Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Аксис (№1) - Боевой Топор [Искупление Путника]

ModernLib.Net / Фэнтези / Дуглас Сара / Боевой Топор [Искупление Путника] - Чтение (стр. 11)
Автор: Дуглас Сара
Жанр: Фэнтези
Серия: Аксис

 

 


Размышления Джека прерывала пара, возвращавшаяся с прогулки. Обменявшись с ним несколькими словами, Тимозел и Ир тут же ложились спать, а Джек еще долго сидел у костра, подкладывая в огонь сухие ветки шиповника, которые можно было набрать, если хорошенько залезть под куст, не побоявшись шипов.

На десятый день путешествия маленький отряд подошел к проходу в Папоротниковых горах. Посчитав, что в теснине может таиться опасность, Тимозел вместе с мулом обогнал Джека и первым вошел в проход. Фарадей устремилась было за ним, но ее остановил Джек.

— Не спеши. Нам надо поговорить. Пойдем, не торопясь, следом за Тимозелом.

Фарадей вопросительно подняла глаза.

— Дорогая, — продолжил Джек, — ты единственная, кому блюстители пророчества полностью доверяют. К тому же тебе одной, кроме нас, известно о предназначении Аксиса, и потому держи язык за зубами. Не говори лишнего Тимозелу. Одним неосторожным словом он может навредить Аксису. Ты понимаешь меня?

Фарадей удивилась. Разве можно что-то скрывать от своего покровителя?

Ир улыбнулась и взяла ее за руку.

— Если ты хочешь поговорить по душам, поговори лучше со мной, — доверительно сказала она. — Я разрешу твои сомнения и сохраню в тайне твои секреты.

— Но я вовсе не собираюсь навредить Аксису, — ответила Фарадей. — Я ничего не говорила о нем Тимозелу и не собираюсь этого делать.

— Вот и хорошо, — одобрительно сказал Джек. — Тем более что завтра, когда мы окажемся на Папоротниковом озере, ты узнаешь и о второй задаче, с которой тебе надобно справиться.

— А почему не сейчас? Я и так долго ждала.

Джек задумался и кивнул.

— Хорошо. Только сначала вспомни, как однажды пели тебе деревья.

Фарадей побледнела, и Джек поспешно продолжил:

— Не стоит на них сердиться. Я уже говорил тебе, деревья иногда норовят выкинуть шутку: скажут часть правды, а остальное придумают.

Слова Джека не успокоили Фарадей. Она с ужасом вспомнила ночное видение, закончившееся гибелью Аксиса.

Заметив ее замешательство, Ир, опередив Джека, мягко сказала:

— Дорогая, деревьям нужен преданный друг, который смог бы объединить скрытую в них энергию с энергией Аксиса. Другом Леса должна стать ты, ибо к тебе, единственной из ахаров, лес отнесся с доверием. Он даже спел тебе песню.

— Мне не нравится лес, — поморщившись, ответила Фарадей. — Он противный, злой. Не хочу иметь с ним ничего общего.

Ир бросила на Джека тревожный взгляд. Джек подошел к Фарадей и обнял ее за плечи. Девушка отшатнулась.

— Не пытайся заставить меня согласиться с помощью чар! — вознегодовала она. Хотя Фарадей относилась к Джеку с симпатией, но его странные загадочные способности ее настораживали.

Джек убрал руку.

— Никто из блюстителей предсказания не станет тебя к чему-нибудь принуждать.

— Вы возьмете свое не силой, так хитростью, — сердито ответила Фарадей. — Ты однажды меня уже обхитрил. Напустив на себя простодушный вид, заманил к самому лесу, который меня до смерти напугал. А теперь ты призываешь меня молчать, ничем не делиться, даже с моим защитником, Тимозелом. Да ему больше нашепчет Ир, которая проводит с ним ночи. Если вам нужен Друг Леса, поищите кого другого на эту роль, — закончив эту приподнятую тираду, Фарадей ускорила шаг, чтобы догнать Тимозела.

Ир рванулась было за ней, но Джек удержал ее.

— Не будем навязчивыми. Вспомнив о страшном видении, Фарадей рассердилась. Оставим на время ее в покое. Повторим попытку у озера. Надеюсь, мы добьемся успеха. Если в ближайшие дни мы не представим Фарадей Матери, наши планы расстроятся.

— Близится вечер, остановимся на ночлег, — сказал Джек, оглядываясь по сторонам.

Место для ночлега сочли удобным: горы защищали путешественников от ветра, а росшие на их склонах кусты могли сойти за сносное топливо. Каждый занялся своим делом: Тимозел стал развьючивать мула, Джек отправился за дровами, а Ир с Фарадей принялись за приготовление нехитрого ужина из запасов, предоставленных путникам радушными фермерами.

Но вот все расселись вокруг костра (Фарадей на самом удобном месте, о чем позаботился Тимозел) и принялись за еду, запивая чаем хлеб с ветчиной (самые постные куски мяса, считая их наиболее вкусными, топороносец услужливо предлагал своей подопечной). В костре весело потрескивали дрова, блюдо с хлебом и ветчиной постепенно опустошалось, а вот разговор не клеился. Фарадей казалась задумчивой, Джек и Ир размышляли о предсказании, а Тимозел молчал, потому что молчали другие.

После ужина Тимозел, как обычно, предложил Ир прогуляться. Она взглянула на Джека и неожиданно отказалась. Передернув плечами, топороносец принял надменный вид и сообщил, что прогуляется и один.

Когда Тимозел скрылся в проходе за поворотом, Фарадей обратилась к Джеку:

— Я сегодня проявила несдержанность. Прошу прощения, я была не в себе. Понятно, и ты, и Ир помышляете о победе над Разрушителем. Я согласна помочь вам. Но почему лесу так необходим друг и почему этим другом непременно должна стать я?

— Друг нужен не только лесу, но и живущим в лесу аварам, чтобы помочь им объединиться с икарийцами и ахарами. Только объединившись, народы Тенсендора смогут победить Разрушителя. Ты понравилась лесу, он пел тебе. Не отвергай его дружбу. Став Другом Леса, ты поможешь и Аксису.

— По словам Веремунда, моя вторая задача гораздо легче, чем первая. Это правда?

— Конечно, — вступила в разговор Ир. — Дружба с лесом принесет тебе радость.

— Радость? — Фарадей удивилась. — Когда я слушала Песню Леса, она показалась мне очень грустной.

— У деревьев пока нет причины для радости, — скорбно пояснил Джек. — Ахары, потеснив аваров и икарийцев, вырубили леса на завоеванной территории, оставив нетронутым только лес вокруг башни Безмолвной Женщины. Впрочем, хватит об этом. Завтра мы отправимся к Папоротниковому озеру, но только без Тимозела. Подходить к этому озеру топороносцу опасно.

Заметив на лице Фарадей тревогу, Ир мягко произнесла:

— Мы усыпим Тимозела. Он просто поспит во время нашей прогулки. Пожалуйста, не волнуйся.

Фарадей тяжко вздохнула.

— Было бы куда лучше, если бы родители оставили меня дома. Поездка в Карлон мне счастья не принесла.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Папоротниковое озеро

Проснувшись, Фарадей увидала, что Джек и Ир стоят около безмятежно спящего Тимозела. Но вот Ир склонилась над юношей и положила руку ему на лицо. Из ее пальцев брызнули изумрудные огоньки. Джек довольно кивнул, перевернул оказавшийся в его руке посох и ткнул набалдашником в руку Ир. Теперь из ее пальцев вылетел целый сноп огоньков.

Бедный Тимозел, подумала Фарадей. Ни за что ни про что попал в настоящую передрягу. А что ожидает ее саму? С какой стати она безропотно уступает блюстителям предсказания? Да и вообще, почему это загадочное пророчество связало ее по рукам и ногам?

— Потому что это предопределено самим предсказанием, — раздался в ее голове торжественный голос.

Фарадей содрогнулась и растерянно посмотрела на Джека. Он глядел на нее в упор. Неужели он читает чужие мысли и умеет мысленно говорить? По телу пошли мурашки. Она часто думает о своем, сокровенном. Неужели Джеку известны ее мечты, ее тайные помыслы? Как можно вторгаться в чужую жизнь?

Тем временем Ир оставила Тимозела и стала причесываться.

— Что вы сделали с Тимозелом? — спросила Фарадей, надев платье.

— Мы замедлили для него течение времени, — ответила Ир. — Он проспит трое суток, а когда встанет, ему всего лишь покажется, что он встал на три часа позже обычного.

— С ним ничего не случится? Может пойти дождь или даже снег. Он не простудится?

— Тебе незачем тревожиться, дорогая. Проход в горах, в котором мы оказались, под защитой Папоротникового озера. Оно позаботится не только о Тимозеле, но и о муле, и даже о свиньях Джека. Когда мы вернемся, то найдем всех точно такими, какими оставили.

— Как озеро может о ком-то заботиться? — спросила растерянно Фарадей.

— Поймешь все на месте, — ответил Джек. — Не станем терять понапрасну время. Нас ждет Мать.

Фарадей еще более удивилась.

— О ком ты говоришь, Джек?

— Ты помнишь Звездные Врата? — в свою очередь спросил Джек. Фарадей кивнула. Красоту Звездных Врат она не раз вспоминала. — Это одно из могущественных мест Тенсендора, но не единственное. Другим является озеро, которое авары зовут «Матерью». После того как Тенсендор распался, ни один из ахаров не был на этом озере. Тебе повезло, ты скоро его увидишь. Собирайся, пора выходить. — Джек повернулся к Ир. — Собирайся и ты. Я приготовил каждому по мешку. В них продукты.

Надев плащ и заплечный мешок, Фарадей подошла к Тимозелу.

— Спи спокойно, Тим, — сказала она. — Мы скоро вернемся.

— Идите, идите, — поторопил Джек. — Я вас догоню.

— Расскажи мне подробнее о Тенсендоре, — попросила Фарадей, поравнявшись с Ир.

— С удовольствием, дорогая. Тысячу лет назад ахары, авары и икарийцы населяли одно государство…

Когда женщины скрылись за поворотом, Джек подошел к Тимозелу и, склонившись над спящим, положил руку ему на лицо. Из его пальцев вылетели изумрудно-зеленые огоньки.

Выпрямившись, Джек недоуменно покачал головой. Все правильно. Как и говорил Веремунд, Тимозел — человек с добрым сердцем, но его терзают сомнения. Верно и то, что юношу ожидают невзгоды, и он окажется перед тяжелым жизненным выбором. Все так, но только Джек, прикоснувшись к топороносцу, ощутил и некую странность, то ли относившуюся к характеру Тимозела, то ли касавшуюся загадочного события, с которым столкнется топороносец.

Джек тяжко вздохнул и, надев заплечный мешок, пошел следом за женщинами, сожалея о том, что ему пришлось, отправляясь с Фарадей в путешествие, спуститься в усыпальницу Великого Когтя, хотя и хорошо знал: другим путем он пойти не мог, ибо не имел права отклониться от предначертаний пророчества.

К неудовольствию Фарадей, Джек сообщил, что Папоротниковое озеро находится высоко в горах. Пройдя четверть лиги, путешественники оставили удобный проход, свернув на поднимавшуюся в гору крутую тропу, пересохшее русло некогда сбегавшего вниз извилистого ручья.

Идти приходилось, наклонившись вперед, чтобы поддерживать равновесие. Тропа становилась все круче, а сжимавшие ее с обеих сторон скалы — массивнее. Кругом было тихо. Ни крика птицы, ни стука от упавшего камня. Лишь тихий свист ветра, шорох осыпавшейся из-под ног гальки да тяжелое дыхание путников нарушали глубокую тишину. Вскоре начали болеть мышцы ног. Тропа стала уже. Теперь путешественники уже могли потрогать обступившие тропу каменные громады.

Но вот путники вышли на небольшую площадку, и Джек устроил привал. Сняв мешки, Фарадей и Ир опустились на землю и прислонились к скале, вытянув перед собой ноги.

«Неужели все святилища аваров и икарийцев находятся или высоко в горах, или глубоко под землей», — подумала Фарадей.

— Остальные разрушены еще тысячу лет назад по приказу Брата-Наставника Сенешаля, — сказала Ир, отвечая на мысленное недоумение девушки.

Фарадей чуть не подскочила от неожиданности. Выходит, и Ир читает чужие мысли.

— Мы с Джеком не злоупотребляем своими способностями, — пояснила Ир, погладив девушку по руке. — Не беспокойся, в твои мысли мы почти не вторгаемся.

— Читать чужие мысли — удивительный дар! — воскликнула Фарадей. — Наверное, ты о многом узнала, бродя по дворцу Приама.

— Да, только ни о чем утешительном, — Ир вспомнила, какие интриги плели во дворце придворные. Вспомнила и о том, как не раз ходила на другую сторону Чаши, в резиденцию Брата-Наставника, где процветают ханжество и обман. Слава Матери, что Аксис отправился в Горкентаун, покинув рассадник религиозного учения Сенешаля. Возможно, за время своего путешествия Аксис прозреет, обретет свою веру.

Тем временем Джек предавался собственным размышлениям. Он был доволен, что хотя бы на время сумел избавиться от общества Тимозела. Фарадей отведена весомая роль в победе над Разрушителем, и он, Джек, лезет из кожи вон вовсе не для того, чтобы ее сбили с толку. Тимозелу нечего лезть в чужие дела, пусть лучше выспится хорошенько.

Придя к этой утешительной мысли, Джек достал из мешка свиной окорок, хлеб, смородинный пирог и несколько яблок.

— Фарадей, Ир, идите завтракать, — позвал он. Когда все принялись за еду, Джек обратился к Ир:

— Пока мы едим, можешь рассказать Фарадей о священных озерах.

— Одно из них, несомненно, то, к которому мы идем, — сказала Фарадей, перестав жевать.

— Да, дорогая, — ответила Ир, хрустнув яблоком. — А всего священных озер четыре. Мне кажется, часть из них ты и сама можешь назвать.

Фарадей облизала пальцы: ветчина — просто объедение. Интересно, какое топливо используют фермеры для копчения мяса. Дрова? Торф? А может, высушенные коровьи лепешки? Фарадей улыбнулась. В это время Джек выплюнул какую-то жилу. Соединив плевок Джека с наиболее экзотическим видом топлива, девушка рассмеялась. Джек и Ир обменялись недоуменными взглядами.

— Извините, — смущенно произнесла Фарадей. — Я задумалась и не вовремя рассмеялась.

— Ты действительно отвлеклась, — сухо сказала Ир. — Я спрашивала тебя о священных озерах. Мне кажется, ты можешь назвать некоторые из них.

— Одно из них, наверное, Котел-озеро, — медленно ответила Фарадей. — По словам Тимозела, оно необычное, странного золотистого цвета.

Ир кивнула.

— Но есть и другое, которое тебе лучше известно.

Фарадей задумалась, а затем смущенно ответила:

— Разве в Ахаре есть другие таинственные озера? Да и больших озер нет, кроме… Да нет, другого священного озера я не знаю.

— Мне кажется, Фарадей догадалась, — заметил Джек.

— Неужели Чаша?

— Вот именно. Но только за последние несколько сотен лет его чародейные свойства никто не использовал, а вот в стародавние времена воспользоваться помощью озера не гнушались даже служители Сенешаля.

— А какое четвертое священное озеро?

— Оно лежит далеко на севере, — пояснил, улыбнувшись, Джек. — Оно самое красивое. Возможно, тебе доведется его увидеть.

Фарадей повернулась к Ир.

— А почему эти озера священные?

Ир проглотила кусок пирога и, стряхнув со рта крошки, степенно ответила:

— Потому что им поклоняются люди, черпая у них силу, скоро ты увидишь Папоротниковое озеро, которому поклоняются авары, называя его «Матерью».

Фарадей вспомнила, что Веремунд, рассказывая ей об отверженных, называл аваров «лесными жителями», а икарийцев — «людьми Крыла». Оказалось, что икарийцы заслуживают свое диковинное название, ибо, как позже пояснил Джек, они — крылатые люди.

— Икарийцев называют «людьми Крыла», потому что они крылатые люди, — сказала задумчиво Фарадей. — А как выглядят авары, жители леса? У них что, вместо волос листья на голове?

Джек и Ир рассмеялись.

— Нет, дорогая, — ответил Джек, поднимаясь на ноги. — Ты в этом скоро убедишься сама. А сейчас нам пора идти дальше.

Продолжая взбираться в гору, Фарадей вспомнила и о том, что, по уверению Веремунда, авары не только живут в лесу, но и без затруднений разговаривают с деревьями. Фарадей огляделась по сторонам. Деревьев не видно. На склонах гор одни папоротники. Может, деревья растут у озера? Она поежилась. Всю свою жизнь она боялась деревьев и живущих в лесу отверженных. Не так легко преодолеть этот страх.


Вопреки пожеланию Фарадей, Тимозелу снова приснился кошмарный сон, повторивший ужасное сновидение, привидевшееся ему в доме фермеров.

Тимозел опять идет по заснеженному тоннелю, приближаясь к массивной двери, покрытой изморозью. Вот и дверь. Тимозел стучит.

— Входи! — раздается громовой голос.

Рука тянется к ручке и замирает. За дверью раздаются шаги. Она отворяется.

— Нет! — кричит Тимозел.

Дверь исчезает, а вместе с ней и тоннель.

Спустя несколько часов Джек, Фарадей и Ир пробрались между вставшими перед ними скалами и оказались на открытой площадке, усыпанной камнями и галькой. Внизу, в котловине, лежало круглое озеро, в зеленых водах которого отражались вершины гор. Вокруг озера росли огромные папоротники, уступавшие небольшую полоску берега гигантским деревьям. Показав на деревья, Джек сказал:

— У тех деревьев лужайка. Нам туда.

Спускаться к озеру пришлось петляя между древовидными папоротниками, такими высокими, что они возвышались над головой, загораживая небо огромными листьями. Озера теперь не было видно, но на Фарадей, успевшей его рассмотреть, оно не произвело яркого впечатления. К тому же ее смутили деревья, заставив снова вспомнить картины ужасающего видения, завершившегося жуткой сценой гибели Аксиса. Ир уверяла, что Фарадей подружится с лесом, но девушка думала лишь о том, как превозмочь страх перед таинственными деревьями, которыми ее пугали с раннего детства. Возможно, она постепенно привыкнет к ним, а пока она боязливо ежилась, не зная, что ждет ее впереди, и даже веселое щебетание птиц не помогало избавиться от тревожного ожидания.

Спустя час путники, обогнув озеро, увидели впереди лужайку, замеченную с другого берега.

— Это место, особо почитаемое аварами, — благоговейно сказала Ир. — Видишь ли, авары…

— Не стоит пояснять, дорогая, — перебил Джек. — Нам повезло. К берегу идет аварский шаман. Сейчас он выйдет из-за деревьев.

Фарадей замерла: мало ей несносных деревьев, так еще и шаман. А вот и он! Да он не один! Увидев на руках шамана ребенка, Фарадей чуточку успокоилась.


Кошмарное сновидение оставило Тимозела только на время.

Вот он опять перед таинственной дверью. Она медленно отворяется. За ней — человек, закутанный в черный плащ, а в глубине помещения с ледяными стенами и такими же полом и потолком — какое-то страшное человекоподобное существо с птичьим клювом и когтистыми лапами.

Тимозел вскрикнул, и видение стало таять.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Шаман и ребенок

— Откуда взялся этот шаман? — спросила Фарадей, поравнявшись с Ир.

— Тс-с! — Ир приложила палец к губам и подошла к Джеку, не спускавшему глаз с шамана.

Шаман был человеком среднего роста, коренастым и мускулистым. Костюм его состоял из коричневых шерстяных панталон и такой же туники, по оторочке которой бежали друг за другом олени с развесистыми рогами. На широкие плечи шамана ниспадали длинные прямые темно-каштановые волосы. У него была круглая крепкая голова, высокий лоб, длинный с горбинкой нос, тонкие губы и выдающийся вперед подбородок. Но самыми примечательными у шамана были глаза: большие и темные, они походили на бездонные омуты.

Ребенком, которого шаман держал на руках, оказалась девочка, на вид не старше трех лет. Увидев людей, она радостно улыбнулась и неожиданно заворковала.

Шаман открыл было рот, чтобы что-то сказать, но его опередили Джек с Ир. Молитвенно прикоснувшись к лицу (Ир — обеими руками ко лбу, а Джек, державший посох, — одной рукой к левой брови), они склонились в низком поклоне. Выпрямившись, они с чувством произнесли:

— Мы рады приветствовать тебя, о шаман. Пусть будет вечно ясен твой путь, и да не зарастет для тебя тропа в Священную рощу.

В глазах Джека и Ир мелькнули изумрудно-зеленые огоньки.

Шаман бережно опустил девочку на землю, провел руками по лбу и глазам и в свою очередь поклонился.

— И я рад приветствовать вас, блюстители предсказания, — сказал он степенно. — Однако не скрою: увидев вас, я встревожился. Ваше появление в священном месте аваров подтверждает мои самые худшие опасения. Выходит, я оказался прав, и пророчество о пришествии Разрушителя начинает сбываться. Я не ошибся?

— Ты прав, о шаман, — угрюмо ответил Джек.

Шаман мрачно кивнул и перевел взгляд на оцепеневшую Фарадей, удивлявшуюся в душе, что шаман, хотя и с легким акцентом, говорит на ее родном языке.

— Не удивляйся, Фарадей, — раздался в ее голове голос Джека. — Народы Тенсендораахары, авары и икарийцы до сих пор говорят на одном языке.

— Представься шаману, — шепнула Ир.

Фарадей встрепенулась, провела руками по лбу и почтительно поклонилась.

— О шаман, — сказала она. — Меня зовут Фарадей. Я дочь графа Айсенда, наместника Скарабоста.

Шаман нахмурился. Незнакомка оказалась ахаркой, жительницей равнины. Но она пришла к Матери вместе с блюстителями пророчества. Приняв во внимание это немаловажное обстоятельство, он приветливо произнес:

— Я рад познакомиться с тобой, Фарадей.

Подняв девочку на руки, он продолжил:

— Ее зовут Шира, а я — Раум из клана Тенистого Дерева.

Джек и Ир назвали себя. Посчитав церемонию знакомства законченной, Джек вежливо произнес:

— Нам надо поговорить. Сядем, если не возражаешь. Мы проделали долгий путь и устали.

Шаман кивнул. Джек, Фарадей и Ир сняли мешки и опустились на землю. Раум сел рядом, поджав под себя ноги. Девочка устроилась перед ним, с любопытством таращась на незнакомцев.

Ласково улыбнувшись девочке, Джек перевел взгляд на Раума и спросил:

— Ты уже представил девочку Матери?

— Нет, мы только что пришли, да и сейчас не время для представления. Я займусь этим завтра, на рассвете.

— Мы с Ир привели сюда Фарадей с той же целью. Хотим представить девушку Матери. Но раз ты здесь, может, возьмешь эту миссию на себя и представишь Матери вместе с Широй и Фарадей?

Лицо шамана побагровело, в глазах сверкнули молнии.

— Фарадей ахарка, а все ахары ненавидят деревья. Как пришло в голову такое кощунство?

— Раум, человек твоей эрудиции должен хорошо понимать пророчество. Не так ли? — шаман кивнул. — Так вот, чтобы пророчество сбылось, ему нужны слуги. Фарадей послужит пророчеству, сослужив службу деревьям. Мы с Ир уверены в этом. Испытай Фарадей. Если сочтешь, что она недостойна служить пророчеству, мы уйдем отсюда, не возражая.


Шаман задумался. Затем, не сказав ни слова, он внезапно поднялся на ноги, подошел к Фарадей, склонился и, зажав руками голову девушки, пронзил ее взглядом. Фарадей впала в беспамятство, похожее на кошмарный сон.

Фарадей казалось, что она бежит по темному дремучему лесу, преследуемая каким-то страшным чудовищем, которое норовит догнать ее, чтобы разорвать на куски. Кругом мрачные покоробленные деревья с заскорузлой корой, переплетенные между собой толстыми ветками. Под ногами корни деревьев, густая сеть ползучих растений. Фарадей падает, поднимается, бежит снова. По лицу и рукам хлещут ветки. Лицо и руки в царапинах, из которых сочится кровь. Фарадей кричит, ускоряет шаг, но лес не редеет. За спиной — рев чудовища, которое несется за Фарадей, с хрустом ломая ветки. «Помогите!» — кричит Фарадей. Но нет, деревья еще плотнее смыкаются. Девушка выбивается из последних сил, ее одолевает отчаяние. Почему деревья против нее? «Противные деревья! — гневно восклицает она. — Вы должны помочь мне!» Внезапно Фарадей выбегает на небольшую поляну. Посреди нее — огромный раскидистый дуб. Фарадей подбегает к дубу, прижимается к дереву и неожиданно вспоминает, как разговаривала с деревьями, желая узнать о своей судьбе. «Послушай меня, дуб!» — восклицает она и изливает дереву свои страхи, содрогаясь от плотоядного урчания за спиной. И вот, когда казалось, что смерть неминуема, она слышит, как дуб тихонько запел. Дуб поет все громче и громче. Песню подхватывает другое дерево, третье… Звучит Песня Леса. По телу Фарадей разливается умиротворяющее тепло, на глаза выступают слезы, чувство страха проходит. Рев чудовища затихает. В ушах звучит одна Песня Леса. Фарадей улыбается и открывает глаза.


Шаман разжал руки и отстранился от Фарадей.

— Это ты преследовал меня? — спросила девушка, улыбнувшись.

Раум молча кивнул. Казалось, он был в великом недоумении. Вернувшись на свое место, он обвел взглядом блюстителей предсказания и тихо заговорил:

— Фарадей подверглась такому же испытанию, какому авары подвергают одаренных детей, намереваясь в будущем сделать из них шаманов. Не скрою, далеко не все дети выдерживают тяжкое испытание, хотя от них требуется всего лишь одно: перед лицом смертельной опасности обратиться за помощью к лесу, — шаман тяжко вздохнул и скорбно продолжил: — Большинство детей умирает от страха. Представить Матери удается немногих.

— А как повела себя Фарадей? — спросил Джек, чрезвычайно довольный тем, что девушка прошла испытание.

— Фарадей, хотя смерть неслась за ней по пятам, нашла в себе силы остановиться и попросить о помощи дерево. И дерево помогло. Оно запело, запело для Фарадей. Песню подхватили другие деревья, и смерть отступила. Ни одному из наших детей, подвергавшихся испытанию, не довелось слышать Песню деревьев. Да что дети! Лишь немногие взрослые слышали Песню Леса, — шаман замолчал, а потом недоуменно воскликнул: — Подумать только, деревья пели для жительницы безлесной равнины! — благоговейно взглянув на девушку, шаман задумчиво произнес: — Что же они сделают для нее, когда узнают, что она представлена Матери?


Кошмарное сновидение оставило Тимозела только на время, чтобы снова вернуться. Вот он видит, как к нему приближается страшное существо. «Кто это? — раздается громовой голос. — Кто посмел потревожить меня?» Тимозел хочет бежать, но ноги не слушаются. Он отвечает сдавленным голосом: «Меня зовут Тимозел. Я пришел сюда не по своей воле. Не хочу оставаться здесь». Однако на этот раз видение не растаяло.


Раум поднялся на ноги и принес из-за дерева оставленный там мешок. В мешке оказалась еда, а среди съестного — лепешки со странным, хотя и приятным вкусом.

— Из чего они сделаны? — поинтересовалась Фарадей.

— Из клубней мэлфери, — пояснил Раум. — Аваринхейм богат этим растением. Клубни высушивают, толкут, получая муку, в которую примешивают добавку по вкусу. В зимнее время такие лепешки — основная еда аваров. Эти лепешки с сыром.

— А что такое Аваринхейм? — справилась Фарадей, усаживая подошедшую девочку на колени.

На лице шамана отразилось недоумение.

— Извини, Раум, — вмешался Джек. — У нас не было времени расширить познания Фарадей. Мы познакомились с ней недавно. Не сочти за труд, расскажи Фарадей о своем народе. Да и мы с Ир послушаем.

Шаман закрыл глаза и несколько минут молчал, напустив на лицо важное, сосредоточенное выражение, потом его лицо прояснилось, и он поднял палец, призывая слушателей к вниманию.

— Мы с Широй авары, — начал шаман. — Вот уже тысячу лет авары живут в Аваринхейме, огромном лесу, который простирается от Ледяных Альп до Скалистых гор. В этот лес нас загнали ахары во времена Войн Топора. Они называют Аваринхейм «лесом Теней», боясь и ненавидя аваров, чему способствует учение Сенешаля. Нас и живущих в горах икарийцев ахары называют «отверженными», — шаман замолчал, взглянул на садившееся за вершины гор солнце, затем продолжил: — Когда-то Аваринхейм — Великий Аваринхейм, как его называли еще тысячу лет назад, — простирался от Ледяных Альп до залива Внешнего Мира и от Моря, Плодящего Вдов, до Нордры. Ахары отняли у нас наши исконные земли, а отняв, вырубили леса, оставив, насколько я слышал, только лес вокруг Котла-озера, — Раум вопросительно посмотрел на Джека. Тот кивнул.

Воспользовавшись паузой в монологе шамана, Фарадей сухо сказала:

— За последнее время я слышала немало самых разных суждений о событиях далекого прошлого.

Оставив реплику Фарадей без внимания, Раум продолжил:

— Авары — мирные люди. Мы живем в гармонии с природой, в отличие от ахаров, которые нещадно эксплуатируют землю, ничего не давая ей взамен. Путь Плуга ведет в тупик, Фарадей.

— Достаточно, Раум, — прервала Ир. — Фарадей не ответственна за целый народ.

— Это так, — согласился шаман. — И все же я хочу подчеркнуть, что аварам больно смотреть, как ахары выжимают из земли все соки. Мы любим землю, а особенно чтим деревья. Для нас лес — одушевленное существо, член сообщества. Все наши обряды связаны с лесом. Мы бережем его. Особую заботу о лесе проявляют шаманы.

— А шаманов вы готовите из одаренных малолетних детей, подвергая их жестокому испытанию, — холодно заметила Фарадей. — И вас не волнует, что часть детей погибает?

— Что делать, жизнь сурова. Чтобы стать шаманом, надо пройти обучение, а обучение следует начинать с раннего детства, но прежде полагается получить одобрение Матери, которое не получишь, не пройдя испытание.

— А почему это озеро вы называете «Матерью»?

— Это озеро — колыбель жизни, — ответил Раум.

В голове у Фарадей слегка загудело: шаман своими странными речами сбил ее с толку, поверг в недоумение. Да и откуда взялся этот шаман?

— Раум, как ты добрался до этого озера? — спросила она. — Неужели ты пересек незамеченным Скарабост?

— Нашим шаманам волей-неволей каждый год приходится проделывать этот путь. Но мы путешествует ночью и стараемся не попадаться на глаза местным жителям. К тому же нам помогает женщина, твоя соплеменница, которая уже многие годы живет среди икарийцев. Мы передаем детей ей, а она добирается с ними до Папоротниковых гор, не привлекая излишнего внимания, — шаман вздохнул и продолжил: — И все же привести детей к Матери — многотрудное дело. В последние годы нам не хватает шаманов, а их нужно все больше и больше. Аваринхейму с севера угрожает опасность, а сплотить аваров, вдохнуть в них уверенность в свои силы могут только шаманы.

Фарадей собралась расспросить шамана о женщине, живущей у икарийцев, но ее опередил Джек.

— Какая опасность угрожает аварам с севера? — взволнованно спросил он.

— У северных пределов Аваринхейма наблюдается скопление скрелингов. Пока они нас, правда, не беспокоят, ибо боятся деревьев, но если они наберутся храбрости, боюсь, последствия будут страшными. Мы иногда встречаемся с икарийцами. Во время нашей последней встречи икарийские чародеи предположили, что начало сбываться пророчество о пришествии Разрушителя. Мы усомнились и, оказывается, напрасно. Встретив вас, блюстителей предсказания, мы видим, что предположение икарийцев — реальность. Выходит, Горгрил действительно появился на свет и вот-вот двинет духов на юг. Скажи, Джек, вы уже нашли Звездного Человека? Мы можем рассчитывать на него?


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25