Гексцион взял из рук Арбим корону - скромный золотой обод - и надел ее так, чтобы скрывала плешь. Потом пошел было к пологу, отделявшему его личные покои от приемной, но остановился и задумчиво поглядел на Арбим, которая собирала с ковра свои прозрачные одежды.
      - Поспи немного, - сказал он ей с ласковой улыбкой. - Возможно, я тебя еще позову.
      Что было вполне вероятно, если допрос пройдет хорошо.
      Раздвинув полог, Гексцион вышел в приемную. Здесь стояли прочные дубовые кресла, а на полу лежали ковры попроще. На одной стене висела карта.
      Его ждал Френцкион. Он приветствовал короля ударом копья о шит и опять замер.
      Гексцион одобрительно поглядел на него. Френцкион Зорг был Воителем, командиром Череполиких - отборной королевской гвардии, последней секты традиционных зарданских воинов, уцелевшей в Куолии. На нем была шкура леопарда, причитавшаяся ему в соответствии с рангом, но леопард этот, видимо, был небольшим - или Френцкион предпочитал как можно меньше закрывать тело. Да и действительно, жалко закрывать это великолепное сплетение бронзовых мышц, которым Френцкион гордился по праву.
      - Как успехи, Воитель?
      - Приказ выполнен, ваше величество. Мы привезли молодого пленника.
      Гексцион потер руки.
      - Крепкий? Выносливый?
      - Жилистый юноша. На вид совершенно здоров.
      Как всегда, выражение лица Френцкиона было невозможно понять. Череполикие выдергивали с корнями растущие на лице волосы: бороды, усы и брови - и наносили на кожу черно-белую татуировку, которая делала лицо похожим на череп. Еще они отрубали себе носы - для устрашения врагов. Однако сам Гексцион не стал следовать традиции. Он больше любил причинять боль другим.
      - А как его спутники?
      Челюсть черепа дернулась. Возможно, это означало удовлетворенную улыбку.
      - Сладко спят, не подозревая, что лишились дозорного.
      - Очень хорошо. Награди тех, кто брал пленного, сверхурочным свиданием с женщиной. Ну, ведите же его! И вели принести жаровни. Надо узнать, кто вторгся на нашу территорию.
      Самое приятное во всей этой истории было то, что "вторглись" наверняка никому не опасные купцы и никаких секретов этот юноша поведать им не сможет. Гексцион всегда ощущал разочарование, если пленники сразу выбалтывали важные сведения. А тех, кто отпирался, можно было допрашивать бесконечно долго.
      Он направился к своему любимому креслу и вдруг заметил, что Воитель стоит на месте.
      - В чем дело?
      - Эти люди расположились двумя стоянками. Ты, наверно, помнишь, что то же самое сообщали разведчики. Они движутся двумя обособленными группами: четверо едут в повозке, а остальные шестнадцать следуют за ними верхом. Ночуют две группы тоже на расстоянии друг от друга.
      Король нахмурился. Френцкион, видимо, придает этому какое-то значение, но его лицо-череп ничего не выражает.
      - Почему?
      - Пленный подтвердил, что четверо, которые едут в повозке, джоолграты, ваше величество.
      - О Судьбы! Необученные джоолграты?
      - Видимо, так. Пленник также говорит, что в их отряде есть и другие меченые.
      - Проклятие! - взревел Гексцион. Он постучал пальцами по ручке кресла, раздумывая над услышанным. - Здесь, возможно, замешан Рарагаш.
      - Возможно.
      - Может, они туда и едут?
      - Да, они едут в том направлении, ваше величество.
      Академии не понравится, если один из ее агентов умрет под пытками. Вот не повезло! У Гексциона было чувство, будто его обокрали. За что Судьбы к нему так несправедливы?
      - Вы его били? - грозно спросил он Френцкиона.
      - Совсем немного, ваше величество. Он сам все рассказал.
      - Лжет? - с надеждой спросил Гексцион.
      - Не думаю. У него зарданское имя, но он не настоящий зарданец.
      - Ну чего стоишь? Пошли за Хан А-Литом. Надо докопаться до истины.
      Перед допросом пленника раздели догола, связали и заткнули ему рот. Потом привели в королевскую приемную и посадили на стул. Как и сказал Френцкион, это был жилистый юноша, но опытный взгляд Гексциона определил, что скорей всего умрет от шока и развлечения от него будет мало Лицо его было серым от ужаса. Он таращился на короля выпученными глазами и даже, видимо, не оценил роскошного убранства королевского шатра.
      Гексцион ходил по приемной и, мурлыкая себе под нос, затачивал ножи, клал на жаровню клещи и прочие орудия пыток. Френцкион привел Хан А-Лита. Он явно вытащил толстяка из постели, и тот был в крайнем раздражении. Еще бы! Увидев при пробуждении Череполикого, любой поверит, что сбылся его самый страшный кошмар. Серебристые волосы и борода Хан А-Лита развевались, как паутина. Сочетание зеленого кафтана, синих штанов и красной физиономии резало глаз. Сандалии были надеты не на ту ногу.
      - Ладно, можете не извиняться, - прорычал он. - Так и так я намерен при этом присутствовать,
      Он хмуро посмотрел на пленника, потом подошел поближе и вгляделся ему в лицо.
      - Спасибо, Воитель, - сказал Гексцион, отпуская Череполикого. Он доверял Череполиким, но не больше, чем вообще кому-нибудь доверял - то есть не дальше, чем на расстояние между бровями осы. И не считал нужным поверять Френцкиону государственные тайны. Разумеется, Хан А-Лит был в курсе всех секретов. Жилистый юнец ничего не знает. Он ни на что не годится, кроме как полюбоваться на его мучения.
      Полог опустился за Френцкионом. В приемной остались лишь король, Хан А-Лит и пленник.
      - Спрашивайте! - буркнул Хан А-Лит. Он сел в кресло и принялся переодевать сандалии.
      - Как тебя зовут, парень? - спросил Гексцион.
      У пленного все еще был заткнут рот, и он только испуганно таращился на короля и дергал бровями.
      - Полион Тарн, - со скучающим видом ответил Хан А-Лит.
      Глаза пленника выпучились еще больше, хотя, казалось бы, больше уже некуда.
      - Зачем ты сюда приехал?
      Хан А-Лит выпрямился в кресле.
      - Они едут в Рарагаш. С ними несколько меченых. Сколько их, парень? явно заинтересовавшись, спросил он уже сам. - Что там сказал шуулграт? Кто вылечил старуху? Как фамилия Тибала?
      Пленник смотрел на него с ужасом в глазах.
      - Стой! - крикнул Гексцион. - Я сам...
      - Нет уж! - прорычал Хан А-Лит. - Замолчи. Она била хлыстом ивилграта?
      Он задал еще несколько совершенно непонятных королю вопросов, потом откинулся на спинку кресла и взъерошил обеими руками свою седую шевелюру.
      - Н-да! - Его лицо покраснело еще больше, и он поглядел на Гексциона с хитрой ухмылкой. - Очень интересно. Очень! Тебе лучше оставить этих людей в покое, государь. Послушай моего совета - не трогай их.
      - Объясни!
      Хан А-Лит хихикнул:
      - Не могу.
      - Ты работаешь на меня по договору...
      - По условиям договора я не обязан открывать тебе тайны Академии. Потрясающе! Парень и не представляет, что происходит. Да и мелкому тирану вроде тебя, Гексцион Гараб, это не по зубам.
      Гексцион схватился за меч.
      Глаза старика сузились, и он визгливо рассмеялся:
      - Ты не посмеешь меня тронуть! Я знаю все твои мерзкие секреты и могу в одну секунду разгласить их по всему лагерю. Сколько, по-твоему, тебе останется жить, если ты причинишь зло советнику из Рагараша? А? Секунду? Две? Не больше. Тебе придется пропустить этих путников. Я на этом настаиваю. С ними едут два члена Совета. Да и вряд ли ты сумеешь помешать им добраться до Рарагаша. Кишка тонка.
      - Но эти путники без спросу забрели...
      Хан А-Лит нахмурился и погладил бороду.
      - Хм, верно. Если войско Мокта попадется в твою ловушку, они окажутся на поле битвы. Это нам ни к чему. Пошли к ним гонца. Пусть едут через Высокий Перевал. Этот путь до Рарагаша ненамного длиннее.
      Хан А-Лит встал и погрозил королю пальцем:
      - Делай, как я сказал, иначе договор будет расторгнут. Это относится и к Ногину Сайситу. Мы оба покинем твой двор, и Рарагаш станет твоим врагом.
      Гексцион с трудом сдерживал жгучее желание выхватить меч и искромсать старого пердуна на куски. Но без Хан А-Лита он не будет знать, кто строит против него козни. Хуже того, если рядом с ним не будет ивилграта Ногина, ему опять придется держать человека, который будет пробовать все блюда. Он станет жить в вечном страхе, что на него совершат покушение. Сейчас он к тому же ведет переговоры с Рарагашем о муолграте - чтобы ночи с Арбим и прочими красотками доставляли ему хоть какое-то удовольствие. Джоолграт усмехнулся:
      - Правильно. А парня отпусти...
      Нет, парень слишком многое про него узнал. Гексцион не допустит, чтобы из ожидаемых этой ночью удовольствий ему не досталось ничего.
      А-Лит сделал гримасу и поглядел на пленника, в глазах которого забрезжила надежда.
      - Да, пожалуй, отпустить его нельзя. Он слишком многое услышал. Надо мне было придержать язык! Гм. А ну-ка, расскажи мне еще раз про драку в гостинице, парень.
      Юноша дважды мигнул.
      Прочитав его мысли, старик повеселел и с ухмылкой сказал королю:
      - Если бы я знал, какое ты чудовище, Гексцион, я никогда бы не подписал с тобой договор. Но так и быть, я согласен на сделку. По старинным зарданским законам, человек, убивший противника в честном бою, имеет право на благородную смерть. Так ведь?
      Гексцион кивнул, подозрительно глядя на джоолграта.
      - Я так и думал. Так вот, парень подходит под это правило. А тебе для забавы я дам игрушку, которая больше заслуживает страданий, чем этот мальчик.
      - Предателя?
      Старик взмахнул пухлыми ручками.
      - Почти. Они еще не готовы организовать на тебя покушение, но скоро созреют для этого. А тогда мне все равно пришлось бы тебя предупредить.
      - Согласен, - хрипло проговорил Гексцион. Больше всего ненавидел он предателей - трусливых людишек, готовящих заговор под покровом темноты.
      Хан А-Лит указал на полог, прикрывающий вход в королевскую опочивальню.
      - Эта твоя Арбим трахалась с капитаном Олитом. Знаешь его?
      Еще бы не знать! Спесивый кавалерийский офицер, этакий здоровенный жеребец. Гексцион задрожал от предвкушения. Они у него поплатятся! Ох как поплатятся! Он будет пытать их одновременно. В голове Гексциона возникли восхитительные видения.
      Джоолграт презрительно скривился.
      - Да поспеши. Она подслушивала. Собирается удрать через заднюю дверь. А потом позови своего Зорга и отдай пленника Череполиким.
      40
      Солнце еще не встало, долина была затянута дымкой, но и при этом слабом свете было видно, какое смятение царит на стоянке. Гвин не знала, кто проснулся первым и поднял тревогу: она изо всех сил старалась успокоить Ниад. Они сидели рядом на поваленном дереве посреди разбросанных по вытоптанной траве палаток и мешков. Мужчины бродили по березовой роще, зовя Полиона, проклиная неведомых врагов. Булрион собирал конный отряд для розысков. Джасбур разводила костер.
      Он же обещал, - в десятый раз повторяла Ниад.
      Я уверена, что он ушел не по своей воле, - в десятый раз повторяла Гвин, думая про себя, что была бы рада, если б Полион просто сбежал.
      Раздался грохот копыт. Она увидела, как Ульпион поехал вверх по склону холма на юг. Кто-то другой направился на север. Разумно ли это? Те, кто похитил Полиона, хотели остаться невидимыми. Выследив их, можно только навредить Полиону - если он, конечно, еще жив, что казалось маловероятным, учитывая намеки Тибала прошлым вечером.
      К ним уточкой ковыляла толстенькая женщина.
      - Гвин-садж?
      - Ты кто? - Гвин всмотрелась. - О Судьбы, никак Васлар? Я тебя не узнала.
      - Я сама себя не узнала. У вас есть зеркало?
      - Нет, зеркала у меня нет. Но ты очень изменилась.
      Авайлгратка стала ниже ростом, толще и старше. У нее потемнели глаза и отросли длинные волосы. Раньше она была высокого роста, и, казалось, не без основания утверждала, что на самом деле она мужчина. А теперь превратилась в этакую уютную толстушку. Она с удивлением трогала пальцем выросшую на губе родинку.
      - Но не к лучшему, - вздохнула Васлар. - Сама собой я, видно, уже не буду никогда.
      - А ты говорила об этом с Джасбур?
      Васлар скривила пухлое лицо и отвернулась.
      - Или с Ордуром? Ты права, сама собой ты больше не будешь никогда, но ты поменяешься еще тысячу раз. Так что скучать тебе не придется - если только ты смиришься со своей участью. Считай, что судьба бросила тебе вызов, и постарайся ответить на него достойно.
      Васлар помолчала, потом негодующе взглянула на Гвин.
      - Ты считаешь, что мне не хватает мужества?
      - А что, хватает?
      - Когда я была мужчиной, смелости мне было не занимать.
      - Тогда положись на нее. Без смелости жизнь теряет всякий смысл.
      - Хм. Спасибо. Пожалуй, ты говоришь дело.
      Васлар расправила плечи, хотя ее теперешние округлые плечи для этого совсем не годились.
      Ниад все так же плакала и вытирала глаза ладонью. Подошел Булрион. У него были грозно сдвинуты брови. Вот еще один человек, который нуждается в утешении. Если Полион погибнет, он никогда себе этого не простит. Убедившись в бесполезности поисков, к их группе стягивались другие мужчины. Среди них Гвин увидела Раксала Раддаита, который, очевидно, пришел со стоянки джоолгратов узнать причину суматохи.
      А этот белокурый юноша, по-видимому, Ордур. Он тоже неузнаваемо изменился за ночь. Он внимательно оглядывал собравшихся, словно пытаясь понять смысл происходящего. Встретившись взглядом с Гвин, он почтительно поклонился и ухмыльнулся, глядя на ее изумленное лицо. Джасбур будет довольна, подумала Гвин.
      - Тихо! - взревел Булрион, хотя если кто и переговаривался, то шепотом. - Готовьтесь к выходу. Если Ульпион и Занион ничего не обнаружат, отправляемся в путь.
      Ниад принялась громко рыдать.
      - Ты думаешь, мне его не жалко? Но его явно похитили. Если он еще жив, его держат в заложниках. Не можем же мы обыскать весь северный Веснар! Разбиваться на группы опасно. Мы немедленно отправляемся назад. Может быть, его похитители воспримут это как дружественный жест...
      - Или истребят нас всех до единого, старый болван!
      Все изумленно оглянулись на матрону, выкрикнувшую эти слова.
      Булрион яростно сверкнул глазами.
      - А ты кто такая? Откуда ты взялась?
      - Я - Васлар Номит, безмозглый ты чурбан!
      - Да? Ну и что ты обо всем этом знаешь, женщина?
      - Все проще простого. Твоего внука похитили те же люди, что выгнали отсюда всех жителей.
      - И ты, надо полагать, знаешь, кто эти люди?
      - Конечно, знаю! - Васлар подперла бока пухлыми ручками. - Добровольно люди из своих домов не уходят. Даже от звездной немочи бегут не все. Некоторые упрямцы остаются. Остаются больные, остаются трупы. Отсутствие следов насилия говорит о том, что крестьяне оказались перед лицом превосходящей силы. У них не было выбора. Так что объяснение одно: их выгнало с насиженных мест веснарское войско. Если бы это было войско Мокта, нам бы встретились беженцы, и мы бы узнали о вторжении.
      Дело говорит, подумала Гвин.
      Булриона тоже, видимо, убедили доводы авайлгратки.
      - Почему ты все это нам не сказала вчера? - яростно прорычал он.
      Васлар улыбнулась, показав ровные красивые зубы:
      - Ты меня не спрашивал! Я больше не солдат. Я просто глупая женщина, и мое мнение никого не интересует.
      Булрион нашел взглядом Раксала:
      - Ты с этим согласен?
      Муолграт еще не успел побриться, но был, как всегда, аккуратно одет в тот самый зеленый балахон и штаны, в которых Гвин увидела его впервые. Правда, одежда сильно поносилась и выцвела. Подумав, он ответил со своим обычным скучающим видом:
      - Разумеется. Веснарское войско очистило здешние места от свидетелей.
      - Свидетелей? Свидетелей чего?
      - Того, что они задумали. А это скорей всего нападение на Далинг или Мокт. Не зря эти места называют Петушьей Ареной. По ту сторону вон того холма, возможно, находится десятитысячное войско.
      - Ты тоже вчера до этого додумался?
      - Мне не надо было ни до чего додумываться. Это очевидно.
      Булрион сорвал с голову шляпу и бросил ее на землю.
      - Но ты-то не женщина! Как ты объяснишь свое молчание, истукан ты этакий?
      - Логикой и чувством самосохранения, - спокойно ответил Раксал. Веснар не хочет, чтобы кто-нибудь узнал об их планах. И тут мы, ничего не подозревая, забредаем на их территорию. Но нас не трогают, может быть, потому, что веснарцы не возражают, чтобы свидетели направились в Нурц. А вот если мы повернем назад, они наверняка на нас нападут. Так что наиболее безопасно двигаться дальше. А что касается вашего решения, то я его даже обсуждать не хочу.
      - А как же Полион?
      - Его допрашивали. Скорей всего его уже нет в живых. Ниад закричала. Гвин крепко обняла ее. Мужчины бормотали проклятия.
      - Да, его нет в живых, - произнес незнакомый голос.
      Гвин была чуть ли не единственной, кто сумел удержаться от вопля ужаса. На опушке среди берез, всего в нескольких шагах от них, стоял незнакомец. Его лицо было скрыто под маской, изображавшей череп, тело поражало статью и силой. Единственной его одеждой был клочок леопардовой куры. Он держал в руках заостренный кверху и книзу овальный кожаный щит, на котором была намалевана эмблема - пять белых черепов. Человек этот, казалось, возник из воздуха.
      - Стойте! - крикнул Булрион, увидев, что все мужчины схватились за мечи и что пришелец уже выдернул меч из ножен. - Идиоты! Да он уложит по крайней мере четверых, прежде чем вы успеете сдвинуться с места! Спрячьте мечи!
      Тарны неохотно отпустили рукоятки мечей.
      - Разумно, - тихо сказал воин. И с той же легкостью, с какой человек проглатывает виноградину, сунул меч в ножны, скрытые за его щитом. - Я-то собирался положить шестерых.
      - Чудовище! - раздался женский крик. - Вы добивали наших раненых! Васлар Номит выбежала вперед, скрючив пальцы и явно собираясь вцепиться пришельцу в глаза. - Вы убили моих братьев! Гнусные бесчеловечные твари!
      С неожиданной для его возраста и размеров ловкостью Булрион сгреб бегущую мимо него женщину за талию и отбросил ее назад. Возион и Занион схватили ее за руки. Васлар попыталась вырваться, но где ей было справиться с двумя мужчинами. Она разрыдалась.
      - Разумно, - опять сказал незнакомец.
      Гвин содрогнулась от ужаса, осознав, что на нем нет маски и что вместо носа у него на лице дыра. Его волосы были обесцвечены и приглажены. Только наличие ушей не вязалось с черепом. Но воину нужны надежные уши. Неужели такое же чудовище убило Кэрпа?
      Ближайшие к жуткому видению Тарны стали пятиться. Булрион же прошел вперед, чтобы лучше разглядеть пришельца. Гвин подумала, что не приблизилась бы к нему ни за какие миллионы.
      - Я Булрион Тарн. Ты напоминаешь мне отца.
      - Ранг, секта?
      - Погубитель, командир Хищников.
      Нечеловеческая пародия на лицо не выразила никаких чувств, но легкое движение головой выдало удивление.
      - Я Воитель Френцкион Зорг. А кто такой Полион?
      - Мой внук.
      - Согласно обычаю, я возвращаю тебе вот это. - Вперив в Булриона взгляд темных провалов, воин достал черный матерчатый мешок, который до этого, по-видимому, держал в левой руке, и вытряхнул из него на землю пару башмаков и одежду Пол иона. - Можешь гордиться - он умер с честью.
      Ниад зарыдала и уткнулась лицом в плечо Гвин. Булрион на секунду прикрыл глаза. Казалось, он молится.
      - Джооль склоняется к западу в Доме Любящих - проклятие врагам, раздался скрипучий голос Возиона.
      Глаза в черных провалах на секунду метнулись в его сторону.
      - Муоль в Доме Костей - ужас, несомый черепами, - спокойно сказал воин глухим голосом. Такому человеку никогда не приходится кричать.
      Булрион открыл глаза и вперил в воина свирепый взгляд.
      - Он сделал это по доброй воле?
      - На этот вопрос я не стану отвечать, - зло бросил Воитель. - И тебе известно, что его задавать не следует!
      Плечи Булриона поникли.
      - Он - боец, - проговорил он.
      Череп оскалился:
      - Само собой. Слушай мой приказ. Вы поедете дальше в обход Вериова. Сейчас направитесь на запад...
      - Мы хотим вернуться домой.
      - Сделаете, как я вам говорю. Обогнете с юга гору Траф и проедете в Рарагаш через Высокий перевал.
      Булрион упрямо расправил плечи, но рядом с жутким воином он казался изможденным стариком. Поднявшееся солнце безжалостно высветило его седую бороду и лысину на седой голове.
      - А если я откажусь?
      Воин дважды постучал по щиту. Позади него из-за деревьев немедленно выступил еще один, в точности на него похожий, хотя Гвин казалось, что за тонкими стволами березок не смогла бы спрятаться и белка. Этот второй держал в руке копье, его чресла тоже были обернуты шкурой, но не леопарда, и на щите у него были намалеваны только три черепа. Не считая этого и шрамов на теле, два воина казались близнецами.
      - Погубитель Зилион будет вас сопровождать, - жестко сказал Воитель. Ему приказано карать ослушание смертью.
      Булрион вздохнул:
      - Ты настоящий зарданец.
      - Тебе-то, мужику, откуда это знать? Который из вас Ордур?
      Вперед вышел белокурый мужчина. Ему, казалось, было не столько страшно, сколько любопытно.
      Зорг вытащил из-за пояса небольшой свиток и протянул его Ордуру. Ордур отошел, не развернув свитка. Какое-то время к нему были прикованы все взоры.
      Два воина исчезли как тени.
      - Проклятие! - пробормотал Булрион и вытер лоб волосатой рукой.
      - Я видел, как Череполикие сражались под Толамином, - сказал Раксал. Через пять минут мне стало ясно, что война проиграна. Остальные веснарцы не представляют собой ничего особенного, но один Череполикий стоит десятка обыкновенных солдат.
      - Это не люди! - завопила Васлар. - В них нет ничего человеческого! Это звери! Хуже зверей!
      - Они воины. Живут, чтобы убивать. Не стоит их ненавидеть, Васлар-садж. Преступления в Толамине творились по приказу Гексциона Гараба. Это он затеял войну, и его за это ждет возмездие.
      Булрион поплелся по шуршащим листьям к тому месту, где сидели Гвин и Ниад. Чуть помедлив, он наклонился и положил руку на плечо девушки. И очень тихо проговорил:
      - Полион не умер.
      Ниад подняла на него недоверчивый взгляд.
      - Таков ритуал. Когда зарданца вербуют в секту Череполиких, он умирает для своей семьи и друзей. Поэтому им и возвращают его вещи.
      - Неправда! - закричала Ниад, вырываясь из объятий Гвин и вскакивая на ноги. - Полион не дал бы себя завербовать. Он меня любил...
      - У него не было выбора. - Булрион по-прежнему говорил приглушенным голосом. - Вообще-то он не подходит им по возрасту - они вербуют юношей по крайней мере на три года моложе. Но они как-то узнали, что он убил человека в бою, и это делает его пригодным.
      Гвин тоже встала на ноги.
      - А слова, что он умер с честью?
      - Это тоже часть ритуала - своего рода пророчество. Иначе воин и не может умереть. Ты слышала мои слова, что он боец? Воитель ответил: "Само собой". Это значит, что Полион жив.
      - Полион никогда бы на это не согласился! - крикнул Джукион, бросаясь вперед, как разъяренный бык. - Они его принудили! Он сбежит! Он...
      Отец дал ему пощечину и проговорил сквозь стиснутые зубы:
      - Идиот!
      Джукион изумленно отпрянул.
      Затем старик повысил голос, чтобы его было слышно всем:
      - Мы получили замечательную весть! Разве вам это не понятно? Полиона приняли в благородную секту зарданских воинов. Он остался верен своей зарданской крови. Он умрет с честью, и это будет честью для всех нас. Мы оплакиваем свою потерю, но благодарим Судьбы за славу, которую он принесет нашей семье.
      На лицах слушателей изумление и недоверие уступили место пониманию. Они с беспокойством вглядывались в окружавшие поляну деревья.
      Мигая, чтобы сдержать слезы, Булрион обнял Ниад. А Гвин обняла его, понимая, что он страдает больше других. Он не смог уберечь одного из своих цыплят.
      Булрион нагнулся и поднял с земли шляпу. Стряхнув с нее грязь, он надел ее на голову.
      - Седлайте лошадей! Забирайте припасы! Мы выступаем немедленно.
      Ордур кончил читать свиток, пробрался через толпу к Тибалу Фрайниту и передал свиток ему. Тот взглянул на него и кивнул, словно узнавая то, что и предполагал увидеть. Потом подошел к костру и бросил свиток в огонь. Никто не сказал ни слова. Почему Воитель принес письмо меченым? Тарны подозрительно смотрели на Тибала и Ордура.
      Ведя за собой Ниад, Гвин перехватила долговязого шуулграта, который быстро шагал к лошадям. Тот посмотрел на нее опасливым взглядом.
      - Ты можешь сказать Ниад что-нибудь утешительное? - спросила Гвин. Будущее не изменится от того, что ты просто скажешь ей, что ее муж когда-нибудь к ней вернется. Ну неужели он не может разок солгать? Тибал покачал головой и пошел дальше. Гвин повернулась к прекрасному юноше, в которого превратился Ордур.
      - В письме было какое-нибудь объяснение? Что ты можешь нам сказать?
      Ордур широко улыбнулся. Солнце сияло в его золотистой шевелюре.
      - Я могу сказать лишь, что самое замечательное - это возвращение.
      41
      Притихшие и испуганные путники оседлали лошадей, выехали из березовой рощи и направились на север. Булрион велел Раксалу пристроиться с повозкой позади. Во главе отряда был сам Булрион. Рядом с ним ехал Возион. Не успели они проехать и ста шагов, как на их пути возникла зловещая полуголая фигура с поднятым в знак предупреждения копьем. Она появилась из куста, в котором, казалось, не смог бы укрыться и скворец. Воин был скорей жилистый, чем мускулистый, и, видимо, ненамного старше Полиона. На его щите был намалеван только один череп.
      Гром шарахнулся в сторону. Булрион с трудом его сдержал.
      - Мы просто делаем круг, поджидая повозку с джоолгратами! - крикнул он. - Хотим, чтобы они держались позади.
      Воин мгновение подумал, затем отступил в сторону и пропустил кавалькаду. Когда передние всадники повернули на запад, он сошел с дороги, видимо, уверившись, что путники следуют приказу, и тут же опять исчез.
      Далеко уйти он не мог, что и обнаружил правящий повозкой Раксал, проезжая через несколько минут мимо того же куста. В повозке были Джодо и двое детей. Все трое джоолгратов принялись испуганно вопить. Муолграт, как мог, успокоил детей, а заодно и самого себя: их страх оказался заразительным. Он услышал в хоре изумленных вопросов страшные мысли того, чья жизнь посвящена убийству: как бы он мог поразвлечься с едущими в повозке, если бы только командир дал сигнал.
      Раксал за свою жизнь встречал много жестоких людей, но его потрясла прочитанная в уме воина страсть к убийству во имя убийства. Он вспомнил Толамин и своих друзей, павших под бешеным натиском Череполиких.
      Толамин? - прочитал он мысли воина. Они словно принадлежали существу другой породы, сделанному чуть ли не из железа. Хотя в них была и усмешка, вызванная скорее всего успокаивающим воздействием самого Раксала. Он не знал, на кого направляет свое воздействие. Он просто подавлял эмоции воина, а также Джодо и детей. Даже Череполикий не смог устоять против муолграта. Правда, содержание его мыслей не изменилось, в них только исчезло вожделение, и от этого они стали еще более бесчеловечными.
      Значит, ты был на нашем празднике в Толамине? Мы плясали там танец смерти под песни наших врагов. Счастливые видения грабежа, насилия и убийств сочились из мозга воина, как гной из раны. Раксал хлестнул лошадей и удвоил усилия подавить ужас, грозивший взорваться в умах джоолгратов. Картины, представлявшиеся зарданскому воину, леденили душу: жестокость, кровь, отрубленные конечности.
      Вскоре, когда они отъехали на достаточное расстояние и видения Череполикого исчезли, Раксал с изумлением осознал, что дрожит всем телом и с него льется пот. Прошел по крайней мере час, прежде чем он мало-мальски пришел в себя и почувствовал, что его подопечные успокоились.
      Гвин ехала рядом с Ниад, то и дело внимательно на нее поглядывая. Все, чего она достигла с тех пор, как в ее жизни появился Полион, пошло прахом. Ее муж сбежал от нее через неделю после свадьбы. Ее уверенность в себе рухнула: Судьбы словно сговорились против нее. А несчастный ивилграт очень опасный спутник. Тарны были в горе. Старшие корили себя за то, что не ставили на ночь более надежную охрану, хотя сверхестественная способность Череполиких передвигаться незамеченными и неуслышанными наводили на мысль, что против них были бы бессильны и двадцать пар глаз и ушей.
      Полиона или принудили вступить в секту Череполиких, или он сделал это добровольно. А может быть, Зорг солгал, и Полион в тюрьме или его уже нет в живых. Так или иначе, Тарны его, очевидно, больше никогда не увидят. И они корили себя за то, что недостаточно ценили Полиона, когда он был с ними. Они внутренне стонали, вспоминая каждое свое резкое слово, и буквально корчились от угрызений совести за шуточку, которую сыграли над ним, увезя его в Черную Бухту. Джукион сидел на лошади как труп. Булрион был мрачен и безутешен. Гвин проклинала тот день и час, когда она предложила мужу этот "медовый месяц", который обернулся такой катастрофой.
      Смерть Полиона - не важно, была она реальной или ритуальной причиняла Тарнам великую боль, но их несчастья на этом не кончались. Их гнали на запад, как скот. Тарны всей душой были привязаны к дому, но теперь между ними и их любимой долиной стояло вражеское войско. Когда же они смогут вернуться домой? То, что еще вчера было веселым приключением, сегодня превратилось в изгнание.
      Всадники, как и прежде, ехали подвое, почти не разговаривая друг с другом. Но вскоре Гвин заметила, что Возион потихоньку отстает и по пути перекидывается несколькими фразами с каждой парой. В конце концов он оказался рядом с Ниад. Дорога была узкой, и три лошади едва на ней помещались. А за придорожными кустами, возможно, прятались Череполикие. Но вряд ли разведчики Воителя могли подслушать разговор, который всадники вели между собой.
      - Ниад-садж, - заговорил пастырь своим скрипучим голосом. - Я разговаривал с авайлгратом Ордуром. Он не хочет говорить, что было в том письме. Даже не говорит, от кого оно. Но он заверил меня, что у Полиона не было выбора. Он дал клятву верности Череполиким только под угрозой смерти.