Эксперимент «Идеальный человек»

– Меня зовут… Петр… Петр Семенов… Как это по-вашему?.. Allow me to introduce myself[25]. Я во время войны был капитаном в Архангельске… Встречал ваши конвои… Как это по-вашему? Дай бог памяти… I have wanted to visit England[26].

– При чем здесь Англия? Он русский, – сказал Геннадий Онуфриевич.

– Русский? – удивился бывший капитан. – Почему же он не говорит по-русски?

– Так получилось.

– Ин-те-ресно… – пробормотал Петр Семенов. – Значит, он знал английский… еще там…

– Почти что.

– М-да… – обронил пораженный капитан, отошел в сторону и задумался, положив в рот палец, совсем как маленький.

– I am thirsty. Cold water, please[27], – сказал юный Красин.

– Может быть, приступим к делу? – спросил Геннадий Онуфриевич и поправил очки. – У ребенка режим.

– Да чего ж вы стоите? – засуетилась Варвара Игнатьевна. – Иди, Шурик, садись…

– We gladly accept your invitation[28], – машинально ответил уже успевший о чем-то задуматься ученый.

– Прямо клуб аристократов на Пикадилли-стрит, – пробормотал Нуклиев.

Все расселись вокруг стола. Ирочка села между бывшим сыном и бывшим мужем. Она была явно взволнована. Щеки женщины горели. Какие-то мысли бороздили ее нахмуренный лоб. Ирочка постоянно порывалась заговорить с родным Шуриком, но наталкивалась на вежливый непонимающий холодный взгляд и тут же сникала. К тому же ее постоянно сбивал с толку захмелевший Геннадий Онуфриевич. Ученый выпил за здоровье родителей подряд две большие рюмки водки, его разобрало. Геннадий Онуфриевич стал еще больше рассеянным и забыл, что Ирочка уже давно не его жена.

– Куда ты все время пропадаешь? – говорил ученый, гоняясь вилкой за непослушным грибом. – Я совсем замучился со Смитом. Никто его не понимает… В садике постоянные недоразумения… В магазин не пошлешь… Во дворе с ним никто не играет, дразнят Джоном Булем… Хорошо, что добился наконец… в русскую школу… при английском торгпредстве… Но они дают лишь поверхностные знания…

– Я уже давно не твоя жена, – пыталась внушить Ирочка бывшему супругу. – Я уже несколько лет как Нуклиева.

– Не жена? Вот как… Странно, – ученый поднял на нос спавшие очки. – Очень странно… Ну ладно, не имеет значения… Я тебе как бывшей жене скажу… У ребенка слабая нервная система… Их там в английской школе знаешь как по русскому гоняют! Он даже во сне стал русские слова выкрикивать. В основном неприличные. Наверно, ребята научили. А еще иностранцы называются…

Ученый дотянулся до графина и выпил еще одну рюмку.

– И потом… Я тебе по секрету скажу… Как бывшей матери… Ты только никому… Уж очень они на манеры там всякие в этой самой школе нажимают… Уж такой вежливый стал… Ну прямо сил никаких нет… Встать просит разрешения… Сесть просит разрешения… В туалет, прошу прощения, просит разрешения…

– Боже мой, ты как был не от мира сего, так и остался… В наше время такой ребенок на вес золота. На него молиться надо!

– Давай выпьем, старуха, а? Что-то мне как-то не по себе. Сложно… Много сил трачу… Устал я, что ли?

– Подожди, – Ирочка отстранила наливающую руку. Лицо Нуклиевой пошло красными пятнами, она что-то лихорадочно соображала.

– Па-па… Can I have a veal cutlet?[29] – Шурик-Смит вежливо дотронулся до локтя отца.

– Что? Ах, котлету? Мама, у нас есть котлеты? Только телячьи.

Варвара Игнатьевна виновато стала хвататься за различные блюда.

– Телячьи котлеты? Сынок… Что же ты раньше не сказал?.. Куры вот, пожалуйста… Жареная баранина…

– О! – понял юный Красин. – Мати… баран… Карашо… Give one portion mutton[30].

– Бери, сынок! Выбирай любой кусочек. Кушай на здоровье.

– Thank you[31].

– Хлебушка хочешь?

– No. With my roast mutton I shall have mashed potatoes, carrots, french beans, cauliflower, peas[32].

– Что он говорит, Генюша?

– Вали все в кучу. В этом торгпредстве его приучили ко всякой чепухе… пардон… разнообразному гарниру…

Шурику-Смиту навалили в тарелку всего, что было на столе, и тот приступил к трапезе, осторожно действуя ножом и вилкой. От него не исходило ни одного звука, в то время как на противоположном конце стола Лора капризничала, чавкала и разбрасывала еду, как молодой нахальный поросенок.

Между тем разговор за столом опять пошел о воспитании – уж больно противоположные дети сидели друг против друга: с одной стороны холодный, выдержанный, предельно вежливый джентльмен, с другой – темпераментная, предельно невоспитанная поросятина.

– Вы посмотрите на них и сравните, – проводил свою теорию Нуклиев. – У одного комплексы полностью подавлены. Он действует как запрограммированный автомат. Все его желания, мысли, чувства бьются под железной маской условности. Да, не скрою – на него приятно смотреть. Но ведь это хорошо для нас, а не для него. А это ребенок! Ему хочется двигаться, прыгать, скакать, безобразничать! Он же стиснут в стальном корсете.

– Но он вос-пи-тан, – горячо возражала ему Вера. – Много ли в наше время встретите воспитанных людей? А среди детей – тем более! Посмотрите на мою басурманку! Зачем она кинула в общее блюдо кость? Ну скажите, зачем?

– Она бросила кость потому, что ей так захотелось, ее комплексы полностью раскрепощены. Раскрепощенность – естественное состояние всего главного. Только одно в мире существо забыло это. Человек!

– Спасение в прошлом, – гнул свое Полушеф. – Древние знали все. Нет ничего нового и не будет. Если мы до конца расшифруем клинопись… Только кто ее будет шифровать?.. В мире с каждым годом все меньше и меньше людей знают клинопись… Нужна смена, а ее нет… Ошибка Красина в том, что он не провел свой эксперимент в области клинописи. Если бы мы доказали, что человек с рождения может знать клинопись… О! Что бы мы тогда сделали! Мы бы засыпали мир удивительной информацией из тьмы веков! Тогда не надо было бы заново изобретать велосипед и строить ракеты. Может быть, древние могли путешествовать по планетам лишь усилием воли. «Мир в нас», – говорили древние. Как они были правы!

– Дуги, – говорил, не слушая никого, глядя в стакан с «Портвейном-72», Онуфрий Степанович. – Парень он хороший, но от дуг нос воротит. Умру, кто дуги гнуть будет? В районе один я остался. В могилу ремесло унесу…

– Дом на него записали, – вторила мужу Варвара Игнатьевна. – Да разве ему нужен наш дом? И сад, и огород какой пропадет… А так он внучек хороший, душевный. Не поймешь только ничего.

– Со словарем-то можно понять, – сказал Онуфрий Степанович.

– Ну уж это конечно…

Геннадий Онуфриевич поднялся, пошатываясь.

– Тост! Я хочу сказать тост! I wish to propose a toast to… Mr. Chairman! Ladies and gentlemen![33] Прошу засвидетельствовать! Я дурак. Их бин дурак!

Ученый плюхнулся на свое место и заплакал. Плечи его задрожали. Бывшая жена погладила его по голове.

– Успокойся, – зашептала она. – Все будет хорошо. Знаешь, что мы сделаем? Давай меняться детьми. Ты мне Шурика, а я тебе Катьку. Мужа я уговорю… Зачем тебе Шурик? Диссертацию ты защитил, сейчас он тебе обуза. А мне очень он нравится. Все знакомые лопнут от зависти. Давай, а, Гена! Тебе же легче будет. Катька, конечно, не сахар, но хоть по-русски понимает. Ну?

Геннадий Онуфриевич продолжал плакать. Сын, перестав есть, удивленно смотрел на пьяного отца. В его глазах было осуждение.

– Па-па… – раздельно сказал он. – Where is the gentlemen's lavatory here?[34]

– He туалет, а уборная! По-русски уборная! Сортир! Понял? Сколько тебе твердить, иностранная твоя рожа! Отхо-же-е мес-то! Вот сколько названий! И не мужской и женский! А общий! В огороде! Два шага налево, три шага направо – там и увидишь плетеное сооружение. Адью! I am tired and sleepy![35]

– Мы его проводим, – сказала Ирочка. – Нуклиев, пойдем с нами, посветишь фонариком.

– I would like a drop of whisky[36]. То бишь водки! Вот черт! И сам скоро по-русски разучусь говорить.

Геннадий Онуфриевич дотянулся до бутылки и налил себе рюмку.

– Итак, майн клайн геноссе старики! Many happy returns of the day![37]

– Пойдем, сынок, я покажу тебе туалет, – Ирочка взяла Шурика-Смита за рукав.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ, И ПОСЛЕДНЯЯ,

в которой Геннадий Онуфриевич Красин идет смотреть фильм «Любовь под вязами»

Геннадий Онуфриевич вышел на улицу. Стоял теплый вечер. Чисто сияли звезды. Легкий ветерок возился в листьях сада… Пахло близким дождем и сеном.

Ученый миновал двор, калитку и сел на бревно у изгороди. Далеко, в центре села, пели девчата. Геннадий Онуфриевич привалился к забору и закрыл глаза. Запахи и звуки стали тоньше, отчетливее. Мимо прошла компания с гитарой.

– Гляди, Красины гуляют.

– Ага…

– А это кто сидит? Дядечка, ты чего здесь один сидишь? Пошли с нами в кино! – возле Геннадия Онуфриевича задержалась девушка в брюках, с распущенными по плечам волосами.

– Что идет? – спросил ученый.

– «Любовь под вязами».

– Я не видел.

– Ну вот и пойдемте. А то все парами, а я одна.

Красин встал, взял девушку под руку.

– Как вас зовут?

– Меня? Надя… Надежда…

– А меня Геннадий Онуфриевич… Гена…

– Я вас знаю. Вы сын бабушки Варвары. Так идемте?

– Пошли, – сказал ученый.

В доме продолжали кричать и бегать. Потом хлопнула дверь, на крыльцо кто-то вышел.

– Красин, ты где?

Это был голос Полушефа.

– Я пошел в кино, – сказал Геннадий Онуфриевич. – Я встретил красивую девушку и пошел в кино. Так и передай всем. Кино называется «Любовь под вязами».

– Желаю приятного времяпрепровождения, – сказал клинописец.

Они отошли от забора. Рука у девушки была нежная и теплая.

– Эй! – вдруг крикнул вслед Полушеф. – Только помни! Киппэнинг!

– Что он сказал? – спросила девушка.

Геннадий Онуфриевич сжал ей локоть и засмеялся:

– Так, ничего… Какое у вас прекрасное имя!

1976, май, Москва

Примечания

1

Вперед! (англ.)

2

Назад! (англ.)

3

Я плаваю кролем (англ.)

4

Брассом! (англ.)

5

Баттерфляем! (англ.)

6

Нет! (англ.)

7

Как поживаете? (англ.)

8

Проклятье! (англ.)

9

Счастливый конец (англ.)

10

Отец (англ.)

11

Большой медведь (англ.)

12

Мясная птица (англ.)

13

Голубая сойка (англ.)

14

Ладно (англ.)

15

Лайки (англ.)

16

Добрый день! (англ.)

17

Прошу за стол (англ.)

18

Очень рад с вами познакомиться (англ.)

19

Что она сказала? (англ.)

20

Нам нужен переводчик. Говорите, пожалуйста, медленнее. Какими языками вы владеете? (англ.)

21

Здравствуй… малыш… (искаж. англ.)

22

О! Вы меня понимаете? (англ.)

23

Три (англ.)

24

Что означает это слово? (англ.)

25

Разрешите представиться… (англ.)

26

Я давно хотел побывать в Англии (англ.)

27

Хочу пить. Дайте, пожалуйста, холодной воды (англ.)

28

Мы с удовольствием принимаем ваше предложение (англ.).

29

Могу ли я получить телячью котлету? (англ.)

30

Дайте порцию жареной баранины (англ.)

31

Благодарю вас (англ.)

32

Нет. К жареной баранине дайте, пожалуйста, мятого картофеля, моркови, французской фасоли, цветной капусты, гороха.

33

Я хочу предложить тост за… Господин председатель! Леди и джентльмены! (англ.).

34

Где здесь мужской туалет? (англ.)

35

Я устал и хочу спать! (англ.)

36

Я выпил бы немного виски (англ.)

37

Поздравляю вас с днем рождения (англ.)