Чудо мироточения

Дмитрий Орехов

Чудо мироточения

Об отношении к чудесам

Радуйся, миро, бесценный состав добродетелей. Ты благоухаешь всякою чистотою. Из тебя произошел Господь, подобоименный Тебе, потому что сказано: миро излиянное имя Его.

Св. Иоанн Дамаскин

* * *

В удивительное время мы живем. Нет-нет, да и промелькнет в газетах или по телевидению какое-нибудь странное сообщение: в Киеве на какой-то квартире плачут иконы; в одном из храмов Петербурга обновились росписи; в селе под Воронежем мироточит образ Богородицы; в Москве на одной иконе сами собой появляются и исчезают пятна, похожие на кровь… Невероятно? Но в последние годы в средствах массовой информации появлялись сообщения о подобных явлениях во всех частях света! В Израиле, в Вифлееме, в храме Рождества Христова источает слезы образ Спасителя; на Кипре, в Киккском монастыре плачет икона Божией Матери XVI века; в Нью-Йорке уже тысячи людей стали свидетелями слезоточения Страстной иконы; в австралийском городе Маунт-Причард мироточит распятие… Еще больше мы будем поражены, если возьмем на себя труд посмотреть современную православную прессу. Мы обнаружим, что о случаях чудесных знамений сейчас сообщает практически каждая газета! Эти явления происходят в монастырях, в церквях, в домах простых верующих. Доходит даже до того, что на страницах массовых изданий публикуются советы, как вести себя в доме, где мироточат иконы. В ивановской газете «Слово утешения» иеродиакон Евгений Ларионов сетует: «Раньше, когда где-то замироточила икона, ее как великую святыню помещали в храме, в особый киот, и приходили люди из разных городов, чтоб приложиться к этой святыне великой. А здесь что получается? Святые чудотворные иконы находятся в наших жилищах. А как мы живем? Бывает, что и нерадиво: Богу не молимся, ближних своих угрызаем, ругаемся, сквернословим, поминаем нелегкого…»[1]

Итак, верующие люди стоят в наши дни перед лицом новой реальности. Происходит нечто небывалое, и не случайно такой интерес к этому проявляют ученые. Что же это за чудеса? Насколько они достоверны? И если они достоверны, то что они сулят нам, современным людям? Обо всем этом пойдет речь в нашей книге. Первая часть посвящена мироточивым иконам, вторая – мироточивым мощам. Частично книга построена на личных впечатлениях автора от поездок к чудотворным святыням, частично – на материалах современной прессы и исторических данных о мироточении.[2]

Но перед тем как перейти к конкретным примерам, скажем несколько слов о чудесах вообще.

* * *

«…Быстъ убо великое и преславное чудо Богоматери, иже Пречистою и поклоняемою, честною Ея иконою содеяся в лето 6934 (1426), месяца сентября в 16 день, в области града Пскова, за старым Коложем, в селе близ озера зовемаго Камено, в разстоянии от города Опочки на тридцать поприщ. В доме некоего христианина бе икона Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии. И абие внезапу бысть страшно и ужасно показася от тоя иконы; от образа Пречистыя Богоматери из деснаго ока кровь течаше и на место капаше идеже бе Пречистая икона. Егда же Ю, воздвигнув от того места несоша во град Псков, всенародного ради моления о избавлении от смертоносныя язвы, тогда и на путь кровь течаше во убрус от тоя же чудотворныя иконы. Тогда же бе язва и в Великом Новеграде и всей области его и во всех российских весях. На том же месте у озера, рекомаго Камено, на брегу, идеже таковое великое и преславное содеяся чудо, поставлена церковь деревянная, во имя Владычицы и Приснодевы Марии и честнаго и славного Ея знамения: И доныне неоскудно приемлют приходящий с верою правоверный народ в дом Богоматери. По создании церкви у озера, рекомаго Камено, установлен праздник Знамения Пресвятой Богородицы по вся лета, месяца сентября в 16 день, тако и доныне совершается праздник непременно в храме Ея со всенощными мольбы».

Это дословный рассказ русского летописца о чуде кровоточения Каменской иконы Божией Матери «Знамение» во время страшной эпидемии 1426 года. Икону несли с молитвами во Псков, при этом, как свидетельствует автор источника, икона плакала так обильно, что кровь текла на убрус (полотенце). В память о чуде было установлено празднование.

А вот другая, более поздняя псковская рукопись. В ней повествуется о набеге немцев на псковскую землю в 1657 году и о том, как люди, жившие за пределами городских стен, укрылись в Изборске. Среди беженцев была некая вдова Евдокия; от принадлежавшей ей иконы начались чудеса, свидетелями которых стали жители города, священнослужители Свято-Николаевского собора и главный воевода Изборска.

«Во святый и великий пост, на шестой недели, во вторник, месяца марта 17 день пришедше нощию погании немцы к Печерской обители на посад и пожгоша весь посад той, и в той день много кровопролития сотвориша. Вне же града Изборска, на посаде, тогда живущии такоже боящеся нашествия поганых, принесоша имения своя во град Избореск. Бе же некая вдовица, именем Евдокия, туто же на посаде живяше, у нея же в дому бе пядничная икона Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии с Предвечным Младенцем Ея, Господем нашим Иисусом Христом. Тогда же та вдовица, такоже боящися нашествия поганых, вземши честную ону икону, принесе ю во град Избореск и поставu ю в клети своей. По сем же, того же марта 22 день, в неделю цветную (Ваий), егда поидоша священный собор со святыми иконами и честными кресты вне града во обитель св. Николая в городищской, тогда же у тоя вдовицы стояше та чудотворная икона Пресвятыя Богородицы в клети ея; в то же время та вдовица, вжегши, постави свещу пред тою иконою и нача молитися и со дщерию своею, именем Фотинею, и абие видеша знамение страшно и ужаса исполнено, показашася от тоя иконы от образа Пречистыя Богоматере из обою оку слезы текуща. По сем же та вдовица поведа некому человеку клирику именем Симеону; он же, взем честную ону икону, принесе ю в соборную церковь св. Николая, архиепископа Мир-Ликийских, чудотворца. Того же месяца в 24 день освященный собор и воевода свидетельствовавше о сем преславном чуде и видеша слезные потоки от обою очию от образа Пречистыя Госпожи Божия Матере, а от левого ока слезный поток протече и ста на Превечном Младенце, Господе нашем Иисусе Христе. Священный же собор и воевода советоваше о том чудеси и возвестиша писанием во граде Пскове великому господину, преосвященному Макарию архиепископу. Он же повелел пред тою иконою четыредесять дний по все дни молебны пети».

О схожих явлениях можно найти сообщения и у писателей XVII века. У Димитрия Ростовского находим такое свидетельство:

«В лето от Рождества Христова 1662 года месяца апреля, в монастыре Ильинском, при игумене того же монастыря отце Зосиме образ пречистой и преблагословенной Девы Марии, в церкви, от 16 числа до 24, плакал. На это чудо все люди города Чернигова смотрели с большим страхом».

1662 год – время изнурительной войны России и воссоединившейся с ней Украины с Речью Посполитой. Не случайно «Летопись Величко», посвященная событиям в Юго-Западной Руси в XVII веке, поясняет:

«Плакаше тогда Пресвятая Дева жалующи православных христиан малороссиянов, верных Сына Своего рабов, яко чрез незгоду, раздвоение и междоусобие едины уже смертоносным оружием докончишася, другие в отчизны бедне в плен отведошася, третьи имеяху отведени быти, а четвертим предлежаша в отчизне главы положити, за предводительством неистовшихся тогда властолюбивых и к междоусобью готовившихся вождов своих».

Это лишь некоторые примеры письменных источников по истории России, где упоминается о плачущих (кровоточивых, мироточивых) иконах. Эти рассказы идут в контексте общего повествования о войнах, эпидемиях, набегах врагов. Иногда о них сообщается мимоходом. Так псковский летописец, говоря о событиях 1420 года, замечает: «Того же года бысть знамение великое в Чирсках от иконы: нельзя не удивляться этому чуду, из сухого дерева от образа Богородицы из обеих глаз шли слезы, капало много капель».

И все же тщетно мы будем искать в этих летописях и хрониках какой-либо намек на иронию или отзвук снисходительного отношения к вере простого народа. Нет, их авторы, зачастую самые образованные люди своего времени, твердо уверены в несомненности чудес, о которых пишут, и для них эти чудеса действительно «бысть страшны и ужасны».

Так было в течение долгих столетий. И только в конце XVIII – в начале XIX века отношение к подобным явлениям стало меняться. Что же произошло?

За ответом, наверное, далеко ходить не нужно. Если в прежние века люди читали древних классиков, сочинения учителей Церкви и, конечно, Писание, то во второй половине XVIII века вся Европа уже зачитывалась произведениями Вольтера и Руссо, в которых религия отождествлялась с мракобесием. А что противостоит мракобесию? Конечно, наука и просвещение! Для России и европейских народов началось новое время, которое поэт М. Волошин не без оснований связал с именем Фомы Неверующего:

Теперь реальным стало только то,

Что можно было взвесить и измерить,

Коснуться пястью, выразить числом.

И новая вселенная возникла

Под пальцами апостола Фомы.

Он сам ощупал звезды, взвесил землю,

Распялил луч в трехгранности стекла,

Сквозь трещины распластанного спектра

Туманностей исследовал состав,

Хвостов комет и бег миров в пространстве,

Он малый атом ногтем расщепил

И стрелы солнца взвесил на ладони.

В два-три столетья был преображен

Весь старый мир: разрушен и отстроен.

На миллионы световых годов

Раздвинута граница мирозданья,

Хрустальный свод расколот на куски

И небеса проветрены от Бога.

Миф о всесилии науки был развеян в XX столетии, когда стало ясно, что в постижении ряда явлений ученые нисколько не продвинулись (об этом – чуть ниже), но тогда людям казалось, что еще немного – и все будет объяснено рационально и без всякой мистики. В те годы успехи естественных наук действительно заставляли некоторых христиан пересматривать отношение к Церкви, к ее таинствам и преданиям. Многие стали рассуждать так: «Нет, я в чудеса не верю. В них верили эти древние – темные, суеверные, необразованные люди, которые не знали того, что мы знаем сейчас. Современная наука покончила с чудесами. Масло и слезы не могут течь из деревянной иконы».

Это суждение трудно назвать справедливым: древние не были так уж глупы. Не хуже нас они знали о законах природы. Вот летописец передает, 27 ноября 1169 года во время штурма Новгорода дружиной Андрея Боголюбского жители осажденного города вынесли на стену икону Богородицы. При этом, повествует летописец, одна из неприятельских стрел вонзилась в икону, и икона ликом обратилась к городу, источая слезы. Слезы упали на фелонь новгородского епископа Иоанна, и он воскликнул: «О, дивное чудо! Как из сухого дерева текут слезы? Царице! Ты даешь нам знамение, что сим молишься пред Сыном Твоим об избавлении града». Вскоре воодушевленные новгородцы отразили суздальские полки.

Наверняка, если бы епископ допускал, будто неодушевленным предметам свойственно плакать, восхищенный возглас никогда не родился бы в его груди (а летописцам не пришло бы в голову писать об этом). Нет, святитель Иоанн не хуже нас знал, что плачут люди, но никак не их изображения.

Мне могут сказать – неужели я спорю с тем, что наука уничтожила суеверия. Нет, не спорю, уничтожила. Но какие?

В Древней Руси верили, например, что львица рождает детеныша мертвым и слепым, а на третий день лев дует на него, и тот оживает. («По трех же днех приидет лев и дунет в ноздри ему и оживет».) Вера эта была основана на невежестве, и наука ее уничтожила. Но оживление львенка было именно научным представлением. Сочинение «Физиолог», откуда взят этот пример, нигде не говорит о чуде.

«Вера в чудеса зиждется не на невежестве, она и возможна только постольку, поскольку существует знание… – пишет английский писатель Клайв С. Льюис. – Если бы нам предлагали считать чудеса нормальным явлением, с развитием науки в них было бы все труднее верить.

Именно так уничтожила наука веру в людоедов-муравьев, в одноногих людей, в острова, притягивающие корабли, в русалок и драконов. Но все это и не считалось чудесами – сведения эти были, в сущности, наукой, и другая, лучшая наука опровергла их. С чудесами все иначе. Когда заранее известно, что речь идет об инородном вторжении в природу, никакие новые познания не могут ничего внести. Основания для веры и неверия всегда те же самые».

Итак, основания для веры и неверия всегда те же самые – и сейчас и тысячу лет назад. Но коль скоро мы заговорили о том, почему люди отрицают чудесное, нужно упомянуть об одном распространенном суждении. Вот оно: законы физики незыблемы, «необходимо истинны». Нарушение их – внутреннее противоречие. Никто и ничто не властно преступать установленные законы, а значит, чудеса в принципе невозможны.

Это рассуждение выглядит безупречным, но вот вопрос: действительно ли чудо нарушает законы? Немного подумав над этим, мы поймем, что ответить «да» можно только при одном допущении – что все существующие законы нам известны. В этом случае мы действительно можем быть уверены, что чудес нет и не предвидится, и тогда нам остается только посвятить жизнь борьбе с суевериями.

Но вдруг какой-то из законов мы пропустили? Дикарю, живущему на экваторе, трудно поверить в то, что вода бывает твердой и белой, а люди ходят по ней, как посуху, – он ничего не знает о таком факторе, как мороз, и о таком законе, как замерзание воды при температуре ниже нуля. Конечно, мы можем утверждать, что мироточения не бывает, потому что мы никогда не видели, чтобы что-то текло «из ниоткуда». Но разве не тем же аргументом пользовался житель экватора, оспаривая существование льда?

Нет, чудо не отрицает привычные нам законы; просто оно говорит, что задействованы новые законы, новые, неизвестные факторы.

Так об этом говорит и Блаженный Августин: «Чудо не противоречит законам природы; чудо противоречит нашим представлениям о законах природы».

«Необходимость, неизбежность законов не опровергает возможности чудес, но подтверждает, что они возможны при вмешательстве некоей дополнительной силы, – пишет Льюис. И добавляет: – Чудо не беспричинно и не лишено последствий. Причина его – Бог, последствия идут по законам природы».

Но, кажется, мы добрались до главного. Не здесь ли кроется главная причина, по которой люди и сейчас отвергают чудеса? Может быть, им просто не хочется признать существование этой «дополнительной силы»? Ведь мы только-только стали привыкать к тому, что «хрустальный свод расколот на куски, и небеса проветрены от Бога»…

* * *

«Чудо всегда страшит», – сказал современный мыслитель. Страшит потому, что свидетельствует о некой могучей, таинственной силе, берущей начало за пределами привычных человеку вещей. И мы готовы на все, лишь бы избавить себя от признания этого неприятного факта.

«В наши дни, – писал Льюис, – даже терпимые к чуду историки долго примеряют естественные объяснения событий. Они примут сколь угодно невероятное объяснение, лишь бы не чудо. Коллективные галлюцинации, массовый гипноз, искусный заговор людей, ни в чем другом не проявивших склонности ко лжи и ничего на ней не выгадавших, весьма невероятны, столь невероятны, что к ним прибегают исключительно в этих случаях. Все лучше чуда».

Чудо страшит современного человека, потому что свидетельствует о Боге. Но тот, кто все-таки приходит к Нему, уже не боится чудес. Ему открывается то, что Создатель благ, и ужас в его душе сменяется благодарностью и покоем.

Об этом замечательно пишет архиепископ Иоанн (Шаховской), богослов и поэт:

Я грешен тем, что чуда не хотел,

Я убегал в поэзию от чуда,

Но только чудом я дышал и пел,

И чудо все стекалось отовсюду.

Сбегало чудо в мир со всех концов,

Со всех страниц, со всех тысячелетий.

Мне открывалось чистое лицо Любви.

И чудо завершалось с этим.

(«Бегство от чуда»)

Когда читаешь древние и современные книги о православных святынях, сразу замечаешь, как спокойно в них рассказывается о чудесах. Но в самом деле, если мы верим, что существует Бог, для Которого нет ничего невозможного, то чему тут особенно удивляться? Чудесно все – и то, что мы живем и дышим, и то, что мы видим кругом, – ведь все это творение Бога.

Часть I

Мироточивые иконы

Глава 1

Исторические свидетельства о плачущих иконах VI–XIX вв

По-гречески икона – «образ, изображение». Иконы возникли на заре христианства. Как пишет церковный историк Евсевий Кесарийский, сам Иисус Христос дал свой образ, запечатлевшийся на плате эдесскому царю Авгарю. Тот же Евсевий сообщает, что евангелист Лука, по профессии живописец, оставил после себя несколько икон Божией Матери. О изначальном существовании икон в Церкви свидетельствуют упоминания о них у писателей II и III веков: Тертуллиана, Минуция Феликса, Климента Александрийского, Мефодия Тирского, Оригена. Священные изображения мы находим и в катакомбах, где первые христиане собирались во времена гонений.

В Православной Церкви икона – это не просто иллюстрация к Евангелию.

«Икона есть зримое напоминание о Боге и призыв к Нему, – писал выдающийся русский философ Иван Александрович Ильин. – Она есть, подобно храму, как бы дверь Божия».[3]

Отец Павел Флоренский в своем сочинении об иконах использовал другое сравнение: «Как чрез окно вижу я Богоматерь, Самую Богоматерь, и Ей Самой молюсь, лицом к лицу…».[4]

Но окна и двери имеют одну особенность. Мы можем войти в дверь и передать что-то в окно, а кто-то может войти через дверь к нам или передать нам что-то через окно.

В той же главе Ильин пишет: «Икона является… благодатною дверью к Богу, способной не только сосредоточивать духовные излучения людей, но по вере их – могущей и передавать им свыше всемогущие Лучи Божией благодати (чудотворные иконы)». Ему вторит и отец Павел Флоренский: «Все иконы чудотворны, т. е. могут быть окнами в вечность, хотя и не каждая данная икона уже была таковою».

Итак, «все иконы могут быть чудотворны». В самом деле, примеры священных изображений, от которых совершались чудеса, мы находим уже в первые века существования Церкви.

Нерукотворный образ Спасителя в Эдессе издревле был прославлен множеством чудес, и уже в III веке христиане ходили на поклонение ему.

В IV веке встречаем почитаемое скульптурное изображение Христа в Кесарии Филипповой. Историк Евсевий Кесарийский (ок. 263–339) был очевидцем того, как христиане совершали паломничество к этому образу и получали от него исцеления.

В V веке находим свидетельства о чудотворном образе Божией Матери в Иерусалиме. Именно у этой иконы преподобная Мария Египетская получила откровение о том, что ей следует отправиться в пустыню за Иорданом.[5]

В VI веке мы уже видим первую икону, прославленную истечением чудесного мира. Эта икона Божией Матери находилась в Малой Азии, в писидийском городе Созополе. Уже тогда был обычай помазываться миром, истекавшим от иконы; множество людей при этом получали исцеление. Пресвитер Евстафий оставил нам свидетельство об одном из таких чудес. В городе Амасии, что неподалеку от Созополя, жила супружеская пара, все дети у которой рождались мертвыми. И вот супруги пришли просить молитв Константинопольского Патриарха. Со словами «во имя Господа Иисуса Христа» Патриарх Евтихий помазал обоих миром от Писидийской иконы. Вскоре у этой пары родились здоровые дети – Петр и Иоанн.

Что же такое миро? В словаре читаем: «Миро (греч. благовонное масло) – состав, употребляемый при совершении таинства миропомазания… В православных церквах миро изготавливается из оливкового масла, белого виноградного вина и ароматических веществ».

Способ изготовления мира приводится еще в Ветхом Завете: «…И сказал Господь Моисею, говоря: Возьми себе самых лучших благовонных веществ: смирны самоточной пятьсот сиклей, корицы благовонной половину против того, двести пятьдесят, тростника благовонного двести пятьдесят, касии пятьсот сиклей, по сиклю священному, и масла оливкового гин. И сделай из сего миро для священного помазания… Помажь им скинию собрания и ковчег, откровения, и стол и все принадлежности его, и жертвенник курения, и жертвенник всесожжения и все принадлежности его… Помажь и Аарона и сынов его, и посвяти их, чтобы они были священниками Мне. А сынам Израилевым скажи: это будет у Меня миро священного помазания в роды ваши» (Исх. 30, 22–31).

Из этого отрывка видно, что в ветхозаветные времена миро использовалось как для освящения предметов (жертвенника, светильника), так и для помазывания людей (при возведении их в сан священников).

В ветхозаветное время «мастью составной» помазывали только «сыновей Аароновых», а во времена Нового Завета миром стали помазывать всех христиан. Таинство миропомазания и сейчас совершается сразу после крещения. Со словами «печать дара Духа Святаго. Аминь!» священник налагает каплю мира на лоб, глаза, ноздри, уста, грудь, руки и ноги человека. Это таинство не повторяется – только цари удостаивались его дважды (второй раз – при помазывании на царство).

Православные христиане верят, что в таинстве миропомазания человек воспринимает благодать Святого Духа. Вот как пишет об этом архиепископ Сергий Спасский: «В таинстве миропомазания преподается христианам Дух Святой. Из книги Деяний Апостольских (гл. 8) видно, что в первое время Он преподавался чрез молитву и возложение рук апостольских, но вскоре для преподаяния Духа Святого вместо руковозложения стали употреблять помазание миром, на которое низводится Святой Дух молитвою и крестным знамением…»

Мироварен в России считанные единицы. В сталинские времена малый Донской собор в Москве был открыт во многом ради мироварни. Варят миро на Страстной седмице, три дня. Задолго готовят все необходимое: травы, пряности, эфирные масла – десятки компонентов, основа которых оливковое масло. По символическому толкованию, обилие составляющих мира символизирует разнообразие христианских добродетелей. В Великий Понедельник в Донской монастырь приезжает Патриарх, начинается молебен. После него Святейший зажигает дрова в печи под котлом. Содержимое помешивают специальными палками-веслами. Священнослужители читают Евангелие, сменяясь каждые два часа. Вечером печь гасят, но огонь сохраняют, зажигая от него на ночь лампады. Утром печь разжигают вновь. В Великую Среду котел остывает, в него добавляют розовое масло, другие компоненты и разливают миро по сосудам. После освящения оно отправляется по всем епархиям и за границу.

Описанный выше процесс относится только к рукотворному миро, используемому в таинстве миропомазания. Что же касается чудесного мира, то оно появляется буквально «из ниоткуда» и может выступать на иконах, мощах, распятиях, скульптурных изображениях Богородицы.

Согласно новейшим исследованиям, проведенным на Западе, чудесное миро, появляющееся на иконах, по своему химическому составу похоже на оливковое масло. У этого вещества есть поразительное свойство – оно дарует больным телесное здравие. Согласно «Полному церковно-славянскому словарю» слово «мироточивый» означает именно «источающий чудотворное миро во исцеление от болезней».

На что похоже «чудотворное миро»? Современный исследователь А. М. Любомудров пишет: «Это может быть и густая, тягучая смола, и маслянистая жидкость разной насыщенности, и просто роса или испарина. Иногда она благоухает, иногда нет. Ее практически невозможно собрать в таком количестве, чтобы хранить и помазывать большое число людей… Миро не изводится буквально из самого вещества иконы, а возникает на ней „из ничего“. Бывает, влага выступает на стекле киота, довольно далеко отстоящем от образа. И капли не источаются, конечно, из стекла, а появляются и набухают прямо на нем».[6]

Иногда количество мира, истекающего от иконы, зависит от молитвенного усердия присутствующих. Об этом говорит и следующий случай, который имел место в Созополе около 600 года. Анастасиупольский епископ Феодор, побывав в Константинополе, решил возвращаться домой через этот малоазийский город – специально, чтобы поклониться чудотворной иконе. Епископа сопровождал ученик Елевсий. Он-то и оставил нам запись о том, что произошло, когда епископ приблизился к чудотворному образу.

«Взошед в честный храм Пресвятой Богородицы Марии, где истекает Божественной силой миро, и, простерши руки в молитве на подобие креста, он (Феодор) устремил очи свои к дивной иконе, и вот елей, Божиим изволением исторгшись, пал на очи его и оросил их. Поэтому все, видевшие это Божественное знамение, сказали: воистину велик этот раб Божий».

Миро истекало от Писидийской иконы в течение многих лет, и множество людей наблюдали это явление. В VIII веке, в самом начале гонений на иконы при императоре Льве Исавре, Патриарх Герман писал епископу Фоме:

«…Чрез различные иконы Бог совершал чудеса, о которых многие жаждут многое рассказывать, например, подавал исцеление болящим, что мы и сами испытали. Замечательнее же всего то, что никакого возражения, ни сомнения не встречается против того, что находящаяся в Писидийском Созополе икона Всенепорочной Богородицы из своей длани изливала струю мира. Об этом чуде свидетельствуют многие».

Интересно, что довольно долго единственными священными изображениями, от которых происходили чудеса, были иконы Иисуса Христа и Божией Матери. Только в X веке мы встречаем мироточивую икону святой подвижницы.

В 892 году в Византии, в женском монастыре в Солуни (Фессалониках) скончалась преподобная Феодора. Сведения о ее жизни скудны: родилась на острове Эгине, выросла в Солуни, где вышла замуж и воспитала дочь, после смерти мужа удалилась в монастырь. В начале X века живописцем Иоанном была написана икона подвижницы. На образе она предстала молодой, прекрасной женщиной – такой она была в молодости, когда отреклась от мира. И вот спустя некоторое время от этой иконы, от ладони правой руки преподобной Феодоры стало истекать благоухающее миро. Его было так много, что под икону пришлось поставить сосуд! К образу приводили больных, и все исцелялись – «параличные, бесноватые, прокаженные и другими болезнями страдавшие». Некто Илия Амаликитянин, иконоборец, услышав о чуде, пришел посмотреть на него. Помазав истекающим от иконы миром свои больные ноги, он получил исцеление.

Автор источника добавляет, что, только увидев образ преподобной Феодоры и святое миро, истекающее от него, Илия «заплакал, пав лицем на землю» и с тех пор стал православным. Чудо мироточения, таким образом, имело последствия не только в виде физического, но и духовного исцеления. Впоследствии также не раз случалось, что, наблюдая чудо, «в разум истины» приходили люди, ранее бегавшие от Христа. И иногда это происходило при весьма драматических обстоятельствах.

На рубеже XI–XII веков византийский император Алексей Комнин передал афонскому подвижнику Дионисию образ «Похвалы Пресвятой Богородицы». Знаменитая икона была украдена из монастыря в 1592 году. В первую же ночь плавания корабль, на котором находились похитители, попал в страшную бурю. Один из них бросился к ящику, где хранилась святая икона, и нашел его разбитым, а сам образ и его покровы были увлажнены благовонным миром. Едва этот человек взял икону на руки, как буря утихла. Чудо это так поразило всех плывших на корабле, что они погнали корабль к Дионисиатскому монастырю и вернули ему икону. Несколько человек при этом постриглись в монахи.

«Эта св. икона имеет семь с половиной вершков длины и шесть с четвертью вершков ширины. Она находится в параклисе Похвалы Богоматери; каждый день во время повечерия вся братия, собираясь здесь, читают пред ней акафист, – сообщает изданная в начале XX века книга «Благодеяния Богоматери роду христианскому» (СПб., 1905). – Следы святого мира еще видны на иконе».

В истории Восточной Церкви можно найти и другие примеры того, как иконы проявляли свою чудотворность в тот момент, когда их касались неблагоговейные руки. Особенно изобилует такими примерами эпоха иконоборчества (VIII–IХ века).

На Седьмом Вселенском соборе в Никее в 787 году епископ Китийский клятвенно свидетельствовал о следующем чуде. В городе Китие, в день Успения Пресвятой Богородицы (15 августа) некий иконоборец вошел в храм, чтобы украсить его специальными завесами. Взяв гвоздь, он вбил его в икону – в самый лоб апостола Петра. Затем привязал веревку и вдруг почувствовал невыносимую боль во лбу. Два дня он пролежал в страшных муках; когда же епископ обличил его, в совершенном им грехе, он пришел в храм и вытянул гвоздь из иконы. В тот же миг боль утихла.[7]

Одно из самых знаменитых чудес эпохи иконоборчества произошло в правление императора Феофила. В 829 году он начал преследование почитателей икон. По всей империи были разосланы царские воины с приказом отыскивать иконы и уничтожать их. И вот один из воинов ворвался в дом некой благочестивой вдовы, проживавшей возле Никеи. Увидев в доме икону, известную сейчас под названием Иверской, он мечом ударил в ланиту Богоматери. В тот же миг из язвы истекла живая кровь! Пораженный этим знамением человек этот вскоре принял иночество. Сама же Иверская икона не погибла; она оказалась на Афоне, в Иверском монастыре, где пребывает и в настоящее время.

На Афоне есть и другая икона, явившая подобное чудо, – «Закланная». В Ватопедском монастыре служил диакон, послушанием которого было убираться в церкви, и потому он иногда приходил обедать позже всех. Однажды трапезарь отказался кормить его в неурочное время, говоря, что нужно было прийти раньше. Голодный и взбешенный диакон вернулся в церковь, подошел к иконе и со словами: «Сколько еще служить Тебе? Тружусь, тружусь, а куска хлеба не имею» вонзил нож в ланиту Богородицы. Тотчас из раны потекла кровь, а божественный лик покрылся бледностью. Диакон помешался и три года был не в себе, но потом разум внезапно вернулся к нему, и он провел остаток дней в молитве и покаянии. На иконе до сих пор виден след от раны.