Еще одним важным моментом является психологическая подготовка ДП к негласной деятельности. Деятельность доверительного помощника так или иначе связана с предательством человека, который ему доверяет. Пусть даже человек этот и преступает закон, но предательство есть предательство. Для поддержания устойчивого морально-психологического состояния информатора необходимо вести постоянную разъяснительную работу, убеждая информатора в правильности его выбора сотрудничества со службой безопасности.

3.9. Руководство деятельностью доверительного помощника

Для обеспечения безопасности доверительных помощников встречи с ними рекомендуется проводить на конспиративных или явочных квартирах (адреса, по которым оперативник может встретиться с информатором для откровенного разговора, на оперативном жаргоне именуемые «кукушкой», что пошло от сокращения «КК»). Данная квартира может пустовать, в ней могут проживать люди, которые по условному сигналу безоговорочно предоставят помещение так, чтобы никто не мог зафиксировать момент встречи оперативника с нужным ему человеком. В качестве «кукушки» лучше использовать квартиру, расположенную в многоквартирном доме (причем не ниже третьего этажа), где жильцы весьма смутно представляют своих соседей. Неплохим вариантом конспиративной квартиры может быть офис «левой» фирмы, расположенный таким образом, чтобы входящего или выходящего информатора трудно было идентифицировать в общей массе посетителей.

На конспиративную встречу с источником лучше выходить за час-полтора до назначенного времени. В целях конспирации, не доезжая до «кукушки» три-четыре улицы, надо расплатиться с водителем (если это такси) или оставить автомашину на стоянке (если вы сами за рулем). Далее проехать на общественном транспорте две-три остановки назад, потом три-четыре вперед. Выйти за остановку до места встречи и пройти пару кварталов пешком. Причем маршрут движения должен быть составлен так, чтобы можно было идентифицировать возможное наружное наблюдение.

При нахождении на «кукушке» верхнюю одежду доверительного помощника не следует оставлять в прихожей, так как под различными предлогами в комнату могут попытаться войти соседи или сотрудники коммунальных служб. Беседу с источником рекомендуется вести в глубине комнаты, с прикрытыми шторами окнами, подальше от зеркал. С конспиративной квартиры оперативник должен выходить первым, чтобы по возможности предотвратить возможное столкновение доверительного помощника с людьми, которые могут его расшифровать.

На место встречи с ДП (если это не моментальная передача информации из рук в руки) нужно приходить за пять-десять минут, дабы осмотреться и адаптироваться к окружающей обстановке.

Чрезвычайно важен выбор места встречи, ее легендирование и проведение. Так, например, никогда не стоит передавать при встрече в баре или кафе документы. В таких местах велика возможность привлечь к себе внимание. Лучше войти в бар, встретиться друг с другом глазами, затем по одному, со значительным временным промежутком покинуть заведение и затем встретиться в заранее обусловленном месте, подальше от него. Для передачи информации на носителях лучше использовать конспиративные квартиры, моментальные передачи или тайники.

В случае, если информатору за его работу выплачивается значительное денежное вознаграждение, необходимо предусмотреть легендирование появления этих средств у доверительного помощника (выигрыш, наследство, легитимная подработка на стороне). Самому информатору следует разъяснить, что при явном несоответствии своих доходов и расходов он может привлечь к себе пристальное внимание с непредсказуемым исходом в результате возможной расшифровки.

У самих оперативников СБ должен быть выработан четкий рефлекс на то, что даже в разговоре с коллегами не стоит раскрывать свои источники информации, а тем более называть их собственными именами. В качестве примера приведу случай, описанный в одной из книг В.Кирпиченко: «Начальник одного из подразделений ПГУ сказал своему коллеге, оказавшемуся, как выяснилось впоследствии, агентом ЦРУ: „Слушай, не мешай мне сейчас… Завтра в одну из моих стран прилетает крупная рыба из-за океана, мне сейчас не до тебя!“. В данном случае слово „завтра“ все и определило. Наш агент вскоре был арестован и получил „пожизненное вознаграждение“.{Кирпиченко В. Разведка: лица и личности. — М., Международные отношения, 2001.}

Основной принцип агентурной работы — оперативник руководит агентом, а не наоборот. Лучший способ поставить ДП в ту или иную зависимость от себя — сделать обязанным его себе, предварительно приняв во внимание его отрицательные качества, образ мышления, политические убеждения, материальное благосостояние…

Можно ли полностью полагаться на информацию, исходящую от доверительного помощника? Однозначно не стоит, так как всегда существует опасность получения «дезы».

Помимо этого очень часто достоверность сообщений ДП нивелируется субъективно сложившимся уровнем доверия между ним и курирующим его сотрудником службы безопасности. Поэтому необходимо отделять мнение самого источника по данному вопросу от имеющихся у него фактов, чтобы авторитет источника не подменял собой его реальные оперативные возможности. К тому же источник, не имеющий специальной подготовки, может стать жертвой целенаправленной дезинформации противника.

В практике работы разведки и контрразведки для минимизации субъективности в оценке полученной оперативной информации практикуется ее двойная оценка: оценивается сама полученная информация и источник ее получения. Так, например, если пациент психиатрической клиники рассказывает о своем очередном полете на Луну, понятно, что адекватность источника сомнительна, а сама информация не выдерживает никакой критики. Впрочем, в практике бывают случаи, когда достоверная информация поступает из ненадежного источника и наоборот.

Любое агентурное донесение, каким бы незначительным оно ни казалось, обязательно должно подвергаться всесторонней проверке. Только после тщательной верификации информации она считается пригодной к использованию. Причем сведения, не представляющие на данный момент оперативного интереса, могут оказаться необходимыми для разработки той или иной личности или ситуации. Ввиду этого необходимо занесение в интегрированный банк данных всех поступающих агентурных сообщений.

Отдельной строкой еще раз стоит напомнить о четком выполнении правил собственной безопасности в работе с агентурой — правил, которые очень часто пишутся кровью. В этом плане весьма показательна история сотрудника абвера, некого Гапке, в обязанности которого входила задача обеспечения переброски германской агентуры через линию фронта на советскую территорию. Проведя более сотни подобных операций, Гапке расслабился и стал слишком доверчив и беспечен со своими подопечными, хотя и был в курсе, что многие агенты из среды советских военнопленных совсем не горели желанием служить делу рейха и при первой возможности направляли свои стопы в ближайший райотдел НКВД.

Итак, во время выполнения очередного задания Гапке в который раз нарушил служебную инструкцию: во-первых, сел в автомашине на переднее сиденье, рядом с водителем, в результате чего агент оказался вне зоны его контроля. Во-вторых, заранее выдал агенту оружие и патроны, что нужно было сделать с соблюдением всех мер безопасности только на линии фронта. С комфортом подъехав к прифронтовой зоне, агент трижды выстрелил в спину своего куратора и был таков. Ряд аналогичных случаев был и в практике работы территориальных органов и разведотделов погранвойск КГБ СССР во времена советско-китайского противостояния.

По поводу нарушений азов работы с агентурным аппаратом можно привести еще несколько примеров. В 70-80-е годы прошлого века встречалось немало больших начальников, присланных «на укрепление» органов по партнабору. Некоторые из этих персонажей до самой пенсии так и не понимали сути агентурной работы. К примеру, один такой субъект решил собрать весь негласный аппарат на производственное совещание — ему, видите ли, захотелось побеседовать со всеми сразу по душам. Другой, одержимый благими намерениями, решил поощрить всех информаторов одинаковыми костюмами, чтобы, значит, каждый из них был в форме. Воистину хуже дураков могут быть только дураки с инициативой.

В этой связи вспоминается эпизод из книги уже упоминавшегося В.Кирпиченко «Записки разведчика»: в одной африканской стране социалистической ориентации советник по безопасности из СССР был приглашен на парад по поводу местного Дня независимости. После прохождения колонн армии, полиции и сотрудников местной службы безопасности явно не в ногу прошла непонятная толпа разномастно одетых людей. Когда советник поинтересовался, кто же это такие, ему с гордостью сообщили, что это, мол, наши лучшие секретные агенты.

Была в советские времена и еще одна порочная практика — оценка деятельности оперативного работника по количеству завербованной им агентуры, что порождало различные приписки и недоразумения. В те давние годы в разных интерпретациях ходила байка о том, как один особо шустрый опер вербанул… собственную тещу*. {Константинов А. Байки служилых людей. — М., Олма-пресс, 2001.}

Дело было перед проверкой из главка, оперу для отчетности как манна небесная была нужна вербовка. Отношения с тещей были теплые. Теща ведь тоже может быть человеком. Тем более, что значит такая мелочь для семейного счастья любимой дочери?

Но через некоторое время отношения в семье испортились, а теща получила в свои цепкие лапы повод для откровенного шантажа. Вот так…

А сейчас давайте поговорим о некоторых психологических аспектах работы с доверительными помощниками. Вступив в доверительные отношения со службой безопасности, человек сталкивается с серьезными психологическими проблемами. Внутри него начинает бурлить смесь из взаимоисключающих качеств. Психологи открыли феномен так называемой «компартментализации». Суть его — даже не раздвоение, а дробление подсознания индивидуума на множество сегментов. Подобная деятельность мозга формируется еще в раннем детстве и часто имеет шизоидные корни. Психология информатора может напоминать подводную лодку со множеством отсеков, каждый из которых автономен.

В 1997 году двое ученых из университета Brigham Young детально изучили 139 случаев установления агентурных отношений советской разведки с гражданами США. Они пришли к выводу, что если в пятидесятых-шестидесятых годах информаторы, сотрудничавшие со спецслужбами СССР, в основном руководствовались политическими мотивами, то с начала семидесятых превалирующими мотивами стали деньги, разочарование, отсутствие поддержки, продвижения по службе и проблемы психологического свойства, связанные с «эго» или структурой личности.

С последним фактором давайте разберемся более детально. В практике информационно-поисковой работы частенько приходится использовать так называемые человеческие комплексы. Если говорить строгим медицинским языком, то, что в быту подразумевается под комплексом, на самом деле -невроз. А неврозы есть почти у всех.

Все комплексы, которые есть у человека, формируются до пятилетнего возраста, когда ребенок растет как личность. Основы психологии «крота» в большинстве случаев определяются именно отношениями в его семье. Многие люди «шизофренического» типа в детстве чувствовали себя отвергнутыми, изолированными, нелюбимыми. Эти ощущения, как щелочь, вытравливают и выжигают позитивные личностные качества — честность, искренность, преданность. В результате дети-изгои постепенно отгораживают себя от общества непробиваемой защитной стеной.

Тем более что частенько и сами родители дают для этого повод, воспитывая свое потомство главным образом по принципу запретов и условий. «Если ты будешь делать это, я сделаю это», «Если не будешь слушаться, я тебя любить не буду». Ребенок вырастает с подсознательным ощущением, что любить можно только «за что-то». И человек всю жизнь подсознательно подавляет свою личность, стремясь стать «таким», чтобы его любили, носит маску. Но рано или поздно это может привести к невротическому комплексу, антисоциальному поведению, озлобленности или депрессии… Это компенсаторные реакции организма, чтобы «удержаться на плаву».

Став взрослыми, такие люди могут казаться уравновешенными и вполне заурядными. Но это обманчивое впечатление: в глубине души они -сверхчувствительные и самовлюбленные субъекты. А в моральном плане — непредсказуемы. Как раз эгоизмом и запредельной самовлюбленностью (нарциссизмом) психологи объясняют поведение идущих на сотрудничество людей. Как правило, нарцисс-эгоист равнодушен к окружающим. Ему нет дела до других — он занят откровенным самолюбованием. И вот человек, живущий в мире фантазий о собственном превосходстве и самодостаточности, становится лжецом и лицемером. Искаженная самооценка заставляет его отвергать традиционные ценности, которые предлагает общество.

Полное отсутствие комплексов — это тоже комплекс, только более сложный «комплекс полноценности». То, что раньше называли манией величия. Человек, который демонстрирует, что он — самый лучший, умный, сильный, красивый, удачливый и т.д., как правило, компенсирует таким образом свое глубинное чувство неполноценности. Тот, кто действительно уверен в себе, не нуждается в том, чтобы ежеминутно доказывать это. Под внешней раскованностью, подчеркнутой сексуальностью очень часто скрывается компенсация внутренней скованности, зажатости подавленного женского естества.

Также частенько встречаются люди, идущие на сотрудничество с СБ от чувства одиночества, от желания осознать свою нужность хотя бы кому-нибудь, даже таким «специфическим» способом. Для такого человека курирующий его оперативник обычно становится самым близким человеком. Ситуация, когда человек находится в контакте с оперработником, сама по себе невротическая. К тому же невротик автоматически вырабатывает в себе невротическое отношение ко всем значащим для него личностям. ДП начинает рассказывать оперативнику про себя все подряд без утайки, в этом и состоит основное сходство оперативника и психоаналитика. Такого рода отношения становятся очень значимыми. Приобретая искреннего слушателя, ДП приобретает еще один невроз. Риск тут, кстати, не так уж и велик, прибавление ко многим неврозам еще одного уже ни на что существенно не влияет. Особенно это характерно для женщин.

В повседневном общении невротика весьма просто выявить по излишнему напряжению на лице, которое при глубокой депрессии объекта превращает его в неподвижную, чаще всего страдальческую маску, на которой не отражаются никакие чувства. В первую очередь это связано со спазмами мимических мышц, которые сам объект не всегда ощущает. Эта своеобразная маска еще больше отгораживает невротика от окружающих и значительно затрудняет его общение.

Существуют три типа привязанности — безопасностью, избегающие и тревожные. Человек с безопасностным типом привязанности даже в самых острых ситуациях не осложнен внутренними проблемами и терзаниями. Он не лишен дара переживать, он скорее в недоумении подумает, что тот, кто перестал с ним общаться, «сошел с ума», чем будет сходить с ума сам.

Тип привязанности формируется в раннем детстве и зависит от того, как мать относилась к своему ребенку: бежала ли к нему по первому зову (безопасностный тип), жестко воспитывала (ребенок вырастает «избегателем»), оставляла в неуверенности в материнском чувстве и отзывчивости (тревожный тип).

Люди с тревожным типом привязанности не уверены в себе. Для них мерило собственных возможностей и перспектив — не достоинства их личности, а отношение к ним окружающих.

По американским данным, тревожных людей — 25%, «избегателей» — 19%. Но это их статистика. В нашей стране людей с тревожным типом значительно больше, что и открывает большие оперативные возможности.

Еще один существенный момент. Да, источники информации нужно беречь и физически, и психологически, и эмоционально, но ни при каких обстоятельствах отношения куратора и ДП не должны становиться слишком близкими. В этом случае возникает своеобразная эмоциональная зависимость, ну а тот, кто нарушает это «золотое» правило, расплачивается по прейскуранту в полном объеме. Особенно, если в роли доверительного помощника выступает женщина.

Запомните, интимные отношения с агентессой могут себе позволить только последние идиоты.

Приведу еще одну историю. В начале 80-х годов прошлого века молодой оперативник отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности (ОБХСС) приглянулся бальзаковского возраста директрисе одного из продуктовых магазинов. Уж она его и так, и этак пыталась соблазнить, все бесполезно. Но тетка она была конкретная, прижала как-то мужика в своем кабинете грудью к стене и не выпускает. Ну, как тут быть, орать «Насилуют!» не станешь, засмеют потом всем УВД. Тогда опер ей и говорит: «Ладно, твоя взяла, но перед ЭТИМ ты мне напишешь подписку о сотрудничестве!» Вот дурачок, нашел, чем влюбленную женщину в годах напугать. Она быстро ему все, что он хотел настрочила, ну и далее по полной программе…

После энного раза опер понял, что еще немного, и любвеобильная мадам совсем лишит его здоровья, поэтому, решив слегка закосить, слег в госпиталь. Но вся соль не в этом.

Через неделю его отсутствия разъяренная женщина заявилась к руководству УВД и сообщила: «Я агент такая-то, где мой куратор от органов? Хочу, так сказать, верой и правдой послужить Родине!!!».

Начальник стал названивать в госпиталь: «Ты, что же это, гад, с агентурой совсем не работаешь?»

Упал тогда опер перед начальством на колени и попросил слезно о переводе в другое подразделение.

При работе со «слабым» полом следует учитывать еще одну особенность — большинство женщин способны на абсолютно нелогичный, глупый, необъяснимый поступок, продиктованный исключительно какими-нибудь сиюминутными эмоциями, и, что самое неприятное, никто не может предсказать, когда именно эти эмоции возникнут, — даже сама женщина.

Бывший комендант штаба французской армии Эмил Массар в своей книге «Шпионы и шпионки в Париже», изданной в 1936 году в Париже, писал по этому поводу: «Англичане также ввели принцип: не пользоваться услугами ни сомнительных субъектов, ни женщин. Рано или поздно, говорили они, те и другие проявят слабость. Женщины к тому же отличаются недостатком терпения и отсутствием твердости. Кроме того, женщина не умеет хранить тайны, и сердце ее часто подчиняет себе мозг… Они неспособны… предать друга или любовника».

Я не призываю отказываться от услуг доверительных помощников женского пола, но без тщательного учета особенностей женской психологии информационно-поисковая работа чревата различными осложнениями. Ведь особенности в женской и мужской логике поступков обусловлены прежде всего нашей физиологией. У большинства женщин эмоциональный тип мышления, склонный к интуиции и различным «озарениям», у мужчин же — рациональный, склонный более к формальной логике.

Работа с прекрасным полом должна строиться на установлении уважительных отношений, основанных не столько на материальной основе, сколько на моральном соучастии. Ведь, как правило, именно среди женщин чаще встречаются те, у кого по каким-то причинам не сложилась личная жизнь. Но если вы будете уважать достоинство доверительного помощника, видеть в нем человека, поддерживать советом и соучастием, трудно найти более ценный источник информации.

3.10. Завершение контакта

В случае, если по каким-то причинам сотрудничество с доверительным помощником становится, по мнению сотрудника СБ, бесперспективным, дальнейшие контакты с ним прекращаются. Это может произойти при различных обстоятельствах: консервация ДП с прицелом на дальнейшую перспективу, потеря актуальности сообщаемой ДП информации, профессиональная непригодность ДП, ведение ДП «двойной игры», при отсутствии потребности в канале дезинформации.

Прекращая доверительное сотрудничество, необходимо сохранить с теперь уже бывшим информатором нормальные человеческие отношения. Сделать это необходимо весьма учтиво, поблагодарив за плодотворную работу и выплатив выходное пособие, не ущемляющее самолюбие информатора. Даже если оперативный контакт обрывается из-за идентификации ДП как «двойного агента», целесообразным будет проинформировать его о том, что прекращение отношений дело временное и скорее всего в гамом ближайшем будущем его «бесценные услуги» будут снова востребованы.