— Я знаю, что еще очень рано, Джо, но я только что приехал. Это я, Джи-Джи Эшвуд. Я привез рекрута, которого нашел в Топике. По-моему, это великолепная находка. Я хочу, чтобы ты подтвердил это, прежде чем предлагать товар Рансайтеру. Тем более, он в Швейцарии.

— Контрольных приборов у меня дома все равно нет, — сказал Джо.

— Я сгоняю в контору и привезу.

— Они не в конторе, — неохотно признался Джо. — Они в моей машине. Мне не хотелось вчера таскаться туда-сюда… — На самом деле он надрался до такой степени, что был просто не в состоянии открыть багажник. — Неужели ты не можешь подождать до девяти?

Настроение у него окончательно испортилось. Со своей маниакальной целеустремленностью Эшвуд мог достать кого угодно, и сейчас, в семь сорок утра, он сразил Джо наповал — хуже даже, чем кредитор…

— Чип, дружочек, у меня тут с собой совершенно потрясающий экземпляр, ходячая кунсткамера, которая разнесет в клочки все твои тестеры — а впридачу вдохнет новую жизнь в нашу фирму. Кроме того…

— Это анти-кто? — спросил Джо. — Телепат?

— Я выложу вам всю правду о делах на фронте, — продекламировал Эшвуд. — Понимаешь, Джо, я сам не знаю. Но дело очень серьезное. Слушай, я не могу стоять тут и трепаться на всю округу. Я уже поймал мысли какого-то типа с первого этажа, и он…

— Ладно, — сказал Джо Чип, сдаваясь. Однажды начав свой монолог, Джи-Джи мог продолжать его до бесконечности. Он мог заставить прислушаться к себе. — Дай мне пять минут, чтобы одеться и проверить, не осталось ли где немного кофе…

Джо смутно помнил, что вчера вечером делал покупки в супермаркете и что, в частности, отрывал зеленый талон, дававший право на покупку чая, кофе, сигарет или модного импортного нюхательного табака.

— Она тебе понравится, — сказал Эшвуд. — Хотя, как это часто бывает, она дочь…

— Она? — встревожился Джо. — Но моя квартира не убрана! Я задолжал роботам-уборщикам, и они две недели не показываются…

— Я спрошу, волнует ли это ее.

— Не спрашивай. Это волнует меня. Приводи ее в контору в рабочее время.

— Судя по ее мыслям, ей это безразлично — порядок у тебя или…

— Сколько ей лет? — Может, она еще ребенок, подумал он, у многих инерциалов способности развивались в детстве — особенно у тех, чьи родители были наделены пси-способностями.

— Сколько тебе лет, дорогая? — голос Джи-Джи прозвучал тихо, видимо, он отвернулся от микрофона. — Девятнадцать, — сообщил он Чипу.

Не ребенок. В Джо пробуждалось любопытство. Лихорадочную активность Джи-Джи вызывали только очень привлекательные женщины. Может быть, и эта из той же категории?

— Через пятнадцать минут, — сказал он. За это время надо провернуть уборочную кампанию, даже пожертвовав кофе и завтраком. По крайней мере, сделать такую попытку…

Он дал отбой и принялся искать в кухонных шкафах метлу (простую или механическую) или пылесос (с автономным или сетевым питанием), но ни того, ни другого не было. Возможно, из службы эксплуатации ему не приносили ни того, ни другого. Черт возьми, узнать об этом только сейчас… а я живу здесь уже четыре года… Он включил видеофон и набрал номер 214 — службу эксплуатации здания.

— Послушайте, — сказал он, когда на экране появилось синтезированное изображение. — Я намерен перевести некоторую часть моих капиталов в счет оплаты услуг ваших роботов-уборщиков. Я хотел бы, чтобы они поднялись ко мне прямо сейчас. Когда они закончат, я оплачу весь счет полностью.

— Сэр, вы должны вначале погасить задолженность, и только после этого роботы примутся за работу.

Чип открыл свою расчетную книжку и достал из нее стопку Магических Кредитных Ключей — большая часть из которых, впрочем, была уже недействительна. Вероятно, его сложные отношения с деньгами, платежами и налогами останутся такими навечно…

— Я переведу свою задолженность на счет, контролируемый Треугольным Магическим Ключом, — сказал он своему туманному противнику. — Таким образом, эти обязательства выйдут из-под вашей юрисдикции, а в ваших книгах это пройдет как полное погашение долга.

— Остаются еще штраф и проценты.

— Их я погашу своим Ключом В Форме Сердца…

— Мистер Чип, агентство Ферриса и Брокмана по надзору за розничными кредитами уже опубликовало циркуляр по поводу вашей платежеспособности. Мы получили его только вчера. Начиная с июля, вы лишены статуса «Ж-3» и переведены в статус «Ж-4». Наш отдел — а по сути, все здание — теперь запрограммированы против обслуживания вас по каким бы то ни было кредитам. Такие жалкие аномалии, как вы, сэр, оплачивают любые услуги только наличными. Боюсь, что в таком положении вам предстоит оставаться до конца жизни, сэр.

Джо выключил видеофон. Надежды заманить роботов-уборщиков в этот хаос, служащий ему жилищем, не осталось. Он побрел в спальню одеваться. Слава Богу, это он мог сделать без посторонней помощи.

Облачившись в спортивный халат каштанового цвета, туфли с загнутыми носами и феску с кисточкой, Джо обследовал кухню на предмет остатков кофе. Безрезультатно. Тогда он сосредоточил внимание на комнате — и за дверью, ведущей в ванную, нашел заляпанную грязью голубую накидку от дождя и пластиковый пакет с банкой настоящего кенийского кофе — величайшей роскошью, которую он мог позволить себе только в состоянии отключки. Особенно при нынешнем финансовом нокауте…

На кухне Джо порылся в карманах, нашел десятицентовик и с его помощью включил кофейник. Вдыхая необычный — для него — аромат, он взглянул на часы и обнаружил, что пятнадцать минут уже истекли. Он подошел к двери, повернул ручку и потянул задвижку. Дверь не поддавалась.

— Пять центов, пожалуйста, — сказала она.

Джо обшарил карманы — ничего. Пусто.

— Я заплачу тебе завтра, — сказал он двери. Снова подергал ручку — безрезультатно. — То, что я тебе плачу — это, в сущности, чаевые. Я не обязан тебе платить.

— Я придерживаюсь иного мнения, — сказала дверь. — Загляните в контракт, который вы подписали при покупке этой квартиры.

Контракт лежал в ящике стола; Джо уже не раз к нему обращался. Да, плата за открывание и закрывание двери представляла собой обязательный сбор, а не чаевые.

— Вот видите, я права, — сказала дверь самодовольно.

Из посудного ящика Джо достал нож из нержавеющей стали и начал отвинчивать замок своей двери.

— Я подам на вас в суд, — сказала дверь, когда вывалился первый болт.

— Никогда в жизни еще не судился с дверью, — сказал Чип. — Но думаю, что смогу это пережить.

Раздался стук.

— Эй, Джо, мальчуган, открывай, это я, Эшвуд! Я привел ее.

— Брось пять центов в щель, — сказал Джо. — С моей стороны этот механизм заело.

Монета звякнула, упав, и дверь распахнулась. На пороге стоял Джи-Джи, сияя, как бриллиант. Полный триумф был написан на его лице, когда он посторонился, пропуская вперед себя девушку.

Она на секунду остановилась, рассматривая Джо. На вид ей было не больше семнадцати. Тонкая, загоревшая до бронзового оттенка. Огромные темные глаза. Боже, подумал Джо, да она прекрасна… На ней были рабочая рубашка из эрзац-холста и джинсы, а тяжелые ботинки, казалось, вымазаны настоящей грязью. Роскошная грива блестящих вьющихся волос была зачесана назад и перевязана красным цветастым платком. Закатанные рукава рубашки открывали сильные загорелые руки. На ремне висели нож, радиотелефон и сумка с аварийным запасом воды и пищи. На обнаженном предплечье Джо разобрал татуировку. CAVEAT EMPTOR. Хотел бы он знать, что это такое.

— Это Пат, — сказал Эшвуд, с показной фамильярностью обнимая девушку за талию. — Просто Пат, и все. — Квадратный и плотный, как кирпич, в своем повседневном мохеровом пончо, шляпе абрикосового цвета, лыжных гетрах и ковровых туфлях без задника, он двинулся к Чипу, излучая самодовольство каждой молекулой тела. Ведь он нашел нечто ценное и собирался взять от этого все. — Пат, а это лучший в нашей фирме специалист по тестам электрического типа.

Холодно улыбнувшись, девушка посмотрела на Джо.

— Это вы электрического типа? Или ваши тесты?

— Уже не понять, — сказал Джо. — Все так смешалось…

Дух запустения и разрухи, царящий в его жилище, пропитывал все, и Джо понял, что эти миазмы коснулись и Пат…

— Садитесь, пожалуйста, — смущенно сказал он. — Выпьем по чашечке свежего кофе…

— Какая роскошь! — воскликнула Пат, усаживаясь за кухонный стол. Инстинктивно она сложила валяющиеся в беспорядке газеты в ровную стопу. — Неужели вы можете позволить себе натуральный кофе?

— Джо гребет деньги лопатой, — сказал Джи-Джи. — Незаменимый работник… — Протянув руку, он вытащил сигарету из лежащей на столе пачки.

— Клади обратно! — потребовал Джо. — Сигареты кончаются, а последний зеленый талон я потратил на кофе.

— Я заплатил за вход, — напомнил Джи-Джи. Он протянул пачку девушке. — Джо разыгрывает вас, не обращайте внимания. Почему, думаете, у него такая квартира? Демонстрирует, что он творческая личность: все, мол, гении так живут. Так где твоя аппаратура, Джо? Мы теряем время.

— Вы странно одеты, — сказал Джо девушке.

— Я ведь работаю под землей. Обслуживаю линии связи в кибуце Топика. По нашим законам, только женщины могут работать руками. Поэтому я там, а не, например, в кибуце Уичита-Фолз. — В ее темных глазах сверкнула гордость.

— А эта надпись на вашей руке, эта татуировка — она на еврейском? — спросил Джо.

— Нет, это латынь… — улыбка чуть тронула ее губы. — Слушайте, я никогда еще не видела такой захламленной квартиры. У вас что, нет любовницы?

— У этих типов — компьютерных экспертов — никогда нет времени для подобных глупостей, — проворчал Эшвуд. — Слушай, Чип, дело вот в чем: родители этой девушки работают на Холлиса. Если они узнают, что она была здесь, они сделают ей фронтальную лоботомию.

— Они знают о ваших способностях… э-э… противоположного свойства? — спросил Джо.

— Нет, — покачала она головой. — Я и сама не знала этого, пока ваш разведчик не подсел ко мне в кафе и не рассказал кое-что. Может быть, все это правда. Может быть, нет. Но он сказал, что вы можете установить это с помощью аппаратуры…

— Предположим, мы установили у вас наличие этих способностей, — сказал Джо. — Что дальше?

— Ну… это как-то так… неприятно. Ничего не можешь: ни перемещать предметы, ни обращать камни в хлебы, ни зачинать без порока, ни лечить… ни читать мысли, ни заглядывать в будущее… Зато можно мешать другим делать все это. Смешно и глупо, — она махнула рукой.

— Как фактор выживания человечества, — сказал Джо, — это ничуть не менее важно, чем сами пси-способности. Особенно для нас, нормальных. Скажем, одни насекомые умеют летать — значит, другие должны уметь ткать паутину. Согласитесь, умение ткать паутину вовсе не равнозначно неумению летать. Устрицы отрастили себе раковину для защиты — птицы научились поднимать их в воздух и бросать на камни. То же самое и с людьми: вы охотитесь и — извините за сравнение — пожираете пси-одаренных, а они, в свою очередь, пожирают нормальных. Таким образом, вы друг нормальных. Баланс, замкнутый цикл, хищник — жертва… вечный круговорот.

— Меня могут обвинить в измене, — сказала Пат.

— Вас это волнует?

— Конечно. Многие станут относиться ко мне враждебно. Хотя… невозможно, наверное, жить и не вызывать чьей-то неприязни. Люди желают разного, и, доставляя удовольствие одному, ты раздражаешь другого…

— Так в чем же состоит ваш талант? — спросил Джо.

— Трудно сказать…

— Я тебе говорю — это нечто небывалое, я даже не слышал о подобном! — вмешался Эшвуд.

— И все же — какого рода пси-способности вы нейтрализуете?

— Предвидение, — сказала Пат. — Я так думаю. — Она кивнула на Эшвуда, все еще лучащегося энтузиазмом. — Ваш разведчик, мистер Эшвуд, растолковал мне кое-что… Я ведь знала, что могу делать нечто странное — еще с шести лет. Родителям я не признавалась — знала, что это им не понравится.

— Они предсказатели?

— Да.

— Тогда это им действительно не понравилось бы. Но если бы вы воспользовались своими способностями в их присутствии хоть раз — они поняли бы все. Как вам удалось сохранить это в тайне? Не пытались противодействовать им — или?..

— М-м… — Пат сделала неопределенный жест. — Похоже, что я им противодействовала — но они этого не заметили… — она замолчала в замешательстве.

— Минутку, — сказал Джо. — Дайте разберем, как работает антипредсказатель. По крайней мере, как мы это понимаем. Предсказатель воспринимает варианты будущего как, скажем, ячейки сот: он видит их все сразу, сверху, плотно упакованными… И одно из них, из будущих, светится — его он и выбирает. И после этого анти-пси сделать уже ничего не может. Он должен присутствовать при выборе. Тогда он делает так, что все варианты будущего выглядят одинаково, и предсказатель не может совершить выбор. Конечно, он немедленно понимает, что рядом работает инерциал…

— Она перемещается в прошлое, — сказал Эшвуд.

Джо уставился на него.

— В прошлое, — повторил Эшвуд. — Назад по времени… — Он был многозначителен, как толкователь древних текстов. — Предсказатель, на которого она воздействует, продолжает видеть доминирующий вариант будущего — как ты сказал, светящуюся ячейку сот. Но почему он видит именно эту ячейку? Потому что она, — махнул он рукой в сторону Пат, — потому что Пат уже побывала в прошлом и изменила его так, чтобы засветилась та самая ячейка. Изменяя прошлое, она изменяет и самого предсказателя. На него повлияли — а он и не подозревает об этом, он думает, что его талант работает, а на самом деле — он предсказывает то, что сотворила для него Пат. Это первейшее преимущество ее таланта перед прочими анти-пси. Другое — не менее важное — это то, что она способна вмешаться уже после того, как предсказатель сделал свой выбор. Она способна вмешаться в любой момент! Ты же знаешь, какая это проблема — мы ведь всегда не успевали. Вообще, с предвидением было невозможно трудно бороться — труднее, чем со всем прочим, вместе взятым. Это было самое слабое звено в нашем сервисе, не так ли? — он замолчал и выжидающе посмотрел на Джо.

— Интересно… — протянул Джо после короткого молчания.

— Да черт бы тебя побрал: интересно ему! — закричал Джи-Джи. — Это же величайший анти-талант, который только появлялся в мире до сих пор!

Тихо, почти шепотом, Пат сказала:

— Я не перемещаюсь в прошлое… Я действительно могу что-то делать, но мистер Эшвуд преподнес все в таких вселенских масштабах…

Она посмотрела Джо прямо в глаза, и он не понял, чего в ее взгляде больше: смущения или вызова.

— Я же читаю твои мысли! — раздраженно бросил Джи-Джи. — И я знаю, что ты способна именно изменять прошлое. И ты уже делала это.

— Да, я могу его изменить, но я вовсе не перемещаюсь в него, я не путешествую во времени, как вы это описали…

— Тогда как вы изменяете прошлое? — спросил Джо.

— Думаю о нем. О чем-то одном, конкретном… о происшествии, о том, что кто-то сказал. Или о каком-нибудь незначительном эпизоде, который был, а мне хотелось бы, чтобы его не было. Впервые это получилось у меня в шесть лет…

— В детстве она жила с родителями в Детройте, — перебил ее Эшвуд. — И разбила однажды керамическую антикварную статуэтку, которой отец очень дорожил…

— А разве он этого не мог предвидеть? — удивился Джо. — Ведь он же предсказатель.

— Он предвидел, — сказала Пат, — и даже наказал меня за неделю до того. Но вы же понимаете: они все знают, но ничего не могут поделать. И вот после того, как статуэтка действительно разбилась — точнее, после того, как я ее расколотила, — я долго переживала и все вспоминала о той неделе, когда мне не давали сладкого и отправляли спать в пять часов вечера. Боженька, думала я — или как там еще дети думают? — неужели нельзя сделать так, чтобы эти несчастья миновали меня? Способности отца к предвидению не особенно занимали меня — потому, наверное, что он не мог влиять на события; я до сих пор испытываю к предсказателям что-то вроде презрения. И вот целый месяц я старалась заставить эту проклятую статуэтку снова стать целой. Я мысленно возвращалась в те дни, когда она еще не разбилась, и вспоминала, вспоминала ее… это было ужасно. И вот как-то раз я проснулась — а ночью мне все это снилось и снилось — и вдруг увидела, что она стоит, как стояла, на своем месте… — взволнованная, Пат склонилась к Джо и закончила громким шепотом: — И ни мать, ни отец этого не заметили! Они считали, что она все время тут стояла! Только я одна помнила все…

Откинувшись на спинку стула, Пат взяла еще одну сигарету и закурила.

— Надо забрать приборы из машины, — сказал Джо и пошел к двери.

— Пять центов, пожалуйста, — сказала дверь.

— Заплати ей, — бросил Джо Эшвуду.

Притащив из автомобиля комплект тестеров, Джо заявил, что Эшвуд здесь лишний.

— Как это? — возмутился Эшвуд. — Это же я ее нашел, это мой приз. Десять дней я отслеживал ее поле…

— Ты знаешь не хуже меня, что я не могу производить измерения в зоне действия твоего поля, — сказал Джо. — Пси и анти-пси взаимно искажаются — а если бы этого не было, то откуда бы взялся наш бизнес? — И, когда Джи-Джи недовольно поднялся с кресла, добавил: — И оставь нам пару пятицентовиков, чтобы мы могли потом выйти отсюда.

— У меня есть монетки, — сказала Пат. — Там, в сумочке.

— Ты же можешь измерять силу ее поля, фиксируя степень ослабления моего, — сказал Эшвуд. — Ты сто раз так делал, я знаю.

— Не тот случай, — коротко возразил Джо.

— У меня больше нет мелочи, — сказал Эшвуд, — я не могу выйти отсюда.

— Возьмите, — сказала Пат, посмотрев на Джо, а потом на Джи-Джи. Она подала ему монетку, которую тот принял со смущенной миной. Потом смущение перешло в обиду.

— Ловко вы меня выставили, — сказал он, опуская пятицентовик в дверную прорезь. — Оба вы… — бормотал он, пока дверь закрывалась за ним. — Я ее нашел. Бандитизм, настоящий бандитизм…

Дверь закрылась, и голос его пропал.

— Такое впечатление, что из него выпустили воздух, — сказала Пат.

— Ничего особенного, — сказал Джо. — Свое дело он сделал.

Это, конечно, грех, подумал Джо. Но не такой уж большой…

— Теперь ваш черед, — сказала Пат. — Если можно так выразиться… Могу я разуться?

— Пожалуйста, — сказал Джо. Он начал настраивать свои тестеры, проверяя барабаны и питание. Потом сделал пробный замер.

— А где душ? — спросила Пат, отставляя ботинки в сторону.

— Четвертак, — буркнул Джо. — Душ стоит четвертак. — Он поднял глаза от приборов и увидел, что Пат начала расстегивать рубашку. — Четвертака у меня нет…

— В кибуце все бесплатно, — сказала она.

— Бесплатно? — Он не поверил. — Но это же экономически бессмысленно! Разве может общество…

Пат невозмутимо расстегивала рубашку.

— Наше жалование вносится в кассу, а нам выдается лишь свидетельство о выполнении работы. Деньгами распоряжается кибуц в целом. Последние несколько лет наш кибуц имеет доход больший, чем расход. И наша группа вносит денег больше, чем расходует… — Сняв рубашку, она аккуратно повесила ее на спинку стула. Под грубой синей тканью надето ничего не было, и взгляду Джо предстали крепкие высокие груди и сильные, но изящные плечи.

— Ты действительно хочешь этого? — растерянно спросил Джо. — Раздеться, я имею в виду…

— Ты все забыл, — сказала Пат.

— Что я забыл?

— Что я не разделась. В другом настоящем. И тебе это не понравилось. Я переделала. Теперь будет так… — она изогнулась.

— А что сделал я, когда ты не разделась? — спросил Джо. — Отказался тебя тестировать?

— Буркнул, что Эшвуд переоценил мои способности.

— Не может быть. Я таких вещей не делаю.

— Посмотри. — Она наклонилась — груди ее качнулись — и достала из кармана рубашки сложенный лист бумаги. — Это из того, другого настоящего. Которое я стерла.

Он посмотрел на лист, прочел свое экспертное заключение: «Анти-пси-поле слабое, ниже стандартных норм. Использование против существующих групп предсказателей нецелесообразно». Далее следовал условный знак: круг, перечеркнутый наискось. «На работу не принимать», — означал этот символ. И знали это только он сам и Глен Рансайтер… Джо молча вернул ей бланк. Пат сложила его и снова сунула в карман блузы.

— Стоит ли тратить время на тесты? — сказала она. — Теперь, когда я все показала…

— Существует процедура, — сказал Джо. — Измерения по шести параметрам, которые…

— Ты жалкий и ничтожный формалист, погрязший в долгах банкрот, который не может наскрести мелочи для собственной двери и потому не выходит из дома, — ее голос, тихий и совершенно неинтонированный, ударил Джо по ушам. Он вздрогнул, сжался и мучительно покраснел.

— Просто сейчас идет черная полоса, — пробормотал он. — Но я в любой момент могу поправить свои финансы. Могу взять ссуду. В нашей же фирме, например… — Он встал, отыскал две чашки, налил кофе из кофейника. — Сахар? Сливки?

— Сливки, — сказала Пат. Она так и стояла: обнаженная по пояс и босая.

Джо взялся за ручку холодильника.

— Десять центов, — сказал холодильник. — Пять за то, чтобы открыть дверцу, и пять за сливки.

— Какие это сливки? — сказал Джо. — Это простое молоко, — он подергал ручку. — Ну, еще разочек. Вечером я заплачу, ей-богу!

— Прошу, — Пат метнула монету через стол. — Она должна иметь деньги, — продолжала она, наблюдая, как Джо опускает монету в прорезь холодильника, — твоя любовница. Ты ведь на мели, я это поняла сразу, как только мистер Эшвуд…

— Это не так, — сказал Джо. — По крайней мере, не всегда…

— А не хотите ли разом решить все проблемы, мистер Чип? — Она стояла, сунув руки в карманы джинсов и бесстрастно рассматривая его. Ничего, кроме бдительности, не отражалось на ее лице. — Я могла бы помочь, знаете. Напишите экспертное заключение. Тесты здесь все равно бессмысленны: мое поле находится в прошлом, а приборы — в настоящем. По рукам?

— Покажи-ка мне еще раз тот лист, который у тебя в кармане, — сказал Джо.

Она молча достала сложенный желтый листок и протянула его через стол. Джо перечитал заключение. Да, мой почерк, подумал он. Все верно. Он вернул ей документ и взял чистый бланк.

Проставив имя, он вывел неимоверно высокие результаты тестов и написал заключение: «Обладает поразительной силой. Возможно, способна аннулировать данные, полученные всеми предсказателями, вместе взятыми». После этого он нацарапал символ: два подчеркнутых крестика. Пат, заглядывая через его плечо, спросила:

— Что значат эти кресты?

— Принять, — сказал Джо. — Не считаясь с расходами.

— Спасибо.

Она достала из сумочки пачку ассигнаций, вынула одну и протянула Джо. Таких сумм он не видел давно.

— Расплатишься с долгами, — сказала Пат. — Раньше дать не могла — это выглядело бы как подкуп. Ты бы тогда такого понаписал… Додумался бы, может быть, до того, что у меня вообще нет никаких анти-способностей…

Она расстегнула «молнию» на джинсах и стала непринужденно раздеваться дальше.

Джо, стараясь не глазеть на нее, еще раз просмотрел свое заключение. Подчеркнутые крестики означали совсем не то, что он ей сообщил. «Следите за ней. Она представляет угрозу для фирмы. Она крайне опасна!»

Поставив подпись, Джо сложил бланк и подал Пат. Она спрятала его в сумочку.

— Когда мне можно будет перевезти вещи? — спросила она, направляясь в ванную. — За квартиру я заплатила…

— В любое время, — сказал Джо.

— Прошу пятьдесят центов, — сказала ванная. — До того, как откроете кран.

Пат буквально швырнуло в кухню — прямо в сумочку.