Фин опять поскреб свою щетину.

— Ты считаешь, мы можем поверить Нафкиби, что де Сеговия вернулся?

Джек на какое-то мгновение перестал завязывать галстук, а затем продолжил:

— Нафкиби можно доверять.

— Похоже, что среди нас есть кто-то, кому и нельзя.

— Да, среди нас есть предатель. Мне надо хорошенько подумать и постараться найти его. — Джек зачесал волосы назад. — Совершенно невероятно, что испанский галеон просто слонялся по океану и на всякий случай ждал кого-то в Снибли-Крик. И еще одно. Кто-то хорошо поработал, чтобы притащить сюда королевского сборщика податей и доказать, что я похитил Миранду Чадвик.

— Не думаю, что это кто-то из команды. Я за любого ручаюсь головой.

— А если бы ты этого не сделал, то я бы предложил свою. — Джек натянул блестящие черные сапоги. Посмотрев на Фина, он сморщил брови и подтвердил:

— Нет, никто из них не стал бы этого делать. Таких дураков, которые бы сами себя продали испанцам, у нас нет.

—Точно!

— А тех, кто знает про существование Снибли-Крик, можно по пальцам пересчитать. — Джек продел руки в рукава своего лучшего синего костюма. — Мы уже договорились, что команду в расчет не берем. Кто же будет рисковать собственной шеей? Затем — Генри.

Темные глаза Фина расширились от изумления.

— Но ты же не думаешь, что Генри способен на это?

— Нет, Генри я тоже исключаю. Он не мог подставить Миранду.

— Тогда я ничего не понимаю. Кто же донес испанцам? И как он это сделал?

— Да, дорогой мой Фин, этого я, естественно как и ты, не знаю, — с этими словами Джек надел немного набекрень шляпу с пером и поправил саблю.

— Капитан, ты прямо сейчас идешь в церковь?

— Нет, — Джек глубоко вздохнул. — Я получил записку от Генри, свадьба будет днем, в четыре часа. Сейчас я иду в дом к дяде.

Фин поднял палец со значительным видом.

— Кстати, твой дядя тоже знает о бухте.

— Да, ты прав, — сказал Джек с деланно-равнодушным видом.

Джек шел по Кумберленд-стрит, стараясь доказать себе, что нет никакого смысла спрашивать дядю и что идет он не за этим. Он просто хочет нанести обычный визит вежливости своему единственному родственнику. В конце концов, Джек всегда его навещал, а сегодня, в день его свадьбы, ему и положено быть с семьей.

Был погожий день, приятный бриз дул со стороны реки. Отовсюду был слышен стук и визжание пил. В феврале в городе был большой пожар, разрушивший почти половину домов, и теперь жители медленно отвоевывали у пепелищ свой город, и он снова начинал расти. Джек, кроме того, замечал в Чарлз-Тауне и другие перемены. Он был этому рад, но в то же время понимал, что с пиратством скоро будет покончено. Доходы от торговли росли, и люди больше не нуждались в товарах, которые добывали пираты, а следовательно, как сказала бы Миранда, и в самих пиратах.

Так бормотал про себя Джек, сворачивая на грязную дорогу, ведущую к дому дяди.

Резиденция Блэкстоунов была построена из кирпича, выглядела добротно и совсем не пострадала от огня. Вскоре Джек вошел в дом, послал за дядей слугу и уселся в кресло.

— Джек, рад тебя видеть, — Джек поднялся, когда в комнату вошел его дядя Роберт. — Я уже слышал, что сегодня для тебя великий день.

Улыбка Блэкстоуна-младшего была искренней, и он даже почувствовал, что напряжение, в котором он находился, постепенно отпускает его. Как мог он подозревать этого человека в предательстве? Брата своего отца! Достаточно одного беглого взгляда, чтобы заметить сходство с отцом Джека — те же темно-каштановые волосы и те же светло-зеленые глаза. Если и есть кто-то на Земле, кто ненавидит де Сеговию так же сильно, как Джек, так это его дядя. Если бы не прихоть судьбы, Роберт тоже оказался бы в тот ужасный день в 1686 году в Порт-Ройяле, когда испанцы напали на маленькое шотландское поселение. Тогда бы он тоже был убит или взят в плен. Роберт чуть не погиб, когда доставлял сообщение о резне губернатору в Чарлз-Таун.

Джек встряхнул головой. Он никогда не поверит, что этот человек мог предать. Должно быть какое-то другое объяснение. Он взял хрустальный бокал с вином и уселся напротив дяди.

— Ну, Джек, расскажи, как это на моего племянника удалось накинуть удавку и поволочь к алтарю?

Отхлебнув вина — оно было из партии мадеры, которую он привез, когда был последний раз в Чарлз-Тауне, — Джек нахмурился.

— Ты, кажется, все знаешь лучше меня, может, меня просветишь?

— Разразился скандал: молодая девушка влюбилась в моего красавца-племянника и последовала за ним в море — вот, что рассказала мне пять минут назад миссис Депли, которая навестила меня до тебя.

— А миссис Депли! — Джек поднял свой бокал и насмешливо поклонился. — Проклятые сплетницы опять ошибаются.

— Я и сам сомневался.

Джек опять откинулся на подушки.

— Я рассказывал тебе о том, что Генри попросил меня похитить его дочь?

— Твоя свадьба — это результат того, что ты проиграл? Если помнишь, я был против.

— Мне надо было непременно тебя послушаться. — Тут он остановился, сам не зная почему. Джеку стало как-то не по себе. Если быть откровенным, то он испытывал неловкость и смущение из-за того, что нечестно ведет себя по отношению к своей невесте. Странное чувство, ведь этот брак навязан ему, но он не мог от него отделаться. Джек встал и, погруженный в свои мысли, начал машинально водить пальцем по мраморной, украшенной резьбой, каминной полке, затем тихо добавил:

— Это не такая уж плохая партия. Миранда Чадвик — красивая девушка.

— Да, мне это тоже говорили, но я надеюсь и сам с ней познакомиться. — Роберт разглядывал Джека поверх своего бокала. — Кажется, она тебе очень нравится.

Нравится? Неужели? Джек и сам не мог точно сказать. Он считал, что она и интересная, и очень привлекательная, но пока, впрочем, она была только обузой. Джек пожал плечами и, помолчав, повернулся к дяде:

— Меня нашел Нафкиби. Думаю, он рассказал тебе о де Сеговии.

— Естественно, поэтому я так и изумлен, что ты вдруг собрался жениться.

— Мои планы нисколько от этого не изменятся, на рассвете я отплываю в Сан-Августин. — Заметив недоверие на лице Роберта, Джек изумился: — Ты что, сомневаешься в моих словах?

— Я верю, что ты собираешься это сделать, однако…

Роберт замолчал и отошел к окну.

— Чего-то ты не договариваешь! — Джек очень хорошо знал своего дядю. Обычно тот прямо выражал свои мысли.

— Да ничего особенного. — Рука в кружевах поднялась и бессильно опустилась. Тут настроение его снова переменилось, и он договорил: — Просто я не совсем понимаю, насколько серьезно ты хочешь найти де Сеговию и наказать его.

— Ты еще спрашиваешь? С какой стати ты сомневаешься, что я отомщу за свою семью? Ради этого я пожертвовал всем.

— Да, это правда.

— Я уже сказал тебе, что это никак не скажется на выполнении моего долга.

— О, — Роберт воздел руки к небу, — ведь это только легко сказать сейчас, когда кровь твоя холодна, но ночью, в объятиях молодой жены, все переменится или может перемениться. Женщины могут добиться всего, чего захотят. Твоя мать, например…

— Сразу после церемонии «Морской ястреб» покидает гавань, — решительно произнес Джек.

— Великолепно.

Улыбка Роберта выдавала затаенную злобу и ненависть. Джек подумал про себя, что его дядя одержим местью, так же как и он сам. У них в жизни одна цель. Но все-таки Джек был рад, что не позволил ему ничего сказать про свою мать. Роберт когда-то любил ее. Джек узнал об этом не так давно, год назад, и не успел еще привыкнуть к этой мысли. Красавица Флора, по словам Роберта, сначала поощряла ухаживания младшего отпрыска благородного семейства, но, встретив его старшего брата, отвергла младшего. С тех пор как Роберт рассказал ему про этот трагический треугольник, Джек не переставал удивляться, почему его дядя приехал в Каролину с его родителями. Роберт был, вероятно, привязан к отцу Джека и все еще переживал его гибель.

Как и сам Джек. Сможет ли он когда-нибудь спокойно, без этой сжигающей ярости, думать о де Сеговии? Джек вздохнул и сказал:

— Скоро, дядя. Теперь уже скоро. Я вернусь из Сан-Августина с хорошими новостями, — Джек сжал кулаки. — Я убью этого ублюдка.

— Это будет великий день. День, которого мы ждем уже столько лет, — Роберт взял племянника за плечо.

Джек посидел еще у дяди. Они говорили о плантации Ройял-Оук, расположенной к югу от Чарлз-Тауна. Эта земля была пожалована отцу Джека, когда он приехал в Порт-Ройяль, но Джек был все время в море, и ею управлял Роберт.

Разговаривая с дядей, Джек думал о том, как была бы удивлена Миранда, если бы ей сказали, что ее нареченный не только пират, но и состоятельный землевладелец. Но он тут же пришел к выводу, что ей было бы ровным счетом на это наплевать.

Все-таки интересно, согласилась бы она жить с ним на плантации? Что, если ему бросить свое опасное дело и сосредоточить все силы на том, чтобы выращивать рис? Он даже обсудил это с дядей. Но, конечно, сначала он разделается с де Сеговией. Вдруг ему удастся найти сестру. После этого надо будет как следует подумать, что предпринять дальше. Может, следует заняться каким-нибудь тихим делом, тогда и шея перестанет напоминать ему об обычном конце карьеры пирата.

— Джек, ты слушаешь меня?

— Да, — Джек обдумал то, что сказал Роберт. — Ты хочешь увеличить посевы. Думаю, это разумно. Рис приносит неплохие деньги.

— К тому же он не интересует пиратов.

— Вот именно, — Джек рассмеялся. Он встал и подошел к окну. Ему пора было идти к Чадвикам, но он счел, что нужно еще кое о чем спросить Роберта.

— «Морской ястреб» был атакован испанским судном три дня тому назад.

Джек не удержался и пристально посмотрел на дядю. Он, казалось, искренне удивился.

— Боже мой, когда? Я думал, это ты их подцепил.

— На этот раз все было иначе, — он сделал паузу и многозначительно сказал: — В устье бухты Снибли-Крик.

Роберт покачал головой.

— Ужасно. Но, похоже, ты вышел сухим из воды.

— Двое моих людей погибли.

Роберт прищелкнул языком:

— Печально, но это неизбежно на пиратском судне.

— Разумеется, но мы всегда чувствовали себя там в полной безопасности.

— Потому что бухта — укромное место?

— Да, и, кроме того, потому, что так мало людей знают о нем. — Джек подумал, что пора остановиться, но что-то заставило его продолжить. — Причем ты один из них, дядя Роберт.

— Да, ты мне говорил, где Снибли-Крик. Насколько я помню, и Генри Чадвику это известно.

— Да, он знает.

Роберт пересек комнату, чтобы налить себе еще вина. Джек отрицательно покачал головой в ответ на молчаливое приглашение Роберта присоединиться к нему.

— Но послушай, если ты нашел уютный заливчик, то и всякий другой мог это сделать с таким же успехом.

— Да, тут ты прав, мог.

«Только они нас там „ждали“, — подумал Джек про себя. Но он не стал произносить это вслух. Он и так переживал, что сказал слишком много. Он не то чтобы верил, что его дядя может предать его, но просто в душе не мог найти ответа на закономерный вопрос: „А кто же тогда это сделал?“

— Ну ладно, мне нужно идти.

— Ты приглашаешь меня на свадьбу или нет?

— Да, — Джек замялся, пытаясь прогнать назойливые мрачные мысли. Господи, это же его родная кровь! — Я за этим и приходил.

Миранду никогда еще столько не толкали и не вертели, как в этот день. Ей хотелось только одного: чтобы ее оставили в покое и она могла бы посвятить себя своим занятиям — или микроскопу, или чтению, или рисованию. Вместо этого две служанки делали ей тугую замысловатую прическу. Несколько локонов оставили спереди, так что они спускались как челка, а все остальные пряди зачесали наверх и украсили таким количеством кружев и лент, что Миранда даже стала выше ростом.

Ее корсет был зашнурован чрезвычайно туго. Платье было из тончайшего ярко-красного шелка и спереди украшено бантиками цвета слоновой кости. Кроме того, сзади на платье был шлейф, и Миранда не сомневалась, что из-за него она споткнется и упадет в самый неподходящий момент.

— Ее светлость выглядит восхитительно, — произнесла служанка миссис Депли — Молли, которую Генри «позаимствовал» у нее на время свадьбы.

— И в самом деле,

— Конечно, папа, — Миранда повернулась к своим мучительницам. — Вы закончили? — спросила она со страхом, в душе надеясь на то, что ее испытаниям пришел конец и в то же время опасаясь новой пытки.

Девушки кивнули одновременно и, сделав реверанс, вышли.

— Джек пришел. Он ждет внизу.

— Да?

Ее отец был с самого начала уверен, что пират не нарушит слова, но девушка ожидала этого. Может быть, какая-то часть ее души и протестовала против того, чтобы он так явно ее отверг, но все-таки она предпочитала неудавшуюся свадьбу насильному браку.

Вздохнув, она решила попробовать предпринять последнюю попытку избегнуть того, что должно было неминуемо произойти. Даже призвав на помощь логику и свои способности к рациональным умозаключениям, она не могла ничего придумать. Может, если она и капитан пиратов объединят свои усилия, то что-нибудь получится.

— Как ты полагаешь, могу я здесь поговорить с капитаном Блэкстоуном?

— В твоей комнате? — Генри был обескуражен такой просьбой. Он даже не мог предположить, что ей придет это в голову.

— На самом деле это не обязательно должно произойти именно в моей комнате, но, папа, что может случиться? Меня так запеленали этими тряпками, что я едва двигаюсь, — Миранда заметила, что щеки отца побагровели, и стала говорить еще мягче: — Мне надо с ним поговорить наедине.

Отец был недоволен и даже опечален, но ушел и через минуту вернулся с капитаном. Разумеется, сейчас он был совершенно не похож на пирата. Высокий и красивый, он вошел в комнату в костюме, сшитом по последней моде, который подчеркивал его стройную фигуру. Золотые волосы были аккуратно причесаны. Сердце девушки учащенно забилось. Он вошел в комнату, закрыв за собой дверь. Генри только успел что-то пробормотать о том, что будет поблизости.

— Ты хотела меня видеть?

—Да.

Теперь, когда он был так близко, в одной с ней комнате, мужество покинуло ее. Думать было куда проще, когда его не было рядом. Она понимала теперь, что ошиблась. Он по-прежнему походил на пирата, хотя и был блестяще одет и чисто выбрит. Весь шелк Китая не мог скрыть необузданность его диких страстей.

Миранда поспешила отойти подальше от него, к камину. Когда она обернулась, то увидела, что капитан Блэкстоун следит за ней глазами, и узнала этот голодный блеск. Может, папа был прав, не желая встречи с глазу на глаз, так как ею владело только одно желание: освободиться от дурацкой одежды и прильнуть к нему, кем бы он ни был — пиратом или кем-то другим.

Она взяла себя в руки и заявила достаточно твердо:

— Мы должны найти какой-нибудь выход и повлиять на отца, чтобы он отменил эту свадьбу.

— Почему?

«Почему?» Что же он имеет в виду? Это она всегда задавала вопросы.

— Потому что мы оба этого не хотим, — сказала Миранда, удивившись, что нужно вслух повторять то, что и так очевидно.

— Может быть, — согласился Джек. Однако сам себе он вынужден был признаться, что сейчас, глядя на нее, уже невозможно понять, что, собственно, он имеет против этого брака.

— Иногда мы делаем что-то потому, что должны именно так и поступать.

Девушка даже приоткрыла рот от изумления.

— Как странно слышать от тебя эти слова.

— Неужели?

— Ну, я имею в виду, что ты…

Про себя она отметила, что это не очень удачное начало разговора. Ей не хотелось обижать его. Кажется, он не был оскорблен. Улыбнувшись, он продолжил за нее:

— ..пират.

— Да, я это имела в виду.

Все равно ей и самой легче не притворяться.

— Ты поэтому не хочешь выходить за меня замуж?

— Нет… да… не только из-за этого, — Миранда поспешно добавила: — Это не главная причина.

—А главная?

— Я ни за кого не хочу выходить замуж. — Миранда умоляюще сложила руки. — Никто из нас не хочет. Должен же быть какой-нибудь другой способ для решения этой задачи. Нам просто нужно применить дедуктивный метод.

— Боюсь, это не поможет.

Джек ухмыльнулся, увидев выражение ее лица, когда она услышала это замечание. Можно подумать, он предложил ей прыгнуть из окна.

— Но это смешно. Логика и дедукция…

— …не всегда помогают, когда имеешь дело с человеческими чувствами. А сейчас, Миранда, речь идет о них. — Джек глубоко вздохнул и задумался, как бы ей все попонятнее изложить. Его будущая жена все знала о движении планет и силе тяжести, о растениях и животных, о простейших неведомых существах, но обыкновенные человеческие отношения были для нее загадкой.

— То, что мы сделали, — хочу подчеркнуть, что я беру на себя ответственность за это, — обычно делается людьми, которые женаты. Конечно, иногда бывают исключения, — тут Джек поднял руку, чтобы предупредить ее возражения, — однако об этом не говорят вслух.

Капитан остановился, а Миранда продолжала пристально смотреть на него, но он молчал, и она решила подбодрить его.

—Ну и?..

— Раз ты рассказала констеблю и сборщику податей, что убежала со мной, они, естественно, поняли, чем мы там занимались.

Миранда теребила бантики на своем платье, затем в негодовании повернулась и сказала:

— Все-таки я не понимаю…

— Кровь Христова! Твоя репутация будет погублена, если мы не поженимся. А твой отец, который тебя безумно любит, будет безутешен, — Джек сказал сквозь зубы: — Больше тебе не надо ничего понимать.

Интересно, может ли он вообще говорить спокойно, а не кричать? Миранда постаралась ответить как можно тише и спокойнее:

— Я не забываю и о том, что если мы не поженимся, то моей истории о побеге с тобой никто не поверит.

— Это верно, — признал Джек. — Но если бы я волновался только о том, чтобы спастись самому, я отчалил бы прошлой ночью, а не нынешней.

— Ты сегодня уходишь? — Она спросила его так тихо, что у него в груди что-то замерло.

— Да, тебе не придется волноваться — после церемонии я отправляюсь.

— Разбойничать?

Миранда сама не понимала, отчего ей так грустно. Она была разочарована тем, что он совсем не побудет с ней.

— Да, именно, — сказал Джек, но он чуть запнулся и помедлил, Миранда могла бы поклясться, что он не говорит ей правды. Она молча наблюдала, как он резко повернулся и вышел из комнаты уже без всяких дальнейших объяснений. Ее последняя надежда не оправдалась, и Миранда поняла, что ей придется-таки выйти за него замуж. А затем он покинет ее. Она должна бы радоваться, но вместо этого была печальна, и образ матери почему-то не покидал ее. Ее мать тоже вот так когда-то бросили после свадьбы. Конечно, все было по-другому. Мать и отец любили друг друга, отец уехал в поисках лучшей жизни и не взял с собой жену из-за грозивших им в Новом Свете опасностей. Но мать Миранды умерла в одиночестве, вдалеке от любимого мужа.

— Это совсем другое дело, — твердила себе под нос Миранда, спускаясь вслед за капитаном вниз. Но как бы там ни было, она решила узнать, куда он направляется.