- О! - смущенно воскликнул Том. - Нет, ничего. Совершенно ничего. Просто мы услышали, как поет этот бульбур, и подошли к нему.
      - Он не должжен был расспевать, - прошипел спандул и зыркнул на Котинка. Тот побледнел.
      - Ну, он не то чтобы пел, - попытался вступиться за бульбура Том. - Он.., это.., как бы гудел, вот и все. Ну, мы, пожалуй, вернемся к чаше с пуншем. Рады были познакомиться с вами, Котинк.
      Произнося эти слова, Том успел подхватить Люси под руку и повел ее мимо спандула и червеобразной твари, затем - через темную комнату в парадный зал. За ними в зал вполз червь, а чуть позже вошел и спандул. Он сверкнул на Пэрентов зелеными глазищами, обнажил острые, как иглы, зубы и прошипел:
      - Госсстям лучшшше всссего находитьсся здесссь.
      - Наверное, вы правы, - согласился Том. - Мы пойдем. Спасибо, что проводили нас. Еще увидимся. Да не будет ззатца под этой крышей сегодня вечером.
      - Под этой крышшей сссегодня вечччером зззатца не будет! - шикнул спандул, проводив Пэрентов сверканием зеленых глазищ.
      - Ну, - как-то уж чересчур бодро проговорил Том, - еще бокальчик пунша, Люси? Лично я не против.
      - А я, пожалуй, не буду, - отказалась Люси. Брови Тома сердито задвигались. Люси озадаченно посмотрела на мужа. - А знаешь, пожалуй, выпью. Сейчас пунш - как раз то, что надо!
      - Да, - решительно подтвердил Том. - А потом посидим в нашем альковчике.
      Они наполнили флейтообразные бокалы пуншем и вернулись в альков.
      - Ах, Люси, - заворковал ни с того ни с сего Том. - Как это чудесно... Мы с тобой на джактальском приеме, сидим вдвоем, и никого рядом с нами нет. Это напоминает мне о дне нашей первой встречи, о том, как я влюбился в тебя с первого взгляда...
      Люси изумленно уставилась на Тома.
      - Вовсе и не с первого, - возразила она. - И вообще все было не так. Это было, когда мы вместе учились в колледже. Я сидела позади тебя на каком-то матче, и у меня немножко кока-колы пролилось на твою программку с перечнем игроков.
      - Я не об этом случае говорю. Намного раньше, - торопливо заворковал Том. - Я говорю о той ночи полнолуния, годом раньше, когда был предканикулярный бал. На тебе тогда было.., гм-м-м.., ну, что-то вроде того, что на тебе сейчас.., и я подумал, что ты - самая красивая изо всех женщин, каких я только встречал в жизни. Я собрался с духом и подошел к тебе, но ты на меня даже не взглянула. Тогда...
      Люси протянула руку и потрогала лоб Тома.
      - Холодный... - задумчиво протянула она. - Значит, вот так мы на самом деле познакомились?
      - Да, - не сводя глаз с лица жены, проговорил Том, и голос его напряженно дрогнул. - Я помню каждое мгновение нашей встречи. Я помню, как я в конце концов решился заговорить с тобой и пригласил тебя на танец. И мы танцевали танцевали так, словно парили в небесах... Люси, а почему бы нам сейчас не потанцевать?
      - Вог именно, - кивнула Люси. - Почему бы и нет?
      Они поставили бокалы па небольшой столик в алькове и вышли на середину зала, где уже танцевали несколько пар. Оркестр негромко наигрывал какую-то тягучую мелодию. Том обнял Люси, и они присоединились к танцующим.
      - Что происходит? - тихо спросила Люси.
      - Мне нужно было поговорить с тобой где-нибудь, где бы нас не подслушали, - прошептал Том. - Хотя джактальской резиденции всего-то два дня от роду, они тут наверняка успели везде понаставить "жучков". Несомненно, нас и сейчас пытаются подслушать, после того как мы обнаружили этого бульбура. Но я надеюсь, что им помешает музыка.
      - Стало быть, до сегодняшнего дня ты о бульбурах слыхом не слыхивал? уточнила Люси.
      - Они значились в самом конце перечня порабощенных джакталами народов, объяснил Том. - Но наличие здесь бульбура подтверждает опасения Секретариата. Мы с Домэнго Аскизи подозревали это, поскольку нас просветило опринкианское устройство, доставленное на Землю из Совета Сектора, расположенного на Канако.
      - Я так понимаю, что Домэнго опасается этих джакталов.
      - Именно, - кивнул Том. - По ряду причин дипломатического толка опринкиане не могли открыто предупредить ни меня, ни Домэнго, у нас просто сложилось такое впечатление, что с джакталами мы должны смотреть в оба. Еще шесть месяцев назад у землян с этой расой вообще никаких отношений не было. И вдруг они решили законтачить с нами, а ведь у них - огромная и могущественная космическая империя.
      - Они могли бы без труда захватить нас? - спросила Люси.
      - Запросто. Конечно, им бы для этого понадобилось какое-то оправдание, но, похоже, у них психология завоевателей, и об этом можно судить не только по сведениям, полученным от опринкиан, но и по самой истории джактальской экспансии - экспансии за счет подавления разумных, пусть и пребывающих на варварской стадии развития, народов - таких как спандулы, наффинги и глоки.
      - А тот похожий на червяка, зубастый - из них? - спросила Люси.
      - Да, это наффинг, - кивнул Том. - Они ненамного умнее взрослого шимпанзе, но опасны. Ладно, вернемся к делу. Последние из полученных сведений указывают на то, что даже при наличии у нас инопланетян-союзников мы все равно сохраняем независимость только по милости Джактальской империи, и, напади они на нас никто нам не поможет.
      - А они могут напасть? - поежилась Люси.
      - Этого мы не знаем. Дело обстоит так: их посол разглагольствует о дружественных отношениях, но нам трудно совместить его заверения с тем, как ведут себя и он сам, и его спутники-рабы. Что я имею в виду - увидишь, когда узришь Бу Хьярка, посла.
      - Ну а с нами все это как связано - точнее, с тобой?
      - Ну, помнишь, Домэнго сказал, что мы хорошо поработали с опринкианином? Теперь мы узнаем, что сюда, в резиденцию джактальского посла, тайно доставлен бульбур - он, она или оно - это нам пока неизвестно. И этот бульбур сильно отличается от остальных покоренных джак гадами народов. И что же это значит? Какая роль отведена бульбуру в делегации? А в самой империи? Что означает его появление здесь, как это связано с отношением джакталов к нам и нашим союзникам?
      - Нам явно нужно узнать побольше? - шепнула Люси. - Ой!
      - Что случилось?
      - Ты мне наступил на ногу.
      - О, прости!
      - Ничего, мне даже приятно. Давай говори дальше.
      - Прости, - еще раз извинился перед женой Том, когда они снова закружились в танце. - Трудно сосредоточиться на том и другом сразу. Ну, так вот.., как я уже говорил, Домэнго решил, что мы могли бы добыть кое-какие сведения - мы с тобой - при условии, что ни официальные, ни полуофициальные меры, предпринятые ранее, ничего не дадут.
      - В таком случае, почему мне ничего не сказали заранее? - проворчала Люси.
      - Домэнго убедительно просил меня не рассказывать об этом никому до тех пор, пока я не получу каких-либо сведений от разведчиков, молчать и в том случае, если я до определенного срока вообще никаких сведений от них не получу, - объяснил Том. - Если бы они нашли ответ, то я должен был просто навсегда забыть об этом деле и вообще с тобой ни о чем не разговаривать. Но контрольный срок истек, когда мы с тобой переступили порог резиденции. Теперь мы предоставлены сами себе, а ты уже успела выяснить, где находится бульбур я-то думал, он где-нибудь взаперти. Теперь мы знаем, что он - в пустой комнате, вдалеке от гостей. Следующий шаг за мной. Я должен как-то исхитриться и поговорить с ним наедине.
      - О...
      - Люси, я совсем не против действовать вместе, - поспешил заверить жену Том. - Но мне нужна твоя помощь на другом фронте. Хорошо, что нас двое, потому что находиться в двух местах сразу я не смогу.
      - Давай поменяемся местами.
      - Это нежелательно. Мне кое-что известно о бульбурской психологии, и я знаю, что они предпочитают общение наедине. В противном случае они очень нервничают. Кроме того, мне нужна, как я говорил, твоя помощь.
      - Зачем? - спросила Люси. - Если ты собираешься действовать один.
      - Как думаешь, тебе удастся отвлечь спандула, когда я буду разговаривать с бульбуром? Наффинга я бы мог усыпить газом. Он немой и никому ничего не расскажет. А усыпи я газом спандула, этот все выболтает.
      - Ну... - задумчиво протянула Люси и прикусила губу. - Не знаю... Спандул - это же не мужчина... А у тебя какие предложения?
      - Спандул обязан вести себя с тобой вежливо - особенно если тебе удастся выманить его на люди. Ты что-нибудь придумаешь.
      - Надеюсь.
      - Наверняка придумаешь. Пошли. - Том повел жену в сторону и тут только заметил, что та сильно прихрамывает. - Люси, бедняжка, я и не думал, что так сильно наступил тебе на ногу!
      - Все нормально, - махнула рукой Люси. - Может, удастся на этом сыграть и вынудить спандула побыть со мной.
      - Замечательная мысль, - похвалил жену Том. Они уже отошли от танцующих пар, и он опять перешел на шепот:
      - Я ему так и скажу, что хочу, мол, поручить ему жену, пока сам буду искать доктора. А ты постарайся любым способом увести его подальше от той комнаты.
      Том умолк. Раздался оглушительный рев - не то фанфары, не то еще какой-то трубы. Толпа гостей расступилась, середина зала опустела. Том и Люси, к счастью, успели оказаться в той части зала, куда все устремились.
      - Что происходит? - испугалась Люси. - Ох, сюда бы Рекса!
      - Рекса? - изумился Том. - Что толку от него здесь?
      - Он бы помог нам держать связь друг с другом.
      - Как, интересно? Только из-за того, что опринкианин одарил нас кое-какой телепатией и мы теперь можем понимать Рекса? Нет, сейчас бы он нам ни капельки не помог. Мне бы хотелось большего - чтобы мы научились понимать мысли людей ну, или хотя бы друг друга. Вот что нам необходимо позарез.
      - Если бы Рекс был с тобой, случись что-нибудь нехорошее, - возразила Люси, - он бы начал передавать тревожные мысли, и тогда я бы узнала, что ты попал в беду.
      - Ну и что хорошего? - пожал плечами Том. - Ты скорее всего ничего не смогла бы поделать. Нет, поверь мне, из-за Рекса все только бы осложнилось. И, честно говоря, я рад, что могу хоть немного отдохнуть от его безумных собачьих мыслей. "Миленький Том!" "Хорошая Люси!" "Сыграем в фрисби?" - и так весь день!
      Том замолчал. Фанфары снова взревели - словно громко завопили чьи-то луженые глотки. По освободившемуся проходу шествовал инопланетянин футов в восемь ростом и выкрикивал приветствия гостям.
      - Это он, - прошептал Том. - Джактальский посол, Бу Хьярк. Ты только полюбуйся на него!
      Глава 8
      Бу Хьярк оказался огромной ящерицей с тяжелым мускулистым хвостом. Расставив в стороны локти и сжав в кулаки огромные лапы, он пританцовывал между гостями, словно боксер на ринге, разминающийся перед поединком. Сверкающие бриллиантами ленты и медали украшали его серебристую тунику и короткие шорты. К ремню с пряжкой, усыпанной драгоценными камнями, был приторочен тяжелый ятаган.
      - Хо-хо! Добро пожаловать! Всем-всем добро пожаловать! Какая радость, что вы все пришли! Приветствую, Брахт Куль Джок. Здравствуйте, господин вице-президент! Великолепный вечер, не правда ли? Усаживайтесь, уважаемые существа, и я покажу вам, как развлекаются джакталы!
      - Зачем ему меч, - негромко спросила у мужа Люси, - с такими-то зубищами и когтями?
      - И хвостом, - добавил Том. - Но может быть, меч - часть его наряда. Дождемся начала представления, а потом, когда все станут глазеть на него, ускользнем.
      Наффинги поспешно расставили небольшие позолоченные стульчики - не более двух десятков, и их явно должно было хватить только для самых высокопоставленных персон. Прочие гости остались стоять за рассевшимися счастливцами. Том и Люси оказались в самых дальних рядах.
      - Все по местам! - крикнул Бу Хьярк, развернувшись в ту сторону, откуда появился, и что-то добавил по-джактальски. Выбежал отряд похожих на обезьян воинов, облаченных в металлические доспехи. Воины встали кругом спиной к зрителям. Оглушительно хохоча, Бу Хьярк снял пояс с кинжалом и швырнул одному из бронированных стражников.
      - Глоки, - прошептал Том, кивнув в сторону стражников. - Чуть посообразительнее наффингов, но тупее спандулов. Что-то вроде людей-имбецилов. Зато жутко сильные.
      - Первым, - распорядился Бу Хьярк, - впускайте бандаша.
      Не прошло и полминуты, как в дальнем конце зала дружно ахнули зрители, послышался душераздирающий звериный рык...
      ...И появилось существо, чем-то напоминающее носорога, но более скромных размеров. Оно во весь опор бросилось по проходу прямо на Бу Хьярка.
      Тот утробно заревел и начал размахивать передними лапами и хвостом. Соперники сцепились и покатились по полу.
      - Отвратительно, - фыркнула Люси. - Я не стану на это смотреть. И она отвернулась.
      - Уже все, все кончено, - успокоил ее Том немного погодя. - Он ему шею свернул. Посмотри, глоки уже понесли бандаша прочь.
      - Теперь очередь вооруженных влакинов! - прокричал Бу Хьярк. Через мгновение по проходу к послу галопом ринулось несколько похожих на кентавров существ, сжимающих в руках острые металлические пики. Бу Хьярк тут же вступил с ними в схватку.
      - Все глазеют, - шепнул жене Том. - Пошли.
      - Пошли, - кивнула Люси и поежилась. Они протиснулись через последние ряды гостей и ушли в затемненный уголок, откуда можно было добраться до комнаты, где они нашли бульбура.
      - Хромай посильнее, - процедил Том и повел Люси к освещенной двери. - Эй, спандул!
      Спандул выскочил из комнаты и подозрительно воззрился на Тома с Люси, сверкая зелеными глазами.
      - Шшшто сслучччилосссь? - прошипел он. - Кажжетссся, вам должжно быть интерессснее в главном зззале.
      - Моя жена ушибла ногу. Я настаиваю на твоей заботе, - сказал Том. - Мне нужна помощь.
      - Помощщщь?
      - Я должен немедленно найти врача! - объяснил Том. - Понимаешь? Дай ей стул. И пригляди за ней, пока я ищу доктора.
      - Докккторра? - недоверчиво переспросил спандул, оглянулся назад и снова подозрительно уставился на Тома и Люси.
      - Стул... - простонала Люси и прижалась к Тому.
      - Чего ты ждешь? - рявкнул Том. - Так у вас в посольстве принимают гостей? Я пожалуюсь послу!
      - Хорошшшо, хорошшшо, я помогаю, - смилостивился спандул, шагнул к Люси и взял ее под руку. - Ссстул, леди. Ссссюда.
      - Оглично. Не отходи от нее, - распорядился Том. - А я пойду за доктором.
      Он развернулся и зашагал в сторону парадного зала. Там Том на время смешался с толпой гостей, затем, воровато оглянувшись, рванул обратно - в ту комнату, где препоручил Люси заботам спаи-дула. Там было пусто. Не останавливаясь, Том прошагал в комнату, где лежал на блюде бульбур, на ходу вытаскивая из кармана предмет, внешне напоминавший авторучку-маркер.
      Сжав предмет в руке, он заглянул в комнату. Наффинг, свернувшийся в углу, угрожающе приподнялся.
      Том наставил на него "авторучку" и нажал кнопку. Раздался еле слышный щелчок. Наффинг с минуту покачался, после чего рухнул на пол и замер без движения.
      - В чем дело? - пропело лежавшее на блюде желе, побледневшее так, что стало почти прозрачным. - Вы пришли, чтобы сократить мои дни раньше срока?
      - Нет, - качнул головой Том. - И я, и все остальные люди - ваши друзья.
      Том оглянулся и удостоверился, что в соседней комнате по-прежнему пусто. Том не видел толпы гостей, но зато звуки боя доносились из зала вполне отчетливо. Том шагнул поближе к бульбуру.
      - Я хочу с вами поговорить.
      - Что ж, забирайте мою никчемную жизнь, - печально проговорил бульбур. - Я настолько ничтожен, что со мной не о чем говорить.
      - Что вы, конечно, есть о чем, - возразил Том. - Вы можете рассказать мне о себе.
      - О себе? - Бульбур начал медленно розоветь. - А-а-а, понимаю. Не о себе. Вас интересует та почетная, высокая роль, которую мне предстоит сыграть здесь.
      - О? О да, конечно, - поспешил согласиться Том. - Опишите ее своими словами. Бульбур покраснел.
      - Я недостоин, - пробормотал он.
      - Все равно расскажите, - настаивал Том. Бульбур побагровел.
      - Я самое главное у... - начал он еле слышно и тут же умолк.
      - Продолжайте, - попросил Том и наклонился поближе к Котинку.
      Бульбур стал бордовым, а затем - почти черным.
      - Я не в состоянии. Охватившие меня чувства слишком сильны. - Голос у него стал сдавленным и каким-то неестественным. Том с испугом оглянулся.
      - Ладно, - вздохнул он. - Давайте поговорим о чем-нибудь таком, о чем вы сейчас говорить в состоянии. Расскажите мне о себе, не упоминая о своей роли здесь.
      - Но я - ничто, - возразил бульбур и, к радости Тома, опять побледнел. - Я - просто сгусток желе. Постыдный сгусток желе.
      - Постыдный?
      - О да, - честно признался бульбур. - Постыдный излучатель эмоций. Бесполезное создание, одаренное только голосом да еще способностью выбрасывать слабенькие псевдоподобии для передвижения. Малодушный почитатель мира во Вселенной, охваченной войной.
      - Мира? - осторожно переспросил Том. - Вы сказали - почитатель мира?
      - О да, да, - пропел бульбур. - И в этом - главная причина моего позора. Ах, если бы только планеты Вселенной жили согласно моим мечтам! - Голос его зазвучал тише, печальнее и немного насмешливо. - Но будь это так, - сказал он, - тогда бы все существа были созданы в виде бульбуров, но это не так. Я позволил себе высказать пробульбурскую точку зрения.
      - Послушайте, - сказал Том и снова оглянулся назад. Убедившись, что опасности нет, он продолжил:
      - Боюсь, я вас не совсем понял. Что вы имеете в виду, называя себя почитателем мира?
      - Если вы мне позволите, - застенчиво проговорил Котинк, - я пропою вам одну мелодию.
      - Спойте, если вы думаете, что это поможет мне лучше понять вас.
      Котинк принял радостный бледно-розовый оттенок. От бульбура к Тому потянулась ниточка мелодии. До сих пор Том гадал, каким образом эта груда заливного издает звуки.
      Но теперь, приглядевшись повнимательнее, он увидел внутри желеобразного тельца бульбура еле заметные, полупрозрачные сердце, легкие и другие органы, включая вертикальную трубку - вероятно, что-то вроде трахеи. Трубка заканчивалась небольшим отверстием на верхней плоскости бульбура. Полной неожиданностью для Тома явилось то, что он рассмотрел несколько вытянутых в ряд и расположенных по кругу бледных, почти прозрачных глаз, окольцевавших бульбура, словно украшения на свадебном пироге.
      Рассмотрел - и тут же перестал думать о них. Песня без слов лилась и превращалась в нечто большее, чем просто звуки или просто музыка. Песня проникала Тому в душу - невозможно было представить, чтобы кто-то смел поспорить с этим трогательнейшим голосом, говорившим о мире. Тома совершенно захватило то, что он слышал, - захватило и обезоружило. Он предпринял отчаянную, судорожную попытку освободиться от эмоциональных объятий звучавшего голоса.
      - Подождите! Хватит! - выдохнул Том. - Я все понял!
      Бульбур прервал пение звуком, очень похожим на всхлипывание.
      - Извините меня, - прошептал он. - Я понимаю, это очень стыдно, но я увлекся.
      - Я, признаться, тоже, - кивнул Том и неловко смахнул выступившие на глаза слезы. - У вас потрясающе могущественные вокальные данные. По я не понимаю, чего вы так стыдитесь? Наоборот, вы достойны уважения. Почему вам надо стыдиться таких чувств - не пойму.
      - Потому, - отвечал бульбур, печально погрустнев, - что это - мое клеймо, то, что отличает меня ото всех остальных. Я не могу удержаться от того, чтобы не навязать кому-нибудь свое мнение. У меня нет добродетелей. Все правильно. Я должен принять муки.
      - Муки?
      - О да, муки. О! - Когинк снова порозовел. - Я знаю, знаю, это великая честь. Я должен радоваться. По мне никак не удается.
      Теперь бульбур уж точно всхлипнул.
      - Погодите-ка! - взмолился Том. - У вас все окончательно перепуталось. С чего вы взяли, что только вы предпочитаете мир войне?
      Бульбур стал совершенно прозрачным.
      - Вы хотите сказать.., нет, не может быть , что и другие , а может быть, и вы лично , почитаете мир сладостным и желанным?
      - Безусловно, - решительно ответил Том.
      - О, несчастные создания! - прошептал бульбур. - Как же вы должны страдать!
      - Страдать? Вот уж нет, - возразил Том - Нам нравится жить в мире. И мы сохраняем мир путем переговоров.
      - Вы сохраняете мир?
      - Ну.., большую часть времени, - ответил Том, ощутив угрызения совести.
      - Но как же вы сосуществуете с такими существами, как джакталы, спандулы, глоки и наффинги?
      - Мы , ну, скажем так: если они начинают вести себя враждебно, мы останавливаем их. Если приходится - силой.
      - Силой? Но разве сила - не проявление насилия? - спросил Котинк, поочередно сменив свою окраску с розовой на малиновую и лиловую. - Разве это не значит бороться огнем с огнем?
      - А почему бы и нет? - пожал плечами Том. - Может, и вам так попробовать?
      - О пег, - отказался бульбур, становясь прозрачным.
      - Наверняка вы смогли бы! Ваше пение - сильнее всех убеждений. Думаю, вы могли бы им воспользоваться.
      - О нет, - вновь проговорил Котинк. - А что, если бы мне повезло? Тогда я возобладал бы над джакталами.., и спандулами...
      - Не говоря уже, - добавил Том, - о глоках, наффингах и так далее.
      Том оборвал себя, гадая, что его так взволновало, и тут же понял что: звуки боя в парадном зале внезапно утихли.
      - Но почему вы считаете невозможным воцарение мира, если вы так жаждете его?
      - О, но это же неестественно! - отозвался Котинк. - Взгляните на положение дел логически. Если бы существам на роду было написано жить в мире...
      - Прощайте! - прервал бульбура Том и выскочил за дверь.
      Он успел услышать, как в парадном зале громко заговорили и по полу проскрипели отодвигаемые стулья. Том добрался до толпы гостей как раз в тот миг, когда отряд бронированных глоков замаршировал в направлении покинутой им комнаты.
      Том предусмотрительно отступил, после чего пробрался к центру зала. Там установили стол. Наффинг, орудуя чем-то вроде пылесоса, деловито смывал с пола последние пятна крови.
      Бу Хьярк, в некоторых местах аккуратно перевязанный, сменив меч, стоял у стола и отдавал распоряжения наффингу. Том наконец добрался до первого ряда гостей и чуть не столкнулся с Люси, которая, прихрамывая, шла по кругу в противоположном направлении.
      - Этот спандул в конце концов заявил, что сам найдет мне доктора, шепнула Люси. - Я пошла предупредить, что тебе пора сматываться. Но ты и сам ушел. Что случилось?
      Том не успел ответить. Снова взвыли фанфары. Толпа расступилась совсем рядом с Пэрентами, и мимо прошагал отряд глоков. Первый из них нес на серебряном блюде бульбура. Бу Хьярк задрал кверху лапы, призывая гостей к тишине, и рявкнул, поторопив наффинга-уборщика. Тот поспешно ретировался.
      - Уважаемые существа! - гаркнул Бу Хьярк. - А теперь настала самая торжественная минута в моей развлекательной программе, минута, которая одновременно станет началом банкета. Я не сомневаюсь, уважаемые существа, что время от времени вам доводилось отведывать редкие и изысканные блюда. Но сегодня я угощу вас не просто самой вкусной едой на свете. Заверяю вас - все, кто когда-либо отведал это блюдо, утверждали, что ничего вкуснее в жизни не пробовали. Помимо этого, я предложу вам нечто вроде прелюдии к вкушению блюда - уникальное свойство этого продукта, свойство, которое наверняка вам запомнится навсегда. Затем я своими руками сервирую для вас это восхитительное блюдо.
      Бу Хьярк обнажил меч и шагнул в сторону от стола.
      - А теперь, - скомандовал он бульбуру, - начинай!
      - Ув-важаемые с-существ-ва, - еле заметно подрагивая, заговорил бульбур. Из прозрачного он превратился в ярко-голубого. - Для меня большая честь, чуть тверже продолжал он, - величайшая честь стать для вас усладой на сегодняшнем банкете. Мы, бульбуры, существа никчемные и годимся только для того, чтобы приносить удовольствие желудкам тех, кто лучше нас. Для нас это гордость и радость - знать, что вы находите нас приятными на... - бульбур выразительно сглотнул и, после того как Бу Хьярк выругался на него, быстро добавил:
      - ..вкус. Не могу выразить тот восторг, который я испытываю оттого, что нахожусь здесь сегодня и что вскоре стану для вас вкуснейшей закуской. Для того чтобы вы вполне насладились мною, я сейчас... - под пристальным взглядом крокодильих глаз Бу Хьярка Котинк тараторил все быстрее и быстрее, - спою вам слюновыделительную песню, и тогда вы лучше оцените мой поистине уникальный вкус.
      Бульбур умолк, утробно вздохнул, побледнел, а затем стал устойчиво-синим.
      - Том! - Люси вцепилась ногтями в локоть мужа. - Неужели он говорит о том, что мы должны его съесть? Думай, Том! Ты наверняка узнал от опринкиан что-то такое, что помогло бы предотвратить этот ужас!
      - Увы, - вздохнул Том.
      - Но надо же что-то делать!
      - Что? - обреченно выговорил Том. От бульбура потянулась золотистая нить мелодии. Она звучала все громче и громче.
      - Не знаю что! Но что-то сделать надо! Том в полном отчаянии оглянулся, ища хоть какую-то зацепку. Его не покидала мысль о том, что он почти сумел убедить бульбура, убедить в том, что их, бульбурский образ мыслей для Вселенной не уникален. У него в голове все еще звучала песня, которую Котинк подарил ему, только ему одному.
      - Нужно, - прошептал Том, - чтобы какой-то другой бульбур своим пением убедил Котинка противостоять джакталу. А это невоз...
      - Ой, ради... - нетерпеливо прервала мужа Люси и громко запела по-французски:
      - Отречемся от старого мира! - Том практически с первого слова догадался о том, что задумала жена, и подхватил песню тем баритоном, которым обычно напевал, стоя под душем. Красивое сопрано Люси уже выводило вторую строчку:
      - Отрясем его прах... Пойте же! - крикнула Люси Пэрент стоявшему рядом с ней мсье Пуртуа. Тот ошарашенно уставился на нее. Но он был не только послом Франции, он был настоящим французом, французом до мозга костей. И он не мог в такой ситуации отмолчаться. Он открыл рот и присоединил свой приятный тенор к голосам Тома и Люси.
      - В чем дело? - прорычал Бу Хьярк, резко развернувшись мордой к Тому. На его крокодильей физиономии застыло выражение ярости, он страшно оскалился и устрашающе занес меч.
      Том судорожно сглотнул подступивший к горлу комок, но продолжал петь.
      А "Марсельеза", национальный гимн Франции, уже срывалась со многих губ, пусть даже их владельцы были озадачены донельзя. Она звучала боевым кличем, призывавшим восстать против тирании. Меч джактала взметнулся. Все глоки как один развернулись к Тому. Но вдруг зазвучала высокая, пронзительная нота, на две октавы выше верхнего "фа". Она была такой силы, что все в зале сразу умолкли и как один обратили взоры к лежавшему на столе бульбуру.
      Конечно, эта волнующая нота исходила от него. Он вытянулся вверх, став почти вдвое выше, чем раньше. Как и откуда он мог что-то знать о "Марсельезе" - этого Том понять не сумел, но Котинк снова сменил цвет. Нижний его слой стал темно-синим, середина - белой, а верхушка - красной... Он приобрел цвета французского флага! Окружавшие бульбура гости застыли, словно солдаты на параде, а Котинк запел следующие строки:
      Нам враждебны златые кумиры,
      Ненавистен нам царский чертог!
      Бульбур пел на чудовищном английском, но, казалось, никто этого не замечал.
      Песня его была обращена непосредственно к Бу Хьярку. Стоявшие кругом люди и инопланетяне воочию видели, как могущественная сила бульбурского пения пронзает страшное эго джактала, как мог бы пронзить острый джактальский меч мягкое тело бульбура. Теперь пели уже все гости резиденции. Как заговоренные, дипломаты и правительственные чиновники - люди и инопланетяне - хором подпевали бульбурской "Марсельезе":
      Отречемся от злобных джакталов,
      Злобных наффингов, глоков тупых,
      Мы устали от этих шакалов,
      Впредь терпеть не намерены их!
      Надо их отучать с колыбели
      От привычки командовать "пли!",
      Чтобы бульбуров кушать не смели,
      Чтобы мир нарушать не смогли!
      А потом, когда все умолкли, стало видно, как дрожит с головы до ног джактальский посол. Бу Хьярк, выпучив глаза, все сильнее наклонялся вперед и в конце концов рухнул на пол, словно срубленная под основание башня. И тогда жалобно завыли глоки и спандулы.
      - Ззатц! - вопили они. - Ззатц! Ззатц! Когда же наконец смолкли и их вопли, все увидели, что лежавший на блюде бульбур стал умиротворенно-розовым.
      - Джакталы, - негромко заметил Котинк, слегка склонив свое студенистое тело к упавшему Бу Хьярку, - также считаются довольно приятными на вкус.
      - И эта фраза, - сказал Том, когда они с Люси уже были дома и собирались лечь спать, - наверняка войдет во все учебники по истории нашего галактического Сектора. Войдет как пример самого грубого выражения, на которое вообще способен взрослый бульбур.
      - Но что же теперь станет с бульбурами? - спросила Люси. - Ты что-нибудь выяснил во время длиннющего разговора по личному телефону с Домэнго?
      - Теоретически бульбуры теперь должны стать правителями Джактальской империи, но что произойдет на самом деле - я не знаю. После того как заморочка в резиденции утихла, Домэнго долго беседовал с Котинком наедине. Еще раз они встречаются завтра в кабинете у Домэнго. Наш бульбур утверждает, что остальные бульбуры готовы ратифицировать любое сделанное им заявление - хотя бы только потому, что не решатся причинить ему огорчение отказом.
      - Они настолько деликатны? - поинтересовалась Люси.
      - Угу, - кивнул Том и задумчиво пригубил шампанское. Люси настояла, чтобы по такому случаю была откупорена бутылка. - Но при этом достаточно прозорливы, как подозревает Домэнго, и я с ним согласен. Домэнго сказал, что бульбур в процессе их беседы произнес одну очень интересную фразу: "Нет ни для одного существа более высокого проявления любви, нежели воспринять власть как долг, но не как привилегию".
      - Ты прав, - согласилась Люси. - Сказано здорово, но все равно в этой фразе есть что-то зловещее.