Вскоре после отплытия перед Рэпом вновь возникло побитое лицо Кани с широкой усмешкой. Его послали дать новичку урок, заявил он, и провел Рэпа по всему кораблю - от носа до кормы, объясняя назначение и названия незнакомых ему предметов. Только раз ошибись после этого, пригрозил он, и отведаешь кулака.
      Владельца корабля матросы звали между собой "стариком" - он и вправду был очень старым и носил имя Гнурр. На корабле от его лица распоряжался капитан Гатмор, который мог вышвырнуть за борт любого из матросов. Очевидно, Кани восхищался этим его талантом, но вместе с тем упомянул, что Гатмор - опытный моряк.
      Экскурсия завершилась на узком мостике вдоль верхнего ряда кают казалось, это единственное свободное место на корабле. Пожилая пара восседала в креслах в дальнем конце мостика, недовольно поглядывая на непрошеных гостей.
      - Пассажирская палуба, - пояснил Кани. - Не смей появляться здесь без приказа. Ну что, есть вопросы? - Он прислонился к хлипким перилам.
      - Зачем мы сюда пришли? - спросил Рэп.
      - Пора начинать учебу. Эй, Верг, передай-ка сюда весло.
      Весло имело три пяди в длину, на том конце, что был предназначен для рук, оказался свинцовый противовес. Кани бросил его к ногам Рэпа.
      - Что я должен с ним делать?
      - Поднять над головой, а затем опустить. И больше ничего.
      - Как долго придется заниматься этим? - горестно осведомился Рэп.
      Кани задумался, пряча усмешку под распушенными усами.
      - Через два месяца можешь рискнуть и с кем-нибудь побороться на руках. Через четыре месяца победишь в одном-двух боях. Через полгода станешь гребцом. А теперь еще одно, о чем я забыл сказать, - никаких драк на борту! Прибереги пыл для берега и удовлетворись борьбой на руках.
      Рэп слышал об этом запрете: вот почему джотунны, только что сошедшие на берег, отличались драчливостью.
      - Я попытаюсь сдержаться.
      - Конечно, Гатмора это правило не касается. Он должен быть в форме, чтобы поддерживать порядок.
      Рэп не мог представить себе, при каких обстоятельствах умышленно затеет драку с Гатмором, будь то на борту или на берегу.
      - А виновному позволено защищаться? Кани ухмыльнулся.
      - От Гатмора? Защищайся как пожелаешь - это ничего не изменит.
      Уже собираясь поднять весло, Рэп заколебался. Он давно решил, что Кани ему по душе, тот настолько напоминал любого из десятков джотуннов из Краснегара, что вызывал у Рэпа приливы тоски по дому.
      - А гоблин?
      - Сейчас займусь с ним. Больше вопросов нет? Тогда берись за работу. Кани отвернулся.
      - Ты говорил про борьбу на руках... Кани насторожился и повернулся.
      - Да, это излюбленное развлечение на корабле.
      - А ставки здесь кто-нибудь делает? - Рэп узнал ответ прежде, чем матрос кивнул. - Тогда можешь поставить все свои деньги за то, что с гоблином никто не справится.
      Кани подступил поближе. Белые, как морская пена, ресницы опустились на глаза, такие же синие и опасные, как море.
      - Я буду очень недоволен, если проиграю такое пари, Рэп, - пробормотал он.
      - Ты не проиграешь. Это бесплатный совет. Подумай о нем прежде, чем начнешь тренировать гоблина. - Рэп нагнулся за веслом.
      Излюбленным развлечением джотуннов всегда считались драки. А второе место занимала охота за юбками или азартные игры - смотря по обстоятельствам. Рэп только что обзавелся другом.
      2
      "Танцор гроз" отплыл из Мильфлера с караваном из четырнадцати судов. На следующее утро вдалеке виднелось лишь восемь из них, а горы Феерии скрылись за горизонтом Ветер остался ровным и хотя относил корабль к югу, не давая команде покоя, но в гребле пока не было нужды.
      Галера, размерами немного превосходящая большую лодку, была слишком тесной для восьмидесяти человек. На единственной мачте подняли квадратный парус; надстройка и небольшая осадка делали галеру устойчивой, и под парусом она бежала, повинуясь ветру. В штиль гребцы прятались под навесами, но когда задул ветер, их убрали. Пространство между скамьями было забито багажом, скамьи занимали люди - работающие или спящие. Единственными свободными местами на борту оставались крохотные палубы на носу и на корме, а также крыша надстройки, отведенная пассажирам.
      Маленький Цыпленок вскоре доказал, что упражнения для него бесполезная трата времени, и потому Рэп каждый день в одиночку мучился с веслом. Ему не верилось, что можно страдать сильнее, чем пробираясь через леса в компании гоблина, но вскоре он понял, что заблуждался. У него ныло все тело - от шеи до кончиков пальцев ног. Руки покрылись волдырями, хотя мозоли имелись у каждого человека на борту.
      На второй день, когда он как подкошенный рухнул на доски, наслаждаясь блаженством краткого перерыва, он обнаружил, что смотрит на пару дорогих туфель. Он поднял голову как раз в тот момент, когда Андор присел и торжествующе улыбнулся.
      - Привет, - произнес он.
      - Иди поплавай, - задыхаясь, огрызнулся Рэп. Это замечание вызвало на лице Андора укоризненное выражение.
      - Я же вызволил тебя с Феерии. Разве ты не этого хотел?
      Рэп изнывал от боли. Он начал дрожать - прохладный морской ветер остужал его пот. Меньше всего ему сейчас хотелось беседовать с Андором.
      - Я справился без тебя.
      - Но не попал бы на этот корабль. Тебе повезло, Рэп, бывают галеры и похуже. У Гатмора хорошая репутация - я проверил. Поверь мне, я старательно разузнал о нем!
      Рэп усмехнулся в смазливое лицо.
      - Почему же ты покинул Феерию? Мне казалось, Сагорн не прочь там остаться. Андор фыркнул.
      - Сумасшедший старик! Феерия кишит колдунами. Оставаться там было слишком опасно для нас.
      - В том числе и для меня? Или только для вас?
      - Для всех нас! Кое в чем Сагорн полный кретин. Он готов на все ради знаний, но на Феерии он не добился ничего - разве что все мы попались благодаря ему. Я видел, как ты разговаривал с Гатмором на скамейке. Я хочу знать, что случилось потом. Кто вылечил тебя?
      Рэп уже чувствовал, как колдовство действует на него, смягчает раздражение, нашептывает, что Андор - полезный друг, которому надо доверять.
      - Убирайся! Нам не о чем говорить.
      - Ошибаешься. Мы можем помочь друг другу. Послушай, Рэп, это не я продал тебя гоблинам. Это сделал Дарад. Я не хотел вызывать его, но у меня не было выхода.
      - Ты заранее предвидел это... Андор оскорбился.
      - Нет! Если бы я хотел натравить на тебя Дарада, я сделал бы это сразу, как только мы покинули Краснегар, верно? Бог Мужланов, я мог вызвать его в любой момент! Я медлил месяцами, когда мог поймать тебя в ловушку - в твоей комнате, в казарме охранников или в конюшне. Я и вправду надеялся, что мы благополучно проберемся сквозь леса. А на случай, если мы наткнемся на гоблинов, я, откровенно говоря, надеялся, что ты согласишься поделиться. - Он вздохнул. - Да, я охотился за твоим словом силы, но хотел поделиться своим, поверь мне!
      Рэп знал, что, глядя в глаза Андору, ни за что не сумеет солгать ему. Он уставился на ненавистное весло, лежащее между ними.
      - Не знаю я никакого слова силы!
      - А Тинал считает иначе.
      - Он ошибается. Андор вздохнул.
      - Я же говорил тебе, Тинал лучше всех нас различает ложь. Он решил, что ты знаешь слово силы. Мне этого достаточно. Может, когда-то ты его не знал, но теперь знаешь.
      Рэп не ответил. Он дрожал и понемногу коченел, и теперь в любую минуту Гатмор мог прикрикнуть на него, заставляя вернуться к работе. Внизу шумно спорили матросы, чистили, мыли, чинили или просто похрапывали, растянувшись на скамьях...
      - Сагорн надеялся найти на Феерии еще несколько слов, - заметил Андор. - Что касается меня, то я игрок.
      Наконец Рэп поднял голову и встретился с его искренним, участливым взглядом.
      - Игрок?
      Андор торжествующе улыбнулся.
      - Ты - человек судьбы, дружище. Не знаю, что такое судьба, но, похоже, волшебство стягивается к тебе - ничего подобного я еще не видел, да и остальные тоже. Значит, на Феерии был маг? Или колдунья? И может, сам волшебник?
      - Иди отсюда! - крикнул Рэп, стараясь преодолеть чары темных глаз. Вместо этого он уставился на туфли Андора с серебряными пряжками и услышал ненавистный смешок.
      - Покамест мне не уйти далеко. Но когда мы доберемся до Кита, то увидимся снова. Нам с тобой придется потолковать. Я что-нибудь придумаю, чтобы вытащить тебя с этой лоханки, как помог попасть на нее. Пожалуй, стоит убедить нашего зеленокожего друга сделать карьеру моряка.
      - Это будет нелегко.
      - Может быть. Но, по-моему, Сагорн ошибся. Я считаю, что нам будет лучше всего держаться поближе к приятелю. Рэпу - так мы встретим множество колдунов. И может, кто-нибудь из них пожелает снять с нас заклятие.
      - Рэп! - донесся снизу голос Гатмора. - А ну, шевелись! Рэп с трудом поднялся и нагнулся за проклятым веслом. Андор тоже встал.
      - Для адепта эта работа не составила бы труда.
      Рэп вскинул весло над головой, хмуро взглянул на собеседника и снова опустил весло на палубу, стараясь не заскулить от боли.
      - Приходи попозже ко мне в каюту, - предложил Андор. - Я первым скажу тебе свое слово, обещаю. Сперва я, а потом придет твоя очередь.
      Рэп снова вскинул весло, балансируя на накренившейся палубе, но на этот раз закрыл глаза. Вниз...
      - Я скажу тебе свое слово первым, Рэп, если ты пообещаешь поделиться.
      Вверх... А потом позовешь Дарада?
      - Ты честный человек, Рэп. Я доверяю тебе. Вниз...
      - Да, доверяю - даже если ты мне не веришь.
      Вверх...
      О Боги, это искушение! Андор был его другом в Краснегаре, когда больше никто не хотел говорить с ним. И потом, адепт запросто справился бы с этим чертовым веслом.
      Вниз...
      Наконец Андор устал и отошел.
      Вверх...
      Сквозь пот, заливающий глаза, Рэп смотрел ему вслед.
      Вниз...
      Если бы Андор простоял рядом еще несколько секунд, он добился бы своего.
      Вверх...
      Сопротивляться Андору Рэпу удавалось не лучше, чем бороться с Дарадом.
      Вниз...
      3
      Год за годом "Танцор гроз" сновал между материком и Феерией. Умело пользуясь силой преобладающих ветров и борясь против преобладающих течений, в четырех плаваниях из пяти опытному моряку вроде Гнурра или Гатмора удавалось добраться из Мильфлера до Кита, почти не прибегая к помощи весел. Но на вторую ночь пребывания Рэпа на борту ветер переменился и задул с юго-востока, что случалось крайне редко. Четыре дня Гатмор держал галеру носом к востоку и северу, но такой курс никому не нравился. При такси погоде грести было немыслимо. Команда злилась, пассажиры изнывали от морской болезни.
      С каждым днем Рэпу удавалось выдерживать все более долгую одинокую пытку с веслом. Он набирался сил, но и Гатмор становился все требовательнее, и Рэп развлекался ностальгическими воспоминаниями о старом сержанте Тосолине и его несложных испытаниях. Андор больше не досаждал ему, ибо Андор был импом, а импы - неважные мореплаватели. Рэп получил пассажирскую палубу в свое полное распоряжение и бездумно вскидывал над головой и опускал весло.
      Даже Маленький Цыпленок редко виделся с ним. Как и следовало ожидать, гоблин вскоре стал чемпионом корабля по ручной борьбе, невольно позволив Кани выиграть ставку в размере годового жалованья в первых же двух боях. Никто не желал ставить против гоблина в третий раз. Матросы быстро сошлись во мнении, что гоблин - еще одно чудо природы. Они решили, что его сверхъестественная сила - характерная черта гоблинов и что следовало бы отправиться в поход по северным землям и добыть еще таких же силачей.
      На "Танцоре гроз" плыло семеро пассажиров: Андор, престарелый епископ и его супруга; молодой красавец офицер который отправлялся навестить родителей; чопорная матрона с лошадиным лицом, автор известных романов, в чьи планы входило создание очередного шедевра о Феерии; викок, средних лет, совершающий свадебное путешествие с юной женой. Очевидно, все они были богаты, иначе не могли б, позволить себе оплатить проезд. Но кроме того, все пассажиры отличались либо отвагой, либо глупостью, ибо, путешествуя между материком и Феерией, было невозможно что либо знать наверняка. Проходили дни, один за другим пассажиры привыкали к качке и изредка выбирались из кают.
      Ночь за ночью караван уменьшался. На пятый день исчезли два последних паруса и "Танцор гроз" остался в одиночестве под голубым куполом небес. На шестой день ветер внезапно утих. Рэпа перевели на нижнюю палубу, он начал грести по-настоящему. Это оказалось гораздо тяжелее упражнений, и он был благодарен за то, что уже набрался сил.
      День за днем фавн вел скучную жизнь матроса. Переставая грести, он скреб, чистил и чинил то, что ему приказывали. Он опорожнял ночную посуду из кают пассажиров, чистил рыбу, полировал и мыл палубы. Такую простую работу он мог выполнить не хуже любого другого матроса и при этом всегда старался, что было в его правилах. Закончив одну работу, фавн получал в виде вознаграждения другую. Его не наказывали и не хвалили, но этого Рэп и не добивался: ему вполне хватало возможности быть полноправным членом команды. Где-то между конюшнями Хононина и палубой "Танцора гроз" к нему стали относиться как к взрослому. Это открытие оказалось невыразимо приятным, и Рэп решил сделать все возможное, лишь бы соответствовать своему новому положению.
      Он слушал рассказы матросов и задавал вопросы; ему охотно отвечали. Товарищи приносили от капитана морские карты, расстилали их на скамьях и объясняли Рэпу обозначения. Чтобы добраться до Хаба, проще всего было отплыть на север через западные моря, к устью реки Эмбли, русло которой было судоходным до самого Сенмера. Но здесь суда встречали коварные ветра и течения. Немало кораблей разбивало о рифы Ногид. Здесь нередко встречались пиратские суда, а имперский флот не патрулировал эти воды.
      Гораздо безопаснее был курс к югу от архипелага, обычно к Киту, островному форпосту Империи в Летнем море. Но и здесь течения были мощными, а ветра - капризными. Парусные корабли, попавшие в полосу штилей, часто обнаруживали лишь много лет спустя в виде обломков, прибитых к скалистому берегу Зарка. Галеры были надежнее, но тоже сталкивались с опасностями, и после шторма Гатмор не знал точно, где находится "Танцор гроз". В таком случае имелся единственный выход - направиться на север и высадиться на берег.
      День за днем воздух оставался неподвижным, как камень, а гладь моря ровной, как стекло. Мускулы матросов влекли корабль вперед, на север, к южному течению. Более опытные члены команды впадали в задумчивость. Плавание выдалось не самым удачным, бормотали они. Жажда составляла теперь основную заботу Рэпа. Даже пассажиры жаловались на скудные порции воды, а ведь им не приходилось грести.
      Два человека на весло... но только в крайних случаях они гребли вместе. Обычно, пока один работал, другой отдыхал, свернувшись клубком на вещах под скамьей, или выполнял поручения Гатмора. Вскоре Рэп научился спать на любой поверхности, в любой позе, убаюканный усталостью, покачиванием корабля, шипением воды, которую рассекали бока галеры, ритмичным поскрипыванием уключин и тяжелым слаженным присвистом дыхания множества людей.
      А когда приходила его очередь грести, один гребок сливался с другим, вахта с вахтой, день с ночью, и все окружал туман боли и жгучей жажды. Глоток воды становился мечтой всей жизни, минутный отдых - райским наслаждением.
      По галере поползли слухи о кораблях, экипажи которых погибали от жажды, о плавучих гробах, набитых скелетами, много лет дрейфующих по Летнему морю, но спустя некоторое время шепотки прекратились.
      Сначала Балласт выполнял львиную долю работы. Неизбежно Рэп к концу своей вахты чуть не падал от усталости. Каждый миг казался полным невыносимых мук, а следующий был еще хуже. Тогда тролль появлялся и предлагал сменить его пораньше. Рэп всегда отказывался, но напарник каждый раз плюхался на скамью, хватался за весло и греб до тех пор, пока Рэп не понимал: его движения давно стали одной видимостью, а всю работу выполняет Балласт. Под конец он просто таскал Рэпа вместе с веслом, но Рэп мысленно поклялся, что не сдастся, и не выпускал весло до тех пор, пока не начинали бить склянки.
      А потом наступила вахта, когда Балласт не пришел сменить его пораньше, и Рэп трудился, пока не услышал бой склянок. На краткий миг все весла были брошены, и "Танцор гроз" лег в дрейф - одинокая точка в безграничном океане. Надеясь, что Боги следят за кораблем, Гнурр по обычаю поблагодарил их за нового матроса и вылил стакан вина на голову Рэпа. Офицеры по очереди пожали ему стертую до крови руку, а команда разразилась приветственными криками. Особенно Рэп был благодарен за вино - оно скрыло другую, более постыдную жидкость на его щеках.
      Маленький Цыпленок оказался способным гребцом с самого начала, но никто не удосужился почтить его подобным ритуалом. Он добился успеха слишком легко.
      Скамья гоблина находилась почти посредине галеры по правому борту, а Рэп сидел у левого, и их разделял ряд кают. Конечно, каюты не препятствовали ясновидению Рэпа, и он с удовольствием отмечал, что волшебный дар гоблина не сделал его неуязвимым для мозолей - впрочем, Маленький Цыпленок гордился ими, как любыми ранами.
      Кроме того, Рэп знал, что виконту не удалось удовлетворить свою юную жену, а престарелый епископ испытывал совсем другие затруднения. А еще он знал, почему лощеный молодой путешественник, Андор, пользующийся таким успехом у команды и пассажиров, дольше всех привыкал к качке.
      В плохую погоду Андор вообще не появлялся на палубе. Даже в штиль он часто жаловался на тошноту и скрывался в своей каюте. Иногда он даже уносил с собой еду, что выглядело несколько странным способом избавиться от морской болезни.
      Чаще всего каюту Андора занимал Дарад. Впервые увидев это превращение, Рэп встревожился и пришел в ярость. Он подозревал, что Андор пытается запугать его. Долгое время Рэп взвешивал мысль о том, чтобы рассказать о случившемся Гатмору и выдать ему всех пятерых. Но, успокоившись, он понял такое действие будет бесполезным. Гатмор ни за что не станет шпионить за пассажирами, а Андор будет все отрицать. Рэп знал, кому поверит капитан, услышав два противоречивых рассказа.
      Следовательно, большую часть времени первую каюту занимал воин-джотунн - он целыми днями занимался только тем, что лежал на животе и корчился от боли. Его спина представляла собой огромный волдырь, глаз заплыл, укусы на руке кровоточили. Агония не улучшила его отношение к Рэпу, но Дараду было незачем так страдать. Он мог просто позвать Андора на свое место и ждать, когда кто-нибудь вызовет его там, где окажется врач. Бесчисленные шрамы Дарада доказывали, что в прошлом он немало претерпел, и именно выносливость помогала ему сейчас. Несмотря на то, что говорили Рэпу и Тинал и Сагорн, все пятеро в некоторой степени заботились друг о друге. Андор давал Дараду шанс залечить раны, как зажила рука самого Андора. Очевидно, он хотел, чтобы великан поскорее пришел в форму - к тому времени, как ему понадобится сражаться.
      * * *
      В течение двух недель после отплытия из Мильфлера опасность была наиболее близка. Мужчины творили дневные молитвы с непривычным усердием. Штиль продолжался, бочки для воды были почти пусты. Гнурр урезал порцию воды, и гребцы стали терять сознание за веслами, что неизбежно вызывало суматоху и причиняло немалый ущерб. На следующий день поднялся ветер, но пришел он с севера. "Танцор гроз" раскачивался и нырял в волнах. Гатмор нехотя решил удвоить число гребцов, посадив по двое за каждое весло, и к спискам мук прибавилось недосыпание, а также соленые брызги, пропитывающие одежду и жгущие опаленную солнцем кожу, словно кислота. Рэп подозревал, что все усилия бесполезны и корабль относит обратно. Плыть по ветру означало умереть от жажды прежде, чем они вновь достигнут Феерии - если, конечно, такое произойдет. Умереть от жажды они могли в любом случае.
      На шестнадцатый день впередсмотрящий заметил дым. Гнурр сам распорядился выдать лишнюю порцию воды, но на человека пришлось не более чем по два глотка. К ночи с марсов стали видны вершины гор на островах архипелага Ногиды.
      В эту ночь тьма, казалось, не рассеивалась вечность. Гребцы, которым дали отдых, повалились со скамей и заснули там, где упали, пока на следующее утро их не разбудили пинками. Ветер не принес туч, звезды сияли ярко, маняще и безжалостно.
      Следующий день выдался еще хуже. Вулканический дым скрылся из виду, но бахрома бурых островов вдоль горизонта на северо-востоке была видна даже со скамей. С изощренной жестокостью ветер снова переменился и задул с северо-запа да. "Танцор гроз" стал неуправляемым под встречным ветром. Теперь Рэп сам работал веслом, ибо испытание было возложено на самых слабых из гребцов. Если страха смерти оказывалось недостаточно, чтобы воодушевить их, тогда пропадал и страх перед побоями.
      Страх охватил и пассажиров. Единственным развлечением Рэпа за весь день стало созерцание Андора, в кровь стирающего веслом свои нежные руки. Еще забавнее было то, что толку от Дарада было бы куда больше, хотя вряд ли Андор сумел бы объяснить его появление на борту.
      Весь день мимо плыли острова. К полудню они начинали удаляться, а ослабевшая команда проиграла битву с ветром.
      Когда солнце снизилось над горизонтом на западе, Гнурр раздал остатки воды и призвал команду помолиться о спасении. Эти молитвы тоже могли стать последними. К утру "Танцора гроз" неизбежно должно было отнести прочь от земли, в океан к югу от Летнего моря.
      Когда молитвы завершились, ветер вдруг начал стихать. Команда принялась взывать к Богам с удвоенной силой, с трудом выговаривая слова потрескавшимися губами, и постепенно, с доводящей до бешенства медлительностью, бриз вновь посвежел и задул с юго-запада. Священные слова чередовались с улыбками, смехом и радостными возгласами. Подняли парус, убрали весла, и вскоре корабль затанцевал на волнах, направляясь к земле. Бурые холмы приближались, небо темнело, усталые гребцы повалились где попало, а Гнурр и Гатмор склонились над картами.
      4
      Белый медведь вонзил зубы в плечо Рэпа и яростно встряхнул его. Не открывая глаз, Рэп пробормотал: "Что такое?" Зачем трудиться, поднимая веки, если вокруг все равно темно? Он уже понял, что к нему подошел Гатмор.
      Но Гатмор не подозревал об этом и продолжал трясти его, пока не разбудил. Корабль нырял с волны на волну, на ветру поскрипывали снасти.
      - Парень, твое ясновидение... какова его дальность?
      - Почти пол-лиги.
      Нелепый вопрос! Почему Гатмор не подождал с ним до утра?
      - Хвала Богам! Тогда идем.
      Рэп неуклюже поднялся и последовал за капитаном, спотыкаясь о спящих людей, но действуя осторожнее, чем его проводник, который в темноте бесцеремонно шагал прямо по ним. Правда, никто не осмеливался жаловаться.
      У штурвала стоял Гнурр, старый и морщинистый, вслушиваясь в шум приближающегося шторма. Как и подобало джотунну, он не собирался сдаваться без боя. Рулевой оставался незримым, а две забинтованные руки выдавали стоящего рядом Андора.
      - Ты можешь спасти нас всех, парень, если и вправду владеешь ясновидением. - Гатмор открыл шкатулку и вытащил свиток пергамента. - Ты слышал об антропофагах? - Его голос чуть дрогнул.
      - Да, господин.
      Рэп огляделся. На западе море простиралось до самого горизонта, а впереди его глаза лишь слегка различали темные силуэты гор на фоне неба. Ясновидение не достигало их - Рэп ничего не чувствовал, кроме волн, бьющихся с борт.
      - Мы все еще в опасности. Мы у подветренного берега, а надвигается шторм. Мы должны найти воду до утра, местные жители здесь враждебны.
      - Они и вправду едят людей?
      Рэп с трудом пошевелил растрескавшимися губами. Сон сошел с него, но благодаря головной боли все вокруг казалось зыбким и нереальным. Фавн дрожал, как и остальные, измученный бесконечной жаждой.
      - Да. А теперь смотри сюда. - Гатмор уставился на карту, поднеся ее почти к самому носу. Затем опустил ее и тяжело прислонился к перилам. - Зло ее побери! Не могу даже разглядеть, чтобы показать тебе...
      - Я вижу ее, господин.
      - Ты умеешь читать?
      Вопрос капитана оказался и оскорбительным, и лестным для Рэпа.
      - Да, господин.
      Гатмор забормотал нечто вроде благодарственной молитвы.
      - Ну, тогда посмотри, если и вправду умеешь. - Он сунул карту Рэпу. Мы приближаемся к проливу между островами Инкралип и Узинип - по крайней мере, нам так кажется.
      - Слушаюсь, господин.
      Рэп удивился, почему Андор исчез. В темноте, внимательно прислушиваясь, стоял Сагорн - прямой, напряженный, крепко вцепившийся в перила. Его жидкие белые волосы развевались, как у капитана. Его заметил лишь Рэп.
      - Давай, парень, смотри на карту! - В голосе первого помощника прозвучало отчаяние. Должно быть, он знал про риф по левому борту.
      - Я смотрю. - Рэп не решился разворачивать свиток на ветру. - Я нашел Узинип... Сиротскую отмель... прибой вон там, господин? - И он показал.
      Гатмор вцепился в рубашку Рэпа и, сжав кулак, подтащил его к себе.
      - Хочешь сказать, ты способен прочесть карту в кромешной тьме?
      - Так точно, господин.
      Последовала ошеломленная пауза. Затем Рэпа снова поста вили на ноги и больно ударили по сгоревшему, саднящему от морской соли плечу. Он пошатнулся и схватился за перила.
      - Верно, фавн. Ты еще сможешь спасти нас. Смотри на пролив - он разветвляется. Лево руля... то есть поверни влево. Несколько островков... форт Эмшандар... ты видишь его?
      - Да, господин.
      - Вода, парень! Там есть вода. Там имперские солдаты. Боги привели нас к единственному имперскому форпосту в этой части Ногид. Ты сумеешь вывести нас к форту?
      Рэп кивнул, вспомнил, что вокруг темно, и добавил:
      - Да, господин.
      Он тут же зевнул, и голова у него разболелась еще сильнее. Пролив выглядел крошечным ходом червя, но Рэп плохо разбирался в картах. Если Гатмор считал, что пролив достаточно широк, значит, так оно и было. Форт Эмшандар находился на дальнем берегу Узинипа и был обращен к более широкому проливу.
      - Ты видишь, где на карте написано "деревня"?
      - Да.
      - Там антропофаги. Но карта уже старая, и, может быть, они давно перебрались на новое место.
      Мгновенно на месте Сагорна оказался Андор.
      - Вряд ли! В этих местах мало воды. Поселения расположены вдоль ручьев. - Это был голос Андора, излагавший выводы Сагорна.
      Гатмор сердито проворчал в темноту, не видя, что старый ученый уже снова сменил Андора.
      - Какая разница? - воскликнул капитан. - Мы проскочим мимо них, где бы они ни были. Пролив слишком узок. Входить туда карта не советует, но у нас нет выбора. Нам надо проскользнуть по нему как можно тише и достигнуть форта прежде, чем дикари об этом узнают. Иначе нас захватят в самом узком месте, а у антропофагов на завтрак будет пирог с фавном. А выбравшись оттуда, мы окажемся в чистых водах. Все ясно?
      - Да, сэр. Как близко к отмели вы хотите пройти, капитан? Похоже, нас относит туда. Гатмор яростно выругался.
      Рэп зевал без остановки. Усевшись, он мгновенно заснул бы и потому прислонился к перилам между Гнурром и капитаном и отдавал приказы. Это выглядело бы забавно, если бы кому-нибудь пришло в голову смеяться. Рэп сообщил, когда "Танцор гроз" вошел в пролив, и тогда парус спустили и взялись за весла. Как объяснили Рэпу, ветра в узких проливах непредсказуемы. Гатмор отобрал шестнадцать самых умелых гребцов и велел как следует смазать уключины. Из остальной команды мало кто мог даже стоять, и среди них только Балласт и Маленький Цыпленок умели обращаться с оружием. Если антропофаги решат атаковать, корабль станет для них легкой добычей.
      Только Рэп замечал, как Андор и Сагорн менялись местами в темноте. Хитрый старый ученый больше не подал ни одной дельной мысли.
      Пролив повернул вправо. Он оказался гораздо шире, чем выглядел на карте. Поначалу "Танцор гроз" норовил отплыть к берегу под порывом встречного ветра, и Рэпу растолковали что он должен показать, куда грести команде, чтобы корабль повернулся под определенным углом. Фавн держал свернутую карту в руках, медленно поворачивая ее, чтобы видеть пролив прямо перед собой. Впереди появился очередной поворот, ветер, притих, и корабль начал вести себя почти так же, как лошадь.
      Голова Рэпа то и дело падала на грудь, колени подгибались. Он с трудом заставлял себя выпрямиться. Вести корабль по проливу было гораздо легче, чем спускать повозку с холма в Краснегаре, но не настолько легко, чтобы заниматься этим во сне.
      - Деревня вон там!
      До сих пор карта была верной. Рэп сомневался, что Гатмор видит, куда он показывает рукой. На небе не появилось ни единой звезды, ночь была такой черной, какой только может быть ночь.
      - Тсс! Над водой звуки разносятся очень далеко.
      - Да, господин, - понизив голос, произнес Рэп. - Мы слишком близко подошли к этому берегу - высокие холмы преграждали путь шторму, который, должно быть, уже разыгрался в открытом море, но шум волн впереди означал сильный ветер.
      Капитан налег на штурвал.
      - Течение. А у тебя неплохо получается, парень.
      - И вам приходится нелегко, - со внезапным прозрением произнес Рэп.
      - Нелегко? - горьким шепотом отозвался джотунн. - Нелегко вести корабль в темноте по Ногидам, слушая указания сухопутного молокососа? Да я бы скорее вырвал себе все ногти - да, я не шучу. Все ногти до единого.
      - Я не сомневаюсь в этом, капитан. Еще немного левее. Гатмор передернулся, пробормотал:
      - Два румба влево, - и налег на руль.
      Гнурр растянулся у ног Рэпа, слишком ослабев, чтобы стоять. Он либо спал, либо был без сознания.
      Корабль медленно продвигался вперед. Даже на нем едва можно было различить плеск весел. Вероятно, у гребцов имелся некоторый опыт, как проскользнуть на лодке в темноте, но расспрашивать их было бы неразумно. Им не понадобились даже приказы. Должно быть, они слышали, как стучит кровь в висках у Рэпа - этот звук был достаточно громким, чтобы разбудить антропофагов.