- И кто победит?
      - Конечно, она, - вздохнул Тибал. - Это - не пророчество, это неизбежность.
      Гвин засмеялась:
      - Тогда расскажи нам свою новость сейчас - пока она тебя не отделала.
      - Хм. Какую новость?
      - Ты сказал, что тебе надо сказать мне что-то важное.
      Тибал смотрел на нее отсутствующим взглядом.
      - Разве? Не помню. Я, наверно, уже сказал.
      - Может, и сказал, но ты нам много чего наговорил.
      Что из этого важно?
      - Откуда мне знать? Я не помню, что говорил вам.
      47
      Только к вечеру Тарны въехали на своих усталых лошадях на длинную мощеную улицу, которая вела к Дворцу Академии. Над вершинами деревьев, раскиданных на широких полянах с коротко постриженной травой, показались острые голубые крыши. Уже проглядывал мраморный фасад. Булрион неохотно признался самому себе, что Академия выглядит весьма внушительно.
      Ехавший рядом с ним Тибал Фрайнит сформулировал его мысли в выражениях, которые никогда не пришли бы в голову простому земледельцу.
      - Поглядите! В Далинге тоже сохранилось много великолепных зданий, Гвин, но их со всех сторон теснят жилые Дома. Дворец же стоит в гордом одиночестве. А на каком фоне! - И он показал на поросшие лесом горы. Замечаешь, что этот фон не только не уменьшает, но усиливает эффект монументальности? Какой гений задумал этот проект и воплотил его в мраморе? И какая самонадеянность - противопоставить творение рук человека великолепию природы! По нашим меркам Дворец огромен. А на фоне гор он кажется крошечным. Эти два впечатления ошеломляют ум, а эстетический конфликт порождает восхищение и благоговение. Гвин засмеялась:
      - Как ты заговорил, Тибал! Я и не знала, что ты знаток искусства.
      - Да я все это где-то прочитал. Но, правда, производит впечатление? Огоуль не единожды испытывала Дворец на прочность, но пока что он выстоял, несмотря на ее происки.
      В отряде к этому времени остались лишь Тарны и шуулграт. Тигон и Шард уехали в деревню огоулгратов. Ниад и Мандасила встретила по-матерински ласковая ивилгратка, заботам которой Гвин и поручила девушку. Это было самым трудным расставанием. Гвин твердила, что скоро навестит Ниад, что ни за что не уедет не попрощавшись. Булрион тоже обещал приехать и добавил, что, если захочет, Ниад может вернуться с ними в долину. Ведь она его невестка, она спасла ему жизнь, она, может быть, даже носит его правнука.
      Но сейчас Булрион был не в духе. Он очень устал и был голоден. Ему с трудом удавалось вежливо разговаривать с Тибалом, который по-прежнему беспардонно распускал хвост перед Гвин. А ей это как будто нравилось. Ни в том, ни в другой не было заметно и следа усталости. Булрион мрачно размышлял, что ему на десять лет больше, чем им обоим вместе. Ему не долго осталось ласкать свою жену, а когда его не станет, она найдет себе другого - человека примерно тех же лет, что и Тибал Фрайнит, - такого же стройного, веселого и образованного. Старый ревнивый дурак!
      Да, он ревновал. Завидовал, что этому человеку предстоит жить еще много лет. Что с того, что ему самому была отпущена долгая жизнь? Он ее уже прожил. Булрион с трудом вспоминал былые годы. Они ушли навсегда. Судьбы никогда не пускают солнечные часы вспять. Шууль может наложить на человека Проклятие, вывернув его память наизнанку, но Тибал состарится, как и все люди. Поуль дает лишь одну жизнь и одну смерть каждому. Даже ивилграт не может исцелить человека от старости.
      Главное - радоваться каждому дню. И не допускать в мысли прошлое и будущее.
      Булрион знал, что не у него одного плохое настроение. Болтовня Тибала развлекала Гвин, но остальные Тарны ехали в мрачном молчании. Расставание с мечеными напомнило им об отсутствии Полиона. Один из Тарнов, вместе с ними уехавший из долины, никогда туда не вернется. Их не утешало соображение, что этому человеку, наверно, все равно. Он старше обычных новобранцев, и обращение скорее всего досталось ему тяжелее, чем другим, но сейчас оно уже состоялось. Где бы ни был Полион Тарн, что бы он ни делал в эту минуту, он стал Череполиким. Его семья - братья по секте. Родные по крови ему больше не нужны.
      Путники остановились у основания огромной мраморной лестницы, которая вела к монументальным колоннам фасада. Исполинские размеры здания подавляли. Вокруг ни души, только гигантская бронзовая статуя на пьедестале, указывающая разъеденной коррозией рукой в дальний конец кратера. На руке сидел голубь, еще один - на голове монумента. Видимо, многие поколения голубей отдыхали на этой статуе.
      - Это - старик Лоссо, - сказал Тибал, так легко спрыгивая с лошади, словно он не провел в седле целый день. - Неизвестно, конечно, были ли у него такие мышцы. Свиток в руке символизирует ученость, а разорванная цепь - свободу, которую он даровал меченым. Относительную свободу, разумеется.
      - Ну и страшилище, - сказала Гвин, слезая с помощью Тибала с лошади. Он действительно был зеленый? Никто нас, я смотрю, не встречает.
      - Какие-то люди здесь должны быть. Обычно бывают. Видимо, это - штучки Лабранцы. - Тибал повернул нахмуренное лицо к Булриону. - Надо кого-то оставить с лошадьми. Пока вам ничто не угрожает.
      Булрион поручил Джукиону и Ульпиону присматривать за лошадьми и начал вместе с Гвин подниматься по лестнице. Судьбы, как же все затекло! Тибал быстро пошел вперед, и Булриону было трудно за ним угнаться. Он вспомнил свой визит к правителю Далинга: ничто так не выявляет возраст, как лестница.
      - Уф! - выдохнула Гвин. - Куда ты спешишь, долгоногое чудище? У меня такое чувство, словно это я везла на спине проклятую лошадь, а не она меня. - Она остановилась и обернулась. - Погляди, Булл. Отсюда виден весь кратер. Потрясающе, правда? Тайный город, затерянное царство волшебников! И как нас сюда занесло?
      И главное, как нам отсюда унести ноги?
      - Повезло, вот и все, - ответил Булрион. - Какой воздух замечательный, - добавил он, делая глубокий вдох. - И ты у меня замечательная, любимая.
      Вестибюль Дворца легко вместил бы большую часть Тарнской Долины вместе с деревьями. Через многочисленные сводчатые двери открывался вид на череду внутренних дворов и колоннад. Первым впечатлением от колоссальных размеров Дворца было изумление. Но затем гости начинали замечать пустые постаменты, трещины в стенах и неровности пола.
      Гвин посмотрела на потолок.
      - А облака к вам не залетают? - ошеломленно спросила она. - И куда подевались остальные карнизы?
      - Спроси лучше, что стало с людьми, которые под ними стояли, - весело отозвался Тибал. - Боюсь, что они чувствовали себя подавленными. Добрый вечер, Ордур-садж.
      - Флаги сообщили, что вы уже на подступах. - Авайлграт встал с мраморной скамьи и подошел к вновь прибывшим. Он был один. Видимо, он проспал ночь, не снимая балахона и штанов. А скорее всего, судя по спутанным волосам, красным глазам и золотистой щетине на щеках, он провел предыдущую ночь вовсе без сна. Гвин бросила на него откровенно подозрительный взгляд.
      - Джасбур подозревает, что ты развлекался в чужой постели.
      - Если бы так! - Ордур оглянулся. Убедившись, что остальные Тарны разглядывают гигантское здание и не слушают их разговор, он подошел к Гвин и сказал всем троим: - Я тут поговорил с разными людьми. Большую часть дня я провел в библиотеке. С Лабранцей не встречался. Ну, спрашивай, Гвин.
      Его прямота несколько ее огорошила.
      - Бывают ли поулграты?
      Ордур кивнул и пригладил волосы.
      - По-видимому, да. Я как-то читал о людях, наделенных фатальными способностями, непохожими на способности остальных шести категорий меченых. Они появляются очень редко, и я не смог найти тех книг.
      - Лабранца припрятала?
      - Надеюсь, что нет. Возможно, просто затерялись. И я не нашел ни одного человека, который бы помнил, что в них написано. Это все равно что у некоторых людей глаза разного цвета. Ну, бывают такие. И что с того? Мне жаль, что я не смог сделать для тебя больше.
      - Мне тоже. Но сам-то ты что об этом думаешь?
      Ордур беспомощно посмотрел в сторону Тибала, как бы взывая о помощи, но тот молчал.
      - Сам я думаю, что у тебя есть какая-то власть над другими мечеными. Например, когда я уклоняюсь от твоих вопросов, мне делается очень скверно точно кто-то ударил ногой в живот. И не смотри на меня так! Я стараюсь!
      - Но что это за власть? Власть вытягивать из тебя ответы на вопросы?
      - Нет, гораздо больше. Помнишь, как ты порола хлыстом Мандасила? Тебе полагалось бы по крайней мере свалиться на землю с жуткой головной болью. А ты сумела заставить его снять порчу, которую он сам же и напустил на Булриона. Этого не смог бы сделать никто в Рарагаше, за исключением, пожалуй, муолгратов. Ты защитила нас, когда Ниад пришла в неистовство, узнав о гибели своего мужа. Необученный ивилграт в таком состоянии изуродовал бы всех кругом. Я убежден, что нашим здоровьем мы обязаны тебе.
      Булрион слушал Ордура со смятением в душе. Он склонялся к мысли, что тот говорит правду, - но этой правде он отказывался верить. "Чушь!" Если Гвин окажется меченой, о последствиях невыносимо даже думать.
      - Я сказала Ордуру, что иногда слышу Голос, - сказала мужу Гвин. - И он нисколько не удивился.
      - Об этом я ничего не сумел узнать, - виновато сказал Ордур. Потом вдруг скорчился. - Перестань, Гвин! Я же стараюсь!
      Если он притворялся, то делал это артистически. От скользкого как угорь насмешника не осталось и следа.
      - Я буду искать книги! - Он умоляюще обратился к Булриону: - Я ведь предупреждал, садж, что тебе, возможно, грозит опасность, но еще большая опасность грозит твоей жене. Самое главное - чтобы об этом не пронюхала Лабранца!
      Гвин казалась не столько испуганной, сколько разозленной.
      - А может, она уже пронюхала?
      Ордур пожал плечами.
      - В Рарагаше стоит чихнуть, и все уже знают твой секрет. Если джоолграт у Южных ворот уловил хотя бы обрывок мыслей кого-нибудь из нас о поулграте, то Лабранца, без сомнения, об этом уже знает. Поэтому я и не хотел тогда с тобой разговаривать.
      - Вообще-то власть над мечеными - не такое уж плохое дело. Но чем мне за это придется платить?
      - Не знаю! И, может быть, никто не знает. Поулграты появлялись так редко, что в Академии ими не успели заняться. Не существует пособия по их обучению. Если ты - поулграт, тебе придется самой учиться обуздывать себя.
      Булрион обнял Гвин за плечи.
      - Это можно делать и в долине, дорогая.
      Гвин прижалась к нему, но ее взгляд был прикован к авайлграту.
      - Поуль - дарительница жизни. Тот человек, который погиб в гостинице, пытаясь меня похитить... это было моих рук дело?
      Ордур помялся, потом искривился, словно его действительно ударили в живот.
      - Очень может быть. Ивилграты редко убивают, а Поуль не только дарит, но и отнимает жизнь.
      - Только не надо проверять, можешь ли ты отнять жизнь, любимая, сказал Булрион, стараясь скрыть беспокойство. Он уже начинал верить, что умение Гвин управляться с мечеными, даже с огоулгратами, не просто случайность. - Пусть это останется нашим секретом. Мне кажется, что он говорит правду.
      Возион заметил их перешептывание и захромал к ним - узнать, о чем они шепчутся. За ним пошел Занион.
      Гвин слабо улыбнулась Ордуру. Она тоже была встревожена, но старалась этого не показывать.
      - Да уж, врать ему не с руки. Но, пожалуй, я с тобой согласна. Хватит бить его ногой в живот.
      Все это время Тибал помалкивал и не вмешивался в разговор. Но тут спросил Ордура:
      - А про войну что-нибудь узнал?
      Авайлграт сердито нахмурился.
      - Тебе-то зачем меня спрашивать - сам, что ли, не знаешь?
      - Тогда мне расскажи, - попросила Гвин.
      - Узнал, но не так уж много. Лабранце все время поступают донесения, но она держит их под замком. Говорят, карпанцы опустошили Нимбудию. Веснар с Моктом отложили собственные распри до тех пор, пока не выяснятся планы карпанцев. Но все это только слухи.
      Тибал удовлетворенно кивнул.
      - И расскажи им про Совет.
      Ордур стиснул кулаки, но ответил:
      - Пар А-Сиур требует созыва Совета. Лабранца пока что не соглашается. Говорит, что все эти войны не имеют отношения к Рарагашу:
      Тибал выжидательно поднял брови. Ордур сердито молчал. Наступила долгая пауза. Гвин показалось, что оба что-то недоговаривают.
      - Ну и что? - спросила она, переводя взгляд с одного на другого.
      Тогда Тибал с улыбкой посмотрел на Булриона.
      - Скажи, любимый, - попросила Гвин.
      - Что сказать?
      - То, что тебе хочется сказать.
      Булрион раздраженно дернул плечом. Подумать про себя ничего нельзя!
      - Я просто подумал... Если Лабранца настроена к нам враждебно... Я подумал, что должны же у нее быть противники... Может, стоит сговориться с ними?
      - Я рад, что кто-то это наконец предложил, - словно про себя проговорил Тибал.
      Ордур потер глаза.
      - Мне самому следовало до этого додуматься. Но я так устал, что падаю с ног. Давайте завтра съездим к ним и потолкуем. - Он вгляделся в непроницаемое лицо Тибала. - Или сегодня?
      - Так-то лучше.
      - Ты чего-то еще от меня хочешь? Если ты заставишь меня работать головой, ты изменишь будущее - и настоящее тоже... А! Кворум?
      Тибал ухмыльнулся. Эти двое не очень-то дружили, но сейчас, судя по всему, были союзниками. И были на стороне Тарнов - хотя Гвин не совсем понимала, что все это значит.
      - Сколько союзников вам нужно? - спросил Булрион.
      - Четверо. В Совете шестеро членов, и Лабранца имеет право решающего голоса, если голоса разделятся пополам.
      - С Циберорой я бы на твоем месте не связывался, - сказал Тибал. - Она все равно будет против. Ордур кивнул и прикрыл рукой зевок.
      - Если я засну, можешь проголосовать за меня. Да я и не знаю, имею ли я по закону право голосовать. В полночь? Где?
      - В Восточном крыле, - сказал Тибал. - Привези Баслина, даже если тебе придется привязать его к лошади.
      - От его лошади скорей услышишь что-нибудь путное.
      Ордур почтительно поклонился Гвин и ушел - видимо, с большой готовностью.
      Булрион заметил, что жена пристально на него смотрит.
      - Я хочу домой, - прошептала она. - Как же хочется домой!
      - Мне тоже.
      - Кто-то идет, - предостерегающе сказал Возион.
      Наконец-то! Подошел низенький толстый человечек со смуглой кожей нурцийца. На нем была пышная желто-синяя ливрея - очевидно, восходящая еще к эпохе империи. Булрион видел подобный наряд только раз - во дворце правителя в Далинге. От обтянутых чулками икр до пышного жабо на груди человечек являл собой крайне нелепое зрелище. К тому же он не то от природы отличался высокомерием, не то просто стеснялся показываться на людях весь в лентах и кружевах, но на лице у него было крайне надменное выражение.
      - Вы находитесь в частном владении! - провозгласил он. - Что вам здесь надо?
      Тарны свирепо нахмурились. Тибал фыркнул:
      - Не обращайте внимания на этого попугая. Я проведу вас в помещение для гостей. А ты, брат, займись их лошадьми. Можешь не сообщать Чингу, что люди, которых он ждал, прибыли. Он это уже знает. Пошли, ребята. - Смуглые щеки лакея побагровели. -Ты не имеешь права!
      - Имею-имею. Я член Совета, Тибал Фрайнит, - если ты этого не знаешь. Беги к своему хозяину. Чудо-ребенок тебя ждет.
      И Тибал зашагал через вестибюль к одной из арок. Тарны пошли за ним.
      48
      Пройдя сквозь арку, Тибал сбежал по ступенькам к аркаде мраморных колонн, с одной стороны которой шла стена с барельефами, а с другой открывался вид на внутренний сад. Погруженный в мучительные размышления, Булрион только смутно заметил, что многие из панелей с барельефами иссечены трещинами, что трава в саду пожухла, а клумбы запущены.
      Тибал усмехнулся:
      - Зря спешим. Все равно придется возвращаться этим же путем.
      - Что-то я не понимаю, - сказал догнавший их Возион. - Почему мы так опасаемся Лабранцы, отец?
      Булрион вздохнул:
      - Все очень просто. За последние сто лет несколько раз появлялся человек, который пытался убедить народ, что он - новый император, что он Обновитель.
      - Ну и что с того?
      - А то, что я буду первым, который пытается всех убедить, что он вовсе не Обновитель.
      Возион резко хохотнул:
      - Ну, я по крайней мере тебе верю.
      - Я тоже, - сказал Занион. - Какой ты Обновитель! ~ Я тронут вашей верой в меня, мальчики.
      - Мы все тебя поддержим, отец, - добавил Тисвион. - Вернее, удержим.
      - Ну, хватит резвиться, дети, - с улыбкой вмешалась Гвин. - а мне так очень нравится представлять себя императрицей в длинном платье из пурпурного шелка, обвешанной драгоценностями и целыми днями возлежащей на бархатном диване.
      Раздались дружные возгласы:
      - Да кто спорит!
      - Мы все станем графьями!
      - А Бранкион наследником престола!
      Хорошо, когда близкие люди тебя понимают.
      Тибал, который все еще шел впереди всех, вдруг издал какой-то странный звук и зашатался. Занион подхватил его под одну руку, Булрион - под другую. Ноги Тибала подломились, голова откинулась, глаза закатились.
      - Он потерял сознание! - воскликнул Возион. - Положите его на пол...
      - Нет! - отчаянно крикнула Гвин. - Тащите его дальше - да бегом!
      Ее голос был похож на щелчок бича. Занион и Булрион поволокли обмякшего Тибала по галерее со всей возможной быстротой. Остальные спешили следом. Позади всех хромал Возион. Когда мужчины замедлили шаг, Гвин крикнула: "Быстрее!" Булрион споткнулся. Тисвион оттолкнул его и занял его место.
      - Ладно, достаточно, - наконец сказала Гвин.
      И, правда, в глазах Тибала появились проблески смысла. Тарны продолжали поддерживать его под руки, но он уже и сам переставлял ноги. Но явно не понимал, что произошло.
      - Что это было? - спросил Булрион.
      Тибал что-то пробормотал. У него подергивались мускулы, изо рта текла слюна.
      Булрион обернулся к Гвин и был потрясен ее бледностью.
      - Что происходит, милая?
      Она покачала головой, подошла к мужу и ухватилась за него. Ее била дрожь.
      - По-моему, нам нельзя останавливаться.
      - Ну, тебе, кажись, виднее, - сказал Булрион.
      На лицах остальных отражались его недоумение и тревога.
      - Тибал, как ты себя чувствуешь? - спросил Булрион.
      - А? Ч-что случилось?
      - Мы не знаем. Ты потерял сознание. А ты знаешь, Гвин?
      - Я тоже не знаю.
      - Тогда откуда тебе?.. Впрочем, не важно.
      Булрион почувствовал, что с Гвин опять произошло что-то загадочное. Если ему удастся благополучно привезти жену домой, в долину, впредь он не подпустит к ней ни одного меченого.
      - Извините, - пробормотал Тибал. Он попытался вытереть подбородок о плечо, потом высвободил руку, которую держал Тисвион, и вытер слюну тыльной стороной ладони.
      - Я сам виноват, - пробурчал он. - Пошли дальше. Он все еще с трудом держался на ногах, но быстро приходил в себя.
      - Понятно, - сказала Гвин. - Ты изменил будущее.
      Он кивнул, ни на кого не глядя.
      - Сейчас все пройдет.
      Возион наконец догнал их и расслышал последние слова.
      - Ты сказал, что мы зря спешим.
      - Верно. - Тибал высвободил и вторую руку. - Никак меня жизнь не научит. Сейчас мы идем туда, а потом будем возвращаться назад. - Он со смущенной улыбкой оглядел встревоженные лица. - Я хотел избавить вас от лишней ходьбы. Знал ведь, что нельзя... Ничего, все уже в порядке. Спасибо.
      Еще в долине он говорил, что маленькие изменения будущего могут разрастись как снежный ком и перевернуть ход истории. Но не может же жизнь измениться от того, что они пройдут по галерее сначала в одну сторону, а потом назад!
      - Это Гвин его спасла, - сказал Возион. - Так ведь?
      Никто не ответил.
      Булрион, разумеется, помнил хлесткие команды жены, но, поглядев на ее испуганное лицо, решил ни о чем ее не спрашивать.
      - Конечно, - ответил он. - Молодец девочка.
      Гвин жалась к нему, не говоря ни слова.
      Они почти дошли до конца галереи. Налево отходил коридор, конца которого им не было видно.
      - Где-то здесь, - уже почти нормальным голосом сказал Тибал.
      Позади них раздался возглас:
      - Фрайнит!
      - Вот он.
      Все оглянулись. У основания лестницы, которая вела из вестибюля, стоял человек и смотрел им вслед.
      - Не отвечайте, - сказал Тибал. - Пусть подойдет к нам. Все стояли.
      - Фрайнит! Веди их назад!
      Высокий голос каким-то странным и .пугающим эхом прокатился вдоль колоннады.
      - Они хотят помыться! - крикнул Тибал.
      - Ты не туда их ведешь!
      Тибал подмигнул своим спутникам.
      - Почему не туда? Я знаю дорогу.
      Человек издал звук, похожий на приглушенный рык, и направился к ним. Шел он медленно. Тарны, следуя совету шуулграта, ждали его, не двигаясь с места.
      Когда человек подошел ближе, Булрион с удивлением увидел, что это юноша. У него было загорелое лицо, хотя, может быть, это - естественный смуглый цвет кожи. Темно-русые волосы резко оттенялись зелено-голубым, украшенным вышивкой и аппликациями балахоном. Его наряд был даже роскошнее того, который они видели на толстом лакее. Казалось, что это - принц, каким-то чудом уцелевший со времен империи. Рукава с разрезами почти волочились по полу, а балахон, плотно прилегавший к груди и плоскому животу, был собран на талии и фонарем раздувался вокруг бедер. Молодой человек весь был усыпан драгоценностями - от золотых пряжек на башмаках до сверкающего изумрудами воротника.
      И у него была какая-то странная походка: казалось, что он хромает на обе ноги.
      Тибал с презрительным видом наблюдал за его приближением. Остальные недоуменно переглядывались.
      Юный гранд остановился, подойдя на расстояние, с которого можно было без напряжения разговаривать.
      - Ты ведешь их не туда.
      - Знаю, - дружелюбно отозвался Тибал. - Но это за ставило тебя вылезти из своей помойки, гадина.
      - Укороти язык! - негодующе сверкнул глазами юноша.
      - Сам укороти. Научись, наконец, уважать старших! Булрион-садж, я тебе еще не показывал наши знаменитые грязевые ямы. Они широко известны и отвратительны до крайности. Они булькают, воняют и пердят без передышки, как чаны с кипящим дерьмом. И все же они гораздо приятнее этого подонка.
      Тарны изумленно таращились.
      Юноша залился краской, но Тибал только входил во вкус.
      - Его зовут Чинг Чилит. Чинг Чилит - это то, что вы с отвращением соскребаете с башмаков, ступив в кучу навоза. В Рарагаше Чинг Чилит всесилен. Официально он секретарь Лабранцы, но на самом деле это человек, которому она поручает всю грязную работу, который издает приказы от ее имени и вонзает нож в спины ее недоброжелателей. Чинг Чилит - также ее болонка и ее жиголо. Когда она велит, он ее трахает, и ни одна порядочная женщина не подпустит его к себе на милю. Заметили, как он ходит, друзья? Любой человек, которому нанесли травму в таком деликатном месте, поспешил бы в лазарет и попросил бы какого-нибудь ивилграта вылечить его. Но Чинг Чилит знает, что ни один ивилграт в Рарагаше не согласится не только его лечить, но даже до него дотронуться. К тому же он не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, кто его так отделал. Его стукнула по...
      - Замолчи! - завизжал юноша.
      - Не замолчу, - продолжал Тибал тем же ровным тоном. - Меня тошнит от одного твоего вида.
      - Ты об этом пожалеешь, Фрайнит!
      - Ты решил предсказать будущее шуулграту? Так вот, гнусный слизняк, мне тебя бояться нечего. Заметьте, друзья, что ко всему этому в придачу Чинг Чилит - жалкий трус.
      Тибал шагнул вперед и размахнулся.
      Чинг отскочил назад и согнулся, заскулив от боли.
      - О Судьбы, до чего противно! - Тибал отвернулся. - Мне стыдно вам признаться, что в Рарагаше живет этот сгусток гноя. Он...
      - Ладно, мы тебя поняли, - перебил его Булрион. Он и не подозревал, что шуулграт способен на такую жестокость. Гвин был ошарашенный вид. Таким обвинениям было бы трудно поверить, если бы слова Тибала не подтверждались поведением его жертвы. Пусть бы кто-нибудь попытался осыпать подобной бранью Тарна! Получил бы в зубы, не успев произнести второй фразы.
      - К счастью, я не обязан нюхать эту вонь, - продолжал Тибал. - я лучше нанесу визит дорогой Лабранце. По сравнению с ним она чиста как стеклышко.
      И он зашагал своей размашистой поступью.
      Чинг всполошился.
      - Госпожа Председательница не велела ее беспокоить! - проблеял он вслед Тибалу.
      - А я побеспокою, - бросил тот через плечо, не замедляя шага.
      Юноша вытер лоб и попытался - с большим опозданием - утвердить свое поруганное достоинство:
      - Я личный секретарь Председателя Академии Лабранцы Ламит. Она просила меня позаботиться о вас. Добро пожаловать в Рарагаш!
      Булрион назвал себя, внимательно наблюдая за Чингом: как он отреагирует на его имя? Но Чинг остался невозмутим. Или он не знал о ложном пророчестве, или был готов к этой встрече. Затем Булрион представил ему Гвин и остальных членов своей семьи.
      Чинг надменно кивнул каждому. К нему возвращалась его спесь.
      - Следуйте за мной. Я поручу кому-нибудь из слуг проводить вас в ваши покои в Восточном крыле. Председательница сожалеет, что неотложные дела не позволяют ей принять вас сегодня, но она надеется найти для этого время завтра.
      - Я изнываю от нетерпения, - проворчал Булрион. Гвин бросила на него укоризненный взгляд. Кажется, он перенял манеру Тибала разговаривать с Чингом.
      49
      Гвин нисколько не удивилась, увидев, что Восточное крыло сильно напоминает гостиницу на улице Феникса. Дом имперских времен всегда имел внутренний двор. Конечно, здесь были три этажа вместо двух, мраморные, а не деревянные балконы и лестницы. И повсюду колонны. Гостям отвели комнаты на верхнем этаже - просторные, прохладные, с высоким потолком. Прямо королевские покои.
      Но...
      Но Гвин было не по себе. Для беспокойства не требовалось фатальных сил. Для этого было достаточно зрения и разума, которыми ее наделила природа.
      Булрион бросил шляпу на огромную кровать и сам присел на ее краешек, чтобы отдышаться от подъема на третий этаж. Задумчиво поглядев на жену и почесав бороду, он сказал:
      - У меня к тебе вопрос.
      Само собой, у него к ней вопрос, но сейчас перед ними стоят целых два, причем один из них - вопрос жизни или смерти.
      - Да, милый, я и сама хочу с тобой это обсудить - но не сейчас.
      Тревога не давала ей сесть и расслабиться, и она подошла к окну. За ним открывался поразительный по красоте пейзаж кратера. Она мельком глянула на потрескавшиеся фрески на стене. Провела пальцем по резной крышке одного из четырех огромных сундуков, в которых, как предполагалось, гости будут держать одежду. Одежды у них была пропасть - на каждого две переметных сумы. Затем Гвин прошла через комнату к двери, внимательно разглядывая полированный дубовый пол - вроде чувствуется наклон в сторону балкона. Вышла опять на балкон, осторожно перегнулась через балюстраду и посмотрела вниз во внутренний двор. Он вполне мог бы служить рыночной площадью в городе средней величины. Двор зарос деревьями и кустарником, из которого там и сям торчали одинокие покосившиеся статуи, похожие на купальщиков в зеленом прибое. В центре был большой давно пересохший фонтан.
      Груда камней в дальнем конце двора когда-то, по-видимому, была лестницей и двумя балконами. Груда пока не заросла сорняками, значит, балконы и лестница упали недавно. Многих колонн в аркаде не хватало, некоторые покосились. Стены во многих местах накренились, крыши просели. Да это же все в любую минуту может рухнуть!
      Ее отвлекли голоса. По балкону шли Джукион и Ульпион. Они были явно поражены великолепием своих покоев.
      - А, вот вы где! - сказал им Занион, выходя из соседней Двери. И бегло улыбнулся Гвин и братьям - словно его сверлила какая-то мысль.
      - Зайдите все ко мне, - сказала им Гвин и пошла обратно в комнату. Ваше величество, не изволите ли приподнять на минуту свой императорский зад?
      - Отрубить оскорбительнице голову! - рыкнул Булрион, но встал с постели - Что ты еще придумала?
      - Какой смысл обзаводиться дюжими родственниками, если нельзя воспользоваться силой их мышц? Ну-ка, ребятки, сдвиньте кровать вон туда. Только не толкайте ее, а тяните.
      Кровать заскрипела и вонзила ножки, сделанные в виде птичьей лапы, в пол. Но куда ей было тягаться с тройкой Тарнов! Они сдвинули ее, куда показала Гвин.
      - Так и есть, - удовлетворенно сказала она. - Пыль. И следы ног. Как странно - следы под кроватью! Какие-то коротышки там, видно, разгуливали.
      На лицах Тарнов не было удивления, что ее немного разозлило.
      - И какой ты из этого делаешь вывод? - спросил Занион. - Что комнаты стояли пустыми до...
      - Скорей всего до сегодняшнего утра.
      Булрион усмехнулся. Он не был глуп и не был слеп. Он заметил то же, что и жена, но предоставил беспокоиться по этому поводу ей.
      - Тибал Фрайнит хотел нам сказать что-то важное.
      - Он три раза упомянул землетрясения.
      - Но если он предвидит, что мы погибнем во время землетрясения, он не может нас предупредить, не изменив будущее.
      - Вот именно. - До этого Гвин уже сама додумалась. - Но он вроде как предупредил нас и этим показал, что он на нашей стороне. Хотя я и без него пришла бы к тому же выводу.
      В дверях возник Возион.
      - Я его не слышал, но я тоже пришел к этому выводу.
      - Извините, - сказал Джукион, - но мне что-то захотелось пойти погулять - и подольше.
      Булрион опять сел на кровать.
      - Это здание простояло сотни лет. Через несколько дней мы отсюда уедем.
      - А я из него уйду через несколько минут, - отрезала Гвин. Ее нервы были напряжены до предела. - Вы забыли, что Лабранца - огоулграт? Ей не нужно землетрясения. Она может свалить это здание, скорчив ему гримасу.
      Что решит Булрион? Он гордый человек, человек земли. Он не склонен бежать от теней. Ее муж мрачно чесал бороду.