Глава 9

Джек Болен положил на руку отца большое зеленое семечко. Лео осмотрел его и протянул обратно.

— Что ты видел? — спросил Джек.

— Семечко.

— Пока ты держал его в руке, с ним что-нибудь произошло?

Лео подумал некоторое время, но так как он не заметил ничего особенного, то наконец ответил:

— Нет.

Усевшись рядом с кинопроектором, Джек сказал:

— А теперь смотри.

Он погасил свет, а затем застрекотал проектор и на экране появилось изображение. Семечко, воткнутое в землю. Пока Лео смотрел, семечко на экране слегка раскрылось. Из него появились два качающихся усика, один начал движение кверху, другой — разделился на тонкие волоски и пополз вниз. Одновременно семечко поворачивалось в почве. У движущегося вверх усика развернулись обширные ответвления. Лео рот раскрыл от удивления.

— Скажи-ка, Джек, — произнес он, — это одно из новых семян, которые ты достал на Марсе? Взгляни только, как оно растет! Господи Боже мой! Оно ведет себя как сумасшедшее!

— Это обычная лимская фасоль, — ответил Джек. — Точно такая же, как та, которую я только что тебе давал. Перед тобой ускоренная съемка, пять дней сжаты в несколько секунд. С помощью фильма можно наблюдать все движения, производимые прорастающим зернышком. В действительности же процесс происходит слишком медленно, чтобы мы могли заметить какое-нибудь движение.

— Послушай, Джек, это действительно нечто интересное! Скорость времени внутри больного ребенка — как у этого семечка. Теперь я понимаю.

Предметы, которые движутся, для него просвистывают так быстро, что он их не видит. Держу пари, что он видит медленные процессы, вроде прорастания этого семечка и может, сидя во дворе, наблюдать рост растений — пять дней для него все равно, что для нас пять минут.

— Так или иначе, пока это всего лишь теория, — сказал Джек. Затем он стал рассказывать Лео, как работала комната с замедленным изображением.

Объяснение изобиловало техническими терминами, не понимая которых, Лео чувствовал небольшое раздражение на сына, пока тот бубнил. Было уже одиннадцать часов утра, а Джек не показывал никаких признаков, что собирается отправиться с ним в полет над горами Рузвельта. Казалось, он полностью поглощен рассказом.

— Очень интересно, — машинально бормотал Лео.

— Мы берем запись, сделанную со скоростью пятнадцать дюймов в секунду, и проиграем ее Манфреду со скоростью только три и три четверти дюйма в секунду. Единственно слово: «дерево». Одновременно со звуком мы показываем изображение дерева и слово, его обозначающее, под ним. Затем последует тишина в течение пятнадцати-двадцати минут, во время которой изображение будет сохраняться. То, что скажет Манфред, записывается со скоростью три и три четверти дюйма в секунду и воспроизводится со скоростью пятнадцать дюймов в секунду.

— Послушай, Джек, — перебил Лео, — но мы ведь собирались с тобой в путешествие.

— Господи, — ответил тот, — но это же моя работа. — Он сделал сердитый жест. — Я думал, ты хочешь познакомиться с мальчиком. Он будет здесь с минуты на минуту. Соседка присылает его…

Перебив его, Лео сказал:

— Послушай, сынок, я проделал миллионы миль, чтобы взглянуть на эту землю. Собираемся мы наконец лететь туда или нет?

— Мы дождемся мальчика и захватим его с собой.

— Хорошо, — согласился Лео. Он хотел избежать пререканий, так как всегда стремился к компромиссу, на сколько это представлялось возможным.

— Боже мой! Ты же на поверхности другой планеты! Я думал, ты захочешь побродить по округе, взглянуть на канал, на ров. — Джек показал рукой направо. — А ты даже не взглянул на них. Люди так мечтали увидеть марсианские каналы, они спорили об их существовании в течение столетий!

Чувствуя досаду, Лео принужденно кивнул:

— Тогда покажи их мне. — Он последовал за Джеком из мастерской наружу в тусклый, красноватый солнечный свет. — Холодно, — заметил Лео, втягивая ноздрями воздух. — Послушай, а здесь действительно легче ходить, я обратил на это внимание еще вчера вечером. У меня такое чувство, будто мой вес всего пятьдесят или шестьдесят фунтов. Наверное потому, что Марс такой маленький. Верно? Очень полезно для людей с сердечными заболеваниями, если бы не такой разреженный воздух. А я прошлой ночью думал, что это соленое мясо сделало меня…

— Лео, — перебил сын, — помолчи и взгляни вокруг. Видишь, какая красота?

Лео посмотрел вокруг. Он увидел плоскую пустыню с едва заметными горами на горизонте. Он так же увидел глубокую канаву с медленно текущей коричневой водой, а за канавой — зеленую, похожую на мох, растительность.

Он увидел и город, который не разглядел прошлой ночью.

— Ну как? — спросил Джек.

— Очень выразительно, Джек, — любезно ответил Лео. — У тебя здесь прекрасное место: небольшой современный дом. Немного бы добавить растительности, благоустроить, и я бы сказал, что оно — само совершенство.

Криво ухмыльнувшись, Джек воскликнул:

— Да это же мечта человечества в течение миллионов лет — стоять здесь и видеть пейзаж красной планеты!

— Знаю, сынок, я исключительно горд тем, чего вы достигли — ты и твоя прекрасная жена. — Лео важно кивал. — Ну а теперь мы можем наконец отправиться? Может быть, тебе сходить в соседний дом и привести мальчика?

Или Дэвид его приведет. Я что-то не видел его сегодня с утра.

— Дэвид — в школе. Он встал, когда ты еще спал.

— Я и не думал брать его с собой, этого Манфреда или как его там, если это не нужно тебе.

— Вперед, — сказал Джек. — Мы вместе сходим за ним.

Они прошли мимо маленькой канавы с водой, пересекли песчаную равнину с редкими, похожими на терновник растениями, и подошли к соседнему дому.

Внутри слышались голоса маленьких девочек. Без малейших колебаний Лео поднялся на крыльцо и позвонил.

Дверь открыла крупная блондинка с усталыми измученными глазами.

— Доброе утро, — сказал Лео, — я — отец Джека Болена. Полагаю, что вы хозяйка этого дома. Послушайте, мы возьмем мальчика с собой в поездку и вернем его целым и невредимым.

Крупная блондинка посмотрела мимо него на Джека, который тоже поднялся на крыльцо, ничего не ответила, повернулась и ушла в дом. Когда она вернулась, рядом с ней был малыш. «Так это и есть маленький сумасшедший? — подумал Лео. — Красивый, никогда бы не догадался».

— Мы собираемся на прогулку, молодой человек, — обратился Лео к ребенку. — Не хотите ли присоединиться? — Затем, вспомнив то, что говорил ему Джек о чувстве времени у этого мальчика, все повторил очень медленно, растягивая каждое слово.

Мальчик кинулся мимо него, пронесся по ступенькам и бросился к каналу. Он двигался с умопомрачительной скоростью и в мгновение ока скрылся за домом Боленов.

— Миссис Стинер, — сказал Джек, — позвольте вам представить моего отца.

Крупная блондинка неопределенно повела головой. Пожалуй, она была не в себе, заметил Лео. Тем не менее они пожали друг другу руки.

— Рад познакомиться, — вежливо сказал Лео. — С прискорбием услышал о вашей утрате. Как ужасно, такой неожиданный удар… Один мой хороший знакомый в Детройте однажды в выходные дни сделал то же самое попрощался, вышел из магазина и с тех пор его никто не видел.

— Здравствуйте, мистер Болен, — сказала миссис Стинер.

— Мы возьмем с собой Манфреда, — сказал ей Джек. — Вернемся домой во второй половине дня.

Когда Лео и его сын возвращались обратно, она все еще стояла на крыльце, глядя им вслед.

— А она не дурна собой, — пробормотал Лео. Джек ничего не ответил.

Обнаружив мальчика в перенасыщенном растениями огородике Дэвида, они сели в вертолет и теперь все трое летели на север в направлении гор. Лео развернул огромную карту, которую захватил с собой, и начал делать на ней пометки.

— Полагаю, мы можем свободно говорить, — сказал он Джеку, кивая головой в сторону мальчика. — Он не может… — Лео колебался. — Ты ведь понимаешь…

— Даже если он что-нибудь и поймет, — сухо сказал Джек, — это будет все равно что…

— Хорошо, хорошо, — поспешно согласился Лео, — я только хотел удостовериться. — Осторожничая, он не отметил на карте место, которое, как он знал, интересовало ООН. Зато он аккуратно отметил курс по показаниям бортового гироскопа, расположенного на приборной доске. — Не доходили ли до тебя какие-нибудь слухи, сынок? — спросил Лео. — О том, что ООН интересуется горами Рузвельта?

— Я слышал что-то о парке или электростанции, — ответил Джек.

— Хочешь точно знать, что там будет?

— Ну конечно.

Лео порылся во внутреннем кармане пальто и вытащил конверт. Достал из него фотографию и протянул Джеку.

— Она тебе ничего не напоминает?

На фотографии Джек увидел длинное, изящное здание. Он долго в него вглядывался.

— ООН собирается строить здесь такие здания. Многоквартирные дома.

Целые серии жилых массивов, которые раскинутся на многие мили вокруг, с торговыми центрами, универмагами, магазинами металлоизделий, прачечными, мороженицами. Все сооружения планируют построить при помощи программируемых строительных автоматов.

После длительного молчания Джек произнес:

— Как похоже на кооперативный дом, в котором я жил много лет назад, пока не заболел.

— Точно. ООН собирается развернуть здесь кооперативное движение. Как известно, горы Рузвельта богаты полезными ископаемыми, а также здесь имеются огромные запасы подземных вод. В гидрологической службе ООН считают, что существует возможность вывести на поверхность эти ресурсы скрытой марсианской влаги. Водный горизонт в горах Рузвельта ближе к поверхности планеты, чем где-либо, и инженеры ООН полагают, что он является замечательным источником для сети каналов.

— Кооператив… — произнес Джек изменившимся голосом, — здесь, на Марсе…

— Прекрасные современные постройки! — воодушевленно говорил Лео. Многообещающий проект! ООН сможет свободно привозить людей прямо в новые дома. Стоимость каждой квартиры будет небольшой. Как ты понимаешь, для осуществления проекта, который они собираются завершить за десять-пятнадцать лет, потребуется изрядный участок в этих горах.

Джек промолчал.

— Проект вызовет массовую эмиграцию, — добавил Лео.

— Думаю, что так, — согласился Джек.

— Ассигнования для этой цели предполагаются просто фантастические, сказал Лео. — Только на один кооператив потребуется почти триллион долларов. Потребуются огромные финансовые резервы, сам понимаешь. Это будет одна из самых дорогостоящих компаний на Земле, ее активы будут больше, чем у любой страховой корпорации или крупной банковской системы.

Во всем мире ни у кого нет ни малейшего сомнения, что предприятие оправдает свои надежды. — Помолчав немного, Лео добавил:

— Уже шесть лет в ООН обсуждается этот вопрос.

— Какие изменения в ближайшем будущем ожидают Марс! — задумчиво сказал Джек. — Только одни запасы полезных ископаемых в горах Рузвельта чего стоят!

— К тому же, район будет плотно заселен, — напомнил Лео.

— Просто невероятно! — удивился Джек.

— Да, я понимаю, мой мальчик, но можешь не сомневаться, через несколько недель это станет общеизвестным. Я узнал о грядущих переменах месяц тому назад. Нашел инвесторов, готовых рискнуть капиталом. Я представляю их интересы, Джек. Единственный! Но у меня недостаточно своих денег.

— Ты хочешь сказать, что твоя идея состоит в том, чтобы все приобрести до того, как ООН предъявит права на землю? Ты собираешься скупить землю очень дешево, а потом продать ее ООН на много дороже?

— Мы собираемся купить землю большими частями, — пояснил Лео, — а затем, снова разделить. Раздробить ее на множество участков, скажем, по сто на восемьдесят футов. Право на землю будет в руках огромного числа индивидуальных владельцев: жен, кузенов, служащих, друзей — одновременно пайщиков моей компании.

— Точнее, твоего синдиката, — поправил Джек.

— Ну что ж, так оно и есть, — довольно согласился Лео. — Из синдиката.

После некоторого молчания Джек сказал хриплым голосом:

— И ты не чувствуешь, что совершаешь ошибку, поступая таким образом?

— Чувство вины? Я не понимаю, Джек.

— Господи! — взмолился Джек. — Но это же так очевидно.

— Но только не для меня. Объясни.

— Ты же надуваешь все население Земли. Они должны будут выложить все свои деньги! Вы, непомерно раздувая стоимость проекта, совершаете прямое убийство!

— Но, Джек! Это ведь обычная земельная спекуляция. — Лео пребывал в полном недоумении по поводу претензий сына. — Как по-твоему, что такое земельный бизнес? В течение столетий люди занимаются им. Ты покупаешь дешево землю, когда никто ей не интересуется, потому что веришь — по той или иной причине в один прекрасный день она будет стоить много дороже.

Осуществляются таким образом внутренние прогнозы. Впрочем, стоит ли мне продолжать, если ты так к этому относишься. По всему миру дельцы земельного бизнеса попытаются скупить горы Рузвельта, когда ООН во всеуслышание объявят о своих планах. Фактически, они уже начали делать это. Я только опережаю их на несколько дней. Их подвело правило, согласно которому для приобретения участка покупатель обязан лично прибыть на Марс.

Они не были готовы сломя голову нестись сюда. И они промахнулись. Я полагаю, что уже сегодня вечером необходимо вложить наши деньги в эту землю. — Он показал рукой в пространство, лежащее впереди. — Где-то там. У меня несколько карт, по которым мы легко определим интересующие нас места.

Некоторые из участков находятся в сухом каньоне имени Генри Волласа. В соответствии с законом, я должен побывать на участке, который собираюсь купить, и установить полностью идентифицируемый маркер в определенном месте, подтверждающий мое право. У меня есть такой предусмотренный правилами указательный колышек, на котором выбито мое имя. Мы приземлимся в каньоне, и ты поможешь мне управиться с колышком. Необходимая формальность — она отнимет у нас только несколько минут.

Взглянув на отца, Джек подумал: «Он — сумасшедший». Лео спокойно улыбался, да и Джек знал, что отец не сошел с ума, все обстояло именно так, как тот говорил: земельные спекулянты во всем мире на его месте поступили бы точно так же, такова была суть их бизнеса. ООН действительно разворачивала на Марсе кооперативное движение. Такой проницательный и опытный бизнесмен, как его отец, не мог ошибиться. Лео Болен и его люди не действовали на основе слухов. Они имели обширные связи в верхах. Случилась какая-то утечка информации, либо в кооперативе, либо в самой ООН, либо в обоих местах сразу, и Лео приложил все усилия, чтобы извлечь из добытой информации выгоду.

— На сегодняшний день — это величайшее событие, относящееся к развитию Марса, — сказал Джек. Он все еще не мог окончательно поверить в это.

— Очень запоздалое, — заметил Лео, — которое должно было бы иметь место в самом начале освоения Марса. Хитрецы из ООН выжидали, пока частный капитал вложит свои денежки в освоение другой планеты.

— Это кардинальным образом изменит жизнь всех живущих на Марсе, сказал Джек. Грядущие события нарушат сложившийся баланс в политической жизни Марса, появится совершенно новая политическая сила. Арни Котт, Босли Тувим, как союзные, так и национальные поселения в один прекрасны день будут неприятно поражены, когда среди их теплой компании окажется мощный транснациональный кооператив под покровительством ООН.

«Бедный Арни! — подумал Джек. — Он не переживет, когда узнает. Время, прогресс, цивилизация — все пойдет своим путем, без Арни с его душевыми, безрассудно транжирящими воду — его маленькими символами величия».