Один из ферроанцев, охранявших пленников, побежал искать Сенши. Остальные четверо охранников осторожно отошли от нее, словно боялись, что она нападет на них даже связанной.
      Вскоре появился Сенши. Подойдя, он присел рядом с носилками Джабиты.
      – Ты хочешь что-то сказать нам? – в его голосе явно звучала насмешка.
      – Ты, наверное, и так знаешь, что я скажу, – ответила она. – Но я думаю, что на самом деле это ты хочешь что-то сказать. Иначе вы не только завязали бы мне глаза, но и заткнули уши.
      Сенши снял повязку с ее глаз. Джейсен увидел, как зеленоватый свет зари блеснул в черных глазах Джабиты.
      – Посадите ее, – приказал Сенши, и два ферроанца подняли Магистра и посадили вплотную к каменной стене пещеры.
      – Полагаю, бесполезно просить развязать меня…
      Сенши не ответил. Вместо этого он сказал:
      – Ты привела сюда чужаков, – он взглянул на джедаев, – и это было ошибкой.
      – Я делаю то, что лучше для нашей планеты.
      Сенши протестующе замотал головой.
      – Ты подвергаешь нас всех опасности, Джабита.
      – Даже если я делаю это, то по велению Секота. Он знает джедаев, и проявляет к ним интерес.
      – Мы их тоже знаем, – сказал Сенши. – Но одно это не делает их нашими друзьями. Ты знаешь Дальних Чужаков. Может быть, ты и их пригласишь?
      – Ты не хуже меня знаешь, что Дальние Чужаки очень опасны. Они не плывут в бесконечном потоке жизни, как мы и джедаи.
      – Если разные рыбы плывут в одном потоке, это не делает их одинаковыми, – возразил Сенши, – как и не мешает им пожирать друг друга.
      – Джедаи никогда не причиняли нам вреда, Сенши. Я не понимаю, почему ты зашел так далеко, оспаривая действия, которые были разрешены…
      – Только не говори, что Секот хотел этого, – усмехнулся старый ферроанец. – Секот не счастлив, Джабита.
      – Откуда ты можешь знать это? Я – Магистр, я – посредник. Если кто-то и может знать желания Секота, так это только я.
      – Даже если ты и знаешь их, но ты не удосужилась поделиться с нами, – Сенши встал и развёл руками, словно пытаясь указать на все вокруг, в пещере и за ее пределами. – Разум живого мира несравненно больше, чем способен постичь любой из нас. Даже если бы мы жили в сотни раз дольше, мы смогли бы узнать лишь часть его мыслей.
      – Но он сообщает мне свою волю, – сказала Джабита, – а я передаю ее вам. Этот метод служил нам десятилетия. Почему ты сомневаешься в нем сейчас? Неужели я могла измениться настолько, что теперь я не достойна доверия?
      – Ты не изменилась, Джабита. Времена изменились. И мы должны меняться вместе с ними.
      – Я согласен с этим, – сказал Джейсен, вмешиваясь в их спор. Когда Сенши и Джабита удивленно повернулись к нему, он продолжил: – Именно поэтому мы здесь. Мы хотели, чтобы Секот оставил свое убежище в этой системе и присоединился к остальной галактике, которая сражается сейчас с Дальними Чужаками. Это война, которую мы можем проиграть. И если вы присоединитесь к нам, вы действительно подвергнете себя риску. Но если вы не присоединитесь к нам, и мы проиграем, то никто больше не будет стоять между вами и Дальними Чужаками. Мы здесь, чтобы сказать эту горькую истину Секоту и вашему народу. Если вы хотите и дальше жить в этой Галактике, вы должны помочь нам решить проблему с Дальними Чужаками. Раз и навсегда.
      – Но почему Секот так важен для вас? – спросил Сенши. – Почему вы так хотите, чтобы мы присоединились к вам? Как может одна планета повлиять на галактическую войну?
      – Это не просссто еще одна планета, – прошипела Саба, – во всей Галактике нет миров, подобных этому.
      Скептицизм, исходящий от Сенши, трудно было не заметить.
      – И ты согласна с этим? – спросил он Джабиту. – Ты направишь нас на путь гибели?
      – Я не желаю гибели ферроанцам! – резко ответила она. – Я тоже видела ужасы войны, и знаю, чего нам стоил Исход. Повторения этого я хочу еще меньше, чем ты, Сенши. Но я не прогоню тех, кто просит нас о помощи! Они заслуживают лучшего.
      – Почему? Потому что они джедаи?
      – Нет. Потому, что они не намерены причинять нам вред.
      – Это твое мнение, или Секота?
      – Секота… – Джабита заколебалась, – я рекомендовала ему проявить осторожность, как и ты. Мы не можем просто так поверить чужакам. Но в то же время мы должны постараться не нажить новых врагов. Если джедаи правы насчет Дальних Чужаков, нам нужна помощь джедаев, так же, как наша помощь нужна им.
      – А это мысль Секота или твоя?
      – Моя, – признала Джабита.
      В глазах Сенши читалось презрение.
      – Ты готова рисковать нашими жизнями, и даже жизнью самого Секота, – он неодобрительно закачал головой, – я не могу позволить тебе этого, Джабита.
      Магистр жестко посмотрела на него.
      – И что ты сделаешь, если я откажусь тебе подчиняться? Убьешь меня? Убьешь джедаев?
      – Этого не будет, – угрожающе сказала Саба, вставая.
      Сенши взглянул на барабела, и в его глазах мелькнул страх. Он снова обернулся к Джабите.
      – Я говорю с тобой, зная, что твои глаза и уши – это глаза и уши Секота. Он слышит меня и примет свое решение. Он узнает правду.
      – Ты не сказал ничего, что Секот не знал бы, Сенши.
      – Ты ошибаешься, – сказал он, – я сказал, что мы готовы сделать все, что необходимо, чтобы защитить наш мир. Но он не знает, насколько далеко мы готовы зайти. Скоро он это увидит.
      Сенши отвернулся и приказал своим сообщникам:
      – Мы выходим через пять минут. Завяжите ей глаза. Я не хочу, чтобы она видела, куда мы идем.
      – А что насчет джедаев? – спросила Джабита.
      Сенши встретился взглядом с Джейсеном. В глазах ферроанца по-прежнему был страх и неуверенность, хотя Сенши отчаянно пытался это скрыть. Он знал, что не сможет удержать джедаев, если они не захотят здесь оставаться.
      – Если они хотят идти с нами, то пусть идут, – сказал Сенши, – чем больше свидетелей у нас будет, тем лучше. Но если они хотят уйти, пусть уходят. Даже если они вернуться к своим, то всё равно не успеют привести помощь. А нам не нужны еще пленники.
      – Поверьте мне… – сказала Саба, с помощью Силы притянув к себе световые мечи с пояса ферроанца-охранника, – мы никогда не были вашими пленниками.
      Ферроанцы были явно напуганы, но Сенши оставался спокоен.
      – Если вы попытаетесь нам помешать, – сказал он, – мы будем сражаться. Мы не можем сравниться с джедаями, но мы все равно будем сражаться. Завяжите ей глаза, – приказал он ферроанцам.
      Сенши отвернулся и ушел. Джейсен и Саба обменялись обеспокоенными взглядами, потом повернулись к Джабите. В ее глазах тоже была тревога.
      – Не волнуйтесь, Магистр, – сказал Джейсен, – мы вас не оставим.
      – Оная не позволит причинить вам вред, – добавила Саба.
      Джейсен кивнул, но сомнение не покидало его. Взглянув на лежащую без сознания Данни, он задумался, во что же он втянул своих друзей.
      Джаг почувствовал, что рука Джейны дернулась в его руке. Выйдя из полусна, он склонился над ней. Глаза Джейны наполовину открылись, и ее рука вцепилась в его руку.
      – Джейна? Ты меня слышишь?
      – Джаг? – ее голос был хриплым.
      Она хотела сказать что-то еще, но ее прервал стон с соседней койки. Джаг отнюдь не испытал облегчения от того, что Тахири тоже очнулась. Он потянулся за комлинком, чтобы вызвать медицинского офицера.
      – Вигос, думаю, тебе лучше прийти.
      Медик не стал тратить время на требование объяснений. Он подтвердил щелчком, что принял сообщение, и отключил связь.
      – Нет… – Джейна судорожно глотнула. Ее губы были сухие и потрескавшиеся.
      Джаг подал ей кружку воды с соломинкой, позволив ей напиться, в то же время настороженно наблюдая за тем, как светловолосая девушка села на своей койке и открыла зеленые глаза. Кто это? Тахири или Риина?
      Джейна заметила опасение в глазах Джага.
      – Все в порядке… – прохрипела она, – я думаю…
      До того, как Джаг спросил ее, что она имеет в виду, в каюту ворвался Вигос с целой медицинской группой. Тахири снова застонала и неожиданно повалилась на койку, ее руки и ноги беспорядочно дергались. Что бы она ни пыталась сделать, мускулы не повиновались ей. Вигос и его помощники мгновенно окружили ее, не позволяя ей двигаться и исследуя показания диагностических приборов. Двое медиков подошли к Джейне. Она сказала, что с ней все в порядке, но они настояли на решении проверить ее.
      Джаг тоже не поверил, что она в порядке. Глаза Джейны были красными, а кожа очень бледной.
      – Я слышала тебя, – прошептала она.
      Джаг нахмурился.
      – Что?
      – В моем сне я слышала твой голос. Я помню, что ты сказал.
      Ее улыбка наполнила его удивительным теплом, и Джаг понял, что чувства, которые он к ней испытывал, взаимны. Ей не нужно было ничего говорить; эта улыбка сказала, что и Джейна любит его.
      – Тахири? – Вигос склонился к лицу девушки, пытаясь пальцами открыть ей глаза, чтобы проверить реакцию зрачков. – Ты слышишь меня, Тахири?
      Сухие губы Тахири открылись, и голос ее был подобен пустынному ветру:
      – Меня зовут… – она глотнула, -… как?.. Как меня зовут?..
      У Джага похолодело в желудке.
      – Иш’ка!
      Он встал между Джейной и Тахири – существом в теле Тахири.
      – Свяжитесь с капитаном Мэйн, – приказал он Вигосу, – сообщите ей, что…
      Джейна взяла его за руку. Он удивленно повернулся к ней.
      – Подожди, – сказала она, – давай сначала выслушаем ее.
      – Если она сама не знает, кто она, как мы можем поверить, что это Тахири? Я не хочу, чтобы Риина изрубила нас световым мечом Тахири!
      – Я… – Тахири (или Риина) закашлялась, – я не…
      – Я видела их, Джаг, – голос Джейны зазвучал с прежней силой. – Я не хочу притворяться, что поняла все, но я видела их вместе в разуме Тахири. Риина была там, сражалась с ней. Это было как сон. Они сражались, а потом начали вместе преследовать что-то – меня, наверное. Потом Риина как будто пыталась убедить Тахири напасть на меня, может быть, даже убить. Но этого не произошло. Тахири нашла другой путь. Она…
      Джейна снова замолчала, словно подыскивая слова.
      – Скажи мне, почему я не должен поднять тревогу и изолировать ее.
      – Я не просто Тахири, – хрипло сказала девушка, – и не просто Риина. Я… что-то новое, – ее глаза посмотрели на него с удивительной ясностью. – Я изменилась.
      – Изменилась? – словно издалека услышал Джаг голос Вигоса.
      – Она не та и не другая, – сказала Джейна, – в ее теле живут обе личности. Тахири не смогла избавиться от Риины, но и Риина не смогла победить ее. Им оставалось только соединиться, или сойти с ума и погибнуть.
      Это очень удивило Джага. Как могут соединиться два абсолютно разных разума? Останется ли в Тахири что-то прежнее? Не овладеет ли ею йуужань-вонгская часть сознания? У него были тысячи вопросов, но он был уверен, что ни на один из них не найдется простого ответа.
      – Впервые за эти годы я чувствую себя… чем-то целым, – сказала девушка, – и это, наверное, хорошо, правда? – она посмотрела на Джейну. – Я помню, ты была там, пыталась помочь мне. Ты помогла мне просто тем, что была там. Даже когда часть меня бросилась в атаку, ты не отреагировала. Я поняла, что сражаться с тобой неправильно. Твой пример помог исцелить мой больной разум. Если бы не ты, мы уничтожили бы друг друга.
      Девушка сделала странный жест перед своим лицом. Потом она взяла за руку Джейну.
      – Это называется уш-рок, – объяснила она, – этот жест означает, что я в долгу перед тобой, и предлагаю тебе свою верность за то, что ты помогла мне. Я предлагаю это не как йуужань-вонг, и не как человек, а… просто как я, – уверенность в голосе девушки, казалось, ослабела на секунду, но потом снова вернулась. – Я буду вечно благодарна тебе, Джейна Соло, сестра моего возлюбленного. Я считаю вашу семью своей семьей, и буду защищать вас даже ценой жизни. Клянусь в этом своей честью.
      Джейна быстро взглянула на Джага.
      – Спасибо, – взволнованно прошептала она.
      Джаг тоже был удивлен внезапно проявившейся уверенностью девушки. Там, где раньше была слабость и сомнение, сейчас он видел силу и уверенность.
      – К этому надо будет привыкнуть… – сказал он.
      Тахири слабо кивнула.
      – Да, всем нам.
      – Думаю, что ваше состояние в норме, – сказал Вигос, закончив обследование, – дыхание ровное, пульс сильный. Вы находились в коме не настолько долго, чтобы атрофировались мускулы. Скоро вы сможете встать на ноги.
      Тахири попыталась ответить, но пересохшее горло снова подвело ее, и она закашлялась.
      – Мама будет рада слышать это, – сказала Джейна. – Кстати, где она?
      Вигос взглянул на Джага, который просто сказал:
      – Она на "Соколе".
      Этот взгляд не укрылся от Джейны.
      – Что случилось, Джаг?
      – Честно говоря, много чего случилось. Даже не знаю, с чего начать.
      – Просто скажи мне, что происходит, – сказала Джейна, встревожившись.
      – Мы на орбите над Эсфандией. Тут же большой флот йуужань-вонгов и эскадра Пеллеона, – Джаг на секунду задумался, рассказать ли ей о "сюрпризе для Пеллеона", который ему пришлось организовать, но решил оставить это на потом, – Станция связи спрятана где-то внизу на планете, и твои родители отправились искать ее. Сейчас они где-то на поверхности. Мы не можем связаться с ними, и, вероятно, они не могут связаться с нами.
      Джейна подняла брови и удивленно встряхнула головой.
      – Похоже, я долго была в отключке.
      – Не волнуйся, – хрипло сказала Тахири, – воин никогда не бросит свою семью. Мы их найдем и вернем, я обещаю.
      – Сначала надо отдохнуть, а потом уже сражаться, – улыбнувшись, сказала Джейна, – и, я уверена, нам не помешает принять душ. Сейчас я едва чувствую себя человеком. И даже боюсь представить, как себя чувствуешь ты.
      – Словно побывала в подмышке вуа’сы, – засмеялась Тахири. Джаг почувствовал, что напряжение оставляет его. Если она может шутить, значит, все в порядке.
      Джейна посмотрела на него, ее глаза блестели радостью. Это еще больше убедило его, что с Тахири все нормально. Джейна не выражала беспокойства насчет "нового" характера Тахири, и была уверена, что слияние личностей Тахири и Риины было правильным решением. Все это говорило в пользу Тахири. И если она будет сражаться на правильной стороне, Джаг с радостью примет ее в число своих друзей.
      Ном Анор открыл глаза. Вокруг была тьма. Мгновенно проснувшись, но, слабо ориентируясь, он пытался понять, что же разбудило его. Ему что-то приснилось? Он забыл что-то сделать? Целых десять секунд понадобилось, чтобы понять, что ответ находится вокруг него. Когда он собрался немного отдохнуть, помещение было освещено светящимся мхом. А сейчас в комнате было темно.
      Он молча лежал во тьме, прислушиваясь. В середине комнаты послышалось едва заметное движение, и Ном Анор в страхе напрягся, думая, что же ему делать. Он мог бы позвать охранников, но если неизвестные нарушители сумели проникнуть в это тайное убежище, они, вероятно, уже "позаботились" об охранниках. Он мог схватить куфи, с которым никогда не расставался, но враг мог услышать движение. Он мог броситься на противника, рассчитывая на внезапность, но это был страшный риск – очень легко просчитаться и напороться на готовый к бою амфижезл. Многочисленные варианты действий мелькали в его разуме, но все были отвергнуты.
      Его плэрин бол приготовился извергнуть струю яда, реагируя на гормоны стресса, наполнявшие кровь Ном Анора. Если удастся поразить нарушителя этим выстрелом…
      – Сейчас!
      Слово прошелестело во тьме, и в то же мгновение Ном Анора атаковали с двух сторон. Он почувствовал, как чьи-то руки схватили его и прижали к койке. Он отчаянно сопротивлялся, но нападавших было слишком много.
      Ном Анор повернул голову, в надежде разглядеть противника слева. Но увидел только тени. Однако его глаз все же смог уловить очертания чьей-то фигуры. Пока этого было достаточно. Расслабившись, словно прекратив сопротивляться, он прицелился и выстрелил из плэрин бола туда, где должно было находиться лицо нападавшего. С диким воплем противник упал, выпустив левую руку Ном Анора. Освобожденной рукой Ном Анор нанес сильный удар тому, кто держал его с другой стороны.
      Раздался хриплый вскрик боли, но неизвестный враг продолжал удерживать правую руку Ном Анора.
      – Держите его! – крикнул кто-то, и из тьмы появились новые фигуры.
      Чьи-то руки схватили его за голову и прижали что-то к глазнице, в которой находился плэрин бол, не позволяя ему стрелять ядом.
      "Сколько же их здесь?", – в отчаянии подумал Ном Анор, изо всех сил сопротивляясь нападавшим, которые схватили его за руки и ноги. Но сопротивление было бесполезно. Двое противников прижали его плечи к койке, а третий держал за ноги. В конце концов, Ном Анор действительно перестал сопротивляться. Врагов было слишком много. Лучше поберечь силы, чем тратить их на бессмысленную борьбу.
      Он глубоко вздохнул, напоминая себе, что сражения редко выигрывают слепой яростью. Прежде чем сражаться, полезно узнать что-то о противнике, а здесь, в темноте, он не мог даже сказать, кто на него напал.
      У входа в комнату вспыхнул светляк, в его тусклом свете стали видны лица тех, кто держал Ном Анора. Двоих, державших его за плечи, он не узнал, но это не было удивительным. Они могли быть членами его собственной группы, на которых он раньше редко обращал внимание. Кто бы они ни были, они – просто подчиненные того, кто придумал это нападение. Возможно, это предатель из ближнего окружения Пророка.
      Тот, кто держал светляка, шагнул ближе. Это оказался Шуун-ми, другой рукой он сжимал куфи. В слабом свете были видны глаза бывшего жреца – их взгляд был холодным и смертоносным.
      Ном Анор нахмурился, испытывая одновременно возмущение и странное удовольствие от предательства своего советника по религии. От Шуун-ми он такого никак не ожидал.
      – Шуун-ми? – спросил он, изображая испуг и удивление.
      "Отверженный" презрительно взглянул на Ном Анора, голубые мешки под глазами Шуун-ми пульсировали от злобной радости. Он медленно покачал головой, словно упрекая Ном Анора.
      – Вы видите? – обратился он к своим сообщникам. – Он не бог!
      – Я никогда и не утверждал, что я бог, ты, проклятый идиот! Ты не слышал, чему я учил вас…
      – Но ты мог бы…
      Чувство странной абсурдности охватило Ном Анора. Он не смог удержаться от смеха.
      – Или ты гораздо умнее, чем я считал, или настолько глуп, что трудно поверить…
      "Отверженный" рассмеялся шипящим смехом, ударил Ном Анора по лицу и приставил куфи к горлу.
      – Ты смеешь называть меня глупым, когда твоя жизнь в моих руках?
      – Это не делает тебя умнее, Шуун-ми, – усмехнулся Ном Анор, – ты просто застал меня врасплох, добился временного преимущества, вот и все.
      – Временного? – Шуун-ми ядовито засмеялся. – Ты думаешь, что тебе сегодня удастся избежать смерти, Пророк?
      Лезвие куфи находилось в непосредственной близости от артерии Ном Анора, и лишь одно движение отделяло его от смерти. Тем не менее, он не проявил страха.
      – Вопрос не в том, удастся ли мне избежать смерти, – медленно сказал Ном Анор, – а в том, удастся ли ее избежать тебе.
      Шуун-ми свирепо посмотрел на Ном Анора.
      – Ты угрожаешь мне, стоя на пороге вечного забвения?
      Во взгляде Шуун-ми было нечто маниакальное – отчаянная необходимость доказать свое превосходство тому, кто так долго был выше него во всем.
      – Пока я не в том положении, чтобы угрожать тебе, Шуун-ми, – сказал Ном Анор, – я просто удивляюсь, как ты надеешься выбраться из того, во что влип. Как только верующие обнаружат, что ты наделал, они тебя убьют. И ты это знаешь, не так ли? К тому же моя смерть нанесет страшный урон нашему делу.
      – Это будет проблемой только в том случае, если о твоей смерти станет известно.
      – Ах, вот как… – Ном Анор хотел, было, кивнуть, но с куфи, приставленным к горлу, это был не самый безопасный жест, – хоть я и умру, но Пророк не умрет… Ты хочешь стать им. Используя углит-маскун, ты займешь мое место и захватишь власть над еретиками.
      Шуун-ми победоносно улыбнулся.
      – Именно так.
      – А собственное исчезновение ты объяснишь, замаскировав мой труп под свой. Ты объявишь, что тебя пытался убить тот, кто считался твоим самым верным последователем.
      – Хороший план, не так ли? – усмехнулся Шуун-ми. – Я спрячу правду за… правдой. Этому я научился у тебя, Аморрн.
      Ном Анор едва заметно улыбнулся. Даже сейчас Шуун-ми не знал об истинной личности бывшего исполнителя.
      – А что насчет тех, которые решили поддержать тебя, Шуун-ми? Что ты пообещал им за предательство?
      Шуун-ми ответил не сразу, бросив короткий взгляд на своих сообщников. И этот взгляд сказал все, что хотел знать Ном Анор: сообщники будут убиты при первой возможности – они слишком много знают о Шуун-ми.
      – Они останутся со мной после нашей победы, – сказал бывший жрец, – они станут личными телохранителями Пророка.
      – Понятно… И они ожидают, что ты сдержишь свое слово? Или ты будешь так же честен с ними, как со мной?
      – Я был честен с тобой до самого конца, – искренне сказал Шуун-ми, – я действительно верил в тебя. Но сейчас… – он тряхнул головой, – нашему движению нужен настоящий лидер, обладающий ясностью видения.
      – Но ты забыл одну вещь, – сказал Ном Анор.
      – Я не забыл ничего, – прошипел Шуун-ми.
      – Нет, ты забыл, – возразил Ном Анор. Он знал, что необходимо как можно дольше продолжать разговор с Шуун-ми, выигрывая время. Каждая секунда, которую он выигрывал у смерти, повышала шанс повернуть ситуацию в свою пользу. И лучший способ сделать это – сыграть на опасном положении "отверженных" и их неуверенности. – На самом деле я даже не думал, что ты окажешься таким наивным и упустишь это…
      – Если ты хоть на секунду подумал, что я не убью тебя… – зарычал Шуун-ми, еще сильнее прижав куфи к горлу Ном Анора.
      – Я не сомневаюсь, что ты можешь убить меня, Шуун-ми, – прохрипел Ном Анор, хотя в лице Шуун-ми было что-то, что заставило Ном Анора сомневаться, действительно ли бывший жрец убьет его. – Сейчас у тебя есть такая возможность, я не отрицаю. Но скажи, почему ты предал меня? Тебе надоело исполнять мои приказы? Или потому, что я держал тебя в неведении относительно некоторых вещей?
      Шуун-ми немного отодвинулся назад. Ном Анор воспользовался возможностью перевести дыхание.
      – Скажи, почему ты предал меня? По крайней мере, мне будет понятно, почему я умру.
      – Потому что ты обращаешься со своими последователями не лучше, чем Шимрра! – в голосе Шуун-ми было столько ярости, что испугались даже охранники, державшие Ном Анора. – Верующие приходят к нам, а ты используешь их так, словно они ничто. Ты приносишь их в жертву, даже не позаботившись узнать их имена. А твое имя постоянно на их устах. Те, кого ты так легко послал на смерть, верили в тебя! Они верили в джиидаев! – Шуун-ми мотнул головой, – Джиидаи никогда не сделали бы того, что сделал ты, Аморрн. И все эти жертвы служат только твоей славе. Ты распространяешь веру в джиидаев не ради "отверженных", а ради своей выгоды!
      – А ты будешь делать это ради своей выгоды, Шуун-ми?
      Клинок снова прижался к его горлу, на этот раз прорезав кожу. Ном Анор почувствовал, как кровь стекает по шее.
      – Я могу…
      – Да, ты можешь, Шуун-ми, – прервал его Ном Анор. – Убей меня! Давай же, Шуун-ми! Я уверен, у тебя есть более важные вещи, чем стоять здесь и болтать со мной. Тебе ведь надо освобождать "отверженных" от тирании Шимрры.
      – Ты издеваешься надо мной, даже чувствуя дыхание смерти?
      Ном Анор широко улыбнулся. Его бесстрашие явно действовало на нервы Шуун-ми.
      – Знаешь, наверное, я ошибался насчет тебя, Шуун-ми. Я говорил, что ты забыл кое-что, но ты, похоже, никогда этого не знал.
      – Чего не знал? – как и предполагал Ном Анор, Шуун-ми явно был не слишком уверен в себе.
      Ном Анор снова улыбнулся.
      – Это не сработает.
      – Чепуха. Когда ты умрешь…
      – Все-таки ты идиот, Шуун-ми. Я говорю о Шимрре. Вы никогда не убедите его вернуть вам свободу и честь. Зачем ему слушать вас? Разве ему интересно, чего вы хотите? Ты не видишь того, что происходит прямо перед твоим уродливым носом, что уж говорить о делах при дворе Верховного Правителя, в миллионы раз более могущественного, чем Пророк – неважно кто будет скрываться под этой маской. Даже если ты сегодня получишь всё, что задумал, то завершится все смертью, твоей и тех, кого ты вовлек в это гнусное предательство. Ты обречен с того момента, как вошел в эту комнату. Я сожалею только о том, что вряд ли увижу, как ты умрешь.
      Но вместо того, чтобы испугаться, "отверженный" улыбнулся.
      – Не думай, что ты можешь обмануть меня, Аморрн. Я знаю, ты пытаешься…
      Вдруг что-то ударило Шуун-ми сзади, заставив его упасть на Ном Анора и выронить куфи. Ном Анор дернулся, пытаясь избежать острого лезвия клинка. Падая, Шуун-ми выронил и светляка. Комната погрузилась во тьму.
      Ном Анор, воспользовавшись возникшим в комнате смятением, начал яростно сопротивляться, пытаясь освободиться. Он отчаянно боролся, но не смог вылезти из-под упавшего на него тела Шуун-ми. Голоса во тьме, крики боли, звуки ударов, разрываемой ткани и плоти, скрежет оружия – все это наполняло комнату жуткой какофонией. Руки, державшие Ном Анора, исчезли, но он все еще был придавлен телом Шуун-ми, который тяжело дышал и болезненно хрипел. Где-то рядом раздался крик боли и звук тела, упавшего на пол.
      Ном Анор, наконец, сбросил с себя Шуун-ми и вскочил, схватив куфи. Шуун-ми упал, застонав, но не сделал никаких попыток подняться. Ном Анор взял с пола светляка и направил его свет туда, где происходил бой. Неожиданный свет, упавший на двух сражавшихся воинов, смог на долю секунды отвлечь светом одного противника от другого. Этого было достаточно, чтобы противник – Кунра – нанес смертельный удар. Присев, он взмахнул своим длинным клинком, загоняя его глубоко в бок предателя. Глаза "отверженного" потухли, его тело рухнуло на пол, развалившись на две части.
      Кунра выпрямился и вытер клинок об одежду "отверженного".
      – Ты в порядке? – спросил он Ном Анора.
      Ном Анор кивнул, оглядывая трупы, лежавшие на полу.
      – В полном порядке.
      – Прости, что меня не было так долго, – сказал бывший воин, – трое из них напали на меня в моей комнате. Похоже, что они намеревались только удержать, а не убивать меня прямо сейчас, пока Шуун-ми не закончит с тобой. Видимо, он думал, что я присоединюсь к нему, когда он… станет Пророком.
      Ном Анор положил руку на плечо Кунры.
      – В любом случае, ты пришел очень вовремя.
      – Не совсем… Некоторое время я стоял снаружи и слушал, – спокойно сказал Кунра.
      Ном Анор внимательно посмотрел на бывшего воина.
      – Конечно, ты раздумывал над возможностями. Стоит ли позволить Шуун-ми убить меня? Тогда ты позже мог бы убить его, и сам занял бы место Пророка, не так ли?
      – Возможно, – Кунра спрятал оружие под одежду. В его голосе не было извинения, но Ном Анор и не хотел их. В конце концов, Кунра проявил верность, так что предательские мысли можно не учитывать.
      – Из тебя бы получился гораздо лучший Пророк, чем из Шуун-ми, – Ном Анор взглянул на "отверженного", лежавшего в луже крови на полу и едва слышно стонавшего. Клинок, торчавший в спине Шуун-ми, разрубил позвоночник, перерезав спинной мозг и парализовав конечности.
      – Что ты сказал ему… – начал Кунра, но потом замолчал, неуверенный то ли в себе, то ли в вопросе, который хотел задать.
      Ном Анор повернулся к нему.
      – О чем ты?
      – Что наш план вернуть честь и свободу не сработает, – сказал Кунра, – что Верховный Правитель не станет нас слушать.
      – Я просто блефовал.
      Кунра тряхнул головой.
      – Нет, по твоему голосу я слышал, что именно это ты имел в виду.
      Ном Анор кивнул, понимая сомнения Кунры. Было ли дело еретиков безнадежным? Ном Анор и сам не мог сказать с уверенностью. Особенно после того, как снова увидел Шимрру во дворце, во всем его великолепии.
      – Кто знает, Кунра? Могущество Шимрры очень велико, в этом нет сомнений. Но может быть, мы сможем… убедить его. Если бы у меня было несколько тысяч настоящих воинов, таких же верных, как и ты, я бы в этом не сомневался.
      Ном Анор снова взглянул на Шуун-ми и ногой перевернул его на спину, загоняя еще глубже куфи в его спине. Шуун-ми вскрикнул, его лицо, искаженное болью, обернулось к Ном Анору.
      – Прости меня, Пророк, – пролепетал бывший жрец, – я был глупцом. Ты действительно один из богов…
      – Нет, Шуун-ми, – усмехнулся Ном Анор, – ты был прав, когда сказал, что я не бог. Я отвергаю их, так же, как я отвергаю тебя. Предпочитаю компанию живых…
      Он наклонился и сжал руками горло Шуун-ми, раздавив гортань. Смертный ужас в глазах "отверженного" держался еще полминуты, после чего сменился почти безмятежной пустотой. Выпрямившись, Ном Анор взглянул на Кунру.
      – Избавься от трупов, – сказал он спокойно. – Я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом. Меньше всего мне нужно, чтобы у наших… соратников возникла мысль, что Пророк может быть уязвим.
      – Понимаю, – сказал Кунра, и немедленно начал вытаскивать трупы за дверь.
      Ном Анор коснулся кровоточащей раны на шее, нанесенной клинком Шуун-ми.
      – Надо взглянуть на нее… – прошептал он.
      Перед тем, как покинуть комнату, Ном Анор снова оглянулся на Кунру.
      – Ты отлично проявил себя, Кунра. Я этого не забуду.
      Бывший воин почтительно кивнул и продолжил свою мрачную работу.
      Люк слушал новости, передаваемые по сети борасов, и его охватывало дурное предчувствие.
      – Сенши не пытается ни с кем связаться, – сказал он, прослушав последние сообщения, – но он явно что-то задумал.
      – Согласна, – сказала Мара. – И что бы это могло быть?
      – Несомненно, это какой-то драматический жест, что-то решительное, что должно приковать всеобщее внимание, – Люк почесал подбородок и задумался.
      Сейчас они с Марой были на верхнем этаже одного из домов, похожих по форме на грибы. Большие поры в потолке и стенах живого дома пропускали свет и воздух. На столе перед собравшимися стояли чашки с ароматным чаем.