Англо-бурская война 1899—1902 гг.

И вдруг он уступил. Гораздо труднее объяснить войну для ускорения натурализации на два или три года, но англичане перед этим не остановились. Чем уступчивее становится Трансвааль, тем воинственнее делается английская пресса, и тем настойчивее требуют здешние государственные люди немедленного окончательного решения вопроса…

Дойдёт ли дело до войны, сказать трудно. В Англии, ввиду серьёзности борьбы, люди спокойные предпочли бы мирное, хотя бы и более медленное, поглощение Республики. Они понимают, что затруднениями, созданными столкновением, воспользуются все другие державы. Но финансисты его желают для биржевых спекуляций. Сесиль Родс видит в нём кроме мести за неудачный набег единственную возможность поправить расстроенные дела Южно-Африканской компании.

Чемберлен, скомпрометированный в деле набега, — в руках Родса, да и по характеру склонен к приключениям. Общественное мнение, ныне не осмеливающееся высказаться, в решительную минуту будет, по обыкновению, увлечено шовинизмом. Обстоятельства эти придают положению тревожный характер, но, с другой стороны, весьма возможно, что в последнюю минуту Крюгер, устрашась неравной борьбы, пойдёт на новые уступки и покорится предъявленным ему требованиям».

Поэтому, в ответ на согласие президента Крюгера ускорить натурализацию английских поселенцев, британское правительство, в очередной раз отвергнув предложения буров, потребовало немедленно разоружить армию Трансвааля, угрожая в противном случае применением вооружённой силы. Отказавшись признавать Трансвааль в качестве суверенного государства, англичане вновь выдвинули требования немедленного предоставления избирательного права ойтландерам, выделения им четверти всех мест в парламенте — фольксрааде и предоставления английскому языку статуса государственного. Одновременно Д. Чемберлен, уверенный в том, что буры ответят отказом, подготовил текст ультиматума, отклонение которого должно было стать поводом к войне.

Президент Крюгер, в свою очередь, потребовал от англичан немедленного прекращения практики вмешательства во внутренние дела Трансвааля, скорейшего отвода от его границ английских войск и удаления из Южной Африки дополнительных сил британской армии, уже прибывавших к этому времени из метрополии, дав повод военному министру Великобритании лорду Г. Ленсдауну заметить Д. Чемберлену:

«Примите мои поздравления. Я думаю, что Крюгер не мог более удачно сыграть Вам на руку, чем он это сделал, предъявив эти требования».

Естественно, что 10 октября 1899 года правительство Её Величества королевы Виктории уведомило Крюгера, что отказывается даже в принципе обсуждать эти требования. В воздухе явственно запахло войной.

Российский посол в Великобритании Е. Е. Стааль докладывал по этому поводу в Петербург министру иностранных дел М. Н. Муравьёву:

«Во время управления Трансваалем президенту Крюгеру пришлось пережить много тяжёлых минут, и каждый раз он выходил из возникавших затруднений со славой. Но теперь для несчастной Республики наступило самое тяжёлое испытание — Англия решила поглотить её, если возможно, без борьбы, но многие полагают, что война была бы предпочтительнее.

В переданном мне частном разговоре британский министр колоний Чемберлен, голос которого является решающим, изложил свой взгляд. Он не стесняется признать, что защита так называемых интересов кучки британских подданных — это только предлог. В действительности дело гораздо важнее. Это вопрос чести, принципа и имперских интересов. Трансвааль — оплот голландской расы в Южной Африке против англосаксонской. Во всех столкновениях с бурами до настоящего времени Великобритания уступала им или была разбита. Пора положить этому конец. Они должны или безусловно подчиниться английским требованиям, или понести тяжёлое поражение. Это единственное средство решить в пользу Англии южноафриканский вопрос».

Количество британских войск на границах бурских республик на протяжении всего 1899 года постоянно увеличивалось. Российский военный агент в Лондоне полковник Ермолов сообщал в Генеральный штаб российской армии:

«Первые передвижения войск в начале августа 1899 года, вызванные натянутыми отношениями с Трансваалем, выразились только в том, что один из батальонов Ливерпульского пехотного полка был отправлен из Кейптауна в Дурбан, то есть в Наталь, причём одновременно с сим решено было отправить: один батальон Мюнстерского полка из Англии в Кейптаун для замены ливерпульцев, один батальон Манчестерского полка из Гибралтара в Наталь.

И кроме того, отправлен в Южную Африку контингент из Индии европейских (не туземных) войск численностью до 6500 человек, то есть 4 европейских батальона, три европейских кавалерийских полка и три пешие батареи».

По данным того же Ермолова, ещё до прибытия этих войск в Южной Африке находилось шесть с половиной батальонов пехоты, два кавалерийских полка, три пешие и одна горная артиллерийские батареи общей численностью около 10 тысяч человек.

Загнанное в угол, руководство бурских республик решило не дожидаться британского вторжения, а постараться опередить вероятного противника, нанеся ему превентивный удар.

Пассивное ожидание не сулило ничего хорошего, учитывая соотношение сил, а захват инициативы в свои руки давал бурам хоть какой-то шанс на успех в вооружённом противостоянии с Британской империей.

Уже в конце сентября 1899 года основные силы армии буров сосредоточились у границ Наталя, готовясь перейти в наступление. На линии Фолксрюс — Валкестром — Фрейхед расположились отряды генерала П. Жубера [8] (до 25 тысяч человек, 40 орудий, 16 пулемётов), ещё шесть тысяч буров при 20 орудиях и шести пулемётах сосредоточились на линии Спрингсфонтейн — Аливал-Норт.

Главнокомандующий армией Оранжевой Республики генерал Пит Кронье (Piet Cronje), имевший под своим командованием до десяти тысяч человек и восемь пулемётов, стоял в непосредственной близости от города Мафекинг.

Все отряды буров были готовы к бою, оставалось только отдать приказ о начале наступления. Начался обратный отсчёт времени.

Российский посол в Великобритании Стааль в своём очередном донесении, отправленном в сентябре 1899 года в Петербург министру иностранных дел России Ламздорфу, сообщал:

«Чемберлен не изменяет своего образа действий: на уступки буров он отвечает новыми требованиями. В сделанном через газету „World“ обращении к американцам Крюгер говорит: „Всякая страна имеет право защищать своих подданных, но Англия не защищает англичан, а стремится угрозами и насилием обратить их в подданных Трансвааля. Это указывает на заднюю мысль: не натурализации хотят ойтландеры, а нашей земли, богатой золотом“.

Крюгер прав. Но заблуждается он, утверждая, что не сила есть право, а право есть сила. Правота дела не спасёт независимости Трансвааля, и вопрос лишь в том, будет ли она утрачена добровольным подчинением или же после борьбы. Приготовления к войне идут с обеих сторон, и вопрос решится на днях».

9 октября 1899 года президент Трансвааля Крюгер направил британскому правительству ультиматум, требуя в течение 48 часов прекратить все военные приготовления на территории провинции Наталь. Требования южноафриканского правительства сводились к следующему:

«а) Все спорные пункты должны быть разрешены путём третейского суда или другим дружественным путём, который изберут оба правительства.

b) Войска с границы должны быть немедленно отозваны.

c) Все войска, которые прибыли в Южную Африку после июня 1899 года, должны быть постепенно выведены. Наше правительство даст со своей стороны обещание, что в течение известного периода времени, который будет определён по обоюдному соглашению, не произойдёт с нашей стороны на территории британской империи никакого враждебного воздействия либо нападения. Вследствие этого, наше правительство отзовёт вооружённых бюргеров от границы.

d) Войска её величества, находящиеся в настоящее время на судах, не высадятся ни в одном из портов Южной Африки.

Наше правительство вынуждено настаивать на немедленном утвердительном ответе на перечисленные пункты и убедительно просит правительство её величества ответить до 11 октября сего года, 5 часов пополудни.

Если в течение этого времени, против нашего ожидания, не последует удовлетворительного ответа, то правительство, к глубокому сожалению, будет принуждено счесть действия правительства её величества за формальное объявление войны. Таковым будет признано и всякое новое движение войск по направлению к нашим границам в течение указанного промежутка времени» [9].

Ультиматум, естественно, был Лондоном с ходу отвергнут. Телеграмма министра колоний Великобритании Чемберлена, одобренная премьер-министром Робертом Солсбери [10] и, направленная высшему комиссару сэру Альфреду Милнерудля передачи южноафриканским властям, не допускала двойного толкования и гласила:

«Правительство Её Величества с искренним сожалением получило известие об окончательных требованиях правительства Южно-Африканской Республики, изложенных в вашей телеграмме от 9 октября, № 3. В ответ вы имеете сообщить правительству Южно-Африканской Республики, что условия, поставленные им, таковы, что правительство Её Величества не считает возможным войти в их рассмотрение».

После этого война стала неизбежной, и 11 октября 1899 года грянул гром.

Президент Оранжевой Республики Мартинус Т. Штейн позднее так объяснял причины, заставившие буров начать боевые действия:

«Английский агент в Претории просил трансваальское правительство разработать проект относительно закона о выборах. Правительство это и сделало, и при том настолько либерально, что превзошло даже пожелания главного комиссара британского (т.е. представителя английского правительства).

Когда этот проект не был принят правительством Её Величества королевы, то правительство республики выразило согласие на передачу закона о выборах в особую комиссию.

На это британское правительство вдруг прекратило всякую переписку, сообщив, что сформулирует свои требования впоследствии. Другими словами, английское правительство поставило республике тогда ультиматум.

Война не была объявлена со стороны Англии только потому, что не все войска её прибыли в Африку.

Правительство Оранжевой Республики выступило тогда посредником, желая хотя бы в последнюю минуту предотвратить войну. Оно телеграфировало через главного комиссара в Лондон, прося сообщить условия, которые Англия ставит Южно-Африканской Республике. Телеграмма эта была передана, к моему сожалению, в Лондон лишь в изуродованном виде.

Вместо ответа на мои запросы, Англия начала стягивать их вдоль границ обеих республик, из которых с Оранжевой Республикой Англия до этого времени была в дружбе.

Когда трансваальское правительство убедилось, что Англии нужна не отмена злоупотреблений (которых, как теперь всеми признано, никогда не существовало), а уничтожение самостоятельности республики, оно попросило удалить войска и передать все спорные вопросы третейскому суду.

Это произошло примерно через три недели после того, как британское правительство поставило свой ультиматум. За месяц перед этим правительство Оранжевой Республики получило телеграмму от главного британского комиссара с просьбою сохранить нейтралитет. Ясное доказательство того, что Англия намеревалась начать войну с Южно-Африканской Республикой.

Телеграмма эта была прислана потому, что Англии было известно, что с 1889 года существовал между обеими республиками оборонительный союз. После того как трансваальское правительство решило защищать свои границы от нападения врагов, я был вынужден сделать шаг более горький для меня, чем какой-либо поступок в моей жизни.

Я вынужден был порвать дружеские связи с Англией и, верный союзу с родственной республикой, протянуть ей руку помощи. Война показала, что мы были правы, предполагая, что Англия хочет уничтожить обе республики…

Вы видите, что мы не обнажили меча, а только отвели меч, который уже был занесён над нашей головой. Мы действовали лишь по праву самообороны (одно из священных человеческих прав), защищая своё право на существование» [11].

Необходимое пояснение

Прежде чем перейти непосредственно к событиям столетней давности, следует отметить, что в истории англо-бурской войны можно чётко определить три основных её периода:

1-й — с 11 октября 1899 по февраль 1900 года — время активных наступательных действий армии буров на территории Наталя, тактических неудач британских войск.

2-й — с февраля по май 1900 года — переход британской армии в контрнаступление, поражение войск буров и оккупация территории бурских республик.

3-й — с мая 1900 по май 1902 года — период партизанской войны буров против англичан, закончившийся капитуляцией буров.

Поэтому рассмотрение основных событий англо-бурской войны будет далее представлено в соответствии с вышеизложенной периодизацией, тем более что каждый период имел свои отличительные черты в области тактики, использования различных военно-технических новинок.

Часть 1

Буры идут вперёд

Глава 1

Действующие лица

К началу войны с Британской империей обе бурские республики — Оранжевая и Трансвааль — практически не имели регулярной армии, за исключением небольших постоянных артиллерийских частей (так называемых корпусов государственной артиллерии). Их вооружённые силы представляли собой своеобразное народное ополчение с выборной системой командного состава.

В Трансваале по закону, принятому в 1898 году, каждый гражданин (а ими были лишь потомки голландских переселенцев) в возрасте от 16 до 60 лет должен был в случае войны браться за оружие.

Вся территория Трансвааля в мирное время была разделена на 17 округов (Оранжевая Республика — на 14), подразделяющихся, в свою очередь, на участки. Во главе каждого округа стоял выборный военный руководитель — коммандант, которому подчинялись также избираемые гражданами фельдкорнеты.

В случае войны каждый округ должен был выставить «коммандо» — основную тактическую и организационную единицу армии буров, носящую наименование своего округа. По своим возможностям и численности коммандо представляли собой аналог батальона европейских армий, подразделяясь, в свою очередь, на фельдкорнетства (аналог роты).

Главнокомандующий армией Трансвааля в мирное время избирался на десять лет простым большинством голосов коммандантов, при нём также существовал военный совет, решения которого, однако, не имели для него обязательной силы.

Общая численность объединённых вооружённых сил бурских республик к началу войны оценивалась англичанами в 45 тысяч человек. По другим данным, их армия достигала 57—58 тысяч человек плюс европейские добровольцы, прибывшие уже в ходе военных действий.

По сообщению правительств Оранжевой Республики и Трансвааля, максимальное количество солдат, которое могли выставить при мобилизации буры, не превышало 47 тысяч человек. Однако, хотя все буры, способные носить оружие, и были призваны с началом войны в ряды армии, их общая численность никогда не достигала вышеуказанной цифры.

По мнению корреспондента американской газеты «New York World», непосредственно наблюдавшего за ходом боевых действий на юге Африки, «в действительности число вооружённых буров никогда не превышало 30 000 человек, а из этого числа ни разу не участвовало в сражении более половины».

Видимо, сами руководители буров с трудом представляли, сколько же у них в подчинении солдат, поскольку численность армии буров постоянно колебалась: десять процентов из каждой коммандо постоянно находилось в увольнении, ещё столько же — в самовольных отлучках.

Даже когда в начале декабря 1899 года правительство Трансвааля решило сделать всем военнослужащим подарки к Рождеству и приказало командирам предоставить точные списки людей из их коммандо (по донесениям, полученным из войск, в наличии оказалось 28 тысяч человек), а затем разослало подарки всем бюргерам, находившимся в строю, две тысячи из них так никому и не вручили, поскольку их не было в строю по причине самовольных отлучек и дезертирства.

И в дальнейшем численность армии буров никогда не превышала 30 тысяч человек. К тому же, из-за потерь в боях и начавшегося в период британского наступления массового дезертирства, количество сражавшихся под знамёнами бурских республик постоянно сокращалось.

Особенностью англо-бурской войны стало наличие в армии буров довольно значительного числа иностранных добровольцев, прибывших на юг Африки помочь местным жителям отстоять свободу и независимость. Среди них было много профессиональных военных, а один из них — французский полковник Вильбоа-Морель — 17 марта 1900 года даже был произведён в бригадные генералы армии буров. Он объединил под своим командованием отряды добровольцев (в так называемый европейский легион), однако, после его гибели в бою под Босгофом, они вновь стали действовать самостоятельно.

Сменивший генерала Вильбоа-Мореля на посту командира легиона российский полковник Е. Я. Максимов не имел такого авторитета, как его предшественник, поэтому между командирами отрядов вскоре возникли серьёзные разногласия, приведшие к тому, что Максимов отказался от должности командира легиона, а сам он фактически распался.

Максимов вскоре возглавил объединённый русско-голландский отряд, участвовавший в нескольких сражениях с британскими войсками, пока в мае 1900 года в сражении при Ветривере он не был практически полностью уничтожен.

Среди добровольцев были представители многих народов, но большинство составляли голландцы (около 650 человек), французы (400), немцы (550), американцы (300), итальянцы (200), шведы (150) и люто ненавидевшие Великобританию ирландцы (200). Имелись в армии буров и добровольцы из России — более 200 человек в разные периоды войны сражалось против британских войск.

Всего во время войны на стороне буров действовали 13 иностранных добровольческих отрядов. Первые четыре отряда были сформированы из числа иностранцев, проживавших в республике Трансвааль до начала войны: голландский отряд в составе 120 человек, немецкий отряд численностью в 200 человек во главе с полковником Адольфом Шилем, скандинавский отряд из 40 человек и так называемая «Ирландская бригада» из 150 человек, которой командовал отставной полковник армии США Блэк.

Голландский и немецкий отряды просуществовали недолго: в сражении при Эландслааге 21 октября 1899 года они были практически полностью уничтожены, а оставшиеся в живых добровольцы влились в другие отряды. Скандинавский отряд понёс большие потери под Маггерсфонтейном в декабре 1899 года, после чего был расформирован.

Более счастливая судьба была у «Ирландской бригады» — в первые месяцы войны она участвовала в осаде Ледисмита, затем вела бои на территории Оранжевой Республики. После того как англичане оккупировали её, бойцы бригады влились в партизанские отряды буров, где сражались вплоть до окончания боевых действий.

Около трех тысяч иностранных добровольцев, участвовавших в войне на стороне буров, не смогли оказать серьёзного воздействия на ход боевых действий, тем не менее одним своим присутствием они символизировали международную поддержку бурских республик, поднимая боевой дух соратников по оружию.

Многочисленные иностранные наблюдатели и добровольцы как один отмечали высокие боевые качества буров. В частности, в изданной в 1901 году в Санкт-Петербурге книге А. Виноградского «Англо-бурская война в Южной Африке» констатировалось:

«Бур сам по себе представляет отличный боевой материал. Занимаясь с самого детства охотой, он делается превосходным стрелком и неутомимым наездником, для которого суточный переход в 70—80 вёрст ничего не значит. Жизнь в поле, постоянная борьба с дикими туземными племенами издавна выработали в нём неоценённые для каждого солдата качества — перенесение тягостей и лишений похода, храбрость, хладнокровие, умение отлично ориентироваться и применяться к местности и способность к разведывательной службе, в чём они очень напоминают наших казаков…

Для выполнения широких стратегических задач бурам недостаёт соответствующей военной организации и подготовки, познаний в военном искусстве (здесь можно поспорить с автором — при ведении боевых действий по всем канонам военного искусства у буров вообще не было бы никаких шансов в противостоянии с превосходящими силами противника — И. Д.)…

К отрицательной стороне их армии примешиваются слишком большая осторожность, выражающаяся в чрезмерно пассивном образе действий, и своеобразные взгляды на военное искусство, дающие разгадку некоторых странностей в течение нынешней войны. Они смотрят на войну как на некоторый вид спорта, где победа на стороне того, кто нанесёт противнику урон, превосходящий собственный, благодаря чему достижение стратегических и тактических результатов отходит иной раз на задний план…

Дисциплина и внутренний порядок в том виде, к которому мы привыкли, не встречаются в республиканских войсках и заменяются патриотизмом, высокой религиозностью, развитостью чувства долга и уважением к старшим, проистекающим из патриархального строя жизни. Нахождение в одном отделении целиком некоторых семейств значительно содействует его внутренней сплочённости, чему благоприятствует вообще территориальный способ комплектования коммандо.

Эти светлые черты не исключают, однако, различных понятий, не вяжущихся с представлением о благоустроенной воинской силе. Например, бывает, что по воскресеньям более половины людей коммандо уходят к себе для домашних работ или просто повидать своё семейство, но за то нельзя упрекнуть бура, чтобы он не возвращался в срок. Перед началом боя все люди обсуждают с фельдкорнетом тактическую важность предстоящего действия и только в случае своего согласия приступают к его исполнению» [12].

К началу англо-бурской войны коммандант-генералом армии Трансвааля был вице-президент Петрус Якобус Жубер, а верховным главнокомандующим считался президент республики Крюгер. Во главе армии Оранжевой Республики стоял коммандант Пит Арнольдус Кронье.

Уже после начала войны, в 1900 году, принцип выборности командного состава в армии буров был отменён. Теперь коммандант-генерал получил право назначать коммандантов.

Комманданты, в свою очередь, назначали фельдкорнетов, а последние — корнетов. Была также введена плата солдатам действующей армии — 5 шиллингов в день.

Современники давали следующую характеристику вождям буров:

«Президент Павел Крюгер. Личность его настолько известна, что ограничимся краткими сведениями. Обладая глубоким умом и поразительной силой воли, он заслужил полное доверие сограждан, и с 1882 года постоянно избираем в президенты. Главными двигателями в жизни его служили всегда бескорыстная любовь к отечеству и религиозность, заставлявшая его черпать убеждения из Библии. Восторженность, убеждённость речи дают ему сходство с ветхозаветным пророком и доставляют замечательное обаяние его личности.

Главнокомандующий соединёнными армиями Питер Жубер. По происхождению он из крестьянского семейства, потомков французских эмигрантов, и война застала его 68 лет от роду. Боевой опыт приобретён им в войнах с туземцами, а затем в походах 1879—80 гг. против англичан и отражении отряда Джемсона в 1896 г. Посетив несколько раз Лондон, он имел возможность основательно изучить устройство британских вооружённых сил. Будучи главнокомандующим вооружённых сил Трансвааля и в мирное время, его деятельность коснулась главным образом организации призыва в случае войны, создании артиллерии и своевременной разработки в главных чертах плана на случай войны с Англией. Несмотря на преклонные года, силы ему не изменили ещё в 1899 году и железная его воля и военный глазомер не ослабли.

Генерал Кронье. Молодой человек ещё, он пользовался блестящей военной репутацией и популярностью за отражение Джельсоновского набега. Обладая большим умом и недюжинными-способностями, он заслуживает упрёка в излишней самонадеянности» [13].

Понимая неизбежность войны с Англией, правительство президента Крюгера постоянно увеличивало государственные расходы на вооружение. Так, в 1897 году военные расходы составили гигантскую для бюджета Трансвааля сумму — 1 793 279 фунтов стерлингов при общих доходах государства в 4 480 217 фунтов. Ещё раньше, в 1894 году, германской фирме Крупп и французской Шнейдер были заказаны магазинные винтовки, более 20 тысяч которых накануне войны были доставлены в Трансвааль через Мозамбик.

К началу войны на вооружении армии буров имелось около 40 000 винтовок Маузера образца 1893—95 годов, без штыков, немецкого производства. По мнению многих военных специалистов того времени, они значительно превосходили по своим баллистическим качествам английские ружья Ли-Метфорда, состоявшие на вооружении британских войск. Дальность прицельной стрельбы винтовок Маузер достигала 2000 м, а наличие пятизарядного магазина обеспечивало скорострельность 25 выстрелов в минуту.

Использование затвора, рукоять которого располагалась в задней части, позволяло быстро, не меняя положения винтовки и не сбивая прицела, переносить руку от спуска к затвору, что весьма положительно сказывалось на точности стрельбы, позволяя бурам наносить огромные потери противнику.

Винтовка Маузера была легче английской (4 кг против 4,365 кг), имела более высокую начальную скорость полёта пули (710 м/с против 564) и большую точность стрельбы. К тому же патроны винтовок Маузер были снаряжены бездымным порохом, что позволяло стрелкам буров оставаться незамеченными неприятелем.

Боевое крещение на полях сражений англо-бурской войны прошёл и ставший сверхпопулярным в нашей стране в годы гражданской войны немецкий 7,63-мм самозарядный пистолет Маузер К-96, с 1897 года серийно производившийся на оружейной фабрике братьев Вильгельма и Пауля Маузеров в Оберндорфе. В газетах того времени его часто называли «чудо-пистолет-карабин», поскольку дальность стрельбы из Маузера достигала одного километра(!). Другое дело, что на таком расстоянии рассеивание пуль по высоте достигала пяти метров, а по ширине — 4 м, так что попасть в цель было практически невозможно.

Однако на дистанции до 100 м, что было весьма неплохо для пистолетного огня, пули Маузера ложились в круг диаметром 30 сантиметров. Наличие десятизарядного магазина и использование деревянной кобуры в качестве приклада делали обладателя Маузера опасным противником на поле боя.

Артиллерийские орудия были представлены разношёрстной компанией 155-мм осадных орудий, 120-мм полевых гаубиц в основном немецкого и французского производства, 75-мм скорострельных полевых орудий, 37-мм автоматических и горных скорострельных пушек того же калибра. Всего имелось 99 орудий, из которых около 80 относились к самым современным и превосходили по своим качествам английские.

Имелись у буров и пулемёты (в то время их чаще называли скорострельными орудиями Максима-Норденфельда) на высоких колёсных лафетах, только-только ставшие поступать на вооружение европейских армий — 37 единиц. До начала войны удалось создать и значительные запасы боеприпасов — по 1138 снарядов на каждое артиллерийское орудие крупного калибра и 3124 — мелкого калибра.

После начала боевых действий и прекращения поставок вооружения из Европы (своя военная промышленность у буров отсутствовала), основным источником пополнения арсеналов буров стали трофеи, захваченные в боях у английских войск.

Современники отмечали, что у командования армии буров

«…заранее составленных инструкций и уставов не было, так же как и карт, к которым буры вообще неохотно прибегают и мало нуждаются благодаря своему превосходному знанию местности и ориентировке. Боевые приёмы выработались у них в постоянных столкновениях с цветными племенами, от которых они переняли некоторые сноровки.

Замечательное искусство стрельбы, неоднократно дававшее им победу, в связи с отсутствием тактической подготовки к совокупным действиям и осторожностью, побуждает буров предпочитать оборону атаке. Неимение штыков и другого холодного оружия затрудняет им вступление в рукопашную схватку, так что вся сила сопротивления буров основывается исключительно на огневом действии.

В случае тактического наступления они грудь с грудью не сходятся, а, остановившись на близкой дистанции от противника, пытаются губительным огнём заставить его очистить позицию».

Единого обмундирования в армии буров не существовало — кто в чём приходил из дома, тот в этой же одежде и воевал, поэтому они больше напоминали партизанский отряд. Общей принадлежностью были шляпы, причиной чему были мода того времени и, главное, палящее африканское солнце.

Только артиллеристы в качестве единой формы имели широкополые шляпы одного фасона и серые мундиры с погонами. До форменных брюк дело не дошло, и канониры буров ниже пояса щеголяли в чём попало.

Российский военный агент на юге Африки, полковник В. И. Ромейко-Гурко в своём отчёте, направленном в Генеральный штаб, отмечал:

«Обладая такими недостатками, при наличии коих всякая другая европейская постоянная армия давно бы рассыпалась и прекратила своё существование, как-то: полный недостаток организации, отсутствие представления о воинской дисциплине, полное неумение, а отчасти и нежелание подчиняться приказаниям и требованиям начальника, а следовательно, и неспособность не только к сколько-нибудь сложному маневрированию, но и вообще к активным действиям в сфере влияния боевых столкновений, — войска рядом с этим обладали качествами, которые лишь в малой степени присущи постоянным войскам и которые оказали им незаменимые услуги.