и почтительным слугой. Доктор медицины, сотрудник секретной службы Маннерхайм.
      Начинаю с записи, сделанной во время старта.
      Голос. Пассажиров планетоплана "Вега" просят занять места.
      Вуд. Это относится к нам, Маннерхайм. Время покинуть Землю. Все остальные уже на борту.
      Маннерхайм. Прошу ваше превосходительство надеть шляпу и темные очки.
      Вуд. Разумеется, разумеется.
      Маннерхайм. Нас могут опознать шпионы.
      Вуд. Этого всегда следует опасаться.
      Маннерхайм. Это ваш первый вылет в космос, сэр Вуд?
      Вуд. Да, первый. Вы, разумеется, удивлены. В наши дни каждый ребенок летает на Луну, совершает путешествие на Марс. Наши мечты стали явью, но я очень люблю Землю и очень не люблю мечтать. К тому же, как я слышал, ни на одной планете нет климата, который и вполовину подходил бы нам так, как земной.
      Маннерхайм. Справедливо замечено, ваше превосходительство.
      Голос. Пассажиров планетоплана "Вега" просят занять места, пассажиров планетоплана "Вега" просят занять места.
      Шаги.
      Капитан. Ваше превосходительство...
      Вуд. Вы капитан корабля?
      Капитан. Так точно. Капитан Ли. Разрешите проводить ваше превосходительство в каюту.
      Вуд. Вы слишком любезны с людьми вроде меня, капитан. С министрами иностранных дел надо быть погрубее.
      Капитан. Сюда, пожалуйста.
      Вуд. Как здесь все непривычно!
      Капитан. Доктор Маннерхайм остается в распоряжении вашего превосходительства.
      Вуд. Благодарю.
      Маннерхайм. Разрешите застегнуть на вас ремни, ваше превосходительство?
      Вуд. Пожалуйста.
      Маннерхайм. Так будет надежно?
      Вуд. Вполне.
      Маннерхайм. Я принесу вам корамин. А пока что подам в каюту кислород и гелий.
      Вуд. Как вам угодно.
      Тихое шипение.
      Маннерхайм. Не желает ли, ваше превосходительство, наблюдать за взлетом?
      Вуд. Непременно.
      Маннерхайм. Вы видите ракетодром.
      Вуд. Он огромен. На нем ни души.
      Маннерхайм. Все люди в подземных укрытиях.
      Вуд. Погожее нынче утро!
      Маннерхайм. Красный свет, ваше превосходительство! Через двадцать секунд - старт.
      Вуд. Жаль, что улетаем. Я с удовольствием съездил бы сегодня на рыбную ловлю.
      Маннерхайм. Осталось десять секунд.
      Вуд. А вот и солнце встает.
      Маннерхайм. Стартуем.
      Негромкое гудение.
      Вуд. Я уже вижу внизу столицу и море. Мы оторвались от Земли, Маннерхайм.
      Маннерхайм. Перегрузка не слишком велика?
      Вуд. Терпима.
      Маннерхайм. Она возрастает.
      Вуд. Довольно любопытное ощущение, когда испытываешь его впервые.
      Маннерхайм. Дышите ровнее.
      Вуд. Стараюсь.
      Маннерхайм. "Вега" должна набрать скорость тридцать шесть тысяч километров в час.
      Вуд. Печально. В машине я никогда не превышаю семидесяти.
      Пауза. Слышно только гудение.
      Вуд. Маннерхайм...
      Маннерхайм. Ваше превосходительство...
      Вуд. Вы личный врач президента?
      Маннерхайм. Его дорожный врач. Я летал с ним на Марс.
      Вуд. И он назначил вас сопровождать меня на Венеру?
      Маннерхайм. Это большая честь, ваше превосходительство.
      Вуд. Гм!
      Маннерхайм. Желтый свет. Взлетная перегрузка достигла максимума.
      Вуд. Чувствуется.
      Маннерхайм. Зеленый свет. Мы набрали заданную скорость. Притяжение Земли преодолено.
      Вуд. Предпочел бы остаться на ней.
      Гудение прекращается.
      Маннерхайм. Мы на высоте в восемь тысяч километров над Землей.
      Вуд. Пожалуй, слишком высоко.
      Маннерхайм. Могу я отстегнуть ремни, ваше превосходительство?
      Вуд. Да. Так мне лучше. А красива Земля!
      Маннерхайм. Правда ведь?
      Вуд. Она как выпуклый щит. Жаль только, что она так лжива.
      Маннерхайм. Лжива?
      Вуд. Жители ее никогда не говорят правду.
      Маннерхайм. Не угодно ли вашему превосходительству проследовать в наблюдательный салон?
      Вуд. Проводите меня.
      Шаги.
      Маннерхайм. Разрешите представить вам полковника Руа.
      Вуд. Полковник Камилл Руа?
      Руа. Так точно, ваше превосходительство.
      Вуд. Это вы в прошлом году провели налет на Ханой?
      Руа. Так точно, ваше превосходительство.
      Вуд. А три года назад на Варшаву?
      Руа. У вашего превосходительства хорошая память.
      Вуд. Профессиональная необходимость, Руа, профессиональная необходимость. А вот и военный министр.
      Военный министр. Вот вы где, Вуд! Толчок, и ты уже в космосе. Колоссально! Я сейчас взволнован не меньше, чем двадцать лет назад, когда впервые проделал это. Теперь полеты в космос - простое дело. Недавно я встретил одного старикашку - его прадед жил еще во промена первооткрывателей. Космонавты порхали тогда по кабине, как ангелочки, а на старте их расплющивало в лепешку: они страдали от невесомости и лишены были всякой защиты от взлетной перегрузки. Словом, первобытные люди! А теперь летишь да еще Землю видишь. Внушительное зрелище - свободно царящий шар, вроде глобуса на уроке географии! Темно-фиолетовое небо, Солнце и миллионы звезд. Форменная панорама, Вуд, форменная панорама! Здесь вы, наконец, приобретете то, что у вас в министерстве иностранных дел именуют широким кругозором.
      Маннерхайм. А теперь запись, сделанная три дня спустя, во время совещания, которое состоялось на борту "Веги" под председательством сэра Хорэса Вуда при участии всех министров и статс-секретарей.
      Вуд. Господа! Позвольте начать с краткой оценки положения. Уясним себе, чего мы хотим и что мы можем. С тысяча девятьсот сорок пятого года у нас не было мировой войны, хотя случались периоды локальных конфликтов: война в Корее, гражданская война в Индии, поражение в Австралии и прочие осложнения. Сейчас, как ни тяжело признавать это министру иностранных дел, новая мировая война стала неизбежна. Дипломатия исчерпала все свои средства. Продолжать "холодную войну" немыслимо, мир невозможен, и необходимость в войне сильнее, чем страх перед ней. Свободным Соединенным Государствам Европы и Америки противостоят Россия и ее союзницы - Азия, Африка, Австралия. Силы противников приблизительно равны. Таковы печальные обстоятельства, объединившие на борту планетоплана "Вега" представителей Свободных Соединенных Государств.
      Министр внеземных территорий. Ваши превосходительства, господа! Положение наше не совсем благополучно. Мы лишились Луны. Это потеря, которую я лично воспринимаю еще более болезненно, чем утрату Австралии. Договор в Пью-Дели отнял у нас всю обращенную к Земле сторону этой планеты, а ее природные условия, столь враждебные человеку, исключают всякую возможность военных действий против русских лунных цитаделей.
      Военный министр. Мы не должны были подписывать Нью-Делийский договор.
      Вуд. Обращаю внимание военного министра Костелло на то, что и он не видел тогда другого выхода, кроме этого злосчастного договора, который я вынужден был подписать. Это была единственно возможная политика, поскольку мы в тот момент не были готовы к применению иных, неполитических средств. Прошу министра внеземных территорий продолжать.
      Министр внеземных территорий. Ваши превосходительства, господа! Марс объявил о своем нейтралитете и слишком силен для того, чтобы его можно было принудить к выступлению на стороне русских или нашей. Остается Венера. Прошу предоставить слово статс-секретарю по венерианским делам.
      Вуд. Слово имеет статс-секретарь по венерианским делам.
      Статс-секретарь. Ваши превосходительства! Я полагаю весьма целесообразным обрисовать собравшимся здесь членам правительства положение на Венере. В климатическом отношении оно катастрофично. Эта планета находится в том же состоянии, что Земля сто пятьдесят миллионов лет тому назад. Венера настолько не приспособлена для подлинной колонизации, что России, равно как и нашим Соединенным Государствам, пришлось отозвать оттуда своих комиссаров.
      Вуд. Я слышал несколько иную версию.
      Статс-секретарь. Если уж быть точным, сэр Хорэс Вуд, то комиссары сами отказались вернуться на Землю, вследствие чего решили не посылать туда новых.
      Вуд. Как звали нашего последнего комиссара?
      Статс-секретарь. Бонштеттен.
      Вуд. Когда он подал в отставку?
      Статс-секретарь. Десять лет тому назад.
      Вуд. Почему он не вернулся?
      Статс-секретарь. Неизвестно.
      Вуд. Продолжайте, господин статс-секретарь.
      Статс-секретарь. Ваши превосходительства, господа! Хотя планета Венера и не пригодна для заселения, она все-таки приносит известную пользу. Как мы, так и Россия со своими союзниками еще двести лет назад превратили Венеру в место ссылки и поныне используем ее исключительно в этих целях. Наши планетопланы выгружают на нее осужденных и немедленно улетают, избегая какого бы то ни было соприкосновения с ссыльными.
      Вуд. Стало быть, заключенным предоставлена свобода?
      Статс-секретарь. В пределах Венеры - да. Для Земли же они мертвы.
      Вуд. Политическая ситуация?
      Статс-секретарь. Неизвестна.
      Вуд. Численность населения?
      Статс-секретарь. Неизвестна.
      Вуд. Сколько человек мы туда отправляем?
      Статс-секретарь. Тридцать тысяч ежегодно.
      Вуд. А русские?
      Статс-секретарь. Неизвестно.
      Вуд. Не понимаю, зачем существует департамент по венерианским делам, если мы ничего не знаем об этой планете.
      Статс-секретарь. Ваше превосходительство, задача этого департамента этапирование туда ссыльных. Дальнейшая их судьба не входит в компетенцию департамента. Мы удаляем осужденных с Земли - это главное. Прошу теперь военного министра осведомить нас о своих целях.
      Военный министр. Они чрезвычайно просты. Речь идет о превращении Венеры в базу для войны против России и Азии. В стратегическом отношении эта планета обладает тем преимуществом, что облачность ее атмосферы исключает возможность наблюдения за ее поверхностью. Нападение может быть осуществлено внезапно, что немыслимо на Земле, поскольку и у нас и у русских есть искусственные спутники, с которых обе стороны могут наблюдать друг за другом. Считаю, что население Венеры составляет миллиона два человек. Для водородно-кобальтовой атаки против России и Азии мне нужно двести тысяч человек: этого достаточно для изготовления планетопланов и бомб, при условии, что мы оставим на Венере некоторое количество ученых.
      Вуд. И вы располагаете ими?
      Военный министр. Они на борту.
      Вуд. С кем нам предстоит вести переговоры?
      Министр внеземных территорий. С неким Петерсеном.
      Вуд. Имеются ли более подробные сведения об этом господине?
      Министр внеземных территорий. Он убийца, по национальности немец.
      Военный министр. Прелестная перспектива!
      Министр внеземных территорий. Затем с неким Джоном Смитом.
      Вуд. Что нам известно о нем?
      Министр внеземных территорий. Родился на Венере, сын американского коммуниста.
      Военный министр. Еще чище!
      Министр внеземных территорий. И наконец, с неким Яковом Петровым, о котором мы вообще ничего не знаем.
      Военный министр. Похоже, что это русский.
      Вуд. Господа! Наша миссия возложена на нас лично президентом. Возложена к всеобщему нашему удивлению и до некоторой степени опрометчиво: как выяснилось, нам известно о Венере очень мало. Руководить осуществлением этой миссии придется мне. Мы стоим перед трудной задачей. Мы не знаем, чего добиваются уполномоченные этой планеты, которые поведут с нами переговоры; не знаем мы и того, с какой формой государственного устройства столкнемся - с диктатурой или парламентарной системой. Положение весьма серьезно. Чтобы не потерять все, мы вынуждены рискнуть всем. Итак, мне остается лишь пожелать успешного завершения операции "Вега".
      Маннерхайм. Прежде чем перейти к событиям, развернувшимся на Венере, я воспроизведу еще две беседы его превосходительства сэра Хорэса Вуда. Первую он имел со мной в тот момент, когда в пространстве перед нами угрожающе замаячила Венера, напоминая размерами Луну, но гораздо более яркая и белая.
      Вуд. Скоро на посадку, Маннерхайм?
      Маннерхайм. Через шесть часов, ваше превосходительство.
      Вуд. Значит, через шесть часов вы приступите к выполнению своего задания.
      Маннерхайм. Какого задания, ваше превосходительство?
      Вуд. Президент поручил вам держать меня под наблюдением. Он боится, как бы я не последовал примеру наших комиссаров и не остался на Венере.
      Маннерхайм. Не понимаю вас...
      Вуд. Вы сотрудник секретной службы.
      Маннерхайм. Ваше превосходительство!
      Вуд. И у вас в кармане машинка, с помощью которой можно записывать разговоры.
      Маннерхайм. Не знаю...
      Вуд. Зато я знаю, Маннерхайм. Как сотрудник секретной службы, вы не имеете права признаться в своей принадлежности к ней. Поэтому не будем углубляться в этот вопрос. Нам ведь обоим известно, что поставлено на карту.
      Маннерхайм. Вторая беседа велась с полковником Руа в наблюдательном салоне перед самой посадкой. Запись несколько раз прерывается, так как, боясь возбудить подозрения, я осуществлял ее в крайне трудных технических условиях.
      Вуд. Один вопрос, полковник Руа.
      Руа. Слушаю, ваше превосходительство.
      Вуд. Три года тому назад вы атаковали Варшаву с планетоплана "Денеб"?
      Руа. Так точно.
      Вуд. А в прошлом году Ханой с планетоплана "Альтаир"?
      Руа. Совершенно верно.
      Вуд. Тогда, мне кажется, я припоминаю...
      Далее неразборчиво.
      Руа (отвечает неразборчиво).
      Вуд. Оба планетоплана были замаскированы под пассажирские корабли?
      Руа. Военная хитрость, ваше превосходительство.
      Вуд. Наш корабль называется "Вега": я плохо ориентируюсь в небе, но, по-моему, Альтаир, Денеб и Вега - это названия звезд?
      Руа. Верно.
      Вуд. Не являются ли они также разными названиями одного и того же корабля?
      Руа. Вы очень проницательны, ваше превосходительство.
      Вуд. Это тоже профессиональная необходимость...
      Далее неразборчиво.
      Руа (отвечает неразборчиво).
      Вуд (неразборчиво). Вы опасный человек, Руа.
      Руа. Я солдат.
      Вуд. Вот именно. И вы здесь, на борту...
      Руа. По желанию президента.
      Вуд. С несколькими... э... бомбами, как в Варшаве и Ханое?
      Руа. Назначение их мне неизвестно.
      Вуд. Они предназначены для того, чтобы подкрепить предложения, которые мы сделаем обитателям Венеры.
      Руа. Не могу ничего сказать вам, ваше превосходительство.
      Вуд. И не должны, Руа. Обитатели Венеры ждут мирный корабль. Мы дали им слово, что явимся без оружия. Поэтому я удивился, обнаружив вас на борту, полковник, но, как министр иностранных дел Свободных наций, я не вправе углубляться в этот вопрос. Нет ничего более прискорбного, нежели дипломат, правая рука которого ведает, что творит левая.
      Голос. Прошу всех пройти в каюты, прошу всех пройти в каюты. Застегните ремни, застегните ремни. "Вега" входит в атмосферу Венеры, "Вега" входит в атмосферу Венеры.
      Вуд. Забудьте о нашем разговоре, Руа.
      Руа. Слушаюсь, ваше превосходительство.
      Вуд. Будем надеяться, что вы никогда мне о нем не напомните. Я со своей стороны также.
      Голос. Прошу всех пройти в каюты, прошу всех пройти в каюты. Прошу застегнуть ремни, прошу застегнуть ремни...
      Маннерхайм. К следующей записи мне хотелось бы - поскольку вы, господин президент, просили представить вам возможно более детальный отчет прибавить только, что впечатление, произведенное на нас Венерой при посадке, трудно передать словами или воспроизвести с помощью тех снимков Венеры, которыми мы располагаем на Земле. Мы совершили посадку в заданной точке, в районе северного полюса планеты, на берегу острова Ньютона. Разумеется, мы сразу же увидели отличительные приметы Венеры, которые знаем со школьной скамьи - гигантский растительный мир и цепь вулканов на горизонте. Но самое страшное было не это, а раскаленный влажный воздух, постоянное сотрясение земли, которое непрерывно вспахивает, изменяет, уничтожает и обновляет ее поверхность, и странный неземной, с трудом поддающийся описанию свет. На Венере не бывает солнца, небо, нависающее как тяжелый свод, представляет собой сплошное месиво туч, в котором ревут ураганы чудовищной силы. Кажется, что оно цвета расплавленного серебра, словно за сплошною стеной паров и дождя бушует всеуничтожающее пламя. Впечатление это еще более усугубляется постоянными электрическими разрядами в атмосфере. Уже при высадке мы могли наблюдать километровые молнии, которые с треском вонзались в гигантские первобытные леса папоротников и хвощей. Мы вышли из "Веги". Почва под ногами колебалась и дрожала. Позади расстилался фантастический первобытный лес, источавший сырость, впереди - красный раскаленный песок, а за ним, в тумане, ревущий океан. Мы думали, что нас ожидают огромная толпа и торжественная церемония. Его превосходительство сэр Вуд уже взял в руки листок с кратким конспектом речи и вооружился массивными роговыми очками. Но увидели мы лишь трех человек с поношенной одежде, состоявшей из рубахи и штанов. Они медленно приближались к нам со стороны берега. Мы предположили, что эти люди отряжены проводить нас к месту переговоров, но, к нашему изумлению, они и оказались полномочными представителями венериан.
      Джон Смит (тихо). Я Джон Смит.
      Вуд. Сэр Хорэс Вуд.
      Джон Смит. Господин Петерсен, господин Петров.
      Вуд. Их превосходительства господа военный министр и министр внеземных территорий, мои главные сотрудники.
      Джон Смит. Очень рад.
      Вуд. Господин Смит, господа! Минута, когда мы ступили на почву Венеры, не лишена для нас известного величия. Мы взволнованы тем, что стоим на столь непривычной для нас земле другой планеты. (Гром.) Свободные Соединенные Нации, которые мы здесь представляем, знают, что идеалы (оглушительный гром)... что идеалы, которым мы служим и которые пытаемся претворить в жизнь (долгий раскат грома)... идеалы (гром)... гуманности (гром)... и свободы (оглушительный гром)... существуют и на Венере, хотя, быть может, в иных формах. (Бешеные удары грома.) Поэтому мы явились к вам, движимые не эгоистическим расчетом (нарастающий свист ветра)... а искренним порывом, как выражалась еще Элиот... (оглушительный гром, неистовый вой ветра, шум дождя.)
      Маннерхайм. К сожалению, его превосходительству не удалось закончить свою речь. Разразилась ужасная буря, которая принудила нас поспешить на судно венерианских представителей, представлявшее собой нечто вроде примитивной подводной лодки, причем мы промокли до нитки, прежде чем добрались до него.
      Мы были совершенно растеряны: мы ведь ожидали, что переговоры состоятся в каком-нибудь городе или загородной резиденции. Сейчас я воспроизведу часть выступлений на первом совещании с венерианскими представителями, которое протекало в ужасных условиях. Делегации Свободных Соединенных Государств, состоявшей из двенадцати человек, пришлось втиснуться в крошечный, плохо освещенный трюм суденышка, которое волны чужого океана по своей прихоти бросали то туда, то сюда.
      Джон Смит. Приветствую на борту нашего корабля представителей Свободных Соединенных Наций Земли. Прошу извинить господина Петрова: он вынужден отсутствовать - кому-то нужно управлять судном.
      Вуд. Мы имеем сделать вам весьма важные предложения. Нельзя ли возложить управление судном на другое лицо?
      Джон Смит. Нас здесь всего трое.
      Молчание.
      Вуд. Господа! Я предлагаю избрать местом переговоров столицу Венеры.
      Джон Смит. У нас нет столицы.
      Вуд. Тогда какой-нибудь крупный населенный пункт.
      Джон Смит. У нас нет населенных пунктов.
      Вуд. Наконец какое-нибудь помещение на суше.
      Джон Смит. У нас нет другого помещения. Суша здесь слишком ненадежна на ней нельзя строить здания. Мы все живем на судах.
      Вуд. Тогда я прошу переждать непогоду.
      Джон Смит. На Венере не бывает хорошей погоды. Здесь всегда непогода и обычно пострашнее, чем сегодня.
      Вуд. Но ведь должна же кончиться буря!
      Джон Смит. На Венере постоянные бури. Эта еще пустяки.
      Молчание.
      Вуд. Нам нужна атмосфера абсолютной ясности, а мы пока что очень плохо представляем себе политическую обстановку на Венере. Разрешено ли мне в этой связи осведомиться, какое отношение присутствующие здесь венерианские представители имеют к своему правительству и насколько велики их полномочия?
      Джон Смит. У нас нет правительства.
      Вуд (удивленно). Как это понимать?
      Джон Смит. Так, как я сказал.
      Министр внеземных территорий. Господин Петерсен!
      Вуд. Слово имеет его превосходительство господин министр внеземных территорий.
      Министр внеземных территорий. Господин Петерсен, если мы правильно поняли господина Смита, население Венеры управляется не постоянным правительством, а чем-то вроде совета или собрания народных представителей, которые на основе подлинной демократии выражают волю народа.
      Петерсен. Ничего этого у нас нет.
      Министр внеземных территорий. Но на Венере должна же быть какая-то власть!
      Петерсен. Венера огромна, а мы малы. Это страшная планета. Мы должны бороться, если хотим жить. Нам некогда заниматься политикой.
      Военный министр. Господин Смит!
      Вуд. Слово имеет его превосходительство господин военный министр.
      Военный министр. Вы именуете себя полномочным представителем населения Венеры?
      Джон Смит. Правильно.
      Военный министр. Следовательно, вас кто-нибудь уполномочил?
      Джон Смит. Я сам.
      Пауза.
      Военный министр (с изумлением). Значит, в тот момент, когда мы наладили с вами радиосвязь, вы говорили с нами от собственного имени?
      Джон Смит. Вы связались с нами по радио. То, что вы услышали наш передатчик, - чистая случайность. Мы пытались вызвать соседей, а поймали Землю.
      Военный министр. И вы, поддавшись соблазну, выдали себя за представителей Венеры.
      Джон Смит. Мы действительно ее представители. И, вступив с вами в переговоры после того, как вы поймали нашу передачу, мы лишь выполняли свой долг. Никто из нас не вправе увиливать от дела, даже если оно его совсем не касается.
      Военный министр. Это какой-то бред!
      Пауза.
      Вуд. Значит, в переговоры с нами могло вступить любое другое лицо, стоило нам только поймать его передачу?
      Джон Смит. Конечно.
      Вуд. И оно также было бы уполномочено их вести?
      Джон Смит. Да.
      Военный министр. С ума сойти!
      Вуд. Господин Петерсен, информировано ли население Венеры о нашем прибытии?
      Петерсен. Мы сообщили об этом на ближайшее судно.
      Вуд. А дальше?
      Петерсен. А дальше мы сообщим туда, о чем велись переговоры.
      Вуд. А если мы заключим какой-нибудь договор?
      Петерсен. Мы сообщим туда и об этом.
      Вуд. И население Венеры будет соблюдать этот договор?
      Петерсен. Я уже сказал: у нас есть полномочия.
      Вуд. Можно ли собрать в одно место все суда с населением планеты?
      Петерсен. При необходимости можно, но такой необходимости нет.
      Вуд. Господа! Как глава делегации Свободных Соединенных Наций Земли, я стою перед лицом несколько неожиданной для меня ситуации. Я предлагаю собравшимся здесь членам нашей делегации возвратиться прежде всего на планетоплан и обсудить положение. Нам необходимо принять решение, допустимо ли с точки зрения правовой вести переговоры с господами Смитом и Петерсеном, поскольку мы не обнаружили на Венере никакого государственного института, который мог бы рассматриваться как юридическое лицо и с которым мы могли бы вступить в договорные отношения, если только я правильно сформулировал свою мысль - я ведь не юрист. Поэтому я полагаю...
      Маннерхайм. Воспроизвожу шестую запись: дебаты на борту "Веги". Планетоплан опять вышел из атмосферного пояса Венеры и находится на высоте в тысячу километров.
      Военный министр. Пробудь мы еще хоть минуту в этом климате, и готово, я бы взбесился. Вот бы послать сюда русских! В жизни не видел более нелепой планеты.
      Министр внеземных территорий. Здесь невыносимо!
      Военный министр. При взлете я видел какое-то животное. Нечто вроде хамелеона в полсотни метров длиной.
      Министр внеземных территорий. Какое неприличие!
      Вуд. А мне Венера показалась разумной. Всякий раз, когда я упоминал в своей речи об идеалах, грохотал гром.
      Военный министр. И перед кем вы держали речь, Вуд? Перед тремя мерзавцами - жалкими рыбаками или чем-то вроде этого, которые на досуге перехватили нашу передачу и заманили на свою паршивую лодку дипломатическую миссию в составе трех министров и шести статс-секретарей с Земли.
      Министр внеземных территорий. Наши ученые убили целые годы, чтобы втайне от русских сконструировать аппарат для радиосвязи с Венерой.
      Военный министр. Смехотворная история!
      Министр внеземных территорий. Как министр внеземных территорий, я постоянно предостерегал против этой авантюры.
      Военный министр. Прискорбная история! Пролететь сорок пять миллионов километров - и все впустую! Надо возвращаться на Землю.
      Министр внеземных территорий. Не следует продолжать проигрышную игру.
      Вуд. Венера произвела на меня сильное впечатление. Люди на ней свободны.
      Министр внеземных территорий. Я вынужден вновь выступить с предостережением.
      Вуд. Никакого правительства. Каждый волен быть полномочным представителем. Да, каждый.
      Министр внеземных территорий. Очень печально.
      Вуд. Видеть, как идеал воплощается в действительность, всегда печально.
      Военный министр. Я не усмотрел здесь ничего похожего на какие-либо идеалы.
      Вуд. Да разве есть политика идеальнее, чем отсутствие всякой политики?
      Военный министр. Уж не собираетесь ли вы завязать переговоры с этими голодранцами?
      Вуд. Это наш единственный шанс, господин военный министр.
      Военный министр. Не понимаю вас, Вуд.
      Вуд. Мы должны найти себе союзников.
      Военный министр. Но не на Венере же!
      Вуд. Именно на Венере. Это еще на первом нашем совещании убедительно доказал нам министр внеземных территорий.
      Министр внеземных территорий. Протестую! Напротив, я постоянно предостерегал...
      Вуд. Господа, мы не имеем права терять голову, иначе мы вообще лишимся ее. Мы представляли себе положение на Венере в ложном свете. Мы, конечно, не знали, что нас ожидает, но полагали, что найдем здесь нечто подобное тому, к чему привыкли на земле. А тут все по-другому. Обитатели этой планеты ведут отчаянную борьбу с природой. У них только одна мысль выстоять в этой борьбе, любой ценой сохранить свою жизнь, как бы безрадостна она ни была. Сейчас мы не представляем для них интереса, но они заинтересуются нами, если мы сумеем пробудить в них надежду на какое-то изменение в их судьбе. А мы сумеем.
      Министр внеземных территорий. Вы, однако, оптимист.
      Вуд. Мы имеем дело с людьми. Они такие же, как мы: соблазнить их не труднее, чем нас.
      Военный министр. Вы собираетесь предложить им деньги?
      Вуд. Кое-что получше - власть.
      Министр внеземных территорий. Что вы имеете в виду?
      Вуд. Мы признаем Смита и Петерсена полномочными представителями Венеры и тем самым правительством этой планеты, поскольку на ней пока что нет никакого правительства.
      Военный министр. Мы не можем создать правительство из ничего.
      Вуд. Нет, военный министр, можем, ибо у нас кое-что есть. Мы гарантируем этому правительству, что оно будет поддержано всей мощью Соединенных Государств свободной части Земли.
      Министр внеземных территорий. Считаю своим долгом предостеречь вас. Петерсен - преступник.
      Вуд. Ну и что? Многие правительства, с которыми мы связаны на Земле союзными отношениями, тоже состоят из преступников... Далее, мы обещаем всем жителям планеты возвращение на Землю после нашей совместной победы над русскими.
      Военный министр. Не слишком ли далеко вы заходите?
      Вуд. Преследуя дальнюю цель, поневоле заходишь далеко.
      Министр внеземных территорий. Но скажите ради всего святого, где мы их расселим? Я вынужден предостеречь от...
      Вуд. На Земле любой климат покажется им райским.
      Пауза.
      Маннерхайм. Ваше превосходительство...
      Вуд. Что вам, Маннерхайм?
      Маннерхайм. А вдруг обитатели Венеры не захотят?
      Вуд. Чего не захотят?
      Маннерхайм. Вернуться, ваше превосходительство.
      Вуд (раздраженно). Вздор, Маннерхайм! Кто же откажется вырваться из ада?
      Маннерхайм. Вспомните Бонштеттена. Он остался. И другие комиссары тоже.
      Вуд. Не беспокойтесь, молодой человек. Я знаю Бонштеттена - мы вместе учились в Оксфорде и Гейдельберге. Он всегда был человек сумбурный и не от мира сего. Не сомневайтесь - Венера основательно вылечила его. Вот увидите, он обрадуется возможности улететь с нами на землю.
      Маннерхайм. И тогда мы вернулись на Венеру.
      Запись второй посадки. Гром, шум ливня.
      Маннерхайм. Их превосходительства направляются на берег, надев военные плащи для защиты от дождя и песка. Дождь горячий, песок раскаленный. Температура достигает пятидесяти градусов. Навстречу нам выходит женщина. На мой взгляд, ей лет тридцать. Одета она так же, как мужчины, и ничем не защищена от потоков дождя.
      Гром то вблизи, то в отдалении.